Обещать – не значит жениться

Бродя по выставке, женщина невольно обратила внимание, что многие знают Кирилла, здороваются с ним. Кирилл даже показал Инге стенд своей компании, объяснив, что как раз сейчас там идет рекламная акция. Возле указанного стенда и впрямь кривлялся какой-то тип в костюме и шляпе со звездами, изображающий то ли звездочета, то ли средневекового алхимика. Он предлагал всем желающим поучаствовать в импровизированном представлении: сварить в дымящейся колбе золото из свинца, затем еще и самостоятельно определить пробу золота в получившемся изделии, а потом – каратность драгоценного камня.

Было невозможно представить себе солидно одетого Кирилла рядом с этим паяцем. И поэтому Инга ничуть не огорчилась, когда Кирилл предложил подойти к стенду попозже.

– Но чтобы оставить у вас приятное воспоминание о выставке, я хочу сделать вам подарок!

– Ну что вы! Не надо! – смутилась Инга.

– Нет, я настаиваю. Красивая женщина нуждается в дорогих подарках. Вот, возьмите.

И Кирилл протянул Инге красную бархатную коробочку. Полагая, что внутри находится какой-нибудь недорогой сувенир, Инга ее открыла. И тут же из груди невольно вырвался возглас восторга: на черном атласе расположилось самое прекрасное из всех когда-либо виденных Ингой колец!

Оно было выполненного в форме морской раковины из белого металла. А в сердцевине раковины красовался темно-синий камень, размером примерно с ноготь большого пальца Инги. Камень был довольно велик. И ювелиру пришлось постараться, чтобы лишить изделие тяжеловесности.

Но все равно кольцо закрыло почти всю фалангу, сев точно на средний палец правой руки.

– Какая красота! – совершенно искренне восхитилась Инга, чувствуя, что влюбилась в это украшение с первого взгляда.

Кирилл искренне обрадовался:

– Вам нравится?

– О, даже очень!

– Оно ваше! Только женщина вроде вас может обладать танзанитом.

– Танзанит?

– Камень, который вы видите, – редкий минерал. Его добывают только в одном месте – в Танзании. Отсюда и его название.

Про танзанит Инга слышала впервые. Искренне полагая его какой-то разновидностью кварца, пусть и безумно красивой, но все равно недорогой, Инга от души поблагодарила Кирилла за подаренное ей украшение. Небось, белый металл – это какой-то сплав, устойчивый к коррозии и окислению. Бижутерия, конечно. Но все равно кольцо безумно красиво, и оно, как никакое другое, подходит ей.

– Огромное вам спасибо. Кольцо мне нравится невероятно.

И чтобы подчеркнуть свои слова делом, Инга вытащила кольцо из коробочки и надела его на палец. Кирилл выглядел потрясенным.

– Оно вам так идет!

Незаметно они добрели до конца выставочного павильона. И Кирилл, взглянув на часы, воскликнул:

– Ну надо же! Как поздно!

– Да-да, у меня тоже дела, – спохватилась Инга.

Но Кирилл ее удивил. Он мягко взял ее за руку и произнес:

– У меня нет никаких дел! Никаких, кроме одного – поужинать с вами! Вы мне не откажете?

У Инги уже давно сосало под ложечкой. Но все же она сочла нужным напомнить спутнику:

– А… а как же ваша фирма?

Инга уже успела прочесть то, что было написано на бейджике Кирилла: «Охолупко Кирилл. Генеральный представитель ЗАО «Афина Паллада». Это же название красовалось на стенде, к которому они хотели подойти.

– У вас ведь, наверное, есть еще дела на выставке…

Но Кирилл лишь небрежно отмахнулся:

– Выставка скоро закрывается. Присматривать за упаковкой нераспроданных коллекций будут другие люди. Моя миссия завершена. Я доволен работой и приглашаю вас отметить это в ресторане.

Инга кивнула. Кирилл просиял. На стоянке их ждала машина с шофером, который, еще издали увидев Кирилла, услужливо выскочил и распахнул перед хозяином и его спутницей дверцу:

– Добрый вечер, Кирилл Владимирович. Куда изволите ехать?

– Ужинать, Виталий.

– В «Рэдиссон»?

– Надоела мне тамошняя помпезность, – поморщился Кирилл. – Хочется чего-то уютного и скромного.

– Тогда «Астория»?

Шофер хорошо знал предпочтения шефа. И Кирилл снисходительно кивнул:

– Пожалуй. Инга, как вам это предложение?

– Не уверена, что я одета подобающим для такого места образом.

Разумеется, Кирилл тут же галантно и пылко заявил, что Инга будет хороша в любом наряде. Но Инге все равно казалось, что она будет себя чувствовать неловко, зная, что и макияж у нее уже не в лучшем состоянии, да и сама она порядком устала.

– Тогда на ваш вкус.

– Знаю одно маленькое кафе. Может, внешне оно и не дотягивает даже до двух звезд, но поваром там работает одна моя знакомая. И кормят там просто восхитительно.

– Что же, – весело согласился Кирилл. – Я чужой в вашем городе. Ничего тут не знаю. Поэтому командование парадом поручается вам, Инга!

Женщина счастливо улыбнулась. Положа руку на сердце, она обожала немножко покомандовать. О, нет, ничего серьезного, исключительно по мелочи. Но бывший муж предпочитал все и всегда решать сам. Он обладал авторитарным характером и не терпел возражений. Поэтому Инге приходилось молча принимать его решения либо же вступать в схватку. Драться она не любила, поэтому по истечении нескольких лет брака оказалась полностью подмятой под властную пяту мужа.

Но это все осталось в прошлом. И сейчас Инга была рада встретить человека, который, пусть хоть в мелочах, признавал ее право на лидерство.

Глава 2

На самом деле кафе принадлежало не просто знакомой Инги. Это она слегка слукавила, не желая выдавать Кириллу все свои семейные тайны. Управляла делами в этом кафе родная сестра бывшего мужа Инги, ее золовка – Вера. Несмотря на развод с Дмитрием, отношения между женщинами были самыми теплыми. Развод Инги с ее братом Вера приняла близко к сердцу. Но винила во всем случившемся именно его – брата.

– Уехал! Умотал неизвестно куда! – возмущалась она. – Тут ему денег мало было! Бизнес он поехал налаживать! Бизнес-то наладил, да только тебя потерял!

– Я держусь, Вера.

– А ведь ты у нас такая красавица, умница, хозяюшка всем на зависть, – не слушала ее Вера. – И чего только Димке дома не сиделось? Олух он!

Вера сама много раз предлагала Инге познакомить ее с кем-нибудь. Вот только эти кто-нибудь неизменно оказывались выходцами из ближнего зарубежья, без прописки и жилья. А частенько и без образования, документов и прочих немаловажных вещей. Порой, что и без зубов. Да ладно бы только это. Но нет, один был с отвратительным смрадом изо рта, второй к каждому слову прибавлял «пардоньте», третий работал грузчиком в порту, зарабатывал очень прилично и поэтому искренне считал, что безработная Инга должна ему в рот глядеть и каждое слово человека с семью классами сельской школы воспринимать как истину в самой последней инстанции.

– Ну а что же я могу поделать? – разводила руками Вера. – Других холостяков, готовых хоть завтра в ЗАГС, на наш с тобой век не осталось. Сама за таким замужем. И ничего, живем!

Инга молчала. О замужестве Веры у нее было свое отдельное мнение, во многом не совпадавшее с мнением самой новобрачной. Вера всегда отличалась хлебосольным характером, ее ничуть не смущало, что уже через год в ее трешке стало буквально не повернуться от обилия родственников мужа, приехавших к ним в гости или по делам. Веру такое обилие людей, внезапно поселившихся у нее в доме, ничуть не тяготило. Но Инга так бы не смогла. Она это знала совершенно точно.

Она не была общительна. И любой посторонний человек, вторгшийся на ее территорию, настораживал Ингу. Впрочем, Руслан, замуж за которого вышла Вера, был человеком неплохим. Пусть маленький, кривоногий и прыщавый, но он закончил консерваторию в Ташкенте и имел диплом музыканта. И только ужасная экономическая ситуация в его регионе заставила Руслана забыть о музыке и вспомнить о своем хобби – кулинарии.

Теперь он работал у Веры в кафе, занимал должность шеф-повара. И готовил поистине изумительный узбекский плов, манты, ловко рубил свежайшее мясо для татарского бифштекса и умел даже простую яичницу превратить в настоящий шедевр.

– Главное – никогда не экономить на здоровье посетителя, – делился он с Ингой своими соображениями. – Продукты надо брать самые лучшие. Не смотреть на цену, сэкономленная десятка не вернет вам посетителя, разочаровавшегося в вашей кухне. Надо делать свое дело хорошо или не делать его вовсе.

В тот момент, когда Кирилл шагнул внутрь кафе, Вера была как раз в зале. И когда она увидела Ингу, шествующую под руку со светловолосым шикарным красавцем, глаза у Веры расширились до размера десертных мисочек от йогуртового пудинга.

– Инга… Это ты? Привет! Вот уж не ожидала тебя увидеть. Рада, очень рада. А чего не позвонила? Я бы уж расстаралась к твоему приходу.

При этом Вера беззастенчиво обшаривала глазами Кирилла. И наконец не выдержала, провожая гостей к столику, тихонько потянула Ингу за локоть и еще тише спросила у нее:

– А кто это с тобой? Где взяла?

– Где взяла, там нету.

– Ну, ты смотри… поосторожнее с ним.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, я, конечно, могу ошибаться. Только, сдается мне, что это птица высокого полета.

– Кирилл – генеральный представитель итальянского ювелирного дома. Его фирма имеет офис и несколько магазинов в Москве.

– Вот-вот… Не чета тебе!

– Ну, знаешь…

– И потом, – не слушая ее, продолжала Вера, – все эти генеральные… Знаешь, ты не обижайся, ты у нас дама интересная во всех отношениях, воспитанная, начитанная. Только мужикам ведь этого не надо!

– А что им надо?

– Молодость, – серьезно ответила Вера. – Таким, как этот Кирилл, ухоженным и богатеньким, подавай молоденьких свиристелок. На баб старше себя они и не поглядят. А ты… ты ведь старше меня года на три?

– На полтора.

Инга начала всерьез злиться. Она подумала, что зря решила наведаться к Вере с Кириллом. Только настроение себе испортила. Забыла, до чего упряма ее золовка. Если уж вбила себе в голову, что никто, кроме нищего без работы, прописки и образования, на Ингу в ее теперешнем положении не позарится, значит, так и будет думать. И ведь даже явление Кирилла ее не переубедило! А Инга в глубине души надеялась, что сегодняшний день станет для нее своего рода триумфом над Верой, пытавшейся прежде сосватать ей таких никудышных женихов.

Но нет, пока что получалось наоборот. Противная Вера вместо того, чтобы устыдиться и извиниться, и тут умудрилась испортить ей настроение. Да и вообще, несмотря на сладкие речи, на которые золовка была большая мастерица, сколько Инга помнила, в Верином присутствии у нее всегда портилось настроение.

Однако все прошло, стоило Инге присоединиться опять к Кириллу, который терпеливо ожидал ее за столом.

– Что-то случилось? Вы выглядите расстроенной.

– Нет-нет, ничего. Все в порядке. Просто я немного устала.

– Я тоже притомился, – признался Кирилл. – Любое скопление народа вызывает во мне смешанные чувства. С одной стороны, воодушевление, а с другой – от меня требуется полная мобилизация сил и всех моих возможностей. Сейчас я бы с удовольствием побывал на природе.

– Я – тоже! – воскликнула Инга.

– Жаль, что еще не сошел снег. Впрочем, снег не помеха. Как насчет небольшой загородной экскурсии?

– Куда?

Инга заранее решила: если Кирилл пригласит ее куда-нибудь в загородный коттедж своих друзей или другое уединенное место, она ни за что не поедет. Конечно, Кирилл ей нравится. Но осторожность тоже, знаете ли, никто не отменял. Да и не комильфо отправляться в гости к мужчине, толком не познакомившись с ним. Так могут поступать только те самые молоденькие девчонки, о которых твердила ей Вера. Но Инга – замужняя дама. И пусть замужество ее осталось в прошлом, но цену она себе знает.

Однако Кирилл ее не разочаровал.

– Я думаю, что подойдет Царское Село или Пушкин.

– Мне одинаково нравятся оба этих дворцовых парка, – с облегчением произнесла Инга.

Она взглянула на Кирилла с прежней симпатией. Все-таки какой чуткий и понимающий мужчина! И хорошо воспитан. Знает, куда следует приглашать даму на втором свидании, а куда нет.

Кирилл просиял ответной улыбкой и произнес:

– Вот и чудесно. Значит, договорились. Завтра едем в Пушкин.

– А как же ваша работа?

– Полагаю, мое начальство закроет глаза на мой прогул, – шутливо подмигнул он. – А если уж совсем честно, то начальство далеко в Италии. Оно и не узнает ни о чем.

– Вот как. Ну, если хозяева не узнают, тогда почему бы и не прогулять?

Инга тоже засмеялась. Пусть видит, что она ценит и понимает шутки.

Кирилл между тем продолжал:

– А я сам считаю, что ударным трудом заслужил себе небольшую передышку. Хотя бы пару выходных дней. На выставке мне удалось найти несколько потенциальных партнеров. Думаю, что для них мое предложение тоже небезынтересно. Так что со следующей недели я буду очень и очень занят. Но перед этим не мешает немного отдохнуть.

– Вам придется вернуться в Москву?

– О нет. Я буду занят в вашем городе. И более того, думаю, что именно мне предстоит возглавить весь будущий Северо-Западный филиал. Если в Москве бизнес давно налажен и катится по своим рельсам, то ваш город для нашей фирмы – это невспаханная целина.

У Инги от открывающихся перед ее мысленным взором перспектив даже, как говорится, в зобу дыханье сперло. Если Кирилл останется в Питере надолго, то они могли бы продолжить знакомство. Это будет не просто краткосрочный роман, а долгие и глубокие отношения. К этому все и идет.

Но тут им наконец принесли аперитивы. Кириллу – бокал красного вина, а Инге – бокал сухого мартини, которое она торопливо глотнула. От вырисовывающихся перспектив в отношении Кирилла в горле у нее пересохло. И она с воодушевлением восприняла весть о том, что следом за аперитивом будут поданы закуски.

Закуски были обильны и многочисленны. Истекающие ореховым маслом рулетики из баклажанов с грецким орехом, пряными травами и чесночком. Свежая зелень благоухала и выглядела так, словно ее только что сорвали с грядки, сунули под струю проточной родниковой воды, а затем сразу же подали на стол. Горячий грузинский лаваш. Хрустящие огурчики. Сладкие помидоры. И наконец, хачапури – пирог из дрожжевого или любого другого теста с сыром.

Нигде больше Инге не доводилось пробовать такой вкуснятины. В обычном понимании граждан хачапури – это тесто с небольшим добавлением сыра. Но Руслан готовил просто потрясающее блюдо. Куски были пышные, они насчитывали не меньше десяти слоев теста, которое, в свою очередь, было слоеное. И каждый новый слой был обильно пересыпан своим сортом сыра.

К такой закуске требовалось либо пиво, либо опять же вино.

– Есть домашнее, – призналась Вера. – Привезли его контрабандой. Поэтому продаем только своим клиентам. Попробуете?

Домашнее вино, поданное в кувшине, оказалось необыкновенно ароматным. В нем чувствовался вкус свежего винограда, оно было в меру сухим, но в то же время легким и пилось словно вода. Забывшись, Инга выдула целый кувшин, совсем не подумав о последствиях. А они не замедлили сказаться, едва Инга попыталась встать на ноги.

До того ей казалось, что она совершенно трезва. Ну просто как стеклышко. Развязавшийся вдруг язык, проснувшееся красноречие и громкий смех Инга приписывала влиянию Кирилла, который ей очень и очень нравился. Но поднявшись, она вдруг поняла, что стены качаются вокруг нее, пол ходит ходуном у нее под ногами и вообще мир кажется каким-то расплывчатым вовсе не из-за Кирилла, а из-за выпитого ею вина.

Но рядом оказалась твердая рука ее спутника. Он провел Ингу по кафе, доставил до выхода и заботливо прислонил к стеночке, пока вызывал шофера. Дальнейшее Инге помнилось с трудом. Кажется, они еще катались с Кириллом по городу. Кажется, они даже останавливались и обнимались у Медного Всадника. Кажется, на спуске к замерзшей Неве Кирилл поскользнулся на ступенях и Инга долго со смехом ловила и тянула его назад. В Неву Кирилл не свалился, зато вдвоем они рухнули в очень кстати подвернувшийся сугроб. Каким-то чудом он еще сохранился в холодной тени гранита. И спас парочку от серьезных увечий.

Утром Инга проснулась со страшной головной болью и ощущением того, что она провела вчерашний вечер не совсем так, как следовало бы порядочной женщине.

– Проклятое вино, – простонала Инга и потащилась в ванную комнату.

Оттуда она вышла немного посвежевшей, но все равно мрачной и страдающей. Недра холодильника порадовали ее бутылочкой пива, которое осталось еще от Юрки. Да здравствуют продукты длительного срока хранения! Этикетка на пиве уведомляла, что оно годно еще как минимум два месяца. Может быть, похмеляться пивом – это и неправильно, но не успела Инга сделать один глоток, как ей немедленно полегчало.

– Уф! – произнесла она, чувствуя, что с этим глотком в ней просыпается какая-то новая личность.

И она – эта личность – начинала хорошо понимать мужа, который в воскресное утро всегда полировал свое вчерашнее похмелье двумя бутылочками пива, а после них дрых на кровати до обеда. Лишь во второй половине воскресного дня Дмитрий становился адекватным человеком. Тогда они ехали на такси к свекрови, где обязательно презентовали ей букет белых или алых роз. Других цветов свекровь не терпела. И если, не приведи бог, ей дарили букеты, где в составе присутствовали лилии, она безжалостно выдергивала все лепестки или просто ломала нелюбимые цветы:

– У меня от их аромата болит голова! Сознание могу потерять!

Инга едва сама не потеряла сознание, увидев, как ее шикарные лилии отправляются прямиком в мусоропровод. А ведь тогда, желая понравиться свекрови, она отдала за этот букет всю свою студенческую стипендию! И не пахли они ничуть. Лилии были гибридные, их аромат был едва слышен. Да и сам Димка мог бы подсказать, что его матери эти цветы неприятны. Ведь он стоял рядом с цветочным киоском, когда Инга делала свой выбор. Но нет, молчал, словно воды в рот набрал. И сейчас тоже молчал, словно ничего страшного не произошло.

Уже тогда Инге следовало бы задуматься, стоит ли связывать свою жизнь с мужчиной, мать которого столь явно ее не любит. С мужчиной, который умудрился подставить ее буквально в первые же дни знакомства. Но Инга была молода, она была наивна и полагала, что сумеет добиться любви или хотя бы уважения женщины, родившей на свет такого замечательного человека, как Дмитрий.

Но все последующие годы лишь усугубляли пропасть разногласий между Ингой и ее свекровью. К концу обе яростно ненавидели друг друга, как только могут ненавидеть друг друга люди, живущие в разных домах. Инга сдавленно поздравляла свекровь с Днем матери. А та цедила сквозь зубы слова поздравлений нелюбимой невестке к Восьмому марта.

– Ох, и чего я сейчас-то о ней вспомнила? – простонала Инга, вновь схватившись за голову. – Эта мегера ушла из моей жизни вместе с Димой и Юрой.

И, подумав, Инга присовокупила:

– Есть же справедливость на свете. Не все так плохо, как иной раз кажется.

А мысли о свекрови полезли в голову Инги потому, что она вчера виделась с Верой. Иной раз Вера так сильно напоминала Инге ее «маму в законе», что выть хотелось. Но сегодня Инга не собиралась думать об бывших родственниках. Сегодня она была готова принять будущее. Сегодня Инге предстоял замечательный день.

Кирилл, как и обещал, позвонил ей ровно в полдень. Он горел желанием вновь увидеть Ингу. И с тревогой поинтересовался:

– Вы ведь не забыли о нашем вчерашнем уговоре?

– Я никогда и ничего не забываю!

– О да! Но вы ведь не передумали насчет нашей поездки в Пушкин? Машина подана. Мы ждем вас у дверей.

– Кто это – вы? – насторожилась Инга.

– Я и водитель. Стоим и ждем.

– Как? – поразилась Инга. – Уже?

– Шучу. Заеду за вами через час. Прекрасно понимаю: такой красивой женщине нужно время на сборы.

Как приятно иметь дело с галантным мужчиной! Муж Инги всегда в таких случаях вопил на нее: «Чего ты вечно возишься? Перед кем там выпендриваться? Кому ты, кроме меня, вообще нужна, лахудра великосветская?»

Сегодня мысли о прошлом так и лезли Инге в голову. Но вспомнив невольно о муже, Инга подумала о сыне. Давно уже не получала от Юрки никаких весточек. И, подойдя к компьютеру, Инга проверила свою почту. Так и есть, ни одного письма от мужа или сына… В последнее время сын стал совсем чужим. Отделывался ничего не значащими общими фразами. А иной раз так и вовсе прерывал беседу на полуслове, торопясь на какую-то важную для него встречу.

Написав сыну, что беспокоится о нем, потому что он все еще ее сын, Инга быстро свернула страничку с почтой. Но выходить из Сети не торопилась. Внезапно ей стало любопытно почитать информацию о камне танзаните. Кирилл говорил, что он редкий. Что это значит? Редкий и дорогой? Или редкий, но никому не нужный?

Кольцо лежало отдельно от других украшений, приобретенных Ингой на выставке. В конце концов, это был подарок, и с ним далеко не все было однозначно.

Инга поднесла кольцо поближе к глазам, включила настольную лампу и не без удивления обнаружила на гладкой внутренней поверхности кольца пробу. Изящная, выполненная лазером, она заключала в себе всего три цифры.

– Девятьсот пятьдесят, – пробормотала себе под нос Инга. – Что же это за проба?

Интернет охотно и быстро дал ей ответ на этот вопрос. И потрясенная женщина вновь уставилась на кольцо. Только теперь она смотрела на него совсем другими глазами. Белый металл, который она вчера приняла за простое железо, в лучшем случае – с добавлением в него цинка или алюминия, сегодня порадовал ее невероятным открытием. Это была платина! А этот металл был даже дороже золота.

И тут же в голове у женщины закономерно возник другой вопрос – не менее важный. Что за камень вставили в столь дорогую оправу? Если вчера Инга сочла синий камушек недорогим кварцем, попросту говоря, стекляшкой, то сегодня она уже не была столь в этом уверена.

– Стекляшку платиной оправлять не станут!

К счастью, Кирилл объяснил Инге, что кольцо является изделием его фирмы. Так что «любопытной Варваре» не пришлось долго рыскать в Интернете. Она быстро нашла сайт ювелирного дома «Афина Паллада». И, войдя в представленный каталог изделий, увидела свое кольцо. Цена, располагавшаяся тут же, буквально ошеломила Ингу.

– Пять с половиной тысяч долларов! – ахнула женщина. – Он что… обалдел?

Эта грубоватое словечко было совсем не характерно для нее. Но слишком велико было ее удивление, чтобы она могла смолчать.

– Дарить такое… Или я чего-то не понимаю?

Мысли заметались в голове у Инги. Что же за кольцо презентовал ей вчера Кирилл? Неужели он считает, что она достойна столь дорогого подарка? Женщина отлично знала, что просто так мужчины направо и налево тысячи долларов не швыряют. И если Кирилл сделал такой дорогой подарок, значит, он рассчитывает на нечто большее, чем несколько коротких свиданий. На нечто гораздо, гораздо большее.

От всех этих мыслей Инга пришла в совершенное замешательство. Она тупо таращилась то на свое кольцо, то на его фотографию в компьютере. И лишь затем догадалась прочесть несколько фраз, которые размещались рядом с фотографией. Из них она узнала, что ее кольцо было выполнено известным итальянским дизайнером, на заказ. И было представлено всего в одном экземпляре.

Кроме того, на сайте появилась отметка, что кольцо уже снято с продажи. И последнее ее как раз не удивило. За всеми этими приятными хлопотами Инга не успела собраться. И когда Кирилл позвонил ей снизу, была все в том же растрепанном виде, что и час назад.

Она выпросила себе еще несколько минут, которые растянулись у нее на целую четверть часа. Женщина никак не могла решить, что же лучше ей надеть к тому замечательному кольцу, которое, конечно же, станет главным акцентом сегодняшнего дня. Так что же ей надеть? Костюм с юбкой и жакетом из неотбеленной верблюжьей шерсти? Или брючный костюм из самой обычной полушерстянки, но зато с интересной блузкой?

В результате Инга остановилась на верблюжке. А по приезде в Пушкин поняла, что поступила правильно. Если в городе уже чувствовалась весна, то за городом еще царствовала зима. И в таких условиях верблюжья шерсть показала себя с лучшей стороны. Инга совсем не замерзла, хотя у самого Кирилла, одетого в легкие брюки и такие же легкие ботинки, нос и щеки покраснели, а потом и посинели довольно быстро. Тем не менее гуляли они долго. После вернулись в город, зашли в какое-то первое показавшееся им симпатичным кафе, плотно закусили горячей солянкой, а Кирилл – так и свиной котлеткой, а после отправились еще и в Мариинку.

Там давали «Баядерку» – балет, который Инга не видела много лет. Ее муж не был поклонником большого искусства. Если он и выбирался из дома, то предпочитал боевики или, того хуже, ужастики. На балет Инга вывела супруга лишь однажды, а после не получалось. Дмитрий категорически отказывался от этого вида развлечений.

– Хочешь – иди одна, – отвечал он на все предложения Инги посетить тот или иной театр. – Буду только рад провести вечер без тебя, в свое удовольствие.

В свое удовольствие – это перед телевизором с бутылочкой пива. Для успешного бизнесмена отдыхал Дима удивительно примитивно. Да и весь он был какой-то такой… примитивный.

В отличие от мужа, новый знакомый Инги не захрапел в самом начале действия, замечания отпускал вполголоса и вполне уместные. Места приобрел в партере. Взял бинокль. Одним словом, продемонстрировал все признаки хорошего воспитания.

Инга не удержалась и спросила:

– Кирилл, а кто же ваши родители?

– Они были археологами, – быстро ответил спутник. – Сотрудничали с вашим Этнографическим музеем. Много ездили в экспедиции. Были в свое время известными учеными.

– Они еще живы?

– К сожалению, нет. Во время одной из своих археологических экспедиций они пропали в горах Алтая.

– Когда это было?

– Десять лет назад.

– Так они были еще совсем молодые!

Внезапно не слишком многословный Кирилл разговорился.

– Вы задели мое больное место. Я страшно не хотел, чтобы родители отправлялись в эту экспедицию. Сердце чувствовало, что они из нее не вернутся.

– Но что же с ними приключилось?

– Никто не знает. Родители отправились в экспедицию на поиски шаманских атрибутов. Предполагалось, что старые шаманы сами отдадут бубны, посохи, пояса и головные уборы моему отцу. Но на деле все обернулось иначе.

– А почему шаманы должны были отдать свои регалии вашему отцу?

– Он был сыном главного шамана всего Алтая.

Инга с уважением взглянула на Кирилла. Однако иметь такого отца – это уже немалая заслуга. Но Кирилл, разговорившись, продолжал дальше:

– Мой родитель был из семьи известных заклинателей духов. К его отцу, моему деду, шли люди со всех сторон. И к прадеду тоже. И к прапрадеду. Но отец, выучившись на археолога, заявил, что должен донести шаманскую правду до всего остального мира. Вся его дальнейшая жизнь была посвящена этому делу. С этим условием он и отправился в свою последнюю экспедицию. Он заручился согласием своих двоюродных братьев и сестер, которые приняли посох и бубен старого шамана из рук деда Кирилла, чтобы они не препятствовали его экспедиции. Родня вроде бы согласилась, что артефакты должны быть изучены научным сообществом. Но, к сожалению, из своей последней экспедиции отец не вернулся. Мама тоже осталась где-то там с ним, в далеких снегах Алтая.

– Кто же воспитывал вас?

– К счастью, я был уже достаточно взрослым. Закончил геологический факультет университета, а затем пошел работать в ювелирную отрасль. Меня всегда привлекали камни – самоцветы. Что может быть увлекательней, чем искать и забирать у природы то, что она прячет в своих недрах?

– Только наши геологи иной раз забывают спросить согласия самой природы, – сказала Инга. – Я видела, по телевизору показывали, как ведется рудная добыча золота. Недра просто испещряются сотнями и тысячами тоннелей. Да и добыча золота из рек и озер с помощью драг ничуть не лучше. И гидравлический метод, когда гора сначала разрушается под действием ударной направленной силы воды, а затем разбивается этой же водяной пушкой на мелкие камешки и даже песок, мне не кажется таким уж аккуратным.

– Иначе добыть нынче драгоценную руду или камни из земли просто невозможно.

– Тогда, возможно, следует приостановить добычу? Мы жадные и слепые, вгрызаемся на многие сотни метров в землю-матушку, разве она не вправе воспротивиться нам – своим неразумным детям?

Как показалось Инге, кавалер взглянул на нее с уважением и даже некоторой долей опаски. Инга встревожилась. Мужчины не любят женщин, которые рассуждают. Но Кирилл был не из таких, он быстро согласился с Ингой:

– Так и есть, вы правы. Мои родители думали точно так же. Их экспедиция должна была стать началом сотрудничества шаманов Алтая и ученых. Шаманы брались выманить на поверхность особо рудоносные жилы, а ученые должны были эти жилы зафиксировать и начать разработку. Но что-то пошло у них нескладно. Во время последнего разговора родители сказали мне, что они отправляются в предгорья Алтая, ближе к Новосибирску. Я пытался найти их, наводил справки, но увы…

После рассказа о пропавших без вести родителях Кирилл отвез Ингу домой.

На следующий день они вновь встретились. На сей раз он был без машины и водителя. Но так было даже лучше. Вдвоем они гуляли по городу. Зашли в кафе. И там парочка перешла к обсуждению множества других вещей. Проговорили они до самого вечера. Инга даже не заметила, как проглотила весьма второсортный салат «Мясной», в котором картошка, деревянный горошек и майонез существенно превалировали над жестким говяжьим мясом. На горячее в кафе были лишь жареные сардельки, в которых чувствовалось не мясо, а одна лишь соя с солью. Но влюбленные внимания не обратили на вкус пищи. Они лишь выпили по большому бокалу пива, потому что без пива проглотить указанную снедь было просто невозможно.

– Фу, – произнес Кирилл, когда они вышли из кафе. – Откровенно говоря, худшей стряпни мне пробовать не приходилось.

И тогда Инга произнесла фразу, которая перевернула всю ее жизнь на много лет вперед. Впрочем, в тот момент ей казалось, что ничего ужасного она не говорит.

Она всего лишь робко предложила:

– А что… А что, если нам поужинать у меня дома?

Кирилл явно обрадовался:

– Обожаю домашнюю еду! Нет, в ресторанах иной раз кормят очень вкусно и изысканно, но в домашней пище есть что-то такое, чего даже в самом уютном заведении не встретишь.

– У меня есть солянка и котлеты.

Солянку Инга сварила два дня назад, но ведь солянку время только красит. На третий день она куда вкуснее, чем в первый.

– Лимон, сметану и свежую зелень можно купить по дороге, – продолжала идти навстречу своей погибели Инга.

– Тогда с меня мясо и вино! – вызвался Кирилл. – Люблю жарить мясо. И, взглянув на часы, озабоченно произнес: – Нам с вами надо поспешить. В шесть торговля заканчивается.

Инга рассмеялась. Из какого времени вынырнул Кирилл? В городе есть множество супермаркетов, где торговля не затихает ни на минуту. Но оказалось, что он спешил на рынок. Там он купил свежайшую свиную шейку и по просьбе Инги немножко ребрышек. Инга не слишком любила мясо, но отказаться от аппетитной, истекающей жиром косточки все же не могла.