– Оля, очень вас прошу, – тихо сказал Глеб, – не шумите! Это может быть смертельно опасно для нас всех. К тому же, вашего дяди нет, и я не знаю, как себя вести…

– Действительно, успокойтесь, – поддержал друга Александр. – Ничего с вами не случится, если мы немного посидим вместе в темноте.

– Вы оба сумасшедшие! – произнесла Ольга. – А может, это вы причастны к исчезновению моего дяди и…

Она не успела закончить свою мысль, как вдруг затикали часы, висящие на стене, а потом заиграла печальная мелодия.

Девушка вздрогнула и посмотрела на Глеба.

– Идите, сядьте на кровать и выключите фонарь, – шепнул парень и приложил палец к губам, показывая, чтобы все соблюдали полнейшую тишину.

В этот момент на кухне раздался громкий шлепающий звук, а за ним последовало жуткое урчание. Ольга испуганно взглянула на Сашу и на цыпочках прошла к кровати. Парни последовали за ней.

Втроем они кое-как устроились, облокотившись спинами о стенку, причем Ольга прикрылась подушкой. Александр нажал на кнопку фонарика, и в комнате стало темно.

– Что это там? – шепнула девушка на ухо Глебу.

Но парень лишь тихо произнес:

– Ш-ш-ш…

Тем временем шум и возня на кухне нарастали. Кто-то рычал, хрипел и стонал. Потом начали раздаваться разъяренные крики и визги, и что-то крупное направилось к комнате, где скрывались наши герои. От ужаса девушка вцепилась в локоть Александра и, чтобы не закричать, укусила подушку. От двери повеяло ужасным жаром, а сквозь замочную скважину на пол упал оранжевый луч. «Кто-то» толкнул дверь и зарычал. Затем пару раз дернулась дверная ручка. Но «пришелец» не стал ломать дверь, а просто вернулся на кухню. Послышался звук битой посуды…

Ольга, Глеб и Саша не знали, сколько продолжался весь этот ужас, но внезапно с улицы донесся громкий колокольный звон. Весь дом задрожал, а часы на стене остановились. Сквозь шторы начал пробиваться тусклый свет.

– Все! – выдохнул Глеб. – Кончено! Можно выходить.

– Ни за что! – стуча зубами, произнес Александр. – Мало ли кто там на кухне?!

Ольга молчала и лишь крепко сжимала локоть Саши.

Глеб аккуратно разогнул ее пальцы и освободил руку друга, которая посинела от долгого сдавливания.

– Я прожил у Деда Матвея три дня, – сказал он, – и могу вас уверить, что до следующей полночи можно быть спокойным.

– Что это было? – заикаясь, спросила Ольга.

– Похоже, кошки вашего дяди немного расшалились, – усмехнулся Глеб. – Теперь вы понимаете, что я говорил вам сущую правду?!

Внезапно вспыхнул свет. С непривычки все зажмурились, а когда Глеб открыл глаза, то ахнул! Темно-русая челка Александра стала белой…

– Сань, ты это… поседел, – сказал московский журналист.

– Да ну, брось! – не поверил Саша.

Он повернулся к Ольге, и та тоже утвердительно затрясла головой.

– Вот, блин! – расстроился журналист. – Теперь моя мать мне проходу не даст, будет интересоваться, что – да почему.

– Не волнуйтесь, Александр! – произнесла девушка. – У меня знакомая в парикмахерской работает. Сегодня к ней зайдем, она вам цвет подберет и покрасит волосы так, что никто ни о чем не догадается.

– Спасибо, – поблагодарил парень. – Так что мы теперь делать будем?

– Предлагаю пройтись по ближайшим окрестностям, осмотреться, – предложил Глеб. – Дед Матвей все-таки старенький, может, оступился где и упал, а теперь лежит, до дому добраться не может. А Ольге лучше остаться здесь… Вдруг старик другим путем назад вернется и разминется с нами.

– Ну нет! – воскликнула девушка. – Я тут одна не останусь.

– Поверьте, Ольга, – мягким тоном произнес московский журналист, – здесь намного безопасней, чем снаружи, по крайней мере, до полуночи. Так что оставайтесь и не выдумывайте.

Девушка несколько секунд пристально смотрела на Глеба, потом выдохнула и сказала:

– Хорошо, только давайте вместе выйдем и осмотрим дом. Особенно меня интересует кухня и те разрушения, которые там произошли.

– Идемте! – кивнул парень.

Он открыл ключом дверь и вышел в коридор. Было довольно темно, но Глеб смело прошел на кухню. Там под потолком горела не выключенная накануне лампа. Парень огляделся: никакого беспорядка, не считая пары разбитых тарелок, не наблюдалось. Александр оттеснил друга и кинулся к шкафу, в котором стояла посуда.

– Так-с, посмотрим! – пробормотал он.

Он открыл одну стеклянную створку и извлек изнутри нечто, похожее на небольшую коробочку.

– Что это? – удивился Глеб.

– «Шпионские штучки», – ответил парень. – Это видеокамера, вмонтированная в антиударный корпус. Теперь нужно подключить ее к компьютеру и посмотреть, что она засняла.

– И когда ты успел? – еще больше удивился московский журналист.

– Слушай, мне не терпится увидеть съемку, – не отвечая на вопрос, продолжил говорить Саша. – Айда в редакцию!

– Не раньше, чем осмотрим окрестности.

В этот момент на кухню на цыпочках зашла Ольга. Осмотревшись и убедившись, что все в порядке, она немного успокоилась и сказала:

– Вроде, все нормально! Так что идите, а я подожду вас здесь… Чаю, что ли, вскипячу…

– Ладно, мы пошли, – кивнул Глеб. – Идем, Сань!

Парни вышли из дома и дождались, когда Оля закрыла за ними дверь.

– В какую сторону направимся? – поинтересовался Александр. – И учти, через полчаса я ухожу – нужно офис техничкам открыть.

– Пошли туда! – махнул в неопределенном направлении Глеб.

Друзья углубились в заросли деревьев. Было темно. Саша достал свой фонарик и включил его.

– Рановато мы вышли, – заметил он, – солнце еще не взошло. – Так можно и шею где-нибудь свернуть.

– Не переживай, фонарь-то с тобой. А куда мы, кстати, направляемся?

– Черт его знает. Знаю, что двигаемся в обход Клуба Речников.

Тут Глеб обо что-то споткнулся.

– Что это? – спросил он, наклоняясь. – Сань, посвети сюда!

– У тебя же фонарик в сотке, – заметил Александр, но направил световой луч на землю, под ноги другу.

Перед парнями высветилось нечто, похожее на старую кирпичную кладку.

– О! – воскликнул Саша. – Мы наткнулись на остатки одного из домов, которые тут раньше стояли. Будь осторожен! Здесь могут и ямы быть, ведь у всех жителей были погреба.

– Спасибо, что предупредил, – произнес Глеб.

После этого он достал сотовый телефон и включил фонарик. Парни аккуратно обошли бывшее человеческое жилье и снова углубились в лес. После недолгого перехода, Александр неожиданно воскликнул:

– Смотри, что это там впереди, среди деревьев?!

Глеб присмотрелся и ответил:

– Похоже на кучу земли.

– Я даже добавлю – на СВЕЖУЮ кучу земли! Очевидно, кто-то что-то копал… Пойдем, посмотрим!

Друзья приблизились к куче и обошли ее с правой стороны.

– Глянь, тут ямища большая! – воскликнул Саша.

– Я бы, скорее, сказал – могила. Видишь, как она вырыта?! Ровным прямоугольником, как раз для гроба. Ну-ка, посвети вниз!

Александр направил луч света вниз.

– Там что-то есть, – заметил парень, – не могу понять – что?

Глеб подошел ближе к краю ямы и тоже посветил вниз. Парни наклонились над краем, и московский журналист вдруг осознал, что на дне «могилы» лежит человек.

– Слышь, Сань, кажись, там покойник, – пробормотал он.

– Вот еще нам не хватало! – произнес Александр. – Что теперь прикажешь делать? С полицией хлопот не оберешься.

– Но мы же не можем его вот так оставить.

– А что с ним? Убили и скинули?

– Да непонятно, яма больно глубокая. Держи меня за руку, я пониже наклонюсь.

Александр кивнул и крепко схватил одной рукой Глеба за ладонь. Тот, в свою очередь, низко наклонился над ямой, вытянув руку с фонариком вперед…

На дне могилы он четко увидел человека. На нем не было никаких следов крови, грязи или еще чего-нибудь. Он словно спал, скрестив руки на груди и прикрыв глаза. Глеб направил свет фонаря на его лицо и закричал от ужаса. Перед ним лежал… Дед Матвей!

– Саня! – крикнул журналист. – Тут наш старик! По-моему, мертвый. Что делать будем?

– Вот, черт! – воскликнул Александр. – Придется полицию вызывать!

В этот момент ресницы старика неожиданно дрогнули, и он открыл глаза.

– Ёшкин кот! – благим матом заорал Глеб. – Саня, тащи меня отсюда!

Журналист быстро вытянул парня из ямы и спросил:

– Что случилось? Ты что орешь, как ошпаренный?

– Он моргает, – заикаясь, произнес Глеб.

– Кто? Покойник?

– Да, Дед Матвей!

– Сами вы – покойники! – неожиданно раздался из ямы веселый голос Ольгиного дяди. – Глеб, это ты там, что ли, смуту сеешь?!

– Дед Матвей, вы что в могиле делаете? – сиплым голосом спросил московский журналист.

– Отдыхаю.

– Странное вы место для отдыха выбрали, дедушка, – осторожно сказал Александр. – Да и как вас туда угораздило? Упали, что ли?

– Нет, я специально сюда забрался, воздухом подышать.

– А старик-то с юмором, – тихонько шепнул Саша Глебу. – Провалился в яму, ночь в ней просидел, а теперь еще и шутит.

Затем он наклонился над «могилой» и крикнул:

– Не волнуйтесь, дедушка! Сейчас мы вас как-нибудь вытащим. Главное ответьте, вы ничего себе не сломали?

– Да ничего я не сломал! И вытаскивать меня не нужно, сам выберусь.

Только тут журналисты заметили, что слева от ямы, к толстому стволу березы была привязана веревка с узлами. Конец ее опускался в «могилу». Неожиданно веревка натянулась, и из ямы проворно выкарабкался Дед Матвей. От изумления Глеб и Александр пооткрывали рты, не зная, что сказать.

– Как это вы делаете в вашем возрасте? – наконец, поинтересовался Саша.

– Знаешь, парень, у нас тут воздух целебный, он силу дает, – ответил дядя Ольги.

Глеб взглянул на руку старика и увидел, что она полностью здорова. На ней не осталось ни следа от ужасной рваной раны, которая красовалась там еще день назад. Журналист не поверил своим глазам.

– Дед Матвей, а рука? – прошептал он.

– Что рука? – усмехнулся старик. – Рука, как рука! Тебя что-то не устраивает?

– Да нет… – покачал головой парень. – Все нормально!

– А раз все нормально, идемте ко мне чай пить.

– Подождите, Дед Матвей! – твердо сказал Глеб. – А почему вы у нас ничего не спрашиваете? Что мы тут делаем? Зачем по лесу в такую рань шастаем?

– Так это ваши проблемы, – со смешком в голосе заметил дядя Ольги.

– Не совсем, – произнес журналист. – Дело в том, что вчера нам позвонила ваша племянница Ольга и сообщила, что вы не вернулись домой. Поэтому мы приехали к вам, и провели эту ночь в вашем доме.

– Что?! Разве Оля не уехала к себе? – с беспокойством спросил Дед Матвей.

– Нет, и она очень за вас переживала. Кроме того, ночью ваши кошки вели себя настолько шумно, что поспать нам не удалось. А утром мы с другом отправились вас искать, а Ольга осталась дома. Как вы думаете, что мы почувствовали, обнаружив вас в свежевыкопанной могиле? И еще… Подумайте, что скажете по этому поводу вашей племяннице!

– Слушай, Глеб, – засуетился старик, – и ты, парень (он схватил Александра за локоть), давайте договоримся! Вы не будете докладывать Ольге о том, что видели, а я скажу ей, что встретил приятеля, заболтался да и остался у него с ночевкой, чтобы не плутать в темноте по лесу.

– Ну, не знаю… – пожал плечами московский журналист. – Не хотелось бы, конечно, пугать девчонку, но ваши странности немного напрягают. Давайте сделаем так: мы не будем говорить Ольге о могиле, в которой вас обнаружили, и о вашем странном пристрастии лазить по веревкам. Но вы нам все расскажете: и о кошках, и о могилах, и о быстро проходящих рваных ранах…

Дед Матвей ненадолго задумался, затем кивнул и сказал:

– Договорились! Только сделаем это не сейчас, не хочу волновать Оленьку. Потом отдельно придете ко мне, и побеседуем с глазу на глаз. Кстати, как зовут твоего друга?

– Александр.

– Александр… Хорошее имя. Ты тоже можешь прийти, – обратился к журналисту старик. – А теперь пошли!

Он проворно зашагал среди деревьев, а парни поспешили за ним.

Глава 6

Дед Матвей двигался так быстро и уверенно, что вскоре Глеб и Саша стали выдыхаться от ходьбы.

– Простите, а нельзя ли чуть помедленнее идти, – попросил Александр.

– Что за молодежь пошла хилая, – пробубнил старик, но темп немного сбавил.

Вскоре впереди показался его дом. Дядя Ольги забежал в калитку, поднялся на крыльцо и громко постучал в дверь. Через минуту в замочной скважине повернулся ключ, и на пороге появилась девушка. Она увидела дядю и остолбенела. Затем громко разрыдалась и повисла у него на шее.

– Дед Матвей, – говорила сквозь слезы Ольга, – ты жив! Какое счастье!

– Оля, – гладя племянницу по голове, произнес старик, – ты почему вчера домой не уехала? Собиралась же?!

– Ты же сказал, что к семи вернешься, вот я и осталась тебя подождать. Хотела рану твою проверить…

При этих словах взгляд девушки упал на руки дяди. Через несколько секунд она осознала, что обе руки старика абсолютно здоровы и невредимы. Ольга перестала плакать, проморгалась и, отстранившись от Деда Матвея, удивленно спросила:

– Что случилось с твоей рукой? Ведь вчера я сама лично видела на ней кровавую повязку!

– Я же сказал тебе, что все в порядке. А повязка… это так… Просто руку потянул и перемотал первой попавшейся тряпкой. Да вовсе и не кровавая она была, а просто испачканная чем-то. Кстати, ты собираешься нас в дом пускать или нет?

Ольга посторонилась. Старик махнул парням и прошел на кухню. Глеб и Саша поднялись на крыльцо, но девушка остановила их и с подозрением спросила:

– Вы его где нашли?

– Мы случайно встретились в сквере неподалеку, – выкрутился Глеб. – Ваш дядя возвращался от своего приятеля, как он нам сказал. Остался у него с ночевкой, чтобы не ходить по темноте.

Оля повернулась и зашла на кухню. Парням ничего не оставалось, как пойти следом.

– Дед Матвей, а у какого это ты приятеля остался ночевать? – с вызовом спросила девушка.

– У Николая… Николая Пантелеева, да ты его не знаешь! Мы давно с ним не виделись, а тут встретились случайно, вот и разговорились. К тому же я был уверен, что ты поедешь домой, поэтому никуда и не торопился. Кстати, Оль, надеюсь, ты ничего не наговорила маме?

– Не успела!

– Это ты правильно сделала, зачем ее волновать понапрасну?!

– Хорошо, я закрою глаза на неизвестного Николая Пантелеева, но ночью в твоем доме творилось черти что! На кухне рычали и орали какие-то непонятные зверюги, причем один из этих монстров пытался проникнуть в комнату тёти Нины, где мы скрывались. Как ты это объяснишь?

– А чего тут объяснять? – пожал плечами старик. – Забыл кошкам еду на кухне оставить, вот они и взбесились слегка.

– Ну, знаешь!.. – не нашлась, что сказать Ольга.

В этот момент Александр слегка кашлянул и произнес:

– Вы простите, что я вмешиваюсь, но нам пора идти. Нужно офис открыть, чтобы его помыли. Кроме того, Ольга, вы обещали меня к своей знакомой отвести. Не могу же я показаться на работе с такой головой?! Коллеги проходу не дадут.

– Но еще очень рано, – пробормотала девушка.

Затем она кивнула и сказала:

– Хорошо, мы прямо к ней домой поедем, попросим, чтобы она что-то придумала.

– Отлично! – обрадовался Александр. – А Глеб меня в редакции подстрахует, скажет, что я срочно репортаж делаю.

– Ладно, – согласился московский журналист. – Тогда идемте, скоро семь.

Затем он обернулся к хозяину дома и добавил:

– А вы, Дед Матвей, ждите нас в гости!

– Милости просим! – усмехнулся старик.

Молодые люди попрощались, вышли из дома и направились через сквер к дороге.

– Он врет! – вдруг решительно сказала Ольга. – Мой дядя врет! И про тряпку, и про кошек, и про Николая Пантелеева!

– Возможно, – уклончиво произнес Глеб.

– В таком случае, парни, я с вами в одной упряжке! Я должна узнать, чем занимается Дед Матвей. С этого момента можете использовать меня, как вашего лазутчика.

– Учтем, – снова сказал Глеб.

– Но сначала, Ольга, вы мне поможете решить проблему с волосами, – напомнил Александр.

– Что ж, ищите машину, и поехали, – устало вздохнула девушка.

Целых двадцать минут парни пытались поймать такси. Наконец, им повезло, и их подобрала попутка…

Глеба высадили у редакции первым. Перед выходом, Саша незаметно сунул ему в руки видеокамеру и шепнул: «Посмотришь у себя!» Затем он дал ему ключи от главного входа редакции и добавил:

– Насчет меня – придумай что-нибудь!

Московский журналист кивнул и поспешил попрощаться с Ольгой. Затем он бросился открывать офис, тем более, что женщины-технички уже ждали у входа.

– Интересно, интересно, – протянула одна из них. – Где это новый ночной сторож проводит свою ночь?

– Я был в офисе, – ответил Глеб. – Но с утра мне нужно было свою сестру встретить в аэропорту.

– Конечно, – усмехнулась вторая. – К тому же сегодня как раз «нелетный» день. Самолет-то по четным числам летает!

Московский журналист понял, что беседу лучше не продолжать. Он молча открыл двери, пропустил женщин в офис, заперся изнутри и удалился к себе.

Дрожащими руками Глеб извлек камеру Саши из кармана. Затем он подключил компьютер и подсоединил «шпионскую штучку» к нему. Едва сдерживая волнение, он нажал на кнопку «воспроизведения» записи…

На мониторе появилось довольно четкое изображение кухни Деда Матвея. Внезапно свет погас, и экран стал темным. Послышался звук чего-то огромного, шлепающегося на пол.

– Вот, блин! – выругался Глеб. – А прибор ночного видения китайцы не предусмотрели?!

Однако, на мониторе неожиданно возникло оранжевое свечение. Журналист весь превратился в зрение. Кто-то передвигался по кухне, издавая ужасное рычание и стоны. Вдруг, этот «кто-то» пришел в ярость и начал визжать. Послышалось еще несколько шлепков об пол.

– Да что ж вы перед камерой-то не бегаете?! – кусая губы, пробормотал Глеб.

В этот же миг, посреди оранжевого свечения на мониторе появились два ярко-красных треугольника. От них струились светло-желтые лучи с синими прожилками. Парень с диким любопытством уставился на них…

Он не понял, что произошло, но у него в голове словно что-то помутилось. Глеб перестал видеть компьютер, экран, стол, окружающую обстановку… Только два ярких треугольника! Он словно проваливался в них, ему было хорошо и спокойно. Красное пульсирующее свечение мягко обволакивало и тянуло за собой. Журналист почувствовал, что падает куда-то вниз в бесконечном красно-желто-оранжевом свете.

Ему стало жарко. «Что за ерунда?!» – подумал парень, обливаясь потом. Он вытер рукой лоб, но это ничуть не помогло.

И тут за его спиной раздался резкий стук, и жуткий крик вернул его к действительности:

– Пожар! Помогите, сторож горит!

После этого на него обрушился целый каскад воды. Глеб вскочил, как ошпаренный. Он кашлял и фыркал, отплевываясь водой. Сзади него стояла одна из техничек, с перекошенным от ужаса лицом. В руках она держала пустое ведро.

– Мать вашу! – закричал московский журналист. – Вы что, сдурели что ли?! Какого черта вы тут делаете?!

– Мамочки, – запричитала женщина, – так я ж не виновата! Зашла подсобку помыть, смотрю, а у вас волосы дымят, и одежда тлеет. Вот я с перепугу ведро воды на вас и вылила. Смотрите, на что ваша рубашка похожа стала!

Только сейчас парень заметил, что вся его рубашка покрылась черными подпалинами. Он подошел к шкафу, в дверцу которого было вмонтировано зеркало, и взглянул на себя…

С его волос струями стекала вода, но было видно, что их концы стали сухими, как солома и торчали в разные стороны. Глеб провел рукой по волосам, и на его ладони остались обломанные концы. Он поднес руку к носу и вдохнул едкий запах паленых волос.

– Вот видите, – пролепетала техничка, – я не вру!

– Ладно, – кивнул взволнованный журналист, – прошу вас никому не рассказывать о данном происшествии! А с водой все равно нужно быть аккуратнее, ведь рядом техника, могло произойти замыкание.

– А что случилось? Почему вы загорелись?

– Я сам ничего не понимаю, но постараюсь все узнать.

– Уж, постарайтесь! Я такого страху сегодня натерпелась, что не знаю, как вообще на ногах устояла.

– Скажите, вы можете здесь сейчас убрать?

– Конечно.

– Тогда я пойду в душ и переоденусь.

Глеб оглянулся на монитор, но тот ничего не показывал, очевидно, запись кончилась. На всякий случай, он отключил видеокамеру. После этого взял полотенце, запасную одежду и отправился в душ в конце коридора.

Вымывшись и переодевшись, парень вернулся в подсобку. Техничка уже все убрала, и ничего не напоминало о происшедшем инциденте. Журналист нашел женщину, поблагодарил ее и еще раз попросил никому ничего не рассказывать. Для большей убедительности своих слов, он сунул ей в руку двести рублей.

– Да, конечно, – улыбнулась техничка. – Мало ли, чего с кем не бывает! А я в чужие проблемы не лезу.

Она разыскала свою напарницу, и они вместе ушли из офиса. Следом за ними в редакцию зашла Зиночка. Она была умопомрачительно красива… Длинные светлые волосы локонами ниспадали ей на плечи, высокую грудь обтягивал короткий топ, а стройным изящным ногам, выглядывающим из-под коротенькой юбчонки, могли бы позавидовать первые красавицы Голливуда. Увидев Глеба, девушка скромно потупила глаза и пробормотала:

– Доброе утро!

– Доброе! – кивнул парень, стараясь не глядеть Зиночку.

Он прекрасно помнил слова Саши о том, что шефу не понравятся его «шуры-муры» с секретаршей. Но девушка ему положительно нравилась, и Глеб был не прочь закрутить с ней роман. Лишь перспектива остаться на улице без крыши над головой слегка пугала…

– Как провели ночь?

– Плохо. Никак не могу привыкнуть к новой обстановке.

– Как мне это знакомо, – вздохнула Зиночка.

Она близко-близко подошла к Глебу и, глядя ему прямо в глаза, тихо сказала:

– У вас на щеке что-то прилипло.

Затем она мягко провела ладонью по лицу парня.

– Я в душе был, – стараясь дышать ровно, произнес журналист, – может, от полотенца нитка…

– В душе? Вот почему от вас так приятно пахнет!

И девушка, закрыв глаза, вдохнула запах волос Глеба. Парень понял, что еще немного, и он не сможет сдержаться, а просто утащит Зиночку к себе в подсобку. Он наклонился и коснулся губами ее высокого лба.

В этот момент в редакцию ворвался Александр. Оценив обстановку, он сразу же вклинился между секретаршей и Глебом и громко заявил:

– Что-то у вас тут как-то напряженно! Пошли-ка, Глеб, расскажешь, как дела?!

Схватив друга за руку, он силой потащил его на второй этаж…

– Ты что делаешь?! – шипел по дороге Саша. – Я же ясно сказал, она – лакомый кусок нашего шефа, а на чужой каравай, рот не разевай! На улице решил оказаться?!

– Так она же сама… – пытался оправдаться журналист. – А я – мужик, все-таки!

– В редакции ты – не мужик! В редакции ты – жилец, квартиросъемщик, ночной сторож… Выбирай, что тебе нравится!

Александр впихнул Глеба в подсобку и продолжил:

– Ты ж меня под удар подставишь! Думаешь, шеф простит мне, что я притащил в офис того, кто «поимел» его девчонку?!

– Понял я, понял, – выдохнув, сказал московский журналист. – Впредь, обязуюсь не волочиться за Зиночкой в стенах этого здания.

– Вот, то-то!

Саша устало плюхнулся на стул. Только сейчас Глеб заметил, что его челка приобрела нормальный цвет.

– Смотрю, ты уже успел в парикмахерской побывать, – примирительным тоном заметил Глеб.

– Нет, они еще закрыты. Мне повезло, у Ольгиной знакомой дома оказалась краска как раз нужного оттенка. Вот я и вернул прежний облик.

Тут взгляд Александра упал на камеру, и он с воодушевлением спросил:

– Ну, есть что-нибудь?

– Есть, – честно признался московский журналист, – но тебе лучше не смотреть!

– Почему это? – возмутился Саша и стал немедленно подключать видеокамеру к компьютеру.

– Сань, послушай меня! – схватил его за руку Глеб. – Я не знаю, что мы засняли, но ОНО опасно!

– Вот и проверим, – усмехнулся парень.

– Погоди! Сегодня утром я стал просматривать съемку и чуть не сгорел. Меня спасло то, что техничка вылила на меня ведро воды.

– Как это? – не понял Александр.

– Вот так! Там на экране появляются два красных треугольника и словно затягивают тебя в себя. Становишься, как зомби, ничего не слышишь и не понимаешь… У меня загорелась рубашка и волосы, а я даже ничего не почувствовал. Только жарко немного было…

– Круто! – задумчиво произнес Саша. – Тогда давай хотя бы звук послушаем, а монитор я папкой прикрою.

Глеб пожал плечами и не стал возражать. Александр подсоединил все провода, нажал кнопку «воспроизведения» записи и поставил перед монитором толстую папку с бумагами…

Вновь послышался шлепающий звук об пол, рычание и стоны. На всякий случай, парни отошли назад и встали сзади монитора. Внезапно по комнате разнесся едва уловимый запах гари.

– Смотри, дымит! – закричал Саша, пихая Глеба локтем в бок.

Московский журналист посмотрел на папку и увидел, что от нее поднимается тонкая струйка дыма.

– Вырубай, на хрен, камеру! – воскликнул Глеб, бросаясь к монитору.

Александр тут же кинулся к проводам и выдернул их, а Глеб откинул папку от монитора. Она упала на пол, и парни с ужасом увидели, что тот бок, которым она была прислонена к экрану, полностью выгорел. Черный удушающий чад повалил в комнату.

– Гаси ее! – крикнул Саша и первым принялся топтать тлеющие страницы.

Минут через пять все было кончено, однако запах гари заполнил всю подсобку.

– Ни фига себе! – произнес Александр. – Действительно, от этой видеозаписи лучше держаться подальше. Что же это за хрень такая?

– Не знаю, но еще раз убеждаюсь, что я сегодня чудом остался цел.

– Слушай, сейчас сотрудники придут, а у нас тут паленым пахнет. Комната-то не проветриваемая. Проблем не оберешься! Скажут, новый ночной сторож пожар устроил, и выкинут тебя отсюда…

– Лучше б я за Зиночкой приударил… – задумчиво пробормотал Глеб.

– Нечего рассуждать, нужно избавляться от улик! Так… Я сейчас выкину эту вонючую папку, а ты открой в коридоре окно, распахни дверь и начинай тут чем-нибудь махать, например, полотенцами. Запах постепенно выветрится. Во всяком случае, будет трудно определить, откуда он исходит.

С этими словами Саша куда-то выбежал, затем вернулся с большим целлофановым пакетом, запихал туда сгоревшие остатки и снова исчез. Глеб распахнул дверь, открыл в коридоре окно и принялся усиленно размахивать полотенцами. Вскоре дышать стало намного легче. В это время вернулся Александр. Он обнаружил на полу пятно от гари и помчался в душ, чтобы принести мокрую тряпку. Минут десять Саша усердно оттирал пятно на полу, и, наконец, оно поддалось.

– Не представляю, что теперь будет, – бормотал Александр. – В папке, которая сгорела, были договора. Правда, их копии хранятся у Зиночки, но шефу об этом лучше не знать!

– А какого черта ты ставишь такую важную вещь перед экраном, когда я тебе только что рассказал, как сам чуть не сгорел?! – обозлился Глеб.

– Чего теперь-то об этом рассуждать?! Сделано – сделано! Ладно, надеюсь, как-нибудь выкручусь. Зинке еще что-нибудь пообещаю, она «разрулит».

Саша кинул тряпку у порога и устало опустился на диван. Комната выглядела, как и прежде, лишь слабый запах гари напоминал о происшедшем.

– Слышь, Глеб, – произнес журналист, – надо бы к Деду Матвею за разъяснениями наведаться.

– Я тоже подумал об этом. Давай сегодня и отправимся после обеда.

Неожиданно зазвонил сотовый телефон Глеба. Парень взглянул на номер и вздохнул – это был главный редактор его журнала Коровин.

– Здравствуйте, Яков Михайлович! – радостным тоном произнес журналист в трубку.

– Привет, Глеб! Как дела? Жилье нашел?

– Спасибо, все в порядке!

– А то я тебе хотел сказать, чтобы ты сворачивался да назад ехал. Твоих материалов для пары статей хватит, а больше и не надо!

– Но, Яков Михайлович, фестиваль на Вотчине еще не закончен!

– Меня это уже мало волнует. Собирай вещи и вылетай самолетом назад. Жду в Москве!

– Хорошо, – сказал Глеб. – До свидания!

– Пока, – ответил главред и положил трубку.

– Что, – произнес Александр, – назад зовут?

Московский журналист кивнул.

– Для тебя это самый лучший выход из положения, – усмехнулся Саша. – Можно плюнуть на все и забыть.

Он поднялся и вышел из комнаты.

– Сань! – окликнул его Глеб. – Постой!

Он выбежал в коридор и догнал друга у лестницы.

– Погоди, сказал! – Глеб схватил парня за руку. – Я не уеду отсюда, пока точки над «и» не расставлю. Я же обещал помочь!

– А как же работа?

– Позвоню главреду, скажу, что на днях на Вотчине будет что-нибудь супер-пуперское! Он, наверняка, поведется на это, а мы несколько дней выиграем. А потом можно будет еще недельку за свой счет взять…

– Ты уверен? – дрогнувшим голосом спросил Александр.

– Абсолютно!

– Спасибо! – тихо произнес Саша и крепко обнял Глеба. – Одному этот кошмар не под силу!

– Ну, это уже излишне, – усмехнулся Глеб.

И тут на лестнице появилась Зиночка. Она увидела обнимающихся парней и с ужасом замерла.

– Вы… что это? – наконец, спросила она.

Глеб быстро отстранился от Александра и, едва сдерживая улыбку, уставился в потолок.

– А у нас это… – пряча глаза, ответил Саша, – настоящая мужская дружба, вот!

– То-то я смотрю, что ты Глебу прохода не даешь, – пробормотала секретарша. – И ночевать с ним остаешься, и со мной наедине не оставляешь…

Зиночка едва не заплакала.

– Дураки вы! – выкрикнула она. – Надо было сразу сказать, а не издеваться над бедной девушкой!

После этого она повернулась к Глебу и сказала:

– А вы, ведь, мне понравились. Не просто так, а очень сильно! Думала, вы не такой, как все! А вы, действительно, не такой, как все…

После этого секретарша развернулась и бросилась вниз по лестнице.

Глеб едва не кинулся ее догонять, но Александр удержал его.

– Поверь, так лучше, – сказал он. – Зиночка перестанет тебя преследовать, а мы избежим неприятностей с шефом, по крайней мере, до тех пор, пока он не узнает, что сгорела папка с договорами.

– Вот черт! – выругался московский журналист. – Ты не представляешь, как бы я хотел, чтобы эта девчонка была со мной, ан, нет… Теперь меня еще и в гомосексуалисты записали.

– Потерпи немного, это нужно для дела.

– Ладно, – кивнул Глеб, кусая губы, – сегодня к Деду Матвею идем.

– Отлично! – произнес Саша. – А теперь я на работу!

– А я посплю немного, глаза сами закрываются.

– Завидую тебе. Ну, пока, зайду позже.

С этими словами Александр сбежал вниз по лестнице.

Глеб вернулся в подсобку, в которой уже почти не пахло гарью, закрылся изнутри на ключ и лег на диван. Усталость взяла свое, и через несколько минут он провалился в сон…

Проснулся он от настойчивого стука. Журналист машинально взглянул на часы: стрелки показывали четыре. Он открыл дверь и увидел на пороге Зиночку. Она кашлянула и произнесла извиняющимся тоном:

– Глеб, простите, что вторгаюсь к вам без приглашения, но я хочу сказать, что даже после того, что я узнала, вы мне симпатичны. И если, вдруг, вы когда-нибудь поменяете ориентацию, то я с удовольствием с вами встречусь.

– Зиночка, дорогая, я не… – начал было говорить московский журналист, но тут же вспомнил слова Саши о «чужом каравае» и о том, что в редакции он лишь «квартиросъемщик».