Зазеркальные материалы. Время и герои братьев Стругацких

– Тим Вандерер, если я не ошибаюсь? – спросил мужчина.

– Да, здравствуйте, – сказал я.

– Добрый день, – ответил он. – Я из группы «людены»… От Павла Михайловича.

«О нет!» – мысленно застонал я и сказал:

– Как интересно…

– Что вы можете сказать по поводу нашего выступления? – как-то очень быстро проговорил мой собеседник.

– Какого именно? – спросил я, так как уже давно особо не следил за их выступлениями.

– По поводу того, что Сикорски убил Абалкина из-за того, что тот открыл что-то на Саракше.

«Боже мой!» – мне пришлось сдержаться, чтобы не застонать в голос.

– А Абалкин вёл какие-то свои исследования на Саракше? – спросил я, чтобы сказать хоть что-нибудь.

– Мы полагаем, он открыл нечто случайно, при осуществлении своей основной работы.

– В ходе последней операции? – мне хотелось поскорее от него отделаться, но грубить пока ещё я не собирался.

– Что? А, ну, видимо – да, раз после этого он бросился на Землю…

Тут телефон у меня в кармане завибрировал, напоминая, что готов послать вызов, и я, наклонив голову вниз, сказал тихо: «Изольда».

– Ну, раз вы знаете про операцию! – вырвалось у «людена». Он вплотную придвинулся ко мне, и наши головы почти соприкоснулись. Я перехватил взгляд его вдруг широко раскрывшихся глаз, и это взгляд мне не понравился. На Земле почти не встретишь такого взгляда, а вот на Гиганде я насмотрелся…

– Мы предлагаем вам обсудить всё это и возможные последствия, – быстро добавил он полушепотом.

– Да ничего я и не знаю, – сказал я, отшатнувшись. Я не понимал, что происходит.

– Да-да, конечно, не сейчас, в другой обстановке, – «люден» оглянулся по сторонам. – Когда у вас будет время, мы всё понимаем… Но, хотелось бы, конечно, в ближайшие дни… Мы ни на чем не настаиваем, но вы же должны понимать, что…

– Послушайте, – сказал я и подумал, что до сих пор не знаю, как его зовут, – я, кажется, уже говорил вашим… коллегам, что мне не хотелось бы… Что мне было сказать – это опубликовано. Выступайте в прессе… впрочем, вы говорите, что выступили… Я просто не читал ещё, поэтому мне трудно ориентироваться, о чем именно вы… насколько…

– Да-да, вы правы. Вы не можете открыться, не зная, чем располагаем мы. Поэтому мы и предлагаем обсудить. Ознакомьтесь с нашей статьей и вам, возможно, захочется поговорить более предметно… Не смею вас задерживать. Как с нами связаться, вы знаете. До свиданья.

После этого он развернулся и, переваливаясь, стал спускаться вниз.

– До свиданья, – сказал я уже ему в спину.

Как обычно, после общения с представителями этой группы у меня осталось какое-то неприятное впечатление: то ли как от чего-то стыдного, то ли как от чего-то гадкого. На мой взгляд, группой «людены» и им подобными должны были уже давно заинтересоваться врачи-психиаторы, которые ослабили свое внимание к человечеству, все больше занимаясь по прогрессорской части. И если бы хоть что-то эти псевдоисторики могли дать мне в моих поисках, как я раньше рассчитывал… Но они не утруждали себя даже собиранием данных, которые преподносили потом в совершенно жутких формах после своих препарирований. Они хватали всё из открытых источников, причем брали всё и отовсюду: факты, слухи, анекдоты, какие-то обрывки, вырванные с кровью из контекста, интерпретации через десятые руки, совершенно не заботясь о каком-либо анализе. Мне казалось, они не знали о существовании такой возможности.

– Ну, где ты там есть-то?! – расслышал я голос Изольды из кармана своей куртки.

– Да, говори, – я вытащил трубку и прижал к уху.

– Ты что молчишь? Что за манера всегда – звонить и молчать?

Я улыбнулся.

– Да, понимаешь, тут один дурак напал – так пришлось отбиваться.

– Дура-ак? Везет тебе…

– Слушай, Изольд, ты ничем не занята? Давай сейчас слетаем в Гвиану, ну туда – рядом со старым космодромом, где в тот раз были, помнишь?

– Давай… а что это на тебя нашло?

– Да противопоказано мне общаться с дураками. На песке поваляемся, вина попьем. Но только прямо сейчас! Как раз рассвет посмотреть успеем. Кстати, отметим кое-что, я тут один доклад закончил…

– Из тех, что не печатают никогда?

– Там расскажу. Жди, я за тобой заскочу, только дома вещи брошу.

25.12.2235г. Зал заседаний Мирового Совета

Каммерер и Вандерер сидели на балконе в зале заседаний Мирового Совета. Балконы в несколько ярусов опоясывали сферический зал, свод которого терялся на высоте семидесяти метров. Здание на гигантском постаменте незаметно поворачивалось вслед за солнцем, лучи которого проникали через прозрачные стены в верхней части, поэтому внутри ход времени воспринимался каким-то странным образом, так как солнце двигалось только по вертикали: вверх-вниз.

Зал на несколько тысяч человек был практически пуст – шло заседание президиума, в компетенции которого было решение вопроса о продлении срока ограничения на доступ к информации.

– Странно, – сказал Вандерер, заглядывая вниз, в зал, – в детстве я очень хотел сюда попасть, а потом как-то позабылось, и теперь такое яркое воспоминание… Даже не воспоминание, а воспоминание о желании… Правда, забавно?

– Наверное, – сказал Каммерер. – И как впечатление? Я, кстати, здесь тоже только в третий раз нахожусь.

– Впечатление? – спросил Вандерер. – Не знаю… Сейчас впечатления нет, вот если бы я все-таки попал сюда ребенком… И долго они будут?

– Так…, – Каммерер стал смотреть программу заседания. – Сейчас должны решить три процедурных вопроса, потом – наша очередь.

– Но я правильно понял, что обсуждения никакого не будет?

– Нет, это ведь все равно только технический вопрос. С текстом они ознакомились, каждый принял для себя решение, возможно был какой-то неофициальный обмен мнениями… Теперь будет просто голосование.

– …

– Чему, Тим? – спросил Каммерер, услышав, что Вандерер хмыкает.

– Да вот ловлю себя на мысли, что представления о демократии, о парламентаризме у меня… – Вандерер повел рукой, указывая в зал, – В общем у меня в голове картинка из парламента на Гиганде, Саракш могу представить…

– Интересно… Вы как рекондиционирование-то прошли все-таки?

– А там уже и не надо было… Время вышло, да и возвращаться мне туда не придется. Если только с оккупационной армией.

– Смешно… В случае чего – с вами пойду.

– В каком смысле?

– Ну, если сейчас не утвердят наш… законопроект, да и разгонят в очередной раз нашу милую организацию. Вспомнят и КОМКОН второй и Сикорски покойного. Всё вспомнят.

– Вы это серьезно?

– Да куда уж серьезней. Вот рапорт уже написал, – Каммерер похлопал по карману своего пиджака.

– И что потом?

– Что… На космодром и на Ружену, как ещё давно надо было… Да что это вы в лице-то переменились? Это я так, на всякий случай…

– А вы мне, Максим, не говорили, что всё так серьезно.

– Да, я думаю, ещё всё обойдется. Да и вас это ведь вообще не касается. Тем более, что сами вы обычно всей этой нашей кухней не интересуетесь, и правильно делаете, кстати.

– Бред какой-то… Может я, вправду, не всё понимаю?.. Знаете, Максим, тут со мною на днях, позавчера такой… случай произошел.

– Какой же?

– Выхожу я из музея, а навстречу мне тип какой-то. Ну, заговорил со мною, представился. Оказалось, что из группы «людены».

– Как? И что хотел он?

– Я вас не напугал чем-то случайно? А то очень похоже… Ну, вот и начал он какую-то чушь нести, как всегда они, знаете…

– Про заговоры?

– Да, примерно. А у меня звонок был на трубке… То есть я собирался позвонить, а он меня перебил. В общем я телефон в карман положил и с ним разговариваю…

– И что?

– Ну и параллельно хочу все-таки номер набрать…

– Так…

– А тыкать пальцами в кнопки как-то не удобно, мы же ещё беседуем, он мне про это их последнее выступление… Ну, что Сикорски Абалкина…

– Я понял.

– Вот… Ну, я решил голосовым набором, знаете, функция такая есть…

– Да-да…

– Ну, и с ним одновременно пытаюсь разговор поддерживать, делаю вид, что очень мне все интересно. Не помню уже, что я ему там точно отвечал…

– Тим, это всё к чему?

– А к тому, что тут он у меня спрашивает: «Так вы всё про эту операцию знаете?»

– Про какую операцию, Тим?

– Вот и я его спрашиваю: «Про какую?»

– А он?

– Я так понял, что про Сикорски с Абалкиным в свете их выступления…

– А с чего он взял, что вы в курсе? Вы что-то находили про это?

– Да нет, ничего я не находил. Я вообще не знал, что там можно что-то найти.

– Да… нет… так ничего там найти и нельзя… Правильно… Так с чего он-то подумал, что вы-то в курсе? Я не понимаю…

– Я Изольду назвал.

– Что вы сказали, Тим?

– Ничего я ему не сказал.

– Нет, сейчас вы что сказали?

– Про Изольду…

– Что вы знаете?

– Максим, боюсь вы тоже не поняли. Я по телефону вызывал Изольду, это моя знакомая. Я произнес её имя, чтобы сработал голосовой набор на телефоне, а тот тип что-то там сам для себя решил…

Через несколько минут они заговорили о другом.

– Вы не пытались использовать коллектор рассеянной информации, чтобы выяснить – что там было на самом деле при проведении «Зеркала»? – спросил Вандерер.

– Что использовать? – не понял Каммерер.

– Ну, так называемый «Великий КРИ». Помните, может, в первой половине прошлого века работала, кажется, в Австралии, такая автоматическая система сбора и визуализации информации…

– Что-то было, да.

– Мне кажется, ваша организация должна была этим заниматься, вы же отслеживали всякие такие штуки.

– По-моему, там были проблемы с настройкой поиска, то есть вообще нельзя было задать интересующие параметры – система сама выдавала то, что ей удавалось найти. Но подумать надо, спасибо.

БВИ, терминал «Комиссия по контактам с внеземными цивилизациями» (КОМКОН), закрытый сектор, доступ для сотрудников на должностях не ниже руководителей управлений, доступ разрешен

Запрос: «Операция «Изольда».

Ответ (фрагмент): «…позволила сделать следующие выводы. Выездной врач базы «Саракш-2» К. Лоффенфельд в результате случайного стечения обстоятельств был задержан военным патрулем островитян и доставлен в расположение штаба группы флотов «Ц» в подразделение флотской контрразведки. Оснований считать, что Лоффенфельд был обнаружен в связи с наблюдением органами контрразведки за резидентом Л. Абалкиным, после проведения медосмотра которого произошло задержание, нет. Абалкин был вызван в подразделение контрразведки штаба для участия в качестве переводчика в допросе Лоффенфельда. В ходе допроса Лоффенфельд смог сообщить Абалкину сведения, составляющие тайну личности последнего, а также номер закрытого коммуникационного канала Р. Сикорски. Мотивы сообщения данной информации не ясны. Вероятно, сообщение удалось произвести скрытно от лиц, проводивших допрос, так как Абалкин не был раскрыт островитянами до начала им самим активных действий по спасению тела Лоффенфельда.

Автор: М. Каммерер, дата: 17.11.2178г.» (конец фрагмента).

БВИ, терминал «Комиссия по контролю» (КОМКОН-2, не действующ.), закрытый сектор, доступ по отдельному списку, доступ разрешен

Запрос: «Операция «Изольда».

Ответ (фрагмент): «…установить действительные обстоятельства и причины смерти Лоффенфельда, а также судьбу его тела не представилось возможным. Обращаю внимание, что таким образом сам факт смети Лоффенфельда нельзя считать абсолютно достоверным. Имевшиеся в интересующий период времени инструкции органов контрразведки Островной империи, а также сложившаяся практика обращения с лицами, задержанными по подозрению в шпионаже вблизи режимных объектов побережья, не предполагали ликвидации данных лиц ни в ближайшие несколько суток после задержания, ни по решению местных военных или административных органов (за исключением условий нахождения в зоне боевых действий). Лоффенфельд как работник обеспечения прогрессорских операций имел необходимую подготовку для выживания в подобных случаях.

В сентябре 78-го года младшая сестра и единственная родственница Лоффенфельда Ирма (50-го г.р.) изъяла свои данные из регистрационной базы БВИ и покинула последнее место жительства в Дюссельдорфе. До настоящего времени нигде не зарегистрировалась, аналоговый поиск не проводился.

Автор: Г. Серосовин, дата: 04.02.2179г., количество экземпляров: (инф. отсутствует), получатели файла: (инф. отсутствует)» (конец фрагмента).