Отдайте, это мое!

Дождь лил вторую неделю. Лена уныло смотрела в окно. Ливневки уже давно не справлялись с потоками воды, сточные канавы были переполнены. Дельвир превратился в настоящее болото.

Хью занимался тем, что пытался удержать перьевую ручку между носом и верхней губой.

Дверь отдела по расследованию магических преступлений распахнулась. Хью уронил перо, и оно воткнулось в пол стальным наконечником. Вошедший начальник строго взглянул на следователей. Он терпеть не мог, когда подчиненные бездельничали. Пусть даже из-за отсутствия преступлений: злодеи, наверное, отложили свои коварные планы до улучшения погоды.

– Где Лерой? – сурово спросил Ромме.

– На задании, – живо отозвался Хью.

Это начальника слегка удивило.

– Ну хоть кто-то занят делом, – одобрил он, заваривая себе чай в огромной кружке.

Тут явился Лерой. Встряхнулся по-собачьи и что-то проворчал по поводу отвратительной погоды. Оборотень принес успевший отсыреть пакет с еще горячими пирожками.

– Слушай, Лен, – позвал оживший Хью, – может, город опять прокляли? Ты же у нас спец по не-реальности, посмотрела бы, а? Мы ведь так скоро все квакать начнем.

– Сотрудникам полицейского управления запрещены переходы в не-реальность сверх установленной нормы, – строго процитировал должностные инструкции Ромме.

Лерой кивнул и добавил:

– Мы бы признаки проклятья и сами увидели. В девятьсот семнадцатом шли красные дожди, а еще местами камни с неба падали.

– Может, этот дождь тоже неправильного цвета, – заметил Хью. – В такой грязище кто разберет?

– А как там поживает Изначальный Дуб? – спросил Ромме, слегка насторожившись.

Изначальный Дуб, или Дуб Основания – достопримечательность столицы, ее своеобразный «магический центр». Двести лет назад в дерево попала молния, и в нормальности от него остался только пень. А вот в не-реальности сохранилось гигантское дерево с раскидистой кроной. Дом, в котором жила Лена, был выстроен прямо рядом с пнем, выкорчевывать который запрещалось соответствующим распоряжением муниципалитета. Так что вместе с недвижимостью Лене досталась и забота о достопримечательности.

Магическая связь Дуба с городом не имела научного подкрепления, но Лена была твердо убеждена, что по его состоянию можно определить, грозит ли что-нибудь городу. Например, в девятьсот семнадцатом, когда шли упомянутые Лероем красные дожди, пень начал гнить, а в не-реальности получил несколько трещин. По крайней мере, так рассказывала сущность, которая обитала в доме Лены. Сама девушка приехала в Дельвир позже и красных дождей не застала, но поинтересовалась подробностями в городской библиотеке. Ей удалось убедить в правильности своей теории сослуживцев, вот они и интересовались – на всякий случай.

– Все с ним в порядке, – заверила Лена.

– Вы, когда переезжать будете, пень с собой потащите? – заинтересованно уточнил Хью.

– Его нельзя перевозить, – возразила Лена. – И куда это мы должны переехать?

Напарники переглянулись.

– Ну-у, Рокс твой теперь, считай, совладелец пирожковой империи. Говорят, с Мальвами сотрудничает «ЭкоЖизнь». А важным шишкам нужен здоровенный особняк, – протянул Хью.

– Еще лучше сразу замок, – добавил Лерой, – и личная охрана.

Лена вздохнула:

– То, что Мальвы открыли три кондитерских в пригороде Дельвира, еще не делает их владельцами империи. А то, что сотрудники «ЭкоЖизни» заказывают у Мориса Мальвы пирожки на банкеты – еще не признак того, что кондитерские присоединяются к концерну. Но и куда же мы, по-вашему, должны переехать? В Клеверовый квартал?

– В загородный особняк с каменными львами у ворот, – рассудил Лерой.

– Или в замок, – поддакнул Хью и напомнил: – И еще понадобится охрана. Чтобы не украли пирожковые миллионы. А то ведь люди видят, что твой барс разъезжает на новенькой самоходке…

– Она ему нужна, чтобы заказы развозить! – выступила Лена в защиту Рокса. Следователи слаженно хмыкнули. Осталось только вздохнуть: – Ну и дураки.

– Вот что с людьми и оборотнями безделье творит, – заключил Ромме. – Я, кстати, еще не видел вашего отчета по последнему делу.

– Вот так беспокоишься, значит, о ближних, а тебя не понимают, да еще и обидеть пытаются, – покачал головой Хью. – А отчет вам Лерой еще вчера на стол положил.

***

Лена раскрыла большой желтый зонт. Он плохо защищал от косых дождевых струй. Да и ботинки почти тут же намокли. Благо бежать до кафешки «Шеф Пончик» недалеко – через дорогу от центрального полицейского участка. Там Лена договорилась встретиться с Роксом. Оборотень уже должен ее ждать. Домой они наверняка поедут на самоходке, так что промокшие ботинки – не слишком большая проблема.

Лена усмехнулась. Да уж, богачи из них с Роксом пока получались неважные. Крыша в доме протекала сразу в трех местах, приходилось подставлять тазики и гадать по новым плесневелым пятнам, появлявшимся на потолке. Рокс собирался сам заняться ремонтом, когда погода хоть немного наладится. Зато оборотень получил разрешение на вождение и обзавелся самоходкой. Она была незаменима для работы: Рокс иногда сам ездил за продуктами для пекарни Мориса Мальвы, совладельцем которой стал совсем недавно. Пекарня называлась теперь «Мятный пряник», на вывеске был изображен кот с пакетом сладостей на спине.

Лена обходила огромную лужу, когда увидела Рокса в витрине кафе. Она приветственно помахала ему свободной рукой. Вышло так обыденно, хотя Лена до сих пор иногда удивлялась, как это они с оборотнем вновь начали встречаться.

Тут ей почудилось, что ее окликнули. Она повернулась и увидела, как прямо на нее летит, рассекая крыльями струи дождя и рассыпая вокруг горсти золотистых искр, фея… То есть, наверное, это должна быть фея, вот только руки она вытянула вперед, и Лена легко разглядела острые когти. Фея еще и оскалилась, демонстрируя челюсть, которой позавидовала бы акула.

Взвизгнув, Лена взмахнула зонтом, стремясь загородиться от странного видения. Упругий удар и прогнувшиеся спицы подсказали, что противник не так уж эфемерен, как можно было надеяться. Лена нанесла еще несколько ударов. Противник тяжело рухнул в лужу.

И тогда Лена поняла, что это вовсе не фея, которой в реальности, конечно, не могло быть. На дороге лежал мужчина в старомодном черном пальто. Длинные темные волосы налипли на лицо.

– О, духи! – пробормотала Лена, отшвырнула зонт и бросилась к мужчине. Он был так бледен, что, казался мертвым. – Как вы?

Мужчина что-то пробормотал и причмокнул губами. Склонившаяся над ним Лена не уловила дыхания. Зато увидела тонкие и острые клыки, не свойственные людям.

Перед ней лежал вампир.

Лену схватили за плечи, и она тут же оказалась прижата к большому и теплому телу.

– Ты в порядке? – спросил Рокс.

– Я-то да, – пробормотала Лена. – А с этим что делать?

– Он опасен?

– Э… не думаю.

– За что же ты его так? – заинтересовался Рокс.

– Альфред, крыша опять протекает, – пробормотал вампир, сжимаясь в комок в луже. – Реши этот вопрос поскорей.

– Я подумал, он преступник какой-то, и тебе нужна помощь.

– Я… не его, – покраснев, пробормотала Лена. – Здесь лечебница недалеко, донесешь?

– Да в нем веса практически нет. Главное, чтобы не арестовали за нападение.

– Я же с тобой.

– Ага. Главное, не набрасывайся со своим зонтиком и на полицейских.

– Да не нападала я! – запротестовала Лена.

Рокс на ходу повернулся к ней, посмотрел серьезно.

– У тебя было видение? Что-то вроде призрака у моста?

Похоже, оборотень все же подозревал, что тогда у Лены мог случиться спонтанный переход в не-реальность. Ей вроде удалось его убедить, что причина была в истончении нормальности из-за близости к бывшему логову Плачущей Невесты. Неудивительно, что и безнадежец в тех же местах промышлял.

Но тогда Лене явился призрак девушки.

А клыкастая феечка – это, вообще, что?!

– Не знаю. Но что-то я точно видела, – сказала Лена.

Вампир начал оживать.

– Что… хм, запахло шерстью двуликого. Славный сын лесов решил подзакусить мной?

– Мы несем вас в лечебницу, – поспешно заверила Лена: вампир вполне мог напасть.

– Было бы чем закусывать, – недовольно добавил Рокс.

– О, прекрасная воительница, – напрочь его проигнорировав, протянул вампир. – Вы не нанесли мне существенных повреждений. Скорее, нападение стало внезапным. Не ожидал, что вы так сразу распознаете во мне… хм, меня.

– Выходит, не зря тебе по башке дали? – процедил Рокс.

Вампир все же снизошел и до него:

– Не соблаговолите ли поставить меня на землю? По-моему, я уже вполне способен держаться на ногах самостоятельно.

Рокс буквально стряхнул его с плеча. Вампир соскользнул вниз как будто безвольно, однако приземлился на обе ноги и поправил свой пиджак… или как это вообще должно называться?

– Премного благодарен, – блеснув клыками, улыбнулся вампир и, посмотрев на Лену, добавил: – Мое имя Этьен Мари Селест эн Рудало.

Тут даже Рокс не нашелся что сказать, хотя его и здорово перекосило.

– Меня зовут Лена Ирис, – представилась в ответ Лена. – А это Рокс Астер. Простите, что так вышло…

– О, несравненная! Встреча с вами оказалась волшебным подарком в череде серых однообразных десятилетий, – пропел вампир.

Выглядел он вообще-то молодо, но это ведь ничего не значило. Ему в равной степени могло быть и триста, и тысяча триста лет. Узкое бледное лицо с тонкими бескровными губами, невыразительными светлыми глазами и нос с горбинкой… В целом, вампир был красив, если не замечать нездорового землистого оттенка кожи. Пальто Рудало оказалось старомодным камзолом, в каких обычно красуются аристократы на картинах в Дельвирской галерее. Белая манишка, серебристый жилет и сапоги – все вместе создавало впечатление, что Лена и Рокс повстречали сбежавший из Исторического музея экспонат.

– Я выгляжу странно? – поинтересовался вампир.

– Да и говорите забавно, – подтвердила Лена.

– Давно не выходил из дома.

– Лет сто? – предположил Рокс, заработав предупреждающий взгляд Лены.

Вампир всерьез задумался:

– А который сейчас год? – спросил он наконец.

– Девятьсот пятидесятый, – проговорила Лена.

– Как интересно. Получается, что вот уже два с половиной века я не покидал фамильного склепа.

– Склепа? – повторила Лена.

У вампиров, конечно, бывают разные причуды, но спать в гробу они предпочитают исключительно в страшных сказках.

– Понимаю ваше смятение, однако ничего странного тут нет. Родственники, которыми щедро одарила меня судьба… или лучше сказать – злой рок? Так вот, родственники иногда бывают навязчивы. Иные и вовсе не уважают предков. Лезут с осиновыми кольями – это, конечно, забавно… в первый раз. Но когда повторяется из столетия в столетие… Вы же понимаете?..

Лена и Рокс тактично промолчали. Рудало вздохнул.

– …А в склепе большинство родственников опасается появляться. По легенде, духи дома охраняют его и чувствуют злые намерения.

– И зачем же вы вышли? – спросил Рокс настороженно: два века назад вампиры еще охотились на людей.

– Боюсь, не могу сказать наверняка. Конкретных намерений у меня не было. Во всяком случае, я их не помню. Наша встреча совершенно случайна.

– Может, вам просто надоело сидеть взаперти? – предположила Лена.

– Большую часть времени я спал, – как само собой разумеющееся сообщил Этьен.

Ну конечно, а чем еще заниматься вампиру, которого уже не радует окружающий мир? Лене казалось, что вокруг эн Рудало своеобразный ореол из витающего в воздухе пепла. Она моргнула, и ореол исчез. Вампир тут же внимательно посмотрел на нее.

– Вам нужно показаться врачу, – сказала она.

– Не думаю, что в этом действительно есть необходимость, – протянул Рудало. – И это… совершенно не звучит весело.

– А вам, наверное, редко что-то кажется веселым?

– Жизнь однообразна. Люди меняются, но совершают одни и те же ошибки. Уже не могут удивить, – заявил вампир.

Диагноз был ясен и без врачебного заключения: Этьен поддался хандре, свойственной вампирам, прожившим на свете больше нескольких сотен лет. Разочарование в жизни, депрессия на почве бессмертия. Но это не объясняло долгого сна… Только в старых сказках вампир, заскучав, отправлялся на вековой покой, а потом просыпался и с интересом изучал дивный новый мир, часто попадая впросак. Или же, напротив, он оказывался единственным оплотом справедливости и добра, противостоящим захватчикам-пришельцам из других миров, которые успели истребить почти все населения родной земли. Чего только в книжках ни пишут.

– Знаете, есть много способов преодолеть вампирскую депрессию, – заметила она.

– Что, охоту на людей в Злой четверг снова разрешили? – удивился Рудало.

Рокс нахмурился и проворчал что-то недовольно.

– Вообще я имела в виду, что давно существуют лекарственные средства для вампиров, – пояснила Лена.

– И что, помогают? – вяло поинтересовался Этьен.

– Обычно да.

– И какая из семей придумала эти… снадобья?

– Насколько я знаю, разработчиками были люди.

– А… кажется, Анри пытался сказать мне что-то такое. Но мне слишком хотелось спать.

Роксу надоела светская беседа.

– Ну вот что, – сказал он, и в голосе его клокотала злость. – Вы, господин вампир, до сих пор не сказали, с какой стати вообще подошли к девушке.

Рудало задумался:

– Признаться, я и сам озадачен. Должно быть, всему виной чувство прекрасного. Вы были невероятно обворожительны с этим зонтом… Как вы, кстати, заставили его сложиться? Это какая-то магия?

– Нет, это простейший механизм, – Лена показала, как открывать и закрывать зонт.

Вампир удивленно наблюдал за превращениями.

– Чудеса! – заключил он. – Неудивительно, что меня потянуло к вам с первого взгляда. Меня всегда увлекали загадки.

Где-то рядом заработал механизм самоходки… То есть нет – оказалось, что это глухо зарычал Рокс. Лена строго на него посмотрела. Не хватало еще разругаться с древним вампиром!

– К врачу все же следует сходить, – снова сказала она. Рудало поморщился, но она настойчиво добавила: – С вами явно что-то не так.

– После такого удара – неудивительно, – хмыкнул Рокс, за что получил еще один строгий взгляд.

– Вокруг вас странный ореол, какого я не видела ни у одного из вампиров. И за мгновение до того, как повстречаться с вами, я столкнулась со странным видением. По-моему, это была сущность из не-реальности.

– А вы разбираетесь? – удивился Этьен.

– Лена – специалист по не-реальности, – сообщил Рокс. – Переговорщица с нечистью.

– Вот оно что… И вы видели… ее?

Лена как раз размышляла, что бы такое сказать, чтобы ее не подняли на смех. Уж точно не «Я заметила рядом с вами фею».

– Вы не удивлены?

– Нет. Хотя сам я ее видеть не могу. Только чувствую присутствие. При жизни ее звали Миларица. Она была моей женой.

Лена с оборотнем переглянулись. Рокс даже призадумался, забыв хмуриться.

– Ваша жена была человеком? – спросила Лена.

– Ну конечно. Вампирши слишком холодны и безразличны. Подавай им драгоценности и каменья и любуйся на их профили на фоне полной луны… Скука. Миларица была не такой. Полна жизни. Все время то плакала, то хохотала.

По описанию выходило, что Миларица была не слишком-то вменяема. Но Рудало, судя по всему, искренне скорбел об утраченной супруге. Поэтому Лена предпочла продолжить разговор как можно мягче:

– Понимаете, раз Миларица умерла, то… Увиденная мной сущность – это лишь часть ваших воспоминаний о ней. Тоска, которая привлекла сущность в не-реальности. Боюсь, к вам прицепился истощель.

– Что-что, простите, драгоценная, я не расслышал?

– Истощель… Это такая мелкая сущность, которая тянет силы. Она практически не способна проявиться в реальности и, как правило, быстро истощает жертву. В это время лекари ищут болезнь, а когда понимают, что происходит, если понимают, то, как правило, бывает уже поздно. Видимо, потому вы и спите так много. Она ослабляет вас, хоть и не способна убить. Я могу изгнать ее сама, но лучше проводить процедуру под присмотром врачей.

– Не нужно ее изгонять, – покачал головой Этьен. – Не считайте меня сумасшедшим. Я просто привык к ней. Не хочу отпускать. С ней мне спокойней. Убить она меня не сможет, как вы сами справедливо заметили… К тому же это на нее похоже. Она и при жизни старалась меня угробить. Полсотни способов перебрала, была крайне изобретательная!

Вид у Рудало был мечтательный. Кажется, безумной была не только Миларица.

– И вас устраивали такие отношения? – усомнилась Лена.

– То время, которое я провел с моей милой Миларицей, было невероятно веселым.

– Послушайте, господин Рудало…

– О, молю вас, называйте меня Этьен.

– А куда вы направлялись? – спросил Рокс.

Вампир загадочно улыбнулся:

– Это исключительно личное дело.

– В вашем состоянии опасно гулять без сопровождения, – заметила Лена. – Знаете, если не хотите в больницу, тогда пойдемте в Центр реабилитации вампиров. Там работают с теми, кто давно не был в обществе. Когда вампир теряет интерес к жизни и надолго удаляется от людей, а потом хочет вернуться, обычно он сталкивается с трудностями. Скажем так, не может сразу сориентироваться. Новое и непонятное часто пугает…

– О да! Я видел этого страшного железного монстра. Хотя раньше только слышал о самоходках от Альфреда. И еще от Лукаса, но он совсем молод, а молодые склонны к преувеличениям, – признал Рудало. – Не самое лучшее знакомство в моей жизни.

– Это всего лишь механизм. Средство передвижения.

– Что, ведьмы больше не летают на метлах?

– Метлолетание официально признано небезопасным, – пояснила Лена. – Хотя, конечно, всякое случается. Это же ведьмы, кто им запретит?

– А я-то уже поверил, что общество сильно изменилось, – засмеялся вампир. – Я вдруг подумал: надо бы попросить Альфреда заполучить и нам такую же.

– Альфред – это ваш помощник? Почему он вас отпустил одного?..

– Альфред – это родственник. Помощник из него неплохой, если вопросы касаются домоводства.

***

Седеющий лысоватый мужчина в круглых очках и строгом с иголочки костюме-тройке встретил их у кованых ворот с гербом: ворон на серебряном поле.

– Господин Этьен! – с упреком воскликнул он, взглянув на Рудало. На вампира седовласый не походил. От тщательно скрываемого раздражения у него даже шея стала краснеть. – Я не заметил, что вы покинули… свое убежище.

– Покой превратился в скуку, – взмахнул рукой Рудало. – Я решил развеяться. Увидеть, наконец, своими глазами самоходку, которой так восхищался малыш Лукас. Не делай из этого трагедии, Альфред.

– Но вы вышли за ограду! – упрекнул седовласый. – Мы специально оговаривали с вами этот пункт. Вы должны были предупредить…

– Я не так уж беспомощен перед лицом враждебного нового мира, дорогой мой Альфред, – захихикал вампир. – Вот видишь, познакомился с очаровательной Леной и ее рычащим другом. Они посоветовали мне купить самоходку, чтобы в следующий раз путешествовать с комфортом.

Альфред и бровью не повел.

– Боюсь, самоходку мы приобрести не сможем.

– Не по карману? – удивился Рудало.

– На это нужно специальное разрешение, – пояснила Лена. – Прежде вы должны выучиться управлять самоходкой.

– Это так сложно? Или нужно сначала получить доступ в какое-то тайное сообщество? – заинтересовался Этьен.

– Нет, вам достаточно написать заявление на особом бланке в полицейском участке, – пожала плечами Лена. – Но ваши приступы – прямое препятствие получению разрешения на вождение. Представьте, что вы уснете, когда будете за рулем.

Вампир задумался. Альфред тем временем окинул взглядом Лену и Рокса.

– Простите за доставленные неудобства. Благодарю за то, что проводили господина Рудало до ворот. Он мог бы…

– Потеряться по пути? – хмыкнул Рокс. – Мы так и поняли.

Альфред вздохнул. Выражение лица у него было такое, будто он вот-вот скажет: «Ну а теперь, когда вы сделали доброе дело, уходите отсюда». Однако мужчина произнес:

– Не желаете ли выпить чаю?

– Чаю? – фыркнул Этьен. – Альфред, что за предложения посреди дня? Хотя выпить – это отличная идея, – вампир бросил многозначительный взгляд на Лену, сосредоточившись на ее шее. Рокс тихо заворчал.

Раздался шум приближающейся самоходки.

– Вы вызвали полицию? – заинтересованно спросила Лена.

– Да, – подтвердил Альфред. – Господин Рудало, я стучал к вам все утро, но вы не отзывались. Я забеспокоился, учитывая обстоятельства.

– Обстоятельства? – заинтересовался Этьен.

– Я обнаружил, что сокровищница Солидаго открыта.

– Ха, – озадаченно выдал вампир. – Ты уверен в своих словах?

Самоходка тем временем подъехала к воротам, и из нее выбрались двое внушительного вида полицейских. Лерой и Ильвард. Оба оборотни: хоть и из разных общин, но они неплохо ладили друг с другом.

– Привет! – он поднял руку. – Не знал, что кто-то из наших уже здесь.

Лерой нахмурился и пристально посмотрел на Лену.

– Мы тут частным порядком, – призналась та.

– Вы тоже из полиции? – спросил Альфред Лену.

– Отдел по расследованию магических преступлений, – кивнула она.

С Лероем они работали вместе, а вот Ильвард из отдела краж.

– Тогда, возможно, вам тоже стоит взглянуть на двери сокровищницы, – решил Альфред.

Ильвард тихо присвистнул.

– Сокровищницы… – он пихнул Лероя плечом. – Чую, нас ждет повышение.

– Если выберемся, – проворчал тот.

Этьен наблюдал за происходящим с загадочной улыбкой.

***

– Это хозяйский коридор, – объяснил Альфред. – В нем никого не бывает, кроме господина Рудало. Даже когда он спит, сюда некому ходить.

– Кто здесь убирается? – поинтересовалась Лена.

– Креция. Она работает в доме почти столько же, сколько я.

– Креция – жена Альфреда, – добавил вампир. – Их семья предана Рудало… Они – потомки Миларицы.

Рокс тихо фыркнул. Вампир покосился на него и ухмыльнулся:

– Я действительно совершенно уверен в этих людях. Если бы Альфред желал моей смерти, он давно мог явиться в мою усыпальницу с осиновым колом.

– Погодите с кольями, – отмахнулся Ильвард. – Серебро у вас не пропадало? А, ну да, простите… золото?

– Большая часть моих сбережений хранится на банковских счетах, – поведал Рудало. – Золота, насколько знаю, у нас не было. А вот драгоценные камни имелись в достатке. Рубины, гранаты… Годдард эн Рудало обожал кровавую гамму… Дикие времена силы и свободы.

– Ясно, ясно… – протянул Ильвард.

Сокровищница Солидаго располагалась за потайной дверью, оформленной в виде гипсового панно: по четырем сторонам ажурной рамки вились виноградные лозы, из-за которых стыдливо выглядывали зубастые демонята с маленькими рожками; в центре – ворон, распахнувший крылья. Стены коридора вообще были густо украшены лепниной: среди переплетений виноградных лоз то тут, то там проглядывали маскароны – женские лица-маски с косами, переплетающимися с растениями. Маски были злые и радостные, отстраненные, свысока взирающие на то, что происходит в комнате, или насмехающиеся над обитателями… Должно быть, гости, оказавшиеся в коридоре в сумерках, испытывали ощущение, что за ними наблюдают.

Часть стены развернулась, и между ней и ограничивающими ее полуколоннами с пышными пилястрами, напоминавшими мохнатые шапки горцев, обозначились щели.

– Вот не думал, что увижу такое, – проговорил Этьен.

Ни хозяин, ни его дворецкий не спешили заходить в сокровищницу.

– Кхм, – сказал Ильвард. – Многое пропало?

– Не имею понятия, – пожал плечами Рудало, заинтересованно рассматривая щель.

– Вы туда заходили? – спросила Лена у Альфреда.

– Разумеется, нет, – покачал тот головой. – Как только обнаружил, что дверь открыта, сразу пошел к господину Рудало, но не смог его добудиться. И я бы не рекомендовал вам…

– Серьезно? – удивился Ильвард. – А зачем же вызвали полицию?

– Вообще-то я волновался за господина Рудало.

– Альфред, ты не с того начал объяснения, – остановил его вампир. – Сокровищница Солидаго была заперта на протяжении семисот лет. Ее запечатал сам Годдард, обозленный на свою родню. Собственно, я могу лишь предполагать, что там хранилось – Годдард уничтожил описи. По преданию, там можно найти Слезу Королевы и Убийцу Шута.

– Самый большой ограненный топаз в мире? – спросила Лена.

– И самый известный рубин, – хмыкнул Рокс. – А он как, отдельно от венца или вместе с ним?

– Смею надеяться, вместе с венцом, – оскалился Рудало и охотно добавил для остальных: – Он также украшен алмазами, родолитами и турмалинами. И Шкатулка Тайн тоже там. Годо был падок на легенды, особенно связанные с прекрасными женщинами, способными на убийство.

Лена покачала головой. Похоже, в семействе Рудало было весьма специфическое отношение к женщинам.

– Шкатулка Тайн принадлежала графине Рувире Скроцци, – охотно пояснил вампир окружающим. – Сия выдающаяся особа хранила там яды собственного приготовления. Говорят, для каждого она заказывала специальный хрустальный сосуд. Кроме того она любила смазывать ядом драгоценные камни на своих кольцах.

– А ей это не вредило? – заинтересовался Лерой.

– Ну она годами вырабатывала у себя стойкость к ядам. Четыре предыдущих супруги графа Скроцци умерли по невыясненным причинам, – Рудало улыбнулся. – Впрочем, жизнь Рувиры прервалась слишком рано. Видимо, муж все же оказался талантливей ее… Но, простите, я собирался объяснить, а сам ударился в приятные воспоминания. Так вот, как я и говорил, Годдард Рудало запечатал сокровищницу. На ней было установлено смертельное проклятье. Оно убило бы любого человека, рискнувшего проникнуть внутрь.

– А вампира? – уточнила Лена.

– О, к вампиру проклятье было бы не так милосердно. Оно неснимаемо. Мучения на всю бесконечную жизнь… Не смотрите на меня так, Годо недолюбливал соплеменников и не доверял никому, даже собственному гнезду. Замечу, что опасения его не были безосновательными. Кое-кто из соседей завел среди его слуг своих шпионов в надежде добраться до сокровищ. Там было немало компрометирующих вещиц.

– Значит, там, за дверью, нас ожидает труп какого-то не очень умного вора… – предположила Лена.

– Нет там никого, – принюхавшись, возразил Лерой, а Рокс и Ильвард кивнули.

– Кто бы туда ни пробрался, это был очень смелый человек, – беспечно сказал вампир.

– Он мог уйти? – спросила Лена.

Этьен пожал плечами:

– Не имею представления. Никто и никогда не рисковал открыть эту дверь.

– Но раз уж так случилось, значит проклятье нашло свою жертву, – заключил Ильвард. – Выходит, теперь входить туда безопасно.

– Может, да, а может, нет. Годо был горазд на выдумки. Так что я согласен с Альфредом: входить в сокровищницу не стоит.

– Вы… совершенно уверены? – спросила Лена. – Я могла бы попробовать выяснить в не-реальности, что произошло.

– Я не ошибся – в вас дух воительницы! – восхитился Этьен. – Что ж, покажите мне, какой вы бываете во власти тьмы.

– А может, домой поедем? – спросил Рокс.

– Мы не можем вот так все оставить, – возразила Лена.

– Я бы пообщался со всеми, кто был сегодня в доме, – добавил Ильвард.

– Я позову Крецию. Лукас в городе: он работал в саду, но нам понадобились новые саженцы для розария. Вы, может быть, не помните, я говорил, что собираюсь отправить его на ярмарку…