Читать книгу: «Косатки», страница 4

– Вы это к чему? Как Вас понимать? Хотя.. Хотя, какая разница. Мне пора! Я опаздываю. Очень опаздываю. У меня собеседование, я пойду! Простите!

К крайнему удивлению девушки, Андрей ничуть не стушевался перед ее ответом.

– Хм..! – по лицу молодого человека расплылась ухмылка, – Собеседование, говорите..! – его одолевал непонятный Алене азарт. Он просвечивал Андрея насквозь, как подростка просвечивает восторг первых открытий взрослого мира, о которых пока еще нельзя никому рассказать. Нельзя, но очень хочется.

И Андрей держался, решив еще немного насладиться интригой мгновения. Он влюблялся в это утро, как в самое лучшее в своей жизни.

– Подождите секунду! Еще раз простите меня за дверь! И за предупреждение это простите даже больше, чем за дверь! Алена..

Девушка подернулась всем своим тоненьким телом, а ее глаза округлились. «Может он и правда какой-нибудь там экстрасенс или.. вытащил у меня документы!» – перебирала про себя самые очевидные для женщины догадки Алена, – «Да нет, нет.. Никакой он не вор. Точно – экстрасенс!».

Запнувшись минимум по два раза в каждой из букв «К», пораженная девушка спросила:

– Отк-куда Вы знаете, к-ка-ак меня зовут?

А Андрею совсем ничего не хотелось отвечать, ему вдруг заблагорассудилось тихонько улыбаться и любоваться этой милой, смущенной девушкой. Но затягивать в своей прихоти было бы слишком эгоистично с его стороны.

– Меня зовут Андрей! – молодой человек несколько раз качнул Аленину руку за пальцы, хитро выглянув исподлобья.

Девушка смотрела просто вопросительно. Он продолжил:

– Эммм… Андрей Глебович! Не? – Алена впала в еще больший ступор, словно кто-то всесильный затормозил ход времени, и Андрею снова хотелось только смотреть на нее, но он пересилил свое желание, повторив по слогам:

– Ан-дрей Гле-бо-вич! Пятый этаж, пятьсот первый офис, десять ноль-ноль!

Если в хлорид железа три налить раствор роданида калия, в результате этой реакции образуется роданид железа три красного цвета. Краска не залила лицо Алены настолько же густо красным, зато свой вид она приобрела намного быстрее, чем реагируют элементы в чашке Петри. Человеческие отношения – тоже химия.

– Андрей Г-глебович!? – ломая звуки, проглотила Алёна. А сама захотела провалиться под землю и жалела, что перед ней стоит, возможно, будущий начальник, а никакой не экстрасенс. И что дверью он не пришиб её насмерть.

– Ну так что, Вы готовы к собеседованию?

– Нн-нее-т. Т- то ест-ть да!

– Прекрасно! – в голосе Андрея зазвучало доброе потворство, – Но только предупреждаю сразу: если в Ваших сильных качествах Вы укажите уверенность в себе, я Вам не поверю!

Алена до сих пор толком не понимала, как все так неудобно закрутилось. Но понемногу, сама не зная почему, успокаивалась, начиная улавливать нотки дружелюбной иронии в словах своего собеседника.

– Такого не будет, обещаю! Потому что мое второе сильное качество – честность!

На сей раз улыбнулись оба.

– Я, по правде сказать, совсем выпустил из головы про наше с Вами собеседование! Сумасшедшая неделька выдалась! Хорошо, что мы вот так удачно встретились! – по окончании его абсолютно квадратной фразы молодые люди, не сговариваясь, посмотрели на стеклянную панель входной двери, и Андрей виновато поморщился. – Знаете, я как раз бежал в кафе напротив. В любой непонятной ситуации жутко люблю поесть! И раз уж так много перед вами виноват, предлагаю провести наше собеседование именно там. Завтрак с меня!

Наступая на горло собственной робости, Алена согласно кивнула.

***

– Я очень люблю заходить сюда именно утром; здесь почти нет людей. Можно занять свой любимый столик в углу и смотреть, как просыпается и заводится жизнь. Это сильно заряжает. Снаружи суета, а внутри спокойно. Так спокойно, как хочется, чтобы было внутри у тебя самого. Повара неспешно готовят бизнес-ланчи к полудню, а я слушаю ленивые звуки гремящей кухонной утвари, пробую разобрать, какой именно суп пытается сбежать на плиту в эту самую минуту, и какое горячее так аппетитно шкворчит рядом с ним. Официант передает мой заказ на кухню и бармену. И тот перестает по пятому кругу натирать бессчетное множество бестолковых бокалов, он начинает варить мне кофе. И я уже не чувствую никаких других запахов. Здесь, правда, делают отличный кофе, попробуйте обязательно! Иногда в зале тихонько вскрикивает медный колокольчик – значит, кто-то еще, проснувшись, решил начать свой день с чего-то спокойного и уютного. Мне нравиться смотреть в утренние лица. Особенно те, с которых еще не успели осыпаться наваждения сна. В этих лицах, если постараться, можно разглядеть то, что снилось человеку, о чем он мечтает. В дневных лицах такого не разглядишь, в них вообще нет ничего, кроме суеты. А в вечерних почти всегда только лишь одна усталость, или даже разочарование. Все любят вечер, а я утро. Утро полно надежд, а вечер раздумий; нет в нем спокойствия. – Андрей закончил делиться своими рассуждениями и посмотрел на Алену.

Она сидела ровно напротив, зажав в руках пузатую кружку с чаем, и по выражению ее лица трудно было сказать – наскучил он ей, или наоборот девушка с готовностью ждет продолжения монолога; ее взгляд устремился внутрь себя, пускай зрачки и замерли где-то на уровне подбородка нового знакомого.

– Вы выдержаны и терпеливы – это уже Ваша третья очевидная характеристика на сегодня! – пытаясь вывести собеседницу из состояния задумчивости, констатировал Андрей, – Знаете, пока я окончательно не ввел Вас в транс своими заунывными репликами, мы можем начать собеседование. Вы еще не передумали?

Глаза девушки сверкнули, давая зеленый свет.

Андрей начал со стандартных вопросов, он задавал их нехотя, один за другим, но как будто бы совершенно не прислушивался к ответам. Люди ведут себя так, когда все уже решено, но по этикету или чьим-то выдуманным правилам нужно продолжать кобениться – это называется необходимая формальность. Андрей и правда совершенно не слушал, что отвечает Алена об опыте, стаже, навыках и чем-то еще, но в то же время, неотрывно следил за ее реакцией и поведением.

Алена все прекрасно понимала, но те же самые внутренние формальности заставляли ее раз за разом чеканить ответы. Она видела, что ни один из них не повлиял на решение Андрея, ведь оно, видимо, было принято еще до начала собеседования. Только вот девушка никак не могла взять в толк, каким оно будет. И это неведенье неприятно давило на нее. В какой-то момент Алена не выдержала, уже всерьез предположив, что кое-кто над ней просто издевается, и сказала:

– Андрей Глебович, мне, наверное, лучше пойти! – глаза девушки заблестели решительной безнадежностью, – Вы.. Вы, скажите. А то я. Я все равно не умею на одни и те же вопросы по-разному отвечать.

Андрей кротко улыбнулся.

– Не можете – это верно! Но мне нужно задать Вам еще один. Вы только не обижайтесь. И помните: я не заставляю Вас на него отвечать, как не заставлял идти на это собеседование. Но мне важно знать ответ именно на него!

Алена взволнованно поправила челку.

– А Вы умеете нагнать страху! – ее руки снова схватились за уже опустевшую пузатую кружку.

– Так Вы согласны?

– Ну.. да-а. – абсолютно неуверенно протянула Алена.

– Тогда скажите мне, зачем Вам эта работа? – теперь Андрей навострил на Алену все свое внимание.

А девушка даже не поняла суть вопроса. Зачем Андрей тогда задавал ей все предыдущие, если теперь они снова танцуют от печки.

– Э-м-м-м..

– Нет-нет, простите, тут, правда, моя вина! Я, наверное, неправильно выразился! – Андрей поднял глаза вверх, словно бы брал свои странные вопросы с потолка, – Сейчас.. э-э-э-э.. скорее так: отбросив все очевидные факторы «за» – деньги, социальный пакет и все такое, скажите мне, но только честно, – честность ведь Ваша сильная черта, Вы правда мечтаете об этой работе, и хотите получить свою должность?

– Я.. Я Вас не очень понимаю.. Точнее, понимаю, но из-за этого и не понимаю! Вы меня понимаете?

– Я Вас прекрасно понимаю! – Андрей вдруг отчего-то так развеселился. Сквозь сдержанный смех, таки продолжив, – Вы всегда мечтали об этом месте? Вы считаете своим призванием перекладывать бумажки из одной стопки в другую, и выполнять дурацкие поручения таких балбесов, как я? Думаете, что работать тут – счастье? Только честно! Пожалуйста.

Алена совершенно не ожидала такой постановки вопроса. И, как и любая нормальная девушка в подобной ситуации, немедленно растерялась. «Что ему от меня надо» – думала она, – «Не-еет! С таким самодуром и правда работа счастьем не покажется. А был таким милым. На первый взгляд..».

– Але! Але! Алена! Ау.. – Андрей щелкал пальцами, вытянув руку у миловидного лица девушки.

– Да-да! Я тут. Просто.. Вы понимаете, я не знаю, как правильно ответить! – Алена почти жалела, что не ушла сразу.

– Отвечайте, как есть. Можете также прямо, как я спросил.

Девушкой быть плохо. А через три минуты хорошо. А через пять снова плохо. Их настроение, как и характер, меняется скорее, чем власть в Малиновке². Не больше получаса назад Алена была сначала напугана, и почти сразу очарована Андреем, спустя три минуты заинтригована и тут же смущена. В кафе вперед всего он ее увлек, потом напугал, а теперь.. теперь бесит! Правда, так бесит, что уходить не хочется! Хочется принять вызов. А может даже и наговорить ему правды, сделать ближе к себе и понятнее. Ведь только с помощью правды люди могут стать ближе друг к другу.

– Нет! – пальнула она.

– Что – нет? – резкая реплика после затянувшегося молчания застала Андрея врасплох.

– Все – нет! – Алена загадочно округлила взгляд, – Не мечтала, не желала, не готовилась, не хотела. Ну, и все остальное – тоже нет.

Между молодыми людьми повисло молчание. Но назвать его неудобным было совершенно невозможно.

На кухне, во фритюрнице шипел и брызгался картофель. А бармен, громко бурля, допивал через трубочку остатки чьего-то сока.

– А о какой тогда Вы мечтаете? Только снова – честно.

– Честно?.. Честно, я бы хотела остаться на старой, но не могу.

– Это еще почему? Уволили? Замену нашли?

– Совсем нет..

– А что тогда? – Андрея охватило неподдельное любопытство, – Расскажи..те.

– Это у нас все еще собеседование, или уже допрос с пристрастием? – Алена успокоилась, сама того не заметив.

– Это.. Это..! – глаза собеседников сверкнули одной искрой, – Как хотите!

– Я сама ушла! До того, как офисах устраиваться, я в медицинском училась. А потом педиатром в поликлинике работала. Это было счастьем. Лечить детей, я имею в виду. Только вот, знаете, я до сих пор так и не поняла, что в нашей поликлинике было меньше: зарплата или доверие к молодому врачу. Если бы поняла – ни за что бы не ушла. А так, я не знаю, жизнь или судьба сама за меня все решили. Как это у верующих принято говорить: «Человек предполагает, а Бог располагает!» – Алена рассказывала свою историю, ни капельки не жалуясь. Она скорее делилась жизненным опытом, откровенничала с Андреем примерно так же, как начал их собеседование он – с рассказа о том, как любит каждое утро и их неприметно-уютный кафетерий.

– Вы верите в судьбу, но не верите в бога? – поинтересовался Андрей.

– А вы?

– Я верю с себя.

– А я в случай.

– Знаете что, Алена, мне тоже нужно кое-что Вам сказать. Как это говориться у тех же верующих: «Как на духу».

– А Вы умеете закрутить интригу! – Алена улыбнулась и попросила бармена долить в чайник еще немного кипятка.

– Да-а, я вообще много чего умею, чего уметь совсем необязательно, а пользоваться и подавно! – Андрей одним глотком выпил третий подряд кофе, – Я вас только заранее прошу, не сердиться на меня.

Алёна подозрительно приподняла брови, Андрей в ответ попытался вложить в выражение своего взгляда все раскаяние и одновременно все добродушие, на которое только был способен. Но, судя по всему, ему это удалось лишь отчасти. Алена смотрела на него, как на блаженного, словно раскаяние он всецело изобразил одним глазом, а добродушие таращил из второго.

– Кажется, мне лучше скорее продолжить мысль! Это по поводу работы и нашего собеседования.. – Андрей заметил, как мимика Алениного лица в который раз растерянно съехала в минор, – У Вас очень хорошее резюме, хоть и опыт работы, прямо сказать, невелик. Я, признаться, еще сегодня утром, пока мы не столкнулись в дверях, даже и думать забыл про собеседование. Нет.. – Андрей пытался наперед угадать возможные переживания девушки, чтобы предотвратить их, -..Неет, не потому, что мы уже кого-то взяли и вакансия закрыта, ничего подобного. Просто.. Просто Вы же нам еще в прошлый вторник резюме прислали. Полторы недели назад. Знаете, у человека иногда за полтора года ничего не происходит, а иногда и за полтора дня можно жизнь прожить. В общем, когда я назначал Вам дату собеседования, компании нужен был всего один новый сотрудник, а сам я был совсем другим человеком, не таким, каким Вы можете меня видеть сейчас. Но это было тогда. А теперь.. Теперь компании нужно два новых сотрудника, ведь я снова стал самим собой. Проводить Вам собеседование пока некому. Я уволился. Сегодня утром, можно сказать. Минут за пятнадцать до того, как Вы попытались разбить нашу прекрасную дверь!

Не зная, что чувствовать, что думать и что говорить, Алена осела.

– Я не специально! – подытожил Андрей, – Если хотите я сейчас же позвоню и про Вас не то, что не забудут, а лишь Вас и будут ждать, – чтобы доказать состоятельность своих обещаний, молодой человек демонстративно закрутил в руках телефон, – Но, только позвольте сначала сказать Вам еще кое-что. Что теперь мне важнее всего.

Алена настолько не понимала происходящего, что уже чисто машинально соглашалась на реплики Андрея.

– Не знаю, как начать, чтобы не напугать Вас.. – мешкал Андрей.

– А-х-х-х, да-а-а? То есть, до этого все шло как надо? Ну, Вы тогда мне чаю-то хоть подлейте, и продолжайте! Не берите обо мне в голову, и не бойтесь – выкладывайте! – наигранно подбадривающим голосом иронизировала Алена то ли над собой, то ли над собеседником, – С меня пример берите! У меня бесстрашие четвертым сильным качеством идет!

Андрей ухмыльнулся.

– Ну, хорошо! Раз тут все такие смелые.. – четвертый кофе исчез в гортани интригана, – Знаете, у меня сегодня самое замечательное начало дня, какое только можно себе пожелать. Все из-за того, что с самого утра я совершаю исключительно те поступки, которые делают меня счастливее. О-о-о-х! Видели бы Вы, как я шикарно уволился! – Андрей возвел глаза и руки к потолку. Он чуть не прихрюкивал от наслаждения, воспроизводя в памяти сцену своего ухода, – Жаль, нельзя вернуться еще раз и уволиться на бис! И вот я с чувством выполненного долга бегу по коридорам, доругиваюсь, с кем не доругался, предвосхищаю количество новых дел и забот, сколько радости впереди, ка-ак вдру-у-у-уг: Б-У-У-УМ!.. И так мне повезло остановить Вас за пару мгновений до необратимости! Знаете, как в детстве: всего один шаг – и ты не на безопасной кровати, а обеими ногами в лаве!?

Алена слушала, а Андрей прервавшись на секунду, обратил на себя внимание бармена, ловко изобразив тому пантомиму, связанную с головой, нехорошим самочувствием и скорой помощью. Румяный юноша в зеленой жилетке, – традиционной для работников подобных заведений – стал наливать в свеженатертые бокалы красное полусладкое.

– Итак, на чем я остановился? Ах-да.. Как спас Вас от лавы! А сам в то же мгновение очаровался (Андрей выудил из памяти, что в анкете его собеседницы, в графе о семейном положении галочка стояла в незамужнем окошке). Очаровался, но, признаться, после того, как Вы чуть не обвинили меня в том, что я Вам собеседование срываю и всех других собак повесили, тут же подумал о Вас, как о хитрой автоподставщице! Из тех, что сами прыгают под колеса с целью дальнейшего шантажа непутевого водителя!.. Шутка!

Не моргая, Андрей уставился на Алену в надежде, что ее губы дрогнут хотя бы в микроскопической улыбке, но девушка выглядела непробиваемо. И так же непробиваемо ответила:

– Да-а-а.. Докатились.. Знаете что? Я первый раз в жизни встречаю мужчину, который избивает девушек дверьми, а потом еще пытается шутить над этим!

Наступил так долго назревающий момент неловкого молчания, в который Андрей успел поперхнуться, а Алена с азартной улыбкой изучить свой изящный маникюр:

– Один-один!

Рассмеявшись в голос, Андрей предложил Алене чокнуться только что поставленными на их стол бокалами вина, а затем откинулся на спинку стула с видом человека, который долго-долго бежал в туалет по самым важным и неотложным делам, и успел точно в срок. Алена чокнулась, но пить вино не стала. Часы не досчитали еще и до полудня.

– Алена, Вы, правда, меня почти сразу не на шутку околдовали. Такая непосредственная и милая. Я решил пообщаться с Вами и помочь, во что бы то ни стало!

– Ох! А Вы, оказывается, альтруист!

– Не то слово! Обязательно!

– Вот бы всем так везло на альтруистов, как мне с Вами.

– Не-ет! Та-ак, ка-ак Ва-ам повезло, больше никому повезти не может! – резюмировал Андрей, – Знаете, я вот пока внимал, о чем мы разговаривали; все эти вопросы, ответы; стремления, качества, навыки, ценности, цели; весь этот бред! Я в Вас себя увидел! Так, знаете, четко и ясно. Прямо в глазах читал, что Вы.. Что Вы не такая, как в резюме. Нет ну, конечно же, и такая тоже, но все же нет! – Андрей отхлебнул из бокала, – Я сейчас начну путаться и непонятно изъясняться. Это все от волнения. Короче! Я затем Вас и спросил про мечты, про счастье, и кем Вы в детстве мечтали стать; и я прямо в Вас узнал себя. Того, который несколько лет назад так же сидел на собеседовании в фирму, в которой почти любой молодой специалист хотел бы работать. Но сидел без самого главного чувства. Чувства того, что делаю по душе самому себе, что выбираю не только заработок, но занятие, которое будет съедать почти все мое время и мысли, а значит, делать их счастливыми, если я стану заниматься любимым делом, либо просто безнадежно полезными благодаря одной лишь только сумме заработка. И больше ничего. Меня тогда просто-напросто некому было остановить. И я лишь сегодня утром смог не в мыслях, но на деле начать возвращать себя! И теперь хочу остановить Вас. Точнее – тебя. После того, как люди чокнулись, они имеют право перейти на «Ты». И я сейчас не про соударение наших бокалов! – Андрей отхлебнул свежий глоток, – Алена, ты если хочешь лечить детей, то лечи! Это намного дороже денег, это ведь твое счастье, ты сама так сказала. Его ни на какую зарплату не купишь. Послушай, я знаю, о чем говорю! А все остальное приложится. Просто не все сразу. Знаешь, что я сегодня заметил? Когда делаешь то, как чувствуешь правильным внутри, то жизнь обязательно идет тебе навстречу.. Иногда чуть не лбом в нужные двери толкает! – Две пары зеленых глаз пересеклись навстречу друг другу, – И это не шутка.

Снова было слышно, как повара на кухне борются с бизнес-ланчами, а сухощавый бармен длинными пальцами через шелковую тряпочку натирает бокалы.

– Я не знаю, что тебе ответить. Я снова тебя понимаю, но не понимаю, понимаешь?

– Понимаю.

– И что же тогда делать?

Хороший вопрос. Он прозвучал не как намек на то, что кто-то навязчиво лезет не в свои дела, а как совершенно осязаемая растерянность.

– Давай придумаем так! – Андрей взглянул на часы, – Я позвоню сегодня своим в фирму, объясню ситуацию, попрошу переназначить собеседование на понедельник. А значит, у тебя будет целых четыре дня, чтобы подумать о том, что я тебе сказал, а главное – прислушаться к себе и принять правильное решение; и здесь только ты можешь понять себя. И помни: некоторые решения, которые мы думаем, что принимаем временно, оборачиваются для нас решениями на всю жизнь. А те, о которых мы мечтали, как о деле всей жизни – вообще не приходят. Тогда получается, что мы перестаем быть собой. Нет ничего хуже для души чем, когда ты изо дня в день не оправдываешь своих ожиданий! – Андрей поманил Алену наклониться поближе к себе, – В понедельник ровно во столько же, во сколько и сегодня тебя будут ждать сразу в двух разных местах разные люди: мои бывшие коллеги в офисе, и я прямо в этом самом кафе. Ты поняла меня?

– Да.

– Тогда договорились?

– Договорились.

– Я в тебя верю! – Андрей поцеловал Алену в щеку, пока та не успела прийти в себя.

***

В следующий понедельник без одной минуты десять утра колокольчик кафе залился нетерпеливым звоном. Сквозь распахнутые двери в зал влетел сладковатый запах духов и долгожданной встречи. Алена сделала шаг вперед и с ходу, буквально на автомате выбрала взглядом столик, за которым еще несколько дней назад они с Андреем договорились о возможной встрече. Столик пустовал. Алена обвела глазами все помещение целиком, но кроме бармена все также тщательно и манерно натирающего свои ненаглядные бокалы, и сидящего на самом углу барной стойки пожилого мужчины с чашкой кофе и свежеотпечатанной газетой, на главной странице которой Алена смогла прочитать намазанное жирным шрифтом «РОССИЯ ВВОДИТ ВОЙСКА В И…» (остальную часть было невозможно разобрать, ее закрывали стопка бордовых салфеток и кусок медового торта), больше в кафе никого не было.

«Россия вводит свои войска в И… диотизм. И я туда же» – с досадой подумала девушка. Внутри все упало. Она так долго пытается приучать себя не обнадеживаться по чем зря, а верить только глазам, не мечтая об исполнении чужих обещаний. Но что толку от этих стараний, если ей снова обидно почти до слез, когда перед ее взором в насмешливых улыбках разъезжаются пустые диванчики вокруг не накрытых к завтраку столов.

Когда Алена, глубоко выдыхая, собралась уже развернуться и уйти прочь, забыв все, как страшный, вздорный сон, бармен неожиданно оторвал внимание от своего любимого занятия. Он повторно поздоровался с гостьей, открыв рот в мимике сдержанно-добрых слов, но не издав при этом ни единого звука. Как бы издеваясь, пригласил ее пройти все за тот же столик.

«Можно подумать, он здесь единственный!» – подумала Алена, но смолчала. И главное, сама не зная почему, покорно прошла и села.

– Вам как обычно? – на этот раз бармен дал о себе знать вслух.

– Это Вы мне?

Молодой человек кивнул.

– Что – как обычно?

– Чай зеленый с жасмином, штрудель яблочный с шоколадным мороженым.

– А-а. Вы это имеете в виду? – Алена пребывала в прострации, поэтому лепетала себе под нос, пряча взгляд в бледно-бежевой, в крупную клетку скатерти стола, – Второй раз всего здесь и уже «как обычно». – девушка подвисала еще несколько мгновений перед тем, как поднять глаза и громко объявить бармену, – Нет, Вы знаете, не как обычно. Я же девушка, в конце концов, а не какая-нибудь там кто-нибудь! Мне зеленый чай.. с жасмином и.. штрудель яблочный. А мороженое к нему не шоколадное, а крем-брюлевовое!

Высокий юноша-бармен ни единым движением не выказал эмоций, касающихся ее весьма оригинального заказа. Он выбил чек, а пока тот, эпилептически подергиваясь, вылезал из кассового аппарата, заглянул за дверь разделяющую зал с кухней, и негромко, но четко произнес:

– Макс, штрудель! Яблоко, крем-брюле!

Откуда-то из глубины донесся ответ:

– Окей! Это к первому?

– Ога.

Бармен вернулся за стойку, и стал заваривать чай. Повсюду разлетелось умиротворяющее благовоние жасмина. Через занавешенное вертикальными жалюзи окно на сжатые, крохотные кулачки Алены упало несколько солнечных лучей. Солнца в городе девушка не видела несколько дней к ряду. Жасмина тоже. А тут все и сразу. Ну.. почти все. На душе стало заметно легче, она разжала свои изящные, тонкие пальцы, подставив ладони и лицо к свету: «Только штруделя не хватает. С шоколадом.. Тьфу! Да что, мало их что ли, этих штруделей с шоколадом? В каждом кафе!.. Но такой.. такой только в этом был!».

Алена закрыла глаза. Она слышала шелест газеты в руках мужчины у барной стойки, на страницах которой бурлили все скандалы мира, и бурление воды, заваривающей спокойствие трав зеленого чая и нежности жасмина в пузатом чайничке из обожженной коричневой глины. Бармен выставлял заказ на стол. Уже совсем близко Алена уловила запахи трав, яблока, корицы и отчего-то кофе; слышала, как на деревянную подставку плюхнулся чайник, а вслед за этим дребезжание чайных ложек и чужое сосредоточенное дыхание. Внутри себя девушка совершенно прогнала злость и обиду, и только какая-то досада все еще тревожила ее. От этого чувства Алена пока не могла избавиться, оно словно бы стало частью ее самой.

Торопиться Алене было некуда и незачем. За последние дни она твердо решила, что Андрей был полностью прав, и ни на какое собеседование ей идти не стоит. Поэтому, в ожидании окончательного смирения, она продолжала сидеть с закрытыми глазами.

Вот уже и бармен справился с сервировкой стола, и ленивыми, размашистыми шагами возвратился в свою обитель, возиться со стаканами. Вот уже послышался хруст сворачиваемой газеты и трепет колокольчика, провожающего пожилого любителя утренних новостей, а тревога, горький запах кофе, а главное, ощущение постороннего дыхания все еще крутятся совсем рядом.

Алена открыла глаза. В эту же секунду досада и тревога застрелились; от неожиданной легкости девушке свело половину тела, но она постаралась сохранить абсолютное внешнее спокойствие. Перед ней, как ни в чем не бывало, сидел и улыбался Андрей. Девушке захотелось выбить все зубы из этого ровного строя, спрятавшегося за нахальной, буквально беспардонной ухмылкой его лица; и тут же начать жалеть об этом и со всей нежностью просить прощения за свою несдержанность.

– Алена! – решительным голосом нарушил замешательство Андрей.

– Штрудель! Ой-й.. Андрей! – осеклась и тут же в смущении опустила глаза Алена, – Ты, пришел? А я уже думала ты..

– Что? Не приду? – молодой человек усмехнулся, – От судьбы не уйдешь!

Девушка не поднимала глаз. Из-за ее плеч темно-русыми волнами скатились и закрыли разрумянившееся лицо длинные волосы. На тоненькой кисти руки неслышно отсчитывали время изящные кварцевые часы. Стрелки на циферблате показывали десять часов и пять минут утра.

«У человека иногда и за полтора года ничего не происходит, а иногда и за пять минут можно жизнь прожить!».

Нет, Андрей не опоздал ни на одну из этих пяти минут, более того, он пришел на несколько минут раньше, отлучившись на время в уборную. Перед встречей он нервничал почти так же сильно, как и Алена, мыл руки, чуть ли не двадцать раз перекладывал челку с одной стороны на другую, поправлял воротничок рубашки, ну и все остальное такое прочее – туалетное.

Порой мы столько историй можем себе понапридумывать, а на самом деле правда в девяносто девяти из ста случаев проста и банальна, а главное – безобидна и не зла.

Почему-то в своей голове мы мечтаем о прекрасном, а воображаем ужасное. Оттого и тревожимся, потому и не находим себе места. Надломанные люди-максималисты не воспринимают золотую середину. Она, вроде как, не подходит тем, кто, якобы, привык брать от жизни все и ставить на нее тоже все. Либо у тебя ничего нет, потому что ты рискнул, либо есть все и даже больше, чем необходимо по этой же причине. Жаль, большинство из людей давно позабыло, а кто-то и вовсе никогда не знал, что риск в жизни должен быть совсем о другом, чем о том, за чем нынче идет повсеместная охота. Риск первооткрывательства давно уступил место риску захватничества.