Шпаргалка для некроманта

Глава 4

Хассел поспешно увлек Натт за собой, оставляя растерянного студента в коридоре лазарета. Стихийник несся вперед, не сбавляя темпа, словно позади них двигалась огненная стена. Девочка даже не задавала вопросов, все и так было слишком очевидно. Хромающий парень – тот самый некромант-первогодок, о котором во время поездки ей рассказал брат. Убравшись от больничного крыла на безопасное расстояние, волшебник остановился и огляделся.

– Мы заблудились? – спросила Натт. Для нее очередная галерея, в которой они оказались, ничем не отличалась от остальных.

– Нет, – замотал головой Фирс, – это восточное крыло. Тут живут аспиранты. А чуть дальше башня астрономии. Там инженеры моделируют навигационные приборы и еще какую-то ерунду. Хочешь посмотрим? Уже почти стемнело, и звезды будет хорошо видно.

– А можно? – Натт мечтала об этом всю дорогу в Тэнгляйх.

– Конечно! Смотровая площадка всегда открыта. Главное, чтобы не занято было, а то туда любят ходить парочки, – добавил Фирс.

– Парочки?

– Ага, несколько раз заставал весьма неловкие сцены, – Хассел прикрыл глаза и смешно изобразил поцелуй, высунув язык и обхватив себя руками.

Натт звонко рассмеялась, и волшебник довольно улыбнулся.

– Это мерзко, – поморщилась девочка.

– Вот-вот, я им так же сказал, – Фирс протянул руку подруге и повел ее в самую высокую башню замка.

Натт все еще мысленно находилась в лазарете, не решаясь спросить стихийника о юном некроманте. Но Хассел сам недолго молчал:

– Многовато некромантов для одного дня. И чего они все на тебя так таращатся?

– Кто? – девочка невинно захлопала ресницами.

– Сначала Рё’Тен, потом Форсворд, – мальчик сильнее сжал ее руку.

– Фирс, полегче! А то у меня точно будет перелом, и нам придется возвращаться обратно!

– Извини! – Хассел ослабил хватку. – Форсворд раздражает меня больше всех.

– Самый страшный некромант во всех четырех провинциях? – прыснула от смеха Натт.

– Нет-нет. Я думал, он нормальный, даже хотел подружиться с ним. Ну, его все обходили стороной… – начал Фирс.

– Хотел подружиться с некромантом? – удивилась девочка.

– Да, то есть нет. Я не знал, что он некромант. Рассказал ему по секрету, что я с юга, а он растрепал всем вокруг, – Хассел ухмыльнулся. – Ну а дальше ты знаешь. Я в Тэнгляйхе не самая популярная личность. Вот только лучше уж быть всеми презираемым южанином, чем трупоедом.

– Трупоедом? – Мёрке почувствовала, как в горле застрял ком от злых слов Фирса, и желание открыть ему правду резко пропало. Вряд ли он сделает исключение для малознакомой девочки.

– Я видел, чем занимаются магистр Рё’Тен и преподавательница Стаат. А про Форсворда вообще молчу, он из неприятностей не вылезает. Вертинна Тинг постоянно гоняет его. Говорят, он недавно притащил в академию чей-то череп и еще кучу всего с местного кладбища. Был большой скандал, но, конечно, сынок аристократов вышел сухим из воды.

Натт слушала мага, уже неохотно поднимаясь за ним по ступенькам, а Фирс продолжал:

– Некроманты – зло! Именно из-за них в мир пробираются демоны и тьма. Со смертью последнего адепта смерти закроется дверь в мир мертвых. Кто знает, может, и одержимостям придет конец.

– А что делать тем, кто родился некромантом? Такое, знаешь ли, не выбирают… – Мёрке с трудом справлялась с эмоциями.

– Гадюка или сколопендра тоже хотели бы стать бабочками, но это не мешает им быть опасными и мерзкими, Натт, – надменно проговорил Фирс.

– А ты сам намного лучше гадюки? – зло выплюнула девочка и тут же пожалела.

Хассел резко развернулся, больно впился пальцами ей в плечи и силой вжал в стену. Радужки мага стали пронзительно-желтыми, а руки нестерпимо горячими. Неровная каменная стена больно царапнула и без того израненную спину некромантки, и на ее глазах выступили слезы.

– Лучше ли я? Вся моя семья погибла в огне! А знаешь, что сказали приехавшие на пепелище инквизиторы?

Натт молчала, и мальчик резко тряхнул ее и прокричал:

– Знаешь, что они сказали?!

Мага лихорадило, и он становился все безумнее.

– Нет, – слабо прошептала девочка.

– Они сказали, что огонь имел демоническое происхождение! И я спрашиваю тебя, Натт Мёрке, кто пустил этого демона в наш мир? Что тянет их сюда?

– Некроманты?

– Правильно. Гадюку ты убьешь без раздумий, неважно, детеныш это или взрослая змея, так нужно поступать и с адептами смерти, – уже спокойнее подвел итог Хассел.

– Фирс, тебе плохо? – девочка коснулась рукой его лба, и ладонь обдало жаром.

– Не знаю. Прости, не хотел тебя напугать, – стихийник разжал пальцы и закрыл глаза, наслаждаясь ощущением прохлады на своем лбу.

– Все хорошо, – соврала Натт. – У тебя болезненные воспоминания. Я все понимаю.

– Спасибо. Ты особенная, я сразу это почувствовал, – признался маг и посмотрел на смущенную подругу. – Ты хотела мне что-то рассказать еще в лазарете, а потом влетел Форсворд, и мы так и не поговорили.

– Ах это, – замялась девочка. – Проголодалась страшно, хотела попросить отвести меня в обеденный зал, или где тут у вас ужинают.

– На ужин мы уже опоздали, – расстроился Хассел и принялся шарить по карманам мантии. – Вот, с обеда приберег.

Он протянул Натт булочку в прозрачной пленке. Заклинательница коснулась угощения и оболочка распалась.

– Ничего себе, это сжатый воздух?

– Ага, у меня привычка еще с приюта, что повкуснее оставлять на потом, – признался Фирс.

Некромантке вдруг стало нестерпимо жаль мага-изгоя с таким трагическим прошлым. Из-за этого чувства скрывать от него правду стало еще тяжелее, ведь он доверился, а она… Есть совершенно не хотелось, но девочка послушно жевала подарок Хассела. Булка, щедро пропитанная кленовым сиропом, была все еще свежей и теплой. Натт знала наверняка, что тут не обошлось без магии стихийника. На губах и языке оставалась приятная горчинка сиропа. Мёрке облизала пальцы и стряхнула с себя крошки.

К тому моменту, как она прикончила угощение, они уже миновали маленькую дверку на предпоследнем ярусе и поднимались все выше, пока не очутились в просторном зале с расставленными вокруг моделями планет. Девочке непременно хотелось потрогать диковинные сферы и посмотреть небесные атласы, но Хассел упрямо тащил ее в центр зала, к узкой винтовой лестнице, которая вела к огромной трубе, выходящей из высоченного куполообразного потолка.

– Что это? – ахнула Натт.

– Телескоп. Хочешь посмотреть на звезды?

– Очень!

Для двоих на площадке было мало места, и они неуклюже толкались и краснели. Хассел настроил аппарат, и Мёрке прильнула к окуляру. Ей казалось, что не было зала астрономии, академии, да и целого мира, лишь безграничное море, усеянное огнями, и тепло стихийника совсем близко. Никаких демонов и некромантов, только звезды и свобода. Она нехотя отстранилась от телескопа и радостно посмотрела на мага.

– Спасибо, – она благодарно обняла его за шею. – Спасибо тебе, Фирс.

– Не за что. Поцелуй меня, Натт…

– Что? – растерялась девочка, глядя на друга.

Он склонил голову набок и ласково, но требовательно повторил:

– Поцелуй меня, Натт Мёрке!

Она попыталась сделать шаг назад, но уперлась в ограждение смотровой площадки. Фирс подошел ближе и схватился за металлический парапет по обеим сторонам от девочки. Некромантка оказался в ловушке.

– Тебе не кажется, что мы как-то быстро перешли к таким проявлениям чувств? – заклинательница старалась держаться уверенно, но сердце колотилось уже где-то в горле.

Даже в темной пещере рядом с банши она чувствовала себя гораздо увереннее.

– Быстро? – Хассел стоял так близко, что почти касался губами ее рыжей челки.

– Мы знакомы всего несколько часов, – пояснила Натт.

– Правда? А такое ощущение, что дольше. Что же, этих нескольких часов мне хватило, чтобы в тебя…

Мёрке не дала ему договорить. Его слов она испугалась еще сильнее. Девочка резко привстала на цыпочки и невесомо коснулась губ Фирса. От неожиданности маг вздрогнул и убрал руки с ограды. Этого Натт хватило, чтобы метнуться к лесенке и сбежать со смотровой площадки. Хассел нагнал ее только на полпути вниз. Девочка все еще боролась с горящими щеками, прикладывая к ним ладони. От этого она раскраснелась еще сильнее.

– Ну ты даешь! – Фирс был неприлично весел и хитро сверкал желтыми глазами. – Я же в щечку имел в виду. А ты все по-взрослому провернула, с тобой надо держать ухо востро!

Натт припустила по винтовой лестнице, но стихийник не отставал и даже не запыхался.

– Теперь я еще сильнее буду любить кленовый сироп, – он облизал губы и блаженно прикрыл глаза.

Только когда они покинули башню, Мёрке осознала, что не имеет ни малейшего представления, куда идти дальше. Хотелось поскорее спрятаться от Хассела, чтобы он не видел румянца и не слышал бешеного стука в ее груди.

– Извини! Когда волнуюсь, всегда глупо шучу. Но честно, не ожидал и приятно удивлен. Обещаю вести себя скромнее, – с улыбкой сказал маг и протянул девочке ладонь.

– Спасибо, – пробормотала Натт, но руки от груди не оторвала, словно пытаясь заглушить предательский перестук. – Я очень устала и хочу к себе.

– Угу, пойдем! Тут на самом деле недалеко идти, если знаешь дорогу. Можем потом еще как-нибудь на звезды посмотреть, ты как?

Мёрке зарделась сильнее.

– Почему твое предложение кажется мне таким двусмысленным?

– Наверное, потому, что я этого и добивался, – подмигнул Фирс.

– Если это обещанная скромность, даже подумать страшно, как выглядят твои наглость и напористость.

– И это говорит девчонка, которая украла мой первый поцелуй! – картинно всплеснул руками Хассел.

– Я тебя придушу, если не заткнешься, – злобно процедила Натт, но стихийник лишь рассмеялся и ловко увернулся от грозного кулака подруги.

– Ладно, давай прощаться, за углом – двери в общежития, – кивнул Хассел.

– А почему здесь? Боишься, что твои подружки увидят нас вместе? – прищурилась Мёрке.

– Оказывается, и ты шутить умеешь. Сказал же, ты моя первая подружка, а вот твоя репутация может пострадать из-за меня. Так что лучше не будем сильно отсвечивать. Хорошо? – Фирс попытался непринужденно улыбнуться, но у него ничего не вышло.

– Ерунда какая-то… – возразила Натт и едва не выпалила, что ее репутации и так скоро придет конец.

– Не ерунда! Давай, ты первая, а я чуть позже, – мальчик подтолкнул ее вперед.

Когда Натт отошла всего на несколько шагов, Хассел ехидно промурлыкал:

– Спокойной ночи, Булочка с кленовым сиропом!

Мёрке, не оборачиваясь, бросилась к дверям девичьего общежития. Руки не слушались, и она едва смогла приложить ключ-печать к замку.

Оказавшись в комнате отдыха стихийных волшебниц, Натт перевела дух. Вопреки ее ожиданиям, студентки не спали: группа девушек собралась в центре зала и успокаивала ревущую блондинку. Староста Анд устало потирала переносицу.

– Йолли, ну как же так, второй ключ за неделю. Вертинна Тинг точно убьет тебя!

– Флельрок, пожалуйста, попроси своего брата, пусть он возьмет для меня новую печать у завхоза. Он же преподаватель, ему ничего не будет! Такой ключ я точно не потеряю, – ныла блондинка.

– Ну, ты хитра. Губу закатай, Гостклиф студентками не интересуется. Хорошо, посмотрим, что можно сделать. Будешь неделю убираться в общей душевой на нашем этаже.

Блондинка громко всхлипнула и горячо закивала. Мёрке мгновенно стало совестно за воровство печати у милой девушки. Хотя, с другой стороны, это будет неплохим наказанием за историю с холодильником.

– Новенькая! – Йолли вскочила с места и подлетела к Натт.

Она заключила ее в объятия, продолжая шмыгать носом у самого уха заклинательницы.

– Прости, прости, прости! Не стоило нам заряжать кристалл без старших, да еще и на Хассела тебя спихнула. Сестры так не делают, – блондинка вновь разрыдалась, и все присутствующие разом закатили глаза.

Кое-как освободившись от прилипчивой стихийницы, Натт заверила всех, что с рукой полный порядок. Затем вежливо отказалась от предложения попить какао с печеньем и ретировалась к лестнице. Интересно, как они будут смотреть на маленькую лгунью, когда ее вранье выплывет наружу? Вряд ли останутся столь же дружелюбны. А еще есть ничего не подозревающий Хассел… Натт коснулась губ. А ведь мальчишка прав: она сама его поцеловала! О чем она думала?

Девочка добралась до своей комнаты и рухнула на кровать лицом вниз. Она очень сомневалась, что ей удастся уснуть после всего произошедшего за этот слишком долгий вечер. Мысли лихорадочно метались от Фирса к странному некроманту во дворе, лица новых подружек сменялись образом мрачного студента факультета темных искусств.

Так она и задремала с мыслями о Синде Форсворде, а когда открыла глаза, то оказалась в центре деревни Ри’Вилле привязанная к столбу. Одежда на спине была разорвана, а из бесчисленных ран сочилась кровь. Свист – и очередной удар пропорол кожу девочки, вызвав новую волну боли.

Вокруг нее столпились разъяренные жители деревушки. Они выкрикивали проклятия в адрес обездвиженной некромантки, которая искренне не понимала, в чем провинилась перед ними. Она спасла маленькую девочку от опасной одержимости, освободила заточенных в деревне мертвых и помогла им обрести долгожданный покой.

Свист. Боль. Сил не осталось даже на стоны. Губы искусаны в кровь, а ногти обломаны о деревянный столб. Неужели именно так все и было, перед тем как она потеряла сознание? Тогда она благодарна ласковой темноте, что уберегла ее от этого кошмара. Но почему все повторяется вновь? Почему так невыносимо больно? Разум искал ответы на вопросы, пока не пришел к страшному заключению: весь Тэнгляйх был плодом воображения Натт.

Слишком уж фантастическим казался теперь загадочный златовласый мальчик, скачущий на гигантском барсе. К своему удивлению, девочка почувствовала облегчение: если Фирс Хассел ей пригрезился, значит, не было той лжи. Стихийник не посмотрит на нее ненавидящим и разочарованным взглядом, потому что его не существует. Вслед за облегчением нахлынула невыразимая тоска: Фирс Хассел – лишь красивая иллюзия. А реальность здесь, в Ри’Вилле, с привкусом крови и сырой земли.

Свист розг. Уже даже не очень больно. Спину приятно холодит ночной ветерок.

Губы тщетно пытаются позвать брата на помощь.

Сколько еще он будет ее спасать? Квелд отгонял суеверных соседей, которые обливали малышку в мороз ледяной водой. Он не раз лечил сильную лихорадку сестры втайне от родителей. Ни к чему матери было знать о тех давних ужасах. Брат нехотя принял приглашение учиться в Тэнгляйхе. Он твердо решил отказаться и остаться в Форкелелсе, чтобы быть ближе к сестре, но крошка Натт настояла, чтобы брат не гробил свое будущее среди посредственных целителей севера, и ему пришлось послушаться. Сложно сопротивляться, когда шестилетняя девочка яростно топает ножкой. Тогда-то он и проморгал демона-паразита. Она – никто без брата, а ему очень не повезло с ней. Что, если в этой реальности жители растерзают и его?

Свист. Боль. Она решила больше не звать Квелда. Чем дальше он от места расправы, тем лучше.

Вот только вдали все-таки показался силуэт, и сердце девочки сжалось от тревоги.

Уходи, убегай, спасайся!

Уверенной неспешной походкой к площади подошел долговязый мальчик. Натт узнала его, несмотря на искаженный облик. Глаза, полностью залитые черным, седые волосы, холодный и безэмоциональный голос:

– Ну, здравствуй, Натт Мёрке. Я давно тебя ждал, – Синд Форсворд, кажется, совершенно не замечал обезумевших людей и смотрел только на некромантку.

Девочка даже не удивилась этой внезапной встрече, а вот жители деревни устремили свои злобные взгляды на незваного гостя. По толпе прокатилось презрительное и тревожное: «Демон!» Мёрке обреченно смотрела на Синда. Почему темные порождения появляются только на пороге отчаяния? Страх за брата, боль, жестокость жителей деревни. Соблазн заключить очередную роковую сделку слишком велик. Не за себя! За Квелда, чтобы уберечь его от мстительной толпы. Долговязый мальчик выжидал, внимательно наблюдая за выражением лица Натт. Так оно и происходит: демон изучает каждый твой страх, каждую потаенную мечту, а затем ты просто не можешь сказать «нет». Девочка встряхнула головой, второй раз через кошмар одержимости ей не пройти. Она стиснула зубы и с вызовом посмотрела на парня. В этот же момент несколько мужчин ринулись на него, сгущая в ладонях магические импульсы. Натт не знала, на чьей она стороне.

Не двигаясь с места, седой демон поднял вверх ладонь, и нападающие рассыпались в прах.

– Натт Мёрке, советую держать свое подсознание под контролем, мне обидны такие нападки, я пришел с добрыми намерениями, – оскорбился Синд.

– У демонов не бывает добрых намерений, – дрожащим голосом возразила девочка.

– Демон? Ты думаешь, что я демон? – парень громко рассмеялся. – Ты даже не представляешь, насколько заблуждаешься!

– А кто тогда?

– Это сложно. Трудно обойтись без банальных фраз о том, что я очень долго ждал тебя и ты нужна мне. Но в одном будь уверена, я точно не демон, и в доказательство своих слов помогу тебе совершенно бесплатно.

Форсворд исчез и резко появился в толпе селян. Они вновь набросились на мальчишку, но он ловко уворачивался от атак. Когда Синду надоело «танцевать» с противниками, он принялся методично убивать их. Один за другим обидчики Натт Мёрке падали замертво и мгновенно исчезали, растворяясь черной дымкой. Руки парня были по локоть в крови, но он неустанно вырывал сердца своих жертв, сворачивал шеи, обращал их в пепел. В голове девочки набатом звучали собственные мысли: «Ты ведь хотела этого, мечтала, желала им смерти. Признайся, прими себя такой, какая ты есть».

Когда с тихим стоном исчез последний житель Ри’Вилле, Синд Форсворд подошел к Натт. Он нежно провел прохладными пальцами по ее израненной спине. Затем, зажмурившись от удовольствия, облизал свою окровавленную ладонь. Спаситель взял в руку рыжую прядь заклинательницы, коснулся губами спутанных волос и проникновенно прошептал:

– Я убил их всех для тебя. Больше не смей наказывать себя такими изощренными способами, ты ни в чем не виновата. А мне ничего не нужно от тебя, я просто хочу вновь принадлежать тебе, моя Мёрке!

Натт завороженно смотрела в объятые темнотой глаза седовласого юноши, не замечая, как Ри’Вилле начинает рушиться. Из оконных рам со звоном вылетали стекла. Дома рассыпались, превращаясь в груды камней и деревянных обломков. Земля под деревушкой проседала, утягивая в бездну, место, преисполненное неприятных воспоминаний. Но девочка видела лишь разрастающееся серебристое сияние, излучаемое ее спасителем. Оно не обжигало и не резало глаза, лишь ласково освещало мрак. Оковы исчезли с запястий некромантки, и она потянулась к свету в тот самый миг, как юноша полностью растворился, став всепоглощающей вспышкой, в которой исчез Ри’Вилле, да и сама Натт Мёрке.

Серебристое свечение пропало, оставив тьму и тяжесть навалившейся реальности. Следом пришло чувство собственной неполноценности и ощущение невыносимой пустоты. Девочка застонала и… открыла глаза.

Та же комната, где она заснула накануне. Значит, Тэнгляйх не привиделся, и рано или поздно придется столкнуться с последствиями своего масштабного обмана. Встать с первого раза не получилось: голова казалась неподъемной от мыслей и тревог. Мёрке раскинула руки в стороны, собираясь с силами.

Она договорилась встретиться с Хасселом за завтраком, но не знала, сколько проспала и который сейчас час. Перекатившись на край кровати, девочка села и осторожно поднялась на ноги. Порывшись в одной из сумок, она извлекла из нее небольшое приспособление для определения времени. Крутанула циферблат, настраивая на регион Тэнгляйха, как учил брат, и подошла к окну. Не успела Натт посмотреть время, как в стекло глухо стукнул комок бумаги. Потом опять и опять. Она распахнула створки. Неожиданное послание влетело в комнату и покатилось по полу. Девочка развернула спрятанный внутри маленький камешек и оглядела его со всех сторон. Ничего особенного. А вот на листе было нацарапано: «Посмотри наверх!» Натт подбежала к окну и задрала голову. С четвертого этажа Фирс Хассел яростно махал ей рукой.

– Эй, Булочка! Ты проспала завтрак и обед. С тобой все в порядке?

Мёрке лишь кивнула стихийнику.

– Я иду к тебе. Отойди вглубь комнаты и жди!

– Что сделать? – удивленно крикнула некромантка.

– Отойди от окна, говорю, а то зашибу случайно, и распахни створки пошире!

Натт суетливо выполнила его просьбу, не имея ни малейшего представления, что задумал мальчишка. Она отбежала к самой двери и неуверенно поглядывала в открытое окно. Не будет же Фирс прыгать сверху. А если да? Не успела она испугаться за отчаянного друга, как он влетел в комнату, стоя на утыканной кристаллами доске. Маг ловко спикировал на пол, подхватил свое устройство и помахал перед девочкой какой-то коробкой.

– Тут на двоих! Без тебя не хотел есть, держи. Выбирай что хочешь, я набрал всего понемногу.

Натт потянулась к коробке, но, глядя на свои обнаженные до самых плеч руки, вдруг зарделась и метнулась к кровати, нырнув под одеяло.

– Да что с тобой такое? – Хассел растерянно смотрел на пару выглядывающих из укрытия глаз.

– Я не одета должным образом!

– В каком смысле? У нас на юге девушки и не так ходят. Иногда, как юноши, обнажены по пояс, особенно когда работаем в душных помещениях. Так что твоя рубашка для меня выглядит более чем прилично. Вылезай и давай есть, – успокоил Хассел и уселся прямо на пол.

Он похлопал ладонью рядом с собой, приглашая смущенную подругу.

– Значит, ты уже видел девушек совсем без одежды?

– Ну, не совсем, но меня сложно удивить, поверь.

– Тогда можно попросить тебя кое о чем?.. – осторожно начала Мёрке.

– Закрыть глаза и отвернуться? – улыбнулся стихийник.

– Нет. Вчера сильно болели ссадины на спине, а сегодня все резко прошло. Сама я не вижу ничего, не мог бы ты посмотреть? Не хочу лишний раз ходить в лазарет. А раз для тебя это ерунда, то…

– Хочешь, чтобы я спину твою посмотрел? – удивился маг. – Ты только что смущалась вида своих голых рук, а теперь просишь такое? Смешная ты. А из-за чего ссадины?

– Неважно. Просто скажи, что увидишь. И без своих комментариев, договорились? – пригрозила Мёрке.

– Договорились, иди сюда!

Натт спрыгнула с кровати, села рядом с Фирсом на пол и повернулась к нему спиной. Мальчик лишь слегка заглянул за ворот и спросил:

– А что я там должен был разглядеть? На твоей спине ни царапин, ни шрамов.

– Это точно?

– Абсолютно! Знаешь, ты все же оденься. Кажется, меня все-таки смущают твои голые плечи и руки, – нервно рассмеялся Хассел.

Они весело болтали, поедая все, что стихийник набрал в обеденном зале: рыбу, птицу, несколько разных салатов и печеную картошку. Мёрке даже не удивилась, увидев, что на десерт Фирс притащил булочки с кленовым сиропом. Пришлось есть их, краснея за вчерашнюю сцену в башне астрономии. Хассел с энтузиазмом рассказал о своем самодельном устройстве, на котором спланировал с четвертого этажа. Он признался, что смастерил его этой ночью и прыгал на свой страх и риск. Мальчишке польстило испуганное выражение лица подруги, и он решил приукрасить последствия неправильного расчета энергоемкости кристаллов:

– Тогда я свалился бы прямиком на острые шпили.

– Чтобы больше так не делал! – побледнела девочка.

– Теперь не скоро повторю. Я слишком долго заряжал эти камни. Но ничего, после обучения смогу левитировать и без артефактов. Магистры стихий говорят, что у меня хороший потенциал. Может, даже тебя смогу когда-нибудь прокатить!

– Нет уж, такие штуки не для меня. А как ты собираешься возвращаться в свою комнату? – поинтересовалась Натт.

– Наверх до комнаты уже не долечу, но в кристаллах еще осталось немного заряда. Спланирую во двор. Тут невысоко. А ты пока собирайся, сходим погулять, встречу тебя в коридоре.

Хассел встал, поднял с пола свое нехитрое изобретение и взобрался на подоконник.

– Не опаздывай, Булочка, – он задорно подмигнул и скользнул вниз.

Мёрке рванула к окну и не без гордости и трепета смотрела, как юный маг пикирует на своей доске. Он грациозно спрыгнул на землю, а затем отправил своей зрительнице воздушный поцелуй и манерно поклонился.

Натт с облегчением закрыла окно. Она достала чистую одежду и поспешила в душевую. В послеобеденное время там было безлюдно, и никто не мешал ей подумать о странном сне, стоя под теплыми струями воды. Скорее всего, спину вылечил Кренес, а то, что привиделось ночью, – обычный кошмар. В последнее время с Натт произошло много всего волнующего и жуткого. Когда она была одержима демоном, ей снилось кое-что и пострашнее. Хотя этот сон совсем не пугал. Напротив, приятно было осознавать, что кто-то, хоть и вымышленный, заботится о ней. Наскоро приведя себя в порядок, Мёрке закинула в свою комнату грязные вещи и направилась к лестнице. Приветливо поздоровавшись со студентками в холле, она успела выскользнуть за двери общежития до того, как докучливая блондинка Йолли смогла ее перехватить.

– Ты долго, – недовольно буркнул Фирс.

– Извини. Давай сначала в конюшни. Я бы хотела навестить Бьелке, – попросила девочка.

– Бьелке? Твой жеребец? Давай! Можем даже устроить дружеский заезд, посмотрим, обгоните ли вы нас с Виллмой. А то вчера вы еле-еле тащились по тракту, – подзадоривал волшебник.

– Вообще-то лошади тянули повозку, если ты не заметил! – вступилась за своего Бьелке заклинательница.

– Куда это ты собрался, Хассел? – раздался презрительный окрик снизу, когда они спускались по лестнице на первый этаж к выходу из здания.

Фирс вздрогнул и замер, сжав кулаки.

– Чего тебе, Ллоде?

– Забыл про свои повинности? Топай в конюшни, отрабатывай, твоя подружка подождет, – стоя пролетом ниже, студент явно наслаждался понурым видом южанина.

– Ничего страшного, иди, потом погуляем, – тихо проговорила Натт, смотря на исказившееся отчаянием лицо друга.

– Прости, – прошептал ей Фирс и удрученно последовал вниз за будущим сокурсником.

Мёрке впервые видела Хассела таким подавленным. Ей было плевать на его происхождение, но она прекрасно понимала, что южанину несладко находиться среди аристократов-волшебников. Житель провинции Сорплат приравнивался ими к домашнему скоту, а потому выделенная ему квота на обучение в ведущей академии стала для них плевком. В присутствии смуглого мальчишки никто не стеснялся едких комментариев. Если в первый же вечер пребывания в академии Натт постоянно ловила краем уха нелестные высказывания о нем, то каково же Фирсу терпеть это изо дня в день, продолжать улыбаться и верить в людей?..

Этот Ллоде, видимо, хотел унизить южанина на глазах новой подруги, но у него не получилось. Оставшись одна на лестнице, Натт растерялась. Ей меньше всего хотелось встретиться с кем-то из преподавателей-некромантов или с загадочным Синдом Форсвордом. Они бы запросто раскусили ее настоящую сущность. Но, к счастью, еще продолжались каникулы, в академии было не так людно, и Натт удалось выбраться на улицу, ни с кем не столкнувшись.

Последний месяц лета радовал теплом и солнцем, девочка блаженно закрыла глаза, подставив лицо ласковым лучам. В Форкелелсе такие дни бывали от силы пару раз в год. Она уже скучала по Квелду и мечтала, чтобы он поскорее вернулся в Тэнгляйх. Он точно устроит ей нагоняй за вранье и кражу ключа, зато непременно поможет выпутаться и придумает, как остаться с Хасселом друзьями. При мысли о старшем брате у Натт прибавилось уверенности в себе, она пригладила распушившиеся пряди и направилась к конюшне.

Но юная некромантка не смогла подавить сильное желание вновь подойти к загонам с мертвыми животными. Ощущение близости с жуткими созданиями заполнило ее сознание. Хотелось прикоснуться, погладить нежить, заглянуть в потухшие глаза, почувствовать свою власть над ними. Они бы покорно исполняли ее приказы. Мертвые лучше живых: они не лицемерят, не оскорбляют, не причиняют боль…

Остановившись метрах в пяти от вольеров, девочка завороженно наблюдала за тем, как долговязый парень с каштановыми волосами играет с огромной собакой, послушно выполняющей его команды. Синд Форсворд, выходец из известной семьи волшебников, несмотря на свое презренное дарование, держался с достоинством и гордостью. Он с явным удовольствием проводил время в компании воскрешенных существ, которых многие считали отвратительными. Мёрке позавидовала Синду: он сделал то, что ей до сих пор не удавалось, – принял свое призвание, а не просто смирился с ним. Кажется, он был по-настоящему счастлив.

Натт осторожно приблизилась к изгороди, но тут же снова замерла как вкопанная, потому что юноша повернулся к ней и вновь одарил странным взглядом. Девочка вспомнила свой сон и слова седовласого двойника Синда Форсворда: «А мне ничего не нужно от тебя, я просто хочу вновь принадлежать тебе, моя Мёрке!» Она слишком хорошо знала о способностях демонов совращать и принимать разнообразные облики, но почему этот решил выбрать тело незнакомого ей некроманта? Во сне он настойчиво пытался убедить ее, что вовсе не демон, а нечто иное…

Мальчик прекратил играть с мертвой собакой и решительно направился прямо к заклинательнице, но, сделав пару шагов, резко остановился и с явным раздражением посмотрел куда-то позади девочки. Она недоуменно оглянулась. К ним, пошатываясь, брел Фирс Хассел. Даже издалека было видно, что стихийник ужасно изможден. Поравнявшись с подругой и не издав ни звука, он рухнул ей под ноги.

– Фирс, что с тобой?! Вставай! – Натт похлопала его по щекам и схватила за плечи, пытаясь приподнять.

Хассел не отзывался.

– На помощь! Кто-нибудь! Синд! – позвала она единственного, кто был рядом.

Форсворд стремительно перепрыгнул заборчик загона, присел возле Фирса, приоткрыл его веки, посмотрев в помутневшие глаза. Некромант грязно выругался на западном наречии, взвалил волшебника на плечо и понес в замок.

– Что с ним? – с тревогой спросила девочка, семеня следом за темным заклинателем.

– Вообще или сейчас? – хмыкнул Синд.

– Сейчас.

– Магическое истощение. Этот недалекий совсем не знает меры. Дают же боги силу идиотам, – Форсворд закатил глаза.

– Еще утром с ним все было нормально. Когда он успел? – удивилась Натт.

– Нормально, это когда он на куске дерева прыгал с башни? – некромант перехватил парня поудобнее. – Студенты-стихийники используют его как батарейку, он им все кристаллы в башне заряжает. Жаловаться преподавателям не хочет, Хассел же гордый. Думает, завоюет уважение сокурсников. Дурак наивный.

– Ему одиноко, – вступилась за мага девочка.

– И поэтому нужно добровольно превращаться в мальчика на побегушках, таскаться за Ллоде и его шайкой, как послушный бессат морт?

– Бессат морт?..

Форсворд удивленно вскинул брови.

– Вот уж действительно, вы нашли друг друга. Ты даже такого не знаешь, глупая девчонка?