Читать книгу: «Следы прикосновений»

Пролог

Боль всегда приходила через кончики пальцев.

Сначала – ледяной ожог, словно кожа касалась раскалённого льда. Потом – рёв чужих эмоций, разрывающий тишину в черепе, заполняющий каждую извилину густым, липким страхом, который не принадлежал ей.

Правило было простым: не касаться подолгу, иначе чужой страх начнёт прорастать в тебе корнями, врастать в рёбра, обвивать позвоночник, пока не перестанешь понимать, где заканчиваешься ты и начинается он.

Последний раз она нарушила его – и три дня пролежала без сна в пустой квартире, отбиваясь от призраков чужой паники. Дрожащие тени на стенах. Голоса, которых не было. Ощущение, что кожа – не твоя, а взятая напрокат у кого-то, кто умер в ужасе.

Она поклялась себе: больше никогда не погружаться так глубоко. Больше никогда не отдавать себя чужим кошмарам.

Но когда в её двери постучался Феликс Деверо с пачкой денег и язвительной ухмылкой, Лира поняла – клятвы существуют для того, чтобы их нарушать. Особенно когда у тебя три просроченных кредита и пустой холодильник.

Просто на этот раз она будет умнее. Осторожнее. Профессиональнее.

Она не знала, что страхи иногда оставляют специально – как ловушку, как отравленную приманку для тех, кто умеет их читать.

И что её дар – не ключ от всех дверей, а яркая мишень на спине.

А самая опасная ловушка – та, в которую попадаешь по собственному желанию… когда впервые видишь человека, от чьего прикосновения хочется не бежать, а остаться. Когда его холодная ладонь на твоей щеке кажется единственной реальностью в мире лжи.

Некоторые следы нельзя стереть.

Особенно те, что оставляет любовь.

Или предательство.

Иногда – это одно и то же.

Глава 1

Лира впустила в себя ад.

Холод серверной, пахнущий озоном и пылью, мгновенно смешался с липким жаром паники – не её собственной, а той, что осталась на сгоревшем диске в руках. Пальцы онемели. Перед глазами мелькнули обрывки: пот на висках, дрожащие руки над клавиатурой, десятки вкладок – котики, панические запросы, попытка стереть следы. Всё это не картинка, не видение – просто импульс, эхо чужого сердцебиения, запечатлённое в пластике.

Она резко отпустила диск, будто обожглась. Воздух ворвался в лёгкие, как спасение. Тошнота подкатила к горлу – знакомая цена за слишком глубокое погружение.

Сисадмин замер. Банка Red Bull застыла на полпути ко рту. Он смотрел на неё так, будто она только что материализовала демона.

– Ну что, – сказала Лира, с трудом выдавливая привычный сарказм сквозь дрожь в голосе, – сыграем в угадайку? Ваш коллега три часа заливался кофеином, смотрел котиков и пытался стереть историю браузера. Его паника перегрузила контроллер. Что, по-вашему, его добило – стресс, кофеин или внезапное осознание, что он уже мёртв для этой компании?

– Верная! – Феликс вошёл, словно на сцену, где аплодисменты уже звучали в его честь. Его casual-костюм сидел так, будто был второй кожей. Телефон у уха, ухмылка на лице.

– Да, Артём, всё под контролем, – соврал он в трубку без тени смущения. – Экзорцист уже на месте, вытягивает души из железа.

Щелчок. Звонок окончен.

– И долго ты будешь пугать бедных айтишников своими циничными откровениями? – усмехнулся он, поворачиваясь к Лире. – После тебя у них коллективный невроз, а у HR – лишние расходы на психотерапию.

Лира медленно вдохнула, возвращаясь в реальность.

– Не откровения, – устало поправила она, смахивая с джинсов невидимую пыль. – Диагностика. А коллективный невроз – это у нас KPI, разве нет?

Феликс рассмеялся – звук был так же неуместен в серверной, как джаз в бункере.

– Собирай манатки. У нас заказ уровнем выше.

– Катастрофа федерального масштаба? – приподняла бровь Лира. Русые пряди выбивались из небрежного пучка, цепляясь за влажную кожу лба.

– Бюджет федерального масштаба, – отрезал он. – Полмиллиона евро. Половина уже на твоём счёте, вторая – когда закончишь. Хватит, чтобы кредиторы забыли твоё имя, а ты – наконец вздохнула спокойно.

Лира скривилась. Деньги были единственной причиной не уйти прямо сейчас.

– Надеюсь, на этот раз без твоих экспериментов с флешками, – проворчала она, вытирая ладони о джинсы, будто смывая чужую тревогу.

– Эй, то был тест-драйв! – Феликс прижал руку к груди с притворной обидой. – И должен признать: ты меня поразила. Ни один аналитик не вытащил бы из той флешки историю про моего отца и его закрытые исследования. С тех пор я знаю: если что-то скрыто – ты найдёшь.

Он замолчал на секунду. В голосе мелькнуло нечто новое – почти уважение.

– На этот раз наш юный Цезарь подозревает, что в империи готовят заговор. И хочет найти «иды марта», прежде чем ему преподнесут сюрприз.

– Говори яснее, Деверо.

– Кто-то саботирует проект «Гармония» и делает это изнутри. Нам поручено выяснить, кто и зачем. И, между нами, – Феликс снизил голос до конспиративного шепота, – он никому не верит. Особенно женщинам с твоим… даром.

Лира резко повернулась к нему. В её глазах вспыхнули колкие искры.

– Прекрасная основа для сотрудничества. Если он мне не верит, зачем вообще меня нанимает?

Феликс усмехнулся, но в ухмылке промелькнула тень чего-то серьёзного.

– А у него разве есть выбор? Поверить и проверить – последнее, что ему осталось. Он похож на человека, увязшего в болоте, который хватается за змею, в надежде, что та не укусит. А я, по старой дружбе, просто сообщаю, что зубы у тебя очень даже имеются.

Лира посмотрела на сгоревший диск на полу. Уголки её губ дрогнули.

Отлично, – пронеслось у неё в голове. – Сделать свою работу, получить за неё деньги и начать новую жизнь – это полдела. А вот доказать свою ценность тому, кто изначально сомневается… вот это по-настоящему интересно.

И впервые за долгое время ей стало не по себе не от чужого страха, а от собственного предчувствия. Ощущения, что она добровольно шагает в клетку, а Феликс любезно указывает ей на щеколду.

Глава 2

Лифт поднялся на последний этаж без единой остановки. Феликс, не прекращая легкомысленных замечаний о дизайне, вёл Лиру по коридору, напоминавшему каюту лайнера класса люкс: идеально, безжизненно и без единой пылинки.

– Перед встречей с самим господином Ужасом – краткий гид по сумасшедшему дому, – сказал он, указывая вокруг. – Слева – зона креативного безделья, где делают вид, что работают. Справа – технозоопарк: инженеры, искренне верящие, что их код изменит мир. В то время как мир довольствуется приложением для доставки суши.

Лира едва сдержала улыбку.

– А вот и тронный зал, – Феликс остановился у массивной двери из тёмного дерева. – Предупреждаю: внутри царит атмосфера дорогого морга. Не пугайся, если захочешь замереть по стойке смирно.

Он постучал и, не дожидаясь ответа, распахнул дверь.

– Входите, – сказал Феликс, и в его голосе впервые прозвучала серьёзность.

Кабинет был просторным, безупречным в каждой детали и холодным. Воздух казался профильтрованным не только от пыли, но и от случайных эмоций. Панорамное окно открывало вид на ещё спящий город и тёмную ленту реки внизу. Под ним, спиной к ним, стоял человек.

– Лира Верная, – сказал он ровным голосом, как линия на мониторе. Он повернулся; взгляд скользнул по ней бегло, будто считывал штрихкод. – Деверо утверждает, что вы видите невидимое. Я терпеть не могу метафоры.

Лира не улыбнулась.

Первое, что она почувствовала, глядя на него, – не раздражение и не любопытство.

Тишину.

От него не исходило ничего. Ни тревоги, ни злости, ни даже того фонового шума эмоций, который создают люди своим присутствием.

Он был как стерильная лаборатория. И это было непривычно.

Она осмотрела его внимательнее: идеальные складки рубашки, отсутствие часов, стол, на котором ни один предмет не смел нарушить симметрию. На столе лежала бронзовая антикварная линейка, выровненная с геометрической точностью.

– Феликс продаёт зрелище, – сказала она. – Я – отчётность: я читаю следы. У них нет воображения, только факты.

Артём Каэлин медленно прошёл вдоль окна; его отражение скользило по стеклу.

– Следы – это симптомы. Мне нужен диагноз. И возбудитель.

Лира почувствовала привычное раздражение. Он говорил с ней как с инструментом, который нужно настроить на правильную частоту.

– Любопытно. Вы не терпите метафор, но охотно оперируете медицинскими терминами. В чём разница? – её голос прозвучал ровно, но в нём зазвучала сталь.

Он остановился и посмотрел на неё уже не сканером, а заинтересованным взглядом. Его глаза были холодного, зимнего цвета.

– В эффективности. Мои термины – инструмент. Ваши метафоры – пока просто слова.

Между ними натянулась невидимая нить противостояния.

– Тогда проверим на практике, – сказала Лира. – Диагноз может быть заразным. Вы готовы к карантину?

Из угла комнаты донёсся тихий смешок Феликса. Артём замер на мгновение, и она уловила, как его взгляд быстро оценил её – не только профессионализм, но и наглость.

– Карантин уже объявлен, мисс Верная. Я в изоляторе. Кто-то вводит вирус в ключевой проект. Система «Гармония» – наш флагман. Сначала – странные сбои в логах; потом – уход ключевых сотрудников по «семейным обстоятельствам». Официальные проверки чисты, но я чувствую: это спланированная атака изнутри. Ваша задача – найти, кто подложил вирус.

Он взял со стола чёрный iPad и протянул ей.

Лира приняла планшет, стараясь не касаться его корпуса – старая привычка. Пластик был тёплым. Не от устройства – от его рук.

Она ждала привычного укола эха эмоций, но ничего. Только остаточное тепло. Чистое. Нейтральное.

«Либо он психопат», – пронеслось у неё в голове, – «либо у него самоконтроль уровня дзен-мастера».

– Первый образец. Принадлежал руководителю отдела логистики, – сказал Артём, не заметив её замешательства. – Его увольнение совпало с первыми серьёзными сбоями.

Дверь кабинета бесшумно открылась. В проёме стоял мужчина около пятидесяти с умными, слегка седеющими висками. Его костюм безупречен; улыбка – тёплая, немного отеческая.

– Артём, не помешал? – сказал он бархатным голосом, который располагал к доверию. – Услышал, вы нашли того самого специалиста – не удержался, захотел познакомиться.

Артём слегка расслабил плечи.

– Алексей, всегда кстати. Лира Верная, Алексей Волков – мой наставник и правая рука в совете директоров.

Волков мягко улыбнулся Лире.

– Очень рад. Когда Феликс рассказал о вашем даре, я настоял, чтобы обратились именно к вам. Нам нужен уникальный взгляд. – Он повернулся к Артёму. – Артём, действуй смело. Я на твоей стороне. Не мешаю.

Кивнув, он вышел так же бесшумно, как появился.

Когда дверь закрылась, Лира поймала себя на мысли, что не дышала последние тридцать секунд. Не от страха – от концентрации.

Волков говорил тепло, улыбался отечески, но что-то в нём… Она не успела прочесть его след. Он был здесь слишком недолго, коснувшись лишь двери.

Но ощущение осталось – лёгкая рябь на воде, источник которой она не видела.

«Ты слишком параноишь», – одёрнула себя Лира. – «Это просто влиятельный старик, пришедший поддержать протеже».

Но руки всё равно свело.

Феликс облегчённо выдохнул:

– С появлением Волкова можно выдыхать. Совет не рискнёт давить на Артёма. Честно говоря, думал, он будет против.

Лира заметила, как изменилась атмосфера: напряжение спало, Артём стал увереннее.

– Вам нужен доступ куда-то ещё? – вернулся к делу Артём.

– Пока нет. Сначала посмотрю, что скажет «пациент».

– Отлично. Деверо организует вам личный кабинет. Но имейте в виду: ваш доступ будет ограничен. По уставу все запросы к архивам и физическим носителям должны согласовываться с куратором операционной инфраструктуры.

Лира почувствовала напряжение.

– Александром Громовым? – уточнила она.

– Именно им, – холодно кивнул Артём. – Он не одобряет ваше присутствие. Считает, что я ставлю под угрозу его неприступную крепость. Готовьтесь к бюрократическим преградам.

– Правила ясны?

– Предельно.

Теперь у Лиры был первый противник – обиженный технократ, защищающий свою территорию.

– Ну что, Верная, в райские кущи? – Феликс фехтовальным жестом указал в глубь коридора и двинулся вперёд.

Когда дверь закрылась, Лира оглянулась – не по привычке, а будто что-то потянуло её назад. За стеклом кабинета она увидела, как Артём провёл пальцем по бронзовой линейке на столе, выравнивая её с геометрической точностью.

«ОКР? Или просто привычка контролировать то, что можно?» – подумала она. Он поднял взгляд – не на неё, а на своё отражение в окне. И в этом жесте была не холодность, а усталость. Она отвернулась первой. «Не твоё дело, Лира. Ты здесь не для того, чтобы его жалеть».

Пройдя несколько шагов, Лира и Феликс остановились у двери с номером 404 – так, будто табличку стыдливо прилепили в последний момент.

– Вуаля! Ваши новые апартаменты, – распахнул Феликс дверь. – Вид, как вы заметите, захватывающий: кирпичная кладка премиум-класса. Специально, чтобы ни одна молекула вдохновения не помешала вашему погружению в цифровую преисподню.

Он наклонился, понизив голос:

– Кстати, о нашем ледяном божестве… Его обычный стиль руководства – «вижу проблему, не вижу вас». А для тебя он устроил почти приватный брифинг – целых двадцать минут личного времени. Рекорд. – Феликс подмигнул. – У меня зародилась крамольная мысль: а не запала ли ты ему не только как охотница за багами?

– Заткнись, Деверо, или я расскажу ему, чей папаша писал диссертацию о квантовой уязвимости USB-протокола, – беззлобно парировала Лира.

– Бьюсь отступлением! Служба знакомств закрыта до лучших времён. – Лёгкий щелчок захлопнувшейся двери отрезал его ухмыляющуюся физиономию.

Лира осталась одна в казённом помещении, сжимая первый ключ. Пластик холоден, но где-то в глубине уже шевелилось обещание боли.

Глава 3

Лира опустилась на жёсткий стул и осмотрела кабинет, который ей выделили. Всё соответствовало ожиданиям: стол, стул и глухая стена вместо окна. Помещение дышало казённым безразличием, будто его покинули вчера и не собирались возвращаться.

«Ну хоть не в подвал запихнули», – подумала она, стягивая куртку. – «Хотя разница невелика».

Стертый до блеска чёрный iPad лежал на столе, как труп на вскрытии.

Она заставила себя замолчать. Никаких мыслей, никаких ожиданий. Только дар. Всё внимание – в кончиках пальцев.

Правило №1: дар работает только с физическим. Не с облаками, не с эфемерными серверами. Только с тем, что можно держать в руке.

Она положила пальцы на холодный пластик. Лёд обжёг кожу. В висках застучало, дыхание сбилось.

Перед глазами всплыли кадры: быстрые пальцы, вводящие пароль; нервные тычки в экран; следы пота на чехле.

Правило №2: она видит не сами данные – она видит память прикосновений. Следы.

И вдруг – пустота. Чистая, белая, до омерзения искусственная, словно выжженная калёным железом.

Правило №3: следы можно стереть. Не как файлы – сложнее. Их забеливают, как граффити под толстым слоем краски.

Но эта пустота оказалась не беззащитной. В её глубине таился Сторож – не программа, не вирус, а адаптивный паттерн, обученный на поведении владельца. Он не просто блокировал доступ – он чувствовал чужое намерение.

Такие системы строят редко. Для этого нужно не только умение работать с железом, но и понимание психологии вторжения. Это не код – это зеркало чужой паранойи, впаянное в память устройства.

Когда сознание Лиры коснулось этого слоя, Сторож распознал её.

Не боль – сигнал. Чистый, пронзительный, как ультразвук на грани слышимости.

Тело среагировало раньше мозга: пальцы свело судорогой, дыхание сбилось, сердце ударило так сильно, что в глазах потемнело.

Метка.

Не вопрос – утверждение.

Лира резко отдёрнула руку, но было поздно – Сторож уже запомнил её касание. Как запах. Как отпечаток. Как имя.

– Класс. Я только что взломала паранойю, и паранойя взломала меня в ответ, – пробормотала она.

Планшет лежал безмятежно, но Лира чувствовала: внутри уже остался её след. Слишком личный, чтобы стереть. Чужой Сторож поднял голову – и теперь он знал её запах.

Она провела ладонью по лицу и коротко рассмеялась, глухо и нервно.

– Ну здравствуй, – сказала она вполголоса. – Похоже, у нас свидание.

Дверь приоткрылась. Феликс заглянул внутрь.

– Ну что, наша цифровая ведунья, вирус нашёлся или пока только… – он не договорил. Ухмылка сползла, уступив место настороженности. Он шагнул в кабинет, притворил дверь. – Ты выглядишь так, будто только что увидела призрака.

Лира не подняла глаз. Её пальцы, сжимавшие край столешницы, побелели от напряжения.

– Призраки были бы проще, – голос прозвучал приглушённо, будто сквозь вату. Она заставила себя выпрямиться и наконец посмотреть на него. – У вашего холдинга не просто вирус. У него – инфекция. И я только что стала для возбудителя раздражителем.

Она коротко кивнула в сторону iPad.

Всего час назад он был уликой. Теперь – доказательство её ошибки. Где-то в системе уже горела метка с её именем.

Охота началась.

Глава 4

Шесть часов утра.

Искусственный свет люминесцентных ламп в каморке без окна был безжалостен. Он подчёркивал каждую морщинку усталости на лице Лиры и не оставлял сомнений: она не сомкнула глаз. В ушах всё ещё стоял гулкий звон после вчерашней встречи со Сторожем. Она сделала глоток остывшего кофе – желудок тут же свело судорогой.

Мысль стучала в висках: к Артёму. Сейчас же. Пока невидимый враг, узнавший её вчера, не сделал следующий шаг.

По пути к переговорной Феликс, как всегда, возник из тени, мягко преградив ей путь. Его взгляд скользнул по её лицу, потом по iPad, который она сжимала в руках, как оружие. На секунду в его глазах мелькнуло нечто похожее на понимание.

– Наше главное действующее лицо, – произнёс он, лёгкая ухмылка тронула уголки губ. – И, если не ошибаюсь, наш единственный зритель. В сторону тронного зала? Слушай, новый корпоративный дресс-код – это «сияние невыспавшегося вампира»? Тебе бы кофе, а не на передовую.

– Вампирам кофе противопоказан. Вызывает несварение вечности, – парировала Лира, пытаясь обойти его. – А на передовой нужны те, кого не жалко. Как раз чувствую себя живой мишенью.

Он сделал шаг в сторону, снова блокируя проход – на мгновение, но достаточно.

– Артём на утреннем совете. Иди, вызволяй. Эти динозавры сейчас жуют его по косточкам.

Дверь переговорной была приоткрыта. Лира вошла, прервав на полуслове низкий, размеренный голос Алексея Волкова.

Тишина оказалась хрупкой, как лёд. Десять пар глаз уставились на неё – от молодой женщины в строгом жакете, застывшей с ручкой в воздухе, до пожилого мужчины, отодвинувшегося с видом превосходства. Сам Волков, сидевший справа от Артёма, не выразил ни удивления, ни раздражения – лишь плавно замолчал, уступив пространство.

Во главе стола – Артём. Безупречен, но Лира заметила: сухожилия на его сжатых кулаках белели, как струны.

– Мисс Верная, – сухо проговорил он. – Вы прервали совещание.

– Потому что у вас завёлся термит, – ответила Лира, подняв iPad. – И он грызёт не пол, а несущую балку.

В углу кто-то сдавленно кашлянул.

– Прошу прощения, – Артём встал. В его движениях чувствовалась стальная пружина. – У нас неотложная ситуация.

Он не ждал возражений; лёгким, намеренным жестом направил её к двери. Лира почувствовала прикосновение к локтю – не холодное, как ожидала, а тёплое, почти нейтральное. Жест, который не позволял спорить. Под пристальными взглядами она вышла вместе с ним.

Дверь закрылась. Мир – за стеклом.

– Говорите, – сказал Артём, отпуская её.

Лира положила планшет на стол. Пластик ударился о стекло приглушённым звуком.

– Ваш образец. Кто-то не просто стёр данные. Он выжег их, – она развернула экран к нему. – Пустота была защищена. Это не баг – это «Сторож». Адаптивная система, впаянная в память устройства. Когда я прикоснулась, он среагировал. Мы теперь на его радаре. Он знает о нас.

Зрачки Артёма сжались до щелочек. Он замер на секунду, потом резко развернулся к окну, провёл рукой по затылку – первый нервный жест за всё их знакомство.

– Адаптивный? – голос прозвучал тише, но острее. – Вы только что сказали «адаптивный»?

– Именно, – Лира почувствовала, как поднимается раздражение. – Система, которая учится. Которая запомнила моё прикосновение.

Он медленно повернулся. В его взгляде не осталось ничего, кроме ледяной ясности.

– Вы раскрыли нашу позицию.

– Мы вступили в открытую конфронтацию, – парировала она. – Дайте мне доступ, пока эта штука не научилась стрелять на поражение.

Артём обошёл стол и остановился близко – так, что Лира увидела маленькую родинку у края его воротника. Слишком близко для простого разговора. Достаточно близко, чтобы почувствовать запах его одеколона – холодный, как альпийский воздух.

– Что вам нужно? – спросил он ровно, но в его позе читался вызов.

– Всё: архивы уволенных, логи почты, серверные журналы. Полный срез за шесть месяцев, – её голос прозвучал острее, чем она планировала.

Он прикрыл планшет ладонью; пальцы побелели от напряжения.

– Вы просите ключи от бизнеса.

– Нет. Я прошу скальпель, – ответила она. Он снова превращал её в инструмент, в проблему, которую нужно контролировать.

Пауза. Холодный расчёт в его взгляде.

– Хорошо. Доступ получите, но под контролем Деверо. И каждое движение фиксируется. Это не доверие. Это сделка.

– Подойдёт, – кивнула Лира, сдерживая желание шагнуть вперёд, вернуть ему его же давление.

Он сделал шаг назад, взгляд скользнул по её рукам – быстро, почти по-воровски, будто сам поймал себя на чём-то лишнем.

– Не задерживайтесь, – произнёс он. – И постарайтесь не оставлять следов. Никаких.