Тени холодного солнца

– Послушайте, господин Гертвиг, всё-таки, Римская империя просуществовала почти пятьсот лет. По вашему это мало? – Пруссак неопределённо пожал плечами думая что-бы возразить. Но ему на помощь снова пришёл неугомонный Струэнзе.

– Мало! Конечно мало! К тому же, можно считать что реально она прекратила своё существование на столетие раньше официальной даты её гибели: Сразу после битвы при Адрианополе в 378 году. Тогда, как вы помните, погиб весь цвет римской армии, тридцать пять трибунов и сам император Валент. Последующие же за этим сто лет, представляли собой лишь предсмертную агонию великого государства. Так что их Бисмарк совершенно прав стремясь объединить в империю исключительно немецкие государства.

– Конечно Бисмарк прав! – воскликнув, изрядно набравшийся, прусский кавалерист. – Империя состоящая из народов близких по происхождению, языку и культуре, будет не в пример прочнее. Германская железная империя просуществует тысячу лет! – выкрикнул он пьяным голосом. – Мы объединим не только немецкие земли, но и весь германский мир.

Дорогой господин Струэнзе, я надеюсь вы не будете против если мы в нашу железную империю затолкаем и вашу Данию! – ехидно спросил он подливая датчанину в бокал коньяк.

– Конечно против! – покрасневший Струэнзе начал протирать очки. – Мы неплохо чувствуем себя в нашем маленьком королевстве.

– Тогда вас никто и спрашивать не будет. Великие империи создаются железом и кровью. Кого интересует мнение слабого. Решено! Вы будете всего лишь одной из провинций Великого Рейха, также как Саксония, Бавария, Тюрингия Голландия, Норвегия, и… всякая там… всякая… неважно. Затем мы присоединим все немецкие земли входящую в вашу Австрию. А земли населённые инородцами просто превратим в колонии, как британцы Индию, нечего церемониться с этой швалью.

Я верю, господа, что так и произойдёт, Великий Рейх будет создан в недалёком будущем. Дремавшие так долго, силы немецкого народа наконец пробудились. Мы не потерпим то что английские торгаши и эти чёртовы лягушатники лишили наш великий народ колоний. Нет, мы потребуем передела мира. Мы тоже хотим получить свой кусок, и в Африке и в Азии. По этому им придётся потесниться.

Но для этого нашему немецкому народу будет нужен вождь. К сожалению, вряд ли им будет Бисмарк. Увы, но даже великие люди – смертны! Наше грандиозное пробуждение произойдёт позднее. И совсем не обязательно что он, то есть вождь будет из королевской семьи. Гогенцоллерны слишком связаны всякими условностями и родственными отношениями с другими правящими домами. Нет! Подлинно национальный, харизматичный лидер может прийти, подобно Зигфриду или Арминию, из самых мистических глубин германской расы. – Гертвиг закашлялся и налив бокал, тут же осушил его. – Вы кажется, господа, когда я вошёл, читали стихи. Позвольте и мне прочесть вам кое-что.

 
      Германия! Склоняю взор!
      Приют арийцев гения, и ярости Вотана¹.
      Пусть зазвенят тевтонские мечи,
      От Эрина холмов до гор Ирана.
 
 
      Блистает сталь, нас Фюрер в бой ведёт,
      Мы знаменем своим укутали пол мира.
      И наш орёл Германский воспарит,
      От Юкатана до вершин Памира.
 

Прочтя эти строки пруссак распрощался с нами и, шатающейся походкой отправился спать.

– Отвратительно, – сказал я вслух, погруженный в собственные мысли.

– Почему? Стихи грубоваты но совсем не плохи, – пожал плечами Струэнзе. Правда первую строчку он безбожно украл у Байрона, но там, кажется, говорилось про Албанию.

– Да я не про стихи. Отвратительно то, что он говорил здесь. После ухода этого чортого пруссака, кажется, даже воздух стал чище. Его слова будто-бы сочились кровью.

_____________________________________________________________________

1. Вотан – так германские племена, живущие за пределами Скандинавии, называли верховного бога Одина.

_____________________________________________________________________

– Позволю себе заметить что это ваш союзник, барон, а не мой. Может быть вам пора признать что армия Франца-Иосифа воевала не на той стороне. Единая Германия при гегемонии Пруссии неминуемо станет агрессивным, милитаристским и реакционным государством. В этом вопросе я всецело на стороне вашего барона Бигелебена¹. А вообще, я читал что в Германском союзе большие надежды возлагают на, только что взошедшего на Баварский престол, Людвига II.

– Не смешите меня, любезный Олав Христиан, Людвиг Баварский безнадёжный эстет и романтик, безумно влюблённый в музыку Вагнера. Но как политик он пустое место. Увы, но мой баварский тёзка совершенно не создан для великих дел. Так что, Струэнзе, – сказал я поднимая бокал. – Если это не суждено ни Австрии ни Баварии, то пусть хоть маленькая Саксония объединит вокруг себя Германию. Только бы не пруссаки. К чёрту Пруссию!

– К чёрту Пруссию! – тут же подхватил тост датчанин. Мы подняли бокалы и выпили. Настроение значительно улучшилось.

 
                                         * * *
 

Вообще-то Струэнзе мне здорово надоел за время поездки. Сначала он читал свои стихи из толстой чёрной тетради. После Дрездена она закончилась, и я было уже вздохнул с облегчением. Но чёртов датчанин достал другую, в синем переплёте, содержавшую его путевые заметки, и опять же изрядное количество стихов.

Во время остановки в Праге, я послал Алоиса за газетами. Но ими тут же завладел неугомонный Струэнзе, что с жадностью начал их просматривать. Видимо новости его не порадовали. Вычитав о том, что в его датском отечестве Блуме² сменил Монреда на посту главы кабинета министров, он задумался и замолчал.

Впрочем молчание его должно было продлиться совсем не долго. Опасаясь того что он попытается вызвать меня на политический диспут, я спросил, воспользовавшись возникшей паузой.

– Скажите, любезный господин Струэнзе, среди литературы хранящейся в ваших огромных чемоданах, есть что-нибудь написанное не вами?

– А в чём дело?

– Да так, хочется почитать что-нибудь новенькое. А все взятые с собой книги я уже давно прочитал. Некоторые по несколько раз. – Раскрыв чемодан, мой попутчик долгое время в нём копался, что-то перебирая и откладывая. Потом протянул мне книгу в зелёном переплёте.

– Вот рекомендую – Стен Блихер³. Читали?

– Не приходилось, – признался я.

– Думаю вам понравится. Прекрасное описание природы, знание народной души, хорошее чувство юмора. Особенно рекомендую «Ютландские рассказы о разбойниках».

______________________________________________________________________

1. Людвиг Максимилиан фон Бигелебен (1812—1872), барон, австрийский государственный деятель. Решительный враг Пруссии и, в то же время, сторонник Великой Германии. Был вторым уполномоченным Австрии на Лондонской конференции по Шлезвикскому вопросу.

2. Христиан-Альбрехт Блуме (1794—1866), датский политический деятель. С 1851г. министр иностранных дел, в 1852г. премьер-министр. В 1864г. вновь становится главой кабинета, на этом посту сменил Монрада, и подписал Венский мирный договор.

3. Стен Стенсен Блихер (1789—1846), известный датский писатель. Основные произведения: " Путешествие по Ютландии за шесть дней», трагедия» Иоанна Грей», " Предания Альгедена», «Рождественские каникулы», «Пастор из Вейльбю» и проч.

____________________________________________________________________

Поблагодарив Струэнзе я углубился в чтение. Мой спутник, вздохнув, сделал тоже самое выбрав для этого книгу стихов Роберта Броунинга¹. В нашем купе, наконец-то, наступила благословенная тишина. Спустя полтора часа Струэнзе отложил книгу и наполнил свой бокал.

– Послушайте, Людвиг, – произнес он. – Не пора-ли вам уже рассказать, куда мы едем? Зачем? Почему так быстро собрались? Я, как ваш верный спутник, должен знать цель нашего вояжа.

– Дорогой Олав Христиан, я понятия не имею зачем вы увязались за мной. Наверное для того чтобы развеять унылую тоску вашего пленения, и не быть окончательно съеденным комарами. Разве не так? – Струэнзе усмехнулся и осушил бокал.

– Ну а вы, мой друг? Ведь я чувствую как вас гложет некая забота. Может быть всё же поделитесь?

– Ну что вам сказать, мой настырный, пленённый друг, боюсь вы всё равно не отвяжитесь. Так вот, у меня была невеста… Вернее это я думал что она у меня есть. Я знал её с детства. Наши отцы были старинными приятелями, и дружили до самой смерти моего батюшки, произошедшей два года назад. Но когда, пару недель назад, я попросил её руки то получил резкий отказ.

Граф Вильгельм фон Траумберг, отец моей невесты, бывший ландмаршал Богемского ландтага и пожизненный член Палаты Господ в Рейхсрате. Он излишне щепетилен в вопросе замужества своей дочери и выборе будущих родственников. Граф вообразил, уж не знаю почему, что жених из рода фон Хагнедорфов не подходящая партия для его дочери. Вообразил себе что наш род недостаточно знатен чтобы породниться с Траумбергами.

Большей чуши я не слышал. Он наверное забыл, что ещё воюя под знамёнами Анри Дампиера², против Бетлена Габора³в Трансильвании в 1604 году, наши предки были в абсолютно равном положении. А во время тридцатилетней войны, сражаясь в армии Валленштейна, мой предок, Теобранд фон Хагендорф, спас жизнь его родственнику, в битве при Нордлингене. Не думаю что он всё это забыл! Скорее предпочёл забыть! А потом он заявил что Анна-Мария уже сосватана за князя Виндишгреца, его старого друга. И эта партия гораздо более подходящая для его дочери.

– Виндишгрец? Тот самый, палач Праги? – на лице Струэнзе отразилось глубокое недоумение. – Но он ведь совсем глубокий старик.

– Он не старик, вы ошибаетесь Олав, он уже два года как покойник. Это во-первых. Во-вторых, Альфред фон Виндишгрец, никакой не палач. Он просто выполнял свой долг. Надеюсь вам, как офицеру и дворянину, не надо объяснять что такое долг. Пражская чернь убила его жену и старшего сына. Так что этот факт вполне оправдывает некоторую его… излишнюю жёсткость. И наконец, в-третьих, речь идёт о его младшем сыне – молодом князе Виндишгреце.

_____________________________________________________________________

1. Роберт Броунинг (1812—1889), один из самых выдающихся английских поэтов ХIХ века. Основные произведения: «Парацельсий» -1835г. «Иван Иванович» – 1878г. «Сорделло», «Паулина» -1833г.

2. Анри-Дюваль граф Дампиер (1580—1629), австрийский фельдмаршал. В 1604году он разгромил армию Бетлен Габора вторгнувшуюся в Трансильванию.

3. Бетлен Габор (1580—1629) венгерский и трансильванский политический деятель и полководец. Боролся с князем Гавриилом Батори. В 1613г. он, с помощью турок завладел Трансильванией. Поддерживал чехов в борьбе против Фердинанда II. В 1620 году на сейме в Пресбурге он был выбран королём Венгрии. Но в 1621г. по Никольсбургскому мирному договору с Австрией, вынужден был отказаться от венгерской короны. За отказ ему было передано семь верхне-венгерских комитатов. Вступил в протестантскую антигабсбургскую коалицию с Англией, Данией, Голландией и немецкими землями. Пытался завладеть польским престолом но в 1629г. умер.

_____________________________________________________________________

– Ах вот оно что… ну тогда понятно. И что же сделали вы?

– Не будь он отцом Анны-Марии, я бы наверняка вызвал его на дуэль. Короче говоря мы расстались врагами. Скрипя сердце я уже считал Анну-Марию потерянной для себя, и тут получаю от графа это письмо. Я не знаю что там произошло, но он написал мне что больше не собирается чинить препятствий нашему браку с его дочерью. Более того, он просит меня приехать как можно быстрее. Всё это очень странно, Струэнзе.

– Ну, поздравляю вас, мой друг. Значит ваша проблема разрешилась наилучшим образом, – сказал датчанин вновь берясь за свои тетради.

– Да, но он ничего не говорит о причине заставившей его переменить своё решение. И ещё. Он пишет о том что его дочери грозит какая-то опасность. Теперь понимаете почему я не мог медлить.

1.Вартенслебен Вильгельм-Людвиг (1728—1796) – австрийский фельдцейхмейстер. Участник семилетней и турецкой воин. Затем участвовал в войне с Францией. Ему удалось одержать победы при Амберге, Вюрцбурге, и Эммендингене. В последнем сражении он был смертельно ранен и вскоре умер

– Но зачем вам вмешиваться в чужие дела? Тем более в дела подданных враждебного государства? – спросил я его.

– Война это временное явление, Людвиг, а вы были таким же солдатом как и я. Поэтому было-бы глупо считать вас своим врагом. К тому же, я всегда готов помочь в благородном деле. Короче говоря, вы можете на меня полностью положиться, фон Хагендорф.

– Благодарю вас, Олав Христиан, я ни на секунду не сомневался в вашем благородстве. – С этими словами я пожал датчанину руку.

– Ну вот теперь целых два отважных Ланселота отправляются спасать прекрасную девушку, – воодушевился Струэнзе.

Глава 6

Странный случай произошедший на Крумловском вокзале. История рассказанная пьяницей Гансом. Ночёвка в деревне без названия

Неприятности начались сразу по прибытии нашего поезда на Крумловский вокзал. Уже вечерело. Бедняга Алоис, выгружая наши вещи из вагона, уронил себе на ногу тяжеленный чемодан датчанина. Очень хорошо что сам Струэнзе был ещё в купе и не мог слышать омерзительную фразу про датского содомита, что процедил сквозь зубы мой денщик. Коротко размахнувшись я ударил его в челюсть.

Ох, не люблю я, совсем не люблю такие дела! Но люди низкого происхождения должны иметь абсолютно точное представление о границах дозволенного. Ударил слегка, так сказать, для порядка, но видно опять не рассчитал силу. Несчастный Алоис охнул и растянулся на земле среди чемоданов.

– Ну наконец-то можно размять ноги, – Струэнзе спрыгнул на перрон и сделал несколько шагов, потягиваясь и хрустя суставами.

– Стоять! Раздался грубый окрик, и в грудь датчанина сразу нацелились два ружейных ствола. Это был, невесть откуда взявшийся военный патруль. С непонятным, мстительным удовольствием, я заметил какой глупый вид приобретает физиономия славного парня Олава Христиана, когда его застают врасплох. Но и лица патрульных выражали самое тупое удивление. Маленький толстый фельдфебель с пышными усами и двое солдат, таращились на белобрысого очкарика одетого в форму датской королевской армии.

Увидеть живого врага здесь, в глухом тылу, преспокойно, при полном параде, разгуливающим по перрону, такое точно не укладывалось в их головах. Рассмеявшись я направился к ним.

– Что, фельдфебель, вас можно поздравить, взяли в плен живого датчанина? – спросил я, давясь от смеха.

– Так точно, господин капитан! – громко отрапортовал фельдфебель, вытянувшись во весь свой небольшой рост и отдавая честь. – Не иначе как лазутчик, – добавил он почти шёпотом.

– Людвиг, какого чёрта… ну объясните им, хватит ломать комедию, – взмолился Струэнзе.

– Ладно, фельдфебель, всё в порядке, – сказал я, вдоволь посмеявшись. – Этого лейтенанта, я лично, взял в плен две недели назад. Он освобожден под честное слово и мою ответственность, о чём имеется соответствующее предписание. – Вынув из кармана документ я продемонстрировал его фельдфебелю.

– А.., ну раз так… Тогда оно понятно, – тупо пробормотал старый служака.

– Благодарю вас за службу, – похлопал я его по плечу.

– Кровь и жизнь за Габсбургов! За Австрию, единую, неделимую, великую! – Высокопарно выкрикнул верный служака, выпучив глаза и щёлкнув каблуками. Потом махнул солдатам, и конвой двинулся дальше.

– И много у вас таких твердолобых патриотов? – ядовито усмехнулся датчанин. – Думаю что пока в вашей армии полно таких маленьких усачей, монарший престол может быть спокоен.

– Дорогой господин Струэнзе, если-бы в вашей датской армии было поменьше таких интеллектуалов как вы, и побольше простых, преданных служак как он, то наверное вы бы не проиграли столь постыдно. – Ответил я ему, довольно зло.

– Ну знаете, Хагендорф… Я.., – покрасневший Струэнзе попытался возразить, но затем замолчал и сняв очки начал их протирать.

– Ох, Струэнзе, Струэнзе, – вы набили книгами свои чемоданы но не озаботились взять с собой хотя-бы один гражданский костюм.

– Да мне как-то это и в голову не пришло, – растерялся датчанин.

– А зря. Пока не подписан мирный договор, думаю нам ещё не раз придётся объясняться с разными патрулями. Вот так мы и разлагаем армию. Что должны, по вашему, подумать эти бравые солдаты при виде австрийского офицера мирно путешествующего с врагом-датчанином.

– Вот, чёрт возьми, а у меня и денег то почти нет. – Струэнзе растерянно пожал плечами. Что же делать?

– Ну будем надеяться что у графа, к которому мы едем, найдётся подходящий костюм. Вы с ним примерно одного роста. А пока уповайте на то, что далеко не все разбираются в иностранной военной форме. Может быть сойдёте за пруссака или саксонца.

 
                                               * * *
 

А дальше начались какие-то совершенно непонятные события. Рядом с вокзалом дежурило примерно полтора десятка извозчиков.

– Эй, милейший, – обратился я к первому попавшему из них. – Помоги-ка погрузить наши вещи. – Молодой парень, тут же с готовностью, спрыгнул с козел и бросился выполнять распоряжение.

– Сию минуту, сударь, – он ловко подхватил пару чемоданов и потащил к своему экипажу. – Куда изволите ехать, господин офицер? – поинтересовался он звонким молодым голосом. По видимому парень уже долго поджидал какого-нибудь седока, и сейчас готов был ехать куда угодно.

– В замок Траумбергов, и побыстрее, милейший.

– О-о-о, – парень как то сразу поник и поставил чемоданы на место. – Прощения просим, ваша милость. Только в замок мы не ездим, уж извиняйте. – С этими словами он снова залез на козлы.

– Ты что, дурень, совсем спятил? – удивился я. – Если мы тебя просим отвезти нас в замок графа Вильгельма фон Траумберга, то какие тут могут быть проблемы?

– Никаких проблем, господин офицер. Но в замок мы не ездим. А в любое другое место – пожалуйста и с наибольшим нашим удовольствием. – В полном недоумении я подошёл к следующему извозчику, – пожилому, бородатому мужчине имевшему очень благообразный вид.

– Послушай приятель, отвезёшь нас в замок Траумбергов? – Тот резко вздрогнул и зачем-то перекрестился.

– Никак нет. Это абсолютно невозможно, господин капитан. – Коротко, по военному отрапортовал извозчик, видимо бывший солдат.

– Да что тут происходит, чёрт возьми? – взорвался я. – Я заплачу, тебе что деньги не нужны?

– Деньги мне очень нужны, господин капитан. Готов отвезти вас куда угодно, только в замок я не поеду. – Не понимая что происходит, я обошёл ещё нескольких извозчиков и от всех получил категорический отказ. Неугомонный Струэнзе во всю потешался.

– Скажите, Людвиг, в какое это дьявольское гнездо вы меня везёте?

– Да идите вы к чёрту, Струэнзе, – отмахнулся я. – Чёрт знает что творится. Ничего не понимаю. Раньше, это для них был самый выгодный маршрут. Да они передраться между собой были готовы из за него.

Следующий извозчик, судя по одежде гуцул, также на отрез отказался везти нас в замок. Покуривая свою трубку он заявил:

– Ну уж нет, панове, я туда не поеду. И никто не поедет, будьте уверены. Можете проверить но только зря время потеряете.

– Но почему? В чём дело? – недоумевал я.

– Просто не ездим и всё, уж извините, господа офицеры.

– Но, братец, я заплачу тебе четыре кроны, – сказая я, собираясь выяснить всё до конца. Замок, в котором прибывала моя несравненная Анна-Мария, почему-то внушал всем извозчикам необъяснимый, иррациональный страх.

– Нет, господин офицер, мы туда не ездим, – замотал он головой.

– Хорошо, плачу шесть крон, – на меня внезапно нахлынул азарт. Я должен был разгадать эту загадку, во что бы то ни стало.

– Щедро, ваша милость, – гуцул усмехнулся и расправил свои чёрные усы. – Только мне моя жизнь дороже, панове, а уж бессмертная душа тем более. – Он поглубже нахлобучил на голову свою шляпу и отвернулся.

В этот момент на привокзальную площадь въехал ещё один экипаж. Он представлял собой довольно жалкое зрелище – раздолбанная коляска запряженная двумя старыми клячами. На козлах восседал старик с седой бородой. Потрёпанная одежда, испитое лицо и синий нос выдавали в нём преданного поклонника Бахуса. Он курил трубку и перебрасывался с другими извозчиками чудовищно-омерзительными ругательствами.

– А ну расступись, сыновья славянских шлюх! Дай дорогу! Дети… свиноматок. Поросячья..! Не видите – австриец едет!

– Вот панове, – гуцул махнул рукой в сторону въехавшего на площадь сквернослова. – Это приехало старое немецкое дерьмо, которое при лучшей жизни звалось Гансом Бауэром. Думаю, это единственный человек который, может быть, согласится отвезти вас в замок. Он стар, и настолько пропил свои мозги что ему уже всё равно. Попробуйте с ним договориться, хотя лично я бы ни за какие деньги не согласился.

Приблизившись к экипажу старика Ганса, я скептически оглядел его. Странно что эта колымага вообще ещё ездила.

– А, господа офицеры, наверное вам нужен экипаж? – весьма радостно поприветствовал нас старик. Даже на расстоянии нескольких шагов, меня чуть не сбил с ног запах спиртового перегара. – Готов вас отвезти куда угодно, господа офицеры. Добрые австрийцы должны пользоваться австрийским экипажем. Нельзя доверять этим славянским прохвостам, среди них каждый второй- вор, или убийца.

– Послушайте, почтеннейший, нам срочно нужно добраться до замка Траумберг, – сказал я пытаясь увернуться от сивушной вони исходящей от старика. – Возьмёте туда нас доставить? – Пьяный старикашка икнул и посмотрел на меня выпученными глазами. Затем крякнул и закашлялся.

– Господам офицерам нужно в замок Траумберг? – переспросил он.

– Да и желательно побыстрее, я же ясно сказал. – Старик Ганс тяжело спустился со своей коляски, зачем-то проверил упряжь и выбил трубку о колесо. После этого окинул нас пристальным, оценивающим взглядом.

– А господа офицеры, часом, не лишились ли ума? – спросил он, оскалив в усмешке щербатый рот, и обдав меня новой волной перегара.

– Нам действительно нужно в замок Траумберг, нас там ждут. И я не понимаю, любезный, почему такая обычная просьба вызывает столько проблем. – Старикашка Ганс громко высморкался в два пальца, и вытер их о свой, и без того не очень чистый, сюртук. После этого не спеша стал набивать трубку уминая табак толстыми пальцами с чёрными ногтями.

– Боже мой, Людвиг, меня сейчас стошнит, – забормотал по французски Струэнзе. – Вы что, действительно собираетесь ехать с этой кучей навоза?

– А вы предпочитаете идти пять с половиной миль пешком? – ответил я на том же языке. – Придётся немного потерпеть, мой друг.

– О, язык лягушатников! – мгновенно оживился старикашка. – Вы, господа офицеры наверно прибыли прямо с фронта и поэтому не знаете что произошло здесь за последнюю неделю, – сказал он с тяжёлым вздохом. – Не надо вам, господа, ехать в Чёртов замок. Совсем не надо.

– Но почему? – я уже почти кричал. – В чём дело? Чего все боятся?

– Чего все боятся? Я вам так, господа, отвечу. Я уже старик, и в своей жизни сделал много зла. Хотя и добрых дел тоже совершил немало. Увы господа, природа человека весьма двойственна. И вот теперь я не знаю что перевесит, и куда я попаду после своей кончины – то ли в рай то ли в ад. Но если меня приберёт дьявол что обитает в этом замке, то ад мне точно обеспечен.

– Что за чушь ты несёшь, любезный, – возмутился я, услышав подобную глупость. – Довольно болтать, старик. Мы тебе просто заплатим двойную цену. Ты купишь себе много шнапса и почувствуешь себя счастливым. Вот и всё, и не надо нас пугать. – Но старикашка только покачал головой и повторил свою фразу.

– Ох не надо вам туда ехать. Совсем не надо. Да и ночь уже скоро, господа. А в Чёртов замок вы можете и с утра отправиться, если уж так нужно.

Мы почти четверть часа спорили и торговались с упрямым стариком, но в конце-концов всё же пришли к соглашению. Мы платим ему семь крон, что, как минимум, в два раза превышало обычную плату. Взамен, хитрый Ганс обязался нас доставить… нет, не в замок. На это мерзкий старикашка не за что не соглашался. Он готов был подвести нас только до ближайшей к замку деревни, откуда до конечной цели нашего путешествия было не больше мили. Ничего лучшего мы всё равно бы не добились.

Пристроив чемоданы, мы разместились в колымаге старого Ганса. Его ветхий экипаж сразу же заскрипел и затрещал, словно в любой момент был готов развалиться. Но одно радовало, – всё-таки мы тронулись в путь.

Пока наш экипаж кружил по извилистым улочкам старинного квартала Латран, Струэнзе безостановочно крутил головой по сторонам разглядывая незнакомый ему город. Живописные улочки и дома, красные черепичные крыши, протекавшую под мостом реку Влтаву. Особенно его поразила Зелёная или Масельницкая башня, замок Шварценбергов со знаменитым трёхъярусным мостом, и собор святого Вита с ещё одной грандиозной башней.

– Людвиг, Боже мой! Да ведь это настоящий город эпохи Ренессанса, – воскликнул он разглядывая угловой дом на Пивоварской улице. – А это… какой грандиозный замок! – указал он на громаду замка Шварценбергов. – Скажите, Людвиг, замок в который вы меня везёте такой же огромный?

– Увы, мой друг, Траумберги гораздо более древний род чем Шварценберги, но далеко не такой богатый. А Крумлов с XVIII века это вотчина Шварценбергов. Иногда они соперничали с Траумбергами, иногда роднились, но никто во всей Богемии не сможет сравниться с ними в богатстве. Так что, дорогой Олав Христиан, замок куда мы едем вовсе не столь величественный но куда более древний.

Но созерцание архитектуры вскоре наскучило датчанину, он посмотрел на меня и усмехнулся.

– И что же, милейший Олав Христиан, вас рассмешило на этот раз? – поинтересовался я.

– Да так… Вспомнил вашу физиономию, милейший Людвиг Франц-Теобранд, когда вы пытались найти нам экипаж. Только давайте без обид, но когда тот живописный возница отказался нес везти за четыре кроны, у вас было невероятно глупое выражение лица. – Сказав это, наглый датчанин засмеялся.

– Идите вы к чёрту, Струэнзе! – огрызнулся я в ответ. – Не понимаю что нашло на всю эту извозчиксую братию. Какое-то коллективное помешательство. И чем это, интересно, так мог напугать их замок? Ведь многие годы возили они туда людей, и отцы, и деды их возили.

– Наверное там завелись приведения, – съязвил датчанин. – Какой-нибудь стонущий и гремящий цепями старик, или прекрасная Белая Дама.

– Ничего подобного, господа офицеры, – вдруг подал голос наш возница. – Не сочтите за невежливость то, что я вынужден разговаривать повернувшись к вам спиной, только названная вами причина тут вовсе ни при чём. Приведения обитают в каждом замке, и почитай, в половине старинных домов.

Нет господа. старое доброе немецкое приведение не причинит вреда честному человеку. Не стоит бояться приведений, милостивые государи, это всего лишь неупокоенные людские души.

Но вот та тварь что обитает в замке, будет пострашнее тысячи приведений. Это настоящее, изначальное зло, пришедшее прямиком из ада.

– Ну и что же это такое? – спросил я, ожидая что пьяница Ганс расскажет какую-нибудь примитивную детскую страшилку. Что ж, ехать ещё долго, хоть скоротаем время. Но старикашка вдруг замолчал, видимо он размышлял, стоит ли рассказывать их сакральную, местную легенду двум проезжим господам. Между-тем, мы уже миновали городские кварталы и выехали на залитую вечерним солнцем просёлочную дорогу.

– Траумберги это про/клятый род, – вновь подал голос старикашка. Вероятно он решил что мы всё же заслуживаем доверия. – Уж поверьте мне господа, более про/клятого рода и быть не может. Именно они принесли в нашу тихую, богоспасаемую Богемию, эту ужасную славянскую заразу.

– Вы не любите славян, Ганс? – поддел я старика. – Чем же они вам так досадили? Неужели отбивают ваших клиентов?

– Терпеть их не могу! – старикашка даже сплюнул на дорогу. – Все бездельники, лентяи и воры, не имеющие представления о порядке. Пожалуй, среди них есть только один порядочный народ – русские. Вот с ними я бы непременно выпил. Выпил за здоровье их царя Александра. Да и то, если разобраться, никакие они не славяне а такие же тевтоны как и мы.

Помню, как ещё мальцом, во времена Наполеоновских воин, я помогал их артиллеристам кормить и чистить коней. Они щедро платили за работу и ласково называли меня – «melkij zasranets». Правда я до сих пор не знаю что это означает на их языке, но звучит приятно.

Я мельком посмотрел на Струэнзе, – бедняга весь покраснел стараясь не лопнуть от смеха. Признаться, я и сам едва сдерживался. Мои скудные знания русского всё же позволяли перевести эту, столь милую сердцу старого пьяницы фразу, но зачем же так жестоко поступать с человеком.

– Ну и чем же тебе так пришлись по душе русские? – спросил я. – Только из-за детских воспоминаний?

– А разве не они дважды спасали нашу старушку Австрию? – ответил он вопросом на вопрос. – Сначала от проклятого лягушатника Бонапарта, а пятнадцать лет назад от чёртовых мадьяр. А чем мы им отплатили? Мы не только не поддержали их в Крымскую компанию, но и попросту предали. Нет, русские это отличные парни! Я бы обязательно с ними выпил.

– Не стоит, старина Ганс. Право же не стоит. Возможно они и хорошие парни, но даже такому специалисту как ты, никогда не перепить русского, – сказал я. – Да, старый пьянчуга неплохо разбирался в европейской политике. Было о чём подумать.

– И всё же, Ганс, что это за славянская зараза которую принесли сюда Траумберги? – попытался я вернуть его к первоначальной теме.

– Ну, точно не скажу, господа, славянская она или валашская, – задумался Ганс. – Может так оказаться, что даже и венгерская… Но зовётся она – Носферату, а по нашему – вампиры или вурдалаки.

Ну тут уж мы со Струэнзе не могли дальше сдерживаться, и как по команде, оба, разразились неудержимым хохотом. Вот, значит, чего боялись те извозчики с привокзальной площади! Вот чего страшился тот молодой гуцул, отказавшись от двойной платы. В действительности всё дело было в примитивной, простонародной сказке. Мы хохотали до слёз, едва не надорвав животы.

Вокруг простирался превосходный сельский пейзаж, а тёплый ветерок обдувал нам лица и волосы. Я ехал к своей любимой невесте, и вообще всё, абсолютно всё, в тот момент казалось мне прекрасным. Самым прекрасным в этом лучшим из миров.

– Да уж, – продолжая сотрясаться от смеха, произнёс Струэнзе. – Говорил же я вам, Людвиг, что чем примитивнее, необразованнее народ, тем богаче и красочнее их мифология. Надо же, так испугаться детской сказки!

– Смейтесь, смейтесь, молодые господа, – в голосе Ганса послышалась злоба и раздражение. – Ваше право не верить. Но я долго живу на свете, и я вам говорю, благородные господа, в замке Траумбергов, точно обитают вампиры! Проклятые Богом ожившие мертвецы.