Комендант сидел за столом, в своем кабинете. Перед ним лежал лист с надписью «План работ», но вместо того, чтобы заниматься делом и написать под гордым заголовком хоть что-то, Комендант крутил в пальцах авторучку и прислушивался к дождю за окном. Тот словно шептал ему что-то важное.

«Надо с Хельгой поговорить, – думал Комендант. – Как-то так объяснить ей всю ситуацию. Или, может, просто записку написать. Как там пишут: прости-прощай, дорогая Хельга. Прости – и прощай».

– К вам можно? – раздался стук в дверь и знакомый голос. Всехний засунул нос в комнату. – Тут еще Харольд со мной, но мы ничего не делали. Мы просто тут, как свидетели. По доброй воле. Просто, чтобы сообщить информацию, знаете. А то мало ли.

– Это, понимаете ли, бывает, – вздохнул Харольд, заходя в комнату с несколько виноватым видом.

Комендант взглянул на них и снова устремил взгляд в окно.

– Ну так вот, – сказал Всехний, привычно запрыгивая в кресло. – Тут, переставляете, одна девушка зашла в подвал.

Комендант непонимающе посмотрел на него.

Волк подождал еще какой-то реакции и вздохнул.

– Ладно, повторю еще раз. Одна девушка… Ох уж эти девушки! В общем, я сначала даже подумал, что она просто ошиблась дверью.

Комендант задумчиво покивал:

– Девушка, конечно, может ошибиться дверью, – согласился он, – особенно, если она очень хочет ошибиться.

Харольд растерянно моргал, переступая с ноги на ногу.

– Начало нашей истории довольно интересное… – нерешительно вступил он в разговор, но волк его перебил:

– Вот только концовки нет. Так вот, одна девушка, в длинном сером пальто, с капюшоном… – Всехний задумался. – Вы представляете, да? Вы видели у нас хоть кого-нибудь, в пальто?

– Ее желание было остаться неизвестной, – церемонно произнес Харольд.

– И, может быть, не только, – добавил волк. – Ее желание, как вы говорите, было еще и спуститься в подвалы. И, может быть, надолго – там же холодно. Иначе, зачем так кутаться?

Комендант попробовал сосредоточиться, но все его мысли были заняты предстоящим разговором с Хельгой.

– Ну и что? – спросил он.

– Вы что-то сегодня плохо соображаете, – заметил Всехний.

– Думаю немного о другом.

– Что, наконец собрались с Хельгой объясниться?

Волк угадал настолько точно, что Комендант вздрогнул.

– Да, – признался он. – Сколько можно тянуть.

– Ого. Ох, я вам не завидую… Что будет! Крики, скандалы, стрельба! Истерики на всё Кленовое Место!

Харольд тоже покачал головой.

– Мы с ней не муж и жена, – коротко произнес Комендант.

– Конечно, – закивал Харольд, – ваши отношения с ней не являются возвышенно-романтическими, но все-таки госпожа Хельга привыкла воспринимать вас в сфере некоей духовной близости.

– И тут вдруг, бац! Бац! – запрыгал Всехний.

– Не ори, пожалуйста.

– Нет, правда, бац – и вы с Лу-Лу. Каждый день, с утра до вечера. Вместе, как голубки. Да она же с ума сойдет.

Комендант задумался. Представить себя с Лу-Лу, и при этом с Хельгой где-то неподалеку, у него никогда не получалось. Он опять начал прислушиваться к дождю, впадая в оцепенение, потом потряс головой и пришел в себя:

– Давай лучше вернемся к вашей истории. Я уже забыл, на чем ты там остановился. Кто-то куда-то вошел…

И тут постучался Конгруэнций:

– Можно? – бес зашел в комнату и посмотрел на собравшуюся компанию.

– Как же без тебя, – махнул рукой Комендант. – Без тебя не полный комплект. Итак, господа собравшиеся, начнем в очередной раз. Что там у вас приключилось?

– Только мозги включите, – попросил волк. – Сколько уже можно повторять. Соберитесь, вспомните того лягушонка, попавшего в молоко. Он же сначала сбил сметану, потом масло – потом выбрался.

От этой философии Коменданту захотелось есть. Он полез в тумбочку, отыскал надорванный пакет чипсов.

Всехний с удовольствием присоединился к перекусу, и пакет пошел по рукам, завершив судьбу в лапах Конгруэнция.

– Давайте, – сквозь всеобщее хрумканье сказал Всехний, – я вам всё расскажу так понятно, что вы поймете, несмотря на все эти ваши…

– Кадровые перестановки, – подсказал Харольд, церемонно достал из кармана платок и аккуратно вытер уголок губ.

– Да, несмотря на них. Итак, представляете себе ту дверь, в подвалы, низкую, зеленую, исцарапанную?

Комендант кивнул, пытаясь избавиться от образа Хельги с револьверами.

– Так вот, прямо только что, полчаса назад, какая-то девица в сером, туда преспокойно зашла.

– Ты меня сбиваешь, – вздохнул Комендант. – Тут не поймешь, как лучше с Хельгой объясняться, а ты всё про какую-то дверь. Она, эта зеленая дверь, она же закрыта, в смысле, заперта.

Всехний, с досады, укусил себя за кончик хвоста.

– Если мне еще кто-то скажет сегодня, что эта дверь закрыта-заперта, я свихнусь, – произнес он. – Кому не расскажешь – все талдычат одно и то же: дверь же закрыта, дверь же заперта. Вот я что сделаю, если она в нее все-таки вошла? Она туда вошла, и дверь за ней закрылась. Заперлась. – Волк легко спрыгнул с кресла и перебрался на подоконник, прижавшись носом к стеклу. Дождь и не думал прекращаться, всё выглядело серым и неуютным, на поверхности озера колыхалась крупная серая рябь.

– Кто это видел?

– Харольд, – кивнул Всехний в сторону дворецкого. – Мы сидели в укромном месте, прятались от дождя, тихо-мирно беседовали о всяком, никого не трогали…

Комендант навел на него палец:

– Ты! Ты! Я так и думал!

Всехний спрыгнул на пол и прижал лапы к груди:

– Клянусь, я только один из свидетелей, и то не самый главный! Я тут совершенно ни при чем! Конго, Конго, ты мне веришь? – спросил он беса. – Веришь же? Сначала на меня свалили пропажу ключа от подвалов, месяц назад. А я его не брал, да и зачем он мне бы нужен был? И вот сегодня я случайно опять оказался замешан в эту историю!

– Я верю, – вздохнул бес. – Верю. А вы потом за этой девушкой не пошли? Ну, хотя бы посмотреть…

Харольд сбивчиво и путано, мешая самые изысканные выражения с эмоциональными высказываниями, объяснил, что они конечно подошли к двери, но та оказалась закрыта.

– Заперта, – пояснил волк. – И еще кое-что. Там была паутина, немного, но очень толстая. Комки и просто нити такие мокрые, на траве.

– Как вы поняли, что это была девушка? Может, мужчина в капюшоне?

Всехний задумался:

– Э-э…

– В виду некоторых примечательных особенностей, – пришел на выручку Харольд, – совершенно невозможно, чтобы это был мужчина.

– Ну, тогда всё проще простого, по этим особенностям у нас тут каждый – специалист. Ты что, серый, не можешь понять, кто это был? Рост, фигура, может волосы выбивались. Есть версии?

– Версии, – повторил задумчиво волк, принявшись задумчиво покусывать хвост. – Ну, Фиону мы потом сразу видели, а Джейн худышка. Хельга у себя? – волк посмотрел наверх.

Конгруэнций кивнул.

– Едем дальше. Марина ниже ростом.

– Елена?

– Она такая нескладная, ее ни с кем не спутаешь. Олеся, э-э…

– Имеет более внушительные особенности, – подсказал Харольд.

– Да. Вот, на Вику похоже.

– Я извиняюсь, что быть может, вмешиваюсь в ту область, где не совсем силен, – произнес Харольд, – но наша Викусик как бы э-э, хорошо приспособленная к жизни, – он поймал взгляды, полные непонимания, и развил мысль: – У нее более, э-э, спортивные действия. Движения. Нет такой плавности, как у… как у…

Комендант ощутил легкий укол в области сердца, но промолчал.

Всехний же подытожил:

– Лу-Лу.

– Лу-Лу, – эхом откликнулся Харольд.

– Сто процентов, если мы к ней сейчас пойдем, ее не будет в комнате, – сказал волк. – Могу поспорить.

Комендант откинулся в кресле и попытался сосредоточиться, но это давалось сегодня с большим трудом. От этого дождя и предстоящих в жизни перемен не хотелось ни думать, ни действовать.

Всехний принялся было опять покусывать собственный хвост, но потом бросил и взглядом начал выискивать что-то на висевшей у окна полке.

Харольд неуверенно озирался – он не так часто оказывался в этой комнате и чувствовал себя не очень уместно.

– По-вашему выходит так, что Лу-Лу сначала, где-то месяц назад, стащила ключ от подвалов, – начал Комендант, – и вот, значит, ходит в эти подвалы, ходит… Но в этом же нет никакого смысла. Лу-Лу – и подвалы. Лу-Лу – и подвалы. Ну, никакой же связи.

– Задумала что-то, наверное. Может, черная магия, колдовство, порча и напускание тьмы, – Всехний распушил хвост. – Я давно говорю, что она ведьма. Вы видели когда-нибудь у девушек такие оранжевые волосы? И это она их не подкрашивает, сами такие лезут. А глаза? Они у нее какого цвета?

– Зеленые, – ответил Комендант. – Темно-зеленые.

– Серые же, – возразил Конгруэнций.

– Светлые, лучистые, – вздохнул дворецкий, – зеленоватые, с искринкой. Мой любимый цвет, как у прежних владельцев замка.

– Вот, – кивнул волк. – Видите?

– Довольно сложно представить в колдовском образе нашу Лу-Лу, – покачал головой Харольд, – но есть истина в том, что наши сведения о ней бедны и скуповаты. Она немногословна и содержание ее мыслей… Э-э, так сказать, ее внутренний мир, представляет некоторую, действительно, довольно загадочную область сведений.

Комендант подумал.

– Может, она просто хочет сделать мне какой-то сюрприз? – предположил он.

– В подвалах? – спросил волк, глядя на него странным взглядом.

– Да, в подвалах, – ответил Комендант и пожалел, что в его голосе не было достаточной уверенности.

– Комендант, вы больны. Вас надо изолировать от общества, от Лу-Лу и, главное – от самого себя. Какой сюрприз можно сделать в подвалах? А паутина? Вы про Лу-Лу что, вообще, толком знаете? Вы с ней о чем-то серьезном хоть раз говорили?

– Я доверяю своему сердцу.

– Замечательно, – кивнул волк. – А теперь включите голову и скажите это еще раз.

За окном ударила молния, гром запоздал, но всё же где-то прогремел, в отдалении.

– Я доверяю своему сердцу.

– Она вам о себе что-то рассказывала? Ее прошлое, или какие-то планы на будущее.

Комендант задумался.

Раздался знакомый стук каблуков, дверь распахнулась, едва не пристукнув Харольда, и в комнату вихрем влетела Хельга.

– Вот где еще можно встретить столько бездельников сразу? – спросила она. – И чем тут пахнет, вкусным таким, орешками солеными? А чего это вы тут обсуждаете, какой очередной дурдом на повестке дня, что мой драгоценный Комендант такой полувымерший, на себя не похожий, как будто ему сегодня с башни прыгать или очередной отчет предоставлять, о положении дел?

– Он вас хочет бросить, – бестактно объяснил волк. – Он любит другую. Вы, конечно, понимаете, кого. Лу-Лу, ясное дело. Причем любит так, что говорить с ним бесполезно. Если она сейчас придет сюда и всех нас повесит на потолке, он решит, что мы сами ее об этом попросили.

В комнате воцарилась тишина, и даже стенные часы, со страху, замерли и перестали тикать.

– Вот как? – поразилась Хельга. – Вот прямо так? Ты что, дорогой, всерьез решил со мной разойтись?

Комендант кивнул. Сердце его учащенно билось, он замер и не шевелился.

Хельга походила по комнате, вбивая каблуки в пол. Поскольку места было мало, собравшимся пришлось серьезно потесниться. Харольд же, воспользовавшись ситуацией, вообще незаметно выскользнул из комнаты.

– Всехний, на каком этапе своей бессмысленной жизни Комендант сошел с ума? – спросила наконец Хельга.

– На моих похоронах, – ответил волк.

– Ты! – Хельга вытянула палец в его сторону. – Ты! Я знала, что это всё ты! И не делай круглые глаза!

Всехний сдернул покрывало с кресла и завернулся в него так, что из глубины только глаза поблескивали:

– Ну вообще, – сказал он. – А вот то, что дождь идет, это не я виноват? Давайте, валите всё на серого.

За окном дождь усилился, словно услышал эту фразу.

– Ладно, – Хельга уселась на подоконник. В ней не осталось ничего важного и грозного, чувствовалась только растерянность. Комендант смотрел на нее с опаской и еще большим удивлением. Такой он ее никогда не видел.

– Господи, – сказала она неожиданно тихим голосом, – меня бросили. Бросили, бросили. Как это ужасно, что же делать. Мы, конечно же, не муж и жена, но всё же мы как-то всегда были рядом, а теперь, получается, мне совсем нет места в этой истории, я тут не нужна, я лишняя, без меня всем будет лучше… Боже, Боже, что же делать, что вообще делают в таких случаях, я не знаю, у меня такого никогда не было, бывало, чтобы я прекращала всякие отношения, но вот это, вот это совершенно неожиданно и так странно.

Ей на глаза попался бес, который случайно уронил папку, с неожиданно громким звуком.

– Конгруэнций! Что делают в таких случаях?

Бес вздрогнул.

– Ну как, – сказал он, замявшись. – Обычно, скандалы всякие. Дверями хлопают.

Хельга задумалась, покачала ногой.

– Бывает, и до убийства доходит, – добавил Всехний.

– А можно вот, без этих ваших подсказок как-то обойтись, – попросил Комендант, чувствуя, однако, что с души словно камень свалился. На первый взгляд казалось, всё не так страшно.

Хельга поднялась, скомандовала бесу:

– Пошли со мной… я соберу вещи и отправлюсь к подруге, к Анне. Да, мне кажется, это хорошая идея. К ней – и немедленно! И не смей мне возражать! – прикрикнула она, несмотря на то что Конгруэнций, впервые услышавший про подругу Анну, не то что возражать – дышать старался поменьше. – Найди Кентавра. Пусть поднимает свой толстый зад и собирается в путь. Сегодня я хочу заснуть где-нибудь в другом месте…

– Вы вернетесь? – тихо спросил Всехний, высунув голову из укрытия.

– Вернусь, когда вы тут будете в своем уме!

«Не скоро, значит», – подумал волк. Вслух он говорить этого не стал, но все как-то уловили эту его мысль.

Хельга вышла, как вихрь и буря; за ней тихо ушел Конгруэнций.

– Ну и чего вы натворили? – спросил волк Коменданта, когда они остались одни. – Довольны? Мы Лу-Лу идем проверять?

– Нет. Ей я доверяю.

– Ей вы доверяете, своему сердцу доверяете, а вот всем остальным – нет, получается. Слушайте, Комендант, вы прямо сейчас влипаете в какую-то историю.

– И это прекрасная история!

Волк запрыгнул в кресло, улегся, положив голову на вытянутые лапы, решив, что говорить тут больше не о чем. Под шум дождя он быстро заснул.

Комендант подумал, посидел, попробовал было чем-то заняться, но всё валилось из рук. Он решил действовать и отыскал на полке зеленую папку, в которой видел схему подвалов. Найдя старый набросок, довольно невнятный, со множеством исправлений, он погрузился в его изучение. Было не особенно понятно, но всё же, имелся хоть какой-то ориентир.

Итак, подвал состоял из нескольких десятков помещений. Между ними были хитрые коридоры, нарисованные пунктиром проходы, двери, обозначенные жирными черточками, всё немного безумно, но на вид – ничего сложного. Начать осмотр можно с правой стороны, потом, значит, двигаться по кругу… по кругу.

Комендант подумал, что всё можно обойти минут за 15. Он взял фонарик, посмотрел на крепко спящего волка, еще раз глянул в схему. По-хорошему, надо было взять оружие и напарника… Всехний в напарники явно не годился, да и будить его было жалко. Из оружия же в кабинете была только шпага. Комендант попробовал представить себя с ней в подвалах.

«Да что у нас, в Кленовом Месте, может такого случиться?» – решил он и вышел за дверь.

14. Подвалы

В замке было тихо, только в Резиденции горел свет, мелькали фигуры, и слышался смех – плохая погода не была там помехой веселью. Ежась от дождя, стараясь держаться ближе к стенам, Комендант шел к подвалам, о существовании которых вообще, часто забывали. Он хотел было позвать Здоровенного, чтобы сломать замок, но к его удивлению, вход оказался открытым и дверь под его рукой послушно подалась. Ведущие вниз ступени веяли могильной сыростью.

«Всё же надо бы позвать кого-то, – подумал Комендант. – Конгруэнция, что ли». – Ему было не по себе. В легкой куртке, с фонарем и схемой… Комендант провел рукой по мокрым волосам, но быстро отбросил сомнения:

«Да что у нас может случиться ужасного?» – подумал он, решился и начал осторожно спускаться по ступеням, опираясь на холодные, шершавые стены и чувствуя, как к ладоням прилипают комки паутины. Чем дальше вниз, тем паутины было всё больше, а желания продолжать путь – всё меньше. Когда глаза привыкли, он стал различать в этой кромешной темноте какие-то детали. Посветлее было слева, он прошел туда – там была дверь в комнату, которую освещал лучик сверху, невесть как пробившийся через трещину в сером, куполообразном потолке.

«Не обвалилось бы тут всё, – подумал он. – Завалит, как в могиле».

Поколебавшись, он включил фонарь и продолжил осмотр. В первых помещениях ему не попалось на глаза ничего интересного. Заброшенность, сырость, мрак, запах мышей и затхлости, хотя говорили, что раньше тут были жилые помещения. «Не представляю, кто тут мог быть по своей воле, – подумал Комендант. – Даже для затворника это слишком…»

Кладка из бурого кирпича кончилась, и теперь его окружали стены, грубо выложенные из серых камней. За очередным поворотом открылось помещение с закругленной стеной, которую он на схеме точно не видел. Комендант развернул лист, под свет фонарика попробовал отыскать что-то похожее, но никаких изгибов там не было.

«Не вернуться ли», – подумал он уже в которой раз, а потом решил – закругленная стена или нет – это без разницы. Сейчас он всё осмотрит и вернется в замок. Выпьет чай у камина, расслабится.

Он смело пошел вперед, стараясь не терять направления в извилистых коридорах. Один раз свернул слишком круто, подумал, вернулся и выбрал другой путь. Через несколько минут остановился, осмотрелся. Толкнул ради интереса первую попавшуюся дверь, посветил – ничего такого, очередная заброшенная комната.

«Назад, – подумал он. – Хватит бродяжничества. Ну назад уж будет быстрее».

Но назад быстрее не получилось, и он лично в этом убедился. Те места, в которых он блуждал, не имели к схеме никакого отношения – теперь это было ясно.

«Ладно, – подумал Комендант, – я ведь шел оттуда», – он продолжил путь, но фонарь выхватывал из темноты слишком мало, одинаковые коридоры и проходы не отличались друг от друга, и сориентироваться было трудно. Проплутав еще минут десять, Комендант признал, что во-первых, он свалял дурака, отправившись сюда в одиночестве, а во-вторых, он понятия имеет о том, где сейчас находится.

Он задумался. Этих закоулков тут могло оказаться сколько угодно, так что без научного подхода плутать тут можно было бесконечно. Он подобрал обломок кирпича. Как выбраться из лабиринта, знает каждый – надо просто ставить на развилке отметки и выбирать свободный от этих знаков путь, чтобы не ходить по одним и тем же местам. Через минут пятнадцать он блуждал среди отметин, добросовестно стараясь придерживаться научного подхода. Подход, безусловно, помог бы, но тут свет фонаря начал слабеть, прямо на глазах.

«Приехали, – подумал Комендант. – Хорошо, будем идти на ощупь. Можно, например, ставить камешки вместо отметок. Всё просто».

Вот только без фонаря он ничего не видел и, действуя на ощупь, даже не понимал что перед ним – помещение, коридор или очередная развилка. Он периодически включал фонарь, стараясь беречь его.

Одна стена показалась ему необычной. Он посветил, подошел поближе – и точно, кладка была более темная, из гладких камней, с белыми вкраплениями. Аккуратная, на загляденье. Что-то похожее попадалось при раскопках. Кажется, он начинал бродить в совершенно неведомых местах. Под ногами что-то хрустело, потолки были совсем низкие.

Ему привиделись жуткие заголовки, выполненные крупным шрифтом: «Комендант затерялся в подвалах», «Комендант остался без света» и наконец – «Молния! Найдено окоченевшее тело Коменданта».

От таких позитивных мыслей он опустился на землю, сел, прислонился к холодной стене. «Спокойно, – сказал он себе. – Ну не бесконечный же тут лабиринт». Выход был, возможно, где-то прямо тут, совсем рядом. Рядом, совсем рядом, но вот так вот бродить наугад – это была плохая идея.

Голубоватое свечение пронеслось слева – он быстро повернул голову и успел заметить отсвет. В этих застенках он уже был согласен на любое привидение, лишь бы оно светило или показывало дорогу. А лучше – и то, и другое.

Комендант встал и пошел туда, где мелькал неведомый светлячок. Непонятный, трудно различимый, быстрый как муха огонек оказался Элвиным – он вертелся впереди, явно указывая путь.

– Элвин, искорка разума, – сказал Комендант искренне, – как же я рад тебя видеть! Вот уж выручил, так выручил.

По крайней мере, его путь теперь имел смысл. Где-то капала вода с потолка, негромко и зловеще. Ощупью он шел вперед, одну руку держа перед собой, другую – над головой, чтобы не стукнуться о потолок, который тут менял высоту по своему желанию. Сколько он шел и куда – неизвестно, но вдруг, в этой темноте и тишине, когда слух обострился едва не до звериного, ему послышались голоса или шепот – он уже плохо понимал, но старался не упустить источник звуков. Тихий стук раздался слева, скрипнула дверь. Ага. Он пошел в этом направлении. Голоса сразу стихли, но он уже был совсем рядом, нащупал проход, дверь, включил фонарь и вошел в комнату.

В центре стояло высокое кресло, словно трон, вокруг которого на столиках и стульях громоздились старинные книги. Он осмотрелся. У стены высились коробки и банки, что-то темнело в углу, и чувствовался хорошо знакомый запах, который в этой подвальной сырости ощущался особенно явственно – запах духов Лу-Лу. Она здесь была, и не так давно.

В темном углу что-то зашевелилось; Комендант посветил, вздрогнул. Там был проход, который он не сразу заметил, и в нем копошились огромные пауки. Трое или четверо размером с футбольный мяч, а двое мохнатых монстров доходили ему до пояса. Они медленно подбирались к нему, ослепленные светом фонаря. Комендант хотел было уже что-то сказать, подходящее к случаю, но от этих взглядов, от этих глаз всех форм и размеров, у него сдали нервы. Он бросился из комнаты и помчался, не разбирая дороги. За ним погнались, его преследовали, он слышал шорох позади и понимал, что шансов у него в такой ситуации нет. Казалось, дела совсем плохи, но тут слева показались знакомые места, за которыми была заветная лестница, ведущая наверх. Комендант из последних сил рванулся вперед, но тут ступенька под его натиском обвалилась, и он упал, еле успев выставить вперед руки. Опутавшая ногу паутина потащила его назад. Он забился, стараясь ухватиться за выступы, и вдруг увидел впереди знакомый силуэт.

– Беги! – закричал он Всехнему. – Зови на помощь!

Волк смотрел на него с любопытством, на голове его ярко-белым светил фонарь, луч от которого метался по стенам.

– Уже бегу, – откликнулся он. – А что здесь происходит?

Комендант обернулся. Пауки толпились ниже, немного сумбурно громоздясь друг на друге. Вид у них был совсем не страшный.

– Вы чего тут носитесь? – спросил их Всехний. – Вы чего за Комендантом бегаете? Совсем обалдели? Вы это, выходите чаще отсюда, на свежий воздух. А то так и до дурдома добегаться можно.

– Ты их знаешь? – спросил Комендант. Он сел, освободил ногу, отбросил паутину, отряхнулся. Потер колено. Упал он не слишком удачно.

– У меня с ними кое-какие дела, – ответил волк. – Они иногда выползают через дыру у колокольни. В этих же подвалах сидеть, свихнешься. Эй, мафия шерстяная, как дела с флюгером?

Пауки зашумели, позадирали лапы.

– Нету… спроса. Спроса нету. Совсем старый, гнутый совсем, совсем.

Говорили они тихо, торопливо, невнятно и как-то все сразу. Волк потер лапой ухо.

– Вот, угораздило связаться.

Неизвестно, кого он имел в виду, пауков или флюгер.

– На металл только сдать. Сдать, сдать, – зашумели пауки. – Совсем сдать.

– Сдавайте, – махнул лапой волк. – Менеджеры по продажам, тоже мне.

– Похоже, Лу-Лу у них главная, – сказал Комендант, и чихнул. – Кажется. Кажется, она и правда – ведьма. Там, в темноте. Комната, что-то вроде кабинета ее. Всё такое, колдовское. Вот что это? К чему бы?

Волк фыркнул:

– Да я вам про это сто раз говорил, вы же не слушали.

Комендант вспомнил странный взгляд Лу-Лу, которым она на него иногда смотрела, и подумал, что никогда не сможет его разгадать.

– Да, наверное. Видимо, вроде колдуньи, или что-то такое. А чего же она сидит там, в темноте с ними, – начал он заговариваться. – Зачем это так?

– Плетет темные сети, – хмыкнул волк. – То-то я чувствую, парни скрытничают. И боятся кого-то. Вон оно что. Лу-Лу! Тоже мне, партнеры по бизнесу… – обратился он к паукам. – Могли бы и сказать, что она у вас главная.

– Страшный секрет! – пауки опять говорили все вместе, растягивая слова на шипящих. – Ох, нам попадет!

– И поделом, – сказал волк и повторил: – Менеджеры по продажам, тоже мне. Ладно, пойдемте… – обратился он к Коменданту, – а то вы заболеете, и увольнять некого будет. Вот Орел расстроится.

Комендант махнул рукой паукам на прощанье и начал подниматься.

– Пока, мафия, – сказал волк за его спиной. – Еще поговорим о ваших коммерческих способностях.

Они вышли на свежий воздух. От капель дождя Комендант немного пришел в себя.

– Слушайте, – предложил ему волк, – а давайте в Каминной устроим турнир с пауками? Трое на трое, а? Знаете, как они карты перекидывают, это же загляденье, высший класс. Кентавра позовем или Охотника.

– Не до того мне сейчас.

– Послушайте, – сказал волк, – вам информация нужна или нет? Сядем за столиком, выведаем под шумок у них все секреты. Про Лу-Лу узнаем. Так, между делом, в неформальной беседе… Ну как?

Комендант подумал.

– Не хочу я играть с пауками. Я со страху вообще, чуть на тот свет не отправился, так убегал от них…

Он заметно прихрамывал. Болело колено, саднил локоть руки. «Плюс синяк на подбородке мне обеспечен», – подумал он.

– Ну чего вы пристали к рабочему классу? Вы, наверное, побежали – а они за вами. Парни просто делали свою работу, охраняли логово.

– Нестись-то за мной зачем?

– Неслись – и правильно делали, нечего соваться одному в такие места. Чего у вас в руках?

Комендант обнаружил, что всё это время он сжимал карту подвалов.

Он остановился, развернул план и показал волку.

– Хм, хм… – Всехний внимательно рассматривал схему, – интересненько. Вы где это взяли?

– Среди бумаг… у себя нашел. От старого управляющего еще осталась. Можешь забрать, если хочешь. Ничего общего с реальностью не имеет.

Они стояли у стен Резиденции, забыв о дожде. Карта быстро намокала, буквы расплывались.

– Еще бы имела, – сказал Всехний, – это же не наши места. Это из Лебяжьего замка. Видите, на обратной стороне печать?

Действительно, в углу на обороте был оттиснут выцветший знак в виде пера. Бледный, еле заметный – но волк ухитрился его рассмотреть.

– Вот я дурень…

– Сохраните, – посоветовал Всехний. – Видите, какие обозначения интересные. Может, пригодится. Расшифровку бы всего этого найти, вдруг там клад или что-то ценное. Надо Профессору показать.

Комендант аккуратно сложил карту, убрал в карман и чихнул так, что у самого в ушах зазвенело.

– Мне срочно нужно в тепло, – сказал он, вытирая нос. – Мне нужно в Каминную. Я хочу на диван, я хочу чай, мед, плед и огонь. И оладьи.

– Пойдемте, – не стал возражать волк. – Звучит заманчиво.