Помощница ведьмака. Книга 3. Навь

 Глава 1

В комнате царил полумрак. Темные тяжелые шторы скрывали солнечный свет, и только огонь от камина да яркие свечи в массивных подсвечниках из серебра расставленные по углам и на столе, освещали этот будуар.

 Здесь все было обставлено роскошно. Слишком роскошно, и я невольно вспомнила дом тетки Зофии. Видимо, все ведьмы имели склонность к дорогим блестящим безделушкам, и Глава Круга не являлась исключением. Ведьмы обожали ковры и картины, золотые украшения и статуэтки. У тетки подобными вещами был заставлен весь дом и особенно ее любимая гостиная, где Зофия Новак часто коротала зимние вечера.

 У Агнешки я почти не увидела отличий. Обстановка до боли неприятная, напоминавшая то, что стоило бы забыть.

Я сидела на стуле и, сложив руки на коленях, смотрела на Старшую ведьму.

 Глава Круга. Женщина, возраст которой насчитывался не просто десятилетиями, но, возможно, целыми веками. Любопытно, как ей удается жить так долго? Но хочу ли я знать об этом? Наверное, нет.

«А она словно постарела!» – подумала невольно и тут же увидела, как Агнешка подняла на меня взгляд.

– Смерть обмануть нельзя, – усмехнулась женщина и я вздрогнула, когда поняла, что только что старая ведьма прочитала мои мысли.

– Как вы это сделали? – спросила без стеснения.

– Ты тоже сможешь…со временем, – произнесла она в ответ и снова уронила взгляд на книгу, которая лежала на ее коленях.

 Тонкий палец с почти пергаментной кожей, белой с восковым отливом от света свечи, скользнул по строчкам мертвого языка. Губы старухи зашевелились, но она не произнесла ни единого звука. Несколько минут просто молчала, а затем вздохнула и закрыла увесистый том.

– Ты уверена, что хочешь знать то, что написано там? – спросила женщина и я поспешно кивнула.

– Я думаю, что с помощью книги смогу вернуть…

– Со смертью не шутят, – перебила меня ведьма. – Здесь и правда есть ответ на интересующий тебя вопрос, но я бы посоветовала тебе подумать дважды, прежде чем решиться на нечто подобное.

– Если вы объясните мне смысл написанного, я смогу подумать, – ответила тихо.

Агнешка улыбнулась.

– Давай мы поговорим об этом завтра. Ты проделала долгий путь и, полагаю, устала. Отдохнешь, а утром придешь ко мне, тогда и поговорим на свежую голову.

 Я хотела было воспротивиться и сказать, что совсем не устала, но увидев взгляд старухи, так и не смогла произнести ни слова. Только кивнула и медленно поднялась, вставая со стула.

– Эвка! – крикнула Агнешка. Спустя минуту дверь в комнату распахнулась, пропуская темноволосую красавицу. Заинтересованный взгляд окатил ледяной волной, а затем сестра склонила голову перед Старшей.

– Проводи нашу гостью в одну из свободных комнат и позаботься, чтобы Ульяна как следует отдохнула. Пусть девочка примет ванну и хорошо поест.

– Я прослежу, – кивнула Ева.

– Будь добра, – распорядилась Агнешка и махнула рукой, давая понять, что прием окончен.

 Я медленно двинулась следом за черноволосой ведьмой и лишь у дверей позволила себе оглянуться.

Агнешка все так же сидела на тахте с моей книгой в руках. Главная ведьма Круга показалась мне невероятно уставшей и…старой. Ее морок держался едва-едва. Казалось, у ведьмы нет или сил, или просто желания поддерживать его. Она больше не казалась молодой и прекрасной. Я видела только старуху, вызывавшую в моей душе жалость.

 Старшая сестра вскинула голову и наши взгляды встретились.

«Ты видишь меня», – мелькнула в голове чужая мысль, опалив лоб давящей болью. Я вскинула руку, коснулась пальцами лба. Попробовала сосредоточиться, выпуская силу.

«Вижу», – подумала в ответ, и Агнешка не сдержала улыбки.

«Значит, время пришло», – ответила она мысленно, и я перешагнула порог следом за черноволосой.

– Я поселю тебя на нижнем этаже, – слова Евы прозвучали как-то необычно и слишком отличительно от тишины мыслей. Резануло слух.

– Спасибо, – только и ответила я.

– Воду я нагрею, принесу полотенца, – Ева говорила все это спускаясь вниз, не удостаивая меня даже взглядом, уверенная, что я иду следом. А я шла. Шла и думала о том, что не задержусь здесь ни единого лишнего дня. Узнаю то, что мне надо и уйду.

«Только бы Агнешка помогла», – мелькнула в голове шальная и безумная мысль. Все мои надежды на нее одну. Как жаль, что сразу не обратилась за помощью и не пришла в Круг. Упустила время. А что, если это важно? Что, если я сама упустила шанс?

 Уже перед дверью в комнату, выделенную мне в доме, я остановилась и посмотрела на свою провожатую.

– Что с ней? – спросила тихо.

 Ева вскинула брови.

– С Главой? – проговорила она, понимая, к чему клоню.

– Она плохо выглядит, – произнесла и проследила взглядом, как ведьма открыла дверь. Та протяжно скрипнула, и Ева поморщилась.

– Надо смазать, – сказала она сама себе, затем покосилась на меня. – Мы здесь не говорим о здоровье Главы. Не принято.

– Значит все так плохо? – я нахмурилась.

– Никто не вечен, – усмехнулась Ева.

– А кто после займет ее место? – поинтересовалась как бы между прочим.

– А ты не догадываешься? – почти искренне удивилась Ева и, больше ничего не сказав, повернулась ко мне спиной, направившись по коридору к лестнице. Я проводила ее взглядом до ступеней, а затем вошла в комнату, первым делом убрала тяжелые шторы, закрывавшие окно. Впустила свет и свежий воздух, чтобы проветрить помещение. Затем огляделась.

 Комната была простая. Обставлена с удобством, но без всяких излишеств. Как раз то, что мне надо. Мои немногочисленные вещи уже стояли рядом с кроватью.

 Тяжело опустилась прямо на покрывало, понимая, что Агнешка была права, когда сказала о том, что я устала. Слишком долго добиралась в столицу. Пыталась несколько раз перемещаться и оказывалась только в тех местах, что мы проходили с Роландом. Это была пытка. Я не могла не думать о нем, не могла забыться даже во сне, потому что и там он находил меня и всегда просто смотрел, не говоря ни единого слова. И этот его карий взгляд, такой живой и одновременно далекий, он выворачивал душу наизнанку, обнажая боль.

Слезы защипали глаза. Я позволила им покатиться по щекам, понимая, что иначе не выдержу, да и зачем сдерживать скорбь? А я скорбела. Искренне. Боль в очередной раз доказывала, что я жива, в то время как его рядом больше нет.

«Почему ты оставил меня?» – спрашивала с грустью пустоту.

 Я не вспоминала о Мраке…

«О Генрихе», – поправила себя.

 Правда, у меня остался Призрак. Вспоминая историю о том, как жеребец неожиданно появился перед лесным домиком, до сих пор удивляюсь этому.

 Как он нашел меня и почему искал? Неужели не подчинился Генриху? Неужели сбежал, как я, вернувшись туда, где ему было хорошо?

 Никак, кроме как вмешательством высших сил я назвать это не могла. И в то же время сердце радовалось от этой встречи. Жеребец Роланда позволил мне немного успокоиться. Его появление я восприняла, как добрый знак. Как надежду.

 Призрак, словно понимал, что хозяина больше нет. Он пришел ко мне, позволил оседлать его, позволил сесть верхом, принял, вместо ведьмака.

– Как ты меня нашел? – глотая горькие слезы, спросила у коня, а затем прижалась к его умной морде лицом, совсем не страшась, что укусит, или взбрыкнет. – Мы остались вдвоем! – сказала я ему тогда и потрепала черную холку. Он тихо заржал, словно хотел поддержать меня в моей скорби. Словно разделял ее со мной.

 Стук в дверь отвлек от мыслей. Я распахнула глаза и поняла, что лежу на кровати и почти сплю, предавшись воспоминаниям, провалившись в них, как в глубокий сугроб.

– Кто? – спросила тихо.

 Дверь снова скрипнула, пропуская незнакомку. Высокая, статная с длинной гривой пшеничного цвета волос, заплетенные в простую косу. Она взмахнула рукой и в помещение вплыла деревянная бадья, наполненная водой. На второй руке наперевес, висело два полотенца, которые она положила на кровать, рядом со мной.

– Добро пожаловать в Круг, сестра, – сказала женщина, но представиться не спешила.

– Я не сестра, – ответила, глядя, как бадья опускается на пол.

– Это пока не сестра, – и женщина улыбнулась, а затем, поклонившись, вышла, оставив меня одну.

 При королевском дворе и прежде было всегда оживленно. Генрих отлично это помнил, но все равно видеть подобное веселье и жизнерадостность, пусть по большей части напускные, было приятно, после долгих лет скитаний по деревням и серым городкам страны.

 Генрих осадил свою кобылу и бросил поводья стражнику, подхватившему их скорее по инерции, чем из желания угодить пану в старой мешковатой одежде, явно с чужого плеча.

– Вы кто? – спросил опешивший воин. Генрих распрямил плечи, гордо посмотрел на мужчину.

– Мое имя князь Генрих Велке, и я направляюсь подать заявление на аудиенцию ее величества королевы! – произнес он.

– Князь? – со смешком протянул стражник и переглянулся с теми, кто стоял рядом с ним в карауле. – Из обедневших, что ли? – добавил чуть погодя.

– Можно сказать и так, – ответил Генрих.

– Вряд ли королева тебя примет, – сказал второй стражник, более зрелого возраста, при пышных усах и бороде, торчавшей в разные стороны, – но записаться ты можешь. Оставь оружие, и я дам человека, который отведет тебя к секретарю.

 Не обращая внимание на некоторую бесцеремонность, с которой к нему обращались стражники, Генрих кивком головы поблагодарил воина, отметив знак отличия на груди стражника, а затем терпеливо дождался, когда ему дадут обещанное сопровождение и только после этого поднял глаза и посмотрел на высокие арочные ворота, за которыми находился королевский дворец.

– Меч! – требовательно произнес старший стражник и бывший волкодав вытянул из ножен оружие, подаренное ему сторожем замка князя Северина. Меч был старый и с зазубринами. Принимавший оружие воин хмыкнул, но ничего не сказал.

– Иди за мной, ясновельможный пан, – поддел князя стражник, получив недовольный взгляд старшего. Генрих промолчал, понимая, что сейчас не время и не место показывать свой характер. Слишком много ему надо исправить и решить, а он пока никто…слишком много прошло лет. Род Велке забыт…

«Но королева не забыла! Не должна была забыть!» – подумал Генрих с отчаянной надеждой.

 Скрипнувшие ворота открылись, пропуская обоих мужчин во двор. Стражник шагнул первым. Велке следом за ним.

«Я докажу всем, кто я», – сказал себе молодой князь, ступая по скованной морозом земле.  И он знал, как вернуть свое имя. Для этого требовалось только одно – аудиенция у королевы. И поставленной цели он добьется любой ценой.

 Внутренний двор замка мало чем отличался от привычных Генриху домов. Высокое здание с тремя башнями, одна из которых, глядевшая окнами на юг, была густо оплетена плющом почти до самой вершины с трепещущим на ветру штандартом. Толстый серый голубь облюбовал верхушку и лениво прихорашивался на солнышке, перебирая перья. Генрих впился в него взглядом, подумав о том, что зрение почему-то так и осталось прежним, будто на птицу смотрел не князь, а тот прежний Мрак. И обоняние не подводило, словно превращение прошло не полностью. Велке был не против таких улучшений своего здоровья и решил пока не углубляться в размышления о причинах, вызвавших его.

 Стражник провел Генриха в замок. На первом этаже длинный коридор раздваивался. Более широкий шел прямо, второй, узкий, сворачивал резко налево. Бывший волкодав увидел ступени, ведущие наверх и не ошибся в своем предположении, когда его провожатый свернул именно в узкую часть хода. Пошёл следом, слушая свои шаги, разносившиеся эхом.

– Секретаря зовут пан Генрих Бойцевич, – обронил нехотя стражник. – Изложите ему свою просьбу.

«Надо же, тезка», – подумал князь, услышав имя секретаря.

 Ступени казались бесконечными, а когда мужчины достигли вершины, оказалось, что они поднялись на одну из башен. Остановившись перед мощной деревянной дверью с железным кольцом, стражник постучал и услышав короткое: «Да!» – толкнул дверь вперед.

Генрих вошел в небольшую круглую комнату, огляделся, отметив полки с книгами и какие-то свитки, сложенные в ряд, каменные голые стены и пол с прямоугольником обшарпанного ковра, а затем увидел стол и сидевшего за ним пожилого мужчину.

– Пан Бойцевич! – стражник поклонился. Генрих тоже почтительно кивнул секретарю. Судя по нашивкам на одежде, это был самый младший из чиновников при дворе, что, впрочем, не удивило молодого князя. Было бы странным, если б его привели сразу к самому главному распорядителю в таком-то виде.

– Ну, я вас оставлю, – заявил стражник, пятясь к двери. – Уж разберитесь с паном, – добавил и был таков, прошмыгнув мимо Генриха.

 Секретарь впился глазами в молодого мужчину. Неприятный взгляд, липкий как варенье, пополз по лицу князя и Генрих, не выдержав, поморщился.

– С чем пожаловали, пан? – спросил чиновник.

– Хочу подать прошение на аудиенцию ее величества королевы, – заявил с ходу Генрих и увидел, как насмешливая улыбка растянула губы мужчины за столом.

– По какому праву? – поинтересовался тезка.

– Разве я должен объяснять вам, пан Бойцевич, свои мотивы? – вскинул брови Велке.

– Конечно! – почти с радостью заявил секретарь. – Я должен все изложить в просьбе, если вы, конечно, решитесь все же обратиться к ее величеству.

– Вы считаете, я могу передумать? – спросил Генрих.

– Нет. Просто хочу предупредить вас, что рассмотрение прошения будет долго идти до самой королевы. Пока его проверят вышестоящие и так …

– Я понял! – перебил чиновника Генрих. – И сколько вам надо, чтобы прошение ушло быстрее?

 Бойцевич назвал сумму и Генрих нахмурился. У него не было таких денег. Что там говорить, даже четверти суммы, хотя Ульяна и оставила ему часть их общего заработка с Роландом. Но пока добирался в город, потратил большую часть и теперь был почти на мели.

– У меня нет таких денег, – признался Генрих.

– Тогда я вряд ли смогу вам помочь.

– Но я найду, – решительно заявил молодой князь. – Пиши мое прошение. Деньги будут!

 Чиновник алчно сверкнул глазами и потянулся к перу, торчавшему из чернильницы. Ловким, привычным движением достал из стола лист бумаги и положил перед собой.

– Хорошо, – сказал Бойцевич, – так и поступим. Как только вы принесете необходимую сумму, я отправлю ваше послание вышестоящим, а уж они все передадут ее величеству, уж будьте уверены!

 Генрих пока в этом сильно сомневался, но дерзить не стал, понимая, что в таком случае, этот взяточник ничего писать не станет, а ему необходима была печать. Так что, стоит взять себя в руки и немного потерпеть.

«Не впервой, – подумал князь. – Все лучше, чем бегать псиной».

– Излагайте просьбу! – милостиво велел Бойцевич и Велке начал говорить.

 Я проснулась оттого, что кто-то требовательно, хотя и недостаточно громко, стучит в мою дверь. Сонно моргнула поднимаясь с кровати и огляделась, вспоминая о том, где именно нахожусь.

«Я в доме Круга!» – вспомнила и чуть поморщилась. Стук возобновился.

– Кто там? – спросила и дверь открылась, пропуская одну из Сестёр. Я видела ее впервые. Короткие рыжие волосы, зеленые глаза и мужская одежда.

– Прости, что разбудила, – она прошла в комнату, глядя на меня с интересом. – Мое имя Моника, я младшая сестра и работаю на конюшне….

 Дальше и говорить ничего не надо было. Я все поняла без ее слов.

– Призрак? – спросила спокойно.

 Девушка кивнула, а я сползла с кровати и стала одеваться.

– Он ведет себя агрессивно и не подпускает меня, – заявила Моника. – Я всего-то хотела почистить его, да накормить! Только воду из ведра выпил!

 Я кивнула.

– Пойдем, – произнесла и мы вместе вышли в коридор.

 Спустившись по длинной лестнице, прошли через небольшую гостиную. Странную такую комнатушку, где, кажется, даже тени были живыми. В любом случае было яркое ощущение, что за мной наблюдают. Покосилась на Сестру, но ведьма шагала вперед, как ни в чем ни бывало, и я позволила себе почти расслабиться.

 «Уж если она не опасается этих теней, то и мне не стоит», – решила уверенно.

 Как оказалась, пани Моника провела меня на задний двор через запасной ход. Мы миновали кухню и какой-то чулан, а затем спустились по ступенькам вниз. Взору предстал небольшой сад с голыми деревьями, укрытыми снегом и два строения, одно из которых угадывалось как конюшня. Когда мы зашли внутрь, оказалось, что там, помимо Призрака, находятся еще две коровы и несколько свиней, что несколько удивило меня.

«Вот уж не думала, что ведьмы ведут хозяйство!» – мелькнула мысль.

 Призрак при виде меня захрипел, дернулся навстречу. Моника вздрогнула и спряталась за мою спину.

– Демон, а не жеребец! – тихо пожаловалась она и я усмехнулась.

– Это правда, – ответила девушке и потянулась к коню. Я совсем не опасалась, что Роландов скакун меня тронет. Мы словно оба оплакивали ведьмака и это сблизило нас.

– Призрак, – позвала жеребца и открыла дверь в стойло. Лошадиная морда ткнулась в протянутые ладони, словно жалуясь. – Потерпи ради меня, – попросила тихо, прижавшись лицом к гладкой черной коже жеребца. – Мы здесь не задержимся. Я узнаю, что надо и снова в путь.

 Призрак фыркнул, и я погладила его мощную шею, нежно перебрала длинную гриву, вспомнив, как на привале Роланд часто расчесывал ее гребнем, который носил с собой в седельной сумке. Воспоминание острым ножом ударило в сердце, и я не сдержала слез.

– Сестра? – голос Моники за спиной заставил меня прийти в себя. Я оглянулась, утерев мокрое лицо рукавом.

– Давай покормим жеребца вместе, – предложила младшая ведьма, – может быть, тогда он поймет, что я не враг.

 Я пожала плечами. Попробовать стоило, хотя вряд ли Призрак подпустит к себе девчонку. Я не ошиблась. Он не подпустил. Клацнул зубами, едва она переступила порог его стойла.

– Вот зараза! – вскрикнула рыжая и всучила мне в руки ведро с зерном. – Корми сама!

 Я приняла ведро и пожала плечами, понимая, что теперь мне придется все время заботиться о жеребце. Он принял меня и только меня, а значит, я взяла на себя ответственность за него.

– Ешь, малыш, – произнесла и высыпала в корыто зерно, а затем попросила гребень и стала ждать, пока мой друг насытится. Стоило еще привести его в порядок, почистить и напоить.

Пока я сидела на бочке, ожидая, Моника стояла в стороне и рассматривала меня. Сперва мне было все равно, но затем я поняла, что это несколько раздражает.

– Что во мне не так? – спросила не удержавшись.

– Что? – не поняла Сестра.

– Ты уже сколько времени смотришь на меня, – объяснила я. – Что со мной не так?

– Все так! – встрепенулась девушка.

– Тогда в чем твой интерес? Не пойми меня неправильно, но иногда настораживает, когда тебя так пристально рассматривают.

 Моника улыбнулась, но как-то стеснительно.

– Я просто первый раз вижу ведьму, такую же, как Агнешка, – проговорила она. – Ведь ты приехала, чтобы занять ее место?

 Я застыла на месте.

– Что? – слова ведьмы оказали действие ведра с холодной водой, неожиданно вылитого на мою голову. – Что? – повторила вопрос. Глаза Моники округлились.

– Ты разве не знала? – проговорила она. – Мы все давно ждали тебя. Ту, которую Агнешка назовет своей преемницей.

– Вы ошибаетесь! – возразила уверенно.

 Моника подозрительно прищурила зеленые глаза.

– Ходят слухи… – начала она было, но я перебила ее, махнув рукой.

– Не верь! Это не так. Я здесь совсем по другому делу, – пояснила и слезла с бочки, направившись к Призраку. Мне не было дела до слухов и сплетен. Сейчас мои мысли занимало только одно… И это было более чем важно для меня.

 Генрих прекрасно помнил столицу, но теперь, снова оказавшись в главном городе королевства, не мог не признать, что за эти годы здесь многое изменилось. Город вырос, расширился, разросся, стал похожим на почтенного мужчину, а не на прежнего юношу с чистыми улочками и цветочными клумбами. Теперь здесь шумел огромный рынок и открывались взору ремесленнические кварталы, соседствовавшие с жилыми домами.           Молодой князь шагал по каменной дороге, слушая цокот копыт своей лошади, и глядел по сторонам, пытаясь уложить в мыслях нужную сумму. Ночь и утро Генриху посчастливилось провести у городской стражи, где он отоспался. Но днем княжич был вынужден искать пристанище на то время, пока не найдет деньги для чиновника.

 Улица, куда привела бывшего волкодава дорога, отличалась от рыночной площади отголосками голосов, оставшихся где-то вдали. Здесь дома были высокими, крепкими. Каждый с необычной вывеской, стремившейся привлечь как можно больше постояльцев. Люди встречались разные: одетые богато и бедно, верховые и пешие. Двумя потоками они обтекали улицу и телеги, что двигались в разных направлениях, кто куда.

 Генрих призадумался, остановившись перед воротами одной из таверн. Ему давно стоило подкрепиться, да и накормить лошадь. Денег было мало, но должно хватить на обед и корм кобыле, что так печально поглядывала на нового хозяина.

– Ладно, пошли, – махнул рукой князь и вошел в первую приглянувшуюся таверну.

 На дворе он передал поводья мальчишке, велев хорошенько накормить лошадь, а сам прошел в дом, еще издали уловив аппетитные запахи, которые легкий ветерок доносил из приоткрытого окна кухни.

 В желудке у князя требовательно заурчало и Генрих был вынужден схватиться руками за живот, чтобы унять голос своей утробы.

 Стойка хозяина нашлась почти сразу. За ней стоял высокий мужчина в кафтане, надетом поверх длинной подпоясанной рубахи, да с длинной бородой и острым пытливым взглядом.

 Одежду нового гостя оценили сразу и едва Генрих открыл рот, чтобы попросить еды, как мужчина произнес:

– Для тебя у нас есть превосходная похлебка и пиво, – и добавил тихо, – если найдешь, конечно, чем заплатить.

 Генрих поморщился, а затем полез в карман и высыпал на прилавок горсть медяков. Хозяин быстро отсчитал нужное количество монет и проследил, как молодой мужчина ссыпал оставшиеся в широкую ладонь.

– Нездешний? – поинтересовался хозяин таверны у Генриха и тот кивнул в ответ.

– Я работу ищу, – внезапно произнес князь. – Могу охранять этот зал от буйных посетителей, если тебе вдруг помощники нужны по этой части, – произнес и улыбнулся. Подобная идея пришла в его голову только сейчас, когда Генрих заметил расположившегося недалеко от прилавка здоровенного мужика метра с два ростом.

– Мне без надобности, – насмешливо заявил хозяин таверны. – Мой Богдан побьет любого и стоит пятерых! – он нагло улыбнулся прямо в глаза Велке.

– А я стою десятерых, – бросил в ответ Генрих, понимая, что набивает себе цену, и улыбнулся с вызовом. – Хозяин, а давай поступим так. Я вызову твоего человека на бой на кулаках. Если он проиграет, и ты поймешь, что я лучше, то тогда выставишь меня за порог своего заведения без обеда. Если же выиграю я, тогда возьмешь на его место.

 Мужчина нахмурился, раздумывая над словами чудного гостя. Почесал подбородок, поросший бородой. Внимательнее окинул взглядом чужака, прикидывая, не ошибся ли, недооценив его силу. Хрюкнул, для пущей решительности, и сказал:

– Мне не нужен другой охранник, но… это может потешить посетителей!

Генрих замер.

«Неужели, повезет? – подумал он про себя. – Вот так сразу и найти работу!»

– Я хочу проверить, говоришь ли ты правду. Мое заведение должен охранять лучший. А таковым пока является Богдан.

– Ты еще не видел меня в деле, – вскинул подбородок Генрих.

 Хозяин таверны протянул ему руку.

– Мое имя Лех Дыблик, и я даю тебе слово, что оставлю вместо Богдана, если ты его побьешь!

– Побью, – заявил князь, а про себя подумал: «Разве у меня есть выбор?». Ему нужна работа, хоть какая-то работа. А что умеет князь? Командовать и сражаться, больше ничему он не успел научиться за то время, пока был человеком. Годы, проведенные в собачьей шкуре не в счет. А так как командовать было некем, то оставался лишь второй вариант.

 Разве мог Генрих подумать, что ему когда-то придется работать? Не к подобной участи его готовили родители, но вон как все обернулось в итоге.

– Богдан, – не заметив задумчивости на лице князя, позвал своего человека пан Лех. – Подойди-ка к нам, дружище!

 Велке посмотрел на мужчину, который, оторвавшись от стены, направился на зов хозяина неспешным, широким шагом. Вблизи он показался Генриху еще крупнее, чем издалека. Под ложечкой неприятно засосало, но Велке заставил себя лишь усмехнуться в ответ на каменный взгляд будущего противника.

– Тут парнишка заявляет, что сможет тебя побить, – со смехом произнес Лех и кивком головы указал на бывшего Мрака.

– Этот, что ли? – Богдан посмотрел на Генриха, да так зло, что князь поймал себя на мысли, что хочет пойти на попятную.

«Эта безмозглая гора раскатает меня как блин», – мелькнула запоздалая мысль в голове молодого мужчины, но отступать было поздно и стыдно, тем более, что посетители таверны, заинтригованные разговором и предстоящим сражением, уже во всю пялились на двоих предполагаемых противников и, похоже, даже собирались сделать ставки.

– Один серебряк на Богдана! – крикнул кто-то из гостей и это была только первая волна той огромной лавины, что полилась на поединщиков. А Лех знай себе собирал деньги да кивал, когда ему говорили, что его Богдан пришибет чужака, как муху. Видимо, был в этом полностью уверен.

 Сумма собралась приличная и лишь тогда пан Дыблик попросил всех заинтересованных, пройти во двор.

– Там будете драться, – заявил он, обращаясь к Генриху и Богдану. – Мне не надо, чтобы вы своими дубовыми головами разнесли здесь все в щепки.

– Пошли! – Богдан первым шагнул к двери. За ним стайкой потянулись посетители. Генрих, на пару с хозяином таверны, шел в самом конце, замыкая шествие и мысленно моля всех богов принести ему удачу и победу.

 На дворе толпа сгрудилась полукругом, оставив площадку для дерущихся, в центре которой, скинув с плеч кожух, уже стоял громила Богдан.

– Ну, давай, покажи на что горазд, – легко толкнул в спину князя Лех и противно рассмеялся.

 Генрих легко сбежал по ступеням, скинул видавший виды кафтан и уверенно шагнул к противнику. Завидев молодого князя, Богдан переплел толстые пальцы и захрустел костяшками, да так громко, словно каменные жернова дробили рядом кости. Внутри у Велке что-то дрогнуло, но он не сбился с шага и остановился только когда между ним и противником оставалось всего ничего.

«Да уж! Настоящий великан!» – мелькнула мысль в голове князя, когда он посмотрел на громаду мышц, замершую в ожидании.

«Пусть меня хранят боги», – мысленно произнес Велке и вздохнул.

– Приступайте, если готовы! – рявкнул за спиной пан Лех. Подвыпившие гости таверны закричали и заулюлюкали в ожидании зрелища.

 Богдан еще для устрашения разок хрустнул костяшками пальцев и, растопырив руки, пошел на Генриха. Князь Велке подобрался, соображая, что делать и как выйти из этого боя победителем.

«Главное, не попасть к нему в лапы, – понял он. – Такой сдавит, как ореховую скорлупу и глазом не моргнет. И кто мне залечит сломанные ребра?» – и мужчина попятился назад. Толпа сочла его действия трусостью и засвистела, выкрикивая ругательства в адрес молодого князя. Богдан, довольный произведенным эффектом, попер дальше медведем, немного пригнулся, намереваясь изловить противника в свои стальные объятия. Он, как и Лех, думал, что бой будет недолгим, а потому решил не спешить разделаться с выскочкой.

«Устрою хозяйским гостям зрелище», – решил Богдан, намереваясь немного поиграть с Генрихом, как кошка играет с мышкой. Погонять по кругу, а затем, одним ударом огромного кулака, отправить смотреть на звезды ярким днем.

 Но игры не получилось. У мышки оказались совсем не мышиные повадки и сдаваться она не собиралась. Генрих разработал свою тактику, сводившуюся к тому, что сначала ему следует измотать своего противника, а затем уже начинать бой. Здоровяки обычно быстро устают. Им тяжелее носить свои мышцы, чем более легким воинам, и князь сделал ставку на то, чтобы взять Богдана измором.

– Дерись! – кричали ему. Чужие руки толкали в спину, высунувшись из толпы. Богдан кружил рядом, словно голодный медведь, который, того и гляди, набросится и сотрет в порошок.

Генрих постоянно был начеку. Он не подпускал близко к себе противника, уходил от ударов, плавно отскакивая в сторону, что в конце концов начало раздражать и злить Богдана. Князь не дал местному вышибале даже прикоснуться к себе, понимая, что один удар, всего одно попадание и ему конец. Долго будут отхаживать, если, конечно, возьмутся сделать милость для бедного чужака, так что стоит поберечься.

– Поддай ему!

– Хватай его!

– Начисть выскочке рыло! – звучали крики со всех сторон, но Генрих не позволял себе отвлечься. Все его внимание было сосредоточено на человеке-горе по имени Богдан.

 Охранник из таверны надвигался и неожиданно для Генриха, сделал резкий выпад. Длинные руки громилы мелькнули в опасной близости от челюсти князя. Едва успев увернуться, бывший волкодав присел и ударил в открывшийся бок противника, вложив всю свою силу в этот удар. Богдан пошатнулся, повернулся, выставив блок. Зло сверкнул глазами и снова ринулся на Генриха.

 Молодой князь прогнулся, пропуская удар, просвистевший над его головой, а затем все же получил кулаком чуть ниже области печени. Острая боль заставила согнуться пополам. Генрих схватился за бок, а Богдан снова сделал замах, от которого князю с трудом, но удалось уйти.

– Ну, давай! Бей его! Бей! – прокричал кто-то из толпы и этот крик был подхвачен множеством голосов. Кажется, никто не ставил на Генриха, да оно и понятно. Одного взгляда хватило бы, чтобы понять, кто из противников сильнее. Да вот только князь сдаваться не спешил и продолжал придерживаться свей тактики, подмечая, что его противник уже и дышит тяжелее, и двигается не так легко, как прежде.

«Вот и хорошо», – подумал молодой мужчина, мысленно похвалив себя за смекалку. Порой ум мог возобладать над силой, и князь это хорошо понимал. Пора было действовать и Генрих пошел в атаку, налетел на Богдана, снова удивив здоровяка. Нанес серию ударов, пока уставший мужчина заносил огромные кулаки для встречной атаки. В довершение, отскочив и оттолкнувшись от Богдана, Генрих ударил его ногой под колено. Внушительно так ударил и великан, пошатнувшись, упал на одно колено. Генрих налетел снова, но Богдан, изловчившись, схватил князя на ногу, дернул на себя и повалил на землю, намереваясь навалиться всем своим немаленьким весом на более мелкого противника. Князь с проворством змеи перекатился в сторону за мгновение до того, как на землю, где он всего секунду назад лежал, повалился мужчина-гора.

 Толпа снова подняла гвалт, только Генрих не отвлекался на шум и не пытался понять, чью сторону принимает мужичье. Сейчас важным была победа. Его победа!

 Вскочив на ноги, князь ринулся на противника и ударом ноги пригвоздил Богдана к земле, а затем упал камнем сверху, перехватив локтем горло. Сдавил, задрав голову мужчины, потянул на себя, словно в попытке отделить от тела, и Богдан захрипел, а затем попытался руками достать врага. Не получилось. Генрих еще сильнее сдавил горло охранника.