Геония. Центурион. Мастер Миража. Предсказатели

Глава 8. Хмурики приходят
Каленусия, Горы Янга, день «Z+10»

– Что вы сказали, Симониан? Продукты кончаются?

Белочка кивнула. Потускневшие, выгоревшие на солнце волосы свисали на лоб неровными прядями. Лесистые горы почти остались позади, найденная наконец-то тропа вывела к невысокому перевалу. Впереди высился покрытый разнотравьем хребет.

– Объясните еще раз – почему досрочно кончились продукты?

– Из-за лейтенанта Дирка нас шестеро вместо пяти. Мы прошли лишние километры, потратили много времени.

– Идеи, как выправить положение, есть?

– Может… попытаться ловить зверей?

Хиллориан фыркнул.

– Скажите мне как врач – можно есть обитающих в Аномалии животных?

– Немедленно не отравимся. Что будет потом – не знаю.

Хиллориан качнул головой, ковырнул камешки тупым носком ботинка.

– Годится. У вас есть охотничьи навыки?

Джу сморщила носик. В Университете Параду высоко котировалось вегетарианство. Правда тех, кто стойко выдерживал эту систему на практике, было раз-два и обчелся.

– Навыков никаких.

– Заодно приобретете.

Хиллориан окинул взглядом сжатый кольцом гор горизонт. Высоко в небе описывала круги хищная птица. Небесный ловец внезапно сложил крылья и камнем упал вниз.

– Кто-то что-то здесь уже ловит. Значит, можем поймать и мы.

Идея воодушевила полковника. Быть может, сказалось случайное колебание пси-шторма, но лейтенант Дирк тоже немного ожил, пожелав быть полезным. С некоторых пор холодно-корректный Дезет пожал плечами и согласился. Фалиан, подчеркнуто обходивший иллирианца, предложил свои навыки браконьера. Мюф пришел в восторг от развлечения. Джу одобрила план, втайне мечтая об одном – немного отсрочить день, когда перед нею распахнется бездонная терракотовая воронка Аномалии.

Охота задержала их на два дня.

Густая белоснежная шерсть мертвой козы блестела на солнце. Остановившиеся косые глаза смотрели с укоризной. Шкуру сдирала Джу – неумело, тщательно, мучаясь тошнотой и жалостью. Тушу рассекли тушу походным топориком, в отобранные части Белочка шприцем ввела консервант. Такой припас быстро ссыхался и сильно проигрывал с точки зрения вкусовых достоинств, зато не грозил экспедиции тотальным отравлением.

В сумерках остаток козы трещал, истекая соком на вертеле. Запасливый Мюф припрятал в сумку отделенные от черепа рожки. Иллирианец подошел бесшумно – так ходят гигантские кошки.

– Добрый вечер, леди.

Джу в ответ лишь неопределенно вздернула подбородок.

– Что вы можете сказать об этом?

Дезет раскрыл ладонь и показал неправильной формы призму величиной с орех. Сбоку имелся неправильный выступ с острием. На металлическом жале остался кусочек роговой ткани.

– Откуда эта заноза?

– Вообще-то, с козьего копыта. Странная штука. Вы ничего не чувствуете?

Джу сжала призму и прислушалась к себе – далекий шорох прибоя чуть усилился. На самом краю сознания как бы пробегали мелкие колючие искорки.

– Нет, ничего.

Иллирианец, похоже, был разочарован. Он убрал находку в нагрудный карман.

– Почему полковник зовет вас «Стриж»?

– Это мое второе имя. Псевдоним.

– Вы очень правильно говорите по-каленусийски.

– Стараюсь.

Белочка сорвала длинную травинку и пожевала белый сладкий кончик. Неплохо бы попыталась осторожно прозондировать настроение иллирианца – наблюдение могло оказаться полезным.

– Как вы оцениваете перспективы? Успех или неуспех. Я работаю с Департаментом по контракту и хотела бы через месяц вернуться домой.

Стриж с минуту помолчал, потом сказал с отчетливо заметной злостью.

– Вы зря впутались в это дело. Пока что держитесь отлично, стойко. Но, поверьте, аномальная зона – скверное место. Ради чего вы переносите испытания? Из-за денег?

Осторожная проверка провалилась с треском. Интонации Стрижа напомнили ей прошлое – манеру доктора, который советовал бросить индустрию развлечений.

Стриж ждал ответа. Белочка выпалила с искренним отвращением.

– Для меня главное испытание – работать вместе с вами. Я все время помню, кто вы.

– И кто?

– Тот самый самый человек, про которого писали в новостях. Вы приказывали жечь дома, убивать самых беззащитных, ваши солдаты насиловали девушек на восточной границе.

Стриж внезапно захохотал. Белочка с яростью выплюнула разжеванную травинку.

– Я допускаю, что новости приврали. Но эту девушку в Ахара убили вы. А до этого на ее глазах по одному расстреливали ее друзей.

Стриж замолчал и поворошил палочкой огонь.

– Хотите страшную историю на ночь? Ну так вот. Пограничные конфликты в Ахара случались и раньше – началось все сотни лет назад. Каленусийцы там традиционно убивали иллирианцев, а иллирианцы – каленусийцев. В таких специфических местах беззащитные не живут, так каждый фермер при надобности – солдат. Девушку никто не насиловал – это была обычная солдатская шлюшка, впрочем, добрая и почти бескорыстная. Когда моих солдат отравили, я приказал ее расстрелять, иначе пришлось бы ликвидировать полдеревни.

– А что, вообще никого не трогать вы не могли?

– Не мог, потому что прощать диверсантов – непозволительная слабость.

– И что потом?

– Через два года я сам попался при похожих обстоятельствах. Мне пригрозили расстрелом гражданских иллирианцев, в частности, моей малолетней дочери. Возможно, будь я «нормален», меня бы допросили на наркотиках и безболезненно вывели в расход, но я «нулевик» и на наркотики неподатлив, в таких случаях остается лишь физическое воздействие.

– Не клевещите на свободную Каленусию. Этого не может быть.

– А вы думали, подобное практикуют только спецслужбы Иллиры? Ну-ну. Ладно. Из уважению к вашему неведению я опускаю подробности. После того, как со мною закончили, весь мир мне опротивел. И все же, с каленусийской точки зрения это была не полная месть, и меня потащили в суд. Мой адвокат, старательный парень, решил сделать карьеру, отбив у прокурора гарантированного висельника. В трибунале он со своей защитой провалился, но продолжал стараться и заставлял меня изображать раскаяние перед вашим Сенатом. Сенаторы слушали запись и читали бумаги, они не видели, во что меня к тому времени превратили. Возможно, они приняли все за чистую монету и решили быть гуманными… Продолжать?

Джу судорожно кивнула.

– Я получил помилование, спас свою жизнь и госпиталь каторжной тюрьмы показался мне раем. Увы, мое официальное раскаяние было враньем. Лишь через два года до меня дошло, что не следовало пачкаться, расстреливая шлюху. Нужно было передать это дело преторианцам императора, правда, они бы сделали то же самое.

– Фу! Вы хоть поняли, что сейчас сказали?

– Ну, извините. Вообще-то мне действительно жаль эту несчастную. Теперь вы хорошо видите, какой я негодяй. Держитесь-ка от меня подальше.

Стриж встал и пошел в темноту.

– Эй, постойте, Алекс!

– Что?

– Расскажите, как вас заставили отправиться в экспедицию.

Ночь принесла ответ.

– Без комментариев.

* * *

Каленусия, Горы Янга, день «Z+12»

Двенадцатый день оказался роковым. Плотный молочный туман ущелья скрыл вершины скалистого хребта на юге. Влажные слои дымки стлались во впадинах меж камней, опутывали людей, гасили звуки.

Сырость охладила лоб лейтенанта Дирка, и ясность сознания на время вернулась к нему. Дирк шел, загребая ногами шуршащий гравий и пытаясь не отставать, впереди мелькала спина Фалиана в черной куртке. Внезапно под сапог попало нечто мягкое, зверек с короткой, палевой шерстью распластался на земле. Умирающее животное что было сил вцепилось в парусиновый сапог вертолетчика. Дирк добил зверька пинком, кончиком ножа раскрыл ему пасть – желтые у основания клыки оказались острыми как иглы. Животное резко, отвратительно пахло. Дирк отбросил дряблое тельце и зашагал вслед за удалявшимся Иеремией.

Экспедиция остановились на дневку возле двух стоячих камней. Один, двухметровый «менгир» вздымался к небу, плоская каменная плита привалилась сбоку, образовав нечто вроде укрытия. Эта конструкция, созданная по воле природы, оказалась надежной, и Белочка залезла под каменную крышу, исхлестанную сверху дождем. Мюф возился неподалеку, играя с козьими рогами. Он и заметил зверька первым.

– Джу! Иди сюда.

Белочка нехотя вылезла из укрытия. Неизвестное существо сновало среди камней, и укус животного, тем более в Аномалии, может обернуться нешуточной проблемой.

– Оставь его, брось.

Мюф растеряно попятился.

– Джу, их много…

Крошево камня вскипело палевыми спинками. Белочку передернуло от отвращения – поток прикрытой рыжеватой шерстью плоти напоминал копошащихся крыс. Но это были не крысы – длинные, тонкие тела могли, скорее, принадлежать куницам.

– Господин Хиллориан!

Полковник стерпел «гражданское» обращение Джу.

– Я вижу. Всем в сторону.

– Куда, холера вас побери? – вмешался Стриж. – Они тут со всех сторон.

Раздался пронзительный визг ушибленного ногой зверька. Растеряно ойкнул Мюф.

– Мы в каменной кишке, колонель. Тут особо не развернешься.

– Эй! Дезет, Дирк – не стрелять! Это пустая трата патронов.

– Пакость кусается, – сказал Дирк, который, не слушая полковника, уже вытаскивал пистолет.

– Верните ствол в кобуру. Надо просто отойти в сторону.

Ручеек рыжих тел прибывал. Зверьки шли вдоль ущелья, с юга на север, как будто торопились то ли догнать неведомого врага, то ли избежать смертельно опасной угрозы.

– Влезаем на камень. Вещи пока оставьте.

Люди переговаривались, сгрудившись на каменной плите в полутора метрах от земли.

– Вы когда-нибудь видели нечто подобное?

– Нет. Они удивительно чужды этому месту. Может, мутация?

– Твари из преисподней, – коротко бросил Иеремия.

– Долго нам так стоять? Камень мокрый и скользкий, уже темнеет.

Хиллориан медлил. Джу поразило выражение неуверенности на лице полковника.

– Алекс, вы сможете влезть на тот крутой склон?

– Попробую.

– Надо не пробовать, а лезть. Окажетесь наверху – сразу спускайте веревку. Остальные пойдут за вами.

Дезет отошел на несколько шагов и тут же наполовину исчез в молочной белизне тумана.

– Возьмите вещи, понадобятся фонари.

Фонарики крепились на лоб – Белочка прицепила тусклую лампочку и тут же выключила ее. Хиллориан кивнул.

– Экономьте заряд. Кто знает, как эти шутки станут работать в Аномалии.

Фонари, однако, работали исправно.

– Эй! Я наверху! – туман искажал восприятие, голос Алекса, казалось, шел отовсюду.

К счастью, конец веревки свисал со скалы всего в нескольких шагах от «менгира». Зверьки, уже прозванные Мюфом «хмуриками», попадая под ноги, визгливо огрызались. Изыскано бранился укушенный все-таки полковник. Люди поднимались по очереди, Мюфа просто втащили в «люльке» на веревке. Мрачный Стриж встретил команду наверху.

– Эй, колонель, скалолазание не входило в программу. Мы договаривались насчет хорошей тропы. Чем скорее мы вернемся вниз, тем лучше – у ваших людей нет навыков.

– Такие навыки есть у всех – в зачаточном состоянии.

– У того, кто сорвется, они в зачаточном состоянии и останутся.

Обессиливший Хиллориан с полминуты думал, прежде чем оценить мрачную шутку иллирианца, и ответил без энтузиазма.

– До этого не дойдет. Здесь безопасно. Ночуем, утро покажет.

Они ставили палатку уже в темноте. Белочка спала беспокойно – ей снились рыжие спинки «хмуриков», шуршание их бесчисленных, проворных лапок…

* * *

Каленусия, Горы Янга, день «Z+13»

Белочка выбралась из палатки. Свежий воздух придавал сил. Утро грубо разорвало завесу тумана. Местность вокруг сильно отличалась от привычной тропы. Камни причудливых очертаний сильно сужали обзор.

– Смотрите, Игольчатый пик!

Озябший Хиллориан кивнул. В прорехе тумана четко вырисовывался точеный силуэт вершины.

– Эй, Алекс, подойдите сюда.

Растрепанный Стриж нехотя вылез из палатки.

– Где вы бросили вчера веревку? Я ее не вижу.

– Убрал. Вот она, в сохранности.

– Когда мы стояли на тропе, с которой стороны был Игольчаты пик?

– Справа.

– Теперь мы поднялись на левый склон. Наш ориентир – гора. Заметьте направление, пока туман не сгустился. Завтракаем, потом спускаемся.

– Уверены?

– Уверен, те твари уже исчезли.

Стриж угрюмо бросил что-то вроде «если бы» и отошел. Белочка застегнула куртку и с интересом воззрилась на пик, восхищаясь кристальной прозрачностью воздуха. Гора казалась ей иной чем вчера и одновременно неизменной.

Шестеро завтракали в молчании. Дирк выглядел почти здоровым. Спускались поспешно, стена скалы казалась бесконечной. Хмуриков внизу не оказалось – зверьки исчезли, словно были иллюзией. Темнели камни. Розовощекий от холода Мюф подошел и встал рядом.

– Джу! Где вчерашний большой булыжник с крышей?

– «Менгир»? Зачем он тебе?

– Я оставил там рога.

Белочка фыркнула.

– Не уходи далеко, потеряешься.

– Я хочу их забрать.

– Ладно, пошли вместе. Держись за мою руку.

Они сделали шаг, и занавес влажной мглы сомкнулся за их спинами…

* * *

– Эй, Симониан, где вы! – зов полковника звучал в стороне, причем совсем не в том месте, где Джу ожидала его услышать. – Чего вы там возитесь? Заблудились?

– Я вас вижу, сейчас вернусь.

Раздраженный полковник стоял по пояс в прозрачном киселе тумана. Джу подошла к нему, кусая обветренные губы.

– Что случилось? На вас лица нет, – резко спросил Хиллориан.

– Мы не на той тропе, с которой вчера поднялись на скалу. Это незнакомое место. Здесь нет менгира.

– Как нет? Вы плохо искали. Он остался выше. Или ниже.

– Нет! Я искала везде…

Дирк выругался сорванным голосом и добавил:

– Нам конец.

Прямой, спокойный Иеремия только кивнул, но вовсе не соглашаясь с паникующим Дирком, а, скорее, подчеркивая особость ситуации.

– Отворились врата.

– Что вы этим хотите сказать, Фалиан?

– Мы ушли с проторенной тропы на дорогу судьбы.

Дирк истерически расхохотался и добавил.

– Я читал про такое. Это называется портал в другой мир.

Стриж скривился, словно попробовал лимон.

– Это называется «потеря ориентира в горах». Классика. А для тебя, парень, звучит как «заблудились». Переходу в мир иной способствует весьма.

Лейтенант поднял почерневшее за последние дни лицо – под глазами набрякли мешки – и ответил грустно, без злобы:

– Не надо так, иллирианец. Знаю, я попал сюда случайно, я – обуза. Ты прав, но не напоминай мне об этом.

Смущенный Дезет отвернулся, пытаясь замять неловкость.

– Вы смотрели карту, колонель?

Лицо Хиллориана слегка оживилось.

– Возможно, я понял, где мы очутились. Помните Игольчатый пик в разрыве тумана? Это был не пик. Нас обманул прозрачный воздух в открывшемся «окошке», мы приняли ближний камень за далекую гору. Настоящий ориентир остался у нас за спиной.

– Может быть, попробовать продвинуться еще дальше к югу этим путем, а не возвращаться?

Хиллориан заколебался.

– Нет, Алекс, не с такой группой. У них мало сил. Я уже решил. Вверх, вон туда, подъем. Потом спуск на старую тропу.

– Ладно, но я не в восторге. Спуск мы осилили едва-едва, с подъемом можем не справиться.

– Справимся. Вы страхуете Дирка.

– Этого… чудака? Спасибо на добром слове.

Пока они разбирали снаряжение, туман полностью исчез. Стриж в связке с лейтенантом ушел вперед. Иллирианец двигался уверенно, без спешки, но и не терял времени даром. Дирк держался неплохо, похоже, полностью пришел в себя, даже свинцовая бледность немного прошла. Белочка не смогла наблюдать за ними, занятая своими делами.

Хиллориан действовал методично, в полковнике чувствовалась некая надежность. Иеремия явно предпочитал длительные труды короткому риску. Мюф добросовестно играл роль груза.

– Эй! Давай.

Дезет закрепился высоко на карнизе и теперь страховал уходящего еще выше лейтенанта. Дирк задействовал пару крючьев, двигался очень неплохо и Стриж в душе пожалел о своей вспышке. «У парня ментальная открытость. То, что называется душа нараспашку, – подумал он. – Дирк не может сопротивляться Аномалии, я же ее просто не ощущаю. Девушка и старик – псионики, они чувствуют, но сопротивляются. Мальчишка слишком примитивен, а вот Хиллориан… Стоп! А как же колонель?»

Запоздалое открытие поразило Стрижа до глубины души. Слабое воздействие Аномалии на Хиллориана ни в какое сравнение не шло с видимым разрушением личности Дирка. «У колонеля защитное устройство, – подумал Стриж. – нечто такое пытались сделать в Центре Калассиана, так неужели?»

– Эй, иллирианец!

Опомнившийся Дезет руками в специальных перчатках стравил веревку. Дирк уходил все выше. Стрижу не понравилась явная поспешность вертолетчика.

– Используй крючья, лейтенант! Крепи карабины.

– Не слышу.

– Крючья.

– Ща…

Все произошло мгновенно. Тело сорвавшегося Дирка отделилось от скалы и бесформенным комком рухнуло вниз. Первый крюк вылетел мгновенно, второй продержался неуловимую долю секунды. Стриж осознал случившееся не разумом – его мысли все еще витали вокруг загадок Порт-Калинуса, просто включился инстинкт. Черное пятно, летящий навстречу смерти Дирк, уже ушло вниз. Рывок стравленной веревки едва не сбросил Стрижа с карниза. Должно быть, для самого Дирка, это походило на ощущение от раскрывшегося парашюта. Вертолетчик повис на страховке между Стрижом и острыми гранями скал.

– Эй, лейтенант, ты как? Ребра целы?

Молчание.

Стриж изо всех сил вцепился в веревку. По шее, возле воротника, ползла, щекоча, муха. Откуда она взялась? В следующий миг иллирианец понял – насекомого не существовало, щекотку вызывал взгляд. Кто-то невидимый, но наверняка один из пяти взрослых, смотрел на него в упор, ожидая. Чего?

«Он ждет, что я брошу веревку. Кому-то мешает или Дирк, ли я сам».

Стриж не понимал, откуда взялась эта уверенность. Он мигнул, пытаясь стряхнуть с бровей пот. Пахло полынью. «Здесь нет полыни, – сказал Дезет самому себе. – Здесь ее нет и не было никогда. И я не брошу веревку.»

– Закрепляйся, лейтенант.

Вертолетчик молчал. Стриж ждал, стараясь думать лишь о своей тайной цели и о своей надежде – spes.

Дирк, наконец, зашевелился, освобождаясь от шока.

– Сейчас, сейчас… Со мною порядок. Спасибо тебе, иллирианец.

– Не за что, напарник. Ты закрепился?

– Пытаюсь… Да.

Липкая муха исчезла. Неизвестный то ли отвернулся в разочаровании, то ли интуитивное озарение оставило Дезета.

* * *

Каленусия, Горы Янга, Стеклянный перевал, день «Z+15»

Старые боги Геонии давно умерли – это известно всем. Никто не украшает дубы бубенчиками, не мажет пищевым концентратом замшелый валун на перекрестке, прошлое кануло в мифическую Лету – реку звезд, предрассудки предков осмеяны и похоронены.

И все же, не смотря ни на что, одушевленные места на планете еще есть, и— Стеклянный Перевал Янга тому пример. Он встречает путников по-разному, но всегда красиво: тревожным сиянием полудня, розовыми красками утренней зари или багровым полыханием заката. Точнее, встречал когда-то. Аномалия внесла свои поправки и люди к перевалу больше не ходят.

…Или почти не ходят – шестеро незнакомцев все же нарушили покой Стеклянного в тот неопределенный час, когда кончается день, но еще не пришло время вечера. В этот час исподволь удлиняются короткие тени, и сияние ледника слепит беззащитные глаза.

…Слепит, но не каждому. Пришельцы, один из них совсем маленький, заранее прикрыли зрачки коричневым пластиком очков.

Шестерка словно ждала какого-то знака и каждый думал о своем.

Джулия Симониан с грустью думала покинутый Параду, с тревогой думала о загадке пропавших ампул.

Полковник Хиллориан в самых укромных мыслях пробовал на зуб ту часть его, полковника, миссии, о которой пока не догадывается никто.

Хладный разум Стрижа лелеял собственный план, просчитывал и отбрасывал безнадежные варианты, душа кричала – spes.

Мюф томился по киберу, которого подарит верный друг Джу.

Дирк бездумно отдыхал, подставляя лицо солнцу.

Иеремия… Иеремия просто знал. Он понял, принял будущее, без страха, со стойкостью фаталиста.

Все шестеро, почти разом, не сговариваясь, сделали осторожный шаг – первый шаг по южному склону гор. Искомое лежало как на ладони – яркое, видимое до самых мелких деталей, зловещее, бесконечно чуждое Стеклянному перевалу, этим скалам, Игольчатому пику, чистому воздуху, ледникам, самой плоти Геонии.

– Вот она во всей красе, Аномалия…

Глава 9. Дохлая вечность
Каленусия, Горы Янга, Стеклянный перевал со стороны Воронки Оркуса, день «Z+15»

– …Вот она, Воронка Оркуса.

Джу задохнулась от сумрачного восхищения. Фотография не передавала и десятой части жуткого очарования оригинала. Воронка не имела формы перевернутого конуса – реконструкция лгала. То, что начиналось как слабо скошенный конус, через сотню-другую метров обрывалось вниз отвесной стеной. Исполинская дыра пронзала камень, уходя в черноту, отвесные стены обрывались в бездну. Вещество, слагающее поверхность, сильно отличалось от камней Янга. Угольно-черные тени карнизов падали на поверхности цвета терракоты.

– Красиво.

Белочка сосчитала карнизы – девять циклопических колец, испещренных черными точками. Задумчивый Хиллориан остановился рядом.

– Там проходы в пещеры, – заметил он. – Похоже на огромную крысоловку, только крысы на дне и не хватает.

– Да уж, – Белочку передернуло от отвращения, величественная красота кратера мгновенно поблекла. – Я бы не удивилась, найдя в подобном месте скелет.

– О! Не сомневайтесь, скелет еще найдется.

– Я не верю, что такое построили люди.

– А я не верю, что это строили вообще. Смотрите, Симониан, смотрите внимательно – этот феномен в целом не имеет смысла. Это не жилье. Точнее, жить там теоретически можно, но для этого не стоило сверлить дыру в камне и ютиться по краям. На стратегический объект не похоже – слишком заметная и ничем, кроме Аномалии, не защищенная штуковина.

– Может быть, там дробили камень на щебенку.

Полковник одобрительно кивнул, закуривая.

– В точку, девушка. Некое подобие шахт заметно. Если бы еще ответить на вопрос – кто копал, куда дели добычу, и какая мировая дурь заставила делать это таким странным способом.

В спину потянуло холодом. День понемногу клонился к вечеру. Хиллориан бросил дорогую недокуренную сигарету, зло растер пепел и тончайшую бумагу подошвой.

– Пошли, не надо задерживаться на перевале.

Джу поправила лямки рюкзака, вздергивая груз повыше на плечи.

– Где будет лагерь?

– Прямо там. Нам нужны непосредственные ощущения псиоников.

Мюф, не обремененный грузом, прыгал с уступа на уступ, распевая вновь выдуманную считалку:

Раз-два – привет.

Обратно хода нет.

Там – черта,

Здесь – зола.

Замри – беги.

Не береги.

В землю – хлоп.

Даст тебе в лоб.

Золото-медь,

Уже не успеть.

Сильную рать

Тебе не собрать…

Полковник снисходительно фыркнул – вежливая замена смеха. Белочка промолчала. Где-то, на самой границе сознания шевельнулись серые нити – признак близкого Хаоса…

Вблизи размеры воронки воистину подавляли. Дирк опустился на корточки и заглянул за край.

– Далеко отсюда падать… нет, не очень, внизу, в восьми ярдах – карниз, причем широкий.

– Дезет, лейтенант, спускаемся, – приказал Хиллориан.

Карниз действительно оказался широким, с почти ровной, твердой поверхностью, усеянной всего лишь мелкими рытвинами. Над местом витала горькая аура запустения. Из окаменевшей глины торчало нечто несуразное – серебристые извитые тросы, остатки причудливо искореженной арматуры. Неподалеку устроился совершенно неуместный среди техногенной свалки, покосившийся менгир – на этот раз явно искусственный.

– Что здесь раньше было, полковник?

– Маленькая станция пси-наблюдения, которой больше нет. Смотрите, Дирк, и вы, Алекс, тоже смотрите. Симониан, подойдите поближе. Воронка Оркуса будто бы вдавлена сюда извне – даже границу можно разглядеть. Вон там – скалы перевала, темная порода, здесь – желтая терракота. Что скажете, Стриж?

Иллирианец поковырял окаменевшую землю носком ботинка.

– Даже не знаю. Почва тут глина как глина. Остальное выглядит странно, не спорю. Куда теперь?

– В обход по карнизу. Видите, каверны в склонах? Туда.

Они осторожно шли цепочкой, угнетенные размерами Воронки и ирреальностью происходящего. Игольчатый пик маячил справа – там, где остался перевал. Небо набрякло тучами, обещая ночной дождь.

…Бункер первым заметил Дирк. Металлическая коробка, полускрытая осыпью глины, слегка накренилась, крыша прогнулась, черной пастью зиял проем, распахнутая настежь дверь покрылась рыжей шкурой ржавчины.

– Это бывший пост наблюдения?

– Да.

Белочка поежилась.

– Господин Хиллориан…

– Называйте меня Септимус.

– Хорошо. Скажите, Септимус, эти мертвые люди – они все еще там?

– Ни в коей мере. Тела давно эвакуировали. Не берите в голову, Джу. Сейчас этот бункер – просто крыша над головой.

Белочка вздрогнула – коротко тренькнула тонкая струнка опасности. Угроза маячила в отдалении, пока не очень страшный, какой-то плоский, словно вырезанный из картона контур. Пси-образ покинутого убежища, напротив, серебрился утонченной тоской, трагизм крови и смерти почти истаял. Общее впечатление получалось такое же, как от руин какой-нибудь геройской твердыни.

Джу выставила ментальный блок – контраст вышел сокрушительный. Благородные руины исчезли, уступив место грубой реальности. По-видимому, обвал сломал и разметал оборудование наблюдателей – сухую усеивали ржавые обломки, рваные ошметки пластика, секции сломанной мачты, мятые обрывки стальной сетки.

– Так что же, заходим?

Дирк уже опередил иллирианца. Его голос глухо долетал изнутри бункера.

– Полковник, все в лучшем виде. Консервы, оборудование, блоки к фонарям – все цело.

Белочка и Мюф вместе переступили порог – внутренние перегородки делили бункер на четыре части: мини-склад, кухню, санитарный блок и жилой отсек. В тамбуре хрустел под ногами принесенный ветром песок.

– Откуда они брали воду, Септимус?

– Понятия не имею – насосом качали, наверное. Впрочем, источник давно уже пересох. Ладно, устраиваемся здесь. Тесновато для шестерых, зато стены слегка экранируют пси. Относительно спокойный сон в Аномалии – великое дело.

Выбросить истлевшее тряпье Белочка поручила Мюфу. Паренек с охотой отправил небрежно свернутый узел хлама прямиком в пропасть. Стриж, проследив полет, прокомментировал:

– Вечность – универсальный поглотитель.

– О-о-о! Вы только посмотрите…

– Куда?

– Вон там, т левее…

Пальчик Джу указывал куда-то в сторону нависшей над обрывом груды ржавого хлама. На побитой металлической пластинке, сорванной, видимо, с корпуса прибора, наискось красовалась нацарапанная надпись:

7004 год. Наблюдатель Нуньес. Я скучал здесь. Станция R-735 – «Дохлая Вечность»

– Поздравляю, колонель. Вот мы и на месте…