Читать книгу: «Витражи смерти», страница 4

Шрифт:

Глава десятая
То, что принадлежит по праву

Уснуть никак не удавалось: я то и дело ворочалась, думая, в порядке ли Мирай и что это за проход. Но вскоре усталость взяла свое, и я забылась тревожным поверхностным сном.

Утром я чувствовала себя разбитой: пролила чай, дважды уронила ложку на пол… Аглая сунула мне маленький сверток:

– Съешь по дороге в школу. Это придаст тебе сил.

Я благодарно кивнула, сама для себя неожиданно уткнулась ей в фартук и всхлипнула.

– Ну-ну, не расстраивайся, ты же такая умная девочка. Все наладится.

Я пошла к машине.

Аглая проводила девочку взглядом и достала телефон. Подумав несколько секунд, набрала сообщение: «Грегори. У нас новый витраж. Что делать?»

Затем стерла сообщение, не отправив, и пошла в комнату Морты. Рабочие уже сняли окно и монтировали чистое стекло.

– Витраж куда, хозяйка? – спросил невысокий плотный азиат и шмыгнул носом.

– На чердак, я покажу куда нести, – ответила Аглая.

* * *

В школе мне было некогда философствовать: увидев меня, Сирша набросилась маленьким торнадо:

– Морта, ты слышала? Объявляется конкурс тем для Рождественского бала! И будут танцы! У нас будут уроки танцев!

Я скривилась, как от зубной боли. Танцевать я не умела: мне вообще плохо удавались движения, требующие координации и ритма.

Сирша не заметила моей реакции и продолжала тараторить:

– Здорово, если…

– Подожди, – я придержала Сиршу за рукав пиджака. – Скажи, а что – все учащиеся знают, из каких они кланов? И что вообще существует клановое разделение.

Сирша удивленно уставилась на меня:

– Ну, да… Но это же условности. В мире людей это не имеет никакого смысла.

– А где имеет?

– Ну, Морта, в самом деле! Просто так интереснее. Согласись, звучало бы обыденно: математики, историки, филологи, и так далее. Этой школе уже лет пятьсот, и многие названия остались с давних времен.

– Понятно. Так, а твоя семья гипотетически к какому клану относится?

Сирша улыбнулась:

– Клан Жизни.

– И чем этот клан знаменит?

– Тем, что он не прогуливает уроки, – отшутилась Сирша и побежала по коридору в класс, продолжая спрашивать у встречных ей учеников: – Вы знаете о предстоящем голосовании?

Ни Тео, ни Мирая в школе было не видать. Во время большой перемены я решила перекусить на свежем воздухе. Прихватив сверток, что дала мне Аглая, пошла вдоль стадиона к дальнему парку, попутно думая, что территория школы такая огромная – я даже не знаю, где она заканчивается.

Настроение немного улучшилось, я оглянулась и поняла, что за мной никто не идет и не следит. Краем взгляда заметила, что цвет травы немного изменился. Перед носом вспорхнула бабочка с прозрачными крылышками. Я присмотрелась к узору: необычные спиралевидные шары переливались серебряным светом; провела по воздуху рукой – и ощутила у ладони тонкие слои, как будто перебирала бархатные страницы невидимой книги. Отодвинув один из слоев, я увидела темный проход, уходящий куда-то за стену, густо увитую плющем. «Так, за стену с плющем я уже ходила, это плохо закончилось», – подумала я и снова сдвинула слой – в другую сторону. Перед глазами возник ночной город, полный звуков сирен и клаксонов. Прямо под ноги ринулась здоровенная крыса. Вскрикнув, я отпрыгнула в сторону. Связь со страницами была утеряна, а я оказалась одна посреди незнакомого города, без денег и телефона, в темном тупике с переполненными зловонными мусорками.

Размышляя, как поступить дальше, я пошла на шум улицы и оказалась на оживленном проспекте, окруженном небоскребами. Мимо шла компания молодых людей. Они говорили по-английски, и это успокоило. По крайней мере, здесь я смогу говорить на языке местных.

Я поежилась. Легкая школьная форма – блузка, плиссированная юбка и гольфы – не спасали от промозглого ветра.

Итак, мне удалось сдвинуть реальность, но в чьем мире я оказалось – вопрос. Как это выяснить? Хотелось есть. Я вспомнила про сверток Аглаи и развернула его. Внутри лежала маленькая песочная печенька с фисташками. Откусив кусочек, я закрыла глаза. В спину ударил теплый воздух: это открылась дверь небольшой сувенирной лавки. Не раздумывая, я вошла внутрь, звякнув дверью о китайский колокольчик на красной нитке.

Запах сандала и лимонника перемешивался с корицей и перцем чили. Магазин был узкий и длинный, словно тоннель, пронизывающий здание насквозь. Фигурки спящих Будд и клетки с хрустальными канарейками, муранское стекло и пахнущие античной плесенью книги. Осматривая полки с рядами вещиц, я подумала: «Умение скользить меж мирами – не такой уж плохой навык». Внезапно поравнявшись с бледным лицом с косой черной челкой, отшатнувшись, но тут же хихикнула и поправила волосы перед зеркалом из тяжелого венецианского стекла.

– Есть здесь кто? – наконец решилась я сказать по-английски, покашляв для приличия. – Здравствуйте?

В ответ раздался едва слышный гул. Я снова пошла вдоль полок. Теперь мимо проплывали витрины с оружием самых разных мастей. Здесь были луки, арбалеты с изысканными инкрустациями, кинжалы и секиры, топоры и палицы, сабли, шпаги.

Я шла и шла – и чем дальше, тем больше открывалось мне предметов, удивляющих своим тонким исполнением. Зеркала, свитки, фигурки святых, веера и зонтики, вазы и сундуки, полные жемчугов. В пещеру Аладдина я попала или в музей? Устав, я присела в низкое мягкое кресло с высокой спинкой и закрыла глаза.

– Выбрала что-нибудь? – раздался знакомый голос.

Передо мной стоял, тяжело дыша, растрепанный, в мокрой рубашке Мирай.

– Ты как нашел меня? – удивилась я.

– Пришлось побегать. Но ты сама еще пару лет до дома бы добиралась. Пойдем, твой дядя вернулся домой.

В глубине магазина послышалось утробное сопение и мерзкий шорох, словно кто-то решил пенопластом водить по стеклу.

– Девочка не выбрала свою вещь, – скрипнул незнакомый голос.

Я оглянулась, но никого не увидела.

– Я здесь, дурында, – хихикнув, нагрубили снизу.

На меня уставилась карлица в огромном белом парике времен Ренессанса, высотой с ее рост.

– Обязательно должна что-то выбрать? Но у меня нет с собой денег, – промямлила я.

– Ха-ха-ха, – расхохоталась карлица. – А кто сказал, что мне нужны деньги? Маленькая услуга от дочери Смерти в будущем – и артефакт твой!

– Не слушай ее, пойдем, – сказал Мирай, потянув меня за рукав.

– Какой послушный маг. Что, делает все, что приказала мамочка? – сочилась карлица язвительной желчью.

– Могу отнять дар речи на пару сотен лет, – угрожающе зашипел Мирай.

– Лысым тебя в Африку отправлю, – приняла удар карлица.

– Только тронь меня! – не унимался Мирай.

– Не угрожай мне! В отличие от тебя, я служу клану Смерти!

– Тронула меня!

– Тронул меня!

Не выдержав длительной перепалки, я встала между Мираем и карлицей:

– Сударыня, как вас зовут?

Карлица открыла рот, затем кокетливо улыбнувшись, представилась:

– Ванесса-Эллен Манх ман Адит де Валуа, к вашим услугам, госпожа Смерть, – затем, развернувшись к Мираю и всем своим видом говоря: «Что, съел?», добавила: – Это вообще-то должен был быть твой текст, чаровник.

Мирай закатил глаза, затем хлопнул в ладоши. С потолка подул горячий воздух. Просушив одежду, он удовлетворенно засунул руки в карманы.

– Морта, не обещай ей ничего, ты можешь взять здесь бесплатно то, что принадлежит тебе по праву.

Я присела на корточки так, чтобы мои глаза оказались на одном уровне с лицом карлицы, и очень тихо сказала:

– Ванесса-Эллен Манх ман Адит де Валуа, ты можешь отдать то, что принадлежит мне по праву?

Глазки карлицы забегали из стороны в сторону.

– Дай мне то, что принадлежит мне по праву! – громко скомандовала я.

Карлица злобно топнула ногой об пол.

– Да подавись ты!

В моих руках возникло голубоватое свечение. Я развернула ладони вверх, ожидая чудесного появления чего-то вроде меча короля Артура, однако свечение издало непристойный звук и исчезло.

– Это что? – я нахмурилась, чувствуя себя обманутой.

– Твое оружие, так сказать, инструмент для профессиональной деятельности, – пожала плечами карлица, обиженно поджав губы.

– Разовый светлячок на ладони?

– Научишься управлять силой, сумеешь призывать его. Ну или ее, – ответила карлица, больно пнула меня ногой в голень, в кульбите вверх умудрилась шлепнуть Мирая по задней части и исчезла. Воздух залагал, как в зависшей компьютерной игре, и мы с Мираем оказались в обычном круглосуточном магазинчике, полном чипсов и соков.

Мирай щелкнул пальцами – продавец сделал вид, что нас не заметил – и посмотрел на Морту:

– Надо возвращать тебя домой, что скажешь?

– А мы где?

Мирай кивнул на витрину.

– Предположительно Нью-Йорк, и не самый фешенебельный район.

– Я бы прогулялась по Нью-Йорку… – умоляюще протянула я.

– Ты не в своем слое, силой не владеешь, а я начинающий маг. Вернемся.

– Ну хорошо, – я опустила голову.

– Пойдем, все равно пока ищем, где переход, что-нибудь, да увидим! – предложил Мирай и добавил:

– Советую никому не рассказывать, что ты получила сегодня.

– Да я сама не уверена, что получила что-то, – ответила я.

Он посмотрел мне в глаза. Сердце учащенно забилось – так, что я забеспокоилась, не услышал ли это Мирай. Еще подумает, что я на него запала.

– Вот и чудненько, – подвел итог Мирай и потрогал мой лоб. – А ты не заболела? И щеки красные?

– Иди уже… – буркнула я.

Глава одиннадцатая
Я что – убийца?

Выйдя из магазина, Мирай направился к уже знакомому мне проулку. Переступая своими длинными ногами, он, словно корабль, рассекающий волны, двигался среди прохожих. Я едва поспевала за ним. Повернув в переулок, щелкнул пальцами. Под моими руками возникло уже знакомое ощущение бархатных страниц. Я начала перебирать их, пытаясь мысленно представить, что перелистываю книгу в обратном порядке, но вдруг застыла в изумлении: перед Мираем – как будто воздух разошелся по невидимому шву – открылся небольшой проход.

– Что тормозишь? Шуруй уже! – Мирай схватил меня за шиворот и грубо втолкнул в светящуюся полосу. От неожиданности я потеряла равновесие и повалилась на жесткую траву прямо напротив главного входа в школу.

– Ты совсем, что ли? – возмутилась я, но рядом уже никого не было.

– Спать на газоне во время уроков запрещено! – раздался гневный окрик. Ко мне, чеканя шаг, словно маршировала на плацу, быстро направлялась директриса: – Иди за мной!

Я смотрела на прямую спину директрисы, на ее длинную узкую юбку с высокой талией и белую блузку, на гладко причесанные волосы, уложенные в идеальный пучок, и думала: если бы учителей создавали на специальных фермах – ну, как роботов, которых можно сделать врачами, пожарными или учителями, то вот именно так выглядел робот-учитель с расширенным допуском административных прав. Мысль заставила ухмыльну ть ся.

– Посмейся еще, – не поворачивая головы, проворчала директриса.

– Да я… – я передумала возражать и виновато понурившись побрела за диктаторшей.

Подойдя к дверям своего кабинета, директриса развернулась на каблуках и удостоила меня ледяным взглядом.

– Устав школы подразумевает порицание за самовольный уход с уроков. Ты понимаешь это?

– Да, но я пошла подышать свежим воздухом во время большой перемены.

– Большая перемена – это сорок минут. Посмотри на время, – директриса указала на большие старинные часы.

Я удивленно открыла рот.

– Я, кажется, потеряла счет времени… простите. Этого больше не повторится.

– Я понимаю, но это видела не только я и замять проступок не получится.

– Простите… – окончательно смутилась я.

– Я прослежу, чтобы наказание соответствовало проступку, – к нам подошел Габриэль

– Хорошо, я как раз опаздываю на важную встречу, – сказала директриса и скрылась в кабинете.

Я посмотрела на Габриэля.

– Голодная? – спросил он сочувственно.

Мой организм, словно обрадованный, что на него обратили внимание, заурчал всеми кишками наперебой. Смутившись, я схватилась за живот:

– Голодная.

– Да, я понял уже. Ладно, пойдем, что-нибудь придумаем.

Габриэль двинулся в сторону столовой, обойдя главный вход в обеденную зону. Тихо поскребся в дверь, и та отворилась. На кухне мыл пол невысокий веснушчатый паренек в длинной толстовке и драных бесформенных джинсах. Яркая ультра-зеленая вязаная шапочка с белой и красной полосами дополняла образ.

– Дежурство почти закончил! – притворно выпрямился и отсалютовал он.

– Порш, это Морта. Ей нужен помощник, – спокойно сказал Габриэль.

– Не обретший оружие воин не увидит помощника, – ответил Порш и уставился на Морту.

– Ты больной? – выдала я, сама обалдев от собственной грубости.

– Строго говоря, в мире нет здоровых людей, – парировал Порш и подмигнул.

– Накорми ее, – приказал Габриэль вышел из кухни.

Я уставилась на закрывающуюся за ним дверь.

– Что ж… прости, если нагрубила. Может, здесь есть холодильник? Я могла бы сама… сделать себе бутерброд.

– Нет, мастер имел в виду другое, – подмигнул Порш. Он указал мне на высокий барный стул. – У тебя голова не кружится?

Я покорно опустилась на стул, прислушиваясь к себе.

– Немного.

– Это стресс!

Порш включил горелку. У меня зарябило в глазах: словно жонглер, он принялся доставать продукты из большого холодильника.

– Слушай, а мы можем здесь готовить?

– Нууу… и да, и нет, – уклончиво ответил Порш и зачерпнул столовой ложкой из перламутровой банки белую пасту.

В ответ на мой вопросительный взгляд пояснил:

– Кокосовое масло.

Далее он всыпал в раскаленное масло немного риса, за ним понеслись специи, за которыми мне уже было не уследить, влил крутого кипятка из большого медного чайника. В кастрюльку летели креветки, кинза, помидорки черри, грибы, какая-то паста.

Мне оставалось только хлопать глазами.

– Том ям! Варю тебе тайский супчик, острое любишь? – весело прокомментировал Порш.

Дав супу побулькать несколько минут, он налил его в глубокую тарелку, добавив из бутылочки что-то белесое.

– Сливки? – уточнила я.

– Кокосовое молоко, но можно и сливок бахнуть, если остро, – пододвинул Порш ко мне тарелку.

– Спасибо, – пробормотала я, сглатывая обильную слюну.

Первая ложка обожгла немного гортань и вызвала у меня приступ, похожий на припадок – припадок от удовольствия. Рот будто наполнился фейерверками, чем-то одновременно острым и сладким, густым и жидким, морским и фруктовым.

– Мммм, – я закатила глаза.

– Я рад, что смог угодить, – сказал Порш и принялся приводить кухню в порядок.

Никогда раньше мне не давали такой острой пищи. Аглая строго следила за тем, чтобы вся еда в доме была выдержана в средних тонах. Пюре не жидкое и не в комочках, мясо тающее, тушеное, с парой шариков перца и лавровым листом, мятный соус, грибные сливочные подливки. Супчик Порша был сродни поездке в Африку на слоне из заснеженной Исландии.

– Хочешь, покажу настоящее волшебство? – предложил Порш.

– А можно?

– Нет, конечно, но мы же тут одни, – подмигнул он и щелкнул пальцами.

На потолке столовой появились маленькие светлячки. Они начали кружиться, создавая замысловатый узор.

– Красиво… – прошептала я, прихлебывая суп. Внезапно светлячки беспорядочно засуетились, закружившись на месте, и исчезли.

Порш вздохнул:

– Ну, я еще не до конца разобрался, как это работает.

– Что именно?

– Иллюзия.

Раскрасневшись, я словно опьянела. Доев суп, откинулась на спинку стула.

– Фууух, жарко. Тут нет окна?

Порш, понимающе кивнув, подошел к дальней стене, возле которой стояли коробки с посудой и раскрутил рольставню.

Вместе с солнечным светом на стекле открылся странного вида витраж. На нем была изображена девушка с голубоватой косой в руках, а у ее ног лежали две отрубленные головы. Капли крови, обрамляющие витраж, казались настоящими и придавали сюжету устрашающую ауру.

– Вроде тут не было такого, – побелевшими губами сказал Порш.

– Да… странновато, – промямлила я, но затем решила приободрить парнишку. – Спасибо, Порш, за суп! Люди в этой школе добры ко мне. Я слышала, что в частных школах бывают проблемы у новых учеников.

– Так и есть. Просто никто в здравом уме не будет… – Порш не успел договорить.

Из коридора послышались тяжелые шаги. Порш, округлив глаза, прикрыл ставню так, что в кухне снова воцарился полумрак. Скинув грязную тарелку в бак с мусором, он схватил меня за руку и потащил через едва заметную дверь в кладовое помещение.

– Но разве Габриэль не разрешил нам? – шепнула я.

– Тссс, – Порш дал понять, что не стоит привлекать к себе внимание.

Мы сели на корточки за большими мешками и затаились.

Дверь в кухню открылась и до меня донесся знакомый мерзкий запах.

– Крысеныш опять ворожил, пока готовил! – раздалось хриплое бульканье. – Нам на руку, быстрее со всем покончим.

Я растерянно посмотрела на Порша, и тот состроил виноватую рожицу.

– Если готовил не для себя, я его эльфийские ушки сегодня же подам к ужину в сахаре, – раздался такой же хриплый ответ.

Я выглянула из-за мешка.

Два гоблина принюхивались к воздуху в кухне. Они не выглядели так, как те, что напали на нас с Мираем на кладбище. Высокие низколобые мужики с короткими стрижками и маленькими злобными глазами, одетые в темные костюмы и белые рубашки, вполне походили на людей. Но запах их невозможно было спутать ни с чем. Это точно были гоблины.

– На территории школы у нас прав нет, – сказал первый бандит и открыл холодильник.

– Пока она не научилась призывать оружие, мы можем съесть ее, и тогда оружие будет нашим.

Я побледнела. Если речь шла обо мне, дело плохо. Ну, если им всем нужен теплый огонек в ладони, пусть забирают, есть-то меня зачем?

Гоблин издал победный клич: в холодильнике оказалась початая бутылка рома.

Порш закатил глаза. Я одними губами спросила:

– Что?

Но Порш лишь приставил палец к губам.

Раздался звук заливаемого в глотку спиртного. Затем гоблины начали расшвыривать вещи. Я снова чуть выглянула из-за мешка.

– Как такое возможно в школе? Мы в западне? – прошептала я и повернулась к Поршу но тот исчез, как и не было.

Этот факт поразил меня больше, чем громящие школу гоблины.

Дверь кладовки распахнулась. Меня обдал запах чеснока и перегара, тяжелая рука с жесткими мозолями выдернула из-за мешка и приподняла над землей.

– Милашка без способностей сгодится для перченых утех! – гаркнул гоблин, плотоядно облизываясь.

Он швырнул меня на кухонный стол, придавив рукой за шею.

– Или съесть тебя? – спросил гоблин.

Я закрыла глаза. Рука гоблина двинулась к низу живота, и я закричала так, что у самой заложило уши.

Гоблин захохотал, расстегивая второй лапой ремень на брюках. Я закрыла глаза и почувствовала, как руки сжались в кулаки с горячими углями внутри.

Гоблин внезапно замолк, ослабив хватку. Открыв один глаз, я увидела: в моей руке синем пламенем горела коса. Самая настоящая коса на деревянном древке, только объятая языками огня. Взмахнув рукой, я провела косой по воздуху. Гоблины, охнув, схватились за сердце и упали как подкошенные на пол.

Дверь в кухню распахнулась. На пороге застыли изумленный Габриэль, пара школьных охранников и Порш, весь взмокший от беготни. Их изумление можно было понять. С расширенными от ужаса глазами я стояла на кухонном столе. На полу валялись два бездыханных тела, отдельно лежали головы с застывшими масками ужаса на лице.

Я посмотрела на Габриэля, затем на Порша и упала на колени, закрыв лицо руками.

– Морта, ну ты чего, я ж позвал на помощь, – Порш попробовал ее успокоить.

– Я что – убийца? – меня трясло так, словно по телу проходили разряды тока.

– Они хотели навредить тебе, ты же защищалась, – Порш снял толстовку и накинул мне на плечи.

Габриэль, ободряюще кивнув Поршу, распорядился:

– Машина у подъезда, проводи ее.

Порш помог мне слезть со стола, но ноги от пережитого все равно подгибались. Я снова осела на пол. Порш, закатив глаза, водрузил меня на спину и потащил к выходу.

В проем закрывающейся двери я увидела, как Габриэль отдает сухие приказы по телефону, а охранники пакуют трупы гоблинов в большие пакеты.

Невысокий Порш тащил меня из последних сил.

– Тяжелая, как свинюха, – проворчал он.

Это возымело свой эффект: я разозлилась и немного пришла в себя.

– Поставь меня, сам свинюха!

Порш неловко присел, чтобы я слезла с его спины, но не удержал равновесие, и мы повалились на пол.

– Ты меня бросил, – вспомнила я.

– Я выскользнул, чтобы позвать на помощь.

– Как ты это сделал?

– Ну, не у одной тебя есть маленькие секретики, – ушел от ответа Порш.

К нам подошел Габриэль и внимательно посмотрел на меня:

– Ты ранена?