Сжав деревяшку, я вдруг понял, что способен на многое. Страх, конечно, был, но его быстро вытеснил адреналин , желание дать отпор, который всегда возникает у крепких духом людей в трудную минуту.

Поверьте, не обязательно ходить в спортивный зал, чтобы доказать себе, что ты смел и силен. В слабом теле дух может быть даже посильнее. Просто слабый пробежит меньше, да подтянется от силы раза два. Но вот в трудную минуту, поверьте, он отпор даст суровый, не дав руке дрогнуть перед опасностью.

И именно поэтому, именно поэтому, когда дверь открылась, я что есть силы размахнулся и с криком «На!» уложил бездомную бабулю на пол.

* * *

Да, странно. Странно вот так сидеть и уже не чувствовать холод. Хотя буквально несколько часов назад ты от него чуть не валился. А теперь нет. Мышцы горят, в глазах огонь. Желание жить стало таким, что уже и десять километров по лесу пробежать сможешь. Только вот бабушку жаль. Не повезло ей.

А потому я снова копаю. Всё-таки, надо её похоронить по-человечески. Да и труп найти так сложнее. Я даже в этом плане немного на современного Раскольникова похож. Тоже пострадал из-за старушечьей глупости. Ведь могла же она просто поговорить. Так нет. Решила испугать незваного гостя. Думала, сможет прогнать. Но Алексей Владимирович, к сожалению, не из пугливых. И, как оказалось, даже убить может.

А тем временем до рассвета всего три часа. Ровно три часа до того, чтобы выйти к своим. И теперь этого времени, кажется, уже мало. Земля, как я уже сказал, промерзла, копать тяжело. Но лопата… Она будто придает мне сил. Заставляет трудиться, раз за разом вычерпывая тяжелые комья земли. Или мне так только кажется?

И всё же, что она делала в лесу? Причем одна. Зачем вообще бомжам жить в лесу? Есть шишки? Или что? Они же вроде городские обитатели.

***

И напоследок. А знаете, я был прав. Вадим и вправду не дурак. Он действительно пришел проследить, сижу ли я в избушке. Только вот я уже не там. Я рядом. Ведь бабка довольно тяжелая и далеко оттащить я её не смог. А ещё пыхчу, как паровоз, и он без труда меня нашел. Вот он, стоит с круглыми глазами, наблюдая, как я накидываю первые комья земли на это старое тело. Эх, Вадим, Вадим. Что же теперь с тобой делать-то?

Кошачий груз

***

Я всегда очень любил кошек. Мне нравилось, как они ходят, прыгают, мяукают. И поэтому я был безразмерно счастлив, когда мне, наконец, позволили завести это прекрасное животное. Да и момент с приобретением получился удачный, у одной моей одноклассницы как раз окатилась кошка, и она мне отдала одного котенка.

Котенок, а это была девочка, проблем практически не создавал. Дело в том, что моя одноклассница в знак благодарности быстро приучила ее к лотку и все, что мне нужно было делать – это следить за тем, чтобы миска не пустела и чтобы лоток не набивался.

Но шло время. И постепенно проблемы всё же появились. Дело в том, что кошка стала ходить на улицу и регулярно приносить свое пушистое потомство. А я, в отличие от своих одноклассниц, не умел впаривать котят. Зато я научился их убивать – медленно, тихо, бесшумно, положив мокрое полотенце на пытающихся выплыть её маленьких детенышей. Их маленькие тельца, даже в первозданном виде, отчаянно боролись за свою жизнь.

Первый раз я убил приплод два года назад, когда к нам пришла соседка и быстро показала, как надо расправляться с этими маленькими беззащитными созданиями. Единственное, что она наказала, так это никогда не брать котят на виду у кошки, а всегда делать это, когда она уйдёт. Не знаю, почему, но я принял эти слова всерьёз и сделал всё именно так, как она сказала. Дождался, пока кошка захочет есть, затем молниеносно вытащил их и, обхватив полотенцем из нижней полки шкафа, унёс в ванную.

И так продолжалось из года в год. Пока, наконец, Дизи не стала сидеть рядом с котятами до последнего, тщетно охраняя свое потомство. И это не час, не два, не три, она сидела сутки возле них, пока голод все-таки не гнал её на кухню. Возможно, она ходила туда и ночью, пока я спал, но я предусмотрительно не оставлял там никакой еды.

Каждый раз, возвращаясь с кухни, она сначала жалобно мяукала, звала их. Потом, обнюхав место, смотрела на меня в надежде хоть как-то получить информацию. Но, увы, я всегда хранил крайне невозмутимое выражение лица. Но это было тогда, в этот раз всё случилось иначе.

Сначала всё было хорошо. Привычно накрыв их полотенцем, я ждал, пока все котята захлебнутся. И уже думал о том, куда бы пойти вечером, как вдруг случайно повернул голову и увидел, что в коридоре сидит она. Все было так неожиданно, что на секунду я растерялся. К тому же свет в ванной был выключен, и я инстинктивно вздрогнул. Кошка это заметила и с интересом стала подходить ко мне. Я не могу сказать, что было у меня в ту секунду в голове. Может, страх, может, что-то ещё, но я как малолетний мальчишка быстро закрыл двери.

Несколько минут она пыталась открыть преграду лапкой, просовывая её под дверь и стараясь зацепить. Но затем сдалась и ушла, продолжая звать своих котят. В тот день она дольше обычного посвятила их поиску, не унимаясь почти да самой ночи. Затем, уже поздно вечером, отправилась в ванную, где долго нюхала раковину. Увидев меня, подглядывающим за ней, она подняла голову и пристально посмотрела в глаза. По спине прошёл холодок.

Знаете, я любил свою кошку и она меня тоже. К примеру, первый раз она вообще рожала у меня в кровати, и я вообще чуть с ума не сошел от такой неожиданности. Поэтому я бы не сказал, что её взгляд был полностью враждебным, он, как был правильнее сказать, был изучающим. И посмотрев на меня несколько секунд, она спрыгнула с раковины и направилась в зал. Отлеживаться на батарее.

Только вот с того момента отношение её изменилось. Она больше не ластилась ко мне на руки и вообще старалась избегать меня. Ела, когда на кухне никого не было. Поначалу это было терпимо, но когда она оцарапала меня, мне пришлось ей наподдать.

И так бы всё и прошло, если бы, проснувшись однажды ночью, я не заметил, что она сидит на моей кровати и просто смотрит на меня. Мне тут же перехотелось спать. Этот взгляд… Он был теперь уже не изучающим, он был нехорошим. Поэтому, недолго думая, я прогнал её и закрыл дверь. На ключ. Так, чтобы она точно не вошла в мою комнату. И, что характерно, спустя примерно полчаса я услышал, как она пытается открыть дверь. Не сразу, а именно спустя полчаса, когда я, скорее всего, уже спал.

На следующее утро, понимая, что с такими играми сна спокойного мне не видать, я решил сходить к своей соседке и как можно подробнее расспросить её о странном предостережении.

Тётя Инна, как обычно, готовила. И ещё в коридоре запах её печенья обдавал всеми приятными ароматами этих изумительных маленьких запеченных сладостей.

Как обычно, поприветствовав меня кивком головы, она, вытерев руки о фартук, поставила угощение.

Я тут же приготовился к чаепитию. Здесь я мог себя совершенно не сдерживать. Тетя Инна пекла печенья столько, что могла бы прокормить целый детский гарнизон.

– Тетя Инна, – начал я, пробуя на вкус её деликатесы. – Помните, вы сказали, что не стоит никогда топить котят при кошке. А что будет, если она это увидит?

– Может, ничего не будет. А может, – она поставила на стол чашку с чаем. – А может и случится что-нибудь. А ты, собственно, почему спрашиваешь?

И тут я в двух словах описал ей всю ситуацию. Тетя Инна выслушала всё внимательно, но ближе к концу повествования взгляд её потух, и с лица сошла вся доброжелательность, оставив лишь странную печальную улыбку. Когда я закончил, она тихо вздохнула.

– Что ж, вполне логично, что она повела себя именно так. Знаешь, животные, как и люди, отличаются лишь характером. Поэтому надо всегда быть осторожным, не угадаешь, какое из животных примирится с судьбой, а какое нет. Правда, твой случай немного лучше моего, там всё закончилось куда быстрее.

– Расскажите.

– Хорошо. Это было лет сорок пять назад, когда мы жили в деревне, и у нас тоже была кошка. Тогда со всеми этими делами поступали куда проще и, свернув котят в сверток, просто бросали в реку. Обычно этим занимался отец или мать. Но чаще, конечно, отец. Кстати, кошка у нас была сильная, крепкая, мышей ловила исправно. А тут как-то раз с приплодом пришла, да так не вовремя, что отец при ней же котят и перебил. То ли пьяный был, то ли просто в плохом настроении, я не помню точно. Говорят у нас об этом неохотно и так горе вон какое вышло. Ну, в общем, размазал он их сапогом, все мозги наружу. А кошка это запомнила и на следующую же ночь села ему на лицо, обхватив голову когтями. Так он и помер, с кошкой на лице, от разрыва сердца. Вцепилась намертво.

– Вашего отца убила кошка? Какая жуть! – сказал я, отодвигая кружку. – Это что ж получается, моя кошка меня убить хочет?

– Я не знаю. Всякое в жизни случается. Но ты не переживай, возможно, это и ложь, может, мне о кошке рассказали, чтобы настоящую правду скрыть. Это же деревня, там не принято сор из избы выносить. Может, он спьяну на кошку налетел, да так и помер. Я не могу точно сказать, говорю же, маленькая была.

– А мне кажется, что все, что вы рассказали – правда. И про кошку, и про котят.

– Знаешь, а пусть она ночью у меня поспит. И тебе спокойнее, и у меня гостья поживет.

– А вам не страшно? Вы ведь тоже её котят топили.

– Не думай об этом. Вот, угощайся, в этот раз особо вкусные получились.

Кончилось всё тем, что я съел почти всё её печенье. Причем, как мне показалось, изначально я вообще есть не хотел. А вечером тетя Инна действительно забрала Дизи к себе и, как мы и договаривались, я приходил к ней лишь днем.

***

Со стороны, конечно, выглядело все очень забавно. Я не раз ловил себя на мысли, что просто иду на поводу своих странных, причудливых кошмаров. Вот и кошку отдал соседке. Я даже маме не рассказал о подлинном смысле этого перемещения, благо все её терпели лишь ради меня. И едва она покинула порог, все облегченно вздохнули.