Любовь солдата. Книга 2

2

На следующий день после полудня Алиша стояла перед зеркалом, облаченная в парадный халат клана Митору. Тяжелая бляшка в виде трех соединенных треугольников на поясе и кольцо на пальце сверкали, тщательно начищенные и отполированные. Алиша сумела отыскать на рынке золотые серьги, подходящие под костюм, а волосы собрала заколкой на затылке. Легкий макияж и туфли из мягкой черной кожи завершали образ, которым девушка осталась вполне довольна.

За час до церемонии появился Скроу. Его костюм давно был собран, неоднократно проверен и разложен на кровати в его комнате.

«Хорошо иметь рядом кого-то, кто позаботится обо всех мелочах. Надеюсь, он это оценит», – подумала про себя Алиша, заходя в его комнату.

Мастер довольно бесцеремонно накидывал халат прямо поверх своей обычной формы. Хотя последняя, кажется, была свежей, но Алиша быстро смекнула, насколько безразлично Скроу Рэм относится к подобным мероприятиям.

– Цвета клана тебе к лицу, – посмотрев на Алишу, деловито отметил Скроу.

– Сочту это за комплимент, – слабо улыбнулась девушка.

– Не волнуйся, это обычное мероприятие после подобной операции. Мы по очереди пройдем мимо советников и почетных гостей к убару, поклонимся, она зачитает официальные слова и вручит знаки отличия. Затем сядем на указанные места и будем смотреть, как награждают других. Вот и все.

– Да, я примерно представляю, как все пройдет. Поспрашивала у знакомых, – сдержанно ответила Алиша. – Я также нашла в сундуке ваши фамильные кольца и отнесла их ювелиру на обработку. Думаю, это хорошее дополнение к основному костюму, – добавила она, показав кольцо на своем пальце.

Скроу аккуратно взял кольцо главы клана, лежащее на небольшом письменном столике. Поднес к глазам, будто что-то вспоминая, потом снова положил на стол.

– Мой отец никогда не надевал его. В последний раз я видел кольцо на пальце деда, который указывал моим родителям на дверь. Сложный был у него характер.

– Что? Твой дед выгнал вас с родителями из дома? Но за что? – удивилась Алиша.

Скроу пожал плечами.

– Я был ребенком, а Миту и вовсе младенцем, поэтому не помню. Кажется, они в чем-то не сошлись с отцом. Да и мама стала гораздо спокойнее, когда мы перебрались в этот дом. Она его очень любила, поэтому я так и не решился его продать, хотя такие мысли не раз меня посещали.

– А что стало с домом, в которым жил твой дед? Это ведь был ваш клановый особняк, насколько я понимаю? Но ваша семья в итоге осталась последней? – Алишу разбирало любопытство. Она остро осознала, что почти ничего не знает о прошлом Скроу, по крайней мере, в подробностях. И уж тем более о его детстве…

Митору поправил халат и начал наматывать на него широкий пояс. Он был задумчив.

– Когда деда и дяди не стало, в особняке осталась только вдова моего дяди и несколько слуг. Она не хотела там задерживаться, но пойти ей было некуда. Мой отец продал особняк, а деньги поделил между той женщиной и нашей семьей. И, как мне кажется, сделал это без особых сожалений.

– Видимо, у твоего отца не ладились отношения с дедом… – только и смогла сказать Алиша, не желая задавать новые вопросы.

Скроу неопределенно повел плечами. Он закрепил на поясе бляшку, кинул мимолетный взгляд в зеркало и подошел к девушке.

– Нам надо поспешить. Церемония начнется через полчаса.

В отличие от обычных дней, когда они передвигались легким шагом, пришлось взять такси. Впрочем, многие кланы добирались до здания администрации именно таким образом: необходимо было соблюдать церемониал, да и костюмы могли помяться, если прыгать по крышам домов сломя голову.

Было непривычно видеть Скроу в парадном халате. Хотя он и не изменил своей привычке, оставив маску, закрывающую половину лица. Но ему и не такое позволено: Алиша предполагала, что убару многое прощала Скарскроу, понимая, что у гениев свои причуды. Интересно все же, насколько эти двое были близки. А, возможно, достаточно близки и сейчас?

Через десять минут они остановились у здания, где жила и управляла военным городом убару Яни. Но Скроу повел Алишу не к главному входу, а к неприметной двери сбоку. Он явно не хотел привлекать к себе лишнего внимания. Да и Алирия была не против: она все еще робела перед предстоящей церемонией.

«Когда я шла освобождать Оскол, а потом участвовала в операции, ничего подобного и близко не испытывала. А на военном совете выступала так, будто собравшиеся – не многоопытные мастера-командующие, а мои давние приятели. Куда же сейчас подевалась эта уверенность в себе? Или, быть может, Мао Дьюи запрограммировал меня проявить все свои способности, чтобы очистить Оскол от повстанцев, а сейчас, когда магическое действие его убеждения прошло, я снова превратилась в ту студентку, застигнутую жуткими агнирскими мастерами врасплох в одном из кабинетов университетского корпуса…», – размышляла Алиша, поднимаясь вслед за Скроу по узкой слабо освещенной лестнице.

– Подождем здесь, – сказал глава клана Митору, остановившись на этаже, где, судя по всему, располагался приемный зал.

Алиша послушно остановилась рядом с ним.

«Из-за произошедшего я боюсь ему лишнее слово сказать. Чувствую себя и вправду девятнадцатилетней девушкой, попавшей в лагерь мастеров по нелепой случайности», – вздохнула Алирия, прислушиваясь к доносящимся за небольшой дверью звукам. Кажется, там собирались гости и постепенно начиналась церемония.

Убару стояла на длинном постаменте, изгибающимся дугой вдоль округлой стены. Окна в зале располагались высоко под потолком, а вдоль стены позади нее были расставлены кресла для почетных гостей и приближенных. Часть уже занимали заместители и главные советники убару, а также один из князей-представителей агнирского правительства с сопровождающими.

Зал быстро наполнялся гостями: здесь должны были собраться представители практически всех кланов военного города. Члены по меньшей мере тридцати из них принимали участие в освободительной операции в Го. Их главы пришли сегодня поддержать мастеров, ставших гордостью семей.

Событие и вправду выдалось знаменательным, ведь за последние лет десять подобных по масштабу и важности операций с участием агнирцев не проводилось. Вот бы правительство Агнира по достоинству оценило вклад своих воинов, а еще лучше – вытрясло хоть какую-то компенсацию за понесенные потери из политиков Го. Говорят, Улузир, правитель Го, в последнее время совсем плох. Трон вроде как должен наследовать племянник, довольно опытный в политических делах муж. Но некоторые гоанцы поговаривают, что нужно установить в Го выборное правительство, как в Агнире, и поставить во главе государства избранного представителя. Как бы при смене власти у них снова не началась смута…

Убару Яни прекрасно понимала, что Го воспринял многолетнюю помощь Агнира, как должное, и не выплатит и одного золотого за оказанную поддержку. Значит, нужно было выбивать деньги из своего правительства. А для этого надо как минимум впечатлить присланного князя-представителя и потом отправиться с ним в столицу и хорошенько поездить избранному правителю по мозгам. Ведь на то, чтобы восполнить потери и вырастить новое поколение мастеров, понадобятся многие годы…

Обведя глазами зал, Яни решила, что пора начинать, и подошла к специально установленной трибуне. Все собравшиеся тут же обратились взглядами к ней, а разговоры смолкли.

– Приветствую всех присутствующих! – привычно начала убару. – Мы собрались здесь сегодня, чтобы чествовать героев и почтить память павших. Как вы знаете, последние два с половиной года Агнир, следуя благородной миротворческой цели, помогал нашим союзникам и соседям – стране Го, бороться с повстанцами. Было проведено более трех сотен операций, построено несколько десятков форпостов, создан защитный барьер вокруг города Оскол. Агнир принял у себя тысячи беженцев, оказывал гуманитарную и военную поддержку всем пострадавшим от действий криминальных группировок, захвативших часть территории Го. Наконец, наши совместные с гоанцами действия принесли свои плоды: в середине января Оскол был очищен от повстанцев и мирные жители, наконец, смогли вернуться домой. Конечно, пройдет немало времени, прежде чем город восстановит свое былое значение, а страна оправится от постигшего ее кризиса. Однако благодаря усилиям наших людей, наших мастеров, на материке сохранен мир. Более трех тысяч жителей военного города Агнира приняли участие в борьбе с повстанцами, помощи беженцам и главной освободительной операции. И сегодня мы чествуем каждого из них. Каждого, кто приложил усилия к установлению мира, к искоренению зла, ибо отступники, захватившие город союзного нам государства, и есть несомненное зло, несущее лишь смерть и террор окружающим! Мы чествуем каждого и скорбим по каждому, кто отдал свою жизнь, сражаясь за будущее для наших потомков, сражаясь за жизнь без войны, голода и страха. За два с половиной года более сотни мастеров и трехсот служащих, направленных из Агнира в Го, погибли в тех местах. Для нашего времени, для нашей мирной эпохи это большие потери. И открыть церемонию награждения я хочу с дани памяти тем, кто не вернулся, поставив долг превыше собственной жизни!

Убару Яни хлопнула в ладоши. Затем, выдержав паузу, хлопнула еще раз. Заместители и советники, агнирский князь и его сопровождающие встали со своих кресел, вторя ее хлопкам. Вторил ей и весь зал. Это были особые, традиционные аплодисменты тем, кто уже никогда их не услышит. Минута славы в память о павших воинах.

После ритуала прощания в зале воцарилась почти звенящая тишина. Яни выдержала небольшую паузу, потом чуть склонила голову перед присутствующими:

– Благодарю вас. Многие из собравшихся здесь являются представителями кланов, члены которых принимали непосредственное участие в борьбе с повстанцами. Многие из вас сами были там, вступали в жестокие бои, возводили укрепления и поддерживали огромный барьер вокруг города, преграждая путь нашим врагам. Немало здесь и тех, кто участвовал в главной операции по освобождению Оскола, включая отвлекающие маневры, зачистку города, спасение мирных жителей. Как вы знаете, ключевой зоной в операции стало здание городского банка, внутри которого забаррикадировался главарь криминальной группировки «Тень» и предводитель повстанцев. Он окружил себя хитроумной защитой и опытными воинами, большая часть из которых – опаснейшие преступники в международном розыске. Для преодоления защитного барьера и победы над таким сильным врагом требуется неординарная сила и сверхчеловеческие способности, гениальная стратегия и не менее гениальное ее воплощение в жизнь. Спешу отметить, что, несмотря на сложность высшего уровня, в заключительной операции мы понесли меньшие потери, чем за все предыдущие бои с противником. И это заслуга одного человека, мастера-воина, о котором даже в нашем военном городе давно слагают легенды. И для меня честь сегодня наградить орденом Агнира Освободителя первой степени главнокомандующего агнирской армией мастеров, моего заместителя и советника, представителя древнего и могущественного клана Скарскроу Рэм Митору.

Только когда произнесли его имя, Скроу открыл небольшую дверь сбоку от входа в зал и вышел на ковровую дорожку. Алиша вышла вслед за ним и застыла сбоку от дверей, не желая, чтобы ее заметили раньше времени. Скроу слегка кивнул ей, будто ободряя, и невозмутимо вошел в зал, направившись прямо к убару Яни. Сквозь небольшую щель между створкой двери и стеной Алиша видела, как многие собравшиеся склонялись, когда он проходил мимо. С волнением провожала она взглядом его прямую, но совершенно расслабленную спину, на которой красовался древний символ его клана. Их клана…

«Что же ты, Алиша? Это твой звездный час, надо держать марку! Будет до нелепого странно, если ты войдешь в зал вслед за своим легендарным то ли мужем, то ли главой клана, краснея и потея, как во время школьного выступления! Куда же подевалась твоя проклятая сила? Эй, Мао, ты обещал, что я буду подобна бессмертному божеству, что буду существовать за гранью этого и иного мира! Что мне какое-то сборище кланов в военном городе Агнира, когда я столько раз умирала и воскресала, будто цветок после суровой зимы?!»

Алиша сделала глубокий вдох и перенеслась мысленно в те времена, когда они с Мао беспечно жили в далекой от мира необычной роще деревьев-великанов. В то время, когда она уже преодолела страх перед смертью, когда инстинкты собственного тела стали подчиняться ей, и больше ничто не могло ее взволновать.

Как же странно, что в такой момент она ищет поддержки в воспоминаниях о жизни с мастером-отступником, от мыслей о котором старалась отделаться в последние месяцы, как от проклятия!

Тем временем агнирский князь торжественно надел через плечо Скроу шелковую ленту, на которой золотой нитью был вышит древний текст с орнаментом тонкой работы. Агнир Освободитель – легендарная личность, давшая имя нынешнему государству. Кажется, он тоже был из мастеров, возможно, даже относился к клану первых мастеров Ци. Получить награду первой степени считалось самой высокой честью.

Убару Яни искренне радовалась за Митору. Он действительно заслужил этот почетный знак отличия. Пусть он всегда и относился пренебрежительно к подобным вещам и едва ли переваривает текущее мероприятие, но Скроу полезно иногда возвращать в этот бренный мир. Тем более по таким поводам.

Главнокомандующий держался, как всегда, невозмутимо, будто не принимал участия в награждении, а проходил медицинский осмотр: нужно просто потерпеть, пока все это закончится.

Скроу легким поклоном поблагодарил агнирского князя и убару за оказанную честь и подошел к трибуне.

– Благодарю правителей Агнира и убару Яни за оказанную мне честь, – в свойственной ему бесстрастной манере произнес Скроу, а затем обратился к публике: – Как вы знаете, я не большой любитель подобных мероприятий, не сочтите мои слова за пренебрежение традицией или неуважением к героям, с которыми мы служили и сражались бок о бок в Го. Но такова уж моя натура. Честно говоря, я согласился открыть церемонию только по одной причине. Я хотел бы вслед за нашей уважаемой убару представить к награде человека, без которого операция по освобождению Оскола и победа над лидером «Тени» Энкой не была бы возможной. К моей гордости, этот человек является членом моего клана. Поэтому на правах главы клана Митору я приглашаю сюда девушку, за три года сумевшую добиться непревзойденных успехов в мастерстве и продемонстрировавшую высшую степень отваги и самоотверженности в самой сложной операции агнирских мастеров за последнее десятилетие. К награде Агнира Освободителя второй степени представляется Алирия Митору.

Алиша совершенно не ожидала, что именно Скроу будет приглашать ее, еще и так лестно отзовется о ее скромной персоне.

Слова главы клана Митору чуть было не лишили ее внутреннего равновесия. В последний момент Алиша собралась, прошептав про себя, как мантру: «делай, что хочешь, но не посрами честь великого клана, в который тебя приняли», и спокойно вошла в зал.

Она смотрела только на Скроу, сосредоточившись на одном единственном вопросе: он и вправду так думает о ней или произнес свою краткую, но емкую речь, чтобы подать ее перед собравшимися в более выгодном свете?

Впервые все главы кланов, все влиятельные люди города видели ее в подобной роли. Член клана Митору, никому не известная, непонятно откуда взявшаяся и еще более загадочно обретшая свои невероятные силы девушка. Кто-то знал ее как привлеченного ученика на мастера-дано, приступившего к занятиям с нуля в девятнадцать лет. Кто-то – как медсестру-практиканта в госпитале. Со многими она познакомилась, пока работала вторым помощником советника Охама. И лишь некоторые знали, что она стала действующим мастером, пропала без вести в Танши и вернулась в Оскол, чтобы помочь в освобождении города.

Краем глаза Алиша заметила несколько знакомых лиц: кажется, какие-то генералы и выделявшийся массивной фигурой Гарон Лепреколь, под предводительством которого она отправилась с дипломатической миссией в Танши.

Алиша не помнила, как ноги донесли ее до постамента, на котором стояла трибуна, и агнирский князь был готов надеть ленту через ее плечо. Убару сдержанно улыбалась, по лицу Скроу, как обычно, невозможно было что-либо сказать. Алиша подошла к князю, невольно радуясь, как под длинным халатом не видно ее ног, и вряд ли бы кто заметил, задрожи у нее вдруг коленки.

Она чуть склонилась, когда агнирский князь надевал на нее шелковую ленту.

– Для Агнира честь принять в свои ряды столь талантливую басилиску! – с одобрительной полуулыбкой произнес он.

– Благодарю и служу Агниру! – ответила ему Алиша, не отступая от норм этикета.

Затем повернулась и поклонилась убару, а потом Скроу Рэму – ему немного ниже, чем остальным. Вот это, пожалуй, было уже отступлением от принятых норм, но окружающие могут списать ее поклон на благодарность за лестные слова мастера о своей подопечной.

Подопечной? Интересно, многие ли из присутствующих в зале сейчас задумались, какие отношения связывают ее со Скроу? Кто-то, возможно, решит, что он взял под опеку талантливую басилиску, кто-то вспомнит о его младшей сестре. А некоторые наверняка про себя усмехнулись, позавидовав Скроу. Нашел-таки себе достойную спутницу, одаренную и к тому же молодую. Да и она сейчас всем видом показала, что он для нее несомненный авторитет.

Да и пускай судачат, ей-то что. Хорошо, что сознание на замке и даже опытный дознаватель не может прочесть ее мысли.

Алиша, стараясь оставаться такой же невозмутимой, как и Скроу, заняла отведенное ей место – рядом с ним, заместителем убару. К счастью, ей не надо было говорить никаких благодарственных речей, церемониал этого не предусматривал. Зато предстояло просидеть добрых три часа, пока награждали других героев.

После Митору к трибуне пригласили «Стрел». Рината после операции тоже с трудом поправлялась, почти так же долго, как Алиша. Девушки пересекались в госпитале и заметно сблизились. На награждении Джет шел рядом с Рин, слегка поддерживая ее под локоть. Хоть все «Стрелы» были из разных кланов, им не впервой было выходить на вручение наград единым отрядом.

После началось награждение генералов и других командующих военными подразделениями. Затем перешли к отдельным солдатам. Были среди них и Осори Курава, и Кхон Мэрот, и Таолун Гирокиру. Алиша насчитала с десяток хорошо знакомых ей мастеров и еще несколько десятков тех, с кем пересекалась мельком.

Церемония закончилась ближе к восьми часам вечера. В зале стало довольно душно, и всех пригласили на летнюю веранду во внутреннем дворе здания, где должен был состояться ужин.

Алиша вопросительно взглянула на Скроу.

– Завтра много работы, так что я предпочту отправиться домой. Но ты можешь остаться, разумеется, – сказал он.

Девушка покачала головой.

– Я тоже не слишком-то люблю все эти церемонии и званые ужины. Если позволишь, я поеду с тобой.

Скроу лишь молча кивнул.

Им удалось практически незамеченными пройти через полупустой зал и выйти из здания по той же боковой лестнице, по которой они вошли.

Убару, кажется, была полностью занята обхаживанием агнирского князя, а со Стрелами Митору перекинулись взаимными поздравлениями. Алиша шепнула Рин, что заглянет к ней на днях, чтобы обсудить план тренировок. Она также поинтересовалась, приглашены ли «Стрелы» на молодежный праздник, но Мелли, чуть смутившись, сказала, что ее с Джетом родители не в восторге от таких мероприятий, а Оттон и Рината не ходят туда из солидарности. Алиша спохватилась, что «Стрелы» все еще подростки, и, несмотря на выполнение сложнейших миссий, остаются несовершеннолетними под опекой родителей или кланов.

Домой они со Скроу добрались, воспользовавшись одним из приемов ускоренного переноса: костюмам это не навредит, а растрепанные волосы уже не в счет.

Кажется, глава клана Митору сразу направился к себе продолжать работу с документами. Алиша даже не удивилась, настолько привыкла к такому поведению мастера.

Сама она спустилась на нижний этаж, чтобы принять душ. Она смыла макияж и долго стояла под струей горячей воды, с наслаждением ощущая, как расслабляется тело после многочасового напряжения. Девушка бросила случайный взгляд на висящее чуть в стороне запотевшее зеркало. Зачем-то плеснула в него водой, наблюдая, как из-под затянувшего стекло тумана выглядывает ее собственное отражение. Рост чуть выше среднего, узкая талия, сильное, дышащее здоровьем тело. Плечи, возможно, чуть широковаты, а таз, наверное, наоборот, немного узкий, по крайней мере, крутыми бедрами природа ее не наделила. Но, несомненно, это тело было весьма привлекательным. Отросшие темные волосы будто увеличились в объеме от влаги, а мокрые кончики, наоборот, прилипли к лопаткам и плечам.

«Мне уже двадцать два года! В Осколе я должна была только начинать карьеру, а то еще и продолжать учиться. Должна была веселиться с друзьями, встречаться с парнями и переживать из-за экзаменов или денег на оплату комнаты. Но я здесь, в доме Скарскроу Рэм Митору. В его клане, под его полной опекой и… властью. Хоть он никогда и не использует ее, хоть всегда и будет подчеркнуто вежлив и деликатен, я полностью от него зависима. А с моей нынешней силой зависима вдвойне. Ведь никогда обладателю такой силы вкупе с энергией Митору не позволят не то что уйти из клана, даже выйти за пределы военного городка без спроса!»

Алиша не знала, радоваться ей оказанной чести и обретенным способностям или ужасаться ограничениям, пришедшими вместе с ними.

Она вышла из душа и завернулась в полотенце, закрепив один из концов на груди. Парадные костюмы девушка бережно развесила у себя в комнате: перед тем, как убрать в сундук, стоило все же отдать их в химчистку. А вот кольцо снять забыла и оставила его уже в предбаннике, куда из душевой пробралась влага.

Забеспокоившись, что кольцо снова может потускнеть, Алиша поспешила протереть его и отнести наверх.

Скроу сидел за маленьким письменным столом, который, должно быть, когда-то принадлежал его матери. Правда, он говорил, что выкинул всю мебель из комнаты родителей, но стол перекочевал сюда уже позже, с нижнего этажа. Перед Митору были разложены бумаги, включая несколько папок со скрепленными скобами листами. Он что-то сверял и переносил на чистовик.

– Забыла сразу снять кольцо, хочу убрать, – объяснила Алиша в ответ на вопросительно поднятые брови Скроу.

Конечно, она осознавала, что стоит перед ним в одном полотенце на голое тело, но, раз уж он согласился жить с ней под одной крышей, то пусть привыкает. Пренебрегать присутствием молодой привлекательной женщины с его стороны тоже не самое правильное поведение.

Алиша хотела было уже направиться к сундуку, но тут вспомнила, что второе кольцо по-прежнему лежит у Скроу на столе.

– Давай и твое тоже уберу, – обратилась она к мастеру, все еще наблюдающему за ней из-под полуприкрытых век.

Он нашарил рукой кольцо под кипой бумаг, встал, подошел к Алише и протянул ей фамильную ценность. Когда она брала кольцо, их пальцы соприкоснулись, и Алишу буквально пронзило что-то вроде электрического разряда. Энергия Скроу, повелевающего молнией, выбивала ее из колеи сильнее, чем сотни любопытных глаз в зале для награждений.

Она посмела поднять на него глаза, в то время как тело перестало ее слушаться.

«Зачем нужны были все эти тренировки с Мао, если я цепенею перед Скроу так же, как и в нашу первую встречу?», – с досадой подумала Алиша, в то время как на ее лице читалось желание, смешанное с почти открытой мольбой.

Скроу забрал у нее из руки оба кольца, небрежно бросил их на стоящий позади стол. Другой рукой взялся за скрученный на груди девушки узел полотенца и придвинул ее вплотную к себе.

Больше всего на свете она хотела, чтобы он стянул со своего лица маску и коснулся губами ее губ. Как тогда, когда они сидели в его любимом месте на ветке старого дуба в лесу, и он отважился на первый поцелуй. Или позже, когда провели первую ночь…

Но вместо этого Скроу развернул ее спиной к себе, одним плавным движением развязав узел, отчего полотенце тотчас же упало на пол. Алиша стояла обнаженная, ощущая тепло, исходившее от тела мастера, мерное биение его сердца и нарастающее желание, заставившее ее задрожать.

Одной рукой Скроу ласкал ее грудь, вторую опустил ниже, будто проверяя готовность девушки. Горячая волна прошла по телу Алиши, в этот момент она готова была сделать что угодно, чтобы он не останавливался.

Она так хотела повернуться к нему лицом и прижаться к его груди, но в следующий миг Скроу одним ловким движением уложил ее животом на кровать, сам так же стремительно оказавшись сверху.

Алиша лишь сдавленно застонала, когда его пальцы снова проникли в нее уже сзади, а упругое тело буквально придавило к кровати, не давая возможности двинуться. Она ощущала себя его собственностью, которой он бесцеремонно распоряжался, и с ужасом осознала, что ничего не имеет против. Она готова была на любые унижения, лишь бы быть рядом. Почти так же было поначалу с Риккертом. Но смешно сравнивать молодого самоуверенного студента с легендарным воином-мастером.

Он вошел в нее почти грубо, но Алиша все равно ощутила волны наслаждения, разливающиеся по телу. Сколько раз она мечтала ощутить его внутри еще во время своего медленного выздоровления в госпитале! Сколько месяцев ее молодое тело изнывало по его прикосновениям!

Алиша вгрызлась зубами в подушку, чтобы не закричать. Скроу все сильнее прижимал ее к кровати, почти не давая вздохнуть. Перед глазами начали плясать искры, Алиша задыхалась, но не от нехватки воздуха, а от нахлынувшего удовольствия.

Скроу скатился с нее так же резко, как и бросил на кровать. Он даже не снял маску, а молнию на штанах застегнул таким же размеренным движением, как делал и все остальное. Лишь немного учащенное дыхание и застывший на минуту взгляд выдавали, что он тоже что-то чувствует.

Алиша подумала, что так, должно быть, обычно обходятся мастера с теми особыми женщинами, которых держат в закрытых борделях для поддержания здоровья у тех воинов, которые еще не обзавелись семьей. И сейчас она для него была такой же: просто объектом для удовлетворения похоти. В конце концов, им же велели продолжать род, так что они вроде как выполняют задание убару, служат на благо стране.

Это просто смешно… Алиша могла бы заплакать, могла бы закатить истерику. Могла бы попытаться разжалобить Скроу или вывести его на откровенный разговор. Но у нее не было на это никаких сил. Что же, если он повел себя с ней, как с одной из тех девок, то и она не будет размениваться на лишние эмоции.

Алиша молча встала, повернувшись к Скроу спиной, подобрала валяющееся на полу полотенце, обернула вокруг себя и вышла.

Фамильные кольца клана Митору так и остались лежать на письменном столике.