До встречи в Париже

3

Я пропылесосила весь оставшийся мусор в коридоре, и во мне проснулось нестерпимое желание включить музыку. И громко. Меня остановил здравый смысл и листочек со штрафом. Осмотрев пол коридора, я поняла, что лучше мне заняться уборкой.

От ломки и желания музыки меня спасли наушники.

Под любимых Imagine Dragons – Radioactive я помыла пол. В такт двигаясь, я смывала с линолеума следы полицейских. Ну и размер ноги у них! Пятидесятый!?

Разогнувшись, я держала в руках тряпкой. Губами я проговаривала слова песни, двигаясь под музыку.

Песня стояла на повторе.

В танце я дошла до ванной комнаты, что была удивительно и неудобно маленькой, и бросила тряпку в ванну, восхитившись при этом разлетевшимся брызгам. Музыка полностью меня задурманила, но я принялась выполаскивать тряпку. Когда вода стала чистой, я отжала ее и повесила на батарею.

Я вернулась в коридор.

Пол был мокрый, и в нем отражался коридор. Я всегда плохо выжимала тряпку, не хватило сил, так еще и мы с Али живем, распределив обязанности, и я была не обязана мыть пол. Этим занималась Али.

Все так же двигаясь под музыку, я ушла к себе в комнату, надеясь, что я уже никого не потревожу.

***

Весь день я просидела дома, не желая выходить на улицу. Джэй гулял с Эдом, им было не до меня, и первый даже не писал мне, что крайне удивительно.

Вечером как обычно ближе к шести часам вместе с Грэгом Али вернулась домой. Я встречала ее в коридоре.

Она казалась запыханной, уставшей. Из конского хвоста выбились волосы. Грэг бегал вокруг нее и не желал переодеваться.

– Ты что-то хотела? – спросила Али.

– Как видишь я дверь починила, – проговорила я.

– Ты или Джэй снова выручил нас? – строго спросила она, снимая с сына шапку.

– Ну, я попросила его, – я пожала плечами.

Али тем временем все свое внимание обратила на сына.

– Грэг! Перестань! – прикрикнула она, расстегивая на нем куртку. Мальчик вырывался и, казалось, был готов заплакать.

Я смотрела, сложив руки на груди, как она пытается его раздеть.

– Ты что стоишь смотришь!? Иди ужин грей! – она повернула голову ко мне.

Я вошла в кухню и открыла холодильник. В пластиковой посуде лежало то, что осталось с прошлого ужина: картофельное пюре и свиные отбивные.

Из коридора разнесся крик Али и плачь Грэга.

– Где эта бумажка? – крикнула она мне.

– Здесь, на кухне, – ответила я.

Она прошла ко мне. Я тем временем ставила греться картофель в микроволновую печь. Трех минут должно было хватить.

Али схватила бумажку, что лежала на столе.

– Черт, – ругнулась она, а потом подняла на меня свой взгляд, – ты вообще соображаешь? – она кричала. – У тебя мозги имеются? Тебя походу в жизни ничего не беспокоит кроме как орущая музыка! Вот как я должна это выплатить? – она сунула бумажку мне прямо в лицо. – У меня нет в углу мешка с золотом! Грэгу нужна новая обувь, еды дома нет, я за квартиру еще не заплатила, а тут такой сюрприз! Беатриса, пора уже взрослеть, а не фигней всякой страдать! Ну так вот, – она слегка успокоилась, – срок у тебя месяц, так что ищи где хочешь деньги и плати сама!

Неужели она серьезно?

– Али, где я найду деньги? – спросила я, микроволновая печь рядом запищала. Три минуты кончились.

– Где хочешь, – бросила она, выходя из кухни.

Черт.

***

Ужинала я, переступая через собственное желание. После того, как Али отругала меня, аппетит полностью исчез. Единственное, что мне захотелось сделать, это встать, убежать к себе в комнату и выплакаться в подушку.

Мы ели в тишине, даже забыли включить на кухне телевизор.

Грэг не понимал, что между нами происходит, поэтому его удивленный взгляд гулял с меня на Али, с Али на меня.

После ужина мне предстояла помыть посуду. Али с Грэгом ушли к себе в комнату.

Эх… у меня все как обычно, никак у нормальных людей…

Я включила воду, и выдавила на мочалку каплю моющего средства. Вдруг, на заднем фоне моего слуха я услышала странный стук, словно по стеклу. Я выключила воду, оставив мочалку в раковине. Я не могла понять источник звука.

Я вышла из кухни и медленно направилась по коридору в сторону своей комнаты, прислушиваясь.

Я прошла к себе в комнату и поняла, что кто-то бросает мне в окно камушки.

Я прошла к окну, открыла его и глянула вниз. Среди снега и освещенный уличным фонарем стоял Джэй. Я живу на пятом этаже, как у него получилось докинуть столько камней?

Через секунду я вспомнила, что он раньше занимался метанием копья.

– Джэй, – крикнула я, – ты что тут делаешь?

– Может прогуляемся? – спросил он.

– Боюсь я наказана, – я покачала головой.

– Ты спроси у Али, – попросил парень.

– Я ведь знаю, что она не отпустит меня, – ответила я.

– Ну ты попробуй.

Его слова заставили покрыться меня мурашками, а внутри в груди зародилось раздражение.

Попробовать что?

Я ведь знаю, что не отпустит! Можешь довериться моему опыту отношений с ней.

– Ладно, – ответила я и отправилась к Али.

Я звонко постучала к ней в дверь, и, приоткрыв ее, заглянула внутрь. Али лежала на кровати, смотря телевизор, Грэг играл на полу с плюшевым драконом.

– Аличка, – начала я, – меня Джэй спрашивает, ты отпустишь меня погулять?

– Ты там совсем уже! – Али перевела взгляд на меня. – Ты посуду помыла?

– Нет, – качнула я головой.

– Ты пока штраф не выплатишь о гулянках можешь вообще забыть, – строго проговорила она.

– Ладно, – ответила я и направилась обратно к себе в комнату.

Джэй продолжал ждать меня под моим окном.

– Ну как? – крикнул он, заметив меня.

– Не отпускает, – ответила я.

Джэй расстроился, опустив взгляд в землю, но потом снова глянул на меня:

– А ты можешь сбежать, когда она уснет? – крикнул он мне.

Я задумалась.

Сбежать?

Тогда я испорчу с опекуншей отношения еще сильнее. Хотя, куда сильнее, если штраф я буду платить сама за себя. Наверное, после этого я разлюблю музыку.

– Да, смогу. Жди моего сообщения в What’sApp, – ответила я и закрыла окно.

Меня ждала посуда.

***

Часы в шкафу громко и раздражающе тикали. Я сидела у себя в комнате, в темное и тишине, желая услышать достаточно громкий храп Али. Скоро та уснет, и я смогу выбраться из квартиры.

Джэй тем временем гулял под моими окнами.

Как знак к моему бегству на всю квартиру разнесся громкий храп моей опекунши. Я быстро поднялась с кровати, к этому времени я была уже одета. Мне нужно было только влезть в кроссовки и в куртку.

В What’sApp я быстро написала сообщение другу:

«Она уснула. Скоро выйду».

Я моментально получила его ответ: «ОК».

Я вышла из комнаты, тихо и аккуратно закрывая за собой дверь. Мое хорошее зрение в темноте очередной раз мне помогло, и тихо прошла к входной двери. Мои кроссовки уже ждали меня, как и куртка парки болотного цвета. Когда-то давно мы гуляли с Али по рынку, совершенно не готовые совершать покупки, но как-то так получилось, что эта куртка стала моей.

Делая все быстро, но тихо, я зашнуровала кроссовки и застегнула куртку.

Али продолжала храпеть.

Осталось самое сложное. Бесшумно закрыть входную дверь.

Я взялась за ручку, медленно ее поворачивая. Разнесся тихий скрип замка. Дверь открылась. Я выскользнула в подъезд и, проверив в кармане ключи, закрыла дверь так же медленно и аккуратно.

Фуф…

Я вне квартиры.

Лифт все так же не работал, поэтому я бегом спустилась вниз по лестнице. Джэй ждал меня у подъезда.

Я сбежала из дома. Где-то на дне моего сознания проснулась совесть.

– Сложно? – спросил меня парень.

– Сбежать? – переспросила я. – Нет, вернуться назад будет сложнее.

Джэй Рэйф Грэйг.

Он стоял передо мной во всем своем величии во странной безразличностью на лице. Я заметила, что одет он не как всегда, и мне было непривычно.

– Куда пойдем? – спросила я.

Он пожал плечами:

– Пойдем пока, дальше придумаем.

Он удивлял меня своей не эмоциональностью.

Мы направились из моего двора в сторону главной дороги, желая пройтись по тротуару. Джэй молчал, а ждала, когда он заговорит, потому что сама не знала, про что можно было начинать разговор.

Тишина начала меня напрягать, и я перевела взгляд Джэя. Тот смотрел себе под ноги.

Когда мы вышли на тротуар, парень заговорил.

– Классно мы поцеловались на глазах у Эда, тогда у него все сомнения пропали, что мы не парочка, – он говорил холодно.

Я не могла понять почему, ведь его должно радовать то, что все именно так, как он планировал.

– И? Джэй, не ходи вокруг да около, – потребовала я, и тут поняла причину его подобного вида.

Он был задумчив, и мне было не привычно видеть его замученным собственными мыслями. Думал он как раз о нашем поцелуе, точнее о моей реакции на поцелуй.

Черт!

– Ты была такой страстной, – пробубнил он, продолжая разглядывать под ногами снег.

Я обомлела.

Ну почему?

Мне захотелось провалиться сквозь землю.

– Я подыграла тебе, – выдумала я, и для правдоподобности пожала плечами, – нужно было впечатлить твоего друга.

– У тебя получилось, – Джэй был все так же в раздумьях.

– Джэй, – выдохнула я, и парень перевел на меня свой взгляд, – не принимай близко к сердцу поцелуй, я не люблю тебя, я правда просто подыграла.

Тут я заметила, что он без линз. Я смотрела прямо в его шоколадные глаза.

– Я знаю, что не любишь, – со дна своих мыслей ответил парень.

Черт! Что я сказала? Он-то меня любит!

– Забудь, что было сегодня, – проговорила я, и Джэй хмыкнул.

Ну да, как такое забыть!?

– Так кто же тебе сегодня дверь выбил? – спросил парень, слегка улыбнувшись.

Внутри я ощутила облегчение.

– Полицейские, – ответила я, – мне за громкую музыку выписали штраф, и Али сказала, что выплачивать его я буду сама.

– Вот почему ты была наказана? – Джэй остановился, заглянув мне в глаза. Что за дурная привычка, смотреть мне в глаза!? Внутри у меня что-то зашевелилось, и я увела взгляд.

– Да.

– Красавчик – он хмыкнул, – погляжу, Триша, ты совсем крышу потеряла, – слегка покачал головой, приподняв брови.

– В смысле? – выкрикнула я, резко пихнув его в грудь. – Ты предложил сбежать!

– Я-то не знал, что ты там с утра натворила, что тебе дверь выбили, – громко возмущался он.

– Ну раз дверь выбили, очевидно что-то серьезное! – кричала я.

– Да пошла ты! – устало и с возмущением произнес Джэй. – Я тут бегаю как дурак, двери чиню, смесители меняю, трубы латаю, а не спасибо, не пожалуйста! Так еще и виноват во всем постоянно! Ты там, – он постучал мне голове как в дверь, – хоть что-то имеешь?

– Имею, и побольше чем у тебя будет! – обиженно кричала я. – Идиот!

Идиот!

Зачем вообще меня из дома вытащил!?

Злость и обида внутри меня закипели, и захотелось оттолкнуть от себя Джэя как можно сильнее, но я сдерживала свой порыв.

Мы стояли и смотрели друг на друга. Говорить что-то мы уже не хотели.

4

Я смотрела на него, уже полностью успокоившись. Джэй смотрел на меня так же равнодушно.

– Выговорилась? – спросил он.

– Да, – выдохнула я, – прости за идиота.

– Да ничего, возможно, ты права. Веду себя как идиот, а, может, и без «как».

Я не испытывала зазрения совести, ведь Джэя я никогда не могла понять. Одно я знала точно, он был в меня по уши влюблен. Тогда не понимаю, зачем весь этот спектакль с дружбой и выставлением меня перед своими друзьями своей девушкой? Почему так сложно сказать: «Биа, ты мне симпатична, давай встречаться?». А стала бы я? Конечно, нет, ведь я к рыжему парню не испытывала никаких нежных чувств. Возможно, он и сам это знает, поэтому не пытается испортить наши отношения своим признанием в чувствах ко мне. Хотя, нет, я преувеличила его умственные способности и понимание сути дела, он просто трус. Он боится сказать мне о своих чувствах. А я бы смогла на его месте? Нет.

– Ты мы идем гулять, или ты вытащил меня из дома только чтобы поговорить о поцелуе. Знаешь, это можно было обсудить и через What’sApp.

– Я хотел заглянуть тебе в глаза, когда ты будешь честно, – он показал руками кавычки, – мне отвечать на мой вопрос.

– Что за недовольный тон снова? – протянула я, втягивая шею в поглубже в куртку.

– У меня недовольный тон? – хмыкнул Джэй, ткнув себе пальцем в грудь.

Чувствую, назревает выплеск эмоций номер два.

– Ну не у меня же, – ответила я.

– Триша, – устало выдохнул Джэй, – хватит. Неужели тебя так задел разговор о поцелуе?

Я остолбенела.

Что?

Причем тут поцелуй?

Идиот! Зачем вообще было приплетать поцелуй?

– В разговоре о поцелуе не было ничего не обычного, – я пожала плечами.

– Триша, давай, сознайся, что что-то ощутила во время поцелуя, – устало протянул Джэй.

Стоп!

Куда-то не туда пошел наш разговор!

– Джэй, перестань, ничего я не почувствовала, – я пыталась вложить в голос уверенность, вроде получилось, – ты мне просто друг. А два месяца назад был вообще просто одноклассником, таким же как все. Обычным.

В глазах друга я прочитала обиду, и у меня ущипнуло в груди.

Чертова гордость!

Чертов страх!

«Да, Джэй, я почувствовала совершенно не привычные ощущения во время поцелуя. Похоже, ты мне нравишься» – мысленно проговорила я, чувствуя, как немеет мой язык.

Я никогда не смогу ему это сказать. Как только я хочу, чтобы мысли стали словами, язык отказывается поворачиваться, а губы немеют. И я не могу победить свой организм, не могу победить свой страх, стеснение и что-то еще. Вдруг я ошибаюсь, и он не любит меня. Вдруг, он предложил дружбу мне только потому, что видел, что в классе я держусь от всех на расстоянии и большую часть времени провожу в одиночестве, вдруг это было жалостью. Вдруг он тогда представил меня своей девушкам друзьям, не потому что по уши влюблен, а потому что он не хотел выглядеть лохом на фоне ровесников, и я оказалась единственным вариантом.

Тогда он последняя сволочь, раз позволяет себе играть со мной!

Я почувствовала, как глаза защипало, и моментально опустила взгляд в снег.

Джэй все же это заметил.

– Триша, ты чего? – он слегка наклонился ко мне.

– Я Биа, – тихо ответила я, рассматривая снег и ожидая, когда пелена сойдет с глаз.

Дура! Плачу из-за бессмыслицы!

– Биа, – он сел передо мной на корточки, заглядывая в лицо. К этому моменту мои глаза были чистыми.

– Что? – спросила я.

– Ты врешь мне? – так же тихо спросил он.

– Нет, – я подняла голову, и парень моментально выровнялся, – с чего ты это взял? Я ведь только что дала тебе понять, что ты друг, и наш поцелуй был только для того, чтобы впечатлить этого Эда.

Я говорила это, понимая, что внутри испытываю нестерпимую боль.

Мне хотелось плакать, прижав руки в груди, ведь там все выжигала совесть.

Совесть. Неужели она есть у меня?

– Во сколько тебе выставили штраф? – спросил Джэй, и я не сразу поняла, о чем он.

– Что? – переспросила я, концентрируя внимание на его словах.

– Штраф, – тихо ответил он.

– Ох, – я словно очнулась после долгого кошмарного сна, – пять тысяч.

– Ясно, – устало выдохнул он, – знаешь, Биа, – он тяжело и печально вздохнул, – ты свободна.

Я остолбенела.

– Что? – переспросила я, зная, что выгляжу как идиотка.

– Я отпускаю тебя. Я хочу снова стать серым парнем из толпы, просто одноклассником.

– Подожди, – я слегка тряханула головой, не понимая его слов, – а как же спектакль, я же вроде твоя девушка?

– Скажу, что мы расстались, не сошлись характерами, – он пожал плечами, – я тебя не держу, если ты испытываешь определенную неприязнь ко мне, то я не заставляю дружить со мной.

Внутри меня ударило непонятное чувство.

Дура! Я же обидела его! Своими словами задевала его самые слабые места!

«Дура! Дура! Дура!» – крутилось у меня в голове.

– Ты серьезно? – спросила я, понимая, что все мои мысли сейчас написаны на моем лице.

– Да, – он слегка кивнул.

– Ну и замечательно! – восторженно вскрикнула я, если уходить, то, не показывая своей боли. – Наконец-то от тебя избавилась! Удачи!

Я как можно шире и счастливее улыбалась, чувствуя, как с каждым моим словом все сильнее жжет у меня в груди.

«Джэй, ты мне нравишься» – проговорила я в своих мыслях, развернулась и быстрым шагом направилась домой.

Позади себя я услышала тихий, разбитый, усталый и полный боли голос Джэя:

– Спасибо.

***

Я не пыталась быть тихой. Я уже наказала сама себя.

Давясь слезами, трясущимися руками я пыталась вставить ключ в замочную скважину. Слезы катились по моим щекам, разъедая их холодом. Я чувствовала, как отекло мое лицо. Я знала, он красное и безобразное.

Внутри меня выжигала странная боль. Я потеряла его. Потеряла из-за собственной гордости. Дура!

Не видя ничего перед глазами, я прошла в квартиру и по возможности тихо закрыла дверь. Храп Али прекратился.

Надеясь, что она просто перевернулась на бок, я разулась, сняла куртку и, размазывая по лицу сопли и слезы рукавом, прошла к себе в комнату.

Внутри уже копилось что-то страшнее боли, что я испытывала сейчас.

Я села на свою кровать и достала из кармана джинс телефон.

Раз он мне больше никто!

Слезами, сопением и сбитым дыханием из меня выходила злость. Злость на себя, на него, на весь мир.

Дикая ненависть ко всему, а, во-первых, к себе идиотке, хотела сорваться криком, но я не могла позволить себе столь шумный выплеск эмоций, боясь потревожить покой Али.

Я вошла в список контактов, загоняя шмыганьем сопли обратно в нос.

«Джэй» – светилось в списке.

Delete.

Теперь он точно мне никто!

Я откинулась назад и упала спиной на кровать.

Я дура! Пустоголовая дура!

Правильно он тогда постучал меня по голове, там ведь ничего у меня нет.

– Прости меня, – тихо говорила я белому потолку, – ты мне нравишься, не оставляй меня.

Как жаль, что он не может это услышать.

Я глянула на экран телефона.

02:03.

Как только я положила руку обратно на кровать, я ощутила накатывающую на меня сонливость.

Глаза стали слипаться, и мысли о Джэе ушли куда-то на задний план моего сознания.

Меня уже ничего, казалось, не волновало. Вдруг в руке завибрировал телефон, и я моментально преподнесла его к лицу.

Не известный номер моей телефонной книжке.

Значит, это Джэй. Он звонит мне? Но почему? Зачем?

Точно не стану отвечать, ведь тогда он услышит, что я плакала.

Или ответить?

Да, отвечу, и тогда точно ему скажу, что чувствую.

Да!

С уверенностью в себе, я оттянула зеленую кнопку и преподнесла телефон к уху.

– Сара? – спросил женский голос на другом конце.

– Нет, вы ошиблись номером, – холодно ответила я и сбросила.

«Ты мне нравишься, Джэй» – проговорила я в своих мыслях.

5

– Биа, Биа, – где-то издалека звал меня родной голос.

Медленно я открыла глаза, чувствуя, насколько тяжелые веки после сопливой ночи. Подушка пахла солью и была все так же влажной.

Я перевела ленивый взгляд на свою опекуншу, что стояла у моей кровати. По ее взгляду я поняла, что выгляжу я не важно. Двинувшись, я поняла, что в добавок истекаю слюной. Через нос дышать я не могла: отек слизистой после долгих слез.

– Ты чем ночью занималась? – немного испуганно спросила Али.

– Веселилась до упаду, – холодно бросила я, – что ты хотела?

– Вытри, пожалуйста, сегодня у меня в комнате пыль, а то дышать нечем уже, а я никак не успеваю сделать это сама, – попросила она, удивительно мягким голосом.

– Хорошо.

Она уже собиралась покинуть мою обитель, но остановилась у двери и перевела на меня свой взгляд.

– Ах, пожалуйста, позвони Джэю, у нас слив у унитаза сломался, так что я оставила на стиральной машине ковшик.

– Боюсь, Джэй нам с тобой больше помогать не станет, – ответила я.

– Почему? – спросила она, пройдя обратно к моей кровати.

– Вчера он отпустил меня, – ответила я, надеясь, что слезы не выжгут мои глаза и потекут в подушку.

– О чем ты? – она присела на корточки, и наши лица стали на одном уровне.

– Мы больше не дружим. Придется звонить в муж на час, – я попыталась пожать плечами, но лежа на боку делать это оказалось очень неудобно.

– Мне, кажется, я все поняла, – выдохнула она, выпрямляясь, – ты опять сначала сделала, а потом подумала.

Али вышла из моей комнаты, оставив меня одну.

Я услышала, как они с Грэгом одеваются в коридоре. Я слушала, как шелестит ткань куртки, как проурчала молния, как с шорохом застегивались пуговицы пальто. Неожиданно среди всех этих тихих звуков захлопнулась дверь, и щелкнул дверной замок.

Я теперь одна.

Проникнув рукой под подушку, я достала телефон.

Ноль сообщений в What’sApp, ноль пропущенных звонков. Он был единственным человеком, кому я была нужна.

Черт!

Я опустила взгляд обратно на экран телефона.

Ведь поломка унитаза – это отличная причина снова увидеть его, ведь он перестал дружить со мной, а не общаться с моей опекуншей. Он не откажет ей.

Я вскочила со своего места и понеслась в ванну.

Из зеркала на меня глянуло опухшее красное лицо, которое мне было нужно превратить хотя бы в пародию того, что было до моих рыданий.

Гель-маска, скраб – кожа казалась менее красной. Остатки я решила замазать тональным кремом. Вымыла волосы и отдраила свое тело с мочалкой и гелем для душа. Долго и тщательно я чистила зубы. Я должна быть идеальной.

Неужели я должна была его потерять, чтобы понять, что он мне так важен?

Замотавшись в полотенце, я убежала к себе в комнату. Застелила постель и стала думать, что можно на себя одеть.

Я залезла в летнюю одежду.

Бинго!

Короткие шорты и майка с достаточно глубоким вырезом.

Волосы я расчесала и решила дать им возможность высохнуть самостоятельно.

Схватив свой телефон, я стала искать в истории звонков телефон Джэя.

Вот он!

Я ликовала, испытывая невозможный восторг, при этом я дико волновалась, испытывая странное жжение в груди. Вдруг он мне откажет? Вдруг не придет? А вдруг он вообще сегодня занят?

Я набрала его номер.

Гудки длились невозможно долго. Ну, конечно, дура! Надеялась, что после вчерашнего он возьмет трубку?

Иди-от-ка!

Вдруг, перед самым моментом, когда оператор должен был прекратить мой вызов, он все же ответил на мой звонок.

– Что тебе нужно? – его голос был холоден.

– Не совсем мне, – заговорила я, – Джэй, у нас сломался слив у унитаза, и Али попросила позвонить тебе и попросить, чтобы ты его починил.

– Бедный унитаз, – выдохнул он, – могла сломать что-нибудь другое, что чинится полегче, чтобы я приехал.

– Я не ломала унитаз, – ответила я, и мысленно продолжила: «Но я была рада, когда узнала про поломку».

– Ты лучше бы полку со стены оторвала, – холодно и брезгливо говорил он.

– Джэй, пожалуйста, Али не нравится пользоваться ковшиком, – я заметила насколько нежным стал мой голос, и я не хотела делать его тверже.

– Ладно, в течении часа подъеду, а пока можешь еще что-нибудь сломать, чтобы я мог дольше быть рядом с тобой.

– А ты так хочешь этого? – спросила я.

– Биа, не забывайся, наш спектакль окончен, и ты свободна.

Он повесил трубку.

Биа!? Он назвал меня Биа?

А как же Триша?

Я бы не довольна нашим телефонным разговором. Все пошло не так, как я хотела, но лучше, чем могло бы быть.

Он приедет, от этого я испытывала радость и при этом волнение.

***

Этот час я провела, вытирая пыль в комнате Али. Сидеть на месте мне не позволяло волнение перед встречей.

Когда я направилась в ванну, очередной раз выполоскать тряпку, разнесся звук дверного звонка. Внутри проснулась энергия, и я сорвалась с места. Тряпку я бросила на дно ванны и вернулась в коридор.

Глубоко вдохнув и испытывая отвратительное выжигающее изнутри чувство, я открыла дверь. Мои руки слегка потряхивало, а дышать спокойно я не могла. Неужели я увижу его сейчас?

Он проник в квартиру, по инерции стягивая с головы коричневую шапку. Я посмотрела на него, почувствовав, как запнулось сердце. Мне показалось, словно никогда раньше я его не видела.

Его вид был холоден, он смотрел на меня пустым взглядом. Глаза были голубыми.

Он не улыбался, глаза не сияли.

– Прости…, – вымолвила я, победив онемевший язык.

– Ты что-то говорила про слив и унитаз, – напомнил Джэй, вытаскивая меня из моих мыслей.

– Да, – ответила я, очнувшись.

Он разделся и прошел мимо меня в ванную комнату. Он моментально погрузился в работу, полностью игнорируя мое присутствие. Достав из-под ванны необходимые инструменты, он снял крышку бачка унитаза.

Я стояла в коридоре и смотрела на него.

Черт!

«Джэй, пожалуйста, ну скажи хоть что-нибудь!» – мысленно молила я.

– Это чинится, – кинул он даже, не оборачиваясь ко мне, – я закончу через сорок-шестьдесят минут.

Я промолчала, наблюдая, как он работает.

Только сейчас я заметила, насколько Джэй внешне привлекателен. Высокий рост (1.82 м), широкие плечи, что за ним могут спрятаться две я, крепкие мощные руки. Собой он представлял творение искусства, как статуи в Древнем Риме.

Внутри я чувствовала ожидание. Я ждала, когда он скажет то, что я хочу услышать, когда он начнет разговор о нас.

– Не стой над душой, – бросил Джэй.

– Мне интересно посмотреть, – ответила я.

– Раз так интересно, сама бы починила, – Джэй перевел на меня взгляд.

– Если бы знала, как, – я пожала плечами, и парень с подозрением прищурился, а потом снова принялся за работу:

– Досталось вчера от Али?

– Похоже, она так и не поняла, что я сбегала, – я покачала головой.

– Значит, вчера домой ты вернулась тихо, – уточнил парень.

Его слова задели что-то внутри меня, и я хотела ответить гадость, что моментально всплыла в моих мыслях: «Сложно было вести себя тихо, приходилось сдерживать восторг, что ты наконец-то отвалился», но эту мысль я проглотила, ответив:

– Старалась.

– Было сложно? – спросил он.

Идиот!

Он издевается! Точнее просто испытывает меня! Наверное, не верит, что я стала мягче, и вон из кожи лезет, чтобы вывести меня!

– Вполне, – тихо ответила я, и он перевел на меня чужой голубой взгляд.

– Ты сегодня не такая радостная, как вчера, – выдохнул Джэй, и снова принялся за работу.

Я молчала, не понимая, какой мой ответ будет правильным. Я почувствовала, как потяжелели мои брови и хмуро опустились на глаза. Теперь, когда он был рядом, я ничего не чувствовала, кроме сожаления о вчерашнем своем поступке.

– Наверное, не выспалась, – я пожала плечами. На обдумывание ответа у меня ушла минута.

– Али знает, что мы теперь друг другу чужие? – спросил Джэй, и я не обдумав ответила:

– А когда-то это было иначе? – мой голос был холодным и пустым. Почему сейчас мне было невозможно сложно сдерживать свои эмоции, через мгновение я добавила: – Сказала.

– Ах ну да, – недовольно кивнул Джэй, уводя с меня взгляд.

Вот я дура…

Я развернулась и ушла к себе в комнату. Слезы прожигали слизистую глаз, и я не хотела, чтобы их видел Джэй.

Закрыв за собой дверь, я села на пол, подперев ее спиной.

Ну почему? Почему я такая, и он такой, и сейчас такая ситуация?

Вдруг в мою дверь звонко постучали, и я моментально оказалась на ногах, вытирая сорвавшиеся с ресниц слезы.

Дверь раскрылась, и я обернулась к ней лицом.

Джэй стоял в проходе.

– Ты уже все сделал? – спросила я.

– Да, – он кивнул.

Неужели я уснула под дверью?

– Спасибо, Джэй, – протянула я, – за унитаз, за дверь, за трубы… за дружбу.

Я невольно опустила взгляд в пол.

– Значит, все-таки она была нужна тебе, – подытожил Джэй.

«Ты полностью мне нужен» – проскользнуло у меня в мыслях.

– Да, – тихо ответила я.

– Только мне не нужна была просто дружба, – холодно ответил он.

«Я и не хочу просто дружить» – ответила я мысленно.

– Я знаю, – ответила я.

– Иногда мне так жаль, что я не могу узнать, о чем ты думаешь, – Джэй хмыкнул.

«Ты бы знал, как жаль мне, ты бы уже знал, как сильно нравишься мне» – мысленно ответила я.

– Хорошо, что не умеешь, – ответила я, попытавшись растянуть губы в улыбке.

– Думаешь ты иначе, – он хмыкнул, – по глазам видно.

«Ох, Джэй, я люблю тебя» – ответ в мыслях.

– Ты ошибаешься, – я слегка качнула головой.

– Тогда почему зрачок расширился? – он слабо улыбнулся.

Что? Зрачок?

Я опустила взгляд в пол, понимая, что все это время смотрела ему прямо в глаза.

– Все нормально с моими зрачками, – холодно ответила я, и весь мой голос потерял нежность.

– Ты больна? – устало спросил Джэй.

Я подняла на парня взгляд, ощущая внутри желание что-нибудь в него швырнуть. Я моментально осмотрелась вокруг, и нашла взглядом на музыкальном центре пульт от него. Именно он и полетел в туже секунду в парня. Джэй испуганно выскочил в коридор, от его резкого движения из правого глаза выпала линза. Пульт пролетел мимо головы Джэя и упал на пол, рассыпавшись.

Идиот!

Идиот!

– Здорова я! – крикнула я в ответ.

– Так и знал, – холодно ответил Джэй и направился к выходу.

Вот я дура! Что я сделала!?

Я выбежала в прихожую, но там уже никого не было.