Читать книгу: «Войны страждущих», страница 2

– А это утомительно, – промолвил Отто, плюхнувшись спиной в одно из кресел, что было расположено напротив столика, где Аполония с Ясминой вырезали тыквы. И оставалось где их только две. Большая и поменьше. Размера среднего. В которых уже были даже свечки. Но не были еще подожжены. Как и в других трех тыквах. А ждали наступления вечера. Когда начнется празднование. Что близилось вполне уж очень.

– А ты, что думал? – выдала Ясмина. Пока крепила на камин гирлянду. Совсем уж небольшую. Что состояла из летучих мышек, тыковок и паучков. И ярко что светилась. Оранжевым, зеленым, фиолетовым. Прекрасным сочетанием цветов, присущих Хэллоуину. Встречающихся в этот день повсюду. И очень завораживающих. Как выглядела и сама гирлянда. Красиво и по-хэллоуински. На фоне остального, – свечей, двух черепов и тыквы, одной из вырезанных, смотрелась то, что надо. Отнюдь, без вариантов, на своем быв месте. Как собственно и многое другое в стенах гостиной, здорово украшенной. Не до конца, но, в общем-то, практически. Почти что, полноценно. Где оставалось в принципе чуть-чуть до завершения. Совсем немного.

– А как же пунш? – спросил внезапно, поразмыслив. Хотя не сразу.

– А что? Причем тут это?

– Ты вроде бы должна его готовить. Разве, нет?

– Должна, и буду. Но только не сейчас.

– Успеешь?

– Конечно. Разве, сомневаешься?

– Да, нет. Так просто лишь спросил.

– Жезела, где прозрачный скотч? – спросила у подруги. Не самой близкой, кстати, говоря. Но, как бы, все же. Спросила, повернувшись к лестнице. От входа справа что была, когда камин как слева. И где возилась с пауком близняшка. Одним из дюжины, по меньшей мере, должны что были быть на паутине, развешанной уж, наконец-то, вдоль перил. Свисающей почти до пола. И выглядевшей правдоподобно. Вполне реально. Чего нельзя было сказать о пауках. Чей внешний вид бесспорно выдавал. Особенно вблизи, пожалуй. При этом оставаясь эстетичным. И приемлемым. А так же, малость, жутким. Как было и задумано. И было быть должно. И по итогу попросту и было. Так просто без прикрас.

– Который двусторонний? – в ответ переспросила. – Нет, не знаю.

На это же Ясмина покосилась, лишь на миг, а после, кое-что заметив, вдруг спросила:

– А где твоя сестра?

И тут из кухни прямиком в гостиную с двумя коктейлями в руках, шагнула девушка. Вторая из близняшек. И вот что сразу же сказала:

– Надеюсь, получилось. Уж я старалась.

– Ты вскрыла ящик?! – вверглась в возмущение.

– Часок, другой, и ты бы это сделала, – озвучила, идя к своей сестре, была у лестницы что. – Ведь, скоро вечеринка.

– Но, не сейчас! Чего я удивляюсь? – продолжила дела с гирляндой, вот только, закатив глаза, что делала не часто. В порядке исключения. И капельку очаровательно. Чуть-чуть. Хотя и с долей, что понятно, недовольства. Хорошей долей.

– Во сколько ты уходишь? – спросил у Доната, когда как тот домыл посуду и начал отходить, в то время сам он как стоял и протирал у той же самой мойки. И клал же следом на столешницу, была что справа. И на которой были принадлежности. Привычное для каждой кухни. Дощечки, ножики и прочее. Прихватки на крючке. Но это уж на стенке. Обложенной частично плиткой вдоль столешницы, плиты и остального. До самого конца настенных шкафчиков и, в целом, в общем, гарнитура. Из светлого, довольно, дерева. И примыкавшего к перегородке. Совсем уж маленькой. Буквально отделявшей кухню от прихожей. И то, лишь символично. Почти что, как декор. Не очень вычурный. И попросту едва ли уж заметный. Сливающийся с интерьером. И таки, все же, дополняющий его. Являющийся с ним единым целым. Его важнейшей частью. На вид, однако, незначительной.

– Посмотрим, как получится.

– Привет Ясмине.

– Ты можешь-то и сам, – притормозил у выхода.

– Нет-нет, я спать. Ведь утром улетаю.

– А если, ненадолго? Часа на два?

– Торгуешься?

– Как хочешь. Просто, предлагаю.

– Побуду дома. Может, почитаю.

– И кто тут скучный? – в итоге вышел.

А Нейл продолжил протирать, при этом улыбнувшись. Хотя уже заканчивал. Там было уж немного.

– Как думаешь, ей сложно? – спросила у сестры, что подошла к ней, когда как та смотрела на портрет сестер О'Салливан. Что были первыми в роду их ведьмами. И крайне уж могущественными. В особенности Астрид. Та самая, что пребывала в параллельном мире и глубоко в душе переживала. Но ведьмой больше не являлась. Уже как очень уж давно. Ну, а была бессмертной труженицей. Чья деятельность заключалась в том, чтобы блюсти порядок среди магов. Поддерживать их, помогать. И, главным образом, координировать. В борьбе со злом и нечистью. Что для людей действительно опасны. А именно их воплощения. Никто иные, как демонические существа. Что временами выбираются на свет и вред наносят страшный. Почти всегда смертельный. И с этим, разумеется, бороться надо. Так скажем, защищать людей. И в этом Астрид и участвует. Уже как три столетия. И, в принципе, на что не жалуется. По крайней мере, ни к чему другому не стремится. Считает на своем что месте. И это, если честно, так. Совсем уж совершенно без сомнений. – Спустя столетия? – добавила еще.

– Наверно, нелегко, – в ответ Адела. – Хотя, кто знает.

– Бессмертие на первый взгляд прельщает, – прокомментировал вдруг Уилфорд. – Но, если вдуматься, то и пугает, в целом. Довольно, здорово, однако.

Сидел он позади сестер, и были все в большой гостиной огромнейшего особняка. А, если точно, то поместья родового, принадлежащего семье Аделы. С конца семнадцатого века, когда и было выстроено. По сути-то в глуши. Где в радиусе километра никто-то и не жил. Что, в общем-то, за триста лет, плюс-минус, ничуть не поменялось. И приграничье Лэнкроусса, как прежде не удел. Но это даже лучше. Нетронутый простор поистине прекрасен. А уж в Ирландии подавно. Практически в каком угодно уголке. Восток то или запад. Просто, всюду. Везде, почти что, красота. И место, находилось где поместье, точно так же. Довольно было живописным.

– Пугает, что останешься один, – сказала Милдред и устроилась на кресле, пока Адела шла к другому, чтобы сесть. Располагалось что напротив. Хотя меж ними круглый столик был еще. Так скажем, обрамленный мебелью со всех сторон. Среди которой был диван, сидел где Уилфорд. И, кстати, вместе с тем просматривал газету. Поверхностно, довольно. Что не мешало быть участником беседы, между тем. И думать понемногу о своем. Совсем, отнюдь, уж не мешало. – Что все умрут, – сказала сразу следом. – Все те, кого ты знаешь. Кто дорог сердцу. А в остальном все, в общем-то, неплохо. Не идеально. Но вполне приемлемо. Терпимо, в общем.

– На вряд ли, ты останешься одна, – промолвила Адела. – Ведь у тебя есть Лиам. И вся его семья. Вампирский клан, почти что. В который ты вписалась.

– Да, знаю. Но вас со мной не будет. От этого печально.

Адела с грустью и любовью взглянула на сестру. А так же со смирением. И на лице ее при всем при этом была еще улыбка. Едва ли уловимая. Момент был трогательный.

– Хоть кто-нибудь приходит? – заметив котелок, заполненный конфетами, что был на столике, спросила Милдред. И обращалась с сим вопросом обобщено.

– Пока что, нет, – ответил Уилфорд. – Но в Хэллоуин нельзя быть неготовым.

– Это правда.

Поднявшись на второй этаж, жила где со своей сестрой в одной квартире, Апола прошагала к двери и вошла. В просторный холл вначале же ступила, ну, а потом в предлинный коридор, оставив сумку на комодике древесном, вскрытым лаком. На крючковатых длинных ножках. И несколькими ящичками. Он был у арки в кухню. Чуть ближе, чем к углу, была где ваза. С декоративными цветами. И очень был премилым. И старым, если, уж, не врать. Но сохранившимся прекрасно. С учетом бережного пользования. И регулярного ухода. Под предводительством сестер. А до, под предводительством отца их. В чьей собственности была квартира. В которой он когда-то жил. Десятки лет тому назад. И был довольно счастлив. Но точно уж не как сейчас. Когда женат был на Аделе и был отцом двух славных дочек. Прекрасных, умных и вообще. Добросердечных по натуре. Таких, вполне которыми гордиться можно. И даже приводить в пример. Но Уилфорд вовсе не был хвастуном. А даже малость скромным. Умерено, довольно. И всем хорошим радовался тихо. Что было крайне мудро. И вдохновляюще для всех других. Кто видел это и прекрасно понимал. И несколько еще и восхищался.

– Ну, как у нас с настроем? – вошла в большую арку, ведущую в гостиную и сразу же спросила. – Готова веселиться? – уселась в кресло.

– По правде, все равно, – переключилась с телефона на Аполу. – Ничуть не предвкушаю.

– Да, брось. Сегодня Хэллоуин. Любимейший наш праздник.

– А как же Рождество?

– Второй любимейший.

На это улыбнулась.

– Там что-то интересное? – глазами указала на экран, светящийся, и на который Мэделин посматривала.

– Да, снимки по работе, – сказала, тут же встав, оставив телефон. – Ты помнишь ведь про завтра? – направилась к окну, чтобы открыть его и выглянуть, пожалуй. И это-то и сделала. Пока Апола отвечала:

– Конечно. Могла ли я забыть?

Немного высунувшись и осмотрев округу, где все окутывалось дивной суетой подстать Хэллоуину, и ощутив пьянящий запах мокрого асфальта от дождя, что капать только начал и не особо разгонялся, а был лишь только мелкий, оправдывающий пасмурность, в мгновенье Мэделин постигла вдруг блаженство. Какое-то секундное. А все из-за того, что дождик обожала. И аромат, что испускал асфальт, как только тот касался его. Она была в восторге. И дух уюта сразу же накрыл.

– Нам нужно собираться, – сказала ей сестра, при этом подойдя и тоже выглянув. На миг буквально. А после сразу же добавила: – Пора уже.

Затем ушла, и Мэделин за ней. Спустя мгновений пару. А может, несколько. Одно можно сказать, не сразу. А выдержав немного паузу. Прийдя к особому согласию с собой. Что было неосознанно. А просто между тем. Как делалось обычно пред тем, как выбрать действие. К чему-то приступить. Но было что само собой. На автомате. И совершенно не обдумывалось. Производилось попросту нутром. Что точно знало, как, что делать. И своему она бесспорно доверяла. Практически, во всем. И здесь ничуть не исключение.

– Ну, вот, готово, – долив в большую емкость достаточно ликера, а после, и, экстракт добавив миндаля, озвучила на веселе Ясмина, пока же Отто просто наблюдал и лакомился апельсинкой на другом конце стола большого кухонного. Но не совсем уж прям огромного. Просторного, так скажем. Где умещалось много разного. Тарелки с канапе, как в данном случае. Которых было девять. И пара вазочек с нарезкой фруктов, откуда и была та апельсинка. Долька лишь. Всю остальную часть стола же занимала емкость. Большая и огромная. Заполненная свежим пуншем. Что был не завершен. И вот, поэтому Ясмина и добавила: – Почти.

Она перемешала и накрыла крышкой, а Отто ей сказал:

– И это все?

– Почти что. Остался лимонад. Но это к вечеринке ближе.

– Она уж скоро.

– Поэтому, сейчас же я бегу. Должна же я собраться.

И стала уходить.

– Беги-беги. А я пока попробую, – переметнулся к пуншу с намерением открыть и выпить. Испробовать немного. Но, не успев, в свой адрес вдруг услышал:

– Не вздумай! Я серьезно.

Ясмина повернулась и сказала. На что же Отто, отступив от пунша, вымолвил:

– А ром остался?

Подруга покосилась и ушла. Продолжила свой путь из кухни. Где было все, практически, заставлено. Напитками в различных ящиках и запакованных коробках, закусками разнообразными на многоярусных тарелках и попросту большим количеством стаканов. Бокалов, всем, что для питья. Все это было на полу, столешницах и кухонном столе, что отмечалось. И было, далеко, не все, предназначалось что для вечеринки. По крайней мере, из закусок. Доставлена была лишь часть. А остальное предстояло довести сотрудникам прекраснейшего заведения «Рослин», где сделала заказ Ясмина. И где частенечко бывала. С Аполой, Отто, или без. Любила это место. И вовсе неспроста. Там было очень даже хорошо. И возвращаться было в радость. Хотелось, однозначно.

Решив немного поработать, а заодно и посидеть, устроился, сперва, на кресле поудобней, ну, а затем, включил компьютер, открыв его вначале, точнее, ноутбук и принялся писать статью. Точнее, продолжать писать ее. Ведь начал-то уже давненько. Недели две назад, как. А, вот, закончить, все никак не мог. Не потому что, что-то не срасталось. А потому что, до конца осведомлен он не был. О тех событиях, описаны в статье, что быть должны были. Но попросту еще и не случились. А лишь должны были вот-вот произойти. На следующий, буквально, день. И это было очень скоро. Достаточно, довольно.

– Прекрасно, – переступив порог и осознав, что дождь идет, сказала Милдред. Хотя и был он крайне маленький. – И в Хэллоуин не без дождя.

– Едва ли ощущается, – отметмла Адела. – Быть может, пронесет.

– Не думаю, – сказав, шагнула дальше. – Но нам ли привыкать?

– Пожалуй.

– Еще увидимся, – ступая вдоль дорожки, ведущей до ворот слегка дугой и на секунду обернувшись, проговорила Милдред. Прощаясь так, так скажем. На что Адела ей ответила:

– Пока.

И потихоньку стала заходить. А оказавшись в доме, между тем, обмолвилась:

– Закапал дождь.

– И что же удивительного?

Взглянула на супруга, что ответил ей, и невзначай ему лишь улыбнулась. Когда как тот был занят тем, что поджигал камин. Спокойно и совсем неспешно. Он тоже на нее взглянул, и вместе тем конечно улыбнулся. Не отвлекаясь ни на миг от дела. Адела же направилась наверх. По восхитительной старинной лестнице, отделанной прекрасно. И разветвлялась что в две стороны. Направо и налево. А дальше уже был второй этаж. С длиннющим коридором и десятком спален, крайне уж просторных. Холлами и остальным. А так же лестницей, вела что дальше. На третий и четвертый этажи. Где было много разного, но, в целом, не использовалось. Ввиду ненадобности. Как было уже много-много лет. В чем не было проблемы. И что являлось просто фактом. Обычным, неприметным. Не выделяющимся толком. На фоне всех других. Которых было, в общем-то, не мало. Весьма уж самых разных. В числе которых был и тот, поместье что считалось уникальным. Со своей собственной историей. Хотя и непростой. Но в принципе довольно интересной. И в некоторой степени шокирующей.

– Не передать, насколько же тебе идет, – идя по коридору и заметив в комнате свою сестру у зеркала, точнее, перед ним, что поправляла ведьменскую шляпу, подстать наряду ведьменскому, каким и был весь, в целом, ее образ, зашла, и, подойдя к ней, вдруг сказала. – И до чего же это попросту банально, – затем отметила. – Но я не жалуюсь. Достаточно, что ты идешь. Я счастлива уже лишь этому.

– Я тоже, в принципе. Не прочь, повеселиться.

– Приятно слышать. Что же изменилось?

– Да, ничего. Решила, просто. Пора расслабиться.

– И это радует. Весьма уж очень.

И очень скоро сестры уже выехали. Направились на вечеринку. Когда Ясмина как во всю уже готовилась к приему многочисленных гостей. И несколько немного волновалась. Из-за желания достигнуть совершенства. Оно сопровождало ее всюду. И не давало полноценно наслаждаться тем или иным. Такой она была. Отъявленной перфекционисткой.

– Прошу, лишь аккуратней, – неся бокалы на подносе вслед за Отто, что нес большую чашу с пуншем к барному столу, сказала, приближаясь. Идя, почти что, рядом с ним. Спокойно устремляясь. – Там полно до краев, – отметила она.

– А скоро будет пусто. Вот, увидишь, – поставил и сказал с игривостью. Чуть приподняв при этом брови. Как вдруг внезапно зазвонил звонок, и он промолвил следом: – Уже?! Еще же рано.

– Доставка. Только и всего, – пошла уж открывать. И, кстати, будучи уже наряженной. В прекрасный образ, выбранный давненько. И, что, действительно ей шел. Хотя и был подогнан под стандарты привычного ей стиля. Подчеркивающего талию. Да, и вообще, фигуру, в целом. Ну, и, конечно же, еще и ноги. Что у Ясмины, между прочим, были просто, класс. Красивые и длинные. Считай, как у модели. И что она довольно часто демонстрировала. Как, собственно, и в этот Хэллоуин. В прелестном платьице и башмачках рубиновых. А так же гольфиках, похожих на чулки, куда уж, больше. Что прикрывали полностью колени. И чуть выше даже. Смотрелось что совсем не пошло. А очень даже мило. А главное, красиво. С учетом статности Ясмины, что подавать себя могла. В хорошем смысле слова. Она была стройна, ухожена и, что, куда важнее, верила в себя. Была в себе уверена. И каждый шаг ее об этом говорил. Любой, почти что, жест. Но не было при этом в ней высокомерия. Совсем нисколько. Была она, достаточно, простой. Своей девчонкой. И в этом был какой-то шарм. При всей точенной внешности, какою обладала. И сногсшибательной харизме. Что тоже в ней была. А так же ум и, без сомнений, доброта. И безупречность, что понятно, вкуса. Который ко всему вдобавок был. И совершенно было что неудивительно. – Спасибо, – взяла заказ и стала возвращаться. – Ну, вот, теперь я полностью спокойна, – приподняла пакеты на ходу. – И без препятствий можно начинать.

В ответ на это Отто промолчал. Но было видно, что он думает. И не пытается особо скрыть. А именно «Ты просто одержима». Но, не сказать, что с осуждением. Вообще-то, нет. А попросту, немного поражаясь. Еще и с небольшой улыбкой. И с некоторой искоркой в глазах. Едва ли уловимой. Почти что, незаметной. Но ведь с ней. Так называемой ноткой позитива.

– Выезжаешь? – идя на кухню мимо Доната, стоявшего у зеркала и поправляющего волосы, осведомился Нейл. Практически, не глядя. Стремясь лишь к холодильному за газировкой. И может быть за крекером. Из шкафчика в коробке. В последнем он не слишком был уверен. И капельку, немножко, сомневался. Но не терзался так уж сей дилеммой. Нисколько не терзался.

– Да, – ответил ему Донат, переходя уже к воротнику, слегка лишь подправляя. Что был, как и рубашка синим. Темного оттенка. Ну, а сама она была расправлена внизу. И покрывала часть ширинки джинсов. Что были не совсем уж узкими. Но, в принципе, немного. Смотрелись, по-мужски, так скажем. И очень симпатично. Каким и был, на самом деле, Донат. С высоким ростом. В меру, разумеется. И крепкими плечами. Некрупного размера. Вообще он был подкаченным. Достаточно, вполне. Не выглядев при этом, как качок. А просто как мужчина. Красивый, молодой и обаятельный. А главное, с огромнейшей харизмой. Буквально источающейся. И составляющей его нутро. Хорошее и доброе. Отзывчивое, мужественное. Стремящееся к правильным шагам. И борющееся иногда с пороками, внезапно накрывающими. Пытающимися люто одолеть. Такое тоже у него бывает. Как и у множества людей. Как и у всех, почти что, на планете. Такой большой, многообразной. И, главным образом, прекрасной. Единственной такой, пожалуй. Ничуть неповторимой. – А ты не передумал? – спросил, чуть погодя.

А Нейл ему ответил:

– Совершенно.

Достав из холодильника, напиток. А Донат, выходя, меж тем, сказал:

– Тогда, увидимся. И, кстати, с Хэллоуином, – вдруг остановился. – Пожалуйста, повеселись.

И здесь уж Донат и ушел. В то время Нейл как покачал с усмешкой головой и сразу же глотнул из банки, что вскрыл до этого. Решив-таки погрызть и крекер. А после, все же, почитать, как и планировал. Подумывал, точнее. И так в итоге все и сделал. Ложиться, перед тем, как спать. Когда как многие другие активно праздновали Хэллоуин. И веселились только так. Как было на самой и вечеринке, организованной Ясминой, куда поехал Донат. А так же, Мэделин с Аполой тоже. Как и десятки приглашенных на нее гостей. Любителей повеселиться. И не только. Но как бы ни было желающих быть там. Желающих и к цели устремляющихся.

Пока Адела наливала себе чай, в звонок их двери кто-то позвонил. И Уилфорд поспешил к окну, увидеть, кто там. Затем, позвав жену, пошел к конфетам. И с котелком, заполнен что был ими, вдруг открыл. И вот что сразу же услышал:

– Шутка или угощение?

Адела к этому моменту подошла.

– Держите, – протянул им горсть.

Затем еще одну, и так три раза. Пока детишки не издали возгласы, обозначающие радость. И не озвучили, «Спасибо, мистер», уходя. А после, прокричав и напоследок: «С Хэллоуином!».

– И вас ребята, – вымолвил в ответ.

Адела же ему сказала:

– Что ж, пожалуй, праздник удался. Куда же было бы без этого?

– Пожалуй.

И оба, отшагнув назад, закрыли дверь. Точнее, Уилфорд это сделал. Ну, а затем супруги разместились у камина и стали ностальгировать по прошлому. О Хэллоуинах прошлых лет. Когда им было лет по двадцать. Может, больше. Ну, и когда еще не стали мужем и женой. Как и, впоследствии, родителями. Семьей уж полноценной. Когда им все это лишь предстояло. Но что они предчувствовали. Не обсуждая и не думая. На уровне инстинктов. Как происходит не у многих. Вначале отношений. Но, все-таки, бывает. И в сущности, действительно, чудесно.

Ступая по ступенечкам крыльца, ведущего в красивый дом в викторианском стиле, и приближаясь к отворенной двери, увидел множество танцующих людей в различных образах известных персонажей. Таких, как Битлджус, Малифисента, Дракула. И многие другие. Среди которых больше было зомби. Ну, и вампиров уж, пожалуй что. Но Донат и не всматривался. Лишь мельком углядел. Ну, а затем, уже войдя, выискивать он взглядом стал Ясмину. И вскоре уж конечно же нашел. В коротком платьице и милых башмачках рубинового цвета. Блестящих полностью. И гольфиках прелестных белых. Лучше, гольфах. Так, точнее. И с тоненьким нежнейшем ободком с красивым бантиком, что был миниатюрным и держался сбоку. С левой стороны. Когда как волосы лежали безупречно. Спускаясь ниже плеч и до локтей. И даже еще ниже. Лишь немного. И будучи безукоризненно прямыми. Чистейшего оттенка блонды. Отнюдь не натурального. Но просто восхитительного. Бросающегося сразу же в глаза. И впечатляющего очень. Но Донат-то конечно же привык и, в принципе, никак не реагировал. Лишь просто ей сказал «Привет», когда увидел. И махнул. Ну, а она к нему конечно подошла. И, разумеется, как друга поприветствовала.

– Привет. Ты только что пришел?

– Ага.

– Пошли, налью тебе чего-нибудь.

И стала сквозь толпу его вести. И привела в итоге к пуншу. К тому столу, куда его поставили. Где было и другое разное из алкоголя. Но и не только, между прочим. А главное, там были и закуски. И выглядели очень аппетитненько.

– Есть пунш. Его я делала сама. Мартини, если хочешь. Или водка. Да, что угодно, в принципе, как видишь. Выбирай. И угощайся вкусными закусками. Они уж объедение.

– Пожалуй, пунш.

– Хороший выбор. Оценишь заодно мое творение, – взяла стакан и стала наливать. А в это время подъезжали на такси другие гости. Вот-вот должны были войти что. Ну, а пока готовились лишь выйти. Покинуть, наконец, машину, что везла их. Не самым коротенечким путем, однако. И далеко отнюдь не с ветерком. Но сестры, совершенно, не сердились. А просто жаждали ступить на землю. Что сделали немного погодя. Вручив оплату и сказав спасибо. И даже улыбнувшись под конец. На вежливость они не поскупились.

– До свидания, – сказала перед тем, как хлопнуть дверь.

А Мэделин на выходе смолчала и, первым делом, вновь надела шляпу, которую, садясь в такси, сняла, из-за ее внушительных размеров в высоту. А после, посмотрела на тот дом, куда держали путь. Единственный в округе. И начала идти. Как шла уж и Апола. Оставив комментарий на ходу, заметив очевидное:

– Похоже, вечеринка началась.

– Она уже в разгаре.

И обе подошли уже к крыльцу и стали подниматься. Пока Ясмина все ждала оценку близкого ей друга и, все-таки, решилась вдруг спросить:

– Ну, как?

– Отлично. Вкус шикарный.

Ясмина расплылась в улыбке. Но очень утонченно и с изяществом.

– Прости, я отойду, – сказал ей Донат, положив стакан.

– Конечно, – вымолвила вслед. И в этот миг увидела сестер среди толпы. Аполу в образе Бетвумен и Мэделин в костюме ведьмы. Узнала их в секунду.

– Вау, вы просто восхитительны! – к ним сразу подошла.

– Ты тоже, – обмолвилась Апола.

– Мэделин, давно не виделись, – буквально обратилась персонально. – Спасибо, что пришла.

– Ты вроде пригласила.

– Да.

Возник момент какой-то паузы, а после живо прозвучало:

– Попробуйте мой пунш.

Сказав сие, Ясмина повела. К столу, куда вела и Доната. И где всегда, да, кто-нибудь стоял. Беря закуски или подливая выпить. Местечко было популярное. Но и танцпол совсем не пустовал. Пространства, были что для танцев. К примеру, от дивана до ступенек. Большущей лестницы, ведущей на второй этаж. От входа и до кресел. Что рядышком с диваном. И между мебелью всей, в целом, и камином. Висела где гирлянда, светящаяся вся. Простор любой, и здесь, и там использован для танцев был. Как было и задумано. И как надеялась Ясмина. Надежды ее так-то оправдались.

– Должна сказать, он многим нравится, – сказала, подойдя. – И чаша, видно, скоро опустеет. Ну, а пока, – черпнула, акцентируя. А дальше, просто налила. Но, не успев вручить, услышала:

– Мне нужно в туалет.

Сказала это Мэделин. Довольно тихо. Но совершенно, не смущаясь.

– Направо и налево, – глазами указала путь, при этом повернув и голову частично с телом. В ту сторону, где находился туалет. Где был, как раз, и Донат, между прочим. Но собирался выходить. Вот-вот уже прям должен был. – Там дверь. Увидишь.

И Мэделин пошла. Ну, а Ясмина отдала стакан Аполе, наполненный напитком, что расхвален ею был. И так же приготовлен. И вместе с этим ей сказала:

– Ну, держи.

Апола улыбнулась и взяла стакан, и сделала глоток, к тому же. Но обернувшись передом ко всем танцующим. И веселящимся, почти что, до упаду. Подумывая присоединиться. Но Мэделин тем временем лишь шла. Через прихожую, куда свернула. И где столкнулась с незнакомым парнем, неожиданно. Но не физически, а только взглядами. Что было для нее довольно странно. Ведь было чувство, что он был вполне знаком. Хотя, по факту, ничего подобного. Она его не знала. Но заглянув лишь на мгновенье в те глаза и ощутив иное, на миг засомневалась. Но длилось это будто дольше. Забавно, но и с Донатом все было так. Он так же, заглянув в глаза, что встретились, почувствовал знакомое. Но, как и Мэделин не прекращал шагать. Идти, куда уж шел. В итоге они просто разминулись. Как будто, ничего. И не особо-то зациклились. Все было для обоих, как обычно. Но очень скоро начало меняться. И можно так сказать, что безвозвратно.

– Очень вкусно, – вымолвила Аполония. – Ты молодец.

– Спасибо.

– Где твой друг? Который тот, что старый?

– Вот, идет, – увидела из-за спины Аполы, идущего к ним Доната. Совсем уж приближающегося. – Вполне уж молодой.

Апола повернулась в тот момент, когда сам Донат был уже у стойки. У барного стола, точнее. И выбирал себе закуску. Высматривая канапе с икрой и сыром, которых почему-то не было. Но были вместо них с форелью. В итоге, что и взял. Как сразу же внезапно прозвучало:

– Еще есть и с креветками. Я знаю, ты их любишь.

Ясмина подошла и показала. В привычной ей манере. С улыбкой ненавязчивой. И с тактом вместе с тем. На что ей Донат попросту ответил «Спасибо, буду знать», испробовав вкуснейшую закуску. Поняв вдруг это в тот же миг.

– Апола, это Донат. Мой очень старый друг.

– Насколько очень? – с иронией спросила.

– Ну, так, приличненько. Мы дружим с десяти.

– Я думал, дольше.

Слабо улыбнулась.

– Моя подруга – Аполония, – затем представила. – Лучшайшая, пожалуй.

– Очень рад.

– Взаимно.

– Ну, наконец-то, вы знакомы. Давно хотела это сделать.

– Я не знал.

– А я, вот, да, – промолвила Апола. – Ясмина о тебе рассказывала. Ужасно было любопытно.

– Ужасно, прям уж, – выдала, дразня.

– Пусть чуть-чуть. Но, все же. Мне было интересно.

Донат улыбнулся невзначай и продолжил поедать уж канапешку. И, в общем-то, ее доел. Пока Ясмина и Апола наслаждались атмосферой праздника. Веселой и удавшейся. Довольно оживленной. И вдруг одна из них решила вымолвить:

– А Отто где?

– Да, где-то тут. Пойду, проверю.

Едва ли положила свой стакан, как подошла уже и Мэделин. В красивом черном платье с декольте. И ведьменской остроконечной шляпе. Тоже черной. Конечно образ был классический. Но ей он шел. С ее фигурой стройной. Да, и обаянием. Она смотрелась в нем аутентично. Была с ним, так сказать, в гармонии. И это чувствовалось. Буквально ощущалось.

– О, Господи, я и забыла.

Ясмина стала суетиться. А все из-за того, что Мэделин была без пунша. Еще не пробовала. Должна была пренепременно ей налить. Но прежде из-за, попросту, манер. К чему обязывало гостеприимство. Иначе она просто не могла. Тогда бы не была она Ясминой. А кем-нибудь другим. Возможно, Отто или Донатом. Но не собой. Отнюдь и совершенно.

– Вот, прошу, – налив, вручила пунш с улыбкой и задором, лишь немного. И сразу же добавила: – Надеюсь, что понравится.

– Спасибо.

– Ах, да, – тот час же осенило. – Знакомься, Донат, это Мэделин, – сестра Аполы, – вдруг стала представлять. – А это Донат. Старый друг. Лишь фигурально выражаясь.

– Приятно очень.

– Как и мне.

Ответив, Мэделин кивнула. При этом вновь смотрев в глаза, что были так знакомы. И малость в них теряясь. Незаметно. Но, в общем-то, держась. И быв вполне уверенной. Чего нельзя было сказать о Донате, что выглядел спокойно, но внутри немного нервничал. Метался будто чуть. Настолько ему было непонятно, от чего знакомство это чудно. И встреча, в целом. Ведь будто была Мэделин знакома. Он точно будто ее знал. Но это было невозможно. С учетом факта, видел что впервые. Уж в этом был уверен. И от того, так странно чувствовал себя. Так странно и растеряно.

– Ну, что же, вы болтайте. Я пойду. Вернусь, надеюсь, с Отто. Развлекайтесь, – последнее сказала на ходу, на миг лишь повернувшись. Слегка жестикулируя. Продолжив не спеша идти. Ну, очень грациозно.

– Наверно он на кухне, – промолвила Апола. – Уверена, он там.

И полностью была права. Стоял и резал ветчину в спокойном ритме. Как будто так и надо. Как будто все равно. Но было то не без причины. Была она весьма уж веской.

– Ты что здесь делаешь? – вошла Ясмина.

– А ты как думаешь? – ответил Отто.

Приблизилась и, посмотрев, сказала:

– Готовишь сэндвич?!

– Есть хочу.

– Ну, а закуски есть на кой?

– Ты о таких-вот крошках маленьких? – сказав, на пальцах показал. – На зуб едва уж хватит.

Ясмина призадумалась и стала помогать. Достав из холодильника и сыр, и зелень даже. И с сожалением как будто вымолвив:

– Прости. Вина моя здесь. Ведь я не позаботилась. Хотя должна была.

– Да, нет. Я взрослый, так-то, парень. Все нормально.

И оба обменялись взглядами, полны что были теплотой, насквозь пронизывающей дружбу их. Хорошую и крепкую. Была в которой так же и Апола. Как третие звено. И очень важное. Почти незаменимое.

В то время как был Хэллоуин на пике, точнее, только близился к нему, в одном из кабинетов в параллельном мире велась весьма серьезная дискуссия. Но несколько недолго продолжалась. Каких-то пять минут. И вот, из них кусочек: