– Идите в болото! – орал Всехний, пытаясь выпутаться из наброшенной на него сети. – Я вас разорву на куски! Прокляну! Сдам на рога и копыта! Я вам это припомню! Попробуйте только меня еще о чем-то попросить!

Мелкий бес Элькин даже ухом не повел. Вместе с напарником он упрямо тащил волка к начальнику.

– Комендант приказал, – повторил он в третий раз. – Почему? Потому что дело важное. А ты не идешь. Почему?

– Я что, псих? – орал волк. – Сами разбирайтесь с этой Анжеликой!

– Комендант сказал, – повторил Элькин.

Второй бес, Пестрый, крепко держал сеть, в которой волк бился, словно рыба.

– А мы что, мы – подневольные, – произнес он. – Нам сказали – привести, мы и приведем… – Пестрый поежился, представив, что потом устроит им Всехний за такое обращение.

– Подневольные, – поддержал Элькин. – Потому что на службе. Сказано привести, значит привести. Ты же не захотел сам, как просили.

Они прошли мимо местной знаменитости – отшельника Гарри, который, увидев Всехнего в роли добычи, пришел в возбуждение:

– Так его! Так! Гэть! Гэть! – проревел он им вслед.

Бесы ускорили шаг.

– Скажите, что не нашли меня! – возмущался Всехний, пытаясь разодрать сеть. – Чтобы всем хорошо было!

Пестрый лишь хмыкнул:

– Как будто тебя можно не найти…

– Скажите, я умер! Пал смертью храбрых. От голода!

Бесы остановились передохнуть у лестницы главного входа, в тени. Серая громада замка возвышалась над ними.

– Если умер, – сказал Пестрый, – то доказательство надо. Хвост скажем. Или уши.

Всехний прекратил барахтаться и замер.

– Ну вы вообще уж заработались, – сказал он. – Вы там перерывы делайте, на отдых, на сон. В отпуск, может быть пора. А то у вас уже крыша поехала.

Добравшись до второго этажа, бесы впихнули волка в кабинет и захлопнули за ним дверь.

Мрачный Комендант сидел за столом. У окна переминался Конгруэнций. В кресле, которое так любил занимать Всехний, расположилась Анжелика с распечаткой в руках. Вокруг нее крутился Элвин – веселый голубоватый огонек, напоминающий светлячка. Он обожал, когда с ним играли, но сейчас всем было не до развлечений.

– О, привет, – взглянул на волка Комендант. – Хорошо, что зашел. Мы как раз о тебе говорили.

– Очень смешно, – фыркнул Всехний, встряхнувшись. – Силой притащили, еще и кресло мое заняли. Это что за приколы в выходной день?

– Вторник сегодня.

– Праздничный вторник!

– Обычный.

– У меня день рождения!

– Их было уже штуки три в этом году.

– Давайте ближе к делу, – перебила Анжелика и попыталась прихлопнуть Элвина ладонью. Она говорила быстро, в интонациях чувствовалось недовольство и раздражение. Анжелика уже обошла всё Кленовое Место, и увиденное ее совершенно не радовало. С каждым часом пребывания здесь, вопросов становилось всё больше и больше. Становилось понятно, что она застряла тут надолго.

– Хорошо, даю ближе, – кивнул Комендант. – Итак, господин хороший Всехний волк. У нас возникли некоторые затруднения. Не будете ли вы так любезны, разъяснить нам несколько вопросов?

– Нет, – сказал Всехний, глядя Коменданту прямо в глаза.

– Отлично. Тогда слушайте, – Комендант махнул рукой, передавая инициативу Анжелике.

Та кивнула и постучала авторучкой по бумагам:

– Вазы садовые, 18 век, 6 штук, – прочитала она. – Мы всё топчемся на первом пункте, а тут четыре страницы. Можно уже как-то ускориться?

Всехний непонимающе посмотрел на них:

– Какие вазы, вы о чем? Вы садоводством решили заняться? Больше делать нечего?

– Опись проводят, – пояснил Конгруэнций. – Ревизия. Проверка. Распоряжение самого Дмитрия Орла. Всё проверить по списку, что на месте, что это, ну. Непонятно где.

Всехний запрыгнул на подоконник, с тоской посмотрел в окно на залитую солнцем лужайку у пруда, лег, положил голову на лапы и закрыл глаза. Элвин подлетел к нему, устроился на ухе и замер, искрясь.

– Где вазы, разбойник? – спросил Комендант. – Шесть доисторических штук. Две у входа стоят.

Анжелика фыркнула.

– Ну, полторы. Еще третья, вроде бы, где-то была. Я ее помню, видел. А остальные где?

Волк приоткрыл один глаз:

– Я-то тут причем? Вы – главный, вы и отвечайте, а не валите на других. Я что, рожден для решения бытовых вопросов?

Комендант сжал губы. Руки его задрожали, он встал, оттолкнув кресло, подошел к волку, схватил за шкирку и потряс.

– Извините, – обратился он к Анжелике, – у нас тут маленькое производственное совещание.

Он вышел за дверь, быстрым шагом прошел мимо замерших бесов туда, где когда-то искали тайный ход и зря разворотили кусок стены. Здесь, в укромном месте, и состоялось совещание.

– Слушай ты, – сказал он, – проныра серый, воровская твоя натура. Или ты сейчас помогаешь мне выпутаться из всего этого, или вылетишь из замка сегодня же. – Он опять потряс волка так, что у того лапы разметались в разные стороны. – И я не шучу, посмотри на меня. Как каких дел натворить – так ты тут как тут, а если надо выпутываться – так сразу в кусты. Давай или помогай – или вали отсюда, и чтобы не попадался мне больше.

Он разжал руки, и волк плюхнулся на пол. Повертевшись, Всехний запрыгнул на обломок камня и замер, задумавшись. Дело было непростое.

Комендант молчал, пытаясь успокоиться. Анжелика была в замке всего полдня, но уже создала гору проблем всем вокруг своими проверками и расспросами.

– У нее конкретные распоряжения Дмитрия Орла, – проговорил Комендант тихо. – Сейчас по списку пройдет, проверит наличие всей этой дребедени. А потом оценит, как у нас дела идут. Ну допустим, с делами мы разберемся… а с этим вот что?

Волк молчал, слушая его в пол уха и размышляя.

– Может ее как-то отвлечь, и стащить этот проклятый список? – спросил Комендант.

Всехний помолчал еще немного и ожил, наконец:

– Ну у вас и методы, начальник. Отвлечь, стащить. Во-первых, она не дура, во-вторых, будет только хуже.

– Что же делать? Скажи, раз такой умный.

– Скажу, – волк что-то там себе еще прикинул и спрыгнул ему под ноги. – Пойдемте. Но только говорить буду я, а вы мне поддакивайте. Иначе ничего не выйдет.

– Что опять придумал?

– Пойдемте, – перебил волк. – Только молчите и кивайте. Кивать вы можете?

Комендант сложил руки перед собой и поклонился. Он был готов на что угодно, лишь бы заняться привычными делами вместо всей этой бухгалтерии. Они вернулись в кабинет, собранные и молчаливые.

Анжелика с интересом посмотрела на них.

– Удалось ли ваше производственное совещание? Всё ли в порядке со старинными вазами? Одна есть, одна разбита, четырех нет в наличии. Я искала.

Волк остановился перед ней и махнул хвостом:

– Всё будет, не волнуйтесь. Только нам надо подготовиться. Давайте сделаем так, мы тут пробежимся предварительно по этому списку, а вы пока отдохнете. Вы же с дороги, уставшая. Вон сколько всего уже сделали. А завтра, после обеда, соберемся здесь и прямо по списку и пойдем.

– Ага, – кивнул Комендант. – Да. Хорошая идея. Завтра. После обеда.

– Какая забота, – восхитилась Анжелика. – Какое умение заговаривать зубы! Какая потрясающая артистичность!

– Нет, правда, – произнес Комендант, – мы, с этим вашим списком, давайте хоть сами предварительно разберемся… как-то подготовимся.

– Вазы поищите?

– И вазы в том числе, – Комендант спокойно посмотрел на нее. – А вы отдохните…

– Да, да, – одобрил волк. – Вот вы жаловались на нашу Резиденцию. Там, действительно, жуть, все на ушах стоят и днем и ночью. Так ведь?

Анжелика вздохнула. Действительно, с уединением в Резиденции было сложно.

– А давайте мы вас переселим в спокойное место, чтобы вы отдохнули. Пришли в себя.

Комендант встрепенулся:

– Это что за спокойное место такое? – с интересом спросил он. – Покажи-ка мне такое – и я сам туда переселюсь.

Волк обернулся и пристально посмотрел на него.

– Молчу, молчу, – сказал Комендант. – Действительно, лучше бы для вас, нашей такой ответственной и настойчивой гостьи, подыскать что-то более подходящее.

– Что же?

– Отдельную комнату, – сказал волк.

Комендант промолчал, махнув в душе рукой на все эти волчьи фантазии.

– Ты же говорил, комнат нет?

– Нашлась одна. Как, специально для вас. Думаю, это судьба.

Анжелика покачала ногой, встала, протянула Коменданту список.

– Завтра, в обед. В два часа. Утра, как вы говорите. Встречаемся здесь же и быстро идем по каждому пункту. У вас полно времени на подготовку. Я очень рассчитываю на то, что завтра проблем не будет.

Комендант вопросительно взглянул на волка.

– Какие проблемы, – хмыкнул тот. – Будем готовиться. Прямо по списку и пойдем.

Анжелика с сомнением посмотрела на них.

– Ок, уговорили. Пойдем, хвостатый, пересели меня из этого дурдома. Если, действительно, тут есть более уединенное место.

– Есть, – сказал Всехний. – Пойдемте. Верьте мне, как себе.

Он махнул хвостом, и они вышли за дверь.

Комендант с удовольствием потянулся, встал и опять плюхнулся в кресло.

– Уф. Кажется, мы немного выиграли время.

Из стоявшей у стола коробки он достал сложный, непонятный механизм с заводным ключом. Что это, было не ясно. Он покрутил ключ – внутри что-то ожило, скрипнуло, взвизгнуло и затихло. – Неизвестное науке пружиночно-шестереночное изделие, – изрек он. – Нерабочее и бесполезное. Задекларируем его под номером две тысячи сто сорок и выбросим.

Жалобно взвизгнувший механизм полетел обратно в коробку.

– Когда уже попадется что-то стоящее… – Комендант встал, подошел к висящей на стене шпаге, снял ее и осторожно вытащил из ножен. – Вот это находка, я понимаю. Шик, блеск, красота, а не полная ерунда. А, Конго, друг! Когда уже повторится такое?

– Не знаю, – ответил Конгруэнций. – У нас еще утренний доклад. Важные новости, в том числе.

Комендант подошел к окну, открыл рамы пошире.

– Да что же такое, – произнес он, с размаху воткнув шпагу в ножны. – Сплошные дела, никакой личной жизни. Так и дураком станешь.

Он долго стоял, смотрел вдаль, думал о чем-то отвлеченном, перебрасывая шпагу из руки в руку.

По тропинке, мимо пруда, шла Анжелика вслед за мелькающим перед нею серым хвостом.

– Интересно, куда он ее ведет… – задумчиво проговорил Комендант.

– Видимо, куда подальше, – сказал бес, взглянув в окно. – Ну, надеюсь.

Внизу хлопнула дверь, раздался женский смех. На пианино, стоявшее у входа, кто-то сыграл «Всё пройдет» одним пальцем.

Тем временем Анжелика, идущая за волком, словно услышала слова Коменданта:

– Интересно, куда ты меня ведешь, – повторила она, чувствуя усталость и опустошенность. Все дела здесь шли с большим трудом, словно увязая в этой солнечной, домашней атмосфере. – Давай уже, рассказывай. Где эта твоя загадочная отдельная комната?

– Вон, в башне. Три минуты – и мы на месте. Супер-апартаменты. Всё есть, шкаф, тумбочка, кровать, небольшой стол… Кресло даже. Кажется.

Анжелика посмотрела на ближайшую башню, верхушка которой была словно обрубленная наискось. Серая громадина внушала опасение и казалась немного наклоненной. Редкие узкие, беспорядочно разбросанные по ней окна, словно бойницы, выглядели совершенно нежилыми. – Разве в ней есть комнаты? Разве живут в башнях?

– Насчет живут – не знаю, – ответил волк, – но комнаты там есть.

«Ладно, хуже уж точно не будет. Если что, вернусь обратно», – подумала Анжелика.

Издалека башня притягивала взгляд и вызывала интерес, но когда они подошли ближе, она засомневалась. Вход был узким, с остатками ржавой решетки, и не предвещал ничего хорошего.

– Ты меня точно туда, куда надо ведешь? Там точно есть свободная комната? Так-то я бы, конечно, немного отдохнула.

– Не волнуйтесь, – успокоил Всехний, – номер люкс. Пять звезд. Полный отпад. Кстати, скажите… вы правда, у Дмитрия Орла работаете? Постоянно? Не похоже совсем.

– Почему это? – спросила Анжелика, чуть уязвленная.

– Мне кажется, для серьезной работы вы не очень подходите.

– Это не твое дело, – отрезала Анжелика, поднимаясь за волком по винтовой каменной лестнице, стараясь не оступиться и пытаясь приспособиться к тому, что у каждой ступеньки тут был свой характер.

– Просто, мне так кажется. А можете замолвить за меня словечко перед Орлом, при случае?

– Точно замолвлю, если будешь продолжать в том же духе, – она обернулась, посмотрев вниз, и от темноты у нее захватило дыхание. – Как холодно и мрачно, словно в колодце. С виду такая внушительная, настоящая средневековая башня, а внутри на тюрьму похоже. Можно же хоть свет провести… оживить как-то. Вход сделать посимпатичнее.

– Мы здесь не художественным оформлением занимаемся.

– Это верно, вы тут ничем не занимаетесь, – устало проговорила Анжелика, чувствуя, как подъем наверх начинает казаться бесконечным. – Куда ты меня ведешь-то? Я бы не хотела так высоко жить. Есть конец у этой лестницы?

– Есть, но до верха редко кто добирается. А разве вы не верите в то, что мы найдем Камень?

– Я верю в то, что вижу. Пока один бардак, обман и развалины.

– В древнем предании говорится, что Камень огненного цвета, как светящийся рубин. Стоит его взять и произнести заклинание – и замок станет таким, каким он был в свои лучшие годы! Красивым! В зелени. С фонтанами, статуями и картинами! С работающим разводным мостом и настоящими пушками!

– Надеюсь, в нем будут лифты, – Анжелика остановилась передохнуть возле узкой бойницы. Через нее было видно, как в шезлонге, у фонтана, девушка в сером платье читала книгу. Рядом с ней бестолково суетилась стайка бесов, развешивая белье на сушилке.

– Лифтов не будет, – помотал головой волк, бодро прыгая по ступенькам, – но всё будет в лучшем виде! Осталось только Камень найти.

– Вас для этого всех, бездельников, здесь и собрали. А вы делаете что угодно, только не поисками занимаетесь. Я вообще пока не видела, чтобы тут происходило хоть что-то осмысленное.

Волк задумался.

– Знаете, у нас то одно, то другое. С поисками тоже непросто, таких вот башен – четыре, сам замок, да еще раскопки. Но они ведутся, вы не думайте. А вот в подвалы пока даже соваться страшно, там вообще целые лабиринты.

– Ты мне про раскопки голову не морочь. Никаких раскопок я и в глаза не видела.

Волк задумался, но лишь на секунду:

– Как же вы их увидите, если они раскапывают – и сразу снова закапывают. Понятно?

– Мне уже давно всё понятно.

Наконец волк остановился:

– Вот. Это здесь.

Дверь была вся в паутине, с кованой ручкой в форме змеи, и выглядела устрашающе.

– Там что, одиночная камера?

– Ничего подобного. Внутри очень стильно и вид красивый. Да вы не бойтесь! Заходите смело, всё будет в порядке. Наверное.

Анжелика с опасением нажала на змеиную голову, почувствовав холод металла. Со скрипом открылась дверь в неожиданно чистую и светлую комнату.

– Это же надо, – она с удивлением осматривалась. Кровать, шкаф, тумбочка, кресло и небольшой письменный стол с книжной полкой. Порядок, чистота, постельное белье без морщинки, без складочки. Единственное, что грубый потолок, оставленный нетронутым, мрачно темнел, напоминая о прежних временах.

– На удивление неплохо.

– Очень стильно, – повторил волк, стоя на пороге и совершенно не собираясь заходить. – Осваивайтесь. Отдохнете, а потом можете заказать экскурсию, как бы обзорную, по потрясающим живописным местам. С опытным экскурсоводом…

– Ага, сейчас, – перебила Анжелика. – Давай, вали отсюда, экскурсовод, дальше я и сама разберусь.

– А чаевые? – спросил Всехний, и тут дверь перед ним захлопнулась. Всехний постоял, прислушиваясь, потом запрыгал по ступеням вниз.

4. Историческое сражение

Утро следующего дня выдалось облачным и прохладным, но ближе к полудню стало припекать. Возле березовой рощи, в ожидании героического сражения, бродила армия Кленового Места. Возглавлял ее Комендант, державший на ошейнике Всехнего, который сидел, поджав хвост, и не отводил взгляд от рюкзака с едой и термосом. Снут стоял рядом и ныл не переставая:

– Ну я-то тут зачем? – канючил он. – Я – человек маленький! Я не хочу воевать, я домой хочу!

– Выше нос, – подбадривал его Комендант, помахивая шпагой. – Ты справишься. Ты сможешь. Ты лучший. Погибнешь, как герой. Мы поставим тебе, знаешь какой памятник? Все обалдеют.

– Не нужен мне памятник, – Снут взволнованно теребил пуговицу. – Отпустите меня! Я за мир!

Конгруэнций опирался на обшарпанный барабан, который взяли с собой для устрашения противника, с безразличным видом жевал травинку, но его кривенькие лапки заметно тряслись. Судя по выражению лица, он тоже был за мир.

Снут заявил, что чувствует себя здесь совершенно неуместным. Худощавый, светловолосый, он беспокоился так, что голос менялся до неузнаваемости. – Я всего лишь отвечаю за предсказания погоды, – он задрал голову, помолчал. – Вот сегодня у нас облачно, с прояснениями. Примите от меня прогноз – и я покину это беспокойное место.

– У нас тут один прогноз, – твердо сказал Комендант, – прогноз военного времени. И по нему нас всех ожидает блестящее будущее. Кстати, оно уже неудержимо надвигается. Что-то подозрительно птицы себя ведут, слышите? Они зря беспокоиться не будут.

Конгруэнций тихо заохал.

– А по мне, – задумчиво сказал Комендант, – лучше здесь, чем разбираться в замке с Анжеликой. Кстати, Всехний, ты куда ее определил? Что-то не видно и не слышно. Не скажу, что нам ее общества так уж не хватает, но всё же.

– В башню Мерлина.

Комендант изумленно посмотрел на волка.

– Ну, в ту комнату, со змеиной головой.

– С ума сошел… Может, ей там плохо.

– Может плохо, – произнес Всехний, – а, может, хорошо. Кто этих девушек знает. Она просила с красивым видом, так там он именно такой. Наверное. По крайней мере, на вид там еще никто не жаловался.

– Как только вернемся, – Комендант навел на него палец, – ты сразу идешь в башню и проверяешь, как она. Ты идешь прямо туда и никуда не сворачиваешь по дороге! Понятно? Подготовьте для нее нормальное место, можно же выкроить где-то уголок. Главное, выведите ее из башни, пока опять чего-нибудь не случилось.

– Она нормально… – начал было Всехний.

– Это приказ! – отрубил Комендант.

– Если она останется в башне, у нас проблем будет меньше, – упорствовал волк.

– У нас – меньше, а у нее – больше!

– Да-а, – протянул Всехний, – а вы этот список ее видели? Видели? Это же приговор.

– Приказы не обсуждают!

– Не хотелось бы это говорить, – вступил в разговор Снут, – но если так порассуждать, то в случае теоретического захвата замка, война она это… ну…

– Всё спишет, – хмыкнул Всехний. – Как обычно.

Снут кивнул.

– Нет, нет и нет, – воспротивился Комендант. – На это я пойти не могу! Как полководец, я решительно против. Будем сражаться до полной победы – и никак иначе.

– Я вот не понимаю, вы это сейчас что, всерьез? – спросил Снут. – Там, наверное, целая толпа на подходе. По нам пройдут – и не заметят. Лучше давайте, знаете что, давайте с ними сразу договоримся по-хорошему? Может, мы даже подружимся.

Всехний перевернулся на спину, задергался, забился от смеха, болтая лапами.

Комендант одобрительно посмотрел на него:

– Наконец хоть какой-то проблеск позитива, – отметил он, поправил шпагу и взглянул на Конгруэнция. – Конго, хватит трястись. На тебя посмотришь – самому страшно становится. Достань лучше бутерброды. Есть немного времени, чтобы перекусить и выпить чашечку кофе. У нас прекрасный шанс…

Всехний поднялся и встряхнулся. Остальные не отреагировали.

– Да ну вас, с вашим кофе и шансом, – убито произнес Снут. – Вы сошли с ума, и это совершенно ясно. Еще и нас за собой потянули.

Комендант отмахнулся от него, отцепил от Всехнего поводок, достал из рюкзака бутерброд и отломил половину волку.

Снут не сдавался и продолжал гнуть свое:

– Ввиду предполагаемых превосходящих сил противника, прогнозы ожидаются чрезвычайно неблагоприятные.

– Отставить панику! – скомандовал Комендант, жуя и наливая кофе из термоса. – Оружие к бою! Поднять флаг!

– Флаг нам поднимать, если только белый, – уныло произнес Снут, отмахиваясь от назойливой мухи. – Ну давайте уже вернемся в замок…

– В тебе, как в воине, героического конечно мало, – заметил Комендант, отхлебнул кофе и зажмурился от удовольствия. – Но зато твой предводитель мудр, предусмотрителен и отважен. Этого не отнять. Спешу всех успокоить и сообщить – я навел справки, так что прошу отставить панику. Думаю, вашего участия в сражении сегодня не потребуется. Да и не может быть никакого сражения – вражеских армий в округе нет и не предвидится. Всё это чья-то дурацкая шутка, так что я бы волноваться не стал.

– Гм.

– Даже если «гм», нам-то что. Нас тут целый непобедимый легион. Сейчас еще добавим устрашающий бой, – пообещал Комендант, поднял барабан и осмотрел его. – Итак, Снут, быть тебе барабанщиком! Чувствую, в тебе есть задатки настоящего повелителя душ. Покажи, на что ты способен. Мне кажется, самое время выяснить, кто тут хозяин.

Снут повесил барабан на шею и неуверенно начал постукивать ладонью. Мотивчик получался так себе.

– Ты давай это, – поморщился Коменданта, – без поминок. Бьешь, так бей, от души.

– Чего исполнять-то? – спросил Снут. – Какую мелодию? Ритм.

– Мелодию? – поперхнулся Комендант. – Ритм? Лупи так, чтобы в замке летучие мыши с потолков падали, вот такую мелодию и ритм.

Снут поправил барабан, вздохнул, встряхнул руками и начал беспорядочно колотить, прикусив губу и стараясь приспособиться к непривычному занятию. Неподалеку закаркали растревоженные вороны; от стараний Снута закладывало уши.

– Отлично, – одобрил Комендант. – Всё безукоризненно идет по плану. Итак, мы принимаем бой, чтобы победить – или остаться навеки в памяти потомков!

Снут мудро заметил было, что безрассудный героизм вреден для здоровья, но тут в лесу, под чьим-то тяжелым весом предательски хрустнул сучок.

Все затихли, тревожно прислушиваясь, но слышались только обычное лесное щебетание и шелест листвы, да еще басовито гудел неподалеку какой-то особенно громкий шмель.

Конгруэнций выглядел бледновато и всё тревожно оглядывался по сторонам:

– А вдруг если, все-таки, это не шутка?

Всехний вытянулся и прислушался, поводил головой, сделал пару шагов, осмотрелся.

– Ага, шутка. Кто-то крадется по кустам, слышите? – сказал он. – Изображает ниндзя, а шуму, как от Харольда по утрам. Но это же ерунда, Комендант всё проверил, никого тут быть не может.

– Мама, – проскулил Конгруэнций. – Ой, ой, ой… вон ветки шевелятся.

– Что-то не похоже на шутку, – заметил Снут. – Вот к чему приводит оптимизм, господин полководец.

– Действительно, – признал Комендант, – видимо, я ошибался. Что-то такое, происходит… Но в целом, я считаю, дела обстоят неплохо. Давайте поприветствуем противника, кем бы он ни был. Отряд, равнение на середину! Смирно! Трубач!

Конгруэнций недоуменно осмотрелся, принял команду на свой счет, поднес лапу ко рту и что-то в нее хрюкнул.

– Потрясающе, – отметил Всехний. – Хорошо еще, что нас никто не видит.

– Кто поумней-то, те в замке спокойно своими делами занимаются, – поддержал Снут, – а мы тут, нервничаем.

– А ты вон, ромашек поешь, – предложил Комендант. – Говорят, успокаивает.

Под грозный рев из кустов выскочило чудовище, огромное, рыжее, косматое, с копытами, с обломками березовых стволов в руках, и бросилось на них.

– Держись! – заорал Комендант. Сильным рывком его бросило в сторону; он налетел на Конгруэнция и они вместе повалились на землю.

Набросившееся на них чудовище поорало, побесилось – и оказалось кентавром, с рыжим телом лошади и мускулистым сложением атлета. Кентавр бросил деревья на землю и захохотал, повалившись на землю.

Комендант поднялся, отряхнулся.

– Здоровенный! – воскликнул он. – Ну понятное дело, чьи это еще шутки могут быть.

Кентавр хохотал от души, валяясь и беспорядочно колотя по воздуху копытами. Когда стало понятно, что его веселье надолго, Комендант обратил внимание на лежащего рядом беса. Конгруэнций уткнулся лицом в землю и даже, казалось, не дышал.

– Ты жив там? – спросил Комендант, потрепав беса по загривку.

Конгруэнций вздрогнул, пошевелился и приподнялся, растерянно моргая.

– Что, уже всё? – спросил он наконец.

– Всё, – успокоил его Комендант. – Давай, приходи в себя. Ты чего такой отмороженный?

– Ух, страшно было. А Снут где?

Пока Комендант озирался, неподалеку, с дерева, раздался знакомый голос:

– Я тут. В наблюдении.

Вслед за этими словами с дерева посыпались листья и ветки. Снут спрыгнул на землю и покатился кубарем.

– Это же надо, – сказал Комендант. – По деревьям карабкается. Снут, в тебе хоть что-то героическое есть, вообще?

– Инстинкты выживания, – уклончиво ответил Снут. – Я ноготь из-за вас сломал.

Веселье кентавра переросло в стоны, всхлипы. Наконец он нашел в себе силы подняться и встряхнуться. Его исполинские размеры стали еще заметнее. С зубом-амулетом на шее, закатанными рукавами, загорелый до кирпичного цвета, он загораживал собою солнце.

– Привет, бронетехника, – вскинул руку Комендант. – Сюрпризы устраиваешь?

– Какой огромный! – воскликнул Снут.

– А то, – гордо ответил Здоровенный, отбежал от них, развернулся, на полном скаку подлетел, восторженно схватил Коменданта и закружил его, как пушинку: – Паша!

Желтые кроссовки Коменданта замелькали перед глазами.

– Осторожнее! – Конгруэнций заметался, в ужасе. – Осторожно!

Кентавр легко опустил на землю Коменданта:

– Вот он, ваш полководец. В целости и сохранности, не переживайте.

Коменданта закачало, он опустился на землю и потряс головой, приходя в себя.

– Уж эти мне твои приветствия, – перед глазами всё мельтешило и он не спешил подниматься на ноги. – Ты чего дурака валяешь?

– Держу вас в форме, – воскликнул кентавр. – А то совсем усохните там, в своем замке. Кстати, могли бы и побольше армию собрать. Что это, вообще, какое-то неуважение.

– А что нас, мало?

– Мало? Да вас тут трое!

– Вон еще, – Комендант указал на скромно замершего позади него Конгруэнция. – Так что не надо преуменьшать.

– Конго, самурай! – узнал Здоровенный. – Как жизнь? Пока не доканал босса? И очень зря. Делай карьеру, пока молодой!

Конгруэнций смотрел на кентавра, дурашливо улыбаясь. Здоровенного, за исключением леди Хельги, любили все.

– А без оружия-то вы чего? – Кентавр поправил амулет на шее. – Это же надо, явиться на войну с голыми руками.

– Есть музыкальное сопровождение, – Снут указал на барабан.

Кентавр кивнул:

– А, ударный инструмент. Знакомая вещица. Но всё равно, для воинов слабовато. У вас как, вообще-то, штаны сухие?

– На себя посмотри, – огрызнулся волк.

– Пройдоха ты, Всехний, баламут. И как с тебя до сих пор не содрали шкуру? Хотя, ты молодой, у тебя всё впереди.

– Зубы, зубы видите? – оскалился Всехний. – Клыки? Я вас разорву на мелкие кусочки!

– Страшенные клыки, о чем речь, – согласился кентавр, пофыркивая. – У тебя, Всехний, кариес, так что стоит поменьше лазить за конфетами. В этом плане гораздо полезнее овощи! Брокколи там, или сельдерей. А ты кто, парень? – спросил он Снута, который застенчиво стоял в сторонке. – Тебя я вижу впервые. Хлипковат, на вид. Ножи метать умеешь? Из арбалета лупить? Ох, я вам скажу, хороший арбалет – это вещь! Я тут Южному поместью помог в некоторых вопросах… вот, видите, свежая отметина, если бы в упор били – мне конец. Знаете, как щиплет?

Все безуспешно попытались хоть что-нибудь разглядеть на его толстой, словно панцирь черепахи, коже.

– Не знаю, куда там тебя лупили, – сказал Комендант. – Выглядишь, живее всех живых.

– А у меня для тебя новости, – кентавр посмотрел на него немного сочувственно. – Правда, не очень хорошие. Дмитрий Орел к вам собирается. С проверкой, я так понимаю. Оценить ваши успехи и всё такое.

Снут вздохнул, а Конгруэнций икнул, с перепугу. Комендант расстроился.

– Не было печали… – видно было, что он еще не до конца осознал важность новости. – Что на нас все набросились? То одно, то другое. Похоже, за меня взялись всерьез.

– Дела не очень? – поинтересовался Здоровенный.

– Не очень у нас было в прежний его приезд, а теперь…

– Всё так плохо?

– Замок разваливается на глазах. От Западной башни почти ничего не осталось. Фонтан не работает… в смысле, водопровод. Мост сгнил, беседка сгорела, куча народу болтается и всего такого, по мелочи, набирается достаточно, – он развел руками. – Камень, ясное дело, не нашли. Как я всё это объясню Орлу? Что вот, теперь?

– Теперь мы перешли черту, – сказал Всехний, сидевший на барабане, вытянувшийся и похожий на кота. – Назад пути нет, будем идти до конца. Надо спрятать улики, сжечь замок.

Комендант схватил термос и запустил им в волка, но Всехний успел что-то вякнуть и уклониться, так что термос улетел в кусты.

– Вы чего, обалдели? – спросил Снут. – Вы чего? Это вообще-то мой термос! А для ваших проверок надо найти какой-то смягчающий аргумент. Например, законы военного времени. Или какое-нибудь стихийное бедствие. Непреодолимые силы. Злой рок.

Комендант сел на барабан и опустил голову.

– Ну-у, что за настроения, – протянул Всехний, подбираясь к пакету с оставшимися бутербродами. – Время есть, мы что-нибудь придумаем. Задурим Орлу голову. Устроим торжественный прием, изобразим графики, подсунем отчеты о проделанной работе.

– Это о какой такой работе? – поднял голову Комендант. – Ничего ведь не сделано.

– Так сделаешь, переделывать надо будет, – Всехний зашуршал пакетом. – Я же говорю, отчет. В простой форме. Мы трудились и пахали, сна и отдыха не знали. А результаты – будут, не могут не быть!

– Отболтаетесь как-нибудь, – поддержал кентавр. – Первый раз, что ли? – Он завалился в траву, раскинув копыта. – Ну и денек… солнце светит, птички поют – что еще надо для счастья?

Снут посмотрел на него, сел и вытянул ноги, прислонившись к березе. Всехний составил им компанию, свернувшись клубком на барабане.

– Надо собираться, – сказал Комендант, видя что его гвардия совершенно расслабилась. – Давайте возвращаться.

Он вздохнул, осмотрелся, и сам растянулся в полный рост возле рюкзака, прикрыв глаза. Солнышко пригревало, и ничего не хотелось. Что-то, словно вдалеке, произнес Конгруэнций.

– Ну и хорошо, – подумал Комендант и заснул.

Разбудил их голос Охотника, пришедшего за ними из замка:

– Спят, посмотрите-ка на них. Посмотрите на этих непобедимых воинов.

Комендант открыл глаза.

Дикий Охотник возвышался над ним, загораживая солнце.

– Я вас еле нашел. Давайте, просыпайтесь. Снилось хоть что-то героическое?

– Мы тут это, немного, – хрипло сказал Комендант, приподнявшись. Он потер щеку, к которой прилипла травинка.

– Немного? – хмыкнул Охотник. – Там в замке все от беспокойства с ума сходят. Хельга достала револьверы и пообещала перестрелять всех врагов вокруг.

С Коменданта слетел всякий сон. Огнестрельное оружие было под строгим запретом.

– Еще не хватало, чтобы она начала палить… к нам тут Орел решил пожаловать. С проверкой.

– Орел? – покачал головой Охотник. – Сам? Вот это да.

– Ну да, – кивнул Комендант, отыскал термос и сделал пару глотков. – Вот такие пироги, господа отдыхающие. Придется держать ответ за всё, что мы сделали, а особенно за то что не делали и не собирались.