Мачо чужой мечты

Глава 7

– Боюсь, у тебя сегодня снова отнимут ноутбук, – сказал я Люсеньке.

– Нет, – хитро заулыбалась девица, – если вы поможете.

– Но что я могу сделать в данной ситуации?

Быстро оглянувшись по сторонам, Люсенька вытащила дневник:

– Во, читайте.

– «Уважаемые родители! – озвучил я текст. – У вашей дочери двойки по физике, литературе и даже по пению. Задумайтесь, зачем ей голова на плечах».

Далее шла кривая закорючка, очевидно, обозначавшая подпись.

– Райка написала, – пояснила девочка, – наша классная. Для нее нет больше радости, чем гадость сделать. Просто удав. Двойку влепит и счастлива! Она русский и литру ведет.

– Так чем я могу тебе помочь? – еще больше удивился я.

Люсенька хихикнула:

– У меня сегодня и «четыре» по географии есть.

– Не вижу хорошей отметки, в графах одни «лебеди».

– Правильно, – кивнула Люсенька и вытащила еще один дневник, – она тут.

– У тебя два дневника?

– Верно. Завела после маминого отъезда, когда Лидка комп отняла, один для пар и троек, другой для четверок с пятерками, – развеселилась Люсенька. – Ясный перец, первый бабке показывать не стану!

– Понятно…

– Но сегодня в первом замечание написали.

– И что?

– Кто-то из родителей должен ответ дать.

– Какой?

– Ну типа: прочитали, наказали, ремнем до смерти избили, руки-ноги оторвали. Чем страшнее, тем Раисе Ивановне приятней, – заявила Люсенька, – она нас ненавидит.

– Может, она выбрала не ту профессию?

– Да, ей бы в самый раз палачом работать, топором головы рубить!

– Люсенька!

– Дядя Ваня, напишите ответ вроде как мой папа.

– И не проси! Это обман.

– Ну, дядя Ваня, – заныла Люсенька, – я исправлюсь! Меня Райка завтра на занятия не пустит! А папе нельзя показывать, он сразу орет: «Зачем я людей мочил, бизнес сколачивал! Чтобы дочь двоечницей росла?!» Лидка опять комп отберет! Дя-я-дя-я Ваа-аня-я-я!

Глаза Люсеньки наполнились слезами, одна блестящая капля поползла по пухлой щечке, вид у ребенка стал совершенно несчастный, а я абсолютно не переношу вида плачущей женщины, даже если ей не исполнилось еще девяти лет.

– Давай ручку!

– Вот, – быстро подала мне стило хитрюга, – надо, чтобы почерк взрослый был!

Я кивнул, подумал пару секунд и улыбнулся, нужный вариант ответа сам собой пришел: «Уважаемая Раиса Ивановна! „У человека для того поставлена голова вверху, чтобы он не ходил вверх ногами. Козьма Прутков“»^[5].

– Супер! – обрадовалась Люсенька. – У нас в шесть занятия в театральном кружке. Я Райке покажу, она и успокоится! Заколебала, блин! Все нудит: «Учитесь, детки, станете такой, как я! Только тот, кто знает литературу, достоин жизни и свободы». Да если это правда – я ваще к учебникам не прикоснусь! Быть такой, как Райка! Фу!

Выпалив последнюю фразу, повеселевшая Люсенька повернулась на одной ноге и распахнула дверь в свою квартиру.

– Бабулечка, – зазвенел ее приторно-ласковый голосок. – Я получила четверку по географишу!

– Как ты отвратительно разговариваешь, – донеслось в ответ, – слова «географиш» нет! Есть география! Нормальный человек не коверкает речь, он произносит слова четко и правильно.

Люсенька обернулась, подмигнула мне и одними губами сказала:

– Жаба!

Я невольно кивнул, девочка прыснула и захлопнула дверь.

Весьма недовольный собой, я вызвал лифт. Детей следует воспитывать, показывать им хороший пример, учить правильным манерам, давать образование. Как все педагоги, Лидия Семеновна, мать Евгения, слегка занудна, но она желает внучке добра, мне не следовало соглашаться со словом «жаба». Хотя, если честно, пожилая дама сильно смахивает на земноводное. Не далее как позавчера она сделала мне замечание:

– Не смейте дымить в лифте.

Я никогда не грубил женщинам, поэтому спокойно ответил:

– В моих руках нет сигареты.

– Воняет табачищем, – насупилась Лидия Семеновна.

– Я курил на улице, вот запах и остался.

– Омерзительно, – скривилась она, – людей, имеющих вредные привычки, следует расстреливать. Если курильщик даст потомство, оно будет больным! Человечество страдает от таких особ. Ваши дети небось страдают астмой и гастритом!

– Я не обременен отпрысками, – мирно ответил я.

– Вот! – торжественно подняла указательный палец Лидия Семеновна. – Паразит на теле общества. Проводит жизнь в наслаждении, не понимая основной задачи человечества. Какова она? Трудиться и рожать детей! Вам, молодым, все пиво бы пить и в компьютер играть! Состаритесь, сядете на шею государству. Разве справедливо, что на вас станут работать чужие дети?

Слава богу, в этот момент подъемник остановился, Лидия Семеновна вышла, не забыв сказать:

– Подумайте над моими словами, молодой человек, и срочно исправьтесь.

И все равно не следовало кивать, услышав из уст шебутной Люсеньки правду о бабушке.

Я вышел из лифта и увидел охранника Алексея.

– Здрассти, Иван Павлович, – вежливо сказал парень.

– Добрый день. Вы вновь на дежурстве?

– Да, сменщик в отпуске.

– Вам придется тяжело, – из чистой вежливости поддержал я беседу.

– Зато денег больше получу.

– Верно, во всем плохом есть свое хорошее.

– А если кроссворд разгадаю, то еще и приз отожму.

– Желаю удачи.

– Иван Павлович, вы были не правы.

Я взялся за ручку двери.

– В чем?

– Ну спрашивал вас, помните, о средстве для закапывания.

– Да, да, я ответил: лопата.

– Не подходит, – грустно констатировал Алексей.

– Неужели?

– Никак! Может, еще чего в голову придет?

– Попробуйте совок.

– О! Точно! Образованного человека всегда видно, – похвалил меня он и нырнул в свою каморку.

Я наконец-то вышел во двор. Сегодня погода радовала душу, редкий для Москвы теплый, но не жаркий солнечный денек, дождя, похоже, не предвидится, на небе ни облачка. Хорошо, что на Нору напал альтруизм и она неожиданно дала мне выходной. И чем заняться? Дама, с которой на данном этапе я связан амурными отношениями, отдыхает с супругом в Испании, поэтому никаких плотских утех не предвидится. Я брезглив и не люблю случайных связей. В молодости, впрочем, бывало разное, но сейчас я уже не готов к бесшабашным приключениям. Лучше поеду в книжный магазин «Молодая гвардия», я там постоянный покупатель, затем загляну в парикмахерскую, потом пообедаю – короче, проведу день, как светский персонаж, в замечательном безделии. Только вечером в отличие от профессионального тусовщика я не отправлюсь на вечеринку, а удобно устроюсь в кресле с новыми книгами. Жизнь прекрасна.

– Вот сукин сын! – рявкнули над ухом.

Я обернулся и увидел отца Люсеньки Евгения, стоящего около своего нового «Бентли».

– Привет, Ваня, – помахал мне соседушка, – глянь, я машину вчера купил!

– Замечательный автомобиль, – одобрил я.

– Небось ты тоже хочешь такой, а лавэ нет, – заржал Евгений.

Я еще раз посмотрел на чудовищно дорогую иномарку. Не надо думать, что Евгений хотел унизить или обидеть меня. Сосед просто не обременен воспитанием, у него менталитет пятилетнего ребенка: получив новую игрушку, малыш всегда желает похвастаться и убедиться – его автомобиль самый лучший.

– Вам любой позавидует, – кивнул я.

Евгений счастливо заулыбался:

– Вот стерва!

– Вы о ком?

Сосед ткнул пальцем в дерево:

– Давно за ним смотрю.

Я прищурился.

– Не видишь? – удивился отец Люсеньки и прислонил к «Бентли» бейсбольную биту. – Во, дрянь, упала. Ты, Ваня, с собой такую возишь?

– Аксессуар для бейсбола? Нет, не увлекаюсь им, я не спортивный человек.

Евгений заржал:

– Ваня! Битой хорошо по морде метелить, если на дороге разборка случается.

– В смысле драться? – растерялся я.

– Ага, – закивал сосед, – ни один мент не привяжется, поскольку это не оружие. Начнет приматываться, а ты спокойно ответишь: «А че, ты при…я мне, че, в бейсбол играть низзя?» Хочешь подарю биту? У меня еще есть!

– Большое спасибо, – поспешил отказаться я, – предпочитаю разрешать конфликты вербально.

– Кто бы мог подумать, что ты этим владеешь, – изумился Евгений, – потом покажешь?

– Что? – осторожно спросил я.

– Ну приемы из вербально, – простодушно пояснил сосед. – Оно как самбо или вроде дзюдо? Вот сучара!

– Кто?

– Да кот на дереве!

Я задрал голову и увидел среди зеленой листвы ярко-рыжее пятно.

– Он в гнездо полез, – засмеялся Евгений, – яичек захотел. Ну ща ему мало не покажется, за разбой срок дают. Гля, Вань, хозяева прилетели, ща пойдет разбор.

На ветку, где затаился наглый вор, сели вороны. Одна из птиц с возмущением закаркала, вторая, недолго раздумывая, клюнула кота в хвост. Рыжий разбойник отчаянно замяукал и попытался удрать, но толстое тело соскользнуло с ветки, и кошак повис, зацепившись за нее когтями. Ворона долбанула беднягу в голову, вторая подлетела сзади и тюкнула в спину.

– Мяу-мяу-мяу, – разнеслось над двором.

Мне стало жаль бедное животное, и я замахал руками:

– Кыш, улетайте прочь!

– Не мешай, Ваня, – недовольно остановил меня Евгений.

– Птицы забьют кота насмерть.

– А нечего по гнездам крысятничать! – заявил сосед. – Кошки сволочи! Дерись со своими, а слабых не обижай. Ошибся Васька, думал, никто за яички не вступится. Слышал, че вчера в фитнесе случилось, ну там, у Москвы-реки.

– Нет.

– Малыш в раздевалке сумку поставил на скамейку, а к нему два качка пристали, типа, вон отсюда. Паренек, правда, сказал, не надо, хуже будет, а парни лишь поржали, типа, че нам будет от сопляка. Мальчик в слезах убежал, а когда качки на улицу вышли, их уже ждали, выставили из машины стволы, постреляли их на хрен и укатили. Во какой ребенок! Непростой! Не трогай мальчика, у него есть папа! Закон жизни. Эй, эй, эй, стой! – заорал Евгений.

С утробным воем кот свалился с ветки и угодил прямо на крышу «Бентли». Полежав пару секунд, он начал стекать по лобовому стеклу вниз, на капот. Очумев от боли и ужаса, котяра выпустил когти, острые, словно бритва, они царапали машину, оставляя на серебристой краске черные полосы.

– Стой! – завизжал Евгений. – Ну ща те мало не покажется.

Несчастный кот, плохо понимая, что к чему, сполз на капот и попытался встать. И тут Евгений, схватив биту, со всего размаха опустил ее на очумелое животное. В последнюю секунду, когда бита должна была превратить его в блин, кот сумел правильно оценить ситуацию и ловко скатился на мостовую. Раздался оглушительный хлопок, похожий на выстрел, на капоте образовалась вмятина.

– Это че? – оторопел сосед. – Кто такое сделал?

Я прикусил губу, не дай бог сейчас расхохотаться.

– Откуда, блин, хреновина? – недоумевал Евгений, потом в его глазах загорелся огонек понимания. – Этта я? Сам? Битой? По «Бентли»?

Я опустил голову и резвым зайцем полетел к своим «Жигулям» в подземный гараж. Увы, многим людям свойственны неконтролируемые порывы. Евгений хотел убить несчастного кота, только не сообразил, что животное лежит на его же новой, дорогой машине. Хорошо, что попортил лишь капот, не задел ни стекло, ни крышу!

Я завел мотор своего не слишком резвого коня, выехал на проспект и чуть было не запел от счастья. Даже зазвеневший мобильный не испортил отличного настроения. Не взглянув на дисплей, я включил «хэндс фри».

– Алло?

– Вава! – впился в мозг голос маменьки.

Солнечный свет померк: о боги, только не Николетта!

– Я знаю, что ты совершенно свободен, – частила маменька, – я звонила Норе, просила отпустить тебя, а она ответила: «У него выходной».

– Ну, – забубнил я, – оно так, но не совсем, в смысле, я занят, надо… надо… машину на техобслуживание отвезти.

– Это потом.

– Нет, сейчас, – уперся я, понимая, какие чувства испытывал бедный кот, когда на него, веселого и счастливого, предвкушавшего замечательный обед, налетели каркающие вороны, – тормоза сломались! Это опасно.

– Завтра починишь.

– Нора приказала сегодня.

– Вава! Не ври! – разъярилась Николетта. – Монти срочно необходима твоя помощь!

Я чуть не врезался в автобус. Монти! За что???

Здесь придется отвлечься, чтобы объяснить некие обстоятельства.

Некоторое время назад с Николеттой произошла удивительная метаморфоза: маменька вышла замуж. Слышу, слышу вздох удивления, вырвавшийся у вас, но из песни слов не выкинешь. Счастливым мужем стал более чем состоятельный Владимир Иванович. Мой отчим – кинопродюсер, снимает сериалы, имеет большой капитал и психическое отклонение под названием мазохизм. Ни одна спокойная, уравновешенная женщина не могла жить с ним. Через неделю размеренного существования у отчима начинает сводить скулы, а еще он обожает тратить деньги, исполнять капризы дам и рад, когда они его пинают. Есть еще один нюанс. Молоденькие длинноногие блондинки, с радостью готовые вонзить шпильку в лысину обеспеченного папика, нашему продюсеру не нужны. По долгу службы он постоянно общается с юными актрисами и заработал стойкое отвращение к очаровательным нимфеткам. Это профессиональная болезнь. Повара, колдующие день-деньской над изысканно сложными блюдами, дома едят пустую гречку, модельеры, придумывающие невероятную одежду, предпочитают сами носить черный свитер и темные брюки. Владимиру Ивановичу хорошо лишь с дамой, мягко говоря, среднестарческого возраста. При этом она должна быть капризна, скандальна, истерична, жадна, эгоистична и полна необузданных желаний. Старушка, мирно вяжущая шапочку внуку и покорно говорящая мужу: «Дорогой, поступай как знаешь, мне ничего не надо», вызывает у Владимира Ивановича кислую отрыжку. Юная блондинка, жадно требующая брюликов, машин, особняков и денег, доводит его до мигрени.

Долгое время Владимиру Ивановичу казалось, что он никогда не найдет счастья. Перешагнув некий возрастной рубеж, женщины больше всего начинают ценить покой. Молодости свойственны жажда жизни и океан желаний, зрелость тихо едет в лодке быта, радуясь стабильности и обретенному материальному благополучию.

Продюсер мечтал иметь коктейль из несовместимого, и тут добрый боженька послал страдальцу Николетту.

Теперь маменька имеет возможность совершать любые покупки, третировать супруга и устраивать ежевечерние суаре^[6]. Даже Кока с ее слишком богатым зятем прикусила ядовитый язык, а Зюка, Люка, Мака и иже с ними просто изошли на мыло от зависти.

Я испытываю к Владимиру Ивановичу самые нежные чувства. Во-первых, он снял с моих плеч непомерное финансовое бремя, во-вторых, продюсер – милый человек, в-третьих, он, похоже, любит Николетту. Последнее обстоятельство удивляет меня до колик. Я никак не смогу понять, откуда у вполне успешного мужчины ярко выраженный мазохистский комплекс с элементами геронтофилии?^[7] Но потом, уже на свадьбе, я познакомился с Делей, и все встало на свои места.

Деля – это мама Владимира Ивановича, особа без возраста и тормозов. Мне, всю жизнь пытавшемуся выползти из-под каблука Николетты, жаль Владимира Ивановича. Следует признать, что Деля даст сто очков моей маменьке, Николетта на фоне свекрови кажется агнцем, милой, скромной, ласковой девочкой. Никто не понимает Владимира Ивановича так хорошо, как я, мы с отчимом очень похожи, но есть лишь одно различие. Я прихожу в ужас от мысли, что мне придется жениться на клоне Николетты. Девица, имеющая одну сотую процента сходства с маменькой, вызывает у меня отек Квинке, а отчим искал в супруге вторую мать и нашел ее^[8].

Думаю, эта часть повествования ни у кого не вызовет вопросов. Едем дальше. У Дели есть еще один, как она выражается, «малыш». Зовут детку Монти, и он почти одного со мной возраста. Какое имя стоит у милейшего Монти в паспорте, я понятия не имею, может, Монтгомери, Монтегю или банально Михаил. Деля кличет свое «солнышко» Монти.

Откуда у Дели взялся Монти, я понятия не имею, сильно подозреваю, учитывая возраст Владимира Ивановича, что «котик» не является родным ребенком дамы, он ее внук, но Деля упорно величает странное существо сынулей.

Монти – человек без определенных занятий, но не надо путать, его с бомжом. Муж Дели был богат, оставил даме кучу всего, включая три квартиры в Питере, дачу и неплохую коллекцию картин. Монти рос в тепличных условиях, его тщательно берегли от контактов с неподходящими девушками, хотевшими урвать жирный кусок от состояния Дели. Если Монти и впрямь единоутробный брат Владимира Ивановича, то всем генетикам следует застрелиться. Более непохожих родственников свет не видывал. Владимир Иванович умнейший, образованный, трудолюбивый и увлеченный человек, достигший в жизни высот благодаря исключительно собственным усилиям. Деля явно недолюбливает старшего сына, получая от него взамен обожание, мать свихнулась на Монти, а тот напоминает гель для мытья, течет безвольно туда, куда направят его чужие руки. Я подозреваю, что Монти не умеет завязывать шнурки. Долгое время Деля не задумывалась о судьбе «котика», но тут Монти, побывав на свадьбе у Владимира Ивановича и Николетты, закапризничал и заныл:

– Хочу жениться.

Ситуация до боли напоминает бессмертную пьесу Фонвизина «Недоросль», но Деля плохо знает классику. Она привезла Монти из Питера в Москву и вручила его невестке с коротким приказом:

– Женить немедля!

Николетта, как, впрочем, и все вокруг, боится Делю до дрожи в коленках. Лично я полагаю, что престарелая дама послана моей маменьке в наказание. Собственно говоря, свекровь и невестка похожи, как мечты алкоголиков, но маменька не способна к адекватной самооценке и иначе чем «мое несчастье» свекровь не называет.

Так вот, Деля сейчас уехала домой, в Питер, Владимир Иванович снимает кино в болотах Карелии, а Николетта пытается женить Монти.

Глава 8

– Немедленно езжай сюда, – трагическим шепотом заявила Николетта.

– Куда? – прикинулся я олигофреном.

– Домой, – прошипела маменька, – без задержки!

– Я только что вышел из дома, – отчаянно изображал я дурака в тщетной надежде услышать от маменьки: «Ваня, идиот, ты мне не нужен!»

Но Николетта не собиралась отступать.

– Я имею в виду отчий дом, – гаркнула она и тут же вновь понизила тон: – Вава! Беда!

– Что случилось?

– Расскажу при встрече, – загадочно сообщила маменька и отключилась.

Хорошее настроение улетело прочь, перспектива полазить по книжным полкам удалялась вместе с намерением сходить в парикмахерскую. Сделав пару глубоких вдохов, я покатил по хорошо известной дороге.

Дверь мне открыла сама маменька.

– Немедленно слушай, – засвистела она, хватая меня за плечо.

– Можно снять ботинки?

– Не идиотствуй! Внимание! Я нашла невесту для Монти.

– Да? – без особого энтузиазма отреагировал я. – Очень мило.

– Очень мило! – передразнила маменька. – Ты хоть понимаешь, сколько трудностей мне пришлось преодолеть? Если девица нравилась мне, она не приходилась по душе Монти, и наоборот.

– Думаю, следовало ориентироваться на желание Котика, – посоветовал я, – все-таки ему жить с супругой.

– Не занудничай, – топнула ногой маменька, – а мне придется встречаться с гадкой особой! Не забудь, она войдет в семью. Кстати, Монти нравится лишь одна баба.

– И кто же это? – заинтересовался я.

– Анджелина Джоли.

Я хмыкнул.

– Думаю, у тебя возникнут сложности при сватовстве, хотя, говорят, голливудская дива любит оказывать благотворительные услуги.

– Замолчи и слушай.

– Весь внимание.

– Я нашла кандидатку. Это Алена Олейникова.

– Никогда не слышал об этой женщине.

– Боже, Вава. Ты идиот! Она третья дочь первой жены четвертого мужа второй внучки Юлиана Малахова. Понял?

– Знаешь, Николетта, я всегда поражался, как легко ты разбираешься во всяких хитросплетениях чужих судеб! – не утерпел я.

– Вава! Алена была женой Ильи Ковригина, потом он с ней разошелся.

– А-а-а! Такая черненькая, похожая на беременного таракана.

– Вава!!! У Олейниковой огромное состояние, и она не прибрана к рукам.

– Прекрасно. Думаю, они с Монти составят прелестную пару.

– Только бы срослось! – заметалась по прихожей маменька. – Девчонка скоро придет! Ты обязан мне помочь!

– Чем?

– Заменишь Монти! Котик абсолютно неадекватен!

Я стал пятиться к двери.

– Нет, спасибо.

– Вава!!!

– Я не сумею исполнить роль Монти.

– Ерунда, любой справится.

– Николетта, – воззвал я к маменькиному чувству логики, – ну посуди сама: я начну обольщать Алену, предположим, понравлюсь ей, а в загсе невеста увидит Монти. Мы с Котиком похожи, как свинья и лошадь. Конечно, не в обиду для Монти будет сказано, я даже согласен быть в этой паре кабаном, пусть роль рысака достанется Котику.

– Прекрати нести чушь! Монти сам великолепно соблазнит Алену!

– Но ты велела мне заменить его!

– На кухне!

– Где? – подпрыгнул я.

Николетта округлила глаза.

– Бога ради! Замолчи! Я пытаюсь разъяснить суть дела и не могу! Ты мелешь языком, словно обезумевший заяц, болтаешь ерунду.

– Длинноухие не говорят, – машинально поправил я маменьку.

– Ну вот! Снова!

Я прикрыл рот ладонью:

– Я нем, как мавзолей.

Маменька, размахивая руками, на запястьях которых звенело неисчислимое количество браслетов, принялась рассказывать.

Алена, несмотря на неудачный брак, девица романтичная. Но в отличие от обычных женщин она отвергает стандартный набор: букеты – конфеты – рестораны – кольца. Госпожа Олейникова более всего на свете ценит нечто, произведенное собственными руками.

– Купить цветы – дело пяти минут, – рассуждает барышня, – совсем нетрудно заказать цветочную композицию. Веник, составленный фитодизайнером, не свидетельствует о любви, он показатель кредитоспособности жениха, а мне плевать на толщину кошелька кавалера.

Учтите, что подобные монологи милейшая Аленушка произносит, сидя в кресле на втором этаже загородного особняка, возведенного на участке размером в два гектара. Но сейчас нет времени обсуждать характер мадемуазель.

Николетта, горя желанием отдать Монти под венец, произвела тщательную разведку и составила для Котика план действий. Монти послушен, как цирковая обезьянка, он зазубрил текст и сумел убедить Алену, что истово увлекается кулинарией. И вот сегодня госпожа Олейникова прибудет к чаю, а Монти должен угостить ее тортом собственноручного производства.

– Она не устоит, – щебетала Николетта, – это именно то, что надо! Сообразил?

– А при чем тут я?

– Вава!

– Что?

– Монти не умеет печь торты.

– Прости, но я совсем не понимаю своей роли!

Маменька склонила голову набок.

– Я сейчас ухожу к Коке, вы с Монти останетесь вдвоем. Котик пойдет в ванную приводить себя в порядок перед встречей с невестой, а ты сделаешь тортик!

Ноги подогнулись в коленях, я плюхнулся на банкетку, обитую красивым бархатом.

– Я?

– Ты.

– Испеку??

– Да.

– Торт???

– Господи, неужели это так трудно?

– Николетта, помилуй, я даже не представляю, как подступиться к этому. Не проще ли купить готовое изделие и выдать его за творение Котика?

– Алена сразу поймет, что торт не домашний.

– Ладно. Давай вызовем кондитера.

– Да нет же! Угощение должно выглядеть сделанным рукой непрофессионала.

– Есть много женщин, умеющих хорошо готовить, надо позвонить им.

– Назови хоть одну, – подбоченилась Николетта.

Я начал перебирать в памяти имена. Кока, Зюка, Люка, Мака, этих прочь. Домработница Норы Ленка? Только в случае, если Монти пожелает отравить Алену. Тася, моя бывшая няня, а теперь домработница маменьки? Но она умеет стряпать лишь простые блюда. Нора? Фу! Хозяйка не способна отварить даже макароны.

– Хватит, – топнула ногой Николетта, – ступай на кухню. Я специально дала Таське выходной, чтобы она не мешалась под ногами. Подойди к столу, там лежит рецепт и много продуктов. Действуй и помни: судьба Монти в твоих руках. Я только что разговаривала с Делей, она велела пожелать тебе удачи!

Сраженный наповал последним заявлением, я поплелся на кухню. Николетта молодец, увидела, что я собираюсь убежать, и применила баллистическую ракету, Деля способна уничтожить человека, не захотевшего помочь Котику.

На столе белела бумажка. Я схватил ее и начал читать. «Пирог муравьиная куча с вареньем». По спине пробежал озноб. Да уж, от одного названия гастрит начинается, только представьте, что вам подают на блюде сосновые иголки, шишки, мелкие камушки, залитые джемом, а из липкой массы высовываются трупы утонувших трудолюбивых насекомых! Ну гадость!

Отогнав видение, я попытался сосредоточиться на рецепте. «Возьмите стакан сахара, который при желании можно заменить медом». Так песок или мед. Автору кондитерского шедевра следовало быть более конкретным.

Я полазил по полкам, не нашел стакана и решил использовать кружку. Сахар тоже не обнаружил, зато нашел мед. Я налил его в фарфоровую емкость и понял, что не хватает примерно одной трети.

Судорожные поиски ничего не дали. Поразмыслив некоторое время, я открыл банку сгущенки и долил кружку доверху: насколько я понимаю, пирог должен быть сладким.

«Добавьте в мед три яйца». Я уставился на переполненную кружку, интересно, как это сделать? Места для яиц нет! Вновь подумав, я принял соломоново решение, перелил медово-сгущенковую смесь в кастрюлю и лихо дополнил ее тремя яйцами.

«Желтки разотрите с сахаром, белки взбейте». Я засунул нос в кастрюлю. Дурацкий рецепт. Никакой последовательности, я уже отправил содержимое яиц к меду со сгущенкой. Тексту рецепта явно не хватало редактора! И потом, что за идиотизм – «Желтки разотрите с сахаром, белки взбейте». Данное указание невозможно выполнить, автор пирога, наверное, не в курсе, что желток плавает в белке, ну как его оттуда выудить? Ладно, в конце концов, можно перемешать содержимое кастрюльки ложкой. Желтая часть станет сладкой, а прозрачная взобьется.

Я схватил емкость с жижей, опустил в нее столовую ложку, поболтал ею в разные стороны и остался доволен. Что у нас дальше? «Добавьте 200 г масла». Ну, это легче легкого.

Я открыл морозильник, вытащил аккуратный брикетик. Через секунду ледяной брусок шлепнулся в кастрюльку. Я воспрял духом, оказывается, ничего хитрого в тесте нет, надо просто тупо следовать предписаниям. «Насыпьте муки столько, сколько тесто возьмет. Предварительно добавьте соду, погашенную лимоном». Вторая часть предложения меня озадачила. Что значит погасить соду? Разве она горит? Почему не указано количество соды и лимона?

Я вновь начал рыться на полке и довольно быстро нашел-таки серо-красную пачку с надписью «Сода», вот только содержимого в ней было мало, не набралось и четверти стакана. Решив, что лучше столько, чем ничего, я высыпал порошок к маслу, а сверху накидал тонко нарезанный лимон. Может быть, нужно добавить больше цитрусовых, но тогда пирог может стать излишне кислым. Муки я насыпал три стакана и впал в задумчивость. Где тесто? Из памяти выплыло слово «месить». Вздохнув, я опустил пальцы в кастрюльку и попытался склеить воедино ингредиенты. В принципе получалось неплохо, одна беда – сильно мешал брусок масла, он никак не желал соединяться с основной массой и выскальзывал из пальцев. Но я в конце концов сумел справиться с бедой, подсыпая постоянно муку, и в результате получил гору мелких крошек. Утерев пот со лба, я понял, что в содержимое кастрюльки следует добавить воды, вот тогда все расчудесно трансформируется в монолитный ком. Слава богу, с водопроводом в Москве проблемы нет. Я влил кружку воды в кастрюлю и яростно заработал пальцами, эффект превзошел мои ожидания, крошево растворилось. Но теперь в кастрюле плескалось нечто, похожее на жидкую грязь.

И тут меня охватил азарт. Если малограмотные бабы способны печь пироги, то неужели я, человек с энциклопедическим образованием, не сумею справиться с тестом! Случались в моей биографии задачки и посложней!

Ловко манипулируя мукой и водой, я сумел получить серый, слегка липкий шар и ощутил себя полководцем Кутузовым, только что разгромившим армию Наполеона. Так, что еще указано в рецепте? «Натрите тесто на терке, предварительно произведя заморозку». У меня потемнело в глазах. Нет, это чистейшее издевательство! Ведь я уже имел кастрюлю крошек, за каким чертом составитель инструкции сначала требует все слепить, а затем вновь разломать монолит? Где маменька нарыла сей рецептик? И что нужно охлаждать: будущий пирог или терку? Автор не владеет русским языком!

Чертыхаясь сквозь зубы, я сунул в морозильник и терку, и тесто, потом наградил себя чашечкой кофе, вынул застывший конгломерат и попытался настрогать его. Вы когда-нибудь елозили по терке холодным бильярдным шаром? Если нет, то и не пытайтесь, ни малейшего удовольствия от процесса не испытаете. Я ободрал костяшки правой руки, многократно ронял липкую льдину, погнул хлипкую терку, но добился своего.

Далее оставалась ерунда.

«Насыпьте часть теста в форму». Легко. «Сверху намажьте любимое варенье». Но я терпеть не могу варенья, и его на кухне нет. Однако не станем унывать, откроем еще банку сгущенки и нальем на тесто. «Засыпьте оставшиеся крошки». Плевое дело. «Поставьте в духовку, готовность проверяйте спичкой».

Из глубины души вновь поднялась волна раздражения. Как это, проверять готовность спичкой? Зажечь ее, и дальше что? Коим образом женщины разбираются в кулинарных книгах? Решив бороться с проблемами по мере их поступления, я впихнул тяжелую форму в духовой шкаф и упал на стул.