Танец с драконами

– Ксаро Ксоан Даксос не угрожает. Он обещает.

Печаль Дени сменилась гневом.

– Я тоже обещаю тебе: если не уберешься отсюда еще до заката, мы посмотрим, способны ли лживые слезы погасить драконий огонь. Оставь меня, Ксаро. Без промедления.

Он вышел, не забрав с собой карту. Дени села, поглядела через шелковое море в сторону Вестероса и дала себе слово: «Когда-нибудь я приду».

На следующее утро галеон Ксаро ушел, но тринадцать «дареных» галей остались в заливе. На их мачтах развевались длинные красные вымпелы. Когда Дейенерис сошла в тронный зал, квартийский гонец молча положил к ее ногам черную атласную подушку, где лежала одинокая окровавленная перчатка.

– Что это? – не понял Скахаз.

– Нам объявляют войну, – ответила королева.

Джон

– Осторожно, милорд, тут крысы. – Скорбный Эдд спускался первым, держа фонарь. – То-то визгу будет, если наступите. Так моя матушка визжала, когда я был мальцом. Было в ней что-то от крысы, если подумать: волосы мышиные, глазки как бусинки, и сыр любила. Может, у нее и хвост был – не успел поглядеть.

Под землей весь Черный Замок соединяли ходы, прозванные червоточинами. Летом ими почти не пользовались, другое дело – в предзимье. Как задуют ветра да повалит снег, подземный ход – самое милое дело. Стюарды там уже вовсю шастали. Впереди слышалось эхо шагов, в нишах горели свечи.

Боуэн Мурш вместе с Виком-Строгалем, длинным и тощим, ждали на перекрестке четырех червоточин.

– Счета трехлетней давности – для сравнения с тем, что у нас в наличии на сегодняшний день. – Мурш вручил Джону толстую пачку бумаг. – Начнем с житниц?

Крепкие дубовые двери всех кладовых запирались на висячие замки величиной с суповую миску.

– Что, – спросил Джон, – подворовывают?

– Пока нет, но с приходом зимы неплохо бы поставить здесь часовых.

Кольцо с ключами Вик повесил себе на шею. Все они, на взгляд Джона, были одинаковые, но Вик как-то умудрялся находить нужный. Зайдя в кладовую, он извлекал из кошеля здоровенный кусок мела и метил каждый сосчитанный мешок и бочонок.

В житницах, помимо овса, ячменя и пшеницы, стояли бочки с мукой грубого помола. В овощных подвалах под связками лука и чеснока хранились мешки с морковью, пастернаком, хреном, белой и желтой репой. Круги сыра в особом хранилище можно было поднять только вдвоем. Следующая кладовка предназначалась для соленой говядины, свинины, баранины и трески – штабеля бочек насчитывали в вышину десять футов. Под коптильней висели триста окороков и три тысячи длинных черных колбас. Чулан с приправами вмещал перец, гвоздику, корицу, горчичные семена, кориандр, шалфей простой и мускатный, петрушку и глыбы соли. В других помещениях хранились бочонки с яблоками и грушами, сухой горох, сушеные фиги, грецкие орехи, каштаны, миндаль, вяленые лососи на палках, запечатанные воском кувшины с оливками в масле. Были и деликатесы: горшки с тушеной зайчатиной, оленья ляжка в меду, всевозможные маринады – капуста, свекла, лук, селедка и яйца.

По мере того, как они перемещались из одного подвала в другой, в коридорах становилось все холоднее.

– Мы под Стеной, – догадался Джон, заметив в воздухе пар от дыхания.

– А скоро будем внутри нее, – сказал Мурш. – На холоде мясо не портится – это лучше засола.

Поднявшись по деревянной лестнице за ржавой железной дверью, они оказались в проходе длиной с великий чертог Винтерфелла, но шириной не больше, чем обычная червоточина. На крючьях, вделанных в ледяные стены, висели туши лосей и оленей, говяжьи бока. С потолка свешивались свиньи, бараны, козлы, попадались даже лошади и медведи. Каждую тушу густо покрывал иней.

Считая их, Джон снял левую перчатку и потрогал оленя. Пальцы тут же прилипли и, попытавшись отдернуть руку, он сорвал себе кожу. Чего он, собственно, ждал? Над головой у него столько тонн льда, что даже Боуэну Муршу не счесть, а в кладовой холоднее даже, чем полагалось бы.

– Все еще хуже, чем я опасался, милорд. – Мурш, покончив с учетом, стал мрачнее Скорбного Эдда.

А Джон уж было подумал, что мяса здесь больше, чем во всем мире. «Ничего ты не знаешь, Джон Сноу».

– Как так? Мне сдается, у нас много всего.

– Лето было долгое, урожай обильный, лорды щедрые. Мы накопили достаточно на три зимних года – даже на четыре, если поджаться. Но теперь, когда нам приходится кормить людей короля, людей королевы и одичалых… В одном Кротовом городке тысяча ртов, и их все прибывает. Вчера к воротам явились трое, позавчера целая дюжина. Дальше так не пойдет. Поселить их в Даре, может, и хорошая мысль, но теперь уже поздно сажать и сеять. Не пройдет и года, как мы сядем на репу и гороховый суп, а там уж только кровь собственных лошадей пить останется.

– Мням, – произнес Скорбный Эдд. – Нет ничего лучше горячей лошадиной крови в холодную ночь, особливо со щепоткой корицы.

– Без болезни тоже не обойдется, – продолжал лорд-стюард. – Десны при ней кровоточат, зубы шатаются. Мейстер Эйемон говорил, что эта хворь лечится лимонным соком и свежим мясом, но лимоны у нас с год как вышли, и корму для скота мало. Придется забить сразу весь, кроме нескольких пар на племя. В прошлые зимы провизию подвозили с юга по Королевскому тракту, но с этой войной… Зима еще не настала, знаю, и все-таки я рекомендовал бы милорду перейти на зимние рационы.

«Людям это не понравится», – подумал Джон.

– Надо так надо. Урежем довольствие на четверть. – Братья и теперь жалуются на Джона – что будет, если им придется есть желудевую кашицу и заедать снегом?

– Хорошо, милорд. – Тон лорда-стюарда давал понять, что это далеко еще не предел.

– Теперь я понимаю, для чего король Станнис пустил одичалых за Стену, – сказал Скорбный Эдд. – Нам в пищу.

– Ну, до этого не дойдет, – с вымученной улыбкой ответил Джон.

– Вот и ладно. Больно они жилистые на вид, а зубы у меня уж не те, что в молодости.

– Будь у нас деньги, мы закупили бы провиант на юге и доставили сюда по морю, – заметил Мурш.

Будь деньги и будь у кого-то желание продать им еду. Надежда разве что на Гнездо. Долина Аррен, сказочно плодородная, совсем не пострадала во время боевых действий. Захочет ли сестра леди Кейтилин кормить бастарда своего зятя? В детстве Джону казалось, что она считает каждый съеденный им кусок.

– Охотиться можно, коли нужда придет, – вставил Вик-Строгаль. – Дичь в лесу еще есть.

– Кроме дичи, там водятся одичалые и кое-что пострашнее, – возразил Мурш. – Я бы не стал посылать охотников в лес, милорд.

«Где уж там. Ты и ворота бы запечатал навеки камнем и льдом». Половина Черного Замка согласна с лордом-стюардом на этот счет, другая половина исходит презрением. «Закупорим ворота, сядем черными задницами на Стену, а одичалые переберутся по Мосту Черепов или пройдут в ворота, будто бы запечатанные пятьсот лет назад, – сказал старый лесовик Дайвин за ужином два дня назад. – Нет у нас людей на сто лиг Стены, и Тормунд с Плакальщиком это знают не хуже нашего. Видали когда примерзшую к пруду утку? То же самое и с воронами». Разведчики почти все за Дайвина, а стюарды и строители больше склоняются к Муршу.

Но это пока терпит – сейчас надо что-то решать с едой.

– Отказаться кормить людей Станниса мы не можем при всем желании, – сказал Джон. – Король в случае нужды просто отнимет у нас провизию. И одичалых тоже придется кормить.

– Чем, милорд? – осведомился лорд-стюард.

«Кабы знать…»

– Придумаем что-нибудь.

Когда они выбрались наверх, по земле уже протянулись длинные тени. Тучи на небе напоминали клочья знамен. Оружейный двор пустовал, но внутри Джона дожидался королевский оруженосец Деван, кареглазый парнишка лет так двенадцати. Он сидел, замерзший, у горна, не смея шелохнуться из-за Призрака.

– Он не тронет тебя, – сказал Джон, но волк, стоило мальчику двинуться, тут же оскалил зубы. – Нельзя, Призрак. Уйди. – Волк послушно и совершенно бесшумно вернулся к говяжьей кости.

Деван, бледный ему в масть и весь потный, пролепетал:

– Его в-величество требует вас, м-милорд. – Он был одет в цвета Баратеонов, черное с золотом; поверх его собственного сердца пришили огненное.

– Просит, ты хочешь сказать, – поправил Эдд. – Его величество просит лорда-командующего к себе.

– Оставь, Эдд. – Джон был не в настроении для мелких придирок.

– Сир Ричард и сир Джастин вернулись. Благоволите прийти, милорд.

Разведчики, что уехали не в ту сторону. Хорп и Масси, которые отправились на юг вместо севера. Ночного Дозора не касается, что они там разведали, но все-таки любопытно.

– Если так угодно его величеству. – Призрак потрусил было за ними с Деваном. – Домой! – крикнул Джон, но лютоволк убежал.

В Королевской башне Джон сдал оружие и был допущен к особе Станниса. В горнице было жарко и людно. Станнис и его капитаны, двое разведчиков в том числе, стояли над картой Севера. Сигорн, молодой магнар теннов, топтался тут же в кольчуге с бронзовыми накладками. Гремучая Рубашка почесывал желтым ногтем запястье под кандалами. Его впалые щеки и скошенный подбородок заросли бурой щетиной, грязные патлы падали на глаза.

– А вот и он, – сказал Рубашка при виде Джона. – Храбрец, застреливший Манса-Разбойника в клетке. – Железный браслет его кандалов украшал большой четырехугольный рубин. – Нравится мой камешек, Сноу? Красная женщина подарила мне его в знак любви.

Джон, не слушая, преклонил колено.

– Я привел лорда Сноу, ваше величество, – доложил Деван.

– Вижу. Думаю, вы уже знаете моих капитанов и рыцарей, лорд-командующий?

– Имею честь. – Джон постарался разузнать как можно больше об окружении короля. Люди королевы – все до единого, как ни странно. С собственными людьми король, если верить слухам, в гневе расправился еще на Драконьем Камне.

– Хотите вина? Горячей воды с лимоном?

– Благодарю, нет.

– Воля ваша. Я приготовил вам подарок, лорд Сноу: его. – Станнис кивнул на Гремучую Рубашку.

– Вы же говорили, что вам нужны люди, лорд Сноу, – улыбнулась леди Мелисандра. – Наш Костяной Лорд, думаю, вполне подойдет.

– Ему нельзя доверять, ваше величество! – в панике выпалил Джон. – Если оставить его здесь, кто-нибудь непременно его зарежет, если послать в разведку, он снова перебежит к одичалым.

– Ну уж дудки, с этим дурачьем я покончил. – Гремучая Рубашка постучал по рубину. – Спроси красную ведьму, бастард.

Мелисандра тихо произнесла что-то на чужом языке. Рубин у нее на горле начал пульсировать, и то же самое произошло с рубином вождя одичалых.

– Пока на нем этот камень, он душой и телом связан со мной, – объяснила жрица. – Этот человек будет верно служить вам. Пламя не лжет, лорд Сноу.

«Пламя-то нет, а вот ты…»

– Я пойду для тебя в разведку, бастард, – подтвердил одичалый. – Дам тебе мудрый совет или песни буду петь, как прикажешь. Даже сражаться за тебя буду, только черный плащ надевать не проси.

«Ты его не достоин», – подумал Джон, но смолчал. При короле не стоило препираться.

– Что вам известно о Морсе Амбере? – спросил Станнис.

Ночной Дозор не принимает ничьей стороны, но слова – это не мечи все-таки.

– Он старший из дядей Большого Джона. Его прозвали Вороньим Мясом: ворона, приняв его за мертвого, выклевала ему один глаз, а он поймал ее и откусил голову. В молодости он славился как бесстрашный боец. Сыновья его нашли смерть на Трезубце, жена умерла в родах, единственную дочь тридцать лет назад похитили одичалые.

– Вот почему он эту голову просит, – вставил Харвуд Фелл, а Станнис спросил:

– Можно ли ему доверять?

Неужто Морс Амбер склонил колено?

– Заставьте его поклясться перед сердце-деревом, ваше величество.

– Я и забыл, что вы, северяне, деревьям молитесь, – заржал Годри Победитель Великанов.

– Что это за бог, раз на него ссут собаки? – встрял его закадычный дружок Клэйтон Сагс.

Джон не стал с ними связываться.

– Могу ли я узнать, ваше величество, Амберы стали на вашу сторону?

– Наполовину и лишь в том случае, если я выполню условия этого Морса, – раздраженно ответил король. – Он хочет череп Манса-Разбойника, чтобы пить из него, и просит помилования для брата, выехавшего на соединение с Болтоном. Прозвище брата – Смерть Шлюхам.

– Ну и клички у них на Севере, – снова расхохотался сир Годри. – Этот что, шлюхе голову откусил?

– Можно и так сказать, – холодно молвил Джон. – Той, что хотела ограбить его в Староместе пятьдесят лет назад. – Старый Амбер Заиндевелый непонятно с чего вздумал сделать младшего сына мейстером. Морс любил похвастаться обезглавленной им вороной, но историю Хозера рассказывали не иначе как шепотом… скорее всего потому, что шлюха, которой он выпустил кишки, принадлежала к мужскому полу. – Другие лорды тоже примкнули к Болтону?

Красная жрица приблизилась к королю.

– Я видела город с деревянными стенами и деревянными улицами. Там было много воинов, и над ним развевались знамена: лось, боевой топор, три сосны, три топора, перекрещенных под короной, конская голова с огненными глазами.

– Хорнвуды, Сервины, Толхарты, Рисвеллы, Дастины, – перечислил Клэйтон Сагс. – Изменники. Комнатные собачки Ланнистеров.

– Рисвеллы и Дастины связаны с Болтонами брачными узами, – заметил Джон. – Другие дома лишились своих лордов во время войны – не знаю, кто их теперь возглавляет. Но Воронье Мясо – не комнатная собачка. Я бы советовал вашему величеству принять условия, которые он поставил.

– Он уведомляет меня, что Амбер против Амбера в любом случае не пойдет, – скрипнул зубами Станнис.

Джона это не удивило.

– Если дойдет до битвы, найдите знамя Хозера и поставьте Морса в другом конце ряда.

– Это значило бы проявить слабость, – возразил Победитель Великанов. – Я за то, чтобы показать нашу силу. Сровняйте Последний Очаг с землей и отправляйтесь воевать с головой Морса на пике. Будет урок другим лордам, смеющим предлагать вашему величеству половинную верность.

– Хороший способ взбунтовать против себя весь Север. Половина лучше, чем ничего. Амберы Болтонов недолюбливают. Смерть Шлюхам мог примкнуть к бастарду только из-за того, что Ланнистеры держат Большого Джона в плену.

– Это повод, а не причина, – стоял на своем сир Годри. – Если племянник умрет в оковах, дядюшки станут лордами вместо него.

– У Большого Джона есть как сыновья, так и дочери. На Севере первыми наследуют дети, а не дядья.

– Если живы. Мертвые не наследуют ничего.

– Жаль, что Морс Амбер вас не слышит, сир Годри. Это могло бы стоить жизни вам самому.

– Я убил одного великана, мальчик. С чего мне бояться другого, намалеванного вшивым северянином на щите?

– Ваш великан убегал, но Амбер не побежит.

– Ты сильно осмелел в королевской горнице, мальчик, – вспыхнул рыцарь. – Во дворе ты пел по-другому.

– Брось, Годри, – вмешался сир Джастин Масси, довольно полный рыцарь с приветливой улыбкой и льняной гривой. – Все мы знаем, что твой меч сразил великана, незачем размахивать им каждый раз.

– Здесь машет только твой язык, Масси.

– Тихо! – гаркнул Станнис. – Скажу вам вот что, лорд Сноу. Я задержался здесь лишь в надежде, что у одичалых достанет ума штурмовать Стену повторно; коль скоро этого не случилось, я намерен разделаться с другими своими врагами.

– Понимаю. – Джон мог лишь догадываться, чего от него хочет король. – Любви к лорду Болтону и его сыну я не питаю, однако Ночной Дозор не может выступить против них. Наши обеты запрещают…

– Избавьте, лорд Сноу. Мне известны ваши обеты. У меня и без вас достаточно сил, чтобы идти на Дредфорт. Что, удивлены? – улыбнулся король, видя, как это потрясло Джона. – Хорошо. То, что удивило одного Сноу, может удивить и другого. Бастард Болтонский выступил на юг, взяв с собой Хозера Амбера. Морс Амбер и Арнольф Карстарк сходятся в том, что это может значить только одно: нападение на Ров Кейлин, чтобы открыть лорду-отцу бастарда дорогу на Север. Бастард наверняка думает, что меня держат здесь одичалые, вот и славно. Мальчишка подставил мне горло, и я его перережу. Русе Болтон, даже и вернувшись на Север, увидит, что его замок, стада и запасы стали моими. Если взять Дредфорт врасплох…

– Не возьмете, – прервал короля Джон. Это было все равно что разворошить осиное гнездо палкой. Кто-то смеялся. Кто-то плевался, кто-то ругался, все остальные заговорили одновременно.

– У этого парня молоко в жилах, – утверждал сир Годри.

– Ему за каждой былинкой разбойник мерещится, – вторил лорд Свит.

Станнис поднял руку, требуя тишины.

– Объяснитесь.

С чего бы начать? Джон подошел к карте. По краям ее прижимали горящие свечи, ручеек воска полз через Тюлений залив, как ледник.

– К Дредфорту вашему величеству придется следовать по Королевскому тракту за Последнюю реку, затем повернуть на юго-восток и пересечь Одинокие холмы. Это земли Амберов, где им знаком каждый камень и каждый куст. Королевский тракт идет вдоль их западной границы добрых сто лиг. Морс разобьет ваше войско вдребезги, если вы не выполните его условий и не сделаете его вашим союзником.

– Допустим, я это сделаю.

– Тогда вы придете к Дредфорту, но ворона и цепь сигнальных огней ваше войско не перегонит. В замке будут знать о вашем приходе, и Рамси Болтону будет очень просто отрезать вам путь к отступлению. Вы окажетесь вдали от Стены, без пищи и крова, в окружении ваших врагов.

– Лишь в том случае, если он снимет осаду Рва Кейлин.

– Ров Кейлин падет до того, как вы достигнете Дредфорта. И когда лорд Русе соединится с Рамси, их будет впятеро больше, чем вас.

– Мой брат выигрывал битвы и с более превосходящим противником.

– Вы предсказываете скорое падение Рва, Сноу, – сказал Джастин Масси, – но Железные Люди – бойцы отменные, и Ров, насколько я слышал, еще ни разу никто не брал.

– Это верно только для юга. Даже небольшой гарнизон во Рву способен сдержать любую армию, идущую вверх по тракту, но с северо-востока Ров уязвим. Это смелый шаг, государь, но и риск велик… – «Ночной Дозор ни на чью сторону не становится, – напомнил себе Джон. – Для меня не должно быть разницы между Баратеоном и Болтоном». – Если Русе Болтон застанет вас под стенами своего замка, вам всем конец.

– Без риска войн не бывает, – сказал сир Ричард Хорп, поджарый рыцарь с рябым лицом. Его стеганый дублет служил полем костей и пепла для трех бабочек «мертвая голова». – Всякая битва – это азартная игра, Сноу. И тот, кто бездействует, рискует не меньше.

– Риск риску рознь, сир Ричард. Этот ваш грандиозный план плохо обдуман, а цель слишком удалена. Я знаю Дредфорт. Это мощный замок, весь каменный, с толстыми стенами и массивными башнями. К зиме он наверняка запасся провизией. Много веков назад дом Болтонов восстал против Короля Севера, и Харлон Старк осадил Дредфорт. Прошло два года, прежде чем в замке все перемерли с голоду. Для того, чтобы его взять, вашему величеству понадобятся осадные машины, башни, тараны…

– Осадные башни построить недолго, – ответил Станнис, – и срубить на тараны пару деревьев тоже. Арнольф Карстарк пишет, что в замке осталось не больше пятидесяти мужчин, и половина из них – это слуги. Слабому гарнизону даже крепкий замок не удержать.

– Пятьдесят человек в стенах замка стоят пятисот в поле.

– Эти полсотни наверняка старики и мальчишки, – сказал Ричард Хорп. – Те, кого бастард не счел годными. Наши люди закалились в битве на Черноводной, и возглавляют их рыцари.

– Вы видели, как мы разделались с одичалыми. – Сир Джастин откинул льняную прядку со лба. – Карстарки дали слово соединиться с нами под Дредфортом, и замиренные одичалые тоже идут – триста боеспособных мужчин. Лорд Харвуд считал всех прошедших в ворота. Женщины у них, к слову, тоже воюют.

– Не в моей армии, сир, – резко заметил Станнис. – Недоставало мне хвоста воющих вдов. Женщины останутся здесь с детьми, стариками, ранеными и будут служить залогом верности своих мужей и отцов. Одичалые пойдут в авангарде под командой магнара – их вожди будут его сержантами, – но для начала их нужно вооружить.

«Хочет опустошить наш арсенал, – понял Джон. – Сначала еда и одежда, потом земли и замки, теперь оружие. С каждым днем король требует все больше. Слова, может, и не мечи, но как быть с настоящими, стальными мечами?»

– Триста копий я вам найду, – с большой неохотой произнес Джон. – И шлемы – правда, сильно помятые и заржавленные.

– Доспехи? – спросил магнар. – Кольчуги?

– После смерти Донала Нойе оружейника у нас нет. – Договаривать Джон не стал. Если дать одичалым кольчуги, они станут вдвое опаснее.

– Сойдет и вареная кожа, – сказал сир Годри. – Доспехи они снимут с убитых на поле боя.

Если доживут. В авангарде вольный народ обречен на скорую гибель.

– Морс Амбер порадуется черепу Манса-Разбойника, но одичалые на его землях радости ему не доставят. Вольный народ совершал набеги на Амберов еще на Заре Времен, переправляясь через Тюлений залив за золотом, женщинами и овцами. Один из них как раз и похитил дочь Вороньего Мяса. Оставьте одичалых здесь, ваше величество – они только настроят против вас знаменосцев моего лорда-отца.

– Эти лорды, похоже, и так принимают меня без особого пыла. Полагаю, они видят во мне… как бишь вы изволили выразиться, лорд Сноу? Еще одного претендента, обреченного на провал. – Станнис смотрел на карту, и только скрип его зубов нарушал тишину. – Выйдите отсюда все, кроме лорда Сноу.

Джастину Масси не пришелся по вкусу этот приказ, но делать нечего – пришлось улыбнуться и выйти вон. Хорп последовал за ним, пристально посмотрев на Джона. Клэйтон Сагс допил свою чашу и сказал Харвуду Феллу что-то смешное про мальчика. Сагс еще недавно был межевым рыцарем, и его грубость не уступала силе. Гремучая Рубашка, уходивший последним, насмешливо поклонился Джону и осклабил в ухмылке осколки бурых зубов.

К леди Мелисандре, красной тени короля, приказ, как видно, не относился. Потребовав у Девана лимонной воды, Станнис выпил и сказал так:

– Хорп и Масси хотят занять место твоего лорда-отца. Масси еще и принцессу одичалых в придачу хочет; он служил оруженосцем у моего брата Роберта и стал сильно лаком на женщин. Хорп тоже возьмет Вель, если я прикажу, но жаждет он только подвигов. Оруженосцем он грезил о белом плаще, но Серсея была против, и Роберт его отвел – прав был, возможно. Очень уж ему нравится убивать, сиру Ричарду. Кого бы ты посадил в Винтерфелле, Сноу – улыбчивого или убийцу?

– Винтерфелл принадлежит моей сестре Сансе.

– Я наслышан о правах леди Ланнистер. – Король поставил чашу. – Ты мог бы привести ко мне Север. Ваши знаменосцы охотно сплотились бы вокруг сына Эддарда Старка. Даже лорд слишком-толстый-чтобы-сесть-на-коня. Белая Гавань снабжала бы меня провиантом и служила надежным местом для отступления. Еще не поздно это исправить, Сноу. Преклони колено, присягни мне своим бастардским мечом и поднимись Джоном Старком, лордом Винтерфелла и Хранителем Севера.

«Ну сколько же раз повторять…»

– Мой меч отдан Ночному Дозору.

– В точности как отец. Тот свое упрямство называл честью, но за честь, как узнал лорд Эддард на собственном горьком опыте, платят дорого. Хорп и Масси, если это тебя утешит, останутся с носом. Я больше склонен пожаловать Винтерфелл Арнольфу Карстарку, доброму северянину.

– Как же, доброму. – Карстарк лучше, чем Болтон или Грейджой, однако… – Карстарки бросили моего брата, на гибель его обрекли.

– После того, как твой брат отрубил голову лорду Рикарду. Арнольф тогда был за тысячу лиг от них. В нем течет кровь Старков, кровь Винтерфелла.

– Ее в нем не больше, чем в других домах Севера.

– Другие дома мне не присягали на верность.

– Арнольф – согбенный старец и даже в молодости не мог сравниться с лордом Рикардом как боец. Смотрите, как бы он не умер в походе.

– У него есть наследники. Два сына, шестеро внуков, дочери. Будь у Роберта законные сыновья, многие из мертвых были бы живы поныне.

– Морс Воронье Мясо понадежнее будет.

– Дредфорт покажет, насколько.

– Так вы не откажетесь от этого плана?

– Несмотря на совет мудрого лорда Сноу? Не откажусь, нет. Хорп и Масси хоть и честолюбивы, но рассуждают резонно. Я не стану сидеть сложа руки, пока звезда Русе Болтона восходит, а моя закатывается. Нужно нанести удар и показать Северу, что я еще чего-нибудь стою.

– Среди знамен, которые леди Мелисандра видела в пламени, водяного Мандерли не было. Будь у вас Белая Гавань и рыцари лорда Вимана…

– Если бы да кабы. От Давоса вестей нет. Может, он и не добрался до Белой Гавани. Арнольф Карстарк пишет о штормах в Узком море. Как судьба решит, так и будет. Нет у меня времени горевать и ждать милостей от толстого лорда – Белую Гавань придется списать со счетов. Раз сын Винтерфелла не со мной, Север можно получить только с бою – иными словами, взять пример с Роберта. Нанести врагам смертельный удар, пока они ничего такого не ждут.

«Что попусту тратить слова, – подумал Джон. – Станнис либо возьмет Дредфорт, либо погибнет под его стенами. Ночной Дозор ни на чью сторону не становится, но Станнис сражается за страну, а Железные Люди – ради добычи».

– Я знаю, ваше величество, где вам найти людей. Оставьте мне одичалых, и я скажу.

– Я отдал тебе Гремучую Рубашку, вот и будет с тебя.

– Мне они все нужны.

– Некоторые из твоих братьев поговаривают, что ты сам одичалый наполовину. Верно это?

– Вы хотите ими отгородиться от стрел – на Стене они будут куда полезнее. Отдайте их мне в полное распоряжение, и я скажу, где вам найти людей… и как победить.

Станнис потер затылок.

– И здоров же ты торговаться, Сноу. Нед Старк тебя, видать, с рыбной торговкой прижил. Сколько их, этих людей?

– Две тысячи… может, три.

– Три тысячи! И что же это за люди такие?

– Бедные. Гордые. Щепетильные в делах чести, но бойцы хоть куда.

– Ты мне свои бастардовы штуки брось. Готов ли я поменять триста человек на три тысячи? Еще бы! Я не дурак. Если я тебе и принцессу оставлю, даешь слово ее беречь?

«Она не принцесса».

– Как прикажет ваше величество.

– Может, перед деревом поклянешься?

– Нет нужды. – Шутит он, что ли? Со Станнисом догадаться трудно.

– Ладно, по рукам. Говори, что за люди.

– Вы найдете их тут. – Джон показал обожженной рукой на карту к западу от Королевского тракта и к югу от Дара.

– В горах? Я не вижу здесь замков. И городов тоже, и деревень, и дорог.

– Карта – еще не земля, как говорил мой отец. Горные кланы живут на лугах и в долинах тысячи лет. Их вождей вы назвали бы мелкими лордами, но сами они титулами не пользуются. Первые бойцы у них сражаются на огромных двуручных мечах, простые воины мечут камни и молотят друг дружку посохами из горного ясеня. Народец это, надо сказать, сварливый. В перерывах между драками горцы пасут стада, рыбачат в Ледовом заливе и разводят очень выносливых и крепких коней.

– По-твоему, они согласятся выступить на моей стороне?

– Если попросите.

– Я их еще и умолять должен?

– Умолять незачем, достаточно попросить. Письма посылать бесполезно – вашему величеству нужно отправиться к ним самому. Отведайте их хлеба-соли и эля, послушайте их волынщиков, похвалите их дочек за красоту, а сыновей за отвагу. Горцы не видели королей с тех пор, как Торрхен Старк преклонил колено, и почтут ваш приезд за честь. Приказывать им бесполезно. Они посмотрят друг на друга и скажут: «Это еще кто? Тоже король нашелся».

– Сколько там этих кланов?

– Сорок, больших и малых. Флинты, Вуллы, Норри, Лиддли. Если уговорите Старого Флинта и Большое Ведро, остальные пойдут за ними.

– Большое Ведро?

– Глава Вуллов. У него самый большой живот на все горы – редкая особенность для мужчины. Вуллы ловят рыбу в Ледовом заливе и пугают непослушных детей Железными Людьми. Чтобы попасть к ним, вашему величеству нужно будет проехать по землям Норри. Этот клан соседствует с Даром и всегда был другом Дозора. Могу дать вам проводников.

– Можешь или дашь? – От Станниса мало что укрывалось.

– Дам. Как проводников, так и пони. Тамошние дороги больше похожи на козьи тропы.

– Козьи? – прищурился Станнис. – Я спешу, а ты мне толкуешь о козьих тропах?

– Юный Дракон при завоевании Дорна обошел заставы на Костяном Пути по козьей тропе.

– Я знаю эту историю, но Дейерон в своем хвастливом труде уделяет ей слишком много внимания. Ту войну выиграли не козьи тропы, а корабли. Окенфист взял Дощатый город и поднялся вверх по Зеленой Крови, пока Дейерон удерживал основные дорнийские силы у Принцева перевала. – Станнис побарабанил по карте. – Эти горные лорды не станут чинить мне препятствия?

– Разве что пирами. Каждый постарается превзойти другого в гостеприимстве. Мой лорд-отец нигде так не ел, как в горных селениях.

– Ради трех тысяч бойцов можно претерпеть овсянку с волынками, – проворчал Станнис.

– Предупреждаю, миледи, – сказал Джон Мелисандре, – старые боги очень сильны в горах. Горцы не позволят оскорблять их сердце-деревья.

– Не бойтесь за ваших дикарей и их темных богов, Джон Сноу, – с улыбкой ответила жрица. – Мое место здесь, рядом с вами.

Джону этого хотелось меньше всего, но король не дал ему возразить.

– И куда же мне вести свою новую рать, если не на Дредфорт?

– На Темнолесье, – показал Джон. – Болтон намерен сразиться с Железными Людьми – сделайте и вы то же самое. Темнолесье стоит в густой чаще, и к нему легко подойти незамеченными. Деревянный замок защищен лишь земляным валом и бревенчатым частоколом. Путь через горы дольше, зато он обеспечит вам скрытность, и спуститесь вы чуть ли не у ворот Темнолесья.

Станнис потер подбородок.

– Когда Бейлон Грейджой восстал в первый раз, я сражался с Железными Людьми на море, где они сильнее всего. На суше, да еще застигнутые врасплох… Я победил одичалых с их Королем за Стеной. Если я разобью еще и Железных Людей, Север поймет, что у него вновь есть король.

«А я получу тысячу одичалых, – добавил про себя Джон. – Хотя мне и пятьсот прокормить нечем».