Похищенная

Однажды этот корабль где-нибудь приземлится! И к тому моменту она должна быть готова. Должна добиться, чтобы этот инопланетный ублюдок начал ей доверять. Пусть думает, что она смирилась с судьбой, это усыпит его бдительность. Вот тогда у нее появится реальный шанс сбежать.

А как завоевать доверие мужчины? Правильно, поддаться ему. История знает тому кучу примеров.

В конце концов, ей уже двадцать шесть, она давно не девственница и была в ситуациях похуже, чем эта. Она выжила на пыльных улицах Города-302, не свихнулась в "Тайных желаниях", и только здесь почему-то ведёт себя, как последняя истеричка.

Давай, Инга, вытри сопли и соберись! Вспомни, что ты женщина, а не размазня.

– И я буду сидеть здесь одна, пока тебя нет? – Инга попыталась изобразить улыбку, но губы отказывались повиноваться. Одно дело – принять решение, другое – осуществить его.

Сев, она подтянула колени к груди и обхватила руками.

– На корабле нет женщин, чтобы составить тебе компанию.

– А мужчины?

– Это недопустимо. Ты можешь находиться в мужской компании только в моем присутствии, – отчеканил Аллард холодным тоном. Но Инга уловила всплеск какой-то эмоции. Неужели этот кусок льда способен на ревность? – Но ни один мужчина не будет с тобой говорить, если я не дам на то разрешения.

– Ясно, – она с напускным безразличием пожала плечами. – Высшая раса, а туда же: сплошной шовинизм.

– Ты не должна употреблять слова, аналогов которых нет в моем языке.

– Но ты же употребляешь. Что такое арайя?

Ее неожиданный вопрос заставил тарианца застыть. Инга увидела, как его руки сжались в кулаки. Потом перевела взгляд на темный экран, закрывавший его лицо. Кажется, она уже начинала понимать его эмоции по тем странным всполохам, что мелькали на нем.

Но сейчас защитный экран был похож на мертвый провал.

– Это устаревшее слово. Оно не переводится.

Глава 12

Адмиральский флагман не был предназначен для пассажиров. Он шел в голове эскадры, защищая «Сиберион» – роскошный лайнер принца – от возможного нападения спереди. Но как старшему по званию, Алларду полагался целый сектор под личные нужды. Сектор размером с небольшой городок.

Здесь были и личная оранжерея, производящая кислород в нужном количестве, и бассейн с пресной водой, в которой плавали живые светящиеся жемчужины с Морруана. И даже небольшой зверинец, наполненный экзотическими животными с разных планет.

Все это Аллард обещал показать своей пленнице, взяв взамен слово, что та больше не будет морить себя голодом.

Голосом маленькой девочки Инга пообещала вести себя хорошо.

Но на тарианца ее скрытая ирония не произвела ни малейшего впечатления. Казалось, он вообще не способен воспринимать ни издевки, ни шутки.

Оставшись одна, Инга сделала то же самое, что сделало бы большинство женщин на ее месте. Первым делом она вылезла из кокона и направилась к нефу.

Аллард не обманул: стоило прикоснуться ладонью к поверхности стены – и часть ее с легким щелчком отъехала вбок, открывая внутреннее пространство, заполненное переливающимся шелком, блестящим атласом, тонко выделанной кожей и мехом.

Инга на мгновение потеряла дар речи. Такого великолепия она даже во сне не встречала, не то что в реальности. На Земле давно уже не осталось ни шелкопрядов, ни хлопка, ни льна. А здесь, на военном тарианском корабле, хранилось целое сокровище! Натуральные ткани с разных планет, да такие, которым и цены нет!

И как после такого сдержаться?

Не выдержав, Инга сжала в руках подол палантина из серебристого с белыми разводами меха и со вздохом зарылась в него лицом.

Мех сибиллы – маленькой, юркой хищницы, живущей в ледяных горах Артрана, где воздух настолько разряжен, что только сами артранцы, способные выживать в космическом вакууме, могут его добывать! Безумно дорогой и роскошный. Он струился между пальцами шелковистой прохладой, ласкал лицо мягкими ворсинками, а Инга все стояла, вдыхала его аромат и не замечала, как по щекам бегут слезы.

Когда-то они с Тимом ходили на выставку редких животных. Там была и сибилла, похожая на горностая, только с четырьмя передними лапками и раздвоенным пушистым хвостом, который оказался в три раза длиннее самого тельца. Именно из хвостов сибиллы и шили одежду. Гид – прилизанный андроид-блондин последнего поколения – слащавым голосом зачитывал текст. Притихший Тим сначала молча разглядывал инопланетного зверька, потом подергал Ингу за рукав и сказал:

– Мам, когда я вырасту, я куплю тебе шубу из сибиллы. Будешь её носить?

Тогда к ней обернулись все, кто стоял рядом. Кто с улыбкой, кто с удивлением.

Один из мужчин даже заметил назидательным тоном:

– Молодой человек, это очень смелое утверждение. Не стоит давать опрометчивых обещаний, особенно матери.

– Конечно, сынок, – она поспешила потрепать сына по макушке, и он, испугавшись чужого внимания, уткнулся лицом ей в подол.

Как теперь она сама в этот мех.

– Черт, – оторвавшись от намокшего палантина, Инга резко отерла слезы и в последний раз хлюпнула носом.

Потом огляделась.

Говорила же себе, что больше не будет плакать! Почему же тогда так тяжело справиться с накатившей тоской? Ведь у клона не должно быть таких глубоких переживаний! Клонам просто не о чем переживать.

Она мысленно отругала себя.

Хватит вспоминать прошлое, которое ей не принадлежит. Аллард прав, нужно подумать о будущем. И если она хочет, чтобы это будущее у нее было, она сделает все, чтобы сбежать с этого корабля. Соблазнит этого гребаного тарианца и сбежит! Даже если для этого придется лечь под него!

Злость будет лучшей подругой, нежели жалость к себе.

Злость сделает ее умнее, циничнее и хитрее.

Стиснув зубы, Инга содрала с себя одежду. Переступив через нее, она направилась в очистительную камеру. Тут ее ждал еще один сюрприз.

Зеркало. Точнее, зеркальные стены.

Серебристая отполированная поверхность отразила ее во весь рост. От неожиданности девушка так и застыла на пороге, разглядывая себя.

Длинная, тонкая. Кажется, даже подросла сантиметров на десять, если только такое возможно. Волосы-то уж точно подросли: если раньше еле закрывали лопатки, то теперь спускались до самой талии непокорной рыжей волной. Это были единственные волосы на ее новом голубокожем теле, если не считать ресниц и бровей.

Что еще изменилось?

Грудь стала больше и тяжелее. Соски – крупнее. При узкой и длинной талии – бедра раздались вширь, а плоские прежде ягодицы приобрели соблазнительные округлости.

По губам Инги скользнула усмешка, полная горечи. Если раньше она была обычной девушкой, не красавицей, но и не уродиной – обычной, каких миллион, то теперь превратилась в игрушку для секса.

Она провела рукой по плоскому животу. И тут же развилка между бедер отозвалась сладким томлением.

Вот даже как…Они повысили ей чувствительность кожи.

Где-то внутри она уже знала об этом. Знала еще в тот момент, когда Аллард едва не заставил ее кончить. Значит, вынужденная связь с ним не будет, по крайней мере, болезненной. Это уже кое-что.

Она коснулась сосков – и они тут же превратились в два твердых камешка, настойчиво требующих мужского внимания.

Последний оплот. Инга развела ноги и коснулась себя в святая святых. Да, здесь уже было мокро.

Что ж, ей не придется сильно стараться, чтобы изображать удовольствие. Хоть с этим не будет проблем.

Она переступила бортик инфра-душа, удивленная его странным дизайном, но когда прозрачная стена за спиной закрылась, вместо красных лучей сверху брызнули струи воды. Настоящей воды, насыщенной озоном!

Онемев от изумления, Инга подняла голову вверх, подставляя лицо под теплые струи. Вода была ценностью, она была жизнью. Планеты, на которых ее было вдосталь, продавали драгоценную жидкость за баснословные деньги. К ним относилась и старушка Земля. Но на космических кораблях воду использовали только по назначению – для еды и питья. А тут – целый душ!

Сколько он будет литься?

Инга стояла так долго, что у нее затекли ноги, а вода все не заканчивалась. И даже температура ее не падала, хотя никаких выключателей или регуляторов девушка не нашла. В конце концов, ей надоело, и она коснулась запотевшей стенки с внутренней стороны. Та послушно отъехала, выпуская наружу облачко пара. И едва это произошло – поток воды резко иссяк.

Внезапная мысль заставила Ингу броситься во второй душ, предназначенный для адмирала. Но здесь ее ждало разочарование. Он даже не захотел открываться.

Ах, да, тарианец же предупредил, что у них мужчины и женщины не пользуются совместными санузлами.

Немного разочарованная, Инга вернулась к нефу. Она выбрала один из хатсанов, а к нему и нижнюю рубашку. Подумав, сунула ноги меховые туфельки без каблуков. Одежда оказалась легкой, дышащей и комфортной, чего девушка не могла не заметить. А туфельки сели по ноге, как влитые. И это тоже наводило на размышления.

Хотя, надо отдать должное, в каюте адмирала было напольное покрытие, по которому оказалось очень приятно ходить босиком.

Помывшись, одевшись и заплетя волосы в незатейливую косу, Инга приготовилась ждать.

Этот тарианец еще не знает, с кем связался! Даром, что ли, все десять галактик боятся землян?

***

Ожидание затянулось.

Инга даже не представляла, как это нудно – ждать в одиночестве мужчину, от которого хочешь сбежать.

Вот ведь парадокс: она искренне ненавидит его, считает виновником всех своих бед (надуманных и настоящих) и в то же время ждет с замиранием сердца.

А это все? Роскошная одежда, меха и душ с настоящей водой – как это воспринимать? Он подготовил это все для нее? Но как?! И зачем?

Голова шла кругом от этих вопросов. У Инги было достаточно времени по тысяче раз обдумать их все. Оставшись один на один со своими мыслями, она в какой-то момент обнаружила, что ей даже жаль тарианского адмирала, которого она собиралась обвести вокруг пальца. Но она тут же засунула эту жалость куда подальше.

Никакой жалости к врагу! А этот тарианец – враг.

Она уже обследовала всю каюту, заглянула в каждый угол, простучала все стены на предмет тайных ходов и перемеряла всю одежду из нефа, когда, наконец, дверь каюты тихим шорохом отворилась. На пороге возникла высокая фигура. И снова, уже в который раз, Инга не смогла не отметить его широченные плечи.

Кто там знает, что у него с лицом, но фигура просто отменная.

Глава 13

Остолбенев от изумления, Аллард застыл на пороге. Картина, открывшаяся его глазам, казалась плодом разгулявшегося воображения – не иначе.

Посреди каюты на пол был брошен меховой палантин, а на нем, утопая в роскошном мехе, лежала Инга, подперев подбородок руками и скрестив кверху ножки с босыми пяточками. Ее хатсан задрался, обнажив бедра. Шелковый подол обтянул ягодицы так, что не заметить эти две округлые выпуклости мог бы только слепой. Полы хатсана, стянутые кушаком, слегка разошлись, открывая соблазнительную тень между грудей и кружево нижней сорочки. Одна туфля лениво покачивалась, чудом удерживаясь на пальчиках правой ноги. Вторая сиротливо валялась рядом.

Казалось, приход адмирала застал землянку врасплох. Будто она только что разглядывала скопление звезд на экто-экране, а теперь ее взгляд обратился к вошедшему. И это был взгляд женщины, оценивающей мужчину.

Он увидел, как она медленно, почти нехотя, мазнула взглядом по его маске. Перевела взгляд ниже, на плечи и грудь, затянутые в адмиральский китель. Опустила ресницы – и Аллард почувствовал, что она смотрит ему ниже пояса: молча, бесстыдно и вызывающе.

Тарианца бросило в жар. Кровь ударила в голову, зашумела в ушах. Все слова, которые он приготовил, которые обдумывал, пока шел сюда, перестали иметь значение. В один миг весь мир сузился до одной соблазнительной женской фигуры.

Ее поза, ее взгляд… Разве это не приглашение?

Ни одна тарианка не смела смотреть на мужчину так откровенно! Даже когда он входил к ней в покои!

Вслед за волной жара по телу прокатилась отрезвляющая волна холода, заставив поморщиться от резкого спазма в груди. Аллард машинально ухватился рукой за проем, чтобы удержать равновесие.

Чувствуя, как его бросает то в жар, то в холод, он на секунду прикрыл глаза. Глубоко вдохнул, восстанавливая эмоциональный баланс. И снова, в который раз, порадовался защитному экрану на лице.

Глупая девчонка ходит по краю и даже не знает об этом. Думает, с амоном можно играть?

– Одежда наших женщин тебе идет, – сухо констатировал он.

– Это комплимент? – она попробовала легкомысленно улыбнуться, но улыбка вышла слишком натянутой, что не укрылось от взгляда амона.

– Нет. Комплимент это лесть. Мне нет нужды льстить тебе.

Инга нахмурилась. Слова тарианца сбили ее с толку. Что он хотел сказать? Что она слишком красива для комплиментов, или что он слишком равнодушен к ней, чтобы льстить?

Но надо было возвращаться к намеченному плану. Поэтому она шевельнула плечиком, намеренно позволяя хатсану соскользнуть с него.

Взгляд тарианца моментально прикипел к тоненькой кружевной полоске, выделявшейся на гладкой коже ливарри. Обнаженное плечико девушки показалось Алларду таким беззащитным и хрупким, что тут же возникло желание коснуться его губами, вдохнуть аромат этой кожи, ощутить ее гладкость…

У тарианок плечи были немного шире и не покатыми, как у этой, а прямыми. Но примесь сероватого цвета в коже ливарри говорила о ее низком происхождении. У чистокровных амани кожа была благородного бледно-голубого оттенка. Чем выше происхождение – тем бледнее кожа, тем больше в ней чистого и незамутненного голубого сияния. Чего не скажешь о низших кастах. У тех кожа была грубой, шершавой и пепельно-серой.

Аллард заставил себя перевести взгляд с обнаженного плеча на лицо девушки. И тут же понял, что зря это сделал.

Инга слегка приоткрыла пухлые губы и, будто невзначай, скользнула по ним язычком, не спуская глаз с тарианца.

– Я немного проголодалась, – произнесла она хриплым, грудным контральто, но в ее тоне не было ни намека на еду. Она подразумевала голод иного рода. – Тебя не было слишком долго.

Аллард снова окаменел. Его сердце глухо ухнуло, обрываясь. Перед глазами на секунду стало темно, а вся кровь прихлынула к паху, напоминая, что даже Высший амон всего лишь мужчина.

Он резко сжал кулаки. Твердые ногти впились в ладони, проникая сквозь плотную ткань перчаток.

Эмоции. Они превратились в неудержимую волну, которая росла и росла, обещая вот-вот погрести его под собой. Казалось, еще мгновение – и он сорвется. Даст себе волю, позабыв о ратсовых правилах. Опрокинет навзничь эту девчонку, не понимающую, что творит, сорвет с нее одеяние, которое больше показывает, чем скрывает, и…

Гудение сенсонатора стало громче, напряжение наполнило воздух. И Аллард почувствовал, как волна эмоций медленно отступает, давая ему возможность ненадолго расслабиться.

Глупая ливарри даже не представляет, что играет со смертью.

– Ты поешь, как только я приму душ, – отчеканил он ледяным тоном. – А пока надень схети. Без него ты не можешь показаться на глаза экипажу.

Больше не глядя на девушку, Аллард прошел к капсуле инфра-душа, коснулся ее, и матовая стенка отъехала вбок, открывая внутреннее пространство.

Взгляд Инги из вызывающего стал настороженным, когда тарианец, повернувшись к ней спиной, начал неторопливо расстегивать магнитный пояс, скреплявший между собой верх и низ адмиральской формы. Неужели он решил раздеваться прямо при ней и она, наконец-то, увидит его лицо?

Через пару секунд пояс с глухим стуком упал тарианцу под ноги. Вслед за поясом опустился китель, звякнув застежками. Аллард повел плечами, разминая могучие мышцы.

Взгляд девушки буквально прожигал его спину, затянутую в рубашку из плотной металлизированной ткани с высоким, глухим воротником. Этот воротник настолько плотно прилегал к маске, что Инга не могла рассмотреть ни единого кусочка кожи между ними. Казалось, что под этой маской и одеждой вообще нет никого – только дым, который развеется, стоит лишь сорвать с его лица защитный экран.

Аллард чувствовал ее напряжение, которым был пронизан воздух в каюте. Здесь, под защитой сенсонатора, он мог не переживать о собственных эмоциях, но при этом эмоции девушки стали восприниматься намного острее. Он ощущал их каждой клеточкой тела: ее страх, ее недоверие, ее глубоко скрытый чисто женский интерес. Кажется, о последнем она пока даже не догадывалась.

Он позволил себе усмехнуться: интересно, чего она ожидала? Что он предстанет перед ней, как в первый день бытия? Что ж, придется немного разочаровать любопытную ливарри.

Магнитные крепления на голенищах сапог автоматически раскрылись, позволяя сбросить обувь. Руки адмирала опустились к застежке брюк.

В этот момент Инга забыла, что нужно дышать. Ее сердце пропустило удар, застыв в ожидании.

Но Аллард невозмутимо перешагнул через одежду и вошел в душевую. Серая матовая стена бесшумно закрылась за ним.

Издав разочарованный стон, Инга упала навзничь. Запустила пальцы в шелковистый мех палантина, сгребла его и выругалась сквозь зубы.

Ощущение, что этот тарианец снова играл с ней, был слишком уж явным. Неужели ничем невозможно пробить этого истукана?

Девушка посмотрела на капсулу душевой. Сквозь матовую стену был четко виден силуэт адмирала. Вот он сбросил рубашку. Немного замешкался, сражаясь с застежкой брюк. А вот его рука поднялась к голове, чтобы отключить экран, закрывавший лицо.

Интересно, из чего сделана эта штука? И зачем тарианец носит ее? Ведь те серокожие парни в лаборатории не прятали своих лиц…

Инга все еще сидела на мехе, подтянув колени к груди, когда Аллард вышел из душа, затянутый в свежую форму. И, вопреки ее ожиданиям, на нем не сверкало ни единой капли воды.

Значило ли это, что душ тарианца был инфракрасным?

Она проследила неприязненным взглядом, как он поправил перчатки. Почему он так маниакально старается скрыть от нее малейший кусочек кожи? Ей есть о чем беспокоиться?

– Ты не готова, – заметил он, прерывая ее мысли. – Я сказал тебе надеть схети.

– Я не знаю, что это, – девушка вызывающе глянула ему прямо в глаза. Точнее, ей хотелось верить, что в том месте за темной маской, куда она смотрела, были его глаза.

– Знаешь. Твой разум содержит все нужные термины. Я лично проследил за этим, чтобы у нас не возникло недопонимания.

Аллард прошел к ее нефу, и от его прикосновения стена послушно раскрылась. Ни слова не говоря, он сорвал с крепления шелестящий атлас стального цвета. И тот серебристой переливающейся лужицей растекся у ног девушки.

Инга поджала губы.

Плащ. Схети это плащ-накидка с широченным капюшоном и единственной застежкой под горлом. Да, она это знала и без него. Но сдаваться так просто не собиралась.

– Я должна его надеть? Почему?

– Традиции моей расы запрещают женщине появляться среди мужчин с открытым телом.

Приподняв брови, Инга скептически осмотрела себя.

– Вообще-то я не голая.

– Но и не одета.

– Это одежда, которую ты мне дал.

В ее голосе был не упрек. В нем звучал откровенный сарказм.

– Это одежда, которую ты можешь носить только в моих покоях или своих, когда они у тебя появятся, – тон Алларда не изменился ни на йоту. – Но если хочешь выйти за дверь – одевайся.

Ей показалось, или последнее слово прозвучало с угрозой?

Бросив на тарианца выразительный взгляд, Инга с видимой неохотой поднялась на ноги. Медленно, не торопясь, давая ему время насладиться ее совершенным телом, которое едва прикрывала символическая одежда, больше похожая на пеньюар из секс-шопа. Потом потянулась за плащом, не сгибая коленей.

Вибрация в воздухе резко усилилась.

Аллард застыл, сминая в руке какую-то тряпку из нефа. И Инга услышала сдавленный звук, похожий на вздох, который вырвался из груди тарианца.

Она нагнула голову, пряча улыбку.

Что ж, он не такой уж и каменный, как хочет казаться…

Подцепив двумя пальчиками прохладный атлас, она с небрежностью женщины, осознающей свою красоту, набросила его на плечи. Невинно похлопала ресничками в сторону адмирала:

– Так?

Он прочистил горло, прежде чем ответить:

– Почти. Там застежка под горлом.

Инга округлила ротик в наигранном удивлении:

– Ой, не поможете мне? Боюсь, я не справлюсь…

Тарианец тихо приблизился и встал за ее спиной. Слишком близко. Опасно близко.

Его руки легли ей на плечи.

Инга вздрогнула, ощутив, как от его близости по телу разливается волна томления. Обдумывая план соблазнения, она не учла, что сама может оказаться в роли жертвы! Пришлось укусить себя за щеку, чтобы вернуть ясность мысли.

Аллард не спеша провел пальцами по ее плечам к шее. Услышал, как девушка гулко сглотнула, когда он коснулся ее обнаженного горла. Почувствовал, как сильнее забилось ее сердце. И удовлетворенно сомкнул две половинки фибулы под ее подбородком.

Он видел, что она с ним играет. Понимал, что девчонка что-то затеяла. Но прочитать ее мысли не мог – и это сбивало с толку.

– Это очень легко, – хриплый шепот тарианца заставил кровь Инги прихлынуть к щекам.

Адмирал приподнял ее волосы и небрежно поцеловал в затылок. Потом надел ей на голову капюшон и повернул лицом к себе.

– Но еще не все, – заявил, поднимая к ее глазам кулак, в котором было зажато что-то вроде густой вуали из тонких серебристых нитей. – Пока я не представил тебя официально своей семье, ты будешь носить схети и асхан серебристого цвета. Потом – золотой.

– Весьма польщена, – съязвила Инга, одаривая его кислой гримасой. В ее плане явно что-то пошло не так.

– Никто не должен видеть лицо моей ливарри, – продолжал тарианец, распрямляя вуаль у нее перед глазами. Еще секунда – и серебристое кружево полностью скрыло лицо девушки до самого подбородка.

Инга рассерженно фыркнула. Но перечить не стала. Слишком уж хотелось побыстрее выйти отсюда и увидеть пространство за пределами этой каюты. А еще есть хотелось.

Аллард сказал, что она сможет передвигаться по сектору, если будет слушаться. Что ж, она сделает вид, что смирилась с этой идиотской одеждой, сделавшей ее похожей на элитную проститутку, и всеми идиотскими правилами этих недо-богов. Свобода передвижений ей точно не помешает. Когда придет время бежать, она должна знать все входы и выходы на этой посудине.