Башир–шейх аль-Яхсави. История Кавказа и селения Эндирей

Л.И, Лавров же по данному вопросу писал: «Тарки – бывшая столица некогда могущественных хазар, а затем грозных шамхалов, играл роль второго Дербента, т.е. укрепленных ворот на пути из Закавказья на Северный Кавказ» (Лавров Л. И. //Ученыезаписки: ИИЯЛ. Махачкала, 1958, т. IV, С. 11).

– «… Период расцвета и могущества шамхальства приходится на XV—XVII века, когда оно становится субъектом международных отношений и его государи величаются в дипломатической переписке царями. В тот период шавхалы ведут постоянные войны с Кабардой, распространяют свои владения до Кумы и Пятигорья, берут дань с окрестных горских племен, втягивают их в орбиту Ислама и тюркской культуры»(Алиев К. Государство кумыкских шамхалов//Аджаматов Б. А. Шамхалы Тарковские. Султан-Мут… С. 18), – утверждает Камиль Алиев и считает, что – «Шамхалы – это древняя могущественная династия дагестанских феодалов, … сыгравшая в истории Дагестана и всего сопредельного региона без преувеличения выдающуюся роль. Их историческая заслуга заключается в том, что именно им удалось после опустошительных походов „великого хромца“ Тимура, низвергшего великую державу своего времени – Золотую Орду и перекроившего политическую карту Восточного Кавказа, сохранить общедагестанскую государственность, отстоять в многочисленных сражениях с внешними врагами свою этнокультурную и этно-политическую самостоятельность». (Там же.)

Столицей этого могущественного, феодального владения на Кавказе, как было отмечено выще, благодаря Султан-Муту стал Эндирей.

Необходимо отметить особую роль в становлении и укреплении могущества Султан-Мута на политической арене, которую сыграли сала – уздени, представители более древней ветви феодальной власти, чем шамхалы тарковские. – «Древние хозяева земли» – сала- уздени, в их числе и Башировы (Аджиевы), стали верными соратниками Султан-Мута и принимали самое активное, деятельное участие во всех эпохальных событиях Эндирея и всего Северного Кавказа.

Некоторые источники отмечают, что Султан-Мут, после ссоры с братьями, попросил жителей Эндирея «принять его в свое общество. Те согласились с радостью и он, покинув Чир-юрт, переселился… в Эндирей» (Журнал. Революционный Восток. 1935. Выпуски 29—34…. С.126).

Известный дагестанский историк Расул Магомедов переселение Султан-Мута со своей верной дружиной из Гельбаха в Эндирей объясняет следующим образом: – «Из Гельбаха Султан-Мут вскоре перешел в аул Эндери. Здесь было удобней по климату, и в военном отношении. Эндери являлся как бы сторожевым пунктом у границ Салатавии, Ауха и Кумыкии и, кроме того, вблизи него проходили торговые пути…» (Магомедов Р. История Дагестана: С древнейших времен до конца 19 века. Махачкала: Дагучпедгиз, 1968. С. 124).

В другой своей работе Расул Магомедов приводит свидетельства А. Семенова, напечатанное в приложении к терскому календарю о кумыкских аулах Эндери и Аксай, в котором говорится: – «Эндери. Еще в начале 18 века он был большим азиатским городом с многочисленым населением и общирною торговлею. Разрушен в 1722 году сподвижниками Петра 1 во время Восточного похода. После этого оказался бессильным восстановить свое прежнее значение». (Магомедов Р. Легенды и факты о Дагестане: иззаписных книжек историка. Махачкала: Дагкнигоиздат. 1969. С. 80—81).

Дагестанское общество состояло из двух основных сословий – феодалов и крестьян. К господствующему сословию относились ханы, беки, чанки, сала-уздени. Зависимое население составляли рабы, чагары (Гаджиев В. Г., ОсмановА. И. Кавказская война: спорные вопросы и новые подходы: тезисы докладов Международной научной конференции. Махачкала: ИИАЭ ДНЦ РАН, 1998. С. 23).

Большой интерес представляет статья М.-П. Б. Абдусаламова «Кумыкское сала-узденство в 18 веке». В статье рассматривается среднее сословие феодалов кумыкского общества в XVIII веке – сала-уздени. Автор отмечает, что:

– «это была служилая феодальная знать, которая поддерживала и укрепляла свое положение, вступив в вассальные отношения с князьями. Сала-уздени владели населенными и ненаселенными землями, получали с жителей поземельные доходы и повинности. Они пользовались большим уважением народа и наряду с князьями и чанками составляли господствующий феодальный класс крупных землевладельцев в кумыкском обществе».

Как отмечает А.И.Баранович «… узденство в Дагестане было неоднородным. Выделялись сала-уздени или уллу-уздени, т.е. большие уздени, владевшие деревнями». (Баранович А. И. Очерки истории СССР: Период феодализма. Россия во второй четверти 18 в. Народы СССР в первой половине 18 в. Москва: Изд. АН СССР, 1957 С.749).

М. Б. Лобанов-Ростовский писал, что сала-уздени Кумыкской плоскости составляли «особый класс, первый в народе после князей, вероятно, по месту их первоначального поселения на речке Сала-су, ставший известным под именем сала-узденей. Народ имел к ним большое доверие и они всячески старались поддержать его заступничеством за угнетенных» (РФ ИИАЭ ДНЦ РАН (Рукоп. фонды Ин-та истории, археологии и этнографии Дагест. науч. центра Рос. акад. наук). Ф. 5. Он. 1. Д. 80. Л. 22—23).

По утверждению дореволюционных авторов, сословие сала-узденей состояло из первых поселенцев Кумыкской плоскости, владевших поместьями до прихода князей. Они имели силу отстоять свою самостоятельность и держаться на вершине феодальной лестницы; вступив в вассальные отношения к князьям, поддерживали и укрепляли этим свое положение (Скитский Б. В. Очерки истории горских народов. Орджоникидзе, 1972. С. 127).А. Белобородов называл их «независимыми дворянами», «древними хозяевами земли», «свободными владельцами». (Белобородов А. Прошлое кумыков / Терс. ведомости. 1896. 13 дек.).

По свидетельству князя Хамзаева, сала-уздени были дворянами, близко стоявшими к князьям, от которых многие из них получили земли. (Князь Х-ъ (Хамзаев). Кое-что о кумыках // Кавказ. Тифлис, 1865. №68.)

Звание сала-узденя было наследственным, а не пожалованным: князья не могли ни давать, ни лишать этого достоинства (Скитский Б. В. Указ. соч. С. 127).

«Все они [сала-уздени] имеют собственные земли, чагаров и холопов, – писал Ф. Леонтович. – Если бы, какая-нибудь из фамилий первостепенных узденей не имела земли, то общество обыкновенно отводит оной участок. Первостепенный уздень никогда не занимается полевыми работами; в звании его это считается предосудительным. Если первостепенный уздень, по бедности и дурному поведению, потеряет всякое уважение в народе и, дабы поддержать свое состояние, будет вынужден зарабатывать себе хлеб, то он исключается из своего сословия и поступает в разряд второстепенных узденей» (Леонтович Ф. И. Адаты кавказских горцев // Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа. Одесса, 1883. Т. 2. С. 191—192.)

Сала-уздени владели поземельной собственностью и, как землевладельцы, пользовались одинаковыми правами с князьями и чанками. Поэтому сала-уздени были свободны от всяких повинностей, что в народе считалось самым главным преимуществом. Из первостепенных узденей избирались народные судьи в мехкеме, поэтому все дела общественные, разбор дел кровных, спорных и тяжебных были в руках этого сословия. Сала-уздени вместе с князьями участвовали в защите сторон и в предводительствовании в военных походах. (Хашаев Х.-М. Феодальные отношения в Дагестане: XIX – начало XX в. М., 1969. С. 89).

Это была служилая феодальная знать, владевшая населенными и ненаселенными землями, получавшая с жителей поземельные доходы и повинности и пользовавшаяся по отношению к поселенным в состоявшем в их управлении районе членам свободных и зависимых сословий почти теми же правами, как и беки в отношении районов, подчинявшихся им непосредственно.

Будучи по происхождению из сословия сала-узденей, предки Башир-шейха имели во владении свою гору (упомянутая выше Гебек-Кала, и крепость на ней за Эндиреем, мельницы в Ташкичу (село Аксай) (ЦГА РД, ф. №40, оп. 2, д. 45, л. 413; ЦГАРД, ф. Р-1404, оп. 2, д. 2/4619, л. 58; Мухтарпаша Хашимов. Аксай и аксайцы (на кумыкском языке). Махачкала, 2004. С. 44.), и земли на равнине (по течению реки Аксай на Кумыкской равнине и у устья реки Аргун при его впадении в Сунжу на Чеченской равнине), (Журнал «Вайнах», №6, июнь 2007, С. 37 // Хьамид Мусостов. Таьшкичуьра шайхаш («Шайхи из Ташкичу»); Мухтарпаша Хашимов. Аксай и аксайцы (на кумыкском языке). Махачкала, 2004. С. 44). Активно участвовали в обшественных и религиозных делах, в военных действиях против внешних врагов.

Следует отметить, что на самом верху внутриузденской «иерархии» стояли сала (уллу) – уздени, пользовавшиеся поземельными правами наравне с князьями и чанками. Они были свободны от всяких повинностей, что являлось их главным преимуществом в глазах народа. Свои привилегии сала-уздени получили в наследство от своих предков, коренных жителей Терско-Сулакского междуречья. Обязательным атрибутом сала-узденя являлось собственное богатое имение.

Поскольку в нашем повествовании о происхождении тухума Аджиевых из которого происходил Башир-шейх (Абу) и его сословной принадлежности постоянно придется встречаться с термином «сала-озден» (сала-уздень), то представляется необходимым дать справку о том, кто же такие сала-уздени. Известно, что дореволюционное кумыкское общество в Засулакской Кумыкии делилось на несколько сословий или сословных групп. Обычно их насчитывают от 6 до 8 групп. Первые три сословия (князья, чанка и сала-уздени) относились к классу феодалов и являлись местной аристократией. Сала-уздени отличались от всех прочих узденей тем, что они были свободны от всех повинностей перед, кем бы то ни было, а сами, в свою очередь, пользовались податями с представителей более низких сословий, работающих на их землях. Сала-уздени по определению должны были иметь в своей собственности земли.

Д. М. Шихалиев в своем очерке «Рассказ кумыка о кумыках» писал: – «Если озден принадлежит к фамилии сала, он непременно должен иметь хотя бы в числе своих родственников владельца особого квартала и пользоваться доходами земли поочередно или по старшинству лет». Кроме дохода, получаемого с подданных в виде «ясака» и «булкъа», некоторые уздени, имевшие в Салатавии пастбищные горы, отдавали их на откуп. Каждая гора могла кормить от 3 до 6 тыс. баранов, и каждый откупщик отдавал хозяину не менее 50 годовалых баранов и 12 кусков сыра весом в 12 фунтов каждый».

Сала-уздени, сами будучи феодалами, имевшими в своем распоряжении земли, чагаров, рабов, оружие, мало чем отличались по образу жизни от князей. Сала-уздени имели большое влияние на князей, без их участия и ведома не принималось ни одно важное для кумыкского общества решение. Сала-уздени были создателями и хранителями кодекса чести «Озден-намус», который регламентировал все стороны их жизни и поведения и которому они неукоснительно следовали, служа примером для других сословий, в том числе и князей.

Можно говорить о том, что сала-узденями назывались те уздени, которые имели в личной собственности не только землю, но и деревню (село), населенную его подданными. Это хорошо согласуется с тем, что сала-уздени должны были иметь свой отдельный квартал.

Исходя из вышеизложенного ясно, что соционим «сала-озден» и сами сала-уздени имеют древнее происхождение, а не обязаны своим появлением Солтан-Муту. Об этом писали и большинство русских дореволюционных историков, считавших сала-узденей, наряду с гуенами и тюменами, древнейшими хозяевами края.

Дагестанское общество состояло из двух основных сословий, феодалов и крестьян. К господствующему сословию относились ханы, беки, чанки, сала-уздени. Зависимое население составляли рабы, чагары. Среднее положение между сословиями занимало лично свободное узденское население. (В.Г.Гаджиев, А.И.Османов. Кавказская война: спорные вопросы и новые подходы: тезисы докладов Международной научной конференции. ИИАЭ ДНЦ РАН. 1998. С. 23.). Выделялись сала-уздени или уллу-уздени, т.е. большие уздени, владевшие деревнями (А.И.Баранович. Очерки истории СССР: Период феодализма. Россия во второй четверти XVIII в. Народы СССР в первой половине XVIII в. АН СССР. 1957. С. 749).

С. Ш. Гаджиева также считала, что «сала-уздени представляли более древнюю ветвь феодальной знати, чем князья (бии) из Шамхальского дома» (С.Ш.Гаджиева. Кумыки. Т-I. 2000. С. 186. // И.Ю.Алироев. Вопросы отраслевой лексики. ЧИГУ. 1978. С. 60.). С этим согласуется древний чеченский термин «Салойн-элий», который переводится как «князья Сала-тау» и означает сала-узденей Салатавии, бывших в то время в качестве князей до вхождения ее в состав бийлика Солтан-Мута (Токаев С. Токъай тухум. 2013. С. 12).

Как писал Д. Шихалиев: – «Сословие сала-узденей под предводительством князей положившее основание Кумыкскому владению, сохранило до сих пор неприкосновенным все свои земли, какие когда либо само приобретало или от князей получало. Будучи обшеством дружным, дальновидным и пронырливым, оно всячески старалось держать себя в отношении к князьям на такой точке, чтобы последние не теряли к ним постоянного уважения. Гордясь своим происхождением и единодушием, оно в глазах других сословий играло важную роль, как по влиянию на дела обшественные, так по собственной отваге. Все лучшие и стройные Кумыкские всадники выходили из их рода, на всех мирских сходках они имели первый голос, и нередко соединяясь с другими сословиями останавливали прихоти князей, когда они были несообразны с обычаями. Словом они были для князей такие противники, что последние за особенное удовольствие считали, когда, кого нибудь из них могли привлечь в число своих приверженцев. (Рассказ кумыка о кумыках. // Газета «Кавказ», №40, от 2 октября 1848 г)

Мансуров Ш. М. в книге «Салатавия» пишет:

– «В изучаемое время в Салатавии существовала земельная собственность кумыкских сала-уздений Каплановых, Ачаковых, Хаджи Муратовых, Аджиевых, Умаровых, Кандауровых, и др. Они являлись потомками тех владельцев, которые жили на территории Салатавии до образования союза. Отдельные из них сумели сохранить за собой некоторые земли в Салатавии и получали за них арендную плату с жителей до 40-х годов, Х1Х в. Об этом же свидетельствует письмо сала —узденей в 1862г., в котором они обратились в комиссию по разбору земельных прав с просьбами о восстановлении прежних прав на земли, принадлежавших их фамилиям в Салатавии».

(Мансуров Ш. М.Салатавия (социально-экономическая и политическая история в конце XVIII —первой половине XIX вв.). Махачкала: Издательство «Юпитер» 1995. С. 73; Фотокопии документальных материалоа из ЦГИАЛ. – Рук. Фонд ИИАЭ ДНЦ РАН, ф.6. оп. 2, д. 52. л. 61.; Движение горцев Северо —Восточного Кавказа в 20—50 гг. Х1Х в. Сборник документов. Махачкала, 1959. С. 688; ЦГА РД. Ф. 90, оп. 1, д. 2, л.40; ф. 105. Оп. 2. Д. 75, л. 1—2).

Потомки Султан – Мута осыпали их благодеяниями, дарили им земли, невольников, оружие. В русских источниках они именуются первостепенными узденями (Рук. фонд ИИАЭ ДНЦ РАН, ф. 5, оп. 1, д. 2151, л. 32).

Являясь представителями высшего дворянского сословия, они защищали народ и думали о его благополучии. Они чувствовали всегда большую ответственность перед Всевышним и перед своей совестью. Об этом сообщают предания и древние летописи. Как писал Зайналабид Батырмурзаев, «всякий народ познает себя народом, вглядываясь в свои предания» (Галим Акаев. Равнина в огне. Махачкала: Издательство «Абусупиян», 2013. С.18).

После смерти Султан-Мута эндиреевским правителем стал его младший сын Казаналип. Как и его отец, он продолжал политику лавирования, стараясь сохранить самостоятельность своего владения. Казаналип, согласно источникам, распологал по тем временам, большой военной силой в 20 000 человек и пользовался немалым влиянием среди дагестанских владетелей (Русско-дагестанские отношения XVII ~ первой четверти XVIII вв. …С. 193).

Значительная часть кумыков, – согласно утверждению проф. А.С.-М. Акбиева – ставших впоследствии известными как засулакские, проживала к концу XVI – началу XVII в, в Салатавии и на территории Чечни. О проживании кумыков на землях Салатавии в течение длительного периода времени свидетельствует тюркская (кумыкская) топонимика, сохранившаяся и по сей день. Практически все крупные селения Салатавии имеют тюркские названия легко переводящиеся с кумыкского. Само же название местности «Салатавия», на наш взгляд, является производным от кумыкского «Саула Тау», что в переводе означает «плодородная гора», или же «дойная гора», т. е. благоприятная для скотоводства (Акбиев А. С. Указ. соч. С. 147.) Известно, что на территории Салатавии располагались лучшие в Дагестане пастбища, которые вплоть до первой четверти XIX в. принадлежали кумыкским биям и сдавались в аренду горцам. (Там же.)

К тому же, в документах XVIII в., содержатся сведения о том, что многие салатавские селения были подвластны эндиреевским, аксаевским и костековским биям (Там же. С. 148).

Следует предположить, – пишет А. С. Акбиев – что Султан-Мут и его наследники проводили активную, переселенческую политику. Они переселяли кумыков, проживавших в это время в Салатавии и в Чечне, на плоскость, давая им земли за несение военной службы, а освободившиеся земли, в частности, в Салатавии, предоставляли горским обществам, в основном аварским, на определенных условиях, главным из которых также являлось несение военной службы эндиреевским владетелям.

В пользу этого факта – отмечает проф. А. С. Акбиев – свидетельствуют и сведения, сообщенные представителями черкеевского джамаата сословно-поземельной комиссии во второй половине XIX в. В них отмечается, что «Чиркей был занят с дозволения андреевских беков, владельцев Салатавии, которые первоначально дали им в пользование 7 салатавскик гор (Происхождение жителей и об их правах пользования землей //РФ ИИАЭДНЦ РАН. Ф. I. Оп. I. Д. 305 (6). Л. 695—696).

В августе 1653 г. в грамоте царю Михаилу Федоровичу Казаналип, перечисляя свои заслуги перед русским престолом, упоминает о следующем: – «Я …учинил было под вашей царскою рукою… кумычан, кайтагов, казыкумыков, и тарковцев, и аваров, и мычигизов». —

Башировы по своему происхождению являются кумыками, выходцами из древнего Эндирея. Башир-шейх и многие из его потомков, в течении длительного времени проживали на территории Чечни. Значительная часть последователей Башир-шейха были чеченцы. Они всегда были его надежными и верными соратниками и опорой. Башировы породнились с чеченцами. Их можно по праву считать представителями двух братских народов: кумыков и чеченцев.

Необходимо отметить, что политические и культурные связи кумыков с чеченцами имеют многовековую историю. В более ранний период, между ареалами расселения этих народов не существовало резко очерченных границ. Кумыки и чеченцы жили чересполосно, причем нередко в совместных поселениях. Об этом свидетельствуют сведения из исторических источников, данные топономики, лингвистики и фольклора, которые нашли отражение в трудах исследователей (Акбиев А.С, Общественный строй кумыков. С. 279).

Как отмечает чеченский ученый С. Ц. Умаров, большинством долин, испещряющих всю Ичкерию и выходящих на Кумыкскую равнину, ичкеринцы и кумыки издавна владели сообща. Поэтому не только названия этих долин, но даже название самого региона – Ичкерия – является кумыкским и в переводе означает «внутренняя сторона» («ич» – внутренняя (ий) сторона, «ери, (кери)» – сторона), что в определенной степени указывает на то, что сами кумыки эту часть Чечни не отдаляли от своих собственных земель. А такие топонимы, как Шавхал-Берд (обрыв шамхала) Чанкха и Якши-Мохи (отселки селения Центорой – горного) и ряд других, свидетельствуют о том, что ичкеринцы и кумыки в определенный период вообще не знали территориальной обособленности друг от друга (Умаров С. Ц. Аполитической и социально-экономической истории Чечни XVI-ХУП1 ев.//Грозный, 1976. С. 193).

Как отмечает А. И. Шавхелишвили, «границей кумыкской и чеченской территории служила река Мичик (Шавхелишвили А. И. К вопросу о переселении чечено-ингушских племен с гор на равнину //Известия Чечено-ингушского республиканского краеведческого музея. Грозный, 1961. Вып. 10. С. 118).

Один из влиятельных чеченских мурз из рода Кохостровых – Албир доводился Султан-Муту зятем (Умаров С. Ц. Аполитической и социально-экономической истории Чечни XVI-ХУП1 ев.//Грозный, 1976. С. 193).

В 1615 году Албируй Кегостров сражался на стороне Султан-Мута против ««государевых ратных людей» и был убит (Русско-дагестанские отношенияXVII – первой четверти XVIII вв, … С. 45, 53).

Интересно, что сын прорусски настроенного Ших-Мурзы Окоцкого – Батай вскоре оказался также союзником Султан-Мута «и тот Солтан-Магмут Мурза с братьею своею и с твоим государевым изменником з Батаем Мурзою… стал жити в Окоцких кабаках (Исаева Т. А.К вопросу о занятиях населения Чечено-Ингушетии в XVII в. // Известия. Статьи и материалы по истории Чечено-Ингушетии. Грозный, 1974. С 21).

Восточные чеченские общества являлись одной из главных опор Султан-Мута в его борьбе против враждебных к нему северо-кавказских владетелей (Акбиев А. С.Общественный строй кумыков… С. 283.).

В одном из сообщений XVII века упоминаются «кумыцкие шибуцкие люди», которые «блиско терским и гребенским сидять кабаками,… и государевым, терским и гребенским атаманам чинят тесноту и до смерти побивают» (Очерки истории Чечено-Ингушской АССР с древнейших времен по март 1917 года. Грозный, 1967. т. 1. С. 58). Неясно, что означает определение данного источника «кумыцкие шибуцкие люди». То ли Шибутская земля была зависима от кумыцких владетелей, то ли на одной территории совместно с шибутянами проживали и кумыки – пишет А. С. Акбиев (Акбиев А. С.Общественный строй кумыков… С. 288).

В другом же предании, зафиксированном известным кавказоведом А. П. Берже в книге «Чечня и чеченцы», говорится: «…огромное воинственное и беспокойное племя чеченцев не могло сохранять свою самостоятельность, которая поддерживается только взаимною непоколебимою связью различных отраслей между собою. В их необузданном характере лежали начала племенной раздробленности, при которых немыслима целостность и гражданственное единство какого-либо народа. Между аулами начали возникать поземельные споры, оканчивавшиеся нередко кровопролитием. Это заставило чеченцев искать над собою власти.

Некоторые знатнейшие фамилии вызвались было управлять ими, но чеченцы отвергли их предложения, от опасения утратить под аристократическою властью своих родичей, и последнюю тень независимости и сделаться жертвою пристрастия и несправедливых действий. Они предпочли признать над собою власть чуждого, но единоверного им владетеля и с этой щелью решились отправить делегацию к Шеами-хану /Шамхалу Тарковскому/, с просьбою прислать к ним доверенное лицо для разбирательства их споров и решения поземельных прав. С таким же поручением ходила депутация к Шеами-хану и от Ауховского общества и также выпросила себе князя для решения между ними поземельных споров. Резиденция этого князя была в селении, и теперь еще существующем Индри (Эндери).

За неприкосновенность его ручались лучшие чеченские фамилии. В вознаграждение за труды этаго доверенного лица, они обязывались платить ему по одной мере хлеба с каждого двора, по одному барану с каждого стада и т. д. Шеами-хан (Шамхал Тарковский) согласился и отправил к чеченцам Султан-Мотта (Султан-Мута)…».

Тесные, добрососедские отношения между народами нашли отражение в общности духовной и материальной культуры, обмене культурными ценностями, тесных экономических контактов, схожести в общественном развитии» (Акбиев А. С. Указ. соч. С.288). Чеченцы и кумыки имели в течение всей истории очень близкие родственные связи. Не случайно чеченцы часто называют кумыков «гергар нах», что означает «родственный народ».

Наши предки, все братские народы Северо-Восточного Кавказа, вместе с оружием в руках защищали родную землю от иноземных захватчиков. У нас много общего в обычаях и традициях. Славные сыны Кавказа шейх Султан-Мут, шейх Мансур, имам Шамиль, Ташав-хаджи приложили немало сил в целях объединения и сплочения наших народов. И они должны быть для грядущих поколений примером для подражания.

В Дагестане, и, вообще, на Кавказе, немало смешанных браков, что также способствует укреплению дружбы между народами. Если глубоко покопаться, то в истории многих родов обнаружим связи с различными народами и этносами. Матерью выдающегося полководца, организатора и руководителя борьбы народов Северного Кавказа за свободу и независимость – шейха Султан-Мута была кабардинка из знатного в Кабарде рода Анзоровых, а отцом – кумык Шамхал Тарковский Чопан. Сам же Султан-Мут был женат на дочерях влиятельных удельных владетелей – представителях разных народов: Кабардинского владетеля, Кайтагского уцмия, Аварского хана и племяннице Казикумухского хана.

Корни легендарного имама Шамиля восходят к различным дагестанским народам. Чеченский ученый, кандидат философских наук Саламу Дауев в книге «Чечня. Коварные замысли истории», пишет: – «Имама Шамиля долгое время считали аварцем, чеченцем, настоящее имя которого Али, будучи в русском плену, признался, что он по происхождению кумык» (Саламу Дауев.: Чечня Коварные таинства истории. Москва: Изд-во «Русь» 7999. С. 135).

О жизни и деятельности 3-го имама написала со слов Шамиля и на основе документальных данных жена калужского губернатора М. Н. Чичагова. В своей книге «Шамиль на Кавказе и в России», говоря о происхождении Шамиля, она пишет: «…Предок его был кумык Амирхан, человек известный на Кавказе» (М. Н. Чичагова. Шамиль на Кавказе и в России (биографический очерк). С.-Петербург 9., МНТПО «Адир» 1997. С. 75).

Такое происхождение Шамиля подтверждается также и турецким писателем Салихом Тансу (Салих Нафиз Тансу. Не склонявший головы перед царями горец шейх Шамиль. Стамбул, 7963. С 74—75 (тур)).

Известный дагестанский ученый – профессор А. М. Халилов в своей книге: «Шамиль и Кавказская война» отмечает, что «Амирхан был коренным эрпелинцем. Однажды возникла ссора между ним и одним из людей князя Уллубия. Во время ссоры Амирхан убил своего противника. По этой причине Амирхан, как канлы (кровник), был выслан в селение Гимры. Там он женился на аварке. Шамиль является одним из потомков Амирхана» (А. М. Халилов. Шамиль и Кавказская война. Махачкала, 1998. С. 160).

По сведениям, собранным знаменитым дагестанским исследователем – краеведом Булачем Гаджиевым, один из предков Шамиля по материнской линии был лакец. Согласно мнению известного политического деятеля и ученого, Главы РД Рамазана Абдулатипова: – «Предки Шамиля были выходцами из известных дагестанских родов, корни которых уходили в различные дагестанские народы. Предки матери, к примеру, носили известную кумыкскую фамилию Манташилал (Манташевы – авт.). Но Шамиль был убежден, что все мусульмане – члены великой семьи – уммы. И делил их не по языку или роду, а по человеческим качествам (Рамазан Абдулатипов. Знамение судьбы. Москва: Изд-во «Славянский диалог», 1998. С. 70).

Между Шамхалом Дагестана и кабардинскими владетелями шла упорная борьба за первенство на Северном Кавказе. Кабардинские князья в своем устремлении раздвинуть границы, усилить влияние на Северном Кавказе встречали противодействие со стороны шамхала (Гасанов М. Р. история Дагестана с древности до конца 18 века. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1997. С.117). Но не менее сильных, чем шамхалы, соперников, кабардинские князья встретили в лице эдиреевских властителей, которые также стремились к постоянному расширению границ своего владения, за счет захвата чужих земель (Акбиев А. С. Кумыки. Вторая половина 17 – первая половина 18 века. Махачкала, 1998. С. 930).

Эндреевское владение в XVII веке играло важную роль в политической жизни Дагестана (Умаханов М-С. К. Взаимоотношения феодальных владений и освободительная борьба народов Дагестана в 17 веке. Махачкала, 1973. С. 10) и Кабарды (Акбиев А. С. Кумыки… С.108). В то время центр его Эндирей превратился в опорный пункт для кабардинских князей, вынужденных скрываться от преследований своих противников. Они находили здесь приют и покровительство эндиреевских владетелей, бывших в родстве с кабардинскими князьями, и при их поддержке продолжали вести борьбу со своими противниками (Гашимов Ч. М. Дагестанско-кабардинские политические отношения 16—18вв.//Вопросы истории этнографии Дагестана. Вып.2. Махачкала, 1974. С.58).

Ряд кабардинских мурз были связаны с эндиреевскими владетелями договором об одиначестве – союзе. Согласно документу за сентябрь 1614 г. в одиначестве с Султан-Мутом находились «Осламбековы да Янсаховы дети, да Хотова дети Смаил да Додорука мурзы» (Русско-дагестанские отношения 17-первой четверти 18 вв. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1958. С.276).

В другом документе 1643 года упоминаются кабардинские владельцы, которые «голдовали» Султан-Муту: «Мирдаров сын Казый, да Шалухов сын Келмамет, да Азнавуров сын Сарукай» (Там же С.162). Термин «голдовать» можно перевести как «служить», то есть указанные владельцы предпочитали службу эндиреевскому владетелю, подчинению старшему князю Кабарды (Акбиев А. С. Общественный строй кумыков в 17—18 вв. Махачкала: «Новый день», 2000. С. 276).

В первой половине XVII в, нередким явлением было заключение кратковременных союзов между кабардинскими и эндиреевскими феодалами с целью проведения военной акции.. В 1621 году примирившиеся на время Султан-Мут и Эльдар Тарковский замыслили совершить нападение на крепость Терки и с этой целью привлекли на свою сторону кабардинских мурз. Однако их замыслу помешал брат Султан-Мута Муцал, который отговорил от этой затеи Султан-Мута и, по-видимому, повлиял и на кабардинских владетелей (РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф.1. Д449. Л. 235—237).

Эндиреевские и тарковские владельцы часто приглашались в Кабарду в качестве посредников для разрешения различных споров, возникавших между владельцами, для урегулирования пограничных конфликтов между обществами Балкарии и феодалами Кабарды, а также для решения вопросов связанных с внешнеполитической обстановкой (История Дагестана. М., 1967. Т.1.С.282).

В челобитной терских воевод к царю Михаилу Федоровичу от 10 июня 1645 г. говорится о поездке Казаналипа Эндиреевского в Мударову Кабарду и о договоре между ним и Казыем Мударовым, Келмаметом Ибаковым, козларом Созорукой Анзоровым чтобы послать к калмыкам Урусхана мурзу Янсохова, а с какой целью неизвестно. Воеводы писали, что Казаналип мурза «взял к себе в аманаты у Ахлова мурзы узденских детей 9 человек в том, что ему Ахлову жити в старом месте, а х кабардинскому мурзе не приставать, и в Терской город без ево ведома никому не ездить (РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф.1. Оп.1. Д. 443. Л.67).