Мужчина в подарок, или Киборг моей мечты

– И как же они себя ведут? – она вызывающе вскинула подбородок.

– Они милые, воспитанные и очень деликатные. Ты совсем на них не похожа.

Лулу насупилась и пару минут смотрела на меня исподлобья. Потом, видимо не выдержав, опустила голову и начала колупать пальцем рисунок на клеенке.

Я молча пила перекипевший кофе. Бурда, конечно, но делать новую порцию не хотелось.

Хотелось тяжко вздохнуть и спросить: Господи, за что мне все это?

Лулу первой не выдержала и заговорила. Так тихо, что я, погруженная в свои мысли, не сразу услышала ее голос.

– Папа говорил, что моя мама была такой. Настоящей принцессой. Он ее очень любил…

Она так и не подняла головы. А мне послышался тихий всхлип. Это заставило сердце сжаться.

Как же неловко…

Умом я понимала, что нужно обнять девочку, утешить, сказать слова поддержки и ободрения. Но что-то удерживало меня. Может, мощная фигура, застывшая в дверном проеме. А может, мои собственные комплексы. Ведь объятия ничего не изменят. Они не вернут ее мать, не вернут мой душевный покой.

– Теперь у него есть ты, – сказала как можно мягче.

– Я ему не нужна, – призналась она глухим тоном.

– Он твой папа. Как ты можешь быть ему не нужна? Ты же сама сказала, что он очень занят. Но он любит тебя, я в этом уверена.

Лучше бы промолчала!

– Он не хочет видеть меня! – Лулу вскочила так резко, что табурет с грохотом полетел на пол. – Потому и отправил на Садирну. А я… я сбежала…

Я по инерции вскочила следом за ней.

Все слова, что крутились на языке, теперь казались бессмысленными и банальными. Но нужно было сделать хоть что-то, чтобы она не оставалась одна. Нет ничего хуже, когда ребенок закрывается в своей скорлупе.

На миг я забыла, что эта девочка способна убить одним взглядом. Сейчас передо мной стоял несчастный ребенок, охваченный горем. И все, что я могла сделать, это крепко обнять.

Она уткнулась мне в грудь и шмыгнула носом.

Я подняла голову и встретилась со взглядом пронзительных синих глаз.

Шейн смотрел на меня. Чуть удивленно, немного насмешливо и очень внимательно.

Дальнейшее могу объяснить только временным помутнением рассудка, вызванным его неземной красотой.

Потому что, прижимая к себе Лулу и гладя по голове, я показала ее бодигарду язык.

Глава 3

На дворе была глубокая ночь, но по известным причинам про сон я даже не думала. В сумке отыскались две подтаявшие карамельки, в шкафчике на кухне открытая пачка печенья и чай. Я осмотрела эти скудные «сокровища» и решила позвонить в круглосуточную службу доставки.

– Думаю, нам всем не мешает подкрепиться, – выдала я с умным видом. – На сытый желудок лучше думается. Ну, кто хочет пиццу?

Ага, дурацкий вопрос.

Лулу забралась на табурет возле окна, уткнулась носом в стекло и подозрительно тихо сопела. Казалось, ее мучает стыд за недавние слезы. Ох, трудно с ней будет…

– Ладно. Если никто, мне больше достанется. Пойду, возьму телефон.

Я вернулась в гостиную, Шейн бесшумно скользнул за мной.

Его тотальная слежка начинала уже напрягать. От этого мужчины исходили пугающие и в то же время притягательные флюиды. Мне не нравилось, что он постоянно маячит у меня за плечом, но сказать об этом не хватало духу.

Шейн не мешал рыться в сумке, просто стоял за спиной и дышал мне в затылок. Но едва я нащупала гаджет, как он всем телом прижался ко мне. Всем своим великолепным божественным телом, давая прочувствовать силу и мощь каждого мускула! И выдохнул на ухо таким тоном, что я едва не стекла на пол:

– Что ты собираешься делать?

Пришлось ухватиться за стол, чтобы устоять на ногах.

Широкая ладонь Шейна легла поверх моей, придавив вместе с зажатым в пальцах смартфоном. А мне захотелось громко сглотнуть.

– З-заказать нам еды.

– Зачем?

Я смешалась. Он что, действительно не понимает?

– Ребенка нужно накормить, а у меня дома нормальной еды нет. И я тоже голодная, – добавила, чувствуя, как поднимается злость.

– Только без глупостей, нэн. Я слежу за тобой.

– П-поняла… Без глупостей…

Секунда – и он меня отпустил. Отступил на несколько шагов и замер, не сводя с меня глаз. Я же дрожащими пальцами набрала номер доставки.

Ругая себя за срывающийся голос, заказала две пиццы. Бросила на Шейна ненавидящий взгляд и добавила еще одну с двойной начинкой. Этот и меня сожрет, не подавится. Лучше пусть будет сытый. Сытый мужик – добрый мужик, как говорит народная мудрость. Раз уж избавиться от него я пока не могу, придется чем-то задобрить, и пицца не самый плохой вариант.

Заказ обещали доставить через сорок минут.

***

Это были самые долгие сорок минут в моей жизни. Какое-то время я просто расхаживала по комнате, то поглядывая на застывшего Шейна, но вслушиваясь в тишину, идущую с кухни. Лулу вела себя подозрительно тихо, и это меня беспокоило.

Не выдержав, я заглянула на кухню. Увиденное меня поразило.

Лулу рисовала.

Не в буквальном смысле, красками или карандашами. Она рисовала пальцем на оконном стекле, но линии ее рисунка светились, будто присыпанные люминесцентной пыльцой! И это был не обычный детский рисунок: домик, солнышко или цветочки. Нет, она рисовала звездную систему, причем каким-то невероятным образом рисунок, изображенный на плоской поверхности, казался трехмерным.

Стараясь не спугнуть ее, тихо спросила:

– Что это?

Лулу даже не обернулась.

– Мой дом, – ответила коротко. И ткнула пальцем в центр системы, где сияла самая крупная сфера, вокруг которой двигались две сферы поменьше, но такие же яркие. – Это Лимбау, наша звезда. А это Дэор и Цесея, ее спутники.

Приблизившись, я встала у нее за спиной.

– А где же Апраксильон? – поинтересовалась, разглядывая рисунок.

– Вот он, седьмой от Лимбау, – она указала на крошечную искорку. – Смотри, как я могу.

Крутанула пальцем – и весь рисунок ожил. Стекло будто исчезло, а звездная система пришла в движение. Двенадцать планет вместе со спутниками закружили вокруг трех солнц.

У меня перехватило дыхание.

О майн гот… Лизавета! Да у тебя в квартире настоящая инопланетянка…

Если до этого еще были сомнения, то теперь они окончательно исчезли.

Оставался только один вопрос:

– Откуда ты знаешь наш язык?

На этот раз Лулу соизволила оглянуться. Она окатила меня взглядом ребенка-вундеркинда, с которым пытается сюсюкать взрослый человек.

– Я не знаю ваш язык.

– А как же я тебя понимаю?

– Интуитивный нейролингв. Переводчик.

– Переводчик? – это что-то новенькое. – И где же он?

– У тебя в голове.

Я машинально потрогала шишку.

– И как он туда попал?

– Шейн ввел его тебе в кровоток, когда мы пришли сюда. А пока ты была без сознания, он достиг мозга и там закрепился. У меня точно такой же.

Я опустилась на табурет. Планеты оторвались от окна и теперь кружили над моей головой, завораживая и пленяя.

– А почему ты решила, что ваш переводчик сработает на мне? У нас ведь разное строение мозга. Я землянка, а ты… апраксильонка?

Лулу хихикнула. Планеты завертелись быстрее.

– Ты смешная, – заявила она.

– Ну, рада, что смогла насмешить… Кстати, почему ты так странно одета?

Ее сарафанчик не давал мне покоя.

– А что не так? – она оглядела себя. – Тебе не нравится? А мне кажется, очень красиво.

Девочка слезла со стула, чуть приподняла подол и закружилась по кухне. Планеты поплыли за ней, разбрызгивая искры света. Невероятное зрелище.

– Ну почему же… – я попыталась правильно сформулировать свою мысль. – Очень красивый сарафан, но он летний, а на улице зима. И раз уж ты с твоим другом (да-да, помню, он тебе не друг) инопланетяне… разве вы не должны быть одеты в какие-нибудь комбинезоны или скафандры? Как вы дышите нашим воздухом? И вообще, почему ты выглядишь как человек?

Лулу встала на цыпочки и сделала пируэт.

Я увидела, как ее носочки оторвались от пола. Закрыла глаза и на всякий случай потрясла головой. Только летающей инопланетянки мне не хватало.

Когда открыла глаза, она стояла прямо передо мной и улыбалась.

– Вот, – сунула мне в руку плотный листок размером с ладонь, – я это на дороге нашла и захотела такой же.

Это был потрепанный рекламный флаер. Девочка в оранжевом джинсовом сарафане, с такой же повязкой на голове, в белых носочках и кедах позировала, восседая на велосипеде. Броская надпись внизу гласила: «Позаботьтесь уже сейчас о летнем досуге для ваших детей! Покупайте наши велосипеды со скидкой…»

– То есть, хочешь сказать, что просто захотела этот сарафан – и он у тебя появился? – надеюсь, мои глаза не выскочили из орбит.

– Ну… да. А что здесь такого?

Действительно, а что здесь такого? Я даже слов найти не смогла, чтобы описать свои чувства.

– Значит, ты можешь получить любую одежду, какую захочешь?

– Мне нужно видеть, что я хочу, тогда моя одежда примет нужный мне вид. А у вас разве не так?

Все, мне срочно нужна еще одна чашка кофе. А лучше литр!

А еще лучше – Ларкин ликерчик.

***

Прозвучал звонок в дверь. Шейн тут же напрягся.

– Это пицца, – бросила я, помахав деньгами перед его носом, и пошла открывать.

Даже не удивилась, что он поперся за мной. Но стоило повернуть ключ, как бодигард оттеснил меня себе за спину.

На пороге стоял тощий пацан лет двадцати в фирменной кепке и куртке. С тремя коробками пиццы в руках, поверх которых лежала планшетка с квитанцией. Увидев в дверях такой себе шкафчик, он невольно завис.

Шейн тоже не собирался налаживать диалог. Просто двинулся на беднягу с совершенно спокойным лицом.

Дом у нас старый, лестничные клетки узкие. Курьер отступил на пару шагов и вжался спиной в облезлую стену, расписанную унылыми граффити.

– К-квартира семнадцать? – проблеял, как час назад блеяла я.

– Да, это к нам! – поспешила к нему на подмогу.

Выглянуть из-за плеча Шейна не получилось, даже привстав на цыпочки. Он просто возмутительно высок! Так что я вынуждена была пролезть у него под локтем.

– Спасибо, – улыбнулась парню. – Тут расписаться?

Курьер молча кивнул. А сам не спускал расширенных глаз с двухметрового бодигарда.

Я расписалась в нужном квадратике и потянула к себе коробки.

– Стой, – Шейн положил на них свою лапищу. – Пусть покажет, что там.

– Бомба там! – огрызнулась я. – Сейчас ка-а-ак рванет!

Ой! Лучше бы промолчала!

Меня буквально снесло. Неимоверная сила зашвырнула меня обратно в квартиру и захлопнула дверь. Я успела только заметить, как Шейн бросается грудью на бомбу, то есть на пиццу.

Да он же раздавит ее, а заодно и беднягу-курьера!

Уже не думая, рванула дверь на себя.

– Стой! – заорала, прыгая Шейну на спину и хватая его за шею. – Это шутка!

Раздался суровый треск…

Кажется, юбка разлезлась по заднему шву…

***

Прошла целая минута, в течение которой бедный курьер пытался слиться по цвету с зеленой стеной и стать еще одним граффити. А я сидела на спине инопланетянина-бодигарда, вдыхала его обалденный запах и испытывала дурацкое желание покусать за ушко…

Тьфу ты, Лизавета Аркадьевна! Ну и мысли у вас!

И тут приоткрылась соседская дверь. Нас оглушил визгливый лай, и на площадку выскочила мелкая собачонка на тонких трясущихся ножках. Рванула к Шейну, собираясь вцепиться ему в ботинок.

Бодигард резко замер. Еще миллиметрик – и он бы всей своей массой превратил мою пиццу и курьера в единое целое со стеной!

Но стыковка не состоялась. В последний момент собачонка, видимо, передумала. Лай перешел в удивленный скулеж, и собачка отпрянула обратно в недра квартиры.

Ее путь преградила хозяйка.

– Это что за безобразие! – раздался возмущенный старушечий голос. – Три часа ночи!

– Простите, Ирида Евменьевна! – покаялась я, все еще цепляясь за Шейна.

Старушка окатила меня, а потом и всю нашу компанию взглядом, полным праведного гнева.

– И не стыдно вам, Лизавета Аркадьевна! А еще учитель! – говоря, она трясла головой, от чего трясся ее шиньон, сплетенный из седых волос и украшенный черепаховым гребнем, таким же древним, как сама соседка. – Совести у вас нет! Устроили тут разврат! Идем, идем, Жулечка, сейчас полицию вызовем!

Последние слова относились к собачке.

– Не надо полицию, Ирида Евменьевна! – взмолилась я. – Это просто недоразумение.

– Недоразумение, милочка, это когда ваши гости случайно дверью ошиблись. А вы устроили в подъезде настоящий дебош! Разбудили и Жулечку, и меня!

Она возмущенно захлопнула дверь.

И что теперь делать? А если и правда сейчас участковому позвонит?

Сомневаюсь, что она в свои годы умеет пользоваться мобильным телефоном, но у нее вполне может быть домашний…

Придется задабривать и ее!

Тут отмер Шейн. Выпрямился, увеличивая расстояние между собой и курьером. Поднял могучую длань, больше похожую на ковш экскаватора, осторожно взял меня за шкирку, снял с себя и поставил рядом.

– Шутка? – повторил, глядя на меня в упор своими невозможными голубыми глазами.

– Ага! – я заискивающе улыбнулась. – Неудачная, если что.

А сама быстренько выхватила чуть примятые коробки из трясущихся рук курьера и сунула ему в нагрудный карман тысячную купюру.

– Сдачи не надо! Это за вредность.

И постучала в соседскую дверь.

Курьер, не оглядываясь, скатился по лестнице. Где-то внизу хлопнула дверь. Даже лифт не стал ждать, бедняга…

Глазок под медным номерком потемнел.

– Ирида Евменьевна, – заговорила я тоном человека, который глубоко и искренне осознает свою вину и полностью раскаивается, – прошу простить за этот инцидент. Обещаю, такого больше не повторится. И в знак моего глубочайшего уважения позвольте угостить вас пиццей.

Пока старушка раздумывала за дверями, я положила ей на коврик одну из коробок и указала Шейну на свою дверь:

– А теперь с вами поговорим.

***

– Значит, вы инопланетяне, прибыли с далекой Альфы Центавра…

– С Лимбау.

– Да-да, ешь, не отвлекайся, с Альфы Центавра, не по обмену разумом, опытом или чем-то там еще, а просто заблудились, потому что кое-кто (не будем пальцами тыкать) решил проявить своеволие и сбежать. Я ничего не упустила?

Я уже сменила рваную юбку на домашний костюм, причем делать это пришлось чуть ли не под пристальным взглядом Шейна. Хорошо, что когда я захлопнула дверь в спальню перед его носом, он остался стоять под ней и не делал попыток войти.

Юбка была безнадежно испорчена, что еще раз подтвердило мои мысли по поводу толстой попы. Вот как только разберусь со всем, что творится вокруг меня, так сразу запишусь на фитнес. И на диету сяду. И вообще, начну бегать по утрам, есть одни овощи, вести здоровый образ жизни и…

В общем, теперь я расхаживала по гостиной, а моя гостья уплетала пиццу за обе щеки. Правда, после того, как Шейн просканировал ее каким-то приборчиком на предмет ядовитых и взрывоопасных веществ.

– Угу, – пробубнила Лулу с набитым ртом.

Шейн только сузил глаза.

– А ты почему не ешь? – я кивнула на стол, где лежали открытые коробки. – Попробуй, это вкусно.

– Он таким не питается, – за него ответила Лулу.

– Замечательно, значит, я могу это съесть.

Сев, подгребла к себе початую пиццу. Как раз ту, с двойной начинкой. А он пусть дальше ломается, тоже мне, звездный принц.

– И как долго вы собираетесь задержаться у меня в гостях? – продолжила интересующий меня разговор. – Мне утром на работу вообще-то, а я еще хочу отдохнуть.

Лулу посмотрела на бодигарда, тот бесстрастно произнес:

– По вашему времени тридцать минут. Наш корабль на девяносто девять процентов закончил самовосстановление, но ему нужно время на перезагрузку.

– Оч-чаровательно, – я слегка подавилась. Ну, полчаса еще потерплю, а потом забуду все это, как страшный сон. – А можно узнать, откуда такая точность?

– У меня прямая связь с кораблем. Мы с ним симбионты.

– Ага…

Пока я тщательно пережевывала свой треугольник пиццы, Лулу умудрилась подчистить обе коробки.

– А что, больше нет? – ее голодный взгляд уперся в тот кусок, что еще не успел исчезнуть у меня во рту.

– Я могу сделать чай.

– А что это?

– Тоже напиток, как кофе, но вкус и запах другой.

Она важно кивнула:

– Сделай. Если он такой же вкусный, как эта… пицца.

А сама потянулась к остаткам сухарей, что остались лежать на столе. Сгребла их в ладошку и залезла в кресло.

Меня ее аппетит впечатлил, но комментировать я не стала. Только плечами пожала: инопланетяне же, кто знает, какой у них там метаболизм.

Молча пошла на кухню заваривать чай. Вернулась с двумя чашками горячего «липтона», одну подвинула Лулу, со второй устроилась на диване. Покосилась на Шейна. Тот по-прежнему торчал посреди комнаты, изображая мебель.

И вот тогда Лулу задумчиво произнесла:

– Хочешь, я его тебе подарю?..

Глава 4

На этот раз пробуждение было странным. Сначала я открыла глаза и обвела пространство вокруг блуждающим взглядом. Не увидела ничего интересного, кроме каких-то блестящих точек на черном фоне. Потом сознание слегка прояснилось, слуха коснулся едва различимый гул.

И я поняла, что лежу под открытым небом. Точнее, надо мной возвышается такой себе купол в виде паутины, сквозь ячейки которой виднеются космос и звезды.

От этой картины мысли испуганно сбились в кучку.

Мамочка… где я?

Попыталась подняться и обнаружила, что не могу шевельнуться. Мое тело лежит в прозрачном корыте, вплавленное в гидрогель или что-то похожее. А сверху еще и крышка, тоже прозрачная, поэтому я сразу ее не заметила.

– Ау, люди! – просипела, мысленно приказывая телу мне подчиниться. – Есть тут кто-нибудь?

Тело, видимо, плевать хотело на мои приказы. Даже мизинцем не шевельнуло. Я только дыхание сбила, да теперь еще и пот выступил на лице.

После некоторых усилий выяснила, что могу управлять только мышцами лица, поскольку оно на поверхности геля.

Хоть что-то.

Неожиданно надо мной раздалось гудение. Стеклянная крышка медленно поднялась. Звезды заслонила знакомая широкоплечая фигура.

– Исчезни, – выдала я, еле ворочая языком. И закрыла глаза.

Мужчина моей мечты и не подумал исчезнуть.

– Я проверю твое самочувствие, дэа, – сообщил ровным тоном.

– Дэа? – тут же откликнулась я и приоткрыла один глаз. – Помнится, до этого ты называл меня нэн. Что изменилось?

Ой, кажется, сейчас кто-то скрипнул зубами…

– Алирэ Альваринэль передала меня в дар тебе, человечка. Так что теперь ты моя дэа.

Голос его звучал по-прежнему ровно, но за ним чувствовалось желание свернуть мне шею. Нужно как-то успокоить его. А то вдруг и правда свернет…

– И что это значит? – осторожно поинтересовалась.

– Я должен служить тебе.

– В смысле? Приказы мои выполнять? – я слегка оживилась.

– И это тоже.

– Что, прямо все-все? – мои глаза расширились от перспективы, которую тут же нарисовало воображение.

– Есть ограничения. Независимо от приказа я не могу причинить вред тебе, или себе, или любому представителю рода Альваринэль. Так же защита алирэ остается приоритетной директивой.

– А вернуть домой меня можешь, если я прикажу?

– Нет, это входит в список запретов. Если попытаешься сбежать с корабля, мне придется тебя остановить.

А вот это обидно.

– Ну, знаешь! Я тебя в дар не принимала, бумаг с твоей алирэ никаких не подписывала.

– Это и не нужно. Ее слово – закон.

– Издеваешься? Она же просто ребенок!

От такого заявления я даже села в своем хрустальном гробу, и только тогда поняла, что сдерживающего меня геля уже нет. Вытек через резервуар в нижней части корыта.

– Она. Моя. Алирэ, – произнес Шейн, разделяя слова. – Я твоя собственность, пока она не решит иначе.

Кажется, мой словарный запас не в состоянии описать мои чувства.

– А-а… а мое мнение не имеет значения? Что мне делать с тобой? И вообще, ты… ты меня пугаешь до икоты! – я обхватила себя руками.

– Привыкнешь, – прозвучал флегматичный ответ.

Вот это заявочка! Так, а где это мы?

Озвучила последний вопрос.

– В медотсеке. Примитивные виды жизни плохо переносят прохождение сквозь телепорт. Пришлось восстанавливать твои разорванные молекулярные связи. Заодно нанобокс нейтрализовал все последствия вашей экологии и активировал регенерацию в твоих клетках.

– А…

Захлопнула рот. Ладно, с этим потом разберемся и выясним, кто тут у нас примитивная жизнь и что мне там активировали.

Моя одежда пропала. Тело обтягивал узкий комбинезон из эластичной, отливающей металлом ткани. Ну, хоть не голая – и то хорошо. Кто меня переодевал – это другой вопрос, и лучше об этом не думать.

Ни пуговиц, ни молнии, ни каких-либо других застежек я на комбинезоне не обнаружила. На всякий случай ощупала себя. Кажется, все на месте, ничего не болит. Удивительно, но и шишка на затылке пропала.

– Вставай.

– А если я не хочу? Я, вообще-то, никуда с вами не собиралась и согласия ни на что не давала. Сейчас же верните меня домой!

Шейн молча нажал какую-то кнопку. Гроб загудел и начал медленно переворачиваться, собираясь встать вертикально.

– Подожди-подожди! – не на шутку заволновалась.

Он что, решил вытряхнуть меня из него, как мусор из ведра?!

Гробик замер. Пришлось поспешно выбираться.

Шейн даже руки мне не подал, так и стоял столбом.

Я не удержалась, мазнула по нему взглядом и тихонько сглотнула слюну. Он был все в той же одежде, что и у меня дома. Тоже, наверно, подсмотрел в какой-то рекламе.

Шейн поймал мой взгляд. Его глаза потемнели, а лицо стало еще угрюмее. Видно, не рад, что его вот так запросто мне подарили.

Надо поговорить с алирэ. То есть, с принцессой.

– Идем, – бодигард развернулся и направился к противоположной стене.

Приложил руку, и перед ним образовался проход. Дверь не отъехала, люк не открылся. Просто в стене появилась круглая дыра, достаточная, чтобы мы смогли пройти в коридор с круглым сечением и гофрированными белыми стенами.

Я протерла глаза и пощупала стену. Она оказалась теплой, упругой, бархатистой и… будто живой.

– Что это за материал?

– Это самовосстанавливающийся биополимер.

– Био… Это что-то живое? – на всякий случай отдернула руку от стены.

– Корабль обладает признаками живого мыслящего существа, но не является им.

Ой, что-то мне здесь совсем не комфортно…

– А чем он является?

– Высокотехнологичным транспортным средством с собственным интеллектом.

– Ага…

Пока зевала, Шейн утопал далеко вперед. Двигался он с целеустремленностью терминатора, так что мне пришлось догонять его вприпрыжку.

– А ты что, правда, киборг?

– Правда.

Я пристроилась сзади и придирчиво осмотрела широкую спину, скрытую безрукавкой, мощные плечи и не менее мощные руки.

– Чем докажешь?

Он развернулся так резко, что я, не сбавляя скорости, врезалась носом в его грудь. В эту божественную голую грудь с потрясающим рельефным ландшафтом.

– Упс, – выдала машинально.

Подняла голову. Шейн, не мигая, смотрел на меня.

– Я саморазвивающийся универсальный биологический организм последнего поколения, содержащий механические и электронные компоненты.

– То есть… ты живой?

– Имитирую жизнь.

Не удержалась, потыкала пальцем. Теплый. Грудь вздымается – значит дышит. Что еще нужно?

– И кровь есть?

– Биожидкость.

Я немного подумала – и прижалась ухом к его груди. Услышала мерный стук сердца. Какая великолепная имитация!

Шейн не мешал. Просто стоял и смотрел на меня без всяких эмоций.

– Ты что-то чувствуешь? – поинтересовалась, отстранившись от него. – Ну, в смысле холод, тепло, голод, боль.

– Я испытываю энергозатраты.

– А эмоции? Ты испытываешь эмоции?

– Эта функция отключена за ненадобностью.

– То есть как?

– Эмоции снижают мою эффективность.

– Глупости. Немного эмоций еще никому не помешало. И вообще… я же видела, как меняется твое лицо, когда тебе что-то не нравится!

Шейн на секунду подвис. В его глазах мелькнуло странное выражение, но он тут же бесстрастно пояснил:

– Это коммуникативные навыки для лучшего взаимодействия с алирэ.

– То есть, ты имитируешь подходящие случаю эмоции, но не испытываешь их?

– Да.

Я недоверчиво хмыкнула.

Он развернулся и зашагал дальше по коридору. Я поскакала за ним.

– Как включить твои эмоции?

– Вопрос отклонен.

– А чем ты питаешься?

– Энергией.

– А где берешь?

– Ее производят компании по выпуску киборгов.

– А на корабле она есть?

– Да, в специальных контейнерах.

– А можно мне посмотреть, как ты ешь?

Шейн снова остановился.

Понимаю, вопрос дурацкий. Но любопытство сильнее меня! Кто в детстве не засмотрел до дыр легендарного «Терминатора»? А тут один из них рядом со мной! Даже лучше! Можно пощупать, понюхать, даже лизнуть…

Тьфу ты, Лизавета Аркадьевна! Правду сказала старушка: устроили здесь разврат!

– Пришли, – произнес Шейн ровным тоном.

Рядом с ним в гофрированной стене коридора появился проход.

Хм… И куда это мы пришли?

Осторожно всунула нос, осмотрелась.

– Это рубка, – пояснил Шейн.

– Ага…

***

Рубка была похожа на медотсек. Шестигранное помещение с белыми стенами и куполообразным прозрачным потолком, разделенным на секции. Над нами чернел все тот же космос и сияли все те же звезды. По периметру рубки шли огромные экраны с непонятными мне диаграммами, звездными картами и схемами.

В центре располагался пульт управления в виде буквы «S» и два кресла футуристической формы. Одно из них отъехало, едва мы вошли, и я увидела Лулу. Все в том же сарафанчике с флаера и моих солнечных очках. Похоже, они ей очень понравились.

– Привет! – девочка помахала рукой. – Ты долго спала.

– Лучше бы не просыпалась, – проворчала себе под нос. И, повысив голос, добавила: – Привет.

– Мы уже покинули твою звездную систему, а скоро выйдем и за пределы галактики. Хочешь, познакомлю тебя с «Лимбау»?

Не поняла, конечно, зачем меня знакомить с чужой звездой, тем более что сейчас моя голова забита другим.

– Лулу, нам нужно серьезно поговорить. Ты должна вернуть меня туда, где взяла.

Она сморщила нос:

– Ну вот… начинается. Мы же договорились!

Я выразительно посмотрела на Шейна.

– Ты не мог бы оставить нас?

Он перевел взгляд на Лулу, та демонстративно надула губы и вздернула нос.

– Буду неподалеку, – произнес, то ли угрожая, то ли предупреждая.

Я подождала, пока Шейн отойдет подальше. Конечно, из рубки он не вышел, а всего лишь переместился к одному из экранов и начал там что-то настраивать, скользя пальцами по его поверхности и сдвигая светящиеся элементы.

Ну, и на этом спасибо.

***

Говорить, нависая над девочкой, мне не хотелось. Поэтому я присела на корточки так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. Подумала, и взяла ее руки в свои. Она не сопротивлялась, но и не смотрела на меня, продолжая оттопыривать нижнюю губу.

Лулу могла быть инопланетянкой, даже принцессой целой галактики, но при этом она оставалась ребенком. Я чувствовала, что ее интеллект куда выше моего, да и не только моего, а любого среднестатистического землянина. Но ее эмоциональный фон и реакции были чисто детскими.

Ее раса ушла намного вперед по развитию. И все же, она была просто маленькой девочкой.

Девочкой, которой нужны родительская любовь и забота.

Не потому ли она всеми силами пытается привлечь к себе внимание? Я не могла по-другому расценивать ее поведение.

У меня в классе разные дети, и такие как Лулу – тоже, но именно с ними найти общий язык труднее всего.

Я глубоко вздохнула и начала:

– Лулу, тебе не кажется, что похищать людей без их на то разрешения не слишком удачная идея?

– А с разрешения можно? – фыркнула она, глядя на меня исподлобья поверх очков. – Я тебя не похищала.

Я постаралась не впечатляться ее глазами. Хотя это тяжело было сделать. Ощущение, что ей в глазницы налили черной жидкой смолы.

Интересно, как она видит? В том же спектре, что и я, или у нее какое-нибудь фантастическое зрение, например инфракрасное?

– А как называется то, что ты сделала?

– Ну… – она призадумалась, – сделка? Я дарю тебе Шейна, а ты летишь со мной.

– Нет, Лулу, это не сделка. Я не сказала, что принимаю подарок. К тому же, он мне не нужен. У меня на Земле своя жизнь, в которой таким подаркам не место.

Сказала – а у самой аж сердце защемило от вселенской несправедливости. Вот как раз Шейн мне бы не помешал! Приди я с ним в школу хоть раз – и Альбина точно сменила бы гнев на милость и перестала воспринимать меня как угрозу семейной жизни своей дочери.

Да и девчонки перестали бы намекать, что пора обзавестись мужиком «для здоровья». И предлагать гуманитарную помощь в виде одиноких родственников мужского пола.

Я тихонько вздохнула: мечты, мечты…

Интересно, мне показалось, или Шейн прекратил делать вид, что занят экраном, и посмотрел на меня?

Ладно, притворюсь, что ничего не заметила. Надо будет – сам подойдет.

– Пф-ф! – Лулу оттолкнулась ногами и отъехала от меня на пару метров. – Все равно, если бы ты осталась в своем жилище, то тебя сожрали бы хвыси.

Я вспомнила ту кишащую серую массу, что лезла из дырки в стене, и невольно передернула плечами. Все мысли о сексуальном киборге выскочили из головы.

– То есть, ты меня не похитила, а спасла?

– Так и есть.

Похоже, будет непросто убедить ее, что меня нужно вернуть обратно.

Ладно, с другого бока зайдем.

– А кто эти хвыси?

– Самореплицирующиеся наноботы.

– Кто?!

– Штуки такие. Мелкие. Самовоспроизводятся, используя все доступное вещество.

– То есть, они прогрызли стену для самовоспроизводства? – звучало, как возглас героини в дешевом кибер-ужастике.

– Ну да, – она пожала плечами. – Они так и делают.

– Какая гадость! И что эти хвыси забыли в моей квартире?

– Искали меня.

– Та-а-ак…

Я медленно поднялась. Нужно подумать. Но для выводов пока не хватает данных.

– Лулу, зачем они искали тебя? Что им нужно?

Она подтянула очки повыше, скрывая глаза.

– Им нужна я.

– Логично. Но хотелось бы услышать подробности.

– Я больше ничего не знаю.

Судя по голосу, она начинает сердиться. Стоит ли сердить девочку, которая может убить одним взглядом? Нет, лучше чем-то отвлечь.

– Ладно, – я примирительно улыбнулась, – а где сейчас эти хвыси, ты знаешь?

– Нет, – буркнула недовольно.

– Надеюсь, они не остались на Земле, догрызать мою квартиру? – я невольно поежилась, представив эту картину. – Не хотелось бы вернуться домой и найти стены похожими на голландский сыр. Кстати, а ты знаешь, что такое сыр?

Последний вопрос относился к Лулу и был неспроста.

– Нет.

– Жаль, – я демонстративно вздохнула, – он очень вкусный. Я бы сейчас не отказалась от кусочка маасдама. М-м-м…

Придав лицу одухотворенное выражение, я закатила глаза и облизнулась. Желудок с энтузиазмом поддержал направление моих мыслей. Кажется, кому-то не мешало бы подкрепиться…

Лулу бросила на меня настороженный взгляд.

– Очень вкусный? Как элие?

– Никогда не пробовала элие, поэтому сравнить не могу, но наш сыр очень вкусный! Жаль, что мы уже далеко от Земли. – Еще один показательный вздох. И снова я поймала на себе взгляд киборга. Нет, ну он однозначно наблюдает за мной! – Мы могли бы вернуться, я бы показала тебе, как живут наши дети, чем занимаются…

– Пф-ф! – Лулу хлопнула по консоли, перебивая меня. – Мне нет дела до того, чем занимаются детеныши доисторического вида людей! И вообще, вы все давно вымерли!

Ничего себе заявочка…

У меня и челюсть отвисла. Что-что, а к доисторическому виду, да еще вымершему, я себя как-то не причисляла. Даже не сразу нашлась, что сказать.