Как убить человечество

Глава 10

Группа не смотрела друг на друга, держась за руки, услышав оклик Лиры, запыхавшейся и бежавшей к ним по лестнице:

– Вас Павловская зовëт, говорит, срочно- сказала она, подбежав на расстоянии в пару метров, опершись ладонями в свои колени. – Приехала ваша прошлая директриса с какой-то Юмелией. Кто это? – Пепельные волосы девушки растрепались, а жëлтый комбинезон, признанный их группой парадной одеждой, стал мятым и с небольшими пятнами грязи.

– Концертмейстер, – ответил Кир, посмотрев вначале на Лиру, после переводя взгляд на сестру – И что этой маразматичке от нас надо? -тот глубоко вздохнул.

– У нас есть шанс сбежать? -спросила Рина.

– Они не уедут отсюда, пока не встретятся с вами, – отвергла гениальную идею Лира. – А если вы не придëте сейчас, плохо вам будет потом.

Они переглянулись, ожидая, кто же из них пойдëт первым. Рина посмотрела на девушку, следуя за ней, ведя рядом Кира, державшего еë под руку.

Те подходили к тëмно-бордовой двери кабинета, по краям украшенной узорами. Даже дерево содержало переплетения магии, струящейся по ней красным, будто кровь, свечением. Рина подняла руку, мгновение подержав у двери, постучавшись, и не дожидаясь разрешения войти, вошла к трёх женщинам, две из которых были, впрочем, вполне адекватные, третья же полностью перекрывала плюсы остальных.

– Здравствуйте! – хором поздоровалась они, сильно растягивая букву а, и нервно улыбаясь.

– Какие вы все тут чëрные, -заметила Рина, не создав оскорблëнное выражение на их лицах. Они повернулись к Ворожее, смотря выразительно, с укором.

Павловская сидела за рабочим столом в гигантском кресле, больше похожем на трон, напротив которой слева на деревянном стуле со спинкой сидела Юмелия, по венам которой лилась плетящаяся магия, не видная им раньше, правее развалилась эта старая маразматичка.

– Здравствуйте, Томила… -начала Павловская.

– Карт, – недовольно дополнила та.

– Томила Карт решила навестить вас, говорит вы лучшие еë ученики.

– Да неужели? -иронично произнесëнные слова Риной переходили на терцию вверх, а затем вниз.

– Мы тоже так думаем.

– Она самая лучшая.

– Не обижайтесь, госпожа Павловская, вы тоже ничего, -подмигнул той Фил.

– У ребят уроки, и совсем немного времени, – попыталась выпроводить их Мелодия, надавливая на директрису и концертмейстера.

– Ох, ну конечно, – язвительно отозвалась маразматичка, кинув на стол запечатанный конверт – Это письмо от кафе с которым вы так недолго сотрудничали, -с насмешкой она положила свои руки на край деревянного красного стола. – Я знаю, что там написано, но нужно, чтобы один экземпляр был у вас. Они не смогли связаться с вами ни по номеру телефона, ни в социальных сетях- от закатывания глаз еë останавливало присутствие ещë двух взрослых людей, если вести себя как тварь, то хотя бы не давать прямых доказательств. – Видите ли им приспичило видеть их у себя сотрудниками после окончания школы, – Юмелия прокашлялась, намекая на прекращение разговора.

Кроме работы в „Шоколаднице", группа пробовала устраиваться в кафе-бар, и выступать там с музыкой, что на тот момент было единственным заведением, которое приняло их. Целевая аудитория кафе возрастом была от 50+. Посетители жаловались на исполнение не тех песен, которые они хотят слышать.

– Это бар для старпëров! Мы всë равно откажемся. Им не на что рассчитывать! Пострадало как минимум наше эго! – заявила Рина, скрыто угрожая Томиле Карт, мельком поглядывая на неё.

– Так! Вы обо всëм рассказали, – сказала Павловская женщинам, -а группе пора на занятие, – она взяла со своего стола письмо, отдавая его Рине в руки.

Они вышли из кабинета следя за уничтожающим взглядом Томилы Карт, услышав тихий стук каблуков Юмелии, собирающейся поговорить с ними. Она отправила их прошлую директрису к чëрной машине.

– Я всë вам объясню – снова засверкала зелëными глазами концертмейстер, сказав это слишком мягким и приторным голосом, – отойдëм подальше в коридор, – она повела их к дивану, наложив на ближайшие пару метров магический покров, созданный для того, чтобы не пропустить звуки, создающиеся под ним. Женщина была одета в черный кардиган с темно-синей под ним водолазкой и черными брюками, на руке висела коричневая сумка.

– Я морская ведьма, -удивился сейчас только Адриан, не успевший узнать об этом от остальных, – а не видели вы мою магию из-за этого ожерелья, – Юмелия достала из сумки и небольшой шкатулки тëмно-синий кулон-маятник. – Он заговорëн, а так как я узнала, что вам о магии известно даже слишком много…

– Я бы не сказал так, наоборот, этого мало, – перебил еë Фил.

– И откуда ты знаешь о том, что мы обо всëм узнали? Это произошло пару часов назад.

– Я просто знаю, – сдержанно ответила она.

– Ты решила поиграть в Гарри Поттера? -недовольно задала Рина риторический вопрос.

По виду, Юмелия не расстроилась, что разочаровала группу, та выглядела, будто ничего не произошло.

– Я понимаю, что расстроила вас, – беззаботно говорила она, – но в качестве извинения я даю вам это, -сунула она листок в руки девушки. – Я уверена, это заклинание понравится тебе, Рина.

– Фил, во сколько лет тебя обратили? -поинтересовалась Юмелия.

– Я не помню, -соврал тот, напрягая взгляд.

– Рано же, да? -уточнила она, не дожидаясь ответа. – Вампиры всë же могут стареть, -будто не веря собственным словам, протягивая, говорила женщина.

– Он не похож на старика, -недовольно отозвался молчание до этого Риан.

– Ты участвовала в том, чтобы послать нас сюда из-за магии? Здесь есть сверхъестественные существа, – задумавшись, Рина перестала так злиться на концертмейстера.

– Нет, я ничего не знала об этом. Но действительно приняла участие в вашей отправке сюда, чтобы помочь вам с карьерой, – ответила та, разворачиваясь и говоря:

– Мне пора.

Она открыла ворота, запустив ветер, а вместе с ним и листья красного дуба в лицей.

Лира, все это время ждущая их в конце коридора подошла к группе, сказав:

– Удивительно, но я не услышала ни слова, о чëм вы говорили?

– Ни о чëм, она спрашивала о Шонтéре.

– Почему вы так ненавидите вашу директрису, я чувствовала ваш негатив, ну и чуть-чуть подслушала за стенкой – призналась Лира.

Группа вновь переглянулась, нервно усмехнувшись.

– Вначале дело было просто об еë отношении к людям, она ненавидела всех, кто не понравился ей с первой встречи. А не понравились ей мы с Киром. Но после, в один восхитительный день, мы так закупались сладостями, что прыщами могла покрыться даже задница, – усмехнулся Рина. – Ах, да, ближе к делу. Собственно, это такая мелочь, мы решили подшутить над ней, это произошло в одиннадцать лет, для нас – в первом классе музыкальной школы, для Риана – в четвëртом. Мы узнали о том, что директриса должна была поехать в отпуск в Соль-Илецк на автобусе, а мы поменяли ей билет на поездку в Саратов на тот же день и примерно то же время. Она ничего не заметила и уехала туда, но о нас бы не узнали, если бы не один из еë любимчиков, раскрывший нас, с тех пор она портит нам жизнь, – лицо Лиры было неповторимым, удивлëнная, она ничего не говорила. И так же молча направилась к зовущей еë своей группе.

– Так что с письмом? – спросил Кир, видя как сестра на ходу открывает его, заглядывая в текст.

– Она не соврала. Эти идиоты действительно пытались нас завербовать, причëм через эту каргу. Думали, что раз она была нашей директрисой как музыкальной группы, сможет заключить, с ними контракт за нас. Наверно нашей пощаде поспособствовала Юмелия, – Рина сжала лист бумаги в руке, после смотря на заклинание, что дала ей женщина, написанное каллиграфическим почерком, который так им не нравился. Почерк может обозначать характер человека, а по настолько идеальному этого не понять. – Я не стану пробовать использовать его, не знаю, что оно вызовет, – посмотрела девушка на надпись: "Saeva cantus"

– "Жестокое пение", – перевëл Кир.

– Может ты превратишься в сирену? – предположил Риан.

– Тем более не буду! -размахнула руками та, складывая бумагу в сумку.

Глава 11

Уши Алексии Старцевой были проколоты не только на мочках, создавая не лучшее впечатление о ней с посторонней стороны с устаревшим взглядом на мир. С мочек уха свисали длинные серьги в виде крыльев феи, на хеликсе круглая серьга, соединяющаяся с раковиной, с гвоздиками в виде цветочка, и проколом индастриал с точно таким же цветочком. Еë родители относились к этому терпимо. Алексия бы не сказала, что одобряли, но и не запрещали. При желании она могла быть очень сдержанной, но умеющей понимать шутки и быть саркастичной, а могла открыто спорить с учителями, после чего оказываться у директора. Училась Лекси на четвëрки и пятëрки, и была из тех хорошистов, которые списывают на контрольных, домашние задания, а если сделать это не получится, то быстренько выучить весь материал за перемену. Но для родителей это было не важно:

– Ты учишься для себя, – говорили они с важным видом. Хотя в младшей школе учеба была преобладающим фактором. Допустила ошибку в слове? «Вырывай лист и переписывай всë!» А как она докатилась до учёбы, что длится сейчас? С Риной!

Обучение Алексии Старцевой в пятом классе проходило в новой школе. Ей довелось попасть к Ворожеям, в тот день проходящим мимо девочки, старающейся найти нужный кабинет. Они двигались прогулочным шагом, всем своим видом показывая, что никуда не спешат. На плече Рины висела акустическая гитара, служащая ей единственным инструментом в их первый год обучения. Гитара показывала, что возвращались они из музыкальной школы, являющаяся бескомпромиссным оправданием перед пропуском или опозданием на уроки почти для всех учителей.

Литература стала первым уроком Лекси в новой школе после длительной поездки в Санкт- Петербург, занявшей почти весь сентябрь.

Запутанное расписание, с одним кабинетом на два класса, не заполненной колонки в таблице, не было проблемой лишь из-за уроков, всегда проходящих в одних и тех же кабинетах.

Так русский язык всегда был в двадцать пятом, а физика – в тридцать седьмом.

Старцева прогуливалась по школе, пытаясь найти или её будущих одноклассников, или учителей, показавших ей куда идти. Придя в кабинет, указанный по расписанию, она увидела старшеклассников, решающих логарифмические уравнения.

– Вы не знаете где кабинет литературы?– спросила Лекси у проходящих мимо близнецов, и сильно удивившись, посмотрев им в глаза.

– Какой ты класс?

– 5г

– А, так это ты наша новенькая? Тогда пойдем с нами, двадцать пятый кабинет. Тебя одну, милашку, сожрут, -предложила Рина.

Они поднялись по лестнице, и доходя, постучали в кабинет, хором сказав давно заученную фразу:

– Здравствуйте, извините за опоздание, можно войти? – и пошли на свои места, не дожидаясь ответа учительницы. Ей была женщина старых взглядов, плохо относящаяся к яркому цвету волос, школьным рубашкам не белого цвета, татуировкам, пирсингу и опозданиям. Аглая Васильева была помешана на дисциплине и даже слишком строго ставила оценки:

– Выйдите, – донëсся еë голос до близнецов и Лекси от женщины лет шестидесяти в леопардовом платье до колен с красной подвеской на шее.

Те, не оставляя рюкзаки, вышли из класса, уходя в коридор:

– Она сама нас выгнала. Мы здесь не причëм, – одновременно сказали Рина с Киром.

Они услышали стук еë каблуков, проходящих к выходу кабинета, взглянув из которого сказала:

– Я вас не отпустила! Вы должны были зайти как полагается!

– Да неужели? – иронично спросили те.

– Быстро зашли в класс, Ворожеи! А тебя я не помню, ты новенькая? На первый урок и с опозданием.

– Да, Алексия Старцева, – ответила она, не став оправдываться, присев на свободное место пятой парты, находящееся прямо за Риной, почти моментально порвав колготки о торчащие гвозди деревянного стула.

– Поназывают детей заграничными именами, а нормальным людям мучаться, -продолжала ворчать жаба, заглядывая в журнал.

Никто уже и не обращал внимания на её старческое ворчание.

Алексия, достала из тëмно-зелëного рюкзака белый лист бумаги, принявшись рисовать портрет близнецов. Она ходила на рисование в ДШИ, и перевелась туда же, где учились и Ворожеи.

Алексия Старцева узнала о том, что ведьма, во время хоррор квеста, на который они поехали всем их классом в четырнадцать лет. Она была там впервые. Все давно перематерились на актëров и перематерили тех гениев, взявших самый страшный уровень квеста. Они, оказывается, не боятся менее страшных. Фонарик был только один, а у одного человека, держащего его, не хватало мозгов найти нужные предметы, чтобы выбраться из комнаты. Единственный актëр, оказавшийся вблизи Алексии в темноте, схватил ту за ногу и повалил на пол, получив от неë непреднамеренную вспышку гнева и страха, после чего рука человека загорелась ярко-красным пламенем, заставив того страшно завопить, что за пределами квеста подумали:

«Ого, надо бы тоже туда сходить!»

– Чудовище! – кричал он, заставляя всех думать, кричит посетитель квеста.

Близнецы, придя позже, ищя подругу, нашли бы скелет со сгоревшей плотью человека, и сошедшую с ума Алексию.

Рина подбежала к актëру в маске клоуна:

«Банальщина!» – подумала она, создав небольшой шар воды, грозящий лопнуть раньше времени, и накрывая им лишь его полуобгоревшую руку. Остальное тело загореться не успело. Лилась кровь, образуя лужу на полу. Чувствовался металлический запах, вызывая тошноту и головокружение. Лекси сидела на полу и смотрела в одну точку в темноте.

– Я не работал с настолько серьёзными ранами – видя настойчивый взгляд сестры.

– Синяки у тебя получаются! К тому же самое время научится, -сказала та, подойдя ближе к брату, образуя маленький шар света, больше похожий на искру от электричества, и освещая рану человека.

Рина больше пробовала пользоваться боевой магией и управлением разумом, чем выращиванием растений или излечением.

Кир вложил руку актëра в свои ладони, создавая ярко-зелëную вспышку света, отчего человек закричал ещë громче, заставив Рину наложить заглушку на пару метров.

– Вроде всë, – Кир выпустил совершенно здоровую руку из ладоней.

Рина взяла того за подбородок, заставив посмотреть на неë:

– Сразу к делу, дорогуша, с тобой ничего не произошло, а мы тебя остановили только для того, чтобы сказать насколько обворожительно вы сегодня выглядите, – сказала она, подмигнув, и уводя брата с подругой ко всему их классу.

– Где вы были? -спросил один из них, изрядно пугая, подумав, что на них идëт актëр.

– Искали ключ в других комнатах, но в такой темноте или "потëмках", как сказала бы наша любимая учительница по русскому, ничего не найдëшь, – беззастенчиво врали близнецы, говоря слова друг за другом.

Им предстояло выдержать сложный разговор о магии, на чем присутствовал и Фил:

– А он что здесь делает? – вцепившись в руку подруги, прошептала Лекси.

– Я вампир и всë слышу, – ответил он, показательно сверкая клыками.

Рина печатала сообщение Алексии о том, чтобы подруга выходила к лесу, собираясь встретиться с ней.

– Ты точно сможешь телепортироваться назад, если в одну сторону получиться? -спрашивала та, каждый раз проговаривая вопрос полностью, дикостью формулировки пытаясь уговорить Рину- Я могу приехать, и тебе не надо будет сбегать из лицея.

– Ты сомневаешься в моих способностях, крошка?

– Не сомневаюсь, хлеб, – отправила Лекси целующий смайлик в конце.

– Кто-нибудь может подумать, что вы лесбиянки, – сказал Фил, вместе с Киром заглядывая в чужой телефон, получая подзатыльники.

– Тебе никто не говорил, о том, что ты дебил?

– Ты, вчера.

– Ах, да, ещë же за вчерашнее, – дала Рина ему второй подзатыльник летающим феном, вспоминая его подколы над Циллой и Кассией, пока ведьма говорила, что девушек обижать нельзя.

– Ай! Да больно же!

– Я могу добавить! – предложил Риан свою помощь.

– Нет, не надо. Это ты за свою Кассию заступаешься? -поинтересовался Фил

– Почему это она моя? – не понял Адриан, ведь ни о чëм подобном с ними не говорил.

– Видел я ваши гляделки, нечего отнекиваться!

– Насчëт тебя с Лирой никто ничего не говорит, а ты способен поженить кого угодно за.…за что, кстати? – подумала Рина.

– За то, что они дышат одним воздухом, – предложил Кир, опустившись на кровать.

Рина кивнула Филу в сторону брата, подтверждая его слова. Она посмотрела на время в телефоне, сказав:

– Лекси сейчас будет ждать меня, мне нужно телепортироваться.

– Может не надо? – засомневались они

– Надо! Если что, я в туалете! У меня понос, запор, в общем придумаете что-нибудь, вы же не тупые, да?– сказала она, накидывая пальто, в котором она выступает на занятиях, и шляпу.

– Обычно ты утверждаешь обратное, – усмехнулся Ворожей.

– Да что вы! Я же любя, -посмотрела та на них.

Рина встала, закрыв глаза, и представляя себе участок рядом с домом Старцевых. Открыла глаза, и увидела всë тех же сидящих на кроватях участников группы.

– Да, надо было сначала потренироваться на небольших расстояниях.

На второй раз она попыталась представить не только общую картинку, но и звуки: шуршание деревьев от ветра, пролетающая на высоте птица, другие птицы поющие в лесу, если вести себя тихо, скрип открывающейся калитки. Запахи: аромат хвойи, смешанный с запахом лесных и садовых цветов, смородиново-мятные духи подруги. И даже вкусы: шоколад, которым еë всегда угощали и вишня, растущая неподалёку, что они собирали для пирогов и варенья. Саму Лекси: карие глаза, волосы цвета медового блонда, изогнутые брови, широкие губы и длинный нос.

Тут еë помутило, будто она находилась на корабле, открыла глаза, увидев бежащую к ней Алексию, падая на сырую траву. Было ощущение, что сейчас Рина выплюнет собственные органы.

– Хотела у себя спросить, почему я раньше не пробовала телепортироваться, теперь поняла, – усмехнулась Рина.

Подруга подняла еë, схватив за руку и утаскивая на лавку возле дома.

– Лекси, я могу стоять, давай здесь поговорим, – предложила не идти до еë дома Рина.

– Хорошо, рассказывай, что это за место?

– Лицей „Шонтéр", он собирает лучшие музыкальные группы края. Мы должны проучиться в нëм полгода, после чего пройти концерт, конкурс, выступление, на котором выберут, кто останется и проучиться до конца года, а кого отчислят. Во втором полугодии пройдëт тот же самый конкурс, на котором также выберут лучших, которых отправят уже в Московскую консерваторию, только нам не сказали, будет это одна группа или несколько.

– А консерватория – это по рангу разве не выше, чем школа?

– Выше, поэтому туда идëт жëсткий отбор.

– Ясно, а как вы в общеобразовательной школе учитесь?

– У нас дистанционно всегда в первую смену, и кстати, там можно выбрать четыре необязательных предмета, на которые ты ходить не будешь, – Рина показала той язык.

– Так нечестно! – возмутилась она, вляпавшись длинным тëмно-зелëным платьем в грязь.

– Всë честно! Если не учитывать перемены, мы каждый день учимся в музыкалке по четыре часа.

– Наконец-то у кого-то жизнь хуже, чем у меня, – показала язык уже Лекси – У нас всë как обычно, обычное развитие шизофрении учителей, -развела Алексия руками, – но я всë не знаю как тебе сказать…

Рина вопросительно посмотрела на ту.

– Ковены действительно существуют, помнишь я говорила тебе про того парня, перед которым спалилась с магией? Он доказал, что тоже колдун, когда отвëл меня в ковен, -она замолкла на мгновение. – Я вступила в него.

– Ты же понимаешь, насколько это серьëзно? Ты не сможешь просто так уйти, тебе же рассказали всë о магии? – та дождалась кивка подруги, – на какие условия ты пошла, чтобы вступить в него?

– Я не могу рассказывать о его местоположении, чтобы скрыть от людей, магии, которой в нём колдуют, их личные заклинания.

– Скажи хоть, далеко он или нет? -попыталась добиться того, чтобы Алексия намекнула ей.

Та на мгновение задумалась:

– На самолёте нет. Я несовершеннолетняя, я не могу жить там постоянно. Родители задают вопросы, не хочу околдовывать их.

– И как же ковен сохранился, раз была война? -настороженно спросила Рина.

– Я не знаю, -спустя паузу ответила ведьма.

– Ты шутишь? Как ты вступила в него, не зная этого? И ты им доверяешь? – Старцева молчала, смотря подруге прямо в глаза. – Хорошо, я доверяю тебе и это твой выбор, но мне пора, – попрощалась она, достав из кармана пальто сложенный крафтовый пакет с мармеладом, отдавая ведьме – Я знаю, ты не часто их покупаешь.

Рина сделала так же, как по пути сюда. Она представила запах солëной карамели, идущий не только от еды, которой они закупились в „Шоколаднице", но и от гелей для душа, шампуней, которые они так любили, запах шоколада, дыма от свечей и книг. Представила сидящих на кровати троих парней: рыжеволосый с фиолетовыми глазами, любящий поправлять свою причëску, от чего получал подколы Рины, один брюнет с красными глазами, второй русоволосый с карими, один любящий посмеяться до падения с кровати, другой обсуждать с Риной просмотренный сериал.

И этого хватило чтобы переместиться назад, но так сильно еë не мутило никогда, она упала на кровать от сильной скручивающей боли в голове и животе, произнося:

– Я больше никогда не буду телепортироваться!