Ornamentum

Все, что происходит пока не укладывается в голове. Сознание становится шире, тело крупнее. Я чувствую на спине мышцы, о существовании которых раньше не знал. Интересно, а я смогу летать?

Поток мыслей сбивают пришедшие девушки в белых туниках. Они примерно одного возраста, красивые, юные; они смеются, разговаривают между собой и начинают омывать меня. Одна предлагает выпить, другая свежие фрукты, третья предлагает расслабить меня. Я отказываюсь от всего, кроме вина. Ох, я не выпивал тысячу лет. Изумительное вино по вкусу будто молоко природы.

Проходит немало времени прежде, чем мне приносят одежду. Девушки одевают меня и приводят в порядок. Только когда я стою у высокого зеркала в комнате украшенной цветами, я понимаю, что у них нет крыльев. Я беру одну девушку за руку, когда она поправляет мое одеяние:

– Почему у вас нет крыльев? – смущенно спрашиваю я, чувствуя себя ребенком, который резко стал взрослым.

Девушки смеются надо мной, будто такой вопрос может задать только глупый невоспитанный мальчишка.

– Неужели у девушек нет крыльев? – задаю я очередной, по их меркам глупый вопрос, который не позволяет мне думать ни о чем другом.

Одна девушка проводит мне по лицу рукой и отвечает нежным и игривым голоском:

– Ты еще такой юный, такой глупый.

Они смеются.

– Мы тут не потому, что мы мудры или достигли высшей точки осознанности; не потому, что мы герои или спасли ценой своей жизни кого-то. Мы тут, потому что в прошлой жизни мы были мучениками.

Они снова смеются и подают мне бокал вина.

– Расскажи мне.

– Люди, которые страдали при жизни на Земле больше, чем могли выдержать, погибали в муках, в пытках или в рабстве, так и не познав вкуса жизни. Их пускают в качестве мучеников в Рай и тут мы обретаем спокойствие и навсегда отказываемся от возвращения на Землю. Для нас она ужасна.

Они продолжают веселиться, а я смотрю на них и не могу представить, через что должны были пройти эти девушки, через какие страдания. И все же сейчас они полны жизни.

В комнату заходит Анафиэль:

– Ну что, готов новобранец?

– Готов-готов, – с хохотом отвечают девушки, выталкивая меня наружу.

– Отлично, тогда пойдем. Я покажу тебе где ты будешь жить.

Мы выходим из садов, территория Дома огромна. Проходим еще немного и заворачиваем за холм, где моим глазам открывается потрясающий вид – тысячи белых домиков с красной черепичной крышей. Рынки, амфитеатры, храмы – повсюду кипит жизнь. Мне кажется, что я слышу звуки оживленного города.

– Теперь это твой дом. Наш дом.

– В Раю много таких городов?

– Что? Нет, Рай – это и есть один большой город. Поэтому мы и называем его Домом. Пойдем, я покажу.

Мы спускаемся с холма и проходим через исполинские ворота в каменной стене. «Так, если я футов восемь, то сколько же тогда футов эти ворота», – думаю я. Сверху стоят вооруженные ангелы. Эта картина напоминает мне античный Рим с нотками современных решений. Повсюду множество величественных статуй и фонтанов, я заворожен этим местом. Мы идем по протяженным улицам и паркам, ангелы вокруг занимаются своими делами: кто-то устраивает пикник, кто-то рисует, лепит фигуры, занимается спортом, дети играют. Я обращаю внимание, что у одного ребенка есть крылья, а у другого их нет.

– Они сами отказываются, – замечает мое удивление Анафиэль.

– Почему?

– Они пережили мучения и не знали покоя, для них Земля навсегда останется местом боли и страха. Мы даем им выбор – переродиться на Земле или навсегда остаться Дома. Объясняем, что они смогут вернуться сюда не через мучения. Но они редко соглашаются переродиться.

Мы проходим парк и выходим на рынок. В сотнях палаток продают все, о чем можно мечтать: изысканная еда, затейливые украшения, одежда разных эпох и фасонов, а также оружие и доспехи.

– Если есть рынок, значит есть и деньги?

– Перестань строить предположения, ты никогда не угадаешь, – он засмеялся, – Наша система построена на бартере, ты – мне, я – тебе. А рынок скорее дань традиции. Всем нравится торговаться, шуметь и спорить. Все, что они продают, ты сможешь достать сам.

Дом не лишен труда, так что если ты захочешь перекусить, тебе нужно будет поработать, сходить на рыбалку или на рынок. Хотя ты воин Михаэля, а им всё дают просто так. Вы рискуете жизнью ради их спокойствия. Поверь, они знают это и ценят.

– Я еще ничем не рисковал.

– Значит еще предстоит.

Мы проходим еще множество занимательных мест, пока не подходим к шикарной вилле.

– Тут ты будешь жить, – Анафиэль хлопает меня по плечу и на меня нахлынывают воспоминания. «Как же ты там, Бет?». Я должен торопиться.

– Этот дом весь мой? – я все же удивляюсь, вилла великолепна.

– Нет, не только.

Он улыбается и идет внутрь, я иду за ним. В доме живут еще ангелы, пара женщин без крыльев и дети. Мы проходим множество пустых комнат, в которых точно еще недавно кто-то жил.

– Ты будешь спать здесь, – Анафиэль показывает комнату, – пока располагайся, поразмышляй, можешь сходить погулять. А завтра начнем, – и он начал закрывать дверь.

– Постой, начнем что?

– Начнем твою подготовку, парень. Ты же хочешь помочь людям?

Его слова задевают меня:

– Еще как!

– Тогда тебе нужно быть готовым к тому, с чем столкнешься. А пока отдыхай, твое тело еще не полностью восстановилось.

Он уходит, прикрыв за собой дверь. Замков нет. Я подхожу к окну и вижу на площадке окруженной скамьями двух ангелов, сражающихся на мечах. Их поединок выглядит грациозно и недосягаемо для меня.

Глава 8

– Саргат, время пришло, – молвил Небирос.

Они стояли возле врат. Врата выглядели как больная фантазия ученого. Множество сложных механизмов, жертвенные алтари и устройство, по трубкам которого циркулировала кровь. После вторжения была потрачена почти вся энергия Ада, но план удался. Живых батарей теперь было сколько угодно, но князья успели открыть и удержать пока только шесть врат.

Саргат размял руку, размахивая тяжеленным топором, как подросток веткой:

– Увидимся, Небирос, мы с тобой не скоро.

– Постарайся не затягивать с искуплением.

– Надеюсь, что за пару лет там управлюсь и вернусь обратно. Как ты тут, доходяга, один справляться-то будешь?

Небирос пожал плечами:

– Думаю, Астарот пришлет кого-нибудь.

– Надеюсь не эту тварину с лошадиной головой, от которой отказался Мамона.

– Ты про Дахара?

– Ага, вечно эти новички пытаются выслужиться и проваливаются.

Саргат что-то промычал и пошел в портал. Когда оставался последний шаг, он развернулся:

– Эй, Небирос, как вернусь первым делом сходим к Амадине.

– Чтобы мне снова пришлось смотреть, как ты по пьяни пожираешь людей?

Саргат рассмеялся:

– И как ты, такой тюфяк, до своей должности-то добрался? Слезки утереть не забудь.

И закончив предложение, Саргат вошел в портал. Небирос еще какое-то время смотрел, как его друг впервые уходит один.

– Надеюсь, ты там не сдохнешь, – пробурчал он себе под нос.

Небирос направился к загонам, где жили люди и увидел как кто-то вышел ему навстречу. Небирос умело скрывал эмоции, но такой заменой он оказался недоволен. К нему вышел Дахар, высший демон, чью атлетическую внешность с лошадиной головой портили нелепые рога промеж ушей:

– Пр-р-ривет, – проржал Дахар.

– Не делай так, говори нормально.

Дахар заржал. Он получал удовольствие, что окружающих бесило, когда он вел себя как конь.

– Ладно, ладно, вечно серьезный Небирос. Ты чего такой кислый? Уже соскучился по своей подружке?

– Тебя ознакомили с тем, что мы делаем?

– Пф, да. Тупая идея. За то время, пока твои рабы постоят алтарь, мы уже захватим Землю и заселим её.

– И как там успехи?

– Крылатые пока сопротивляются.

Они двинулись к загонам, ведя беседу. Новое сотрудничество не устраивало обоих.

– У основных врат идет самое интенсивное сопротивление, но никто еще не вывел тяжелую артиллерию. Знаешь, кстати, куда бычка твоего отправили?

– Нет.

Небирос надеялся, что Дахар заткнется и даст спокойно поразмышлять.

– А я знаю.

Дахар молчал, пока они не подошли к загонам:

– Ну? Ты даже не спросишь?

– Нет, мне все равно.

Дахар недовольно скривился:

– Его отправили в самый дальний угол, к северным вратам. На него большие планы – хотят, чтобы он сманил на себя часть сил с основных врат. Крылатым придется кого-то отправить туда же; пока там из их сопротивления только низшие, да всякие отбросы, которые сражаться-то не умеют. Держат натиск, чтобы наши все там не подожгли. Бр-р-р, жаль, что только шесть врат успели построить, так бы мы уже по всей Земле разбежались.

Они остановились перед входом.

– Что людям скажешь? Ну, про меня? Как мне себя показать?

– Что-нибудь придумаю.

Они вошли в двери, прошли коридор и вышли к арене, вокруг которой стандартно располагалось пять помещений перекрытых решеткой. В каждом загоне было примерно по триста человек для бойни.

Небирос встал в центр, чтобы все его видели:

– Люди Земли, внемлите моего голосу! Наш великий и могущественный князь Астарот наказал Саргата!

Люди начали вставать и прислушиваться, им стало интересно, что будет. Боев не было уже неделю, да и после увиденного никто не желал бросить вызов.

– Он был умерщвлен за свою трусость принять поражение. И теперь вы можете бросить вызов новому бойцу, Дахару! Сразитесь за свою свободу!

Дахар смотрел на Небироса с неприкрытой злобой. Он не был готов к такому представлению.

– Пошел ты! – крикнул кто-то из толпы.

– Вы нас не проведете! Уроды!

Толпа бушевала, выкрикивала оскорбления и расшатывала решетки.

Небирос всегда был находчивым. Он заранее знал, какая будет реакция. Он щелкнул пальцами и появился свиток. Он начал зачитывать его вслух, пока все орали.

– Властью, данной мне князем нашим Астаротом…

Толпа расходилась все сильнее.

– Мы не будем на вас работать! – кричали люди.

– Если в загонах назревает бунт и люди отказываются от работ, – продолжал Небирос.

– Мы больше не будем участвовать в бойне! Сопротивляйтесь! – выкрикнул кто-то в толпе. И толпа стала еще яростнее долбить по решеткам.

– …а меры усмирения не работают. Приказываю убить всех мужчин и отправить их на переработку, а женщин отправить в Столицу на работу в бордели.

Толпа утихла. Пошли перешептывания: «Что он сейчас сказал, вы слышали?» – «Нужно было бежать с теми людьми».

Небирос закрыл свиток, еще раз щелкнул пальцами и сотни чертей ринулись с воплями на решетки. Решетки раскрылись и началась кровавая бойня. Дахар взглянул на Небироса с еще большим неодобрением и опаской. Крики, вопли и ужас заполнили загоны, через полчаса резни все мужчины были мертвы. Их трупы перетаскивали в центр, пока не образовалась гора.

– Хм, почти сотня чертей полегла, – заметил Дахар, – Босс не отругает за такое расточительство? Он за одну душу Саргата сослал.

– Он знает, что это необходимая мера, а нам нужно захватывать сильные души. Эти уже ослабли, из них в последнее время только низшие выходят.

Женщин загружали на телеги, израненных и избитых.

– Поедете через пустыню. Если кто-то по дороге умрет, можете сожрать. Но следите, чтобы большая часть все же добралась.

Черти захохотали и продолжили грузить женщин, в глазах которых плескался нескрываемый ужас.

– Дахар, возьми чертей и идите в хранилище, приведите еще полторы тысячи человек.

– Я тут как бы не для этого, – недовольно пробормотал Дахар.

– Ты тут за тем, чтобы заменить Саргата. Вот иди и заменяй, это была его работа.

Дахар фыркнул и выдвинулся к хранилищу.

Утром загоны были полны людей, которые просыпались в страхе от того, что вчера их похитили и отправили в Ад.

В центре арены стояли Небирос с Дахаром.

– Люди Земли, – тянул слова Небирос, он уже множество раз произносил эту речь, – Наш князь-правитель Астарот каждому дает право на выбор, какого права нет у других…

В обезумевшей толпе женские глаза усердно кого-то искали.

Глава 9

– Бетани, вставай, – раздался женский голос, – надо поесть и идти на стройку.

– Спасибо, Николь. Как думаешь, сколько времени прошло?

– Не знаю, но я кое-что нашла. Пойдем покажу.

Они двинулись вдоль стены, где лежали люди. У многих были погасшие глаза; другие с нетерпением ждали боев с Дахаром, для них это было местным развлечением.

– Вот, смотри!

Николь показала на перечеркнутые линии на стене, обозначающие дни. И на оружие, которое также было зачеркнуто; последним был изображен арбалет.

– Посмотри, сколько их тут. Десятки орудий и все зачеркнуты.

– Думаю, парень решил выбрать арбалет и не вернулся. Погиб, как и все гибнут, – безразлично ответила Бет.

Они двинулись к корыту с едой, которое недавно заполнили черти, и приступили к завтраку. Вкус был отвратительный.

– Вода с каждым днем становится хуже.

– Угу.

Уже вовсю шел бой, слышались крики и вопли людей. А затем последовала очередная порция разочарования: люди каждый раз погибают, почти победив. Дальше день прошел обычно, как и все до него: черти выстраивают колонны, ведут на стройку, люди горбатятся, их возвращают обратно. За то время, что Бет очнулась, она уже обошла всех, но среди людей не нашла мужа. «Может он в соседнем загоне?» – думала она. «Надеюсь, ты еще жив», – каждый день повторяла она про себя.

Работа была изнурительной, но главная проблема была в том, что на стройке им не давали воду. К вечеру многие падали от жажды без сил.

Бет с подругой разбирали очередной завал.

– Я так больше не могу, Бет. Я рискну.

– Ты что, дура? – Бет кинула камень в телегу.

– Я не драться буду, я хочу попробовать убежать. Погляди, они даже не смотрят на нас.

Бет огляделась – десяток чертей ходили туда-сюда, кого-нибудь изредка били плеткой и ржали. Но в целом, для охраны такой толпы, их было мало.

– И куда ты побежишь? Мы в Аду, Николь.

– Куда угодно. Все лучше испытать удачу, чем сдохнуть тут от изнурения.

Бет продолжила работать и не ответила. В голове были тысячи мыслей, но в одном Николь оказалась права, лучше рискнуть.

– Завтра, – тихо проговорила Бет, – Нужны припасы. Хотя бы еда.

Дальше они работали в тишине, чтобы не тратить силы на утомляющей жаре.

Наступило утро следующего дня. Бет с Николь взяли припасы, спрятали их под одежду и в карманы. Снова бои, строй, поход до стройки, работа. Они нагрузили телегу камнями, которые вывозили как мусор и зашли дальше обычного.

– Тут нас не видно, побежим в ту сторону. Если повезет и нас никто не увидит, забежим за холм.

– Хорошо.

– Я побегу первая, – сказала Николь, – если там вдруг ловушки или еще что, уж лучше кто-то один погибнет.

– Нет, мы побежим вместе, – шепотом ответила Бет.

– Ты готова?

Они тяжело дышали, потому что знали – если их поймают, то сразу убьют.

– Да.

– Тогда вперед.

Они резко развернулись и только собрались бежать, как перед ними предстал Небирос.

– Так-так-так, – он сложил ладони вместе, – Куда собрались?

Их сердца остановились, страх сковал горло и ноги. В голове был только один вопрос – как?

– В ту сторону решили бежать? За холм? Плохая идея, там территория Асмодея. Возвращайтесь на работу, живо.

Девушки сжались.

– Извините, о, уважаемый Небирос, – промямлила Бет. Ее сердце сильно билось.

– М-м-м? – Небирос удивился, к нему редко кто-то осмеливался обращаться.

– Мы приносим извинения за дерзость и просим дать вашим рабам возможность пить на стройке, – Бет говорила это с такой учтивостью, с такой осторожностью, что голос дрожал, выдавая страх перед собеседником.

Николь смотрела то на него, то на нее и мысленно прощалась с жизнью.

– Если у нас будет хоть немного времени на перерыв и возможность утолить жажду, мы будем работать эффективнее.

Небирос поднял руку:

– Тссс, – он немного подумал, – Живо работать, пока я вас не прикончил! – и дал Бет пощечину.

Подруги убежали на стройку и вернулись к работе. Сначала они молчали, но потом эмоции вырвались наружу.

– Проклятье, – со слезами на глазах выругалась Николь, – Зачем ты с ним заговорила? Это было еще опаснее, чем бежать!

– Нет, не опаснее. Шанс умереть был такой же, я должна была попробовать.

– Что ты несешь? Совсем уже от жары поехала крыша, от этих тварей не будет снисхождения.

День прошел, за ним еще один и еще. Пока однажды посреди строительной площадки не появилось корыто, наполненное водой: мутной, грязной, но все же водой. Сердце Бет заколотилось, появление воды на стройке подарило ей надежду.

Был первый выходной за несколько месяцев. Людей оставили в загонах, не повели на стройку. Для них это был праздник: все общались и перешучивались, что в Аду наступил Новый Год, «интересно, у них есть Санта?».

Что за день людям конечно не сказали, зато дали достаточно пищи и питья. Даже принесли что-то вроде ванн и люди впервые смогли помыться.

Процесс не выглядел цивилизованно – люди в одежде лезли в воду, толкались и даже умудрились подраться. Когда грязь и красный песок смылись, стало заметно, что кожа приобрела красноватый оттенок. Может от жгучих солнц, а может от въедливого песка. Но к ним все равно вернулось ощущение земной жизни.

Бет удалось пробраться к ванне с помощью Николь, которая всех расталкивала. После того, как они в одежде окунулись в ванну с водой, которая была похоже на грязную лужу, Бет ушла к краю решетки и смотрела вдаль. Она заметила Небироса. Он явно был обеспокоен и с тревожным лицом куда-то направлялся.

– С вами все хорошо? – спросила она.

Он сделал еще пару шагов и только тогда понял, что к нему обращаются. Людей, которые стояли рядом, ошарашил её вопрос. Бет почувствовала сотни осуждающих глаз, среди которых был взгляд подруги.

Небирос сделал пару шагов в сторону Бет:

– Беглянка, а ты видимо совсем обезумела. Обращаешься ко мне, да еще так неучтиво.

– Я хотела поблагодарить Вас.

Люди озлобились и озадачились еще больше.

– За воду на стройке. И за то, что не убили нас, – тихо проговорила она.

Небирос смотрел, как каждый в клетке смотрел на них и чего-то ждал.

– Мне нужно, чтобы вы эффективно работали, а твоя идея оказалась удачной.

Он двинулся дальше и только сделал пару шагов, как вновь услышал голос Бет:

– Извините, а что сегодня за праздник?

Небирос начал раздражаться:

– А не много ли ты себе позволяешь, беглянка?

– Извините…

Он заметил, что люди смотрят на нее с большим отвращением, чем на него.

– Праздник Единения. В этот день шесть оставшихся в живых князей объединились. Междоусобица закончилась и у нас появилась высшая цель.

Бет не была глупой и сразу поняла, о какой цели он говорит.

– Значит, вы ее достигли?..

– Нет. Еще нет, но уже скоро.

Небирос пошел дальше с задумчивым видом.

– Ты что, тварь? – раздался голос из толпы, адресованный Бет.

– Что это за милая беседа с демоном?!

Толпа возмущалась увиденному, окружая Бет. К ней на помощь пришла Николь и еще пара человек. Но когда у толпы появляется повод выпустить накопившийся гнев и при этом не быть наказанными, толпу уже ничем не остановить.

Крики становились оскорбительнее и чем больше за Бет заступались, тем больше свирепела толпа. Сначала кто-то кинул в нее куски еды, потом мелкий камушек и за минуту камеру захлестнуло насилие. Мужчины начали драться, но на стороне толпы недовольных было намного больше. Женщины пытались остановить мужчин, но сами получали удары. Толпа добралась до Бетани.

– Вы – уроды! Отвалите! – плюнула она в лицо одному из нападавших и тут же получила удар по лицу.

Бет упала и люди стали забивать ее. Толпа свирепела, нанося удар за ударом. Женщины, мужчины – каждый старался задеть её. В голове Бет проносились мысли: «За что? За что… Почему они не останавливаются?». Удар и еще удар.

Среди хаоса раздался одинокий глухой щелчок. Бет окатил теплый душ и избиения прекратились. Она открыла глаза и увидела, что все стоят в крови. Человек, который пинал ее, лопнул. Она подняла взгляд и увидела Небироса, который недовольно смотрел на них. Бет стала умолять остановиться, но не людей.

– Хватит. Пожалуйста. Хватит, не нужно, они все поняли.

Небирос сказал:

– Еще раз решите устроить подобное и я убью каждого десятого.

Он щелкнул еще раз, людей окатило кровью Николь и пары человек. Избитая Бет смотрела, как люди расходятся, стирая с себя кровь. Впервые всех в загоне охватила злоба на человека.

Глава 10

Анафиэль снова где-то пропадает и я тренируюсь с другими ангелами. «Практика, практика и еще раз практика», так он говорит и сваливает свою обязанность обучать меня на других.

Сегодня у нас спарринги на мечах. Пока я сражаюсь с противником выделывая мощные пируэты, осознаю, что учусь невероятно быстро. Особенно всего, что касается войны. Меня не интересуют тайны Рая или как он устроен – я с самого утра тренируюсь, затем обедаю и продолжаю, обучаясь владению разными видами оружия, тактикам и приемам. Вечером читаю трактаты о войнах, изучаю слабости врага.

Самое главное – как убить так называемых высших. Способа два: отрезать голову или срубить рога. Иначе они через время восстановятся. Такая же слабость и у меня, но с крыльями. Значит отчасти я бессмертный. Жаль только, что боль я чувствую как обычно.

Противник протыкает мне живот мечом. Это проигрыш.

– Хороший бой, – произносит знакомый голос и Анафиэль протягивает руку.

– Ты все время был здесь?

Он резко поднимает меня:

– Ага, ты делаешь успехи. Думаю, через пару лет станешь отличным бойцом.

– Нет, нет, нет! Какие еще пару лет? Я не намерен торчать тут так долго.

Улыбка Анафиэля как всегда на месте:

– И что ты сделаешь?

– Найду способ отправиться в Ад, спасу Бет и всех людей, которых только смогу.

– Да-да и убьешь всех князей Ада, да? Ты один и пяти минут там не продержишься. Послушай, война идет по всем фронтам и Земля сейчас главное поле боя. Текущий этап можно сравнить с игрой в шахматы, пока сражаются только пешки. Ты понимаешь?

Я киваю. Анафиэль говорит очень серьезно, он редко бывает таким:

– На Земле открыты шесть адских врат. Главные находятся там, где раньше были Штаты. Остальные расположены вразброс по всей планете. Из врат валят тысячи чертей и у них огромный численный перевес. И хотя бы только поэтому нужно быть аккуратными. Когда на доску выйдут главные фигуры, тогда все и решится. А пока тренируйся.

– Анафиэль, а через врата, из которых они выходят, в Ад попасть можно?

Он задумывается:

– Я не знаю, мы еще ни разу не бились на их территории. Теоретически врата – это двери. Если можно выйти, значит можно и зайти.

Анафиэль налил в бокал вина и передал мне со словами:

– Завтра начнется настоящая тренировка. А пока отдохни немного, потому что завтра я буду тренировать тебя, – и он отпил из своего бокала.

Немного помолчав и отдохнув, наслаждаясь окружающим видом, Анафиэль спрашивает меня:

– Ты любишь пари?

– Думаю, да.

– Тогда вот тебе одно: если победишь меня, скажу как отправиться на Землю.

Меня всего колотит – это отличная возможность, я сам выбраться отсюда не могу.

– Я согласен! – кричу я, воодушевившись.

– Ха, отлично! Тогда до завтра.

Завтра наступает быстро и с рассветом мы сходимся на тренировочном поле. Анафиэль держит копье в одной руке, а щит в другой. Я же беру привычное для себя оружие, меч. Мы приветствуем друг друга.

– Про пари помнишь?

– Ага.

– Тогда давай начинать.

Я атакую и с размаху бью по щиту, в последний момент успевая отскочить от копья Анафиэля, которое вылетает сбоку. Черт, быстро. Еще удар и снова уклонение. Каждая моя атака заканчивается его контратакой, мне приходится уклоняться. Пару раз он задевает меня, но не сильно.

– Ты куда с такими навыками собрался? – дразнит меня Анафиэль, – Я даже с места не сдвинулся. Давай старайся лучше.

Я снова рвусь в атаку: удар, уклон, удар. Все мои выпады Анафиэль легко блокирует щитом. Я выругиваюсь. Еще одна атака и его копье пробивает мою ногу. Анафиэль резко его вынимает, протыкает мою грудь и отпинывает меня. Я падаю на спину, но он тут же протягивает руку, поднимает меня, доносит до скамьи и усаживает:

– Очисти свой разум. Когда ты сражаешься, ты находишься только здесь и сейчас. Все мысли и все внимание должны быть только на противнике. Что будет дальше, будешь думать после победы.

– Благодарю, – отвечаю я надувшись.

– Как заживешь, попробуем еще раз.

Только за один день я проигрываю шестнадцать раз и не наношу ни одной раны Анафиэлю. Более того, к концу дня он уже пьянеет, но так и не сдвигается с места от моих атак.

Целый месяц я только и делаю, что тренируюсь. Когда рядом нет Анафиэля, я сражаюсь с ангелами из Легиона. К концу месяца мало кому удается победить меня. Но Анафиэля я так ни разу и не задеваю.

Прочитав в библиотеке все, что касается войны, стратегий и Ада, я решаю наконец прогуляться в город. Я хожу, рассматривая удивительные места. Жители размеренно занимаются делами и складывается впечатление, что нет никакой войны.

Я добираюсь до рынка, там как всегда оживленно. Один низкий пузатый торговец о чем-то жарко спорит с покупателем, другой во всю глотку нахваливает свой товар. Для чего они это делают? Но всегда находятся ангелы, которые подходят и рассматривают товары или торгуются, пытаясь одну вещь обменять на другую. Я медленно плыву по рынку, любопытство берет надо мною верх и я захожу в палатку с оружием.

Лавка небольшая, за деревянной витриной стоит мужчина, он богато украшен кольцами и серьгами и напоминает султана из сказок.

– О! Мой новый клиент! – он так и источает радость, наверное покупатели для него редкость, – Ищите хорошее оружие? Мечи? Топоры? У меня есть все!

– Эм, я зашел просто посмотреть, – смущенно произношу я.

– Я же вижу, вы – воин, сударь, – продолжает он, – Где же мои манеры?! Меня зовут Орхан, я владелец этого чудесного магазинчика, – он пожимает мне руку, – Ууу, ваши доспехи! Они же все в дырах! А-та-та-та!

Только сейчас я обращаю внимание на свой вид, я похож на оборванца: доспехи во вмятинах и дырах, большая часть одежды рваная и грязная.

– Сейчас-сейчас, я все принесу, – он убегает в подсобку, выносит оттуда одежду и протягивает мне.

Доспехи отличаются от моих, они из плотной кожи и красиво украшены.

– Я не могу принять это, у меня нет…

– Голубчик, успокойтесь, у нас в беде не бросают, да и смотреть на Вас в таком виде больно! Там можно переодеться, – он указывает на ширму в углу палатки.

Я нерешительно захожу за ширму и переодеваюсь. Доспехи сидят как влитые. Я даже не думал, что сталь сковывала мои движения. Я выхожу и с удовольствием расправляю крылья.

– О, какой воин! Саблю?

– Нет-нет, благодарю, Орхан, достаточно доспехов. Что я должен для Вас сделать?

Он заливается смехом держась за пузо:

– Раз Вы так сильно хотите заплатить за доспехи, расскажите историю своей жизни. Я очень люблю истории.

Мы садимся за прилавок, Орхан разливает вино и я рассказываю ему все, что со мной произошло.

– …вот так я и оказался у Вас, Орхан, – мне становится легче от того, что я сбросил груз со своей души.

Орхан молча встает и снова идет в подсобку, я слышу только: «Нет, не то. Может тут? Нет, я точно убирал его сюда». Я слышу как что-то падает и уйму ругательств на тему размеров палатки.

Он выходит с мечом в руках: «Это Зульфикар», – с гордостью говорит Орхан и достает меч из ножен. Прекрасный, затейливо украшенный меч с ровным длинным лезвием, кончик меча разделен на два острия как язык змеи. Орхан размахивает им, как воинственный султан и чуть было не сбивает стоящие рядом доспехи.

– Меч древний, с захватывающей историей. Его выковали мои предки, они когда-то сражались Зульфикаром под командованием Михаэля. Предки погибли, но оружие осталось как память, – он убирает меч в ножны, – На, возьми.

– Послушайте, Орхан, я не могу взять вашу семейную реликвию, это уже перебор.

– Нет-нет-нет, даже слушать не хочу, берите! Послушайте, я не воин, никогда им не был и не буду. Моей палатке столько лет, что подумать страшно. Мечу нужен хозяин, иначе какой в нем смысл? Я хранил его как память, но не как оружие. А теперь у него появилась возможность отомстить за предков. Уж у Вас-то получится убить с сотню адских тварей! – задорно выкрикивает он.

Я отказываюсь, но Орхан настаивает и в один момент он говорит:

– Давай так, если меч тебя выберет, ты его заберешь!

– Что, как он может меня выбрать?

На лице Орхана появляется хитрая улыбка:

– Ты должен подкинуть меч вверх как можно выше так, чтобы он закрутился и вытянуть руку. Если меч тебя ранит, значит ты ему не нравишься. Если он упадет тебе в ноги, значит ты не достоин. Но если он воткнется перед тобой, значит Зульфикар выбрал тебя.

Схема сложная, но она вызывает интерес и я соглашаюсь. Я беру меч и вынимаю его из ножен: «Да он легкий! Легче того, которым сражаюсь», – мелькает мысль.

Мы выходим на задний двор. Я бросаю клинок вверх и вытягиваю руку перед собой. Меч крутится, делает три оборота и лезвие втыкается в почву. Только когда я вижу, как меч аккуратно огибает мою руку, пролетая в паре милимметрах от нее, я понимаю, что мог лишиться руки.

Орхан хлопает в ладоши:

– Теперь он твой! Он выбрал тебя! Забирай! – радостно смеется он.

Я вынимаю меч из земли, убираю в ножны и крепко жму Орхану руку.

– Заходи, когда появятся новые истории!

– Спасибо, Орхан, спасибо.

Мы возвращаемся в лавку и еще немного болтаем о насущных делах. Я выхожу из палатки, когда солнце уже садится. В новых доспехах со сверкающим мечом.

Я возвращаюсь в поместье думая о том, что надо бы завтра еще раз прогуляться по рынку. Похожу, осмотрюсь – тут все устроено намного интереснее, чем кажется на первый взгляд.

Утром тренировки продолжаются, но я давно не видел Анафиэля. Среди ангелов тренирующихся со мной, достойное сопротивление оказывают только опытные вояки. Они наносят мне мелкие раны, но нанести смертельные им крайне сложно: я стал быстрее, умнее и хитрей.

Следуя совету Анафиэля даже в тренировочном бою я полностью концентрируюсь на противнике, меня больше не интересует, что будет дальше. Буду думать об этом после победы.

Вечерами я хожу на рынок, пару раз заглядываю к Орхану, он уже стал мне другом. Орхан многое знает, многое рассказывает. Когда я спрашиваю его про Всеотца, а этот вопрос интересует любого, кто попадает сюда, Орхан отвечает: «Он как мудрый отец воспитал, обучил и вырастил детей, а потом оставил их, чтобы они нашли свой путь».

Трон свободен и только рожденные в Раю принцы могут занять его.

– Кстати, Анафиэль, мой наставник – принц, – хвастаюсь я.

Орхан восклицает:

– Ох, и не повезло же тебе! Как-то ему доверили ключи от Небесных Залов, а он их потерял. Этим он навсегда запятнал свою честь и честь своих предков.

– А кем были его родители?

Охран покрутил головой:

– Родословную я его не знаю, но принцы рождаются не так часто, можно и разузнать.

– Нет, не нужно, – я на прощание жму ему руку и выхожу из палатки.

На рынке, как всегда, суета. Я иду в сторону библиотеки; я хочу найти там книги, которые бы ответили на вопросы о мирах, в которых я успел побывать после захвата Земли. Зачем, например, Всеотец создал Ад. Наконец-то у меня появляется время, чтобы разузнать побольше о бытие.