Бабушкины рассказы

Деревенская дача

Часть первая

Катя, живя на деревенской даче, очень полюбила свою новую подругу Глашу. А знаете, сколько у Глаши сестёр и братьев было? Начну с маленьких: Аркаша, Вася, Лёша, Липа, Юра, Лиза, Валя, Маруся и совсем большой студент Саша. Вот сколько детей в одной семье, да ещё сама Глаша! Не мудрено, что девочкам приходилось много маме помогать. Сосчитайте, сколько мисок (у них вместо тарелок) надо было мыть после обеда! Не забудьте, когда будете считать, маму, папу, а по воскресеньям – тётю. Мыть посуду назначала мама девочек постарше, уже школьниц. И комнаты убирать тоже, каждый день. Комнатушки, правда, маленькие (по два человека в каждой спали). А каждую подмести надо, да большую общую столовую, коридор длиннющий, кухню и прихожую. Вот сколько работы! Ещё хорошо, что их много было.

Но зато как все дети веселиться умели! Высыпят все дети на улицу к вечеру – целая компания! Вот им вдогонку распахивается окно и высовывается бородатая красивая голова их отца:

– Лиза, ты старшая, за всех отвечаешь. Дети, слушайтесь все Лизу!

Да так строго скажет! Тут уж всё – приказ!

А его-то слушались все дети не только как папу, но и как батюшку – он был священником в церкви, возле которой они жили и куда ходили каждое воскресенье.

К их весёлой компании прилипали Катя с братом, и все бегом на большую лесную поляну, играть во всякие «бегучие» игры: лапту, «палочку-выручалочку», «флажок» (что надо, незаметно подкравшись, стащить у «противника»), «день и ночь»… Да не перечесть…

А вечером их папа-батюшка садится за фисгармонию (такой музыкальный инструмент, похож на пианино), начинается хоровое пение. Хор – все свои дети. Никаких певцов приглашать не надо.

Если окна их дома открыты, то люди часто перед домом собираются и слушают. Хор хорошо пел.

Вот однажды старшая девочка Валя отпустила Глашу с Катей на ближайший деревенский пруд посмотреть утят, говорят, вылупились. Пришли. На пруду полоскала бельё молоденькая девушка. Поздоровались. И утята тут плавают, ещё маленькие, а плещутся, ныряют, то расходятся по воде, то опять вместе толкутся. А где же их мама-утка? Нет её, только курица по берегу топчется, какая-то растрёпанная, взволнованная, кричит «кудах-тах, кудах-тах», да не так, как когда яйцо снесёт, радостно, а сердито, будто зовёт кого-то. Дети спрашивают девушку:

– А где же их мама-утка?

Девушка улыбнулась:

– Утят-то высидела не утка, а курица, вон эта. Плавать она не умеет, кричит и зовёт их, думает, наверно, что они утонут. А им-то что – вода им родная, что курице земля, а ласточке воздух.

Нам стало жаль курочку.

– Ничего, – говорит девушка, – привыкнет.

Утята всё же послушались мать-курицу, вышли из воды и пошли за ней к огороду.

– Смотри, они всё же язык куриный понимают, – удивилась Катя.

– Ну, раз их мама только по-куриному говорит, им приходится понимать, – ответила Глаша, – ты же свою маму понимаешь, когда она по-французски с тобой говорит.

Обе рассмеялись. Но всё же они решили, что утятам плохо плавать без мамы. Не знают, что можно из пруда им есть, что нужно вылавливать, когда ныряют.

– Пусть они пристанут к чужой взрослой утке и научатся родному утиному языку, – сказала Глаша.

– А курочка пусть свои яички положит и высидит родных цыплят, которые в воду не полезут и на родном курином языке с мамой разговаривать будут.

Конечно, охотно согласилась Катя. И всем будет хорошо.

Обе решили навестить утят в следующее воскресенье.

Часть вторая

В воскресенье пришли девочки на пруд нарядные, сразу из церкви, где отмечался большой праздник Троица. На Кате розовое платье, широкая лента на талии сзади большим бантом завязана. На Глаше жёлтая юбочка, вся в складку, голубая кофточка и бусы на шейке (она постарше). Туфли и носочки сразу скинули, как только к пруду подходить стали: не запачкать бы.

Смотрят – уточек на пруду нет.

– Наверное, уже покупались и ушли.

А на пруду что-то изменилось: плот, на котором девушка бельё полоскала в прошлый раз, от колышка отвязан и к другому берегу перетянут, а возле воды два шеста валяются. Глаша сразу догадалась:

– Это мальчишки на плоту катались. Видишь – и шесты тут, чтоб отталкиваться. Давай и мы покатаемся!

– Давай! – охотно согласилась Катя. – Поедем через пруд и плот приведём на место. Вот Настенька (так звали девушку) обрадуется!

Взяли девочки шесты, стали забираться на плот. Сначала старшая, Глаша:

– Отлично, плот крепкий, спускайся!

Поехали! Шестами ото дна отталкиваются, радуются. Не сразу плот хотел слушаться девочек, но потом научились они дружно в одну сторону толкать.

– Мы – мореплаватели, едем открывать новые земли! – фантазирует Глаша.

– А вот и остров новый, – увидела Катя на середине пруда крышку от бочки (мальчишки, наверное, забросили). – Смотри, смотри, дикарь на острове!

Большая лягушка влезла на крышку, еле отдышалась, но, испугавшись шеста, снова тяжёло шлёпнулась в воду.

– Дикарь нас боится! – кричит Глаша. – Ура!

К середине пруда шесты стали уходить в воду больше прежнего. Глаша первая сообразила, что там глубоко:

– Давай повернём вправо и вдоль берега доплывём до колышка.

Только повернули – и сразу наткнулись на торчавшую из воды корягу. Плот упёрся в неё и ни с места. Девочки изо всех сил пробовали в разные стороны оттолкнуться, но плот покосился и ещё хуже застрял. Даже стоять на нём трудно, – так в один бок и клонится. Что делать? Вдруг видят: идёт Настенька опять с корзиной белья. Увидела девочек на плоту, сначала рассердилась.

– Вы зачем, баловницы, плот отвязали?! – закричала она. – Разве можно?..

– Да не мы отвязали, он на том берегу стоял. Мы, наоборот, хотели плот на место подвезти, да вот застряли… – ответила Глаша уже плаксивым голосом.

И девушка сразу им поверила и поняла, что положение серьёзное, самим девочкам не справиться.

– Подождите, я сейчас, это близко…

Бросила свою корзинку и пустилась бегом. Только пятки голые засверкали… Девочки поняли, что она побежала за помощью. Стоят горе-мореплаватели, держатся за шесты да друг за друга. Только бы не упасть.

И вот идут спасатели: мужчина с длинным багром (шест с крюком на конце), Настенька, ну и, конечно, мальчишки.

– Слава Богу! – вздохнули с надеждой наши шалуньи.

– Ишь вы, проказницы, что затеяли, – сказал главный в команде спасателей. – Увидали бы ваши мамы, не похвалили бы. Ну, ладно уж, держитесь теперь… сейчас посмотрим, что сделать можно… Лёнька, – обратился он к старшему из мальчиков. – Снимай рубаху, лезь в пруд, ощупай под водой. Там ведь утопшее дерево лежит, плот на него сел, в какую сторону тащить будем?

Лёнька смело прыгнул в воду и даже нырнул раза два, чтобы снизу дерево осмотреть.

– Дядя, – говорит, – я плот немного приподниму, а ты вправо тяни. Девочки, держитесь, сейчас толчок будет.

Наши бедолаги присели, за шесты держатся.

– Раз, два… тяни… – командует молодой.

И сдвинули плот с коряги. Девочки удержались и почувствовали после толчка, что плот уже опять на свободном плаву. Ура! Тихонько багром дядя притянул плот к берегу. Девочки были спасены.

Но вот беда! Когда Глаша первой соскакивала с плота на берег, плот качнулся, и Катя не удержалась и шлёпнулась на мокрые и грязные доски плота. Встала, сошла на берег, но её чудный бант сзади и подол платья были сильно запачканы.

– Ай-ай! Что мама скажет? – всплеснула руками Настенька. – Давай скорей, я замою! Не плачь, мигом пятно отстанет.

И опять выручила добрая Настенька. После стирки на платье и ленте от грязи и следа не осталось.

– Теперь попрыгай, пусть ветер да солнышко подсушат, мою работу довершат, – весело сказала спасительница.

Девочки поблагодарили её и побежали домой. И действительно, летнее полуденное тепло сделало всё так, что никто бы и не догадался об их злоключениях. Тогда-то и решили подружки продолжить путешествовать, только уж не по воде, а по земле.

Трудное время

Часть первая

Сегодня пойдёт рассказ о трудном времени. Вы знаете, дети, что давно, когда ещё молодыми были ваши бабушки, началась война с немцами. Трудно и страшно жилось не только на фронте, где сражались сильные храбрые мужчины и женщины, но и там, куда война не доходила. Все работали, кто как мог. Продуктов было мало, и даже детям часто не хватало еды. А уж сладкого они совсем не видели.

Так было и в детском садике, который вывезли подальше в деревню, когда враги стали бомбить и окружать наш город со всех сторон. Как хорошо, что успели детей вывезти, и они страха войны не видели!

Вот в таком садике, в средней группе, где дети уже постарше, воспитывалась девочка Марина. Она была послушная, но со своими причудами. Встанет, бывало, ночью и бродит. Её спросят:

– Ты куда?

А она сама не знает или скажет:

– Домой.

И днём часто от группы уходила, поэтому воспитательница, когда группу на прогулку выводила, вынуждена была за ней присматривать особенно внимательно.

Вот однажды отправились все дети с воспитательницей в лес. Они тоже трудились во время войны, как умели: например, собирали чернику на обеденный кисель. Каждому дали по кружечке, и начальница всех садиков на деревне велела полные набрать. А в ближайшем лесу ягод было много. Весело дети пошли. Хорошо в лесу, разбежались по полянкам, перекликаются. А воспитательница Марину всё возле себя держит. Чуть отойдёт:

– Мариша! Ты где?

– Я тут, Мария Ивановна! – (так звали воспитательницу).

Дети переговариваются:

– У меня уже полкружки ягод.

– А у меня больше, ты вот всё ешь, у тебя и рот чёрный, – дразнит девочку какой-то шалун.

– А Мария Ивановна позволила есть, – защищается девочка.

– Можно, можно, – поддакивает воспитательница, – до обеда времени хватит полную кружку набрать.

А сама:

– Марина, где ты?

– Здесь!

Но вдруг подбегает одна девочка испуганно так:

– Мария Ивановна, Петя змею нашёл, хочет её взять. Ведь укусит!

Испугалась Мария Ивановна, кричит:

– Петя, не тронь змею! Да где он?

Прибегает к нему, а он:

– Разве змеи бывают с лапками?

– Конечно, нет, это ящерица, а не змея, – облегченно вздохнула Мария Ивановна.

– Это всё Соня путает, всех пугает, – говорит Петя.

Мария Ивановна вернулась на то место, где собирала ягоды с Мариной. Окликнула её – молчание.

– Мариша!! – ещё громче.

Нет ответа.

– Дети, ищите Марину! – с тревогой в голосе.

– Мариша! – раздаётся повсюду.

Все разбежались по лесу, да он не велик – всё обегали. Под кустики заглядывали. Нет и нет Марины.

А Соня, что ящерицу за змею приняла, ещё страху наводит.

– Бабы говорят, что здесь волка видели!

– Ой, как страшно!

Собрались дети вокруг воспитательницы, уж и про ягоды забыли. Умолкли. А ей-то каково! Что скажет начальнице? Недосмотрела! И решила: отведёт детей домой (уж скоро обед), а потом вернётся в лес и без Марины отсюда не уйдёт…

– Дети, домой, быстро собирайтесь!

– А у нас ещё кружки не полные, – хнычут они.

– Ничего, я много набрала, дополню, у кого не хватает, – отвечает добрая Мария Ивановна.

Загрустили дети, обратно шли молча.

Вышли на большую дорогу, и вдруг навстречу бежит, прихрамывая, старушка. Руками машет им и что-то кричит… Присмотрелись…

– Да это наша бабушка, у которой мы в доме живём, – кричат дети.

И, наконец, услышали её, запыхавшуюся:

– Марина дома, дома, ушла от вас домой!!

Все обрадовались – слава Богу! – благополучно кончилось.

А воспитательница стоит, закрыла лицо руками, чтобы дети не видели, что плачет…

Часть вторая

Воспитательница знала, что выправить ошибку Верочки окончательно нельзя без постоянных повторений. Но приставать к девочке всё время с просьбами – скажи то, скажи другое – скучно, и детям надоест. И придумала она игру, интересную для всех и полезную, которая заставит детей подумать и подготовит их к чтению.

– Дети, – сказала она. – Вот каждому кусок бумаги и карандаш, есть и цветные. Каждый из вас должен нарисовать предмет, название которого начинается на букву «К». Но не говорите заранее, какое слово на «К» задумали. А когда рисунок уже будет готов, покажете молча, и мы все вместе попробуем угадать, какое слово задумал рисовальщик. Если правильно придумал и хорошо нарисовал предмет, его картину повесим на стену. Так получится выставка из картинок на «К». А Верочка будет каждый день показывать палочкой и называть предметы, которые изображены на выставке. Хотите так играть?

– Хотим, хотим! – закричали все, особенно потому, что погода в этот день была плохая, гулять нельзя, а рисовать все любили.

Сидят все ребята молча, думают, вспоминают слова на «К», а потом берутся за карандаши и, не показывая друг другу, рисуют. Первой подала воспитательнице свой рисунок Глаша.

– Покажи детям, – сказала воспитательница.

Все посмотрели и сразу узнали на рисунке куклу.

– Правильно придумала слово на «К», можно на выставку принять, – закричали дети.

Это был первый рисунок, повешенный на стену. Потом подала рисунок Маша. Посмотрели дети и кричат:

– «Петух» – неправильное слово, на «П» начинается. Нельзя на выставку!

А воспитательница поняла, что Маша хотели нарисовать курицу, но у неё не вышло. Она взялась рисунок подправить: уменьшила хвост петуху, распушила пёрышки, рядом нарисовала яйцо и спросила:

– А теперь что?

– Курица, – закричали дети, – теперь правильное слово на «К», можно на выставку принять.

Потом кто-то нарисовал кружок.

– Круг, – узнали дети, тоже приняли как правильный рисунок.

Ну, а Павлушин кот, чёрный с усами, сразу украсил стену выставки, ведь на «К» слово начинается!

А вот с Сашей неприятность получилась. Подал он рисунок. Все увидали хорошо нарисованного мальчика.

– Это неправильное слово! «Мальчик» – на «М» начинается, – кричит кто-то.

– Нет, я правильно задумал, угадайте!

Глаша говорит:

– Кукла – такой рисунок уже есть на стенке, нельзя повторять.

– Нет, не кукла! – уже огорчённый, что не могут его слово отгадать, говорит Саша и ждёт, что воспитательница скажет, а она тоже не знает, какое слово Саша придумал.

Говорит детям:

– Ну, раз никто не может угадать, пусть Саша сам скажет, что он хотел изобразить.

Саша обрадовался и выпалил:

– Это мой друг Коля.

Все рассмеялись и закричали:

Ну, это может быть и Петя, и Вася, и ты сам.

Но тут выручила незадачливого Сашу воспитательница. Она взяла рисунок, подрисовала на голове у мальчика хохолок, как у Коли, выкрасила в синий цвет рубашку, какую Коля часто носил, и пририсовала ещё мишку ему в руки, с которым Коля не расставался. Мальчик стал больше похож на Колю, но не совсем, и воспитательница предложила надписать сверху: «Коля». Тогда дети приняли рисунок на выставку. Саша был доволен. Ведь он слово-то правильно задумал – на «К».

Все остальные рисунки дети приняли без поправок учительницы. Каких только предметов с правильными названиями на «К» дети не вспомнили! Тут был и кран (подъёмный), и ключ, и книга, и кинжал, и даже клоун! Вот сколько предметов на «К» существует. Да тут ещё не всё!

А Верочка каждое утро брала палочку, показывала подряд картинки и правильно называла каждое слово. К осени она научилась без ошибок произносить «К» во всех словах.

Девочки

Часть первая

Две девочки – Оля и Женя – жили по соседству в одном доме и ходили вместе гулять в ближний садик, зажатый скучными мрачными домами. Взрослые не называли его даже садом, и Олина мама говорила, когда была хорошая погода:

– Пойдите погуляйте лучше на двор, чем в душной комнате сидеть!

И девочки охотно выбегали в «наш садик», как они говорили. Он им нравился. Там, правда, не было скамеек и ухоженных дорожек, но размещался небольшой уголок, где кто-то из жильцов посадил гвоздички, и девочки их иногда поливали из своих вёдерок. Но самое главное – там росли две яблони, совсем высохшие, без листьев, но подружки любили по ним лазать. Одну широкую ветку они назвали «столом», на ней сидеть запрещалось. Были «стулья» и даже «кровать», правда, жёсткая, но немного полежать можно было. А как забираться по «лестнице» (тоже сучья) было интересно! Словом – дача! И сверху всё видно, и всех, кто проходил мимо в соседний дом. «Прохожих» по садику девочки всех знали. По виду, конечно; знакомы не были. Выбирали тех, кто им нравился, и, наоборот, тех, что казались смешными, и давали им прозвища.

– Смотри, смотри – «циркуль» идёт! – говорили они про человека с длинными ногами.

Каждая выбирала себе из девушек самую красивую:

– Вон идёт моя «красавица», – говорила Оля, – ей вчера «артист» (так прозвали они франтоватого молодого человека) цветы преподнес. Видела?

– Он нёс цветы не ей, а моей «принцессе», – возражает Женя, – твоя «красавица» толстенькая, наверное, торты любит.

Она совсем не толстая, нормальная, просто тёплые свитера одевает, – защищает свою любимицу Оля.

Но больше всех интересовал их один пожилой господин, выходивший всегда в определенное время со славным чёрным пуделем. Пуделя они сразу полюбили, но девочкам казалось, что его хозяин недостаточно занимается с ним. А как бы им хотелось с этим милым пудельком побегать, повозиться! Но его хозяин шёл молча и всегда читал какой-то скучный журнал, не обращая на своего питомца никакого внимания. Иногда даже останавливался, погружённый в чтение, будто нет с ним чудесного пуделька, будто не выгуливать пришёл его в «садик», где цветут гвоздички, а живёт там, в скучном журнале с таблицами и цифрами, без всяких картинок!

Но вот пудель забегает вперёд и просяще тянется лапками к хозяину, даже останавливает его. Хозяин спохватывается:

– A-а, да, да, сейчас, – и спускает собаку с поводка, со скучными словами: – Соблюдать гигиену! Слышишь?

А тот, обезумев от радости, мчит, сломя голову, в отдалённый угол, заросший крапивой, и приседает. Если же он вздумает присесть тут же на чахлой травке, хозяин поднимает угрожающе поводок и кричит:

– Мики! А гигиена?

Тот нехотя встаёт и плетётся в свою «уборную». А как хотелось девочкам бросить ему в утешение палочку, которую он сам, впрочем, находит и озорно теребит, вертя головёнкой и ворча, причём его длинные ушки смешно мотаются во все стороны. И уж удержу нет, если появляется в садике его друг, толстячок-мопсик, с хозяйкой, – беготня начинается бешеная! Но вот раздаётся скучное:

– Мики, домой!

И опять на противный поводок. Нет, скучный человек его хозяин! Так и прозвали девочки его, «скучный человек» – подходящее прозвище.

Но однажды девочки увидали «скучного человека» без журнала. Он бодро размахивал поводком, что-то напевая, а потом весело обратился к своему другу:

– Мики, ну раз со статьёй всё получается хорошо, поиграем-ка мы с тобой в мяч!

Тут наш герой вынул из кармана круглый красный шарик и подбросил его. Поднялась такая забавная возня и беготня, что не только девочки наши, но все прохожие залюбовались их игрой. А хозяин просто хохотал над проделками любимца. Но окончилось время прогулки, и друзья удалились. А девочки задумались: прозвище «скучный человек» хозяину пуделя сегодня совсем не подходит – он так весело смеялся. Как же его назвать? И Женя придумала:

– Знаешь что! Раз он так точно приходит с Мики в определенное время, назовём его «часы». Вот «часы» ушли. И не скажем – «ушёл», а «ушли», потому что их двое.

Правильно, одобрила Оля.

Так превратился «скучный человек» в «часы».

– Хорошее прозвище! «Часы» идут! «Часы» идут! – кричали они ровно в 12 часов, когда появлялся человек-часы с пудельком.

Часть вторая

Недолго Микин хозяин проходил с новым прозвищем «часы». Скоро случилось вот что.

– Девочки, – сказал брат Оли, увидев, что они уходят, – сегодня в 3 часа будет интересный детский фильм, как раз для вас, будущих первоклашек.

Вы обязательно должны его посмотреть, мама велела. Прийти за вами в садик?

Нет, не надо, у нас есть свои часы, мы обязательно придём вовремя и потом тебе о них расскажем. Пока! – и убежали.

Сегодня у них в садике интересная игра. Они переезжают на другую дачу и должны сделать там (на другой яблоне) ремонт: устроить «столовую», обломав маленькие ветки, выбрать удобные «стулья», ну и всякое другое…

Время в игре пролетело быстро, и они спохватились, когда уже «циркуль» прошёл со своим тяжёлым портфелем – значит, с работы. А он проходил всегда гораздо позднее человека-часов.

– Что же «часы» не идут? – удивилась Женя. – Странно.

Подождали ещё немного.

– Знаешь что? – сказала Оля. – Мне кажется, что пора идти смотреть кино, да и дождь накрапывает.

Побежали девочки домой. Пришли, а брат уже смотрит «Последние известия».

Что же вы не пришли смотреть фильм? спрашивает. – Мама будет недовольна.

– Ой! Нас часы подвели, – смущённо говорят девочки.

– Значит, ваши часы неправильно ходят, – улыбнулся брат, зная, что настоящих часов у них нет.

Девочки загрустили, но брату ничего не сказали.

А на другой день «часы» пришли неожиданно, когда девочки только забрались на свою новую дачу.

– Вот тебе и «часы»! – сказала Оля. – Второй раз нас с толку сбивают. Да смотри – он без пуделя и с каким-то неизвестным человеком!..

Удивились дети. А мужчины шли и оживлённо разговаривали, и даже спорили, остановившись как раз под их яблоней.

Нет, Иван Иваныч, говорил господин-часы, условный рефлекс по наследству не передаётся.

Но поверьте, возражал тот, я сам наблюдал, как кошка…

Дальше девочки не слышали, потому что мужчины двинулись вперёд, но слово «рефлекс» всё время звучало в их разговоре.

– Какое смешное, непонятное слово «рефлекс», вроде «кекс», – сказала неожиданно Женя.

Она любила подбирать к слову рифму.

– А-а, – вдруг подхватила Оля, – если написать вместе «вродикекс», выйдет иностранное имя, господин Вродикекс, иностранец Вродикекс. Вот хорошее прозвище для нашего господина-хозяина пуделя. Какой он «часы», если два раза сбил нас с толку? Из-за него мы фильм пропустили, сегодня не вовремя пришёл. Давай назовём его «господин Вродикекс»?

– Здорово, и это ни на что не похоже и менять не придётся. Ура! Давай сочиним про него стихотворение!

И Женя сразу же начала, пристукивая палочкой о ветку:

 
Из Нью-Йорка к нам приехал
Господин Вродикекс.
Вродикекс-Вродикекс,
Изучает он рефлекс.
 

Оля прибавила:

 
Всё же любит сладкий кекс.
С ним приехал Микикекс.
Чёрный пудель Микикекс.
 

Женя подхватила:

 
Микикекс, Микикекс,
Он не знает про рефлекс,
И тоже любит сладкий кекс.
 

Сидят девочки на яблоне, распевают свои стихи как песенку, смеются. И вдруг гром загремел вдали…

– Скорей домой – гроза!

Один миг – и шустрая Оля уже внизу, а Женя медлит.

– Да что там по лестнице спускаться! – кричит Оля. Невысоко. Прыгай!

Женя неловко соскочила за ней, да не заметив, что юбка за сучок зацепилась, разорвала её сверху до низу.

– Ой, моя новая юбка! – вскрикнула она.

А тут ещё испуг: они вдруг неожиданно очутились на дорожке нос к носу с хозяином Мики, ведущим пуделя на поводке.

– Смотри, Мики, – сказал он смеясь. – Когда-то с этих яблонь осенью сыпались яблочки, теперь падают девочки… Ха-ха-ха! – рассмеялся он ещё больше, увидев растерянный вид девочки.

А подружки были страшно смущены. Женя стыдливо зажимала между колен рваную юбку… Когда их Вродикекс вместе с Микикексом поспешили к выходу, Женя прошептала:

– Неужели он заметил, что я разорвала юбку?!

А Оля за ней с ещё большим ужасом:

– Неужели он слышал, как мы про него пели?!

Дождь разразился грозовой, но они не бежали, а, ссутулясь, медленно брели, не замечая луж, каждая думая про свой «позор»… Первой опомнилась Женя:

– Слушай, ведь он не знает, что теперь он «Вродикекс!»

– Да, правда, – обрадовалась Оля. – А ты не беспокойся: бабушка так умеет штопать всё разорванное, что твоя мама и не заметит дыры на юбке.

И тут они бросились бежать во всю прыть, шлёпая по лужам, не разбирая дороги…