Уютный коттедж в Ирландии

Глава вторая

Собираться в шестинедельную поездку на летне-осенний сезон – занятие экстремальное, особенно если при этом выходишь из зоны комфорта. Единственным советом Мины стали кроссовки:

– Тебе на кухне целыми днями стоять.

Ханна экипировалась, казалось, на все случаи жизни, но что не входило в ее планы, так это свидание. По счастью, она захватила с собой пару платьев, нарядных топиков и великолепные черные брюки, выручавшие ее на стольких деловых встречах. Они обошлись в целое состояние, но стоили каждого пенни.

После дождя волосы совсем распушились, но Ханна решила, что так даже лучше: шевелюра была ее главной и, чего уж, единственной фишкой. Она взъерошила волосы пальцами и бросила быстрый взгляд в зеркало.

– Сойдет! Это же просто ужин.

Но греховная мысль крутилась в мозгу: «Что случилось в Дублине, то останется в Дублине».

– Ханна Кэмпбелл!

Она закатила глаза, покачала головой, а потом подхватила сумку и пальто и направилась к выходу.

Конор уже ждал ее внизу. При виде его костюма Ханна порадовалась, что выбрала шифоновый наряд с кружевным верхом и дополнила его серебряной цепочкой и крупными серьгами-кольцами.

– Превосходная пунктуальность!

Выглянуло солнце, и лишь влажные пятна на камнях напоминали о недавнем потопе. Конор с очаровательной, немного озорной улыбкой предложил Ханне руку.

– Пойдем?

– Как галантно! – поддразнила она, а у самой сердце запрыгало зайцем, стоило взять его под руку.

– Я всегда такой.

Их встретил теплый влажноватый вечер и воздух, пропитанный запахом дождя. Ханна с интересом озиралась по сторонам, ведь до этого она здесь пробежала глядя под ноги, чтобы не поскользнуться на мокрых булыжниках.

– Так вот каков он, знаменитый Темпль Бар. Мило.

– Так и есть. Излюбленное место туристов: полно ресторанов, баров, бутиков. – Хоть речь и шла о туристах, в голосе Конора слышалась теплота. – Мне нравится здесь один паб, «Темпль Бар». – Он состроил комическую гримасу. – Мы там, бывало, бурно гуляли в студенческие годы. Теперь я так, пожалуй, не смогу. Но это настоящее королевство виски. Больше четырехсот пятидесяти сортов в баре. Я даже не все перепробовал. Не то чтобы мне не хотелось!

Он засмеялся.

– Серьезно? Четыреста пятьдесят? Даже не знаю, с чего начать.

– Тебе сегодня понравился Теллинг. Попробуй здешний. Тут часто устраивают винные туры и дегустации, на них всегда большой спрос.

Ханна неопределенно кивнула. Чего ей меньше всего хотелось – так это испортить вечер разговорами о реальной жизни. Вокруг творилась чудесная фантазия, а все остальное подождет.

Узкие, вымощенные булыжником улочки оживали, рекламные щиты зазывали в пабы, на мостовую выходили люди с полными кружками в руках, царило веселье, как после победы в футбольном матче.

Конор подвел ее к высокому кирпичному зданию со стрельчатыми окнами, за которыми светили модные лампочки без абажура, на черных кабелях. За дверью оказалась белая мраморная лестница, ведущая вверх.

– Раньше здесь был банк, – пояснил Конор, помогая Ханне подниматься по ступенькам.

Ресторан наверху занимал оформленную в сочных тонах комнату с деревянным полом. Ненавязчивый декор явно обошелся в немалую сумму. Старомодные кожаные табуреты с металлическими ножками были расставлены вокруг круглых деревянных столов, на каждом из которых красовались элегантные бокалы, серебряные приборы и опрятные черные салфетки изо льна. В зале, полном народа, стоял приглушенный гул голосов.

– Конор, рад тебя видеть! – Одетый с нарочитой небрежностью мужчина за стойкой по-свойски похлопал Конора по спине и с приветливой улыбкой обратился к Ханне: – Привет! Добро пожаловать в «Финтан».

– Джерард, привет! У тебя, похоже, аншлаг. Придется мне выпрашивать столик.

– Не придется. И ты, и твоя семья у нас желанные гости. Если бы не твоя мама, меня бы здесь не было, сам знаешь.

– Она передавала привет.

– Это прекрасно, но когда она почтит нас своим присутствием?

– Ее не выдернешь из ее королевства, сам знаешь.

– Неудивительно. Она там сотворила настоящий рай. А, Одри! – окликнул Джерард проходившую мимо официантку. – Проведи, пожалуйста, Конора и его подругу к столику номер один.

– Конечно, – отозвалась та и только тут разглядела Конора. – Добрый вечер, сэр! Джерард говорил, что вы сегодня придете. Рада вас видеть!

– Привет! – откликнулся Конор со своей обычной беззаботной улыбкой.

Официантка повела их по залу. Ханна заметила, как несколько голов повернулись в их сторону, но быстро забыла об этом. Они подошли к столику в углу, возле окна, из которого открывался прекрасный вид на реку Лиффи.

Ханна с удовольствием огляделась по сторонам.

– Кажется, это лучшее место. Джерард – твой хороший друг, как я понимаю?

– Да, причем давний.

– Это новый ресторан?

– Да, всего пару месяцев как открылся. И уже собрал восторженные отзывы. Но это неудивительно: Джерард обучался у одного из лучших поваров в Ирландии.

– И как здесь кормят?

– Слышала когда-нибудь о движении слоуфуд?

Ханна помотала головой.

– Это такая система питания, где основное внимание уделяется качеству и происхождению ингредиентов. Откуда они появились, как их выращивали.

– Ого! – Надо же было что-то сказать. Это конек Мины. Если бы не сестра, Ханна так бы и ела то, что можно приготовить на скорую руку. Хотя ее познания в кулинарии все равно оставались обрывочными. – Звучит интригующе. А что здесь подают?

– Джерард разработал особое меню: здесь готовят из тех сезонных ингредиентов, которые можно получить в Ирландии. То есть никакого углеродного следа, не то что от поставок из Перу или Кении.

– Значит, и авокадо нет? – брякнула Ханна.

– Они плохо приживаются в Ирландии. – И Конор подмигнул ей с уже знакомой и такой будоражащей искоркой в глазах. Так недолго и поверить, будто все его внимание сосредоточено на ней: мысль лестная и в то же время пугающая. Конор – игрок, он привык очаровывать женщин. Но почему бы разок не подыграть ему?

Официантка приняла у них заказ на напитки и принесла меню. Ханна тут же схватила свое. Ну-ка, что они тут, в Ирландии, разводят? Овец. Картошку. Может, рыбу. В Дублинском заливе, говорят, креветки неплохие, вдруг хоть чем-то порадуют, пусть и немногим.

А вот что значит не разбираться в теме!

Меню было великолепным даже на ее неискушенный взгляд, и, заказывая суп из лангустинов, говяжьи ребрышки с каким-то непонятным луком Роскофф, шпинатом и перечным соусом, Ханна понимала: ее ждет пиршество.

По настоянию Конора они заказали полбутылки шабли к закускам и полбутылки мальбека к основным блюдам. Особое вино и для морепродуктов, и для мяса – экстравагантно, пожалуй, но не спорить же со специалистом. Пригубив мягкое, шелковистое шабли, Ханна порадовалась, что предоставила выбор своему спутнику.

– Какое прекрасное место. Здесь круто.

– Много труда вложено. Работают без выходных. – Конор состроил гримасу. – Это не всякий потянет.

– Да уж, если сравнивать с рабочим днем с девяти до пяти.

Конор приподнял бровь.

– Мне всегда казалось, что юристы работают больше положенного времени. Сверхурочные оплачиваются?

Ханна пожала плечами. Она никогда не имела ничего против переработки.

– Главное – любить свою работу.

– А ты любишь?

– Да. Иногда, как и всем, наверное, хочется перемен, но я спрашиваю себя, а где еще буду настолько же хорошо справляться.

– Когда что-то хорошо получается, это не значит, что этому надо посвятить свою жизнь. Если, конечно, для человека не в этом счастье.

Ханна почувствовала, что тема задела его за живое.

– Верно.

И она снова задумалась, правильно ли поступила, взяв отпуск. «Уймись уже. Это не навсегда. Сама же этого хотела. Теперь поздно давать задний ход, ты уже приехала. Живи настоящим, особенно если ужинаешь с ирландцем, у которого чертики в глазах и который во всем на несколько шагов впереди тебя».

Тут он и спросил:

– Ты в порядке? Такой вид, будто ты борешься с внутренним демоном.

– Нет, ничего такого. – Не хотелось объяснять ни про творческий отпуск, ни про его причину. Знатоку кулинарии сразу станет с ней скучно, а Ханне так нравилось ловить на себе его игривые восхищенные взгляды. И, положа руку на сердце, она уже нервничала. Работа, привычная рутина, маленькая квартирка – все очутилось далеко позади. На языке вертелся вопрос, в чем счастье для него самого, но нудных философских дискуссий не хотелось. Пусть она хоть на мгновение просто побудет туристкой Ханной. Порадуется безобидному флирту. Между ними явно проскочила искра – так какого бы черта этому не порадоваться? Не побыть хоть один вечер не собой, а кем-то другим?

Она подняла бокал.

– Спасибо, что пригласил меня.

– Спасибо, что меня спасла.

– Я так и не спросила, а кто это такая? Я правильно сделала, что занималась пособничеством и подстрекательством, вместо того чтобы проявить женскую солидарность?

– Пособничество и подстрекательство? Это так теперь называется? – Судя по скептическому виду Конора, он имел в виду поцелуй.

Ханна вскинулась. Хоть бы не покраснеть при этом воспоминании, оставившем такой яркий след в памяти.

– По-моему, ты не жаловался.

– Еще бы. Мне понравилось быть спасенным прекрасной дамой. – У Конора сверкнули глаза. – Ты всегда такая решительная?

Ханна задумалась, не в силах оторвать взгляд от этих глаз, внимательных, заинтересованных, с играющими искорками.

– Нет, – коротко ответила она. До чего он самоуверен. Но она и сама такая, так что пусть особо не заносится. – Просто ты так извивался в этом кресле, что пострадало мое чувство мирового равновесия.

– Извивался?! – Он изобразил гнев.

– Да. – Ханна наслаждалась эффектом от своих слов. – Как рыба на крючке.

– В твоей душе что, нет ни капли романтики?

Она склонила голову набок, точно обдумывая вопрос, и наконец сморщила носик.

– Нет, по-видимому. А ты на мой вопрос так и не ответил.

Конор со вздохом покачал головой.

– Прямо как настоящий юрист говоришь. В свое оправдание могу сказать, что это очень напористая молодая леди. Я бы даже сказал, упертая. Я ее встретил на одной вечеринке и решил не огорчать таким резким отказом, каким, видимо, следовало бы. Хотелось избежать конфронтации, что и удалось с твоей помощью. – И добавил после паузы: – Так что я перед тобой в долгу.

– Не волнуйся, я не стану его взыскивать.

А ведь стоило бы.

– Стыд какой! – Это явно прозвучало с вызовом.

Ханна закатила глаза:

– Много мнишь о себе. Ужина хватит.

Конор ухмыльнулся:

– Уверена?

– Вполне.

Жесткость ее тона разбилась о его чересчур понимающий взгляд. Игра началась, и только Ханне было решать, капитулировать или нет. Жюри отсутствовало.

Принесли еду, и восхитительную: основное внимание уделили вкусу, а не претенциозности. Явный плюс в глазах Ханны.

– Позволишь? – Конор взял десертную ложку и, не дожидаясь ответа, зачерпнул из ее тарелки.

– Угощайся.

Ханна наблюдала за тем, как он пробует густой розовато-оранжевый суп. Запах, кстати, был божественный.

– М-м, великолепно. Эстрагон добавили, кажется.

– Превосходно. Никогда раньше не встречала профессиональных дегустаторов.

– Прости, грубовато вышло, да? У нас в семье все друг у друга еду пробуют. Вот, возьми гребешок.

И он протянул ей вилку с комком бобового пюре, кусочком бекона и кремово-розовым морским гребешком.

Распробовав, Ханна застонала:

– Обалденно!

– Да! Солоноватость бекона, привкус чеснока и пюре из фасоли каннеллини – это идеальное сочетание для гребешков. Герард – гений по части морепродуктов.

Хоть бы ее не попросил распознавать ингредиенты! Она фасолину каннеллини не признает, даже если та ей в лицо наплюет. Пюре есть – и ладно.

– Так чем ты занимаешься помимо работы? В Манчестере, наверное, бурная ночная жизнь?

– А еще оттуда легко выбраться на природу. Я люблю развеяться за городом на выходных. После недельной рабочей гонки нет ничего лучше свежего воздуха и Пеннинских гор. А еще я пристрастилась к каноэ. Мне нравится на воде.

Конор приподнял бровь, будто слова Ханны его удивили. Не его одного, если уж на то пошло: впечатления заядлой спортсменки она не производила.

– Это все книжки «Ласточки и амазонки». Я в детстве была на них помешана.

– Понимаю. А как насчет каякинга на море? Здесь берег для этого идеально подходит.

– Нет, мне лучше на спокойных речках и каналах.

Что Ханне по-настоящему нравилось, так это просто плыть по воде, не боясь опрокинуться или врезаться во что-то. Тогда можно полностью отдаться моменту и просто радоваться окружающему миру. Быть эдакой счастливой копушей-камышницей.

– А у тебя с этим как?

– Тысячу лет не пробовал. Слишком хлопотно. Хотя вообще занимался, когда был помоложе. Мое детство прошло недалеко от моря. Мы частенько рыбачили на собственной маленькой шлюпке.

– Как в раю, – с легким оттенком зависти произнесла Ханна. «Озерная» серия книг Артура Рэнсома в детстве была у нее любимой, и как же сильно ей, выросшей в пригороде, не хватало идиллической близости природы.

– Да, нас было четверо, и мы все лето носились очертя голову. У тебя есть братья или сестры?

– Сестра. Она переехала в Швейцарию.

– Ты там бывала?

– Да, съездила в июне на выходные. Она поселилась в потрясающем уголке. Есть где погулять, полюбоваться видами, и воздух чистейший.

– Но от Манчестера далековато.

– Очень.

Ханне и в голову бы не пришло перебраться в другую страну. Это же просто прыжок в неизвестность.

Мягкий, насыщенный вкус пива вызвал у нее новый стон удовольствия. Обычно с ней такого не случалось, но напиток и в самом деле оказался восхитителен! Конор настоял, чтобы она попробовала его блюда, а сам угощался с ее тарелки. Как все отличалось от простой тетиной готовки на кухне, такой старомодной, что ее впору было бы превратить в музей. Надо признать, что делиться едой – занятие веселое. Есть в этом нечто интимное: ты пробуешь то, что доставляет удовольствие партнеру, он узнает, чем наслаждаешься ты, и вы сосредотачиваетесь друг на друге. Сестра, большая любительница открывать людям новые вкусовые ощущения и ингредиенты, с Конором бы поладила.

– Ты чему улыбаешься?

– Подумала о сестре. Она бы тебя одобрила. Вечно ее не оттащить от моей тарелки.

– А сама-то? Ты меня одобряешь?

– Определенно нет.

Конор рассмеялся. И от того, как сочетался этот глубокий рокочущий смех с искорками в глазах, у Ханны перехватило дыхание.

– В этом что-то есть. Нравится мне, как ты правду в глаза рубишь.

Конечно, это ведь ни к чему не приведет. Может, они после сегодняшнего вечера больше никогда и не увидятся.

– А ты чересчур самоуверен. Та бедная девушка в баре понятия не имела, во что ввязывается.

Улыбка Конора померкла.

– Верно, не имела. Она думает, что знает меня, но это не так.

– Что-то я разошлась сегодня. Но так даже лучше.

Ханна озорно улыбнулась в надежде разрядить обстановку. Получилось.

– Для меня уж точно лучше. – Конор с таким намеком посмотрел на ее губы, что Ханна громко расхохоталась.

– Ты никогда не сдаешься?

– Жизнь коротка. Почему бы ей не порадоваться?

В его голосе звучал вызов, и Ханна немедленно ощутила пробуждение бунтарского духа. Всегда хорошая девочка, вечно ведущая себя правильно, – и все же нет никакого сомнения: ей по сердцу и этот игривый флирт, и тот поцелуй – тоже!

Так почему бы этому не порадоваться?

Глава третья

Радоваться – это одно, и это у нее явно получилось. Совсем другая история – проснуться в постели с малознакомым мужчиной и гадать, каким ветром тебя, такую воспитанную, туда занесло.

Мгновение она лежала неподвижно, и только мучительный подавленный стон пульсировал в ее голове. Что она натворила? Ханна Кэмпбелл – не какая-нибудь свистушка на одну ночь, как она могла забыть про гордость? Конор как там его – стыд какой, она даже фамилии не знала! – он-то хорошо знал, что делает. В памяти до сих пор кружились воспоминания о его поцелуях, прикосновениях рук. Нет, конечно, она была далеко не девицей, но в конце-то концов! Видимо, настоящего секса у нее раньше все-таки не было. И Конор – это открытие.

Ханна понятия не имела, который час, но за окном еще было темно. Она всмотрелась в очертания мебели, пытаясь разглядеть свои вещи. Номер чуть побольше того, который она занимала, точнее, в котором она отсутствовала, этажом выше. Ну и где ее шмотки? Господи, они что, и правда целовались на улице? И в лифте? И ввалились в спальню, наспех сдирая друг с друга одежду? Она зажмурилась в попытках избавиться от яркой вспышки воспоминаний и прилива тепла к самым укромным дамским частям тела. Ну ты и штучка, Ханна Кэмпбелл. И все-таки она улыбалась: как же это было прекрасно.

Рядом тихонько засопел во сне Конор, и Ханна замерла. И как теперь прикажете выпутываться? Если удрать сейчас, пока он спит, не придется с ним объясняться. Сядет быстренько в машину, которую арендовала вчера в аэропорту, и укатит. Может, его это вполне устроит. И ему даже так будет легче. Надо смотреть правде в глаза: он вроде батарейки «Дюрасел», кого хочешь зарядит. Нужны ему ее невнятные смущенные оправдания. Прошлой ночью она слетела с катушек. Скажем так, это была ирландская Ханна. А сегодня она вернулась в режим Ханны английской. Да, самое мудрое – это потихоньку дать деру.

Она соскользнула с кровати и зашарила руками по полу в поисках одежды. На ощупь искать шмотки в незнакомой комнате – такое легче сказать, чем сделать. О, брюки! А где трусы? Каким-то чудом нашлись у плинтуса. Вот почему Ханна обычно таких фортелей не выкидывала! Она бездарный ниндзя. Бросив осторожный взгляд на кровать, она торопливо влезла в трусы и брюки. Потом отыскала топик и натянула его. Теперь бы еще лифчик найти. Ура, нашелся! В карман брюк его, потом разберемся.

Она быстро нашарила пальто, сумочку и одну из туфель. Куда запропастилась вторая? Зашуршали накрахмаленные гостиничные простыни: Конор перевернулся на другой бок, и у Ханны перехватило дыхание. Пожалуйста, только не просыпайся! Если он застукает ее за попыткой бегства, будет еще хуже. Она прислушалась. Дыхание ровное, спокойное. Захотелось взглянуть на него еще разок. Но Ханна сказала себе, что это: а) слегка извращенно и б) рискованно.

Куда она засунула вторую туфлю?! Золушка из нее та еще. Снаружи просыпались птицы: чирикнула одна, откликнулась другая. Хористы проклятые. Небо за окном стало слегка розоветь. Они так торопились ночью, что не задернули занавески. Конор снова перевернулся, ритм дыхания изменился. А вдруг проснется?

К черту. Ей в этой поездке каблуки вообще не понадобятся. Мина же говорила: придется целые дни проводить на ногах. И Ханна на четвереньках стала пробираться к выходу. Какое счастье, что есть коридор, ведущий в ванную. Наконец она ухватилась за дверную ручку и выскользнула наружу. И плевать, увидит ли кто-нибудь ее бесславный путь обратно в свой номер!

Два часа спустя Ханна плюхнулась за руль арендованного маленького «пежо», откинулась на сиденье и на мгновение расслабленно обмякла. Фух. Миссия выполнена. Когда она вернулась в свой номер, о сне, ясное дело, не шло и речи. Позавтракала она прямо там, а потом стояла с трясущимися поджилками, сдавая ключи на ресепшен, но Конору так на глаза и не попалась. И все: она свободна как ветер и может пускаться в новое приключение. Ханна выдохнула, завела мотор, вывела «пежо» с гостиничной парковки и покатила по улицам, сверяясь с картой в мобильном приложении.

Было восемь утра, все вокруг спешили на работу, и Ханна решила без проблем добираться по объездной. Предстоял четырехчасовой переезд на другой конец Ирландии, в графство Керри. И до двух часов в ее распоряжении масса свободного времени. Надо бы перекусить. Или расхрабриться и поискать что-нибудь интересное по дороге.

Она выехала из города. Внимание привлекли незнакомые названия: Клондолкин, Раткул, Крукшейн, Курра, Клонмаллен. Ханна читала указатели вслух, по мере сил воспроизводя то, что считала ирландским акцентом. Эти названия просто напрашивались, чтобы их выговаривали вслух на местный манер! Вот она и упражнялась, уединившись в своем автомобиле.

Ханна отметила, что поля, тянувшиеся вдоль дороги, так же зелены и пышны, как их описывала молва. Страна оправдывала свое прозвище: Изумрудный остров. Что-то попадавшееся по пути, вроде «Теско», было знакомым, что-то, вроде всяких «Сентра» и «Вуди», – нет. Словом, в чем-то этот край казался привычным, в чем-то – чужим. Наконец-то она и в самом деле здесь.

Несколько часов спустя Ханна свернула с шоссе, чтобы перекусить бутербродом. Мерещился голос сестрицы, упрекающей ее в излишнем здравомыслии и занудстве. Сама-то Мина поскакала бы по проселочной дороге в поисках местного кафе живее, чем лемминг сигает со скалы.

Развернув бутерброд с сыром, Ханна заглянула в дорожную карту и с радостным изумлением ткнула пальцем в знакомое название. Трали! Там живут Эйдан и Сорча! Она и не знала, что это настолько близко от Киллоргэлли. Ухмыльнувшись, она взяла телефон и скинула друзьям сообщение:

«Орел приземлился».

«Привет! Надеемся, хорошо долетела. Когда к нам заглянешь?»

«Позвоню, когда устроюсь и разберусь, что к чему. Не могу дождаться, когда увидимся. Я и не представляла, что вы так близко!»

«По местным меркам рукой подать. До скорого!»

Когда она съехала с шоссе, стало легче любоваться пейзажами: узкая, тихая дорога вилась среди покрытых лишайником каменных стен. На зеленых лоскутках полей белоснежные овечки казались вышитыми узелками. А за последним каменным ограждением до самого горизонта вздымались холмы, подернутые облаками пурпурного вереска, перемежавшегося с изумрудной травой. Ханна вспоминала карту: этот край, графство Керри, словно вытянутый указательный палец, выдавался в Атлантику. Вот-вот появится берег моря.

И когда наконец горизонт сделался сине-зеленым, волнение заставило Ханну припарковаться на первой же стоянке, чтобы взглянуть на скалистую бухту, открывшуюся внизу. Вспомнилось детство, когда вся семья неслась наперегонки: кто первым увидит море. Она высунулась из машины, чтобы лучше рассмотреть все. Вообще целью Ханны было добраться из точки А в точку Б без лишней траты времени, но было в Ирландии что-то такое, что заставляло ее вести себя не так, как обычно. Морской ветер взъерошил ее кудри, принеся с собой запах соли и вереска. Это вам не пялиться на манчестерский моросильник из офисного окна. Покрытые пенными барашками волны неслись, опережая друг друга, на камни, и тяжелая зеленоватая вода бурлила среди скал. «Есть в море что-то такое, что заставляет чувствовать себя по-настоящему живым», – подумала Ханна, следя за набегающими и откатывающими обратно гребешками. Она запрокинула голову, глядя на ослепительно-яркие облака, бегущие по кобальтовому небу, и ветер набросил волосы ей на лицо. А ведь не остановись она здесь – и не было бы ни этого чувства восторга, ни ощущения жизни и близости к природе. Может, стоит порой пускаться в приключения, а не следовать раз и навсегда проложенным маршрутам? От внезапного сознания вины засосало под ложечкой. А надо ли было так внезапно исчезать из номера в гостинице? Конор такой классный, и сразу дал понять, что ничего сверхъестественного от нее и не ждет. Стоило набраться храбрости и встретиться с ним, как это сделала бы вчерашняя смелая Ханна. Теперь уже поздно. Хотя персонал в гостинице его, по идее, знает, уж бармен – наверняка. Но это ведь глупо – прикидывать, не удастся ли его отыскать? И что тогда она сделает? Извинится за то, что слиняла, как трусливая корова?

Ханна раздраженно мотнула головой, села обратно в автомобиль и посмотрела на часы. Четверть первого. Ну и ладно, подождет в машине, если приедет слишком рано.

Она добралась до нужного поворота; указатель сообщал, что Кулинарная школа Киллоргэлли – это туда. После секундного колебания она проехала мимо, так и не свернув с главной дороги. Черта с два она будет торчать в машине, когда вокруг такая красота. Вот она, прекрасная возможность все изучить! Следуя по вьющейся вдоль берега дороге, Ханна высмотрела клочок земли, вдававшийся в море. «Инч Бич», как гласили указатели. Превосходное местечко для прогулки.

Она подрулила к деревеньке: вереница прямоугольных белых коттеджей вытянулась вдоль моря, справа от дороги. У обочины пристроился отель с деревянной отделкой глубокого синего цвета; дорога напротив вела к парковке, а потом, расширяясь, переходила в песчаный берег. На парковку Ханна и свернула. На этот раз, выбравшись из машины, она открыла багажник и достала оттуда прогулочные ботинки и ветровку. Конечно, стоял конец августа, но все-таки было довольно свежо.

В выкрашенном желтой краской кафе вовсю торговали мороженым, в магазине на широком и ровном песчаном пляже предлагали товары для серфинга. Слева до самой кромки воды тянулись дюны, поросшие жесткой травой; напротив, как огромные зеленые тени, вздымались к солнечному небу холмы, отделенные узкой полосой воды. Бредя вдоль берега, Ханна задумалась о названии: «Инч Бич», «Дюймовый берег», – не слишком-то подходит для полосы суши, раскинувшейся на несколько миль. Несмотря на серфингистов, прогуливающихся людей и целые семейства, выбравшиеся на пикники, ощущения толчеи не возникало. Остановившись, чтобы как следует подышать свежим воздухом, Ханна следила, как семенят по мелководью морские птицы, ищущие добычу: то двигаются синхронно, то внезапно меняют направление, сходятся и разбредаются вновь.

Минут двадцать она увлеченно наблюдала за птицами и наслаждалась покоем. Потом купила мороженое и направилась наконец к Киллоргэлли. Собственное возбуждение вызвало у нее улыбку. Киллоргэлли. Хоть бы только сбылись ее надежды, хоть бы не оказалось, что тот уютный фермерский коттедж – всего лишь результат фотошопа на глянцевых страницах воскресного приложения к газете. Вот это будет разочарование. Теперь, когда она выбралась из своей зоны комфорта, пусть все окажется именно таким, как рисует воображение. Это ее приключение, и Ханна хотела насладиться каждой его минутой.