Читать книгу: «Мужчина с татуировкой», страница 3

ГЛАВА 5

Татьяна

Константин, как и обещал, уехал на следующий день. Я продолжала работать и выполнять свои обязанности. Фирма развивалась и открывала новые офисы, поэтому дел у меня было хоть отбавляй.

На работе никто не говорил про мое увольнение и тем более про нас с начальником. Правда, на корпоративе многие видели нас вдвоем, но ни один сотрудник не решался пустить каверзную утку в нашу сторону.

Две недели пролетели быстро. Все это время я не слышала даже его голоса. Все поручения он передавал теперь через личного секретаря, а не напрямую, как это было раньше.

Я подыскала новую квартиру, а с трудоустройством почему-то не везло. Все работодатели спрашивали, почему я ухожу из такой стабильной компании и готова теперь работать за меньшую зарплату.

А я и не знала, что ответить. Поэтому пока из трех собеседований не прошла ни одного. Но не стоит унывать. Все получится!

Связывалась с Дашей. С ней я познакомилась на прежней работе, где проходила стажировку. Но она ответила отказом. Все места были заняты.

Сегодня закончился мой последний рабочий день. И мне вроде надо было радоваться, но настроение оставалось не понятным.

Тревога закралась еще со вчерашнего дня, а сегодня только усилилась. Задержка два дня. Как это может быть? Мы не предохранялись – это факт. Но тогда я ничего не знала про Константина и была уверена в нем.

Что же делать? А вдруг я и, правда, беременна? От одной этой мысли сердце волнительно сжалось. Я и ребенок? Ребенок… настоящий, живой малыш… Я тихо улыбнулась сама себе.

По пути я зашла в аптеку и купила сразу два теста. На всякий случай. Практически бегом я добралась до дома и, с рвущимся наружу сердцем, проделала всю процедуру.

О боже мой! Что теперь делать? Господи! Я не верю в это!

Две бордовые полоски красовались на белом фоне. Одна яркая, другая посветлее.

Значит все-таки беременна…. Я улыбнулась и не поверила своему счастью. Боже, ну почему? Почему от него? Почему именно он отец моего малыша? Я прижала дрожащие руки к плоскому животу и прислушалась к себе. Внутри ничего не происходило. Была тишина, как и всегда. Ничего страшного, просто ещё очень маленький срок.

Как ни странно, меня почему-то не смущал тот факт, что Константин причастен к моей беременности. Я просто не имела мыслей хоть как-то плохо подумать о своем малыше. Ребенок не виноват ни в чем.

Костя, он отец. Кто бы мог подумать, что тот человек, который чуть не лишил меня жизни, возродит новую жизнь внутри меня? Господи, это просто парадокс. И все же. Он преступник! Он опасен, опасен для нас. Для меня и для нашего ребенка. Теперь мне просто необходимо исчезнуть навсегда, чтобы этот человек не смог нас найти и причинить вред.

Всю ночь я проревела. Я была рада, что скоро стану мамой. Но плакала от обиды на эту жизнь. Почему все так несправедливо? Почему человек, которого я полюбила, оказался с таким ужасным и страшным прошлым. Я вертелась, крутилась в постели, и мысли мои то и дело возвращались в тот день, который поделил мою жизнь на две половины. Я даже пыталась придумать его поступку логический мотив или оправдание, но у меня ничего не выходило. Он поступил ужасно, он мог убить меня.

***

На следующий день утром я встала с четким решением посетить врача и сразу позвонила в медицинский центр. Мне повезло, и как раз на сегодня было одно свободное место на прием к гинекологу. Я взглянула на часы. Половина десятого. Скоро приедет хозяйка – Анна Борисовна для осмотра квартиры. Завтра я должна буду съехать.

В дверь постучали, и я поспешила открыть.

– Привет.

Что? Какого он здесь делает? Зачем приехал? Мы же, по-моему, все выяснили?

На пороге стоял Константин. Он был в деловом костюме и черном пальто. Выглядел он очень хорошо, но я сразу отвела глаза.

– Привет, – пробубнила я.

– Что, даже не пригласишь? Будем разговаривать на лестничной площадке? – зло спросил он.

О чем он собрался со мной говорить? Сердце тревожно стало барабанить в груди. А вдруг он меня узнает? Вспомнит?

– Проходи, – пригласила я, стараясь выглядеть более спокойной.

Нужно изобразить из себя хладнокровную леди, а после я уеду, и мы не встретимся больше никогда…

Он зашел и сразу посмотрел на чемоданы, которые стояли на полу со всеми остальными, нажитыми за год, вещами.

– Уезжаешь?

– Ммм… Да.

– Тань, куда? – он сделал шаг ко мне. Я шаг назад. – В чем дело? Я реально не понимаю. Объясни мне идиоту, – громко требовал он.

– Ни в чем. Уходи, – я обхватила себя руками. – Нам не по пути. Прости и ты меня, если что-то сделала не так.

Я не смотрела на него и старалась дышать глубоко и ровно. Боже мой. Только бы выдержать. Только бы не выдать себя.

– Не так? Ты издеваешься? Я полюбил тебя! Я не знал, как к тебе подступиться. А сейчас, после того как, в оргазме кричала мое имя, ты посылаешь меня? – кричал он.

– Не кричи. Уходи. Все это не к чему. Уходи. Уходи, я прошу.

– Ты действительно не понимаешь да? Ты, черт возьми, не понимаешь, что ты сделала со мной? Ты мое сердце растоптала, Таня.

Я отвернулась и пошла в комнату, он догнал меня и обхватил сзади двумя руками, не оставляя мне шансов на спасение.

Я замерла, как птица пойманная клеткой. Кровь прилила к щекам. Страх окатил меня с головой и заставил трястись в его руках. Не смогла. Не выдержала. Нереально изобразить спокойствие рядом с тем человеком, который причинил тебе вред. Только бы не узнал. Только бы не узнал…

– Я люблю тебя, – прошептал он на ухо, обжигая своим дыханием.

– Я хочу тебя, малыш, – его руки сжались у меня на талии.

– Разве ты не видишь? Я болен тобой. Я умру без тебя…

– Что ты делаешь со мной? С нами? – продолжал он поглаживать меня по животу.

– Скажи, ты любишь меня, Таня-я-я? Скажи.

Его слова звучали, будто откуда то издалека. Или как будто бы мои уши были заткнуты ватой. Я не понимала смысла его слов. Я испугалась. Ужас проглотил меня с головой.

Я всхлипнула, мои веки налились слезами, и я уже не могла терпеть.

Костя резко развернул меня, дотронулся до лица, стер мокрую дорожу и приподнял мой подбородок.

– Ты что плачешь? Посмотри на меня! – тихо проговорил он.

Я молчала. Уходи, уходи, уходи…

– Посмотри, твою мать, на меня! – пробасил он на всю квартиру.

– Нет, – прошептала я, и еще одна слеза скатилась к моим губам.

– Я этого так не оставлю, ты поняла. Я не верю тебе! Я добьюсь правды! Куда ты уезжаешь? От чего бежишь?

– Костя, уходи. Прощай. Не ищи меня. Все кончено. Уходи, прошу, уходи.

Я зарыдала, закрывая лицо ладонями. Так громко, что он притих. Долго стоял и смотрел на меня.

А потом он ушел…

«Ты тоже любишь его» – как ударом по голове прозвучало в ушах.

Пройдет. Это ошибка. Ошибка.

ГЛАВА 6

Татьяна

7 лет назад…

Я куда-то ехала, и меня кто-то крепко держал в руках. Живот сильно стянуло повязкой.

Господи. Я выжила. Я жива. Голова сильно разрывалась от боли, мне хотелось пить, а еще тошнило. Жесть. Куда я еду? Надеюсь в больницу.

Надо открыть глаза. Надо постараться. Как там Лизка? А вдруг этот урод и ее покалечил? По щеке скатилась слеза. Мама… Мама уже знает или нет? Надо позвонить. Позвонить ей срочно, сказать, что я жива, и попросить прощения. Больше я из дома никуда не выйду. Пошло все на хер. Все тусовки, пьянки, гулянки. К черту все это.

– Кажется, она приходит в себя, – мужской голос прозвучал откуда-то сверху.

– Ничего. Это хорошо. Лишь бы дотянуть до больницы, – грустно ответила женщина.

Что? Я все-таки умираю…

Я открыла один глаз, затем другой, поморгала несколько раз и увидела то, что повергло меня в ужас.

Меня держал он. Этот урод, который душил и вставил нож в живот. Татуировка. На той руке, что обнимала меня сейчас была Морда бульдога и надпись… Я поморгала глазами в надежде, что меня приглючило. Нет. Серая надпись никуда не исчезала, как и страшная морда псины.

– Отпусти, – хотела крикнуть я, но голос пропал, и звук застрял в горле. Получилось очень тихо.

– Что? – спросил он.

– Отпусти, отпусти, отпусти меня ублюдок, – хриплый крик все же вырвался наружу.

Я забрыкалась в его руках, но адская боль сковала меня, и я снова обмякла в его крепком захвате.

– Это он. Женщина, это он. Он напал на меня. Это он – убийца, – я подняла руку и попыталась показать пальцем на него.

– Ты что несешь, дура? – я не видела лица парня, только слышала его низкий тембр.

– Кто он, девушка? Что вы говорите, – женщина в белом халате подлетела ко мне и заглянула в глаза.

– Она в бреду, – шикнул парень и слегка ослабил хватку. Я уже обрадовалась, что сейчас он меня отпустит. Но нет. Он не собирался этого делать.

– Это он напал на меня. Это он, – тихо почти беззвучно проскрипел мой голос, и я упала в пропасть. Я снова потеряла сознание.

Темно, больно и мокро. Я вся мокрая, особенно живот. Почему я не могу открыть глаза? Где Лизка? Где мама? Где я?

***

Очнулась я уже в палате после операции. Я слышала, что мама сидит рядом и плачет. Сердце больно сжималось от осознания того, как много я принесла маме разочарования и горя.

– Прости мам, не плач, – тихо пробормотала я, приоткрывая глаза.

– Дочка, – вскрикнула мама. – Доченька, моя родная. Господи – живая. Милая моя, родная.

Мама подскочила ко мне, крепко обняла и поцеловала в обе щеки. В груди защемило от душевной боли, а глаза намокли от непролитых слез.

– Прости, мамуль, я была паршивой дочкой.

– За что? Ты не виновата. Его арестовали. Того кто напал. Не бойся, все будет хорошо. Теперь я тебя никуда не отпущу. Ни на шаг.

– Я и сама ни куда больше не пойду. Мам, а Лизка как?

– А что Лизка твоя? С ней хорошо все. Это она скорую и полицию вызвала.

Мама вновь зарыдала и обняла меня. Я не сдержалась и тоже заплакала.

Потом пришел папа. От него то я и получила выговор и наказание в виде отсутствия гулянок на протяжении месяца. Я совсем не расстроилась, так как теперь вообще боялась куда-либо выходить. Пожалуй, это будет первый раз в жизни, когда я по доброй воле сама останусь под домашним арестом.

Через трое суток ко мне пришел следователь Леонид Григорьевич и попросил дать показания. Я все рассказала, как было. Про нападение, про того парня, про татуировку. Усатый дяденька в форме долго мучил меня, наверное, целый час, а потом его попросили уйти. Состояние мое было ещё не очень хорошее.

Так я узнала, что возбуждённо уголовное дело, и теперь идёт расследование. Всех свидетелей активно допрашивают.

Леонид Григорьевич вернулся через пару дней и снова допрашивал меня. Я в который раз все ему рассказала. Следователь записывал за мной каждое слово. В этот раз он попросил приехать в участок и опознать того, кто на меня напал. Я отказалась и сказала, что не смогу его узнать, ведь лица бандита я не видела, только татуировку.

В третий раз Леонид Григорьевич явился уже перед самой выпиской и показал мне фотографию татуировки. При одном взгляде на фото меня затошнило. Лоб покрылся испариной, и мне стало не по себе. Картинки той ночи были ещё свежими в памяти, и сейчас терзали мою душу.

– Вы уверенны, что это она?

– Конечно она. Теперь я узнаю ее из миллиона татушек, – тихо пролепетала я и протянула следователю снимок.

– То есть, эта татуировка была на руке у нападающего?

– Да. Это она, – кивнула я устало головой.

Мне уже если честно надоело ему все рассказывать по сто раз. Но я понимала, что без допроса не обойтись, и продолжала вяло отвечать на многочисленные вопросы.

– Ясно. Хорошо. Больше не буду вас задерживать. Пока на этом все. Если вдруг что-то вспомните еще – то сразу мне звоните. Номер мой у вас есть.

– Постойте. А тот бандит? Его посадят?

– Конечно. Если докажем его виновность. Он не признается в содеянном. Ну это и понятно. Кто ж признается? Будем колоть его.

– А как хоть зовут его?

– Константин.

– Ааа… Спасибо.

– Ну все, теперь увидимся только в суде. Ждите повестку. На связи.

После этого разговора следователь больше не приходил.

На следующий день меня выписали. Дома я пыталась все забыть как страшный сон и больше не вспоминать об этом.

Расследование шло, и вскоре пришла повестка на первое слушанье по моему делу. Мне нужно было явиться в суд в качестве пострадавшей стороны.

Папа, заметив мое волнение и страх, решил, что мне не следует там появляться, чтобы не травмировать мою психику ещё раз. Поэтому он предложил написать отказ. Так мы и сделали, я написала заявление о том, что не хочу присутствовать в суде.

Все прошло без меня, а вскоре я узнала, что бандита арестовали. В семье мы больше не обсуждали этот случай и старались делать вид, что ничего и не было.

Теперь мне ничего не угрожало, да и месяц наказания давно прошел. Но я упорно продолжала сидеть дома в четырех стенах. На улицу теперь выходила только с мамой. Мне почему-то казалось, что меня везде подстерегают опасности.

Лето прошло. С Лизой после того случая, мы больше не виделись. Она просто не брала трубку и избегала меня. Она не приходила ко мне в гости, ну и я естественно тоже. Так наши пути разошлись.

Меня зачислили в колледж бытового сервиса на специальность швеи, но учиться я не пошла. Не потому что мне было лень, а потому что я поняла, чего хочу от жизни. За целое лето я многое пересмотрела и переосмыслила. Поняла, что хочу учиться в институте и получить высшее образование. На семейном совете родители поддержали меня, и я приняла решение попытаться ещё раз поступить в университет в следующем году.

Осенью я устроилась к маме в магазин продавцом, а по выходным училась сама и иногда с репетиторами. Вспоминала всю школьную программу, начиная с седьмого класса. Жила в затворничестве, удалила все странички в социальных сетях, ни с кем кроме родственников не общалась. Моей целью было поступить в Московский университет на бесплатное обучение.

Учиться мне нравилось. Без гулянок и без негативного влияния сверстников, я быстро подлатала свои дырки в образовании. Поэтому через год смогла успешно сдать вступительные экзамены, и была зачислена в университет.

Мама и папа мной гордились. А что? Я и вправду стала похожа на идеального ребенка. Хорошие отметки, примерное поведение. От прежней Тани ничего не осталось. Разве что небольшой шрам на боку. Все налаживалось.

ГЛАВА 7

Константин

Я сидел в машине около ее дома и не мог сдвинуться с места. Что с ней случилось? Что произошло? Ведь за одну ночь она изменилась до неузнаваемости. И почему она решила переехать так быстро? Скорее всего, какие-то серьёзные проблемы. Здоровье? Деньги? А может ей вообще угрожают? Но почему она тогда не обратилась за помощью? Почему решила со всем справиться в одиночку?

Я должен во всем разобраться. Иначе я просто сойду с ума. Я просто не верю, что у нее нет ко мне чувств. Она даже не смотрела на меня, будто боялась что-то мне сказать.

Она что-то скрывает. И это как-то связано со мной. Но вот что?

Я как дурак, не заезжая домой после Питера, сразу поехал к ней, а она выставила меня за дверь. Напугала.… Я впервые видел, как она плачет…. Мне хотелось прижать ее к себе, успокоить, убаюкать и стереть эти слезы, но она разрыдалась еще сильнее в моих руках.

Что я сделал не так, почему она боится меня? Я заметил страх в ее карих теплых глазах.

Эх…. Но ведь она не говорит. Просто прогоняет, не объяснив причину…

Я вставил ключ и уже хотел его повернуть, как из подъезда вышла она.

Таня. Она была взволнована и, кажется, спешила. Куда она собралась? Может проследить за ней?

Черт, она меня узнает. Думай же скорей. Она скоро уйдет, и ты не сможешь вообще ее найти.

Есть. Придумал. В сумке у меня есть легкая спортивная ветровка с капюшоном. Я быстро, пока Таня еще не скрылась из виду, скинул пальто, переоделся в куртку, выскочил из машины и пошел за ней.

Шла она к метро. Мне еще не приходилось следить за девушками, да и вообще за человеком.

Только бы не заметила меня. Народу было много, и я с легкостью терялся в толпе, да и Таня совсем не оборачивалась. Шла, повесив нос.

Вместе с ней зашел в метро и встал подальше. Вышли через несколько станций, и я продолжил слежку. Таня свернула во дворы и приближалась к большому светлому зданию.

«Медицинский центр здоровья и репродукции женщин» – прочитал я зеленую вывеску.

Так.… Это уже интересно.

Таня зашла внутрь, а я остался ждать на улице. Встал за угол рядом с деревьями, чтобы она не заметила меня, когда будет выходить.

Спустя целый час Таня вышла, но на этот раз я не пошел за ней, а направился прямиком в медицинский центр. В светлом холле на регистратуре сидели сразу три администратора.

И у кого была Татьяна? Самих посетителей оказалось немного, и одна женщина, лет сорока, была свободна. Я подошел к ней.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте. Чем я могу вам помочь?

– Эээ…. Подскажите. Сейчас только что девушка вышла от вас. Такая в коричневом плаще с темными волосами.

– М… Ну да. Была такая.

– А могу ли я узнать, что она здесь делала вообще? – тихо спросил я, чтобы никто не слышал.

Женщина нахмурилась.

– Нет. Вы что? Мы не разглашаем личную информацию пациентов.

Ну, я так и думал. Екатерина Михайловна, так звали администратора, отвела взгляд и принялась что-то заполнять в журнале, давая понять, что разговор окончен.

– Так. Дайте, пожалуйста, мне листок маленький.

– Пожалуйста, – она нехотя положила листок на стол.

Я взял ручку на стойке и вывел на бумаге цифру – десять тысяч.

– Посмотрите, и прошу вас, помогите. Это очень важно.

Женщина нервно взяла листок и осторожно развернула, ахнула и скомкала его. Презрительно посмотрела на меня.

– Мало? – спросил я.

– Через десять минут на улице. До свидания, – пробормотала она и незаметно кивнула.

Скорее всего, у них есть камеры, и она боялась сделать лишнее движение.

– Спасибо, – ответил я и вышел из больницы.

Ну что ж, возможно что-то удастся узнать. Я вышел на улицу и с тревогой стал ждать Екатерину. Мысли все были спутаны, а голова шла кругом в прямом смысле. Я переживал за свою Таню. Что с ней произошло. Наверное, какие-то серьезные проблемы со здоровьем, раз она прибежала сюда. Но почему она боится мне все рассказать? Неужели та ночь для нее действительно ничего не значит?

Сотрудница вышла из здания, как и обещала, через десять минут. Я подошёл к ней.

– Пошлите, может, отойдем куда-нибудь? Только недалеко.

– Конечно, – согласился я.

Мы вышли с территории, обогнули здание и оказались в тихом дворике.

– Ну что вы хотели узнать про нее? И что это за цифра такая была на бумаге, я не совсем поняла? – насупилась Екатерина.

– Сумма – это то, что я вам предлагаю взамен на информацию. Десять тысяч рублей? Согласны?

– Сколько? Да вы что? Зачем так много?

– Ну не знаю даже. Вы вроде как закон нарушаете.

– Пока не нарушаю.

– Но вы мне поможете?

– Ладно, помогу. А с деньгами даже не знаю.

– Не нужны? – удивился я.

– Нужны. Мне кредит платить.

– Хорошо. Вот и по рукам. Только вы мне все расскажете.

– Да я поняла. Только я ее не обслуживала. Но доступ у нас один на всех, поэтому я посмотрела, что она делала. Зовут ее Татьяна Соколова?

– Да. Именно она.

– Ну что я вам могу сказать. Сегодня она была у врача гинеколога Петровой Нины, а еще сдавала анализ крови и мазок.

– Зачем?

– А я вам скажу зачем. Она ведь еще записалась на УЗИ и снова к врачу.

– И что это значит? – нервно спросил я. Женщина говорила медленно, и меня это почему-то напрягало. Хотелось поскорей узнать, что с Таней.

– Беременность – спокойно произнесла Екатерина.

– Что? – опешил я, не веря своим ушам. – Беременность? Какая ещё беременность?

– Обычная.

– С чего вы это решили?

– Ну я не уверенна. Может, конечно, и нет. Не переживайте вы так. Может, я ошибаюсь. Но девушка взяла со стойки журнальчик про будущих мам, так что думаю – я права.

– Твою дивизию… Беременность…

Я не верил словам. Но потом вспомнил нашу с Таней ночь и все сопоставил. Точно. Все может быть.

– Так, ладно. Спасибо вам, мне бежать пора.

Я хотел перехватить Татьяну до ее переезда. Да не просто хотел, а можно сказать был обязан теперь это сделать. Ведь если она уедет, то в Москве ее уже будет не найти.

Я покопошился в карманах и ничего кроме мелочи и пару сотен не нашел.

– Черт, я так спешил, что бумажник в машине оставил. Я могу вам на карту перегнать деньги?

Она вздохнула и занервничала.

– Знаете, да не нужны мне деньги. Я уж по доброте своей решила вам помочь. Вижу – человек вы приличный. Чего ж не помочь хорошему порядочному человеку.

– Спасибо. Мне и правда, идти пора. Я вас отблагодарю обязательно. Приеду на неделе. Спасибо большое, – быстро заверил я ее и поспешил к станции метро.

Нужно срочно найти Таню. Не дать ей уйти. Не дать сбежать…

Я не отступлю. Не отпущу ее. Что бы ни случилось. Я не могу так. Не могу так ее оставить. Тем более она носит под сердцем моего ребенка. А в том что это мой ребенок, я был уверен на сто процентов.

Теперь я вообще ничего не понимал. Все мои мечты растворялись на глазах. Я долго думал, как сделаю ей предложение, чтобы ее удивить и увидеть восторг в ее прекрасных глазах. Как надену на ее тонкий пальчик самое красивое кольцо, и ее улыбка будет сиять ярче всех бриллиантов. Но все пошло не по плану. Может я поторопился? Но мы же взрослые люди!

Таня, Таня.

Как же я скучал по ней. Боль была нестерпимой, и я уже начал бредить.… Каждый день она снилась мне. Как я сжимал ее в своих объятиях, а она тихо стонала и поддавалась мне. Такая милая, нежная, добрая и невероятно красивая. И она была моей. Она не плакала, а любила меня, улыбалась своими нежными губами и смеялась.

Я просто не смогу найти такую же другую, похожую на нее. Она такая одна. Моя Таня, мой малыш….

Я доехал до ее дома и как сумасшедший побежал к ее квартире. Стал тарабанить в дверь.

– Таня, открой, – попросил я громко. – Я знаю, что ты здесь. Открывай немедленно!

Тишина. Она не открывала дверь. Конечно, она меня послала на три буквы и теперь вряд ли откроет. Ну что ж, значит, буду ночевать в подъезде под дверью. Когда то же она должна выйти?

– Таня, нам нужно поговорить. Открой. Чего ты боишься?

– Уходи, – послышался глухой голос с той стороны двери.

Значит дома. Я улыбнулся, и какая-то лёгкость появилась в душе. Я ее не отпущу. Не отпущу.

– Открой, прошу. Нам нужно поговорить. Открой, – стал упрашивать ее.

Послышался щелчок замка, и девушка впустила меня внутрь.

– Таня… – я уверенно вошёл внутрь, а она отпрянула от меня как от огня.

Подошла к стене и, скрестив руки на груди, посмотрела на меня.

– Что тебе нужно? Я уже все сказала. Я думала, мы все решили, – отчеканила она таким тоном, который я раньше от нее и не слышал.

– Я не уйду. Я все знаю. Знаю про ребенка Таня, про нашего ребенка, – впился в нее взглядом и заметил, что она изменилась. Вроде стала ещё худее, и лицо стало бледнее, без румянца.

– Как? Откуда ты… – удивлённо распахнула глаза и впервые внимательно посмотрела меня.

– Я проследил за тобой. Ты ездила к врачу. И я все узнал. Не спрашивай как, просто узнал, потому что мне не наплевать на тебя. Потому что переживаю! Потому что люблю!

Между нами было всего пара метров и долгое напряжённое молчание, которое сковывало мое сердце до боли.

– Я не беременна, – тихо наконец-то произнесла Таня.

– Что? Не беременна? Но мне сказали.

– Я не знаю, кто чего тебе сказал, – оборвала она меня, – но это ошибка. Я не беременна! А теперь уходи. У меня дела, – она засуетилась возле стены, а потом прошла в комнату, оставив меня в прихожей одного.

– Таня, да что твою мать происходит? – крикнул я громко и побежал за ней.

Влетел в комнату и схватил девушку, прижал ее к себе. Она, как безвольная кукла, обмякла и снова заплакала.

– Что с тобой? Просто ответь. Скажи правду, и я уйду. Уйду навсегда, – пробормотал я и сам хотел зареветь.

Сердце разрывалось. Я уже не соображал ничего. Вся жизнь пробежала перед глазами. Как будто бы я умирал. Внутри меня точно что-то исчезло, наверное, вера в любовь. Ее тихие всхлипы долбили в самое сердце, и я теснее прижал ее к себе, чтобы в последний раз вдохнуть чудесный любимый запах и отпустить уже навсегда. Оторвать от сердца. Вычеркнуть из своей жизни.