Читать книгу: «Холодный ветер перемен», страница 4

Глава 9

Посмотреть всё равно пришлось. Врач-немец среди пассажиров самолёта нашёлся, а рожает молодая русская женщина. Вот ведь угораздило её! Я же перевожу, стараясь не смотреть в сторону роженицы. Хотя посмотреть есть на что, обнажены и грудь, и ноги, которые видно вот прямо сейчас очень хорошо. Однако антураж не располагает к кобелению. Совсем.

Вот интересно, какого гражданства будет новорожденный ребёнок? Авиакомпания датская, а пролетаем мы вообще над морем? Я заглянул в иллюминатор. Хотя нет, внизу суша, наверное, ГДР или Польша. Не могла девка до Белоруссии дотянуть?!

– У вас мальчик, – послушно перевожу я слова немецкого пульмонолога!

Но роды тот принять смог. Летит врач на конференцию в СССР. По всему видно – светило науки.

– Спасибо, доктор, – слабо произносит роженица.

Рожает она, кстати, в местном бизнес-классе. Вот это она такая крутая или уже экипаж самолёта подсуетился?

Довольное светило пульмонологии ещё какое-то время беседует с женщиной, а я послушно перевожу все эти суровые рубленые фразы с гавкающего немецкого языка на красивый и мелодичный русский.

– Хальт, хен-де-хох, гав гав гав! – говорит немец.

– Малыш хорошо сформирован, аномалий развития нет, – перевожу я, пытаясь вырвать свою ладонь из рук роженицы.

Как вцепилась при схватках, так и не отпускает. Насмотрелся я видов. Это мне поперло, что я попал в мужское тело. Не дай бог, не дай бог! Надо всех мужиков водить на роды, пусть посмотрят, как тяжело быть женщиной!

К лысой, но вполне симпатичной и фигуристой спортсменке сажусь уже в благодушном настроении. Стюардесса мне приносит … коньяк! Соседка на неплохом английском пытается узнать подробности. Я рассказываю, преувеличивая, разумеется, свою значимость.

– Вижу, не может вздохнуть малыш, я вот так вот по пяточке бью его ладошкой, он и закричал, – вру я, ибо орать тот начал сразу, как вылез из мамки.

– Штыба, блин! – слышу злой шёпот Михалыча сидящего в нескольких рядах от меня.

Что я сделал-то? И тут до меня доходит.

Я сжал кулак левой руки и хлопаю по нему ладонью правой, показывая, как спасал младенца, а со стороны без перевода это выглядит весьма двусмысленно. Стресс от увиденного сегодня и «стописят» коньяка делают меня смелее, и я назначаю свидание норвежской спортсменке в Москве. Там я пробуду два дня, рейс домой только одиннадцатого июня. Причём лечу в Ростов, ведь у меня начались каникулы, и хоть на пару недель, но заехать к своим надо.

– А зачем ты голову побрила? – задаю важный для себя вопрос – не дай бог, блохастая.

– Проспорила, – хмыкает Марта, так зовут норвежку.

Она велосипедистка, но не профи, а любитель.

Приземляемся. К трапу самолета подъезжает машина скорой помощи для мамы и малыша. Точно, советское гражданство получит малыш. Марта машет мне на прощанье.

– Что ты ей говорил? – спрашивает Юрий Михайлович уже при высадке.

– «Тужься сильнее» и всякую хрень, до сих пор в себя прийти не могу, – честно отвечаю я.

– Я про лысую эту, – уточняет Михалыч.

– Рассказывал, как роды принимал, а вы чего подумали? – огрызаюсь я.

– Значит так, завтра награждение в федерации, билеты домой мы тебе отдали. Ты там готовься, осенью чемпионат республики, а в декабре международный юниорский турнир в Тбилиси. Больше тебя не дергаем. И по весу определяйся, надо в весовую категорию до 63,5 кг тебе переходить, каждый раз сгонять пару килограмм уже трудно, да и Цзю в твою категорию выходит, – информирует главный тренер сборной. – А вообще, главный твой турнир состоится в следующем году, в июле. Юниорский чемпионат мира в Гаване.

Не спорю, хоть и без меня меня женят. Вообще не знаю, нужен ли мне спорт в дальнейшем? Совершенно не хочу быть профи, а на любительском уровне много не заработаешь. К слову сказать, бокс мне дал отличный трамплин, да и привык я к физическим нагрузкам, и тренировки бросать неохота.

Значит, в моем нынешнем весе сейчас начинает свою звездную карьеру Цзю, у которого есть серьёзный соперник в виде бронзового призёра чемпионата мира этого года Орзубека Назарова. Помню, этот спортсмен прилично выступал по профи в будущем, лет десять чемпионом был. Ситуация в следующей весовой категории, куда меня сватают, ещё сложнее. Там сейчас по взрослым есть много боксеров, ставших впоследствии знаменитыми, например, чемпион мира Шишов. В мае, напомню, проходил чемпионат мира в США, и Шишов вынес в финале какого-то канадца. Он почти мой полный клон физически – рост 176, а вес 61 кг. Откуда знаю? Да Михалыч продолжает грузить меня информацией в автобусе. Бубнит и бубнит.

Место у меня в гостинице забронировано, не люкс, конечно. Утром сегодняшнего дня в планах нанести визит Витьке Артемьеву. Он закончил десятый класс и сейчас сдаёт школьные экзамены. Затем к двум часам надо успеть на награждение, потом… да потом и подумаю, рано ещё. С Мартой надо куда-то сходить, можно и в ресторан.

Мой номер оказался так себе. Хоть и двухместный, но удобства – в коридоре. Тем не менее иду принять душ, чтобы смыть грязь кап страны. Приехали мы рано, в пять утра, поэтому до завтрака спим.

Утром в столовой парни лениво ковыряются в каше-размазне. Есть ещё яйцо и чай. Негусто для молодых организмов.

– Жрать охота, – говорит Костя сразу после завтрака и добавляет: – И спать.

– Поехали к Витьке в гости, там накормят, – предлагаю я.

– Я лучше в «каратеку» поиграю, – подумав, находит третий вариант времяпровождения Цзю.

«Не дай боже, подсядет на игрухи», – размышляю я, садясь на автобус.

«Ой, смотрите, какого красивого мальчика к нам занесло», – дурным голосом заорала Вика, открыв настежь дверь.

Время ещё спокойное, люди и в глазок не смотрят и не спрашивают «кто там».

Сразу достаю подарки. Импортные шелковые чулки для Виктории (может, примерит и покажет?), и Витьке материал для капы в прозрачной коробочке. Инструкция там на датском, но разберётся, думаю.

По случаю понедельника дома только брат с сестрой, родители на работе, но борщец у них наварен. Ем и нахваливаю.

– Что там с атомной станцией? – задаю вопрос, из-за которого я и приехал в основном.

– Жопа! Пропали все наши вещи из-за радиации, хорошо хоть собака была в это время у бабушки. Если бы не папа, который запретил там какую-то защиту отключать, последствия были бы ещё страшнее. Батю к награде представили, – переглянувшись с сестрой, информирует меня Витька. – Только – никому! Это секрет.

– Так станция работает? – спрашиваю я.

– Работают три блока, четвертый восстанавливать не будут. Вот это не секрет, в газетах уже писали, – говорит друг. – В Припять возвращаться нельзя, а Чернобыль обещают открыть, он дальше от станции находится. Когда только?

– Я слышал, народ даже из Киева уезжал, – продолжаю выпытывать я.

– Да вернулся фон там уже в норму. Кстати, за дозиметр папка сказал деньги тебе отдать, он же у родни в Киеве остался, – вспоминает друг.

– Забей, – машу рукой я. – У вас и так сейчас убытков много.

– Угу, я всё бельё оставила в Припяти, хожу голая, спасибо за подарок, – вступила в беседу Вика.

Дальше разговор у нас пошёл уже на нейтральные темы, вроде моего чемпионства. Прощаюсь и возвращаюсь в гостиницу.

Несмотря на то, что сейчас время обеда, Костя сидит в номере и играет в игрушку.

– Ты не обедал даже? – спрашиваю я, переодеваясь, ибо в джинсах на награждение ехать не хочу.

Поеду в костюме сборной СССР. Всё равно, увезут и привезут нас на автобусе от федерации.

– Покажи, как другую игрушку поставить – «диггер», – не отрываясь от экрана, просит Костян.

– Заканчивай маньячить, проиграешь полжизни, старайся комп свой для образования использовать. Хочешь, научу тебя программировать на Бейсике? – недовольно спрашиваю я.

– На чём? Хочу! – нехотя отрывается от клавиатуры друг.

Он за любой кипиш.

– Дания, кстати, у Уругвая выиграла крупно, – внезапно вспоминает Костя.

– Ну и что? – не понял я.

– Так сбывается всё, о чем ты говорил, – поясняет Костя. – А кто чемпионом-то станет, знаешь?

– В футбол играют в ста странах мира, а побеждают немцы, – шучу я. – Но на этом чемпионате играет Марадона, вот его сборная и победит, – пророчу я.

На награждении нас ожидает сюрприз – всем призёрам присвоили звание мастера спорта международного класса – МСМК! Оказывается, для юниорского чемпионата тоже действует положение для присвоения этого звания, а я думал только для взрослых спортсменов! Кроме этого, нам подарили… кроссовки «Адидас», причем не советского производства, а специально закупленные федерацией для спортсменов! И зачем я все деньги на «Пуму» потратил? Идиота кусок! Кроссовки черные, а не синие или голубые, какие обычно делали в СССР. Были и ещё призы, всем разные. Мне подарили наколенники, сказали, для тренировок можно использовать, потом ещё выдадут.

Встреча с Мартой намечена на шесть вечера на Красной площади, около Мавзолея, и я тороплюсь обратно в гостиницу. В номере застаю гостей – парней, чемпионов среди тяжей, Сергея и Егора, которые зашли с предложением «обмыть» новое звание. У всех отъезд в разное время, я вот и завтра весь день буду в гостинице, а Костя днём уже уезжает на поезде в Свердловск.

– Палевно в гостинице, даже если тренеры не увидят, могут доложить, – отказываюсь я.

– У нас столик заказан в «Арбате», – поясняет Егор.

– Я с девушкой, если буду – ничего? – решаю, что Арбат – неплохое место, куда можно пригласить подругу-иностранку.

– С этой лысой, что ли? – спрашивает любопытный Костя.

– Да пофиг, не помешает она нам, а если с подружками будет, то совсем хорошо, – басит стокилограммовый Сергей.

– Нет, – смеётся Марта. – Я завтра в гонке участвую, пить не буду, и сегодня до девяти вечера меня только отпустили. И у подруг так же.

– Жаль, – расстроен я.

– Но, если найдёшь место, то мы с тобой сможем по-быстрому чик-чик, – невозмутимо предлагает девушка.

Вот это я понимаю – сексуально раскрепощённый запад! Я не против, но где? Никакого места я не планировал – первое свидание же. Варианты пролетают в голове один за другим. Снять номер на час нет возможности ещё, где-то в естественных условиях, типа подъезда – боюсь, дама не согласится, да и самому некомфортно. Выгнать Цзю? Тем более, он в ресторан собрался ехать.

– Лейтенант Тологузенко! Ваши документы? – незаметно подкрались к нам два мента.

И чего это мы стоим посреди Красной площади и болтаем не по-русски?

Глава 10

Поворачиваюсь к бдительным слугам закона, те на секунду бросают взгляд на мой значок МСМК.

– Когда успел получить? – не утерпел и спросил этот самый Тологузенко. – Или просто так значок нацепил?

– Сегодня выдали. Удостоверение достать? – деловито говорю я, доставая паспорт.

– Свободны, красноярцы, в следующий раз на русском языке разговаривайте, – машет рукой мент, бегло пролистав паспорт и теряя к нам всякий интерес.

– Что он хотел? – живо интересуется Марта.

– Хотел тебя арестовать, пришлось дать взятку, – вдохновенно вру я.

– Это незаконно, но я плохая девочка, – смеется подружка. – А мы что-то нарушаем?

– Был бы человек, а статья найдётся. Но ты не переживай, я, если надо, могу и министру их позвонить, – зачем-то решил похвастать я.

– Ой, мальчишки, вы так любите нам пыль в глаза пускать, – не верит та.

– Поедем ко мне в гостиницу? – открыто предлагаю я.

– Можно и ко мне, я в «Москве» живу, – закусывает губу Марта.

Мы медленно идём от Красной площади в сторону ГУМа. У Марты с собой небольшой фотоаппарат, и она просит сфотографировать её на фоне красивого вычурного здания магазина. С удовольствием это делаю. У неё на голове сейчас шапочка, типа пилотки, чтобы не сверкать короткой стрижкой, на ногах расклешённые брюки голубого цвета, обтягивающие попку и рубашка, завязанная узлом на животе и обнажающая пупок. Внимание мужчин ей обеспечено.

– Только в прошлом году закончили реставрацию, – рассказываю я историю магазина.

Около магазина две бойкие толстушки продают стаканчики с мороженым. Очередь двигается шустро, и вскоре у нас в руках оказывается холодное лакомство.

– Вкусно, – признаёт Марта.

Уже около гостиницы примечаю пустую будку телефона-автомата и решаю позвонить помощнику Власова. Отвечает незнакомый девичий голос.

– Анатолий Штыба? А должна знать? Мальчик, не хулигань. Ты хоть знаешь, куда позвонил? – слышу в трубке.

О как! И тут же слышу тот же, но уже приглушённый голос – очевидно, прикрыла трубку рукой:

– С министром, сказал, хочу поговорить. Штыба какой-то. Что? Хорошо!

– Толя, ты что ли? – вдруг слышу голос Виктора Семеновича, первого секретаря Ростовского Обкома КПСС в настоящее время.

– Я, ага. Только сегодня прилетел из Копенгагена. Можете поздравить – стал чемпионом Европы! – радуюсь, но не удивляюсь я.

Ведь Виктор Семенович и нынешний министр МВД Власов – большие друзья и визита одного к другому ожидать стоит.

– Ты где? – спрашивает Семенович.

– У гостиницы «Москва», – честно отвечаю я.

– Будь у центрального входа, сейчас машину за тобой отправлю, – говорит мой покровитель.

– Я не один, с девушкой, она норвежская велосипедистка, и ей к девяти в гостиницу вернуться надо, – информирую я.

– Не важно, разберёмся, – говорит Виктор Семенович и кладёт трубку телефона.

Сообщаю Марте, что за нами сейчас приедет машина, она лишь кивает головой и говорит, что отбой у неё в десять часов, но желательно приехать раньше.

– Ты подожди пять минут, я забегу к себе и вернусь, – говорит Марта.

Не спорю, мало ли, может ей по естественным надобностям надо. Стою, разглядываю прохожих.

– Опять ты, красноярец? – слышу знакомый голос и, повернувшись, вижу Тологузенко с сослуживцем.

– Опять я, – киваю головой им. – Сейчас девушка выйдет из гостиницы, мы машину дождёмся и уедем.

– Что, может, оформим его? – полтора часа всего осталось, а плана нет, – открывает рот второй. – Опять без премии будем, меня жена запилит.

– Это … паспорт давай и сам решай, за что штраф платить будешь – за маты или за переход в неположенном месте, – оживляется Тологузенко.

Вот они исполняют на ровном месте! Нет, мента мне жалко – стерва-жена и все такое, но не могу я всех жалеть. Хорошо ещё Марты нет рядом и плохо, что машина не подъехала до сих пор. Чего тут с Петровки ехать-то?

– Есть другое предложение – вы штрафуете друг друга, и ваш план ещё быстрее выполнится, – предлагаю я.

– Значит, в отделение пройдём? – с издёвкой спрашивает Тологузенко.

Тут выпорхнула Марта. Она переоделась. На ней короткая юбка, вместо пилотки кепка, и … парик. Рыжий! Рубашка завязана ещё выше, почти под грудью, отчего весь живот обнажён. На меня началась охота? Пора прятаться? «Если не найдешь, я в шкафу!» – вспоминаю я анекдот в тему.

– Толя, я готова, не приехали твои друзья? – защебетала девушка, не замечая моих спутников.

– Она что, иностранка? – в недоумении спрашивает спутник Тологузенко. – А я думал она наша, из Красноярска. – Документы, девушка!

– Нахер пошли, – грублю я.

– Всё-таки за мат решил штраф получить? А поздно! – торжествующе говорит Тологузенко, ещё не видя свою смерть.

А ничем иным черная «Чайка», вроде даже «Газ-14», с госномером 11-04 МОС быть не может.

– Что тут происходит? – спросил у ППСников выскочивший из средней дверцы машины старший лейтенант. – Кто такие, представьтесь.

Парочка стахановцев в форме замерла, увидев машину. Думаю, они знают все номера машин, на которых ездит министр. Помню, в спорткомплекс, на чемпионат СССР по боксу зимой, он приезжал на другой машине – «Мерседес-Бенц 280 S», и номер там был 00-01 МАС.

– Лейтенант Тологузенко! Третий полк ППС. Проверяем документы, тащ старший лейтенант, – мой обидчик вытянулся по струнке перед не сильно-то и старшим его по званию.

Вид у ментов кислый. Решаю их спасти, но не потому что мне их жалко, а лень просто объяснять да что-то рассказывать. Опять же, Марта будет допытываться.

– Я могу идти, товарищ лейтенант? Всё в порядке? – подмигиваю парочке одним глазом.

– Да, всё в порядке! Парень из Красноярска, документы в порядке, – перевел дух Тологузенко, поняв, что я жаловаться не собираюсь.

– Толя, всё нормально? – тонированное окно открылось, и оттуда выглянул министр.

«Как бы инфаркт парней не хватил», – подумал я, глядя на ошалевший и стоящий по стойке смирно наряд милиции.

Садимся в машину. Министр сидит почему-то на переднем сиденье рядом с водителем. Далее идут два откидных кресла, расположенных спиной к окнам, там сидит пара старших лейтенантов, – очевидно, охрана министра, и уже в конце салона третий ряд из двух шикарных светлых кресел. Туда мы с Мартой и усаживается, причем девушка пытается прикрыть свои колени, но там такая короткая юбка, что на колени точно можно плюнуть и сосредоточиться на прикрытии основных рубежей.

Салон «ГАЗ-14» отделан велюром с деревянными вставками, в машине работает кондиционер, причем выход воздуховода у задних кресел, есть ремни безопасности. Что-то мурлычет голосом Пугачевой встроенный магнитофон.

– Это советская машина? – тихо спрашивает Марта, попав в салон шикарного авто. – У мамы хуже!

Я перевожу её слова и заодно представляю Марту.

– А кто ваша мама? – интересуется Власов на хорошем английском языке.

Ясно, переводчик не нужен. Но Марта заменжевалась, глаза её забегали.

– Соня Харальдсен, – тихо отвечает она.

– Харальдсен так Харальдсен, наверное, графиня, какая, – пошутил Власов.

– Она не дворянка… была, – бросает Марта.

– А папу не Харальдом зовут? – обернулся изумлённый, как я вижу, министр.

Несомненно, утвердительное молчание подтвердило версию Власова.

– Так твой отец – наследник престола? – спрашивает Александр Владимирович.

Я в этой аристократической хрени не разбираюсь, но мне интересно. Смотрю на Марту выжидательно.

– Да, – коротко произносит та.

– Толя, твою мать! Ты бы хоть предупредил! – возмущается Власов. – Вот ты шустрый парень!

Марта не понимает, но видит возмущение большого начальника:

– Я ему не говорила, не ругайте!

– Да ни за что на свете! Мы сейчас в ресторан едем, кстати. Ты не против?

– Я с Толей, – кротко отвечает скромница.

Мы ехали, оказывается, в ресторан «Арагви». Почему именно туда, я понял только когда приехали. За столиком с Виктором Семёновичем сидит грузин лет пятидесяти. Отар Евтихиевич, как мне его представили, – председатель совета министров Грузинской СССР. Знакомимся. Мой ростовский шеф, я вижу, уже принял на грудь немного, и пребывает в хорошем настроении. Стол у них – полная чаша. Меня расспрашивают про турнир, а я краем глаза замечаю за соседним столиком … актёра Никулина! С ним сидит лысоватый дядя и густонапомаженная дама, очевидно, артистка цирка, причем бухая уже. Пока мы с Мартой пьём ситро и едим цыплёнка табака, Отар, поймав мой взгляд, возбудился от близости звезды советского цирка. Он бросает нашу компанию и подсаживается за соседний столик. Я вижу, как они пьют коньяк, общаются, но музыка мешает понять, о чем разговор, да ещё Виктор Семенович отвлекает меня расспросами. Марта осторожно ест черную икру – ей нравится. По всему видно, не пробовала она раньше такого. За соседним столом ситуация становиться острее. Официант несет пять бутылок коньяка и … тазик! Сливает напиток в белый эмалированный таз и отдаёт спутнику Никулина. Тот его берёт и выпивает всё до последней капли! Отар бросает пачку десяток, а это тысяча рублей! и радуется.

«Он же умрет сейчас», – мелькает у меня в голове. Алкаш сидит ещё минуту, а затем спокойно направляется в туалет. Подрываюсь за ним, жутко интересно, почему тот не гикнулся сразу? Дядя, засовывает два пальца в рот, и … .

– Я цирковой факир, с детства тренирую желудок, чтобы была возможность заглотить большое количество горючей жидкости и не отравиться при этом, а потом уже во время файер-шоу выпрыскиваю её изо рта сквозь пламя факела. В результате в воздухе образуется большой огненный шар, – поясняет он мне.

Я в восторге!

Кстати, все в зале – тоже. Ну, кроме Юрия Никулина, тот как кушал осетрину так и не отвлекался. Видел, похоже, всю эту забаву не раз.

Вечер удался. Жаль, Марте уезжать надо. Нас повезла машина Власова, а в гостиницу сопроводил тот же старший лейтенант, что общался с патрульными. Несмотря на то, что время посещения для гостей уже закончилось, меня без звука пропускают. У Марты обычный одноместный номер, но с ванной, в которой я и пересидел нашествие проверяющих из тренерского состава. Не знаю, станет ли Марта Луиза королевой Норвегии, но в постели она меня умотала.

Утром я еду к себе, она – на этап велогонки. Договариваемся встретиться в аэропорту. Марта вечером улетает.