Читать книгу: «Демон в порядке», страница 3

Глава 7

Мужчина сидел, уткнувшись лицом в колени. Длинные мокрые пряди скрывали его черты. Плечи слегка вздымались – он дышал. Глубоко и ровно. Как спящий.

Я застыла в изумление, но мозг лихорадочно пытался обработать картинку: огромный, мокрый, голый мужик с самыми настоящими рогами, торчащими из черных волос, сидит в кастрюле для вымачивания «редиски», как взрослый дядька в игрушечной машинке.

Йорик, маленький герой, орал как резаный, прыгая между мной и неведомой… хренью. Он бы и хотел цапнуть внезапно разросшегося чудика, но не доставал через высокие медные борта кастрюли.

– Фу! Тихо! – прошипела я автоматически, но сама не могла оторвать взгляда от этой… этой антропоморфной версии козла.

А козел сидел, уткнувшись лицом в колени, вода с волос стекала по его спине ручейками. Дышал он ровно, слишком ровно. Как спящий опасный зверь. Возле моего дивана! А если бы я заснула… а он как выскочит, как выпрыгнет! И забодает. Уф…

И тут я краем глаза заметила странное. Пригляделась и охнула. Мощные козлиные плечи не просто вздымались от дыхания. Они дрожали мелкой, частой дрожью, как у промокшей до последней шерстинки и замерзшей собаки. Вода-то в кастрюле ни разу не теплая, из-под крана! А он сидел в ней голый, кто знает сколько, – я же с Джонатаном возилась, потом припасы таскала, задремала… Мама дорогая! Он же не «редиска» на самом-то деле, а человек… Эм… Живое существо, хотя и рогатое! И его наверняка бьет жуткий озноб!

Весь мой шок, страх перед неведомым и мысль «что за черт?!» моментально испарились, сменившись прагматичной яростью зоозащитницы возле бездомного кота, которого кто-то облил водой на морозе.

– Ах ты ж!.. – вырвалось у меня, и я решительно шагнула вперед, отпихивая Йорика ногой, чтобы не споткнуться. – Да ты же замерз, болван! Вылезай из кастрюли!

Я ткнула пальцем в мокрое плечо. Кожа под пальцами оказалась ледяной, как мрамор на морозе. И твердой. Мурашки побежали у меня по спине.

– Эй! Ты! Редиска! – тряхнула я его за плечо. Тело подалось, но реакции ноль. Глаза по-прежнему смотрели в никуда, сквозь колени и кастрюлю. Дрожь усиливалась. – Ну все, хватит мокнуть! Марш на диван! Быстро!

Ругань, похоже, подействовала лучше любых других слов. Или просто инстинкт заставил пошевелиться, когда стали дергать. Мужчина неуклюже поднял голову, его темные глаза медленно сфокусировались на мне. В них все еще была пустота, но теперь смешанная с непониманием.

Я не стала ждать просветления. Ухватив рогатое и мокрое существо под мышки (какой же он тяжелый! Спасибо вам, спортзал и вредный тренер Степан Григорьевич!), я потащила его из кастрюли.

Мужик не сопротивлялся, но и не помогал. Висел на мне как огромная, мокрая, послушная кукла. Вода хлюпнула на пол. Йорик, видимо решив, что это новая игра, перестал лаять и с интересом наблюдал, как я волоку голого рогача к нашему дивану.

– Ноги-то хоть переставляй, балда! – пыхтела я, с трудом удерживая скользкое тело. – Вот… так… И падать не вздумай, а то вдребезги разобьешься, и мне потом осколки собирать!

Добравшись до дивана, я с облегчением уронила свою ношу на одеяло. Мокрый несчастный Редис сел, сгорбившись, все так же дрожа мелкой дрожью. Вода все еще капала с волос. Ну мама дорогая, эдак внезапный козел еще чихать начнет мне в подушку. И кашлять! Надо его хоть вытереть… и чистую наволочку на голову тюрбаном, чтоб не капал на постель!

После наволочки я, скрипя зубами, сняла с себя кофту – благо она не из синтетики, а из натуральной шерсти. И начала грубо, но энергично растирать его спину, плечи, руки.

– Держись, редиска улучшенной комплектации, – бормотала я. – Сейчас согреем. Главное – не помри тут от пневмонии в первый же вечер. Мало ли, Лукас потом мне счет выставит за порчу имущества…

Растерев как смогла (пропуская некоторые деликатные зоны), я накинула на мужика одеяло. Рогатый сюрприз автоматически закутался в него, все так же дрожа, но теперь уже не так сильно. Глаза его начали приобретать осмысленность, но пока еще были туманными.

Йорик подошел, осторожно обнюхал торчащие из-под одеяла мокрые ноги и фыркнул. А я машинально обрадовалась: ступни нормальные, человеческие. Ну а вдруг бы копыта? С другой стороны, можно на обуви экономить… два раза. Не покупать саму обувь и не изобретать для нее места хранения.

Уф, ладно. Это все равно не наш случай. Пятки у нежданной редиски как у младенца, и не скажешь, что на вид взрослый мужик. Но босиком он точно никогда не ходил.

– Ладно, сиди тут, не дергайся, – приказала я. – Сейчас чайку вскипячу. Согреешься…

Чай… Чай! А где чай?! Я метнулась к нашим припасам на кухне. Вскрыла термосы – там какое-то густое мясное рагу, пахнущее специями. Контейнеры – с овощами и странными лепешками. Фрукты. Вода. Но никакого чая. Ни пакетиков, ни заварки. Ни даже подозрительных трав в мешочке!

– Ах ты жмот иномирный! – выругалась я мысленно в адрес Лукаса. – Чайку не додумался передать! Ладно… Воды горячей вскипячу и нарежу в нее яблоко. Будет почти компот.

Растапливать незнакомую плиту незнакомыми щепками – то еще удовольствие. Я боялась, что дым не найдет выхода и вернется ко мне, боялась, что дрова и уголь отсырели, что фиг его знает, с какой стороны вообще эта дурында поджигается… но справилась. И даже немного успела погордиться собой, пока в медном ковшике варился импровизированный компот из всех имеющихся фруктов разом. А потом помчалась со своей стряпней обратно так торопливо, что споткнулась о цепь, тянущуюся мимо кастрюли к дивану.

Чего, спрашивается, паниковала? Да кто ж его знает… Жалко было редиску, скорее всего.

Хаос, чувствуя мою панику и спешку, будто ожил: тени зашевелились плотнее, из дальнего угла донесся тихий скрежет, как будто кто-то точит когти по камню. Йорик, всю дорогу привычно бегавший за мной хвостиком, зарычал и показал, что у него есть зубы. Пусть маленькие, но зверски острые!

– Не сейчас! – рявкнула я в сторону скрежета, ставя ковшик на стол. – Закройте пасть, все! Мне некогда!

Тени по углам озадаченно смолкли. Я кожей чувствовала их осторожное недоумение. Кто, мол, тут еще раскомандовался? И почему мы послушались?!

Мой грозный рык привел к еще одному неоднозначному результату. Плотный кокон на диване, из которого даже кончика рогов не торчало, шевельнулся. Приоткрылся. И на меня уставился вполне осмысленный, но очень настороженный глаз. Сердитый такой.

Прежде чем я успела открыть рот, чтобы предложить кокону горячего компота, он вдруг подал голос. Низкий, хриплый от холода и неиспользования, но не терпящий возражений.

– Вы кто такая?! И что здесь делаете?!

Глава 8

Голос, властный и хриплый, прозвучал резко, как удар хлыста. Йорик замер, готовый броситься в атаку или спрятаться за меня. Хаос в углах, казалось, притих, прислушиваясь. А я стояла с горячим ковшиком в руках, чувствуя, как меня переполняют усталость и раздражение.

Пришлось глубоко вдохнуть, чтобы не рявкнуть в ответ что-то убийственно саркастическое.

Но потом глянула на этого властного рогоносца… Сидит, кутается в мое одеяло, влажные волосы на лоб лезут, лицо бледное, щетина топорщится… И огромные зеленые глаза, в которых злость смешалась с какой-то беспомощной растерянностью. Как у пойманного волчонка, который рычит, но сам напуган до смерти. И вспомнила жалкую, скрюченную «редиску» в тазу. Всего ведь несколько часов прошло.

Мда, нельзя многого требовать от бедолаги. Он явно не в себе. И не факт, что вообще в своем уме.

Выдохнув, постаралась, чтобы голос звучал спокойно, но без заискивания.

– Меня зовут Маргарита, можно просто Марго, – я поставила ковшик с компотом на столик рядом с керосиновой лампой, – специалист по наведению порядка в хаосе. В этом хаосе, – и махнула рукой вокруг, охватывая весь жуткий холл. – Меня нанял хозяин поместья Торнвуд, господин Лукас Локвуд. Чтобы расхламить это великолепие, – кивнула в сторону окна, за которым маячил темный силуэт не менее жуткого сада. – Что я здесь делаю? Таскаю голых неблагодарных рогачей из холодных кастрюль, вытираю собственной одеждой и пытаюсь напоить горячим компотом, пока они не околели от холода и неудобной позы. Стандартный рабочий день.

Рогатый редис нахмурился еще сильнее. Злость в его глазах не угасла, но к ней добавилось непонимание.

– Лукас… – пробормотал он, как будто пробуя имя на вкус. Потом резко вскинул голову. – Неважно! Это мой дом! И я требую, чтобы вы немедленно его покинули! И унесли… этого!

Он ткнул пальцем в Йорика, который ответил недовольным ворчанием, а спустя пару секунд оскалился на незваного гостя, демонстрируя готовность защищать почти родное лежбище от наглых вторженцев.

Странный рогатый парень отпрянул поглубже, инстинктивно вцепившись в края одеяла. Мда, он что, собак боится? Сначала сам на Йорика окрысился, теперь испугался двух килограмм мохнатой воинственности. Бедолага.

– Вы… вы не смеете! – Незнакомец попытался сохранить властный тон, но вышло скорее растерянно. – Я… я здесь хозяин! Вы должны…

Он нахмурился еще сильнее, его брови сомкнулись в одну грозную черту над переносицей. Рога, казалось, напряглись.

– Убирайся, сейчас же.

Я насмешливо фыркнула:

– Убираться мы будем завтра, вместе с помощниками. А пока имей в виду: врединам, которые орут на свою спасительницу, одеяла не полагаются. Это мое одеяло. Мой диван. Лично мной откопанный из-под тонны этого… – я снова махнула рукой, – архитектурного наследия. Чтобы спать. Здесь. Сегодня. Так что, если уж на то пошло, это ты на моем диване. И под моим одеялом.

Парень смотрел на меня, явно не понимая. Слова пролетали мимо его промерзшего и, как я начала подозревать, не очень целостного сознания. Так что бедолага сидел и комкал край одеяла в своей большой, все еще дрожащей руке. Торчащая из под одеяла цепь и ошейник на шее его, похоже, совсем не беспокоили.

– Я… – начал он, но замолчал. На лбу выступила глубокая складка концентрации. Он будто пытался что-то вытащить из густого тумана. – Я… главный. Здесь. Должен быть главный. Ты должна… уважать.

– Должна? – перебила я. – Я должна была поужинать и лечь спать. Вместо этого я вылавливаю из кастрюли неизвестного голого субъекта с признаками переохлаждения и амнезии. Главный нашелся… без штанов, зато на поводке и с рогами. Видала я таких главных.

Зеленющие глаза расширились. Редис недомоченный уставился на меня, потом медленно поднял руку… и нащупал свои рога. Сначала осторожно, кончиками пальцев, как будто проверяя, свои ли. Потом крепче сжал один из них, словно пытаясь понять, откручивается ли. Лицо его исказилось гримасой полнейшего непонимания и ужаса.

Я не удержалась.

– Ага, – кивнула с ехидцей. – Вот такие пироги. Думал, корона к земле тянет?

Мужчина резко опустил руку, будто обжегся. Потом снова провел рукой по голове, по мокрым волосам, нащупывая основание рогов, и недоуменно уставился на свои пальцы. Не знаю уж, что он там хотел на них увидеть, но ожидаемого не обнаружилось.

Его взгляд снова устремился на меня, но теперь в нем было не раздражение, а паника. Настоящая, глубокая паника человека, который не понимает, кто он и что у него на голове.

– Я… – Он начал и замолчал. Сжал кулаки. Снова попытался: – Я не… Не помню. Ничего. Даже имя.

Голос сорвался на хрип. Он отвернулся, уткнувшись лицом в складки одеяла. Плечи снова задрожали. Но теперь это была дрожь от беспомощности.

Вся моя злость, ехидство и сарказм разом улетучились. Передо мной сидел не враг, не хозяин творящегося повсюду хаоса, не монстр. Сидел потерянный, напуганный до смерти человек. На цепи. С рогами. И без памяти.

Тяжело вздохнув, уселась на диван, рядом с несчастным мокрым козликом. Йорик, почуяв смену атмосферы, перестал рычать и скалиться.

– Ладно, – устало глядя на пламя керосинки, снова заговорила я. – Память – дело наживное. А вот сон – дело срочное. И у нас тут проблема. – Парень повернулся и уставился на меня, забыв про рога, а зеленые глаза опять стали огромными и растерянными, как у ребенка. – Одеяло одно. Диван один. Я вымотана как собака, ты – как мокрая… ну, как ты есть. Как постель будем делить? По справедливости – я хозяйка дивана и одеяла, а ты редиска в кастрюле до утра. Или по-честному – пополам?

Незнакомец молчал. Дрожь почти прошла, но в глазах бушевала буря – страх, стыд, злость на себя и на ситуацию, недоумение. Но больше не было ничего властного или угрожающего. Только уязвимость.

– Ладно, про кастрюлю – это шутка. Ты хоть и не человек, но гнать тебя в нее – бесчеловечно, – вздохнула я. – Давай…

Тут Йорик, которому надоело сидеть у меня на руках, спрыгнул на диван между нами и принялся усердно копать то одеяло, которое я использовала вместо матраса. Для микропса это обычное дело – обожают хвостатые строить гнездо из постельного белья. Но со стороны выглядело как упрек в тупости: к чему споры, если…

– Точно! – Вставать не хотелось, а пришлось.

И рогатика я потянула за собой совершенно машинально. Он страшно удивился, когда обнаружил, что уже стоит на полу возле дивана, а не дерется за территорию зубами и рогами. Склонил голову к плечу и шевелил бровями: видимо, не мог определиться, то ли хмурить их, то ли поднимать в изумлении.

– Погоди секундочку… вот, – я живо свернула постель так, чтобы можно было устроиться калачиком внутри кокона, оставив половину дивана свободной. – Теперь у тебя целое одеяло. И две подушки – мне одной хватит. Компот в ковшике на столе горячий, выпей, полегчает.

Уж не знаю, наверное, день, начавшийся с полного крушения всей жизни, продолжившийся другим миром и живым бардаком, чье рогатое воплощение сидело напротив, подействовал на мои мозги слишком сильно. Я даже не подумала об опасности непонятного голого чудища. Просто задула лампу, взяла Йорика, залезла в постельный кокон прямо в одежде, сняв только кроссовки, и… отрубилась.

Даже поужинать забыла. И зубы не почистила.

Глава 9

Снилось мне что-то странное. Но уютное и на удивление безопасное. Как будто кто-то вкусно ест неподалеку, а еще шепотом ругается на бессовестных крыс, притворяющихся собаками. И подкармливает Йорика.

Звуки были такие… домашние, что под них спалось втрое слаще. Проснулась я удивительно бодрой и отдохнувшей.

Йорик обнаружился в моем коконе. Он сопел, уткнувшись мокрым носом мне в ухо. Но стоило открыть глаза – звонко тявкнул в сторону двери.

Словно подтверждая сигнал побудки, раздался громкий стук, и голос Джонатана произнес:

– Мисс Маргарет? Рабочие прибыли. Открывайте, пожалуйста.

Протирая глаза, попыталась сообразить, где я, кто я, и почему в скрюченной позе ничего не затекло? Через секунды в голове замелькали воспоминания о вчерашнем бурном дне и особенно о вечере.

Я резко села, оглядывая диван. Пусто. Даже одеяла нет, только две мои смятые подушки и остались.

– Дела… – хмыкнула я. – Ну доброе утро тебе, Марго. И доброе утро, похититель одеял!

Стук между тем повторился, и голос Джонатана звучал все настойчивее.

– Иду! – рявкнула в сторону двери, натягивая куртку поверх мятой футболки.

Босиком по пыльному холодному полу – не лучшее начало дня. Йорик потянулся и зевнул, демонстрируя великолепный набор клыков.

Вместе с Джонатаном на этот раз прибыло пятеро людей: трое мужчин (двое крепких, бородатых, с видом «сломаю-завалю», а один потоньше, с умными глазами за стеклами очков) и две женщины (одна лет сорока, круглая и бойкая, с ведром и шваброй, вторая помоложе, строгая, с огромной корзиной, забитой каким-то средствами для очистки). Все смотрели на меня с вежливым любопытством и легкой опаской. Наверное, я выглядела как вышедший из берлоги медведь.

– Мисс Маргарет, – Джонатан махнул рукой, – это ваши помощники. Братья Горн, Майло и Генрих. – Бородачи кивнули. – Томас, наш знаток старых механизмов и запоров. – Очкарик смущенно улыбнулся. – Мэри, опытная уборщица. И Эльза, ее помощница.

– Здравствуйте, – кивнула я, пытаясь пригладить спутавшиеся за ночь волосы. – Заходите, не стесняйтесь. Места хватит… если подвинуть пару гор хлама. Джонатан, ты молодец. Кофе есть?

– Свежие припасы доставлены, мисс. – Он указал на аккуратно сложенные у крыльца корзины. – Горячее, хлеб, фрукты. Чай и кофе тоже есть.

– Чай! – вздохнула я с облегчением. – И кофе! Вот и хорошо. А то вчерашние припасы… – Я кивнула в сторону столика рядом с диваном. Там стояли емкости для еды. Пустые. Мало того, вылизанные почти до блеска. Вот и разгадка уютных снов: кое-кто спер у меня не только одеяло, но еще и пропитание притащил с кухни, чтобы всю ночь чавкать на пару с маленьким хвостатым предателем. – …кто-то опустошил. Дочиста. Как будто там пылесос побывал.

Джонатан лишь поднял бровь, но ничего не сказал. Рабочие, вооружившись ломами, метлами и тряпками, осторожно переступили порог, озираясь на мрачный, но теперь хоть немного освещенный утренним светом холл. Йорик, почуяв чужих, занял позицию у моих ног и начал ритуал обнюхивания сапог.

Пока Джонатан организовывал разгрузку припасов, а рабочие принялись робко сгребать мусор у входа в новенькую тачку, я решила проверить кухню. Да, там явно кто-то побывал и даже мылся в раковине, наплюхав воды на пол. Мои подозрения насчет ночной активности рогатого вора одеял подтверждались. Но где он сам? Где одеяло? И как он умудрился куда-то скрыться с цепью?

Вернувшись в холл, я взяла у Мэри лишнюю метлу. Теория – теорией, а убираться надо. Мы с Эльзой начали сметать вековую пыль с расчищенной вчера зоны вокруг дивана. Братья Горн с грохотом разбирали гору ящиков у двери. Томас копался в завале около колонны, что-то бормоча про «интересную конструкцию». Работа закипела.

И вот, войдя в ритм и размахивая метлой, как мечом света против тьмы, точнее – пыли, я заметила краем глаза нечто странное. У стены, возле которой мы только что подмели, из тени под выступом камина что-то выползло. Клубок пыли? Нет. Зонтик с костяной ручкой! Тот самый, что вчера гонялся за Джонатаном. Он лежал, прикидываясь невинно безжизненным, но по нему пробегала рябь, как по поверхности воды. И рядом с ним медленно, прямо на глазах, формировался маленький комочек серой ваты, который тут же начал обрастать слоями пыли и мусора, словно магнит притягивая их из воздуха.

– Ах ты ж!.. – вырвалось у меня. Я бросила метлу, подбоченилась и уставилась на зарождающийся хаос. – Ах ты вредитель! Только что подмели! А метлой по наглой рукоятке?!

Комочек пыли подрагивал, обрастая. Зонтик лежал, притворяясь безжизненно-невинным.

– Слушай сюда, розовая зараза! – Я ткнула в зонт прутьями метлы. – У меня контракт! Испытательный срок! И тебе здесь не место, понял? Не мешай уборке! Иначе запихну в кастрюлю и залью кипятком! С мылом! И с отбеливателем, понял?

Я не знала, понял ли меня хаос, но зарождающийся пылевой шарик вдруг рассыпался. Зонтик дернулся и затих. Мэри и Эльза переглянулись, явно решив, что новая хозяйка слегка того… с приветом. Но я была довольна. Наехала – и сработало! Пусть временно. А вообще, нефиг этой живой подозрительной рухляди где попало ползать… у меня в сумке полежит.

Да, сумка не выглядит большой, но это иллюзия. Помню, я как-то в ней помимо Йорика целую закупку на неделю из супермаркета приволокла. А сейчас там было пустовато, все на своих местах, зловредному зонтику не из чего будет генерить хаос. И не надо на меня так жалобно шелестеть!

Ободренная победой, я решила проверить еще один дальний угол, где висела вторая занавеска, похожая на ту, за которой мы нашли диван. Может, рогатый бездельник там спрятался? С одеялом?

Я осторожно отодвинула остатки истлевшей ткани. И замерла.

Да, рогатый главарь был тут. Стоял спиной ко мне, огромный и мрачный, как сама тень. На нем было… одеяло! Наброшенное на плечи, как плащ. Он копался в одной из почти не тронутых куч хлама – в той самой, где вчера я нашла брелок и табакерку. Его мощные плечи были напряжены, рога агрессивно торчали.

– Ага! Попался, одеялолюб! – начала я, но не закончила.

Редис резко обернулся. Его зеленые глаза горели воинственной яростью мужчины, в чей гараж пришла жена с тряпкой. В руках он сжимал старую, потрепанную книгу в кожаном переплете.

– Не смей! – прошипел он, прижимая свою находку к груди, словно драгоценность. – Это нужное! Его нельзя выкидывать!

Он сделал шаг ко мне, и от его дикой энергии, от этого властного, безумного взгляда мне стало не по себе. Главное, краем глаза я отметила, что от ошейника и цепи хаосовый псих умудрился избавиться.

Прибежавший Йорик спрятался у меня за ногами, откуда не менее грозно зарычал в ответ.

– Ага, поняла. – С мужиками, охранявшими дорогой сердцу хлам от любой уборки, я, слава богу, умела разговаривать. – Ты перебери тогда тут все и отложи, что нужное. Вон, возьми… это что? Корзина? В самый раз. И ничего, что ручка немного сломана, тебе ж не в дальний путь тащить поклажу. Влезут твои вещи, как думаешь?

– Не смей! – Зеленоглазый скандалист явно собирался продолжить ругаться, но в этот миг до него дошел смысл моих слов. – Тут все нужное!

– Да? – Я скептически хмыкнула и двумя пальцами вытащила из горы хлама драную, полуистлевшую тапку сорок последнего размера с облезлым меховым помпоном. – Уверен? Тогда хоть пыль стряхни, – и похлопала помпоном о какую-то торчащую деревяшку.

Одеялоносец моргнул на тапку, хотел что-то сказать, но не успел: пыль со спорного предмета поднялась столбом. Я-то прикрыла рукой нос, а вот он – нет, так что громкий чих прозвучал ответом на все вопросы сразу.

– Все нужное – в корзину. Остальное, если тебе не трудно, сгреби в одну кучу, чтоб легче выкинуть.