Истории о Призрачном замке. Предвестники. Книга вторая.

– О чем ты думаешь, Стура?

Учитель ответил:

– Меня беспокоит то, с чем мы можем столкнуться. Если впереди нас ждёт противник, мы не должны позволить ему повредить «вилано». Оставшись без транспорта, мы погибнем в песках, ведь План Пути недоступен на многие километры.

– Эти жёлтые камни в Мирее ценятся на вес золота, а тут их просто невероятное количество.

Стурастан усмехнулся:

– Хочешь наладить поставки?

Путники стали продвигаться вперёд с большей осторожностью, «вилано» скользила, припав к земле и включив режим поиска противника. Наконец, они достигли вершины низкого скалистого хребта – на базальтовом клыке, торчащем над остальными выступами, стояла адская лошадь Гратагарата, цепляясь за голый камень огромными когтями. Увидев машину, Рогатый Демон поднял руку и указал на что-то с другой стороны перевала. Боевая черепаха медленно забралась наверх и замерла.

Внизу простиралась круглая долина, отгороженная от мира скалистой грядой. Она, как и весь остальной Зунтр, была покрыта песком, но в ее центре возвышалась гигантская башня, подобная тем, что лежали на много километров вокруг.

Дака Кад-Хедарайя усмехнулась:

– У местных архитекторов довольно бедная фантазия.

Хронвек сказал:

– Она огромна! И на вершине целая скала из жёлтого камня. Для чего она предназначена?

Макс поднял голову – последнее время он молчал, вцепившись в волосы руками, и глядел себе под ноги, пытаясь справиться с зовом пустоты.

– Это там, Гектор! Оттуда меня зовёт смерть! С вершины Турхаднаагрэ!

Хранитель посмотрел ему в глаза:

– Откуда ты взял это слово? Что оно означает?

– Не знаю! Турхаднаагрэ зовёт меня! Оно скажет, что нужно делать, чтобы стало… Чтобы стало…

Гектор схватил его за плечи и потряс:

– Что стало, Макс? Что? Отвечай!

Игрок вдруг посмотрел на него ясными глазами и ответил спокойным голосом:

– Чтобы стало Хашат.

Сразу же после этого Гектор увидел множество ярких звёзд – это Макс треснул его в лицо головой. Хранитель упал на спину, Тридцать четвертый прыгнул на мага сверху, но у него ничего не вышло – Стурастан врезался в игрока плечом, отшвырнув его в сторону. Макс вскочил и бросился на наставника – молча и яростно. Пропустив мимо себя два быстрых удара, учитель перехватил руку нападавшего, заломил ее и, неожиданно оказавшись у него за спиной, толкнул агента в сторону Даки Кад-Хедарайи. Пробежав по инерции несколько шагов, игрок, наконец, сумел разогнуться. Последнее, что он увидел, распрямив спину – злые глаза Черной Пантеры.

Гектор вытащил из носа окровавленную тряпку и затолкал в ноздрю новую – кровь никак не хотела останавливаться. Тридцать четвертый лежал на броне, раскинув руки в стороны – Дака Кад-Хедарайя уложила его одним ударом. Она покачала головой и сказала:

– Бедняга. Здесь несёт смертью почти так же сильно, как в моем Саноо перед его гибелью. Даже Гратагарат кривит губы, что же говорить о мальчишке. Он сказал Хашат, я не ослышалась?

Хронвек кивнул, тряпка вывалилась из носа, кровь снова потекла по лицу.

– Вот черт! Стура, дай ещё. Как же он мне врезал!

Наставник оторвал от ткани, которая выстилала корзину из под припасов леди Жуады, короткую полоску и протянул ее ученику.

– Это же классическая атака головой с близкого расстояния. В этой ситуации достаточно прижать подбородок к груди, и противник…

– Да знаю я, Стура, знаю. Какого черта! Мне теперь что, все время с прижатым подбородком ходить? Кто же знал, что Макс начнет буянить?!

Наставник сокрушенно покачал головой, помогая Гектору заткнуть течь из левой ноздри.

– Нос сломан. Я смогу помочь только в цитадели, придется потерпеть.

Дака Кад-Хедарайя подошла к Хронвеку сзади и без предупреждения схватила его за переносицу двумя пальцами. Раздался хруст, Хранитель заорал от неожиданности и боли, снова растеряв все тряпки.

– И ты туда же!

Он пощупал лицо. Боль отступила, нос снова был на прежнем месте. Черная Пантера кусочком ткани ловко закупорила кровоточащую ноздрю и довольно ухмыльнулась. Гектор сказал:

– Спасибо! Так намного лучше.

Стурастан поднялся на ноги и принялся разглядывать огромное сооружение, торчащее из песка далеко внизу.

– Эту дрянь нужно разломать. Она промыла Тридцать четвертому мозги, и я не уверен, что вблизи от нее остальные смогут держать себя в руках. Гектор, теперь твой выход. Я никого из вас не подпущу к башне, пока она не рухнет, так и знай.

Хранитель встал, отряхнулся и открыл План Энергий.

– Это здоровенная штуковина, Стура! Придется постараться.

Он начал вытягивать из разлома между реальностями белую плазму, направляя ее потоком гравитации. Когда сгусток огня стал напоминать маленькое солнце, и от него стало жарить так сильно, что даже Черная Пантера отвернулась, Гектор запустил огненный шар вперёд, целясь в нижнюю часть конструкции. Медленно плывя в неподвижном воздухе, локальный Армагеддон летел над долиной, оставляя за собой белый след, подобно реактивному истребителю. Снаряд все больше разгонялся, подталкиваемый потоком гравитации, шар брызгал плазмой. Хронвек придал ему вращение, чтобы огонь не растянулся в хвост, подобно комете, из-за чего пламя стало реветь, будто в каминной трубе. На бешеной скорости сгусток огня врезался в башню.

Клубы пыли и пепла ещё не осели, когда по всей долине прошло движение. Будто потревоженный неосторожным путником термитник, сотни «давров», укрытых песком, пробудились от тысячелетнего сна, чтобы дать отпор агрессору, напавшему на цитадель, которую машины должны были охранять. Они распрямили металлические конечности и развернулись в сторону врага; «вилано» династии Лукатар упёрлась ногами в каменные выступы и, пробасив: "Туц танкада!", включила зелёное силовое поле. Потом добавила: "Унтар давр Крато!" и принялась палить белым лучом по металлическим тараканам, одного за другим превращая их в лужи расплавленного металла. Стурастан крикнул:

– Она не сможет перебить их всех, Гектор! Оставь башню, нам нужно разобраться с «даврами»!

Хронвек кивнул и снова распахнул План Энергий. С чистого неба сорвалась ветвистая молния, прошивая насквозь стальных тараканов. Они дергались, подпрыгивали и переворачивались, но из песка лезли новые машины. Полчища боевых насекомых устремились по склону, сокращая дистанцию до противника. На зелёном силовом поле стали появляться белые пятна, черепаха успешно отводила в сторону все атаки противника. Черная Пантера скосила глаза в сторону торчащей над ними скалы – Гратагарата на ней больше не было.

Хронвек поливал разрядами электричества спуск в долину, по которому поднимались толпы металлических насекомых, плюющихся огнем. У него снова пошла из носа кровь, но он не обращал на это внимания, продолжая удерживать окно в План Энергий распахнутым. Один из «давров» каким-то чудом сумел избежать короткого замыкания и теперь резво шелестел вперёд. Насекомое спрятало пушки и взамен выставило внушительного вида клешни, которыми, по всей видимости, было намерено разделать «вилано» династии Лукатар. Когда до черепахи оставалась сотня метров, из-за скалы вылетела адская лошадь Гратагарата. Запрыгнув на насекомое сверху, чудовище принялось отрывать от него куски, ловко избегая щелкающих клешней. Через несколько секунд от «давра» осталась лишь куча металлолома, а Гратагарат снова исчез в просвете между камнями.

Волна роботов медленно приближалась, но Хронвек чувствовал, что она скоро иссякнет. Как только он об этом подумал, Стурастан крикнул:

– Гектор! У нас проблема!

И он указал пальцем вниз – туда, где пыль, поднятая взрывом огненного шара, начала оседать, обнажая ряды боевых черепах, которые готовились открыть огонь. Хранитель чертыхнулся. Черная Пантера метнулась в люк, Стурастан последовал за ней. Через несколько секунд они вернулись, вооруженные тяжёлыми винтовками династии Лукатар, и принялись палить по остаткам армии насекомых. Хронвек переключился на строй черепах «вилано» – они уже окопались, светясь зеленым защитным полем, и в любой момент могли открыть огонь из своих ужасных орудий, плавящих металл, будто сливочное масло. Времени на раздумья не оставалось.

План Энергий был, как и другие Планы, своего рода альтернативной реальностью, существовавшей независимо от реальности текущей. В Планах властвовали другие законы, причем эти законы не работали ни в мире демонов, ни в содружестве Пальмеи. План Материи был лишён четкой формы, подчиняясь сознанию любого, кто к нему прикасался. План Пути не имел расстояния, делая все близким и далёким одновременно, а План Энергий попирал закон сохранения – в нем не было понятия равновесия. Он представлял собой вечно бушующее бескрайнее море огня, ионизированного и мечущегося под действием гравитационного ветра. Разделяя эти фракции, маг получал нечто конструктивное, мог поднимать предметы или вызывать молнии с файерболами. Но никто, никто и никогда не вызывал План Энергий в нашу реальность в неизменном виде. Это было просто невозможно, ведь для этого требовалось распахнуть окно между реальностями так широко, что поток силы смел бы и мага, и всех, кто находится рядом.

Хронвек закрыл глаза и увидел его – пылающее око, смотрящее с неба на грешную землю. Хаос рвался с той стороны разлома, стремясь поглотить все, но в нем не было и доли разума – только бушующая стихия. Гектор сжал зубы и распахнул План Энергий, дав волю всем его силам, и они обрушились на долину.

Лицо Стурастана стало серым, когда он понял, что происходит. Поток огня, искрящегося молниями, мгновенно залил землю, он выплёскивался не по законам физики, ведь в нем была растворена гравитация, которая стремилась покинуть пределы своего Плана. Не более двух секунд свободы дал Хранитель безумной силе, он зарычал, сжал кулаки и захлопнул окно в иную реальность. Волны и протуберанцы огня, искры и электрические дуги лизали камни, плавя песок, «давров», «вилано» и все, к чему прикасались. Долгие мгновения казалось, что сейчас неукротимая энергия устремится вверх, уничтожая все на своем пути, но языки пламени опали, разряды стали затихать, а летающие в воздухе под действием гравитации камни и куски машин улеглись на землю. Дака Кад-Хедарайя разрядила пульсатор в последнего «давра», который пытался зайти Гратагарату со спины, пока его зверь разбирал на части другого таракана, а Стурастан подхватил оседающего на пол Хранителя, воскликнув:

– Это невероятно! Это невозможно, Гектор, этого никто никогда не делал! Это изменит все, изменит сами основы работы с Планом Энергий! Это…

– Он разделяет твой восторг, уверяю тебя – Черная Пантера озабоченно провела рукой по волосам Хронвека, который был без сознания, но дышал глубоко и ровно. – Давай отнесем его вниз, Гектору нужна тень.

Они скрылись в утробе «вилано», оставив Гратагарата наблюдать за тем, как медленно остывает расплавленный песок в долине, постепенно превращая ее в огромное зеркало.

***

В помещении было темно. Макс ощупал огромный синяк под глазом и посмотрел на Хронвека, лицо которого выглядело не лучше. Хранитель сидел, прислонившись к стене, и осторожно трогал пальцами разбитый нос, уже начинающий отекать. Заметив, что игрок очнулся, он сказал:

– С возвращением. Как вы себя чувствуете?

Тридцать четвертый задумался. Сводящий с ума зов пустоты пропал, как будто его и не было.

– Хорошо. Что случилось?

– Вы сказали, что Турхаднаагрэ требует устроить Хашат, и принялись меня бить.

Макс снова потрогал заплывший глаз. Гектор добавил:

– У Даки Кад-Хедарайи тяжёлая рука.

Игрок покачал головой:

– Ничего не помню.

– Говорите, сейчас все в норме? Башня не зовёт вас?

– Нет.

– Это хорошо. Значит, мне удалось вывести ее из строя.

Хранитель осторожно поднялся и заковылял наружу, Макс последовал за ним. Держась друг за друга, они выбрались на броню «вилано», обнаружив там Стурастана, который, стоя сверху, раздавал команды Гратагарату и Черной Пантере.

– Проверьте левее! Что там?

Снизу донеслось:

– То же самое, коротышка! Везде сплошное стекло!

– Не может быть! Наверняка есть способ туда спуститься, поищите ещё левее, за скалой!

Гектор подошёл к нему и окликнул:

– В чем дело,Стура? Чем вы тут занимаетесь?

Наставник обрадованно хлопнул в ладоши:

– О, ты пришел в себя, отлично! И Макс тоже, замечательно!

– Так в чем, всё-таки, дело?

– В чем дело? Мы не можем спуститься вниз, вот в чем дело. Ты превратил всю долину в стеклянную миску, склоны покрыты расплавленным песком, скользким, как… как стекло, черт возьми.

Хранитель пожал плечами:

– Ну, зато это стекло больше по нам не стреляет. Меня такой обмен устраивает.

– Ты молодец, Гектор. Этот фокус с первородной энергией, я даже не знаю…

– Однако, я вижу, башня устояла.

– Она слегка оплавилась, но в целом не пострадала.

– И ты хочешь в нее проникнуть.

Наставник вытянул шею, пытаясь разглядеть, что делает Черная Пантера.

– Ну что, там есть спуск?

Ответом было ворчание Гратагарата. Хронвек покачал головой.

– Выбирайся оттуда, дорогая! Сейчас я буду прокладывать нам дорогу.

Из-за камней показался зверь Рогатого Демона, у него на спине сидел герцог и Дака Кад-Хедарайя. Дождавшись, когда они подъедут ближе, Гектор столкнул вниз огромный кусок скалы. Когда грохот от падения гранитной глыбы перестал отражаться от оплавленных склонов, Стурастан подвёл «вилано» к краю и глянул вниз – валун промял отличную канаву, разбив спекшуюся породу и сделав откос пригодным для спуска.

Стеклянная равнина все еще остывала – отсутствие ветра и палящее солнце не слишком этому способствовали. Стурастан вытер со лба пот и склонился над перилами у края панциря, рассматривая оплавленные останки выстроенных в ряд «вилано».

– Это очень странно, ведь машины династии Лукатар должны уничтожать роботов Крато, если нет иных распоряжений пилота. Как могли они оказаться здесь вместе?

Он перешел на другую сторону черепахи и принялся разглядывать небольшой пролом с оплавленными краями, который образовался в результате удара шаром плазмы. Отверстие было совсем небольшим, стены башни оказались очень толстыми и крепкими. Хронвек тоже разглядывал дыру, которую проделал.

– Чтобы ее уронить, нужен файербол в сотню раз мощнее. Такой, в принципе, можно скрутить, но на это уйдет, по меньшей мере, сорок минут.

Наставник кивнул, соглашаясь.

– К счастью, он уже не потребуется. Благодаря этой дыре, внутрь попала разрушительная сила Плана Энергий, это вывело механизмы из строя. Черная Пантера говорит, что больше не чувствует давления башни.

– Да, Максу тоже полегчало. Ну что, может посмотрим, что там внутри?

– Непременно. Это самая удивительная находка после пирамиды Тарангона.

Хронвек провел ладонью по потной шее.

– Как же жарко. Надеюсь, внутри будет прохладнее.

И Хранитель полез вниз, вызвав лесенку нажатием незаметной кнопки на панцире черепахи.

Оплавленная дыра вела в большое помещение с серыми бетонными стенами. Дикий огонь Плана Энергий выжег здесь все, что могло гореть, превратив в пепел расставленные вдоль стен предметы. Теперь уже нельзя было понять, что они из себя представляли. Двери, выполненные из полупрозрачного пластика, тоже были расплавлены, поэтому маленький отряд беспрепятственно прошел сквозь несколько больших залов к центру огромной башни. Все помещения располагались вокруг центральной круглой комнаты без потолка, в ее центре стоял металлический столб, через каждые три этажа прикрепленный к внешним стенам мощными тросами. Он уходил далеко вверх, в темноту. Основание его сильно пострадало от удара Хранителя, металл оплавился, электрические разряды проделали в нем множество отверстий, из-за чего колонна в нижней части напоминала кусок сыра.

Вдоль внешней стены центрального зала поднималась вверх винтовая лестница. Никаких признаков лифтовой системы видно не было, и это было довольно странно, ведь высота сооружения была просто невероятная.

Гектор поставил ногу на первую ступеньку и почему-то вспомнил свое восхождение на зеркальную башню в Призрачном Замке. У него возникло ощущение, что наверху его кто-то ждет, кто-то очень старый и уставший, кто-то, кто хочет ему о чем-то рассказать, о чем-то важном, чрезвычайно важном. Он поманил за собой остальных и стал подниматься.

С каждым оборотом становилось все темнее. После разрушительного удара Планом Энергий в башне пришли в негодность все энергетические узлы, в том числе и оборудование, отвечающее за освещение. Гектор вызвал пучок фотонов, он осветил ступени, уходящие во тьму. Каждые пол-оборота им попадались полупрозрачные пластиковые двери, Гратагарат выбивал их вместе с косяком, но в помещениях не было ничего, что могло пролить свет на предназначение огромного сооружения – не поврежденные огнем агрегаты были незнакомы ни Гектору, ни Стурастану. Все они соединялись толстыми кабелями с центральной колонной, что могло означать только одно – нужно было подниматься выше, на вершину, где находился огромный кристалл желтого Закрывающего камня.

За дверью восьмого уровня они обнаружили нечто, напоминающее серверную резервной библиотеки – прозрачные параллелепипеды, стоящие рядами в металлических ячейках слабо светились, питаемые из независимого источника энергии. Никаких терминалов обнаружить не удалось, и Стурастан предложил подниматься выше. Лестница вела в темноту, она все сгущалась, пучок фотонов, освещавший ступени, был единственным островком реальности в этом мире тишины и смерти.

Да, ощущение зова небытия вернулось к Максу. Его слышал и Гратагарат, раздраженно пускавший дым из обеих ноздрей, и Дака Кад-Хедарайя, которая вдруг стала отмахиваться от чего-то, невидимого остальным. Женщина хищно скалилась, тревожно смотря по сторонам. Только Гектор и Стурастан ничего не ощущали, продолжая двигаться вперед. Хранитель шел первым и не видел, что происходит сзади.

Когда группа преодолела три четверти пути до вершины, двери кончились. Ступени стали уже, а перила выше. Хронвек вглядывался во тьму за пятном света, им вдруг овладело беспокойство, он начал понимать, о чем говорил Тридцать четвертый – об этом чувстве, которое сводило его с ума, о том, что каждая смерть приближает распад, последний рубеж, за которым нет ничего, кроме…

– Хашат.

Хранитель обернулся и увидел женщину, оплетенную проводами. Она висела в воздухе, тело ее было высохшее. Видение было похоже на мумию, с которой сняли покровы. Она глядела на него пустыми глазницами, из которых сочилось что-то черное. Гектор отшатнулся.

– Кто ты?

Призрак раскрыл беззубый провал рта и ответил:

– Я твое будущее, Гектор Хронвек. Я будущее всего.

– Свое будущее я определяю сам!

Провода, торчащие из тела, задергались, когда она рассмеялась беззвучным смехом.

– Дай имя вещи, и она перестанет пугать тебя, так вы все думаете? Хорошо. Не бойся, Хранитель. У меня тоже есть имя. Я есть Турхаднаагрэ!

Он дернул запястьем, ожидая привычного удара рукояти меча в ладонь, но ничего не произошло. Призрак прошелестел:

– Нельзя убить будущее, маг! Но его можно узнать. Хочешь, я покажу тебе?

– Я хочу, чтобы ты убралась туда, откуда пришла!

Мумия задрала вверх голову и издала неприятный звук, выдохнув воздух из легких.

– Я есть Турхаднаагрэ! Я была всегда! Я предвестник Хашат, и не тебе изгонять меня, ничтожный червь!

– Тогда чего ты хочешь, мерзость!?

– Это ты пришел ко мне, маг! Я не звала тебя!

– Ты звала другого, это ведь твой голос лишил покоя Макса! Зачем ты его мучаешь?

Провода снова затряслись.

– Мучаю!? Что ты знаешь о муках, Хранитель? Ты ничего не знаешь о боли и страданиях, ты просто маленький мальчик у ворот вечности! Замолчи, не смеши бессмертное Хашат, ты не в силах понять его!

Гектор протянул вперед руку, намереваясь схватить висящий перед ним призрак, но не дотянулся. Ему казалось, что все это сон, и что бы он ни делал, разговор не закончится, пока царство морфея не выпустит его из своих объятий. Существо сказало:

– Прячься в своих грезах, сколько хочешь, маг! Ты так любишь мечтать, так любишь верить! Но у вас нет другого будущего, кроме Хашат. Я покажу тебе, мечтатель! Тебе и твоему мальчишке, который думает, что знает жизнь. Смотри!!!

***

Пыльная дорога тянулась по унылым полям, покрытым серой мертвой травой. Мертвые деревья смотрели в небо острыми иглами обнаженных стволов, корявыми ветками царапая серое небо. Солнца не было видно, его скрывало марево пепла, висящего в неподвижном воздухе. Тяжелые тучи, несущие смерть, застилали небосвод, они медленно ползли в сторону заката. Дома с мертвыми глазницами окон и беззубыми ртами распахнутых настежь дверей глядели на них с порицанием, ведь только двое живых существ нарушало покой этого готового к переходу мира.

Макс и Гектор стояли на дороге, ведущей в небытие, и каждый знал, что это их родина. Это Земля, но не та Земля, которую они оставили со сменой полярности Призрачного Замка. Их родную планету подготовили, пока они играли в защитников обреченного Ожерелья Пальмеи, она превратилась в высохшую мумию. Здесь больше не было жизни, не было будущего, кроме него. Одно только отделяло этот погибший мир от окончательной гибели, и имя ему было…

– Хашат.

Макс произнес это слово, и Гектор, сам того не ожидая, залепил ему пощечину. Удар вернул обоих к реальности, мужчины посмотрели друг на друга, словно впервые. Тридцать четвертый сказал:

– Спасибо.

Хронвек ответил:

– Всегда пожалуйста. Что происходит?

Макс повертел головой, наклонился, сгреб в ладонь серую пыль с дороги и покатал ее между пальцами.

– Не знаю. Это наша Земля, Гектор. Мертвая женщина отправила нас сюда.

– Женщина? Мумифицированная погань с проводами, торчащими из тела?

– Да. Она сказала, что мне стоит посмотреть на плоды своего труда.

Хронвек фыркнул и плюнул в пыль.

– Ни черта подобного. Она бубнила что-то о муках, в которых я ничего не понимаю.

Игрок пожал плечами.

– Похоже, у нас были персональные аудиенции. Посмотрите, все вокруг мертво.

Макс прошел вперед и дотронулся до столба, на котором был закреплен электрический щит. На нем было написано печатными буквами: “Под напряжением. Не открывать”.

– Это Россия. Смотрите. Березы, ели, только они мертвы. И трава тоже мертвая. Она не сухая, это другое. Стебельки не успели завянуть, просто перестали впитывать влагу и свет. Боже, Гектор. Что тут случилось, пока нас не было?

Хронвек хмуро разглядывал мрачный пейзаж.

– Ничего здесь не случилось, Макс. На Земле по-прежнему грызня из-за власти, денег и статуса, люди так же рождаются и умирают, гадят, занимаются сексом, влюбляются и верят. Это не наш мир, но, возможно, когда-то он им станет.

– Когда-то?

– Это будущее. Мерзость из башни решила показать нам свои мечты. Как ее там зовут?

– Турхаднаагрэ.

– Сука. Ну что же, давайте посмотрим.

Он хлопнул игрока по плечу и зашагал вперед уверенным шагом. Макс поспешил следом. В отдалении виднелось небольшое селение. Одинокие путники, оставляя в пыли цепочку следов, направились к нему. Пустые глазницы окон глядели на них с укором, будто обвиняя в чем-то. Гектор подошел к ближайшему дому, вошел в распахнутую калитку и взялся за ручку входной двери. Она открылась, выпустив маленькое облачко серой пыли. Макс заглянул внутрь – помещение было совершенно пустым, тут не было ни людей, ни их останков. На столе следы трапезы, высохшая колбаса, хлеб и бутылка, в которой когда-то была водка. Гектор подошел и осмотрел содержимое тарелок.

– Смотрите, еда не протухла, она просто высохла. Это странно.

– Почему?

– Микроорганизмы. Им все равно, что происходит, они существуют в своем собственном мире и едят все, что годится в пищу. Но я не вижу признаков разложения…

Тридцать четвертый наклонился и поднял крышку эмалированного ведра. В нем была вода, на дне лежал толстый слой бежевой массы.

– Дрожжи. Это брага, Гектор. Но она не бродит, совсем. Вы правы, это странно.

Они вышли наружу и направились в сторону центра поселка. Повсюду лежала пыль, один раз на глаза мужчинам попался высохший труп собаки – она была пристегнута цепью к своей будке. По-прежнему вокруг не было ни одного признака жизни. Дорога повернула, из-за угла двухэтажного каменного дома показалась церковь, площадь, одноэтажный сельский магазин с решетками на окнах и почта. Вокруг не было ни души.

Движимый каким-то ощущением, Хронвек направился в сторону храма, но Макс потянул его в сторону. Они зашли в сельский магазин, с удивлением рассматривая полки с товарами, которые лежали на своих местах, никем не потревоженные. Игрок озадаченно покачал головой:

– Ничего не разграблено. Я совсем не так представлял себе конец света, Гектор. Что же тут произошло? Они что, просто взяли и исчезли, все разом?

– Не знаю. Возможно, жители этой деревни столкнулись с чем-то, что гораздо страшнее голода и…

– И чего?

– И смерти.

– Что может быть страшнее смерти?

Хранитель посмотрел на него мрачно и ответил:

– Вы не боитесь ее, Макс. Когда все бегут в ужасе, вы смотрите по сторонам, думая, как дать ей отпор. Я знаю, это читается в ваших глазах. Но если вы поймете, что она – самый легкий выход? Если вы почувствуете, что вас ждет нечто, куда хуже смерти? Что вы сделаете?

Тридцать четвертый нахмурился, поглядел на Хронвека с пониманием и вышел на улицу. Не сговариваясь, они прошли через площадь и остановились у дверей большой каменной деревенской церкви, размер которой совершенно не соответствовал маленькой деревушке на сорок домов. Макс покосился на Хронвека.

– Вот же черт. Я боюсь. У меня дрожат руки.

– Хранитель кивнул.

– Я тоже.

Он взялся за медные ручки, покрытые резьбой, и распахнул двери в храм.

Они все были там. Дети, матери, жены, отцы, деды, бабки, пробабки, любовницы и тещи, друзья и враги, соседи и родня. Все, сваленные в огромную кучу у ног Спасителя, который глядел на них сверху глазами, полными скорби. Тела иссохлись, не тронутые гниением, ведь в этом мире больше не было жизни, никакой – ни маленькой, что копошится под микроскопом, ни большой, что мечтает и планирует. Макс вздохнул, и голос его дрожал. Гектор вошел в святилище. Заставил себя войти.

– Когда впереди то, что хуже смерти, на помощь придет вера. Она позволит умереть достойно.

Игрок поравнялся с магом, став с ним плечо к плечу. Ему сейчас нужна была поддержка сильного человека, и он чувствовал, что Хронвек тоже от нее не откажется.

– Ты говоришь, это будущее. Значит, оно еще не наступило?

– Не наступило. Но наступит, если мы и дальше будем верить, что нас защитит кто-то, более сильный.

– Когда ты сказал, что Хашат вне политики, я не понял, что ты имеешь в виду, Гектор. Теперь я понимаю.

– Это хорошо, Макс. Думаю, мы видели достаточно. Эта тварь надеялась, что повергнет нас в трепет, но сейчас я даже благодарен ей. Я понимал, что Земля тоже в опасности, что когда-нибудь с ней случится то же, что и с остальными жемчужинами ожерелья Пальмеи, но никогда не пытался этого почувствовать. Пора возвращаться назад.

Тридцать четвертый с подозрением посмотрел на Хронвека и заметил:

– А ты знаешь, где выход?

– Нет. Но мы найдем его.

***

Стурастан выполнил нижний выпад, рассчитывая нанести беззубой мумии удар точно между ног, но меч только рассек пустоту. Он потерял равновесие и упал на зеленые плиты Залов Размышлений, подняв пыль, которая устилала толстым слоем полированный камень. Наставник вскочил, крутанулся на месте, сталь с воем описала полукруг, но мертвой мумии нигде не было. Он огляделся.

– Что… Что это значит? Призрачный Замок? Как…

Низенький человечек привычным движением поискал свой табурет, и, не найдя его, растерянно опустил плечи. Стурастан сделал несколько шагов вперед и понял, что пол уходит вниз под приличным углом. В его душе стала нарастать тревога. Эта дохлая баба сказала, что больше никто не будет в безопасности. Никто, даже те, кто укрылся в самом надежном убежище трех миров…

Наставник бросился вперед, скользя по гладкому полу Залов Размышлений. Он пронесся через переход до нижней площади, дверки в галереи нуглов были распахнуты, из них тянуло сыростью. Выбежав на поверхность, учитель остановился, в ужасе рассматривая картину, которая открылась перед его глазами.

Башен больше не было. На их месте торчали железные стержни, упираясь в черное небо, по которому ползли свинцовые тучи. Стены цитадели ощерились неровными сколотыми краями, брусчатка вздыбилась, будто после землетрясения. Ось Центральной Башни мрачно возвышалась в центре площади, она была покрыта ржавчиной, у ее подножия лежала гора кирпича, когда-то скрывавшего ее внутренности. Стурастан обернулся и упал на колени – от Женского крыла осталась лишь куча развалин, камень и дерево лежали вперемешку, и только печь, которая приготовила столько великолепных обедов под неустанным наблюдением леди Жуады, осталась гордо стоять среди обломков. Учитель поднял голову, посмотрев вокруг глазами, полными слез. Вся цитадель была наклонена, словно корабль, севший на мель. Останки башни Хранителя напоминали высохший палец мертвеца, торчащего из земли – он указывал куда-то в сторону захода. Ни одной звезды не видно было на темном небе, ни дуновения ветра, ни звука не слышалось в этом мертвом месте. Стурастан потряс головой и пробурчал:

– Ну, нет, это уже слишком. Проверим, что может сделать с грязной магией наваждений старый Стура в своем старом замке! Я скоро до тебя доберусь, гнилая Турхаднаагрэ, или как тебя там называют!

***

Демон сидел на скале, которая когда-то была основанием его ледяного дворца. Под ней лежало озеро – грязное озеро, полное грязной воды. Серый пепел вылетал из сквозных тоннелей, он был холодный и вонючий, а это значило, что аура Майрониды угасает. Ядро вечно пылающей звезды больше не было ледяным, оно нагревалось, приходя в равное состояние с наружней оболочкой. Когда их температуры сравняются, Майронида провалится сама в себя, умерев, подобно тысячам непокорных демонов, лежащих вдоль берегов грязного озера. Гратагарат хотел вырвать тухлое сердце из дохлой твари, питающей остатки своей жизни с помощью стальных жил, проходящих через ее тело, он собирался посмотреть, бьется ли оно, или уже просто смердит, подобно ее хозяйке, но не успел. Она выбросила его из настоящего и закинула в место, порожденное больной фантазией полумертвого существа, не знающего покоя. Герцог сжал кулаки, огромные когти впились в ладони. Что сейчас делает его брат, Сандаал? Умирает в пронизанном пеплом воздухе внешней сферы, наблюдая, как осыпаются на землю возрождающие пылевые облака? Его фонтаны потухли, расплавились ледяные башни нижней сферы, и смертоносные кунсураты воют, стоя над трупами своих хозяев. Майронида гибнет, а Гратагарат ничего не может с этим поделать.

Демон встал и воздел лицо к ледяному ядру Оси. Он набрал в грудь омерзительно влажного теплого воздуха, пропитанного пеплом умирающей звезды, и прокричал, что было сил: