Отец подруги. Моё наваждение

Глава 7

Боже, о, Боже! Он меня целует! Он…

Я не могу думать, не могу дышать, не могу отвечать, голова идёт кругом, потому что прямо сейчас Адам Агдамов прижимает меня к стене своего кабинета и поглощает мой рот жадным поцелуем.

Очень жадным, страстным, на грани. Не знаю сколько это длится, может пару мгновений, может вечность. Мозг мой в отключке. Только эмоции живут. И эти эмоции меня просто разрывают на части, молнией прошибают, нейроны сходят с ума.

Всё на пределе, энергия зашкаливает, кажется, ко мне можно подключить электростанцию и осветить планету.

Я даже представить не могла, что это может быть так. Настолько сильно, мощно, просто нереально. Кажется, я потеряю сознание.

Не отвечаю ему не потому, что не хочу, а потому что просто не в силах. Меня парализовало. При этом сердцебиение за гранью возможностей, пульс зашкаливает, кровь по венам несется со скоростью звука, кажется, это не кровь вовсе, это какая-то невероятная субстанция.

Его язык нагло трахает мой рот, причём делает это очень умело. Мне остаётся только принимать его безумную, острую ласку и стонать.

Когда Адам отрывается от моих губ, мне кажется, у меня выключили солнце. Сразу темно, холодно, пусто и безумно одиноко. И я непроизвольно всхлипываю.

– Ева… – его голос глухой, низкий, очень страстный и… я слышу в нём сожаление. Сожаление!

Ему жаль, что он меня поцеловал? Ему… Ему не понравилось? Или… Или что?

И что мне делать?

– Ева, прости, я не должен был…

Распахиваю ресницы, внимательно смотрю ему в глаза. И он смотрит. Прожигает словно лазером. Оплавляет все мои нервные окончания. Уничтожает…

– Ева…

Я ничего не говорю, я просто приоткрываю рот и прижимаюсь к нему, вставая на цыпочки.

Еще, я хочу еще! Умоляю тебя, сделай это! Хотя бы один раз! Просто один поцелуй! Я больше ни о чём не попрошу, ничего мне не будет нужно! Только поцелуй, чтобы я потом могла вспомнить, что была в моей жизни вот эта дикая вспышка счастья, когда кровь в венах превращается в игристое вино, когда сердце сжимается, и всё тело – как натянутая струна, как обнажённый нерв, чувствующий, желающий…

– Ева…

Он берет моё лицо в ладони, всё так же пристально глядя в глаза. Словно разрешения спрашивает.

Боже! Я ему всё давно разрешила!

– Пожалуйста… – шепчу, сама не понимая, вслух или в мыслях.

Я так хочу его! Всего его!

Его губы опять прижимаются к моим, это снова как взрыв сверхновой, словно меня затягивает гигантская черная дыра, и оттуда не вырваться, никогда, ни за что… А я и не хочу. Мне хочется остаться с ним, в нём, чувствуя его в себе.

Боже, неужели это может когда-нибудь случиться? Адам и я…

– Ева… ответь мне, пожалуйста… чёрт…

Что? Он просит ответить? Он…

Я открываю рот шире, позволяя его языку проникнуть глубже, и сама своим касаюсь его, облизывая…

– Да, бл*дь… как же хорошо!

Глава 8

Охрененная! Она просто охрененная!

Такая нежная, и сладкая. И… робкая…

Открывает рот, чтобы впустить меня, дышит так отрывисто, ясно напугана тем, что происходит, но в то же время я чувствую её интерес, её страсть.

Я на диком взводе, такого со мной давно не было.

Никогда.

Не последние лет десять точно, а то и… Нет, не помню. Не помню, чтобы я заводился именно так.

Да, мне часто хотелось получить женщину в свою постель. Поиметь. Трахнуть. Хорошенько попользовать. Но всегда это был какой-то… охотничий азарт, что ли?

Сейчас всё иначе. Я не хочу её отыметь. Я хочу с ней другого. Любви хочу. Нежности. Ласковым хочу быть. Научить всему.

И еще… под себя её… воспитать. Чтобы была именно такой, как мне надо.

Но самое главное, хочу, чтобы ей было хорошо. Мне нужно, чтобы она меня хотела, желала…

Хочу, чтобы любила.

Умирала от желания быть со мной, подо мной.

Наслаждалась, чувствуя меня в себе. Раскрывалась навстречу.

Бл*дь… Сам охреневаю от всего, что испытываю.

Я её не просто целую, я тавро на ней выжигаю.

На мгновение отрываюсь, в глаза заглядываю и меня словно молнией прошибает.

Нельзя же! Не могу! Чёрт… не так! Не…

В голове бьётся одна мысль – запрет, запрет, запрет.

Гребанное табу!

И хочется просто выключить голову.

Я не могу позволить себе эту девочку. Я не должен. Она маленькая, наивная, невинная.

Я взрослый, циничный, властный. Я ведь её сломаю! И потом… она пришла помощи просить!

Она надеется, что я помогу. И пришла в надежде, что я дам ей деньги, ничего не прося взамен. Я и не должен просить.

Не должен.

– Ева… – в очередной раз отстраняюсь, дышу так, словно я пару вагонов разгрузил, чувствую капли пота, текущие по позвоночнику. – Ева, лучше уйди сейчас. Я всё сделаю. Брату твоему помогу. Мне ничего от тебя не нужно. Все эти слова про эскорт, я… Чёрт, я просто пошутил. Хотел тебя напугать.

Стоит, голову опустив, вижу, что дрожит вся. Реально напугал.

– Ева, послушай…

– Вы… вы меня не хотите?

– Что? – застываю, просто цепенею от этих её слов. У меня сейчас яйца лопнут от желания, член как камень. Базальт, бл*дь, а она?

Снова притягиваю, вжимая в пах.

– Это на что похоже, а? Или ты не знаешь? Или дразнишь меня? Не надо так, девочка.

– Я не… не дразню, я…

– Уйди, – хриплю, выпуская, – уйди сама. Яся ничего не узнает, не бойся.

– Я не боюсь. Я… Пожалуйста.

– Что?

Поднимаю взгляд на неё, чувствуя дикую тяжесть.

– Я…

Её узкие ладони ложатся на лацканы моего пиджака, легкое движение и её тело прижимается плотнее.

– Я хочу… пожалуйста.

– Чего ты хочешь? – идиотский вопрос, но я сейчас реально не готов сходу сообразить, что происходит.

– Хочу вас. Всего хочу. Пожалуйста.

– Евангелина, ты… – хватаю за плечи отодвигая, потому что иначе взорвусь мгновенно, – я дам тебе денег, слышишь? Мне ничего не надо!

– При чем тут деньги? Я… мне не нужны ваши деньги! Ничего не надо! Я… я… Я просто хочу вас. Хочу всё. Хочу, чтобы вы стали моим первым.

– Чего ты хочешь?

– Хочу… чтобы вы… стали… первым.

Говорит совсем тихо, медленно, но глаз с меня не сводит. Не прячется.

Смелая моя девочка.

Значит хочет меня? Меня? Вот такого? Злого и старого? Наглого и грубого?

Чтобы был первым?

Чёрт… Знать бы, когда откажут тормоза!

Они отказывают, и ты ни хрена уже не можешь исправить, несешься в бездну. Напролом.

Хватаю её за талию, опрокидывая на себя, быстро тащу к столу, сажаю, документы и папки летят к хренам на пол. Юбку задираю до талии. На ней чулки. Бл*дство какое! К трусикам подбираюсь, хватаю, сдирая вниз.

Глава 9

Вижу, что пугаю её, и я ведь делаю это нарочно! Хотя сам балансирую на грани фола.

Хочет она меня! Первым хочет… зараза мелкая!

– Хочешь? Вот так хочешь? – говорю жёстко, специально провоцируя.

Стягиваю платье с плеч, и охреневаю…

Твою же мать! Почему под платьем нет бюстгалтера?

О, господи…

Мне конец. Я точно пропал! Смотрю на налитую полную грудь, на яркие как вишни острые вершинки сосков…

Сглатываю.

Бл*дь, почему она такая охрененная, а? Кто их таких делает? И за что мне это наказание?

В башке туман, просто сносит её, ни хера уже не отдупляю просто. Хочу! Хочу её всю!

Наклоняюсь ниже, смакую, издеваюсь над собой. Не нападаю сразу, как хочется, а просто повожу носом, чтобы втянуть нереальный аромат её женственности.

Тормози, старик, тормози! Эту девочку нельзя! Стоп слово скажи себе, мудак!

Господи, за что? Где же я так нагрешил-то, а?

Малышка Ева всхлипывает, чуть сдвигая бедра, но грудочки прикрыть не спешит. Дрожит, маленькая. Каждую мурашечку на её коже вижу.

А если… я ведь только разок?… Я лизну и всё?… Просто… попробую?

Ну и, само собой, напугаю еще больше, чтобы не повадно было, а?

Зависаю в сантиметре от её соска. Вдыхаю.

Мне кажется, у меня член просто сейчас штаны прорвет и сам за меня сделает всё что надо и как надо.

Сам дрожу как паралитик над ней. Как Кощей над златом чахну.

Подыхаю от желания, просто пополам сгибает.

Да что же это за херня, а? Хочется орать. Орать!

Мать твою! Какого хрена ты пришла и мучаешь меня? Какого хрена тебе надо? Секса с опытным мужиком захотела? Пошла бы к этому своему воздыхателю, который Громила, он точняк опытный, гандон! Или те хмыри из гольф-клуба. Или… кто там еще на тебя западал? Кого я с тебя почти снял однажды? Любомира этого, тварину похотливую? Не, с таким точно не надо, ни первый раз, ни второй, ни какой…

Бл*дь…

Злость снова накатывает, ярость. Опускаю руку, хватаю трусы, которые где-то на коленках болтаются, трусы-то, пипец, одно название. Скорее ниточки – завязочки. Рву на себя, с удовольствие глотая её хриплый легкий вскрик. Отбрасываю ненужные кусочки псевдоткани. У Ясминки такие увижу – убью на хрен! Будет в бабкиных панталонах ходить!

Коленкой ноги раздвигаю с силой.

Только вниз не смотреть. Платье еще не до конца задралось, не видно, что там у неё за звезда между ног горит.

В лицо смотрю, стараясь быть как можно более жестоким.

– Хочешь?

Молчит, молчит, зараза!

Еще шире своими ногами её бедра раздвигаю, пальцами вцепляюсь, чтобы до синяков. Жалко, но что поделать?

– Так хочешь, да?

Опять молчит, но глаза слезами наливаются, губы дрожат. Всхлипывает.

– Говори, Ева! – почти ору на неё. – Хочешь вот так? Чтобы я тебя отодрал в кабинете, на столе? Как шлюху последнюю, в первый раз, да? Хочешь?

– Нет… не надо… не надо так, пожалуйста…Адам… Янович… Нет.

Вот, бл*дь! Что и требовалось доказать!

Я сразу уже и Янович.

Резко отпускаю. Встаю, мельком глядя вниз, на неё.

Трясётся вся, плачет, стараясь тихонько, словно боится еще одного приступа моей ярости. Поправляет платьице, руками себя обхватывает.

Хочется хорошенько по голове настучать. И по заднице! Чтобы и в мыслях не было ходить по кабинетам и телом торговать!

Но кого я обманываю? Знаю же, что не торгует нифига. Тут дело в другом.

Дело в том, о чём я сам даже помыслить боюсь. Но даже признавая – не верю. Ей только кажется, что она меня хочет, что она влюблена. Она просто мужиков нормальных не видела, вот и всё. И парней тоже. Ей надо переболеть этой… этим чувством ложным, любовью, типа, к папочке подруги. К богатому папочке. Переболеть как корью или ветрянкой. Раз и навсегда. И идти дальше, искать нормального.

Да, да, Агдамов. Правильные мысли думаешь. Истинные.

Только вот не легче ни хрена, потому что хочется на всё забить и…

Протягиваю руку, чтобы помочь ей подняться, а потом…

Да пошло оно всё к хренам собачьим! Вся эта долбанная философия! Кому и что я докажу? Себе? Что кретин? Как тот мудак, который отказал Жанне Фриске в кино?

И что дальше? Мне кто-то спасибо скажет?

А я сам? Сам-то я чего хочу?

Её ты хочешь, Адам. Эту Еву. Которой и имя досталось, словно специально для тебя её делали. И имя, и всё остальное.

По хер. Будь что будет.

Резко рву на себя, обнимаю, крепко прижимая к груди.

Моя, бл*дь! Моя!

Я не хочу её отдавать никому! Я хочу, чтобы её первый раз был мой!

И я это сделаю!

Глава 10

Не могу унять дрожь. Не в силах. Не в состоянии. Трясет дико. Дышу с трудом, а сердце просто как ошалелый метроном. Колотится так, как не колотилось даже перед самыми серьёзными соревнованиями.

Нет, во время выступления обычно я была спокойна, да и остальные девчонки тоже. Мандраж был до и после. После, порой, сильнее, особенно, когда выступали классно и очень хотели победить, но все время были опасения, что нас могут засудить, или вытащить вперед конкурентов.

Синхронное плавание, с одной стороны, объективный вид спорта – есть четкие требования к элементам, связкам, музыке, даже купальникам и макияжу! Но с другой, прицепиться всегда найдут к чему. Недостаточно высокое положение ног и тела, отсутствие симметричности в фигурах, нарушение ритма. Могли поставить коэффициент сложности ниже, чем заявленный в программе. К счастью, этим нас только пугали. Мы были сильной командой, особенно, когда я выступала уже по юниорам и отобралась в сборную. Это было круто. Больно, что для меня всё закончилось рано.

Мысли о синхронном плавании, как ни странно, помогают успокоиться.

Не думать о том, что у меня между ног болтаются трусы, а надо мной завис злой до ужаса Агдамов.

За что он так со мной?

Я ведь просто… просто правду сказала! Я… хочу его. Хочу, чтобы был первым.

Я же не прошу ничего взамен?

Деньги? Да, но… Я ведь хочу отдать ему себя совсем не за деньги!

Да и… Не нужны мне эти деньги вот так. В конце концов я могу уговорить Егора рассказать обо всем маме, можно продать нашу дачу.

Неожиданно чувствую, как рвутся на мне стринги и не могу сдержаться, срываюсь, реву.

Не хочу ничего! Не хочу вот так!

Я ошиблась в Адаме, очень сильно ошиблась.

Придумала себе образ благородного героя. Красивого, умного, доброго, успешного.

«Еще богатого, Ева, опупенно богатенького Буратино, не забывай» – снова трещит в голове подлый бесёнок.

Да! Конечно, богатство накладывает отпечаток. Мне нравится ощущение власти в нём. То, что он решает проблемы. Он хозяин жизни.

И я влюбилась, как девчонка. Да я и есть просто маленькая девчонка, которую тянет к солнцу.

Понимаю, почему раньше молоденькие красавицы были падки на королей. Аура власти завораживает

Мне просто хочется хоть немного погреться в его лучах.

Я же не прошу на мне жениться?

Сейчас уже ничего не прошу. И не хочу. Пусть только отпустит меня.

И ничего не говорит Яське.

Не знаю, как я теперь буду с ней общаться. Обидно. Потеряла подругу из-за собственной дурости и… и похоти.

Даже сейчас, когда мне так горько, обидно и больно у меня между ног просто пожарище!

Я хочу его. Хочу быть его.

Но не так.

Агдамов меня слышит. Отпускает. Трясущимися ручонками поправляю платье. Трусы не спасти. Надо как-то поднять их с пола, выбросить. Не дай бог кто-то найдет.

Обнимаю себя, словно согреться пытаюсь. Как будто моё солнце, которым был Агдамов – выключили.

Он подаёт мне руку, помогая встать на ноги. Меня шатает. Зачем такие каблучищи нацепила? Дурочка.

Вырядилась, действительно, как падшая женщина!

Сама же видела какие дамы вокруг Агдамова вьются? Твоё милое шелковое платьице – комбинация от молодого российского дизайнера не катит. Там сплошные бренды, самой высшей пробы. Никакие Корсы и Лагерфельды рядом не стояли. Там имена первых величин мира моды.

Ну вот и всё, Ева. Ты свой шанс упустила. Агдамов твоим не будет. Смирись. И уходи. Только как королева. С гордо поднятой головой.

Только успеваю подумать и сделать шаг как он резко притягивает меня к себе, впечатывая в сильное тело, прижимая, зарываясь лицом в мои волосы.

– Ева… твою же мать… Ева…

Замираю. Не в силах шелохнуться. Не знаю, что ему нужно. Представить не могу.

Только чувствую его губы на шее, на висках, на щеках.

На губах, которые сразу раскрываются, подаваясь навстречу.

Хочу целовать в ответ! Хочу!

– Ева…

Адам берет моё лицо в руки, пристально смотрит в глаза.

– Я сошёл с ума, слышишь?

Не понимаю, о чём он.

– Сошёл с ума, двинулся. Совсем.

Всхлипываю. Если он снова оттолкнёт меня я его… я его ударю!

– Я хочу тебя так, что у меня член уже распух от желания. Никого не могу, только о тебе думаю. Не встаёт ни на кого, бл*дь…

О чём он говорит? У меня голова кругом.

– Ты моё наваждение, слышишь? Наваждение долбанное. Сладкое, как грех. Ты и есть грех. Девочка моя, маленькая моя.

И снова поцелуй, глубокий, нежный…

– Ева, скажи, что ты правда этого хочешь? Скажи, что это не из-за бабла, бл*дь, соври! Обмани…

Смотрю на него во все глаза, сердце на предельных. Колотит. Словно между нами притяжение миллионы ньютонов, мы связаны гравитацией страсти. И это самая стабильная постоянная. Ох, кажется мне надо было заниматься физикой лучше…

– Ева…

– Я не обманываю. – говорю и умираю внутренне, так хочется быть с ним!

Не могу по-другому! Он мой магнит! Он отталкивает – я притягиваюсь! Вот так и никак иначе, не получается. И не хочу.

Даже если потом, после, он оттолкнет меня достаточно далеко, разорвав это силовое поле между нами, сейчас я всё равно не хочу ничего менять.

– Ева… поедем ко мне.

– К вам? Домой? – округляю глаза в ужасе. Там же Ясмина!

– У меня квартира в городе. Ты знаешь, ты же там была, кажется?

Знаю, была. Смущаюсь, вспоминая ту историю. Эта квартира… Он приводит туда женщин. Теперь я буду одной из них, одной из его любовниц.

Краснею дико. Он это видит. Изучает. Сканирует.

– Едем?

– Д-да…

– Учти, всё будет по-взрослому, Ева. Я не мальчик. Мной не получится вертеть. И отношения будут на моих условиях.

Киваю. Ненавижу себя за слабость. Понимаю, что надо протестовать, отказаться, отступить пока не поздно! Но не могу.

– Тебе понравится, Ева, – он наклоняется ближе, шепчет на ухо, нежно терзая мочку губами. – Очень понравится, малышка. Тебе будет хорошо.

Он накидывает мне на плечи моё пальто. Выводит из кабинета.

В приёмной уже никого, да и вообще, в офисном здании пусто. Тишина.

Выходим на парковку. Я с ужасом понимаю, что водитель Агдамова меня увидит и узнает.

Но водителя нет. Адам садится за руль.

– Поведу сам. Но моя охрана всё равно тебя уже срисовала.

– Охрана? – кажется вокруг никого.

– Естественно, Ева. Я не хожу без охраны. Вот только мои парни умеют быть невидимыми. Это новая технология. Купил у Илона*, – говорит серьёзно, но я понимаю, что шутит. – Не волнуйся. Ясмина о нашей связи не узнает.

Значит, вот что у нас будет? Связь?

Не любовь, не чувства, не страсть. Даже не секс. Связь…

То, чего так боялась моя подруга, когда пригласила меня в гости несколько месяцев назад…

*Илон – намёк на Илона Маска, известного предпринимателя, инженера, миллиардера.

Глава 11

Несколькими месяцами ранее…

– Ева, ну пожалуйста, ну я тебя очень прошу! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

– Ну ладно, ладно! Только у меня прищепки нет, поэтому недолго. – улыбаюсь подруге, которая хлопает в ладоши.

– Ура! Ура! Ура! Спасибо, спасибо!

Встаю с шезлонга, грациозно иду к бассейну. Хоть бы не облажаться! Я не то, чтобы давно не тренировалась, но… Нет, на самом деле я стараюсь приходить в свой старый бассейн, иногда моя первая тренер даже со мной занимается. И программу я периодически повторяю, для себя.

Немного волнуюсь, потому что внимание Ясиных друзей приковано ко мне.

«Ну, что Ева Андреева? Покажем класс?» – хитро лепечет маленький бесёнок, сидящий на левом плече.

Покажем!

Останавливаюсь. Вскидываю голову и иду уже другой походкой – как учили. Четко отработанные движения, внутри меня опять играет эта музыка – ту программу мы делали под хит Рианны.

Считаю про себя – раз, два, три, четыре, раз, два. Руки вверх и…

Рыбкой в бассейн, и дальше небольшая связка фигур – фламинго, шпагат, группировка, вертикаль, конечно всё это с учетом того, что глубина домашнего бассейна не позволяет сделать так как надо. Под водой нахожусь прилично долго, выпрыгиваю, успевая сделать вдох, еще связка.

Легкие горят. Глаза режет. Всё-таки вода не такая, как в спорткомплексе. Ну, что ни сделаешь для любимой подруги?

Пока кручу своё тело под водой накатывают воспоминания.

Я очень любила синхронное плавание, горела, на все было плевать, лишь бы в бассейн, лишь бы плавать.

Как я хотела быть чемпионкой! Увы, титулы есть, но только по юниорам. Не сложилось. Я смирилась.

Заканчиваю, подплываю к краю бассейна, дышу с трудом, моргаю, силясь прийти в себя.

– Браво! Спасибо, моя дорогая!

Ясмина стоит у кромки, аплодирует и улыбается так искренне!

Я хочу ответить её тем же, но улыбка застывает, когда я вижу, стоящего за спиной подруги мужчину.

И сразу по телу волна жара, реакция, к которой я оказываюсь не готова. Внутри словно пружина скручивается, и сердце начинает сокращаться с немыслимой скоростью…

Ясмина его еще не видит. Аплодирует мне.

– Ева, решено – ты будешь суперстар моей вечеринки!

– Что за вечеринка, Яся?

Подруга поворачивается и с криком бросается к нему на шею.

– Папочка! Приехал! Привет!

Папочка… у меня дико краснеют щеки. Ничего с этим не поделать.

Я в курсе, что этот роскошный мужчина – Адам Агдамов – отец моей подруги Ясмины. Знаю. Хотя впервые вижу его вот так, вживую.

Раньше только на семейных фото или по телевизору. Или в интернете.

Ясмина не то, чтобы любит хвастаться своим отцом. Она его просто любит. И гордится. Не только тем, что Агдамов олигарх, дико богатый, обладающий большими возможностями, но еще и тем, что молодой и красивый.

Правда, Яська еще и все время стонет, что подружки начинают кадрить отца, а её это дико бесит.

Я не собираюсь кадрить. Вообще нет. Я не из таких. Мне даже как-то дико было услышать, что какие-то приятельницы Яси пытались завязать отношения с её отцом!

Нет, Агдамов, конечно, хорош.

Когда Яся мне сказала, кто её отец я стала гуглить. И нагуглила.

И была просто в диком шоке.

Разве так бывает? Такой… такой красивый молодой мужчина, и у него дочь восемнадцати лет!

Я старше Ясмины на год. Мне девятнадцать. Ему… ему всего тридцать восемь!

Конечно, мне было любопытно, как Агдамов успел стать отцом в двадцать лет. Ясмина не скрывала, что её маман окрутила перспективного парня, и свадьба была «по залёту». Агдамов и тогда уже был хорошей партией – дедушка Ясмины стоял у истоков российского нефтебизнеса, плюс был чиновником министерского уровня.

У Ясмины прекрасные отношения с отцом и никакие с матерью. Впрочем, родители подруги давно в разводе. И угадайте, с кем она живёт?

Я подплываю к лесенке, чтобы вылезти из бассейна, почему-то чувствую дрожь в теле.

Мне кажется, Агдамов на меня смотрит. Краснею, еще не зная наверняка так ли это.

Он выглядит прекрасно, не очень высокий, метр восемьдесят два – спасибо википедии – широк в плечах, фигура отменная. Его фото в интернете не так много, но всё же – была одна в рубашке поло, когда он играет в гольф, и в плавках – катается на доске. У него угольно черные волосы, смуглая кожа, глаза…сглаза стальные, серые, лучистые.

И хорошо очерченные очень красивые полные чувственные губы.

Короче, Голливуд отдыхает!

Клуни и Питт застрелились бы, увидев Адама Агдамова.

Красавец, магнат, занимает место в рейтинге «Форбс».

И он – отец моей самой лучшей подруги.

Мужчина, от близости которого можно растаять, лужицей растечься у его ног, раствориться в воздухе, которым он дышит…

Спохватываюсь, когда понимаю, что зависла на лесенке бассейна, а он и его дочь смотрят на меня.

– Что? Простите, не слышу, – почему-то дико смущаюсь, словно меня поймали на подглядывании, и, конечно же начинаю оправдываться! – Просто… вода попала в уши, и… дыхание, надо восстановить.

– Вылезай, мы с папой тебя ждём! – Ясмина весело подмигивает и отворачивается к отцу, он тут же переключает внимание на неё, полностью поглощен ею, опускает солнцезащитные очки и улыбается дочери. Они вместе идут к красивой белоснежной мебели из ротанга, стоящей поодаль, под тентом.

Я выдыхаю, поднимаюсь по лесенке. Раньше я могла бы просто подтянуться на руках и вылезти. Теперь нет.

Подхожу к шезлонгу, беру полотенце.

– Горячая ты штучка, Евангелина Андреева, такой шпагат. Я бы – да.

– А я бы нет, Громила, отстань!

Громила – Ваня Громов – в общем, нормальный парень, но иногда его заносит, и шутки бывают противные. Ясмина познакомила нас пару дней назад и теперь он мне прохожу не даёт.

От его подкатов я уже не знаю куда деваться.

А еще он очень большой. Реально – Громила. Два метра ростом и плечи метра полтора.

Вытираюсь, украдкой поглядывая туда, где за столом сидят моя подруга и её папа.

Зачем меня туда позвали? Зачем ждут?

И как унять дикую дрожь в теле, причину которой я сама не могу понять?