Незнакомка. Незнакомец

Часть 1
Глава 1. Она

Снежные хлопья летят на лобовое стекло, дворники работают на максимуме, но стекло все равно заметает. Видимость стремится к нулю. До ближайшего пункта назначения еще каких-то двадцать километров. Глаза слипаются, усталость жуткая.

Я проехала больше трехсот километров только для того, чтобы показать и рассказать этому сукину сыну все, что я о нем думаю. Не сейчас. Чуть позже. Когда он будет признаваться в любви своей новоявленной жене.

– Наталья Геннадьевна, я посмотрю все Ваши правки, когда смогу нормально взглянуть на текст. За рулем уже который час. Дорога жуть. Вы простите великодушно, но не смогу одним глазом проверять и переписывать текст, а другим следить за дорогой. – На громкой связи мой редактор. Женщина не плохая, но уж больно дотошная и скрупулезная.

– Заяц мой, ты уж постарайся поскорее посмотреть. Да, и прекращай так много болтать. Язык устанет.

Сбрасываю звонок и вздыхаю. Стоило брать несколько дней за свой счет, чтобы меня доставали в пути, да и вообще звонили по рабочим вопросам. Согласитесь?

Учитывая, что в такую погоду мобильный интернет работает с перебоями, я смогла переговорить по многим рабочим моментам, ответить на вопросы и, дай мне силы, провести интервью с одним блогером, количество его подписчиков в месяц возросло с пятидесяти тысяч до полутор миллиона без накруток, как он утверждает. Точнее, она. Тот, кого принято сейчас называть трендсеттером. Мода, стиль и прочее. Без них мероприятие – не мероприятие вовсе, а тухлая вечеринка, а новый ресторан – дешевая забегаловка, если в аккаунте не размещено фото с отмеченным геотегом.

Дорога ведет прямо. Уставший навигатор то и дело зависает в самый нужный момент. Уже прокляла свою идею. Меня останавливает только мысль, что я все свои дела довожу до конца. И в этом не остановлюсь.

Неизвестный мне город N. Дороги заметены до такого состояния, что машину заносит на каждом повороте. Мне становится страшно, что не смогу доехать даже до ближайшей гостиницы. Верно говорят, жизнь за границей Московской области особенная. Теперь в этом убедилась. Хотя в такой снегопад уборщики даже в столице вряд ли выбрались из своего укрытия. Так бы и сидели жители города в своих квартирах, чтобы наутро самостоятельно откапывать транспорт, ну и дорогу на магистраль соответственно.

У дальней гостиницы не все буквы мигают, но я знаю, что это она. Старенькое здание, еще советских времен, но выбора у меня нет. Придется остановиться в ней. До моего конечного пункта я недоеду, пока коммунальщики не очистят дороги и трассу. Провести два дня в заметенной машине мне не хочется.

Паркуюсь криво. Сейчас это неважно. Главнее добраться уже до кровати и рухнуть, чтобы забыться. Снова.

Выхожу из машины и печально оглядываю свою Ауди. Красненькую я взяла в кредит. Красивая, новенькая. Стоит теперь криво, а снег падает на нее и топит.

Через сугробы пробираюсь к входной двери. С усердием открываю старую дверь. Мне кажется, она тоже родом из прошлого века. Если приглядеться, что можно увидеть приветы из того столетия.

Небольшой чемодан несу в руках. Дороги нет. Только небольшая тропинка, которая с каждой минутой тоже утопает в снегу.

На стойке никого. Вижу только древний колокольчик. Звоню, в надежде, что меня кто-то услышит. Что вообще кто-то здесь есть.

Женщина лет пятидесяти: сонные глаза, тушь отпечаталась на нижнем веке, а помада стерлась, потому что губы шелушатся.

– Вам чего, девушка? – глаза потирает, мечтает избавиться от меня и уйти в свою каморку.

– Мне бы номер, свободный. На два дня. – Маленькую сумку кладу на стойку, громко так, чтобы понимала, что отказа не приму.

– Ой, что ж Вам в такую погоду дома не сидится…

Паспорт, вопросы и заветный ключик в руках с номером “6”.

– Вам на второй этаж, девушка! – слышу я голос моего администратора, стоило мне свернуть налево на первом этаже.

Что ж, поднимаюсь по старой лестнице, чемодан со мной. Дверь поддается не сразу, пришлось повозиться с ключом, даже думала спускаться за помощью. Но стоило мне слегка постучать и подергать за ручку, дверь открылась.

Номер маленький, но чистый. Все, что мне нужно после долгого дня. Душ – есть, туалет, слава Богу, тоже. Кровать вроде не скрипит. Она мягкая, а белье чистое.

Вещи раскидываю быстро. Только чтобы достать нужную мне ночную сорочку. Также быстро принимаю душ. Здесь даже есть одноразовые средства гигиены. Шампунь приятно пахнет, а гель для душа пенится. И главное – горячая вода. Мой великий страх, если в номере не будет горячей воды.

В косметичке нахожу уже спасительные таблетки снотворного, легкого. Последний месяц засыпаю только с ним. Мысли, которые крутятся в голове и не дают уснуть. Они заставляют вертеться из стороны в стороны. А потом воспоминания нашей с ним жизни. Такой счастливой, но, как оказалось, важной только для меня. Мне было хорошо тогда, спокойно. Я планировала семью, о которой всегда мечтала. А потом настал конец. И мечты рухнули. Я потираю безымянный палец, на котором раньше красовалось красивое кольцо, и с этими действиями я обычно начинала плакать.

Маленькую таблетку погружаю в рот и запиваю большим количеством воды. Постель уютная. Закрываю глаза. Через несколько минут мои мысли отойдут на второй план. Спокойствие и умиротворение будут царить внутри. И я усну.

Мне снится всякий бред. По жизни. Бессвязные и глупые сны. Ничего общего с моей жизнью. Хотя нет, если присмотреться и вдуматься, они и есть отражение моей жизни.

Во сне меня глядят чьи-то тёплые руки. Медленно так, огибая все тело. Хочется мурлыкать и улыбаться. Дыхание у шеи немного обжигает, но это даже нравится. Этот кто-то целует жилку, что бьется. Часто так, дублируя ритм раненого сердца.

А потом я решаюсь открыть глаза. Они слипаются жутко, но мне хочется вынырнуть из сна. Странное желание, когда сон этот приносит удовольствие.

Все движения знакомые, руки кажутся знакомыми, но этого же не может быть. Его не может быть рядом. Это решающее, почему я решила через силу разлепить глаза.

– Ааа! Вы что здесь делаете?

– Я в своем номере. А тут меня уже ждут. Не думал, что в этой дыре такой сервис.

Глава 2. Он

Дороги – жуть. Видимость практически нулевая. Черт дернул меня ехать именно сегодня, именно в эту погоду. А зная, куда я еду, уже со стопроцентной уверенностью говорю, что раньше, чем через пару дней, выбраться из этого тухлого городишка не представится возможным. Последний раз такой снегопад был именно в тот день, когда я уезжал отсюда. Словно и не было этих лет.

За спиной у меня был небольшой рюкзак. Там все только самое необходимое. Во время учебы в Бауманке еще заезжал иногда сюда, но со временем понял, что только мешаю матери с отчимом наслаждаться своей семьей. И с каждым месяцем я появлялся здесь все реже и реже. Тем более в столице у меня была уже своя жизнь, друзья, которые за мной и перебрались из этого города. Здесь меня уже ничего не держало. Оно настигло меня позже, в столице.

Ну и ключевым моментом было, когда после всего, что я натворил, мама заявила, что ей надо подумать, стоит ли ей общаться с таким сыном, как я.

И я бы не приехал сегодня сюда. Только данное обещание, о котором уже пожалел, останавливает от того, чтобы все-таки развернуться и уехать обратно к своей привычной жизни. С того момента, как я переехал черту этого города до этой самой минуты, когда снова еду по этим улицам, очень много событий произошло. И кто бы достоверно знал, зачем я приперся сюда еще и раньше назначенного.

На квартиру к матери, конечно же, не сунусь. Еду в гостиницу, она тут одна. Старенькая такая.

Помню, как в одиннадцатом классе мы с парнями собирались на заднем дворе здания. Там у нас было что-то вроде точки сбора. Вокруг гостиницы забор. Был. И нас не могли видеть с дороги. Хорошее место для таких личностей, как мы.

Да, сейчас забор снесен, вместо него ничего нет, либо снег настолько запорошил, что и не разобрать ничего.

Я не один решил проехаться в такую погоду. Криво припаркованная красная Ауди. Номера московские. Неужели кто-то еще ехал более трехсот километров из столицы в эту глушь?

Свою машину ставлю рядом. Выхожу и потягиваюсь, мышцы все затекли и хочется их размять. Снег все падает. Настоящая вьюга.

В руки беру небольшой чемодан. Специально купил для этой поездки. И захожу в холл. Внутри практически ничего не изменилось, серая плитка в крапинку, уже затертая в некоторых местах, крашенные в жуткий цвет стены и деревянная стойка регистрации. Цветы, пальмы, я полагаю. Все как в советских фильмах. Даже смешно. На дворе двадцать первый век, а мы еще там, в другой эпохе.

За ресепшеном незнакомая мне женщина. Это хорошо. Знакомых встречать ой как не хочется.

Протягивает мне ключ с номером “6”. Ухмыляюсь. Это очень смешно. Из всех возможных достался именно этот. А тетка эта даже бровью не повела. Номер как номер.

– А другого нет?

– Этот чем не угодил? Выискался! Выбирать он будет, – клиентоориентированность самого высокого левела. Да, в этом месте совок еще жив. В городе не изменилось ни-че-го.

Поднимаюсь на второй этаж. Желание – упасть и уснуть. Глаза режет. Сначала весь день проторчал за мониторами, потом несколько часов в пути. Будто насыпали песок и то и дело добавляют новую порцию. Растираю их.

Дверь в номер оказалась открыта, даже ключ не понадобился. Ну а дальше я такого не ожидал. В комнате бардак. Словно предыдущие жильцы собирались в спешке. Стоило бы спуститься и выяснить, чем занималась горничная все это время.

Но плюю на это. Конфликтов не хочу. А без них точно не обойдется. В ванной тоже не убрано, не удосужились даже убрать одноразовые пакетики с шампунем. Так и валяются на раковине. Что за люди? Но радует, что в этом совке знают про одноразовые средства гигиены. На полке вижу несколько неиспользованных штук.

Быстро принимаю душ и вытираюсь слегка влажным полотенцем. Покажи и расскажи мне это сегодня утром, не поверил. Но сейчас мне так пофигу, что использую то, что здесь есть. Устал адски.

В кровать просто плюхаюсь. Здесь пахнет вкусно, будто в белье добавили ароматизатор. Что-то новогоднее, сладкое.

Поворачиваюсь набок. И тут понимаю, что я не один. Бардак, душ – это все от него. Или от нее.

Свет от фонаря падает на эту часть кровати. Немного освещает и показывает очертания. Точно, это она. Плавные изгибы тела. И запах новогодней елки и конфет исходил от нее, а не от белья. Волосы собраны в косу, небрежно так, что пряди выбиваются из этой несложной конструкции. Цвет русый. Обычный.

Интересно, какая она? Двигаюсь ближе, немного наклоняюсь. Рукой прохожусь вдоль тела. Носом утыкаюсь в шею.

– И правда, елка, – шепчу я себе под нос. Она и есть мой новогодний подарок.

Кожа бархатная, хочется касаться.

– Ааа! Вы что здесь делаете? – оглушает. Противно так.

– Я в своем номере. А тут меня уже ждут. Не думал, что в этой дыре такой сервис.

– Убирайтесь! – ныряет под одеяло. Видны одни глаза. Большие такие, серо-зеленые, кошачьи. Только обычные. Ни тебе глубины неба, ни сочной зелени. Все опять же просто и пресно.

– Интересно. Я у себя в номере. – Включаю ночник на прикроватной тумбе и разваливаюсь на кровати. Сон и усталость как рукой сняло. Незнакомка щурится от яркого освещения. И оглядывается. Вижу, что выдернул ее из сна, и она никак не может адекватно соображать.

– Это мой номер. А вы вломились, шуметь начали. Уход-д-д-ите!

Вот черт, это она так от испуга? Или в принципе заикается?

Приходится встать. Натягиваю штаны, которые еще несколько минут назад снял.

Она наблюдает, но так полностью и не высунувшись из-под одеяла. Безумно хочу рассмотреть ее всю. Вот только прячется от меня. Незнакомка эта.

– Идем!

– К-к, – делает вдох. Заикается. Не показалось. – К-куд-да?

– Вниз. Выяснять, кто в каком номере должен остановиться. Черте-те что! Гостиница пустует. А спать надо, делясь постелью.

Незнакомка осматривает номер. Глаза бегают из угла в угол. Но так осторожно, с опаской. Она ищет одежду. Получается, тоже так устала, что закинула ее и завалилась в постель.

– Отвернитесь! – Голос прорезывается. Уверенно уже звучит.

Нехотя поворачиваюсь к ней спиной, с сожалением. Хочется резко так развернуться, застать врасплох. Останавливает только то, что снова могу напугать. Не понравилась мне ее реакция на это. Поэтому стою, как солдат: руки по швам, взгляд прямо, не уклоняется ни на градус.

– Все, – подходит ближе. И теперь я могу ее рассмотреть.

Типичный домашний спортивный костюм, велюровый. Конечно же, розовый. Улыбаюсь. Фигурка классная. Да и сама она высокая. Но это один плюс. А так она обычная. Как и волосы, и глаза. Не цепляет.

– Идемте! Только вещи свои прихватите.

– Почему это?

– Чтобы сразу отправиться в свой номер и не шастать по чужим. Я, между прочим, проехала сотни километров, устала, а тут вы со своими приставаниями. Я испугалась! И вообще… – Договорить она не успела. Просто прижал палец к губам.

Подхожу ближе к этому сладкому сюрпризу. Она сразу сжимается. Будь незнакомка ежиком, то увидел бы клубочек с иголками перед собой.

– Отойдите! – дышит странно. Ей страшно. Я что так ужасно выгляжу?

За стойкой никого нет. Не удивительно. В такое время положено уже спать. К тому же в такую погоду, я думаю, мы единственные гости здесь.

Звоню в этот противный колокольчик. Сам же и морщусь от этой трели. Девчонка сторонится меня, близко не подходит. Но изучает. Что-то ведь надумала уже обо мне.

Женщина приходит та же, что и выдала мне ключ. Улыбки ноль, глаза гневные. Зевает.

– Вам не спится? Ну так примите таблеточку. Другим только мешаете. Мне еще завтра с утра внука в поликлинику вести. А тут вы, москвичи…

Ну вот еще одна трещотка. Хватаюсь за голову. От постоянной болтовни начинает болеть голова. Одна о чем-то болтает, у другой нескончаемый поток претензий.

– У нас путаница. С номерами.

– Господи! Ну какая еще путаница?

– У вас два номера "6"?

– Вы с дуба рухнули?

– Вот, – протягиваю ей два ключа. Незнакомки и мой, – та стоит за моей спиной и поглядывает на стойку, куда положил эти самые ключи.

– И что вам непонятного?

Вздыхаю.

– Мы вдвоем оказались в одном номере. Если у вас только один номер под цифрой “6”, значит, кто-то из нас заселился в чужой номер.

– Это чей ключ? – указывает она на правый, незнакомки.

– Мой, – тихо так говорит.

– У вас "9".

– Как?

– Точку видите?

Незнакомка вглядывается в деревянный бочонок. Там черным фломастером и правда стоит маленькая, почти стертая, точка. В принципе, ошибиться можно.

– А другой номер нельзя было дать? Почему такой сложный номер? У вас нет комнаты “15”? Или “30? Только два номера здесь? "6" и "9"? – незнакомка начинает злиться. Я стою и улыбаюсь, понимая, что я-то не ошибся. Поэтому сейчас зайду к себе в номер и лягу уже спать. – Почему вы мне дали вообще такой странный номер?

– Что, не нравится? – вмешиваюсь я в ее долгую претензию.

– Да как он может нравится?

– А мне нравится комбинация "69", но если девушка не коротышка. А то неудобно. Я то высокий, – смотрю в упор и улыбаюсь.

Незнакомка сначала не понимает, взгляд бегает по полу вдоль серой плитки, а потом поднимает взгляд, глаза расширяется, и она покрывается румянцем. Новогодний сюрприз стал довольно милым.

– Иди к черту!

– Нет, я лучше пойду в номер “6”.

Не хочу больше ничего слушать: ни споры, ни претензии, ни жалобы на свою жизнь. Прихватываю теперь уже точно свой ключ и поднимаюсь по лестнице. Девчонка за мной. Иду быстро, незнакомка еле поспевает.

– Подожди! Слушай, а давай ты сегодня переночуешь в моем номере, а?

– Зачем? Я хочу у себя.

– Мне вещи надо собирать.

– Так собирай!

– Не хочу! Я спать хочу!

– Я тоже. А там твои шмотки, разбросанные! Кстати, сложно сразу за собой убирать?

– Ты меня еще поучи, как и когда я должна складывать свои вещи.

– В моем номере! Так что… давай, собирайся и иди уже.

– Ну одна ночь! Чего тебе стоит, а?

Ругаюсь. Не люблю это делать, но тут уже не удержался. Почему и правда из всех номеров эта регистратор выбрала два зеркальных номера? Закон подлости, не иначе.

– Одна! И утром, чтобы тебя там не было.

Улыбается. Зубки ровные и белые. Немного хищная улыбка, словно задумала пакость.

Она убегает, крикнув только спасибо, и закрывается в моем номере.

Захожу в комнату напротив и просто падаю на кровать, закрываю глаза и проваливаюсь в сон.

Глава 3. Она

Захлопываю за собой дверь, опираюсь на нее и прикрываю глаза. Что это было? Руки слегка потряхивает от страха. Последний раз мне так было страшно несколько лет назад.

Была зима, и шел снег, прямо как сегодня. Гололед на дорогах. И мне бы посмотреть по сторонам перед тем, как переходить дорогу. Но шла я уверенно. Машина выскочила из ниоткуда, словно призрак. Но испугалась не ее. Тот человек на остановке, взрослый мужчина, как мне тогда показалось, схватил меня со спины и потянул на себя. Это сработало как триггер. И страх окутал меня. Машина проехала быстро. Наверное, она бы не успела затормозить, и я бы попала под колеса. Кто знает, как бы все закончилось и что со мной было бы. Но напугал меня именно тот мужчина. После этого случая мое заикание снова дало о себе знать. Я ведь долго с ним работала. Психологи, логопеды, мама со мной дома занималась каждый вечер. Позже ходила специально на разные курсы, помню, даже на актерское мастерство. Я боролась с этим. Один из этапов было как раз поступление на факультет журналистики. Ведь настоящий журналист должен говорить уверенно, быстро, грамотно. И я смогла. Но иногда в такие моменты, когда страшно, снова могу заикаться.

В школе, конечно же, дразнили. “Заика” – так меня называл весь класс. Дети, порою, бывают очень жестоки. Я приходила после школы, долго плакала, находясь у себя в комнате. Прикрывшись подушкой, чтобы мама и папа не слышали. Но в один день мама все поняла. Ходила к классному руководителю, директору, но те только пожимали плечами и разводили руками, мол, это дети, что же мы можем сделать? Меня перевели в другую школу. А я поняла, что нельзя сидеть сложа руки, пока очередной одноклассник не начнет меня дразнить и обижать.

Работала усердно. Не было такого предмета, который бы отнимал столько времени, как работа со своим телом, своими воспоминаниями и своим языком. Да, и им тоже.

Мне было около семи лет, когда мы с папой попали в пробку. Ну, это сейчас ее можно было так назвать. А на деле был перегорожен проезд. Что-то произошло. То ли ограбление, то ли просто нападение на магазин. Те люди выбежали из здания и побежали в сторону. Туда, где и стояли все машины и ждали, пока ограждение снимут. Все любопытные вышли из машин и наблюдали за действиями милиции. И я в том числе. Один из грабителей схватил меня со спины. И я поняла, что значит по-настоящему бояться. Это не когда ты учишься плавать, цепляешься за воду и учишься грести руками. Не в коридоре у врача, когда слышишь сверление бормашины. Это другое. Ты не можешь говорить, ты даже не можешь дышать. С тех пор как только кто-то пытается подойти или вообще схватить меня со спины, я реагирую заиканием.

Тот незнакомец в кровати обнимал меня со спины. И тело среагировало. Я даже не успела допустить какую-то мысль, как начала заикаться. Первый раз за столько лет мне стало стыдно и неудобно от моей такое особенности.

Только вот опасности я от него не чувствовала. Наоборот. Он симпатичный. Не красавец, но что-то в нем есть. Хмурится смешно. И милый. Да, пожалуй, он милый.

Шутки его эти. Будь я в другом месте и в другой обстановке, посмеялась.

Укладываюсь обратно в кровать. Она уже не теплая. Поворачиваюсь набок. Еще одну таблетку снотворного пить не хочется. Может, успокоительное?

Противный писк телефона. Так приходят смс. Или просто сообщения. Но звук не мой. То есть телефон не мой. Мой лежит на тумбочке у изголовья. Знаю, так делать нельзя, это вредно для здоровья, но ничего поделать не могу – привычка. Плохая и злостная.

Еще одно пиликанье. Оно раздается с другого телефона, который лежит на совсем другой тумбочке. Это того незнакомца.

Откидываю одеяло и тянусь за ним. На заставке что-то абстрактное. Ну хоть не собачка. Никогда не понимала людей, которые на заставку ставят животных.

Еще одно сообщение. Там не текст, а фотография. Безумно любопытно, что же ему шлют. А главное, кто. Не понимаю, зачем мне эта информация. Пытаюсь открыть. И конечно же, не выходит. Просит пароль. Обидно.

Встаю с кровати и плетусь к нему в номер. Стучу громко так. Специально.

Но незнакомец не спешит открывать дверь.

– Эй? – стучу ногой. И где, спрашивается, мое воспитание? – Открывай! Тебе тут написывают. Некая Светлана.

Отправитель действительно Светлана. Но не уверена, что это ее реальное имя. Значилась как Светка-конфетка. Да, еще не понимаю тех, кто записывает людей такими прозвищами.

Дверь открывается резко. Успеваю вздрогнуть. На нем только боксеры. И взгляд, конечно же, устремляется вниз. Что ж, незнакомец достаточное количество времени проводит в спортзале. Высокий, милый, спортивный.

– Что? – грубо спрашивает. Его нисколько не смущает, что посторонний человек его рассматривает.

– У тебя…вот… Света-конфета.

Забирает телефон и почему-то долго на него смотрит, не пытается разблокировать и открыть сообщение, что же такого интересного ему отправила эта девушка. Делаю вывод – это не его девушка.

– И не посмотришь, что прислали?

Тяжелый взгляд пригвождает меня к полу.

– Наверное, что-то эротичное. В такой-то час, – мне бы помолчать, но не могу. Никогда не могла. Когда часто заикалась, тогда да. Молчала, только с родителями позволяла себе разговаривать. Не простыми предложениями, а действительно болтать. И чем чаще я это делала, тем легче мне становилось. Поэтому молчание – не мое.

– Тебе говорили, что ты очень много разговариваешь? – глаза темные, нехорошие.

– Говорили.

– Вот и иди… спать.

Разворачиваюсь, чтобы открыть свою дверь. Делаю шаг. Затем второй. Незнакомец наблюдает за мной. Взгляд ощутимый, я чувствую. Он изучает меня, как хищник изучает свою жертву. Странная аналогия, но именно так сейчас чувствую.

– Правда не посмотришь? – инстинктом самосохранения я, очевидно, обделена.

– Господи, за что ты мне, а? Вот что я сделал не так? Мне казалось, все грехи уже искупил. Но появляешься ты… – он разводит руки в сторону. – Иди спать, очень тебя прошу!

Закрывает дверь у самого носа. Я сделала снова два шага, но ему навстречу. Так глупо теперь себя чувствую. И как такой милый парень может быть таким невоспитанным и грубым хамом?

Устало вздыхаю и бреду в свой номер. То есть его. Ложусь обратно. Но уже не на свою подушку, а на ту, где лежал он. Она пахнет шампунем и немного пряностями.