Русская горка. 2014—2016

© Алексей Константинович Смирнов, 2017

ISBN 978-5-4483-8734-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Русская горка: год первый
Предуведомление

Это всего лишь очередной сетевой дневник, и не больше. Немного причесанный и сокращенный. Те, кто соблазнятся названием и будут ждать стенаний, политических рассуждений, обличительных возгласов и прочих подобных вещей, останутся разочарованными. Какая бы ни стояла эпоха – люди живут! Поэтому речь, как всегда, пойдет об обыденном. Что же касается горки, то мне кажется, что я правильно угадал направление движения. Но отмечать не стал. В горку можно и подниматься. Вдруг я ошибся? Вдруг напрасно забил крылами и начать каркать, а все обстоит наоборот, и мудрый Правитель направил сани иначе? Оставлю себе эту лазейку – особенно на случай, если все-таки прав. Без нее мне, глядишь, и несдобровать. Хотелось бы перечитать эти строки через год, но будущее затянуто пеленой, и мне остается надеяться, что это туман.

Читателям: имейте в виду

Подарил сестре свою книжку.

– Вот спасибо, – обрадовалась она. – Я летом все читала твою, когда на дачу ездила. Знаешь, когда ничего умного не хочется – в самый раз.

Двоебучие

С интересом внимал фонетическим инициативам Правителя.

Он дважды пригласил произнести слово «Россия» не в два слога, как он выразился, а в один. Не то он тост поднимал, не то просто хвалил. Правитель с улыбкой показал, как это делается, и подчеркнул важность такого спеллинга.

Насколько я понял, нам не советуют резать «Россию» по удвоенному «с». Лучше выговаривать быстро, на выдохе. Очевидно, намек на ее неделимость. Не знаю даже, как будет произноситься «Российская Федерация».

В «России», кстати заметить, не два слога, а три. Но это уже такой сепаратизм, что я сильно рискую.

Душевно отзываясь на этот почин, я предлагаю ввести значок Двоебучной Скрепы. Вроде апострофа. Верхняя горизонтальная черточка с двумя ножками. Как видишь двоебучие – мгновенно произносишь его как единоебучие. Можно начать с «голубого лобби».

Запас упругости

Показали, как тысячный детский хор спел Путину про пусть-всегда-будет-солнце.

В 1976 году состоялся 25-й, да святится имя его, съезд КПСС. А перед ним в Таврическом дворце провели какую-то литургию – не то конференцию, не то местный пленум. Я был в пятом классе. Нас отрядили спеть, прочесть стихи и просто постоять. Мне, хвала сатане, выпало последнее. Мы входили в зал торжественным сюрпризом и выстраивались в проходах. Особо одаренные шли на сцену и декламировали свою радость по случаю скорого шабаша. Собственно, эти строки и сохранились в памяти. И все.

Без них я не назвал бы ни год, ни повод. Нас гоняли туда на репетиции изо дня в день, по зиме. Помню, как я вошел со всеми под вялые аплодисменты каких-то ящеров, которые оборачивались на нас. Мог бы что-то и уяснить. Пишу, имея целью подчеркнуть: в том возрасте я не понял вообще НИЧЕГО. Ни что это было, ни зачем; съезд был сам по себе съезд, далеко, попозже, и провались он, а туда я ходил пешком. Очевидно, там присутствовали видные люди. Я никого не знал и знать не хотел. В памяти восстанавливается лишь абсолютно равнодушное непонимание. Это не повлияло ни на мою нравственность, ни на рассудок, ни на градус патриотизма, ни на выбор жизненного пути. Разве что начало формировать ощущение вселенской хуйни как основы миропорядка.

Надеюсь, с этими ребятами тоже обойдется.

Обойма

У дочуры экзамен на разговорную тему. По-английски. Тема: смелый человек в твоем отечестве. О ком сказать?

– Александр Ульянов, – говорю.

Полезла смотреть.

Ну и правильно. Ибо нечего.

– Не знаю, – говорю дальше. – Мало, что ли, у нас смелых людей? Гагарин, Чкалов, Дацик. Сахаров. Толоконникова, Кураев, Пржевальский. Путин. Терешкова. Илья Муромец. Смелых людей полно.

Делай с нами и делай, как мы

Иные комментарии в Сети понуждают меня вспомнить вот о чем.

Изучали мы на четвертом курсе Гигиену Питания. Нам было велено составить рациональное меню. Мы развлеклись. Приятель мой, ныне известный сетевой доктор, сосредоточенно написал: «Суп из раков с испанским вином №83» и что-то еще.

Наша доцентша была женщина хорошая, светлая. Все посмеялись.

Тут, видя такой либерализм, встрепенулся один наш товарищ. Он, помнится, предлагал лечить кровотечение из сонной ногами в горячий тазик, чтобы отхлынуло.

И пошел, гогоча, писать, выкрикивая и возбужденно показывая ей:

– Отварные ножки поросят! Суп из мухоморов с противоядием!

Такие примерно дела.

Филогенез

Наметилось бурление разума вокруг генно-модифицированных продуктов. Для одних они суть нанотехнология, для других – апокалипсис.

Показали табак с геном коровьего интерферона. Говорят, что от него сразу становишься здоровее! Курить, к сожалению, вредно, а к морковке он пока не прививается, но лиха беда начало – привьется. Еще показали клубнику с геном полярной рыбы. Эта клубника и на морозе созреет, а в рыбе нет ничего плохого, все равно что заесть.

Мелко все это как-то. Надо взять человеческий ген. От Ленина. Или не от Ленина.

Немного дорого удобрять, зато потом вырастает корнеплод поразительной цепкости и редкой живучести. Пески, снега, небеса – все нипочем! Пышная ботва зовет к народному фотосинтезу. И началось бы истинное единение и сплочение вокруг. Целое, как говорилось, учреждение родственников.

Гармонь

Вчера я впервые увидел «праздношатающуюся гармошку».

Сколько о ней написано в отечественной литературе! Но я не встречал не разу – так, чтобы человек шел себе по деревне и лился наружу. Конечно, возле метро посиживают, да по вагонам ходят еще, но то ради заработка. А чтобы бескорыстно, на радость прохожим – ни одного крокодила-гены.

Старичок подошел на Лиговке, мы там ждали машину. Он неспешно двигался от Московского вокзала. Чуть приплясывал. Не сказать, чтобы сильно во хмелю. Не самый благополучный, конечно. С бою взяли город Брест, а дальше беда. Гармошка не тянула на аккордеон.

Задержался ли он возле меня? Конечно. Я же притягиваю.

Даже спел. Что-то про краковяк, который «выходит». Даже расщедрился на комментарий: в оригинале тот не выходит, но про то молчок, мы и сами знаем правду, а у него пусть выходит.

Ушел в наступавшую ночь, деревянно улыбаясь и подволакивая ногу.

Соседи

Услышал странную историю.

В Стокгольме встретились две наши гражданки. Обе совершенно порознь прибыли из одного и того же приволжского села. Какая-то дыра со свиньей поперек основной магистрали.

Узнали друг дружку, обрадовались.

Одна сообщила, что прибыла на встречу с королевой, ибо является Бриллиантовым Директором компании «Орифлейм». Королевы не было дома, но ее принял кто-то немногим ниже.

Землячка была потрясена. Не столько самим бриллиантовым директорством, сколько тем, что ничего об этом не знала.

Мне это тоже удивительно. Село я могу не знать, но с сетевым маркетингом сталкивался. Может быть, кто-то из них галлюцинировал. Может, и обе, каждая на свой лад.

Мираж

Ехал, смотрел в окно. Рекламный щит: распущенная какая-то баба и рядом перечислено в столбик – «Лиса», «Енот», «Кроль» и прочие.

Совсем я, думаю, старый стал, пора подыхать. Не знаю ни одного нынешнего вокально-инструментального коллектива.

Потом вспомнил, что сверху про шубы что-то.

О словаре

Кинокартина называется «All is lost». Отечественный перевод: «Не угаснет надежда». У меня государственная мысль: издавать суверенно-демократические словари, выдержанные в духе федеративного оптимизма. Shit – роза, fuck – благословен будь.

Отцы и дети

Утренний разговор с доченькой.

– Я вот проснулся, – делюсь. – Прослушал романс «Хоп, мусорок».

– А, ну так я его знаю. Я его с восьмого класса пою! Я его обэжешнику пела.

Обэжешник был мент.

– Да что ты говоришь?

– А ты думал, он тебя из-за Бродского вызывал?

Чурочкина

У меня живет привидение по фамилии Чурочкина. Ему уже не в первый раз приходят почтовые извещения. Почта России практикует черную магию и вызывает чертей. Не знаю только, зачем она их прописывает ко мне. Очевидно, я Князь Тьмы. Чурочкина! Предстань. Тебе письмо.

Особенности национальной полиграфии

Давно заметил любопытную деталь.

Если положить на полку книжку, изданную у нас – именно положить – то прочитать название на корешке удастся лишь если книжка лежит лицевой стороной обложки вниз. Посмотрел на дореволюционную – то же самое.

Если так же положить заграничную, название на корешке окажется вверх ногами. Заграничные книжки, если хочешь читать корешок, кладутся лицевой стороной обожки кверху.

То есть началом и лицом. А наши – жопой и концом. Конец! – безотчетно трубит отечественная полиграфия. – Конец!

Пасынки Зевса

Человек, имеющий петарды, уподобляется Богу. У него есть молнии. А у других нет.

Два божества посетили мой двор. Шли ровно, праздник не чувствовался. Буднично отстрелялись, потому что было. Неторопливо пошли дальше. То же самое происходит с генетическим материалом, речепродукцией и отходами жизнедеятельности.

Читающая страна

Курить я не бросил, но обещал хотя бы, что будет стыдно – слово свое держу, мне стыдно.

Выхожу из метро, на ступенях закуриваю и моментально арестовываюсь майором милиции. Он спрашивает документики; не получив оных, напоминает мне о свежем думском законе и предлагает пройтись.

Куда же подевалась моя похвальба? Моим мирным протестам далеко до киевских, ибо дорого яичко ко Христову дню. Что мне делать – стрелять? Бежать? Вспомнить о Страсбургском суде? Я могу ответить, куда эта похвальба подевалась: никуда. Она преобразилась в решительное намерение: хуй я тебе заплачу.

Майор повел меня через морозный садик в свое гестапо, жалуясь на ходу, что таких, как я, преступников ловит целый майор. При этом он показывал на погоны.

Мне явились трое. Первым был писатель Конецкий: «Спорить с милицией и патрулем может только салага». Другими были вымышленный Фокс и снова настоящий Горчев.

– Повезло вам сегодня, – процедил Фокс.

Заговорил Горчев:

– Писателя поймали. Я, между прочим, пишу про милицию.

Спасибо, Дима.

Майор остановился, как вкопанный.

– Могу отпустить, – сказал он. – А иначе штраф пятьсот рублей.

Мы развернулись и пошли обратно. Майор рассказывал, что у него на участке тоже живет одна писательница, которую он знает очень близко. Я одобрял. Нет, ще не вмерла литература!

Расстались друзьями.

Паспорт

Паспорт олимпийского болельщика, согласуемый с органами, это хорошо. Прежде всего эстетически.

Я за введение и других паспортов. Пациента. Пассажира. Покупателя колбасы. Курильщика. Пешехода. Читателя. Паспорт идущего на помойку с полным ведром двадцать пятого числа сего месяца в обход котлована.

Паспорт телезрителя. Думаю, это универсальный паспорт. Надо бы вообще заменить им существующий. И граждан переименовать. И в основных законах исправить.

Оберег

Беседуем с дочурой.

– У тебя, – говорит, – дома точно какая-то хрень живет. Паранормальная. Мама согласна.

– Ну да, что-то есть. Но уже давно не шуршала.

– А так всегда бывает! Предупредит, потом много лет не шуршит, а дальше хватает за волосы и тащит.

– Ну и пусть обломается. Меня таскать не за что.

Sic transit gloria mundi

Зашел в хозяйственный магазин купить тряпок, Крота и прочего ренессанса. На выходе задержался, привлеченный книжным утилем – Донцова и другая макулатура.

На полке, которая означала ранг высший, лежали два фолианта: сонаты Бетховена. Дореволюционные, три тыщи цена.

Бытовое

Включая пылесос, я всегда извиняюсь перед котом. Когда все кончено, его еще долго не найти. Поэтому включаю редко. Настолько, что даже раскаиваюсь в покупке девайса.

Помню, я вскользь обронил былой подруге, что собираюсь его купить. Самостоятельно. Она разволновалась неописуемо, не понимая, как я могу относиться к такому шагу с легкомыслием, достойным лучшего применения. Потому что это не шутка. Мне нельзя доверить покупать пылесос. Нужно изучить рынок, сто раз подумать и один раз отрезать. Такие решения принимаются на семейном совете за скатертью. Сам я имею право купить максимум зажигалку, да и то ошибусь.

Молча все это выслушав, я пошел и купил, к ее большому неудовольствию.

С тех пор стоит и пылится сам, ибо оберегаю кота.

Хобот я, кстати, оторвал пылесосу в первый же день, и мне не хватило инженерного образования присобачить обратно. Поплелся, волоча его за собой, в подвал, где у нас ремонтируют.

Сон в руку

Во сне лихим росчерком перерезал горло двум негодяям. С утра пораньше начали настойчиво трезвонить в домофон. «Сон в руку», – лихорадочно забормотал я, вставая. Сон в руку. Но не успел.

Девчата

Старички мои сидят дома, просят затариться на рынке. Завтра к бате пожалуют девчонки с работы. Надо принять.

Маменька орет:

– Человек, как человек, все время, но как только приходят эти бляди – сам не свой! Средний возраст – 75 лет! Младшей 67! Жрут и пьют, как лошади какие!

Волшебные предметы

Мы с родителями очень любим получать письма от волшебницы Марии Дюваль.

Поток не иссякает. Очевидно, это довольно хлебное дело в условиях поклонения разнообразным предметам.

В прошлый раз Мария Дюваль написала бате, что семеро магов, сошедшихся на Алтае, узрели, как звезды выстроились и сложились в его имя и отчество. Для получения приза ему нужно срочно купить подобающий амулет.

Нынче Мария Дюваль взялась за маменьку. Волшебница получила таинственную посылку из Парагвая. Анонимный доброжелатель прислал ей Вибрирующие Кристаллы с бирками. На одной значилось маменькино имя. Надо срочно, в течение пяти дней, приобрести этот удивительный кристалл, иначе фея станет беспомощна и не сможет выслать выигрыш в миллион рублей.

Я все жду, когда же начнется массовое паломничество к Вибрирующему Кристаллу с его полостным применением. Чтобы очереди на морозе. Я ни секунду не сомневаюсь в ажиотаже при правильной подаче материала.

Сенсация

Побывал у писателей.

– Золотоносов-то разгромил всех, – сказали мне там. – Газета-то московская!

– Да? – удивился я. – А кто это, Золотоносов?

– А критик!

– Прямо так всех и разгромил?

– Да. Всех подряд!

– Ну, всех, так всех. Что ж теперь делать?

Я считаю, что у человека должно быть утешение и право на событие.

Реакционная колбаса

Обсудили тотальную сетевую слежку через игру в злых птичек. Я сыграл один раз в жизни, года два назад, потому что было откровением. Очевидно, этого хватило.

Я думаю, что пора начать слежку через продукты питания. В медицине вроде бы уже существуют микроскопические роботы для путешествия по сосудам. Наверное, нужно нашпиговать такими беспилотниками гастроном. Колбаса «Полицейская». Я ужаснулся. Репортаж изнутри. Измеряет кислотность и ябедничает читателям.

Родина сепукку

Передают, что японский премьер перед принятием решений идет в храм, где его бьют палкой. Это медитация.

Какая мудрая культура! Мне не хватает литературных способностей для связного описания образов, меня одолевших. Различаю только отдельные невнятные возгласы. Исполнитель немного напоминает увлеченного банщика.

Тайное желание

Ходил вчера по одному крупному торгово-развлекательному комплексу. Там тебе и ашан, и оби, и кино, и всякое питание, и рядом строят что-то еще. Курсирует челнок, который швартуется не сразу, медленно; заходит в док, минуя всякие стоянки, величественно стыкуется.

По площади все это напоминает небольшой город. Думаю, за этим дело не станет. Собственно города развалятся на многие номерные ТРК с армиями и разведкой. Жить там можно долго и припеваючи. Все для дома, растения, покушать всякого много, почитать Акунина и Коэльо. Фонтан. Туалет.

И мне начинает казаться, что фильмы про зомби имеют не сразу очевидный подтекст. Есть сокровенное чаяние. Хочется не только укрыться от себе подобных. Хочется запереться именно в супермаркете и беспрепятственно жрать там, и жрать, и жрать.

Игры разума

Страшное дело. На Ставрополье мамаша купила настольную игру в фанты 12+. Стала дома смотреть, а там задания: поцелуйтесь с третьим человеком между вами (непонятно); изобразите неопытную супружескую пару в брачную ночь, покажите стыдливого стриптизера.

Риторика репортажа такая: проиграли ли мы бой за детей?..

Нет. Не проиграли. Надо выпустить ответную: 1) разведитесь 2) поймайте рыбу 21 кило 3) совершите казачий крестный ход вокруг магазина «Розовый Кролик» 4) примите закон 5) откройте Олимпиаду.

Перечитал и подумал: не пройдет и нескольких лет, как все это станет совершенно непонятно. Выбросить? Нет, пусть останется. Пусть поломают головы.

Сочинской Олимпиаде посвящается

Я допустил серьезную ошибку: назначил себе так называемый творческий вечер на день открытия Олимпиады. А у меня нет ни одного олимпийского сочинения.

«Нет» не значит, что не было.

В пятом классе, когда мы изучали Древнюю Грецию, нам задали написать сюжетное сочинение про тогдашние Олимпийские Игры. Я не только написал, но даже нарисовал.

В моем рассказе были выведены два грека. Не помню точно, в чем они состязались. По-моему, в какой-то борьбе. Один грек усердно тренировался, а второй маялся дурью. Не иначе, гомосексуализмом! Хотя, возможно, наоборот. В гомосексуализме усердно тренировался первый, а его партнер уклонялся.

Короче говоря, лентяй проиграл. До сих пор помню фразу: «Сказалось отсутствие тренировок». На картинке у этого лодыря текла кровь – я был счастливым обладателем красного фломастера. За это мне поставили пять.

Служебный роман

Моя Половинка работает на кафедре. Доцент. Непосредственное отношение к высокой словесности.

Вчера позвонил ей коллега, верткий прохвост с карьерными амбициями. Юлил, копал, зондировал, расточал.

Я всегда говорил, что мои докторские записки не имеют отношения собственно к медицине. Занеси меня нелегкая в школу или храм, получилось бы то же самое. Половинка блестяще подтвердила эту мысль.

Коллега этот с нею флиртовал. Несколько лет назад. Делал он это так: подкрадывался и проводил пальцем по спине сверху вниз. Или снизу вверх. Очень довольный собой. Или еще постучится в аудиторию – и спрячется за дверью. Стоит там, сразу не видно. Кандидат наук.

Орнитологическое

Ворона или голубь?

Ворона.

Даже самый благородный голубь оставляет впечатление слабоумия. Он обостренно физиологичен, что странно обозначено общей обтекаемостью и маленькой головой.

Ворона имеет ум. Она потешна в модусе, оставаясь предельно серьезной. Самодостаточность особи против смиренного группового камлания. Голубь есть баран в мире птиц.

Новости либидо

Совершено открытие юнгианской силы. Снились песни-архетипы.

Оказывается, Лепс и Михайлов не просто так. Они в колее. Ночью мне был исполнен целый концерт. Ни одной вещи я не знал, но все они, как одна, были чистый Лепс, Михайлов и прочая ваенга. Названий не запомнил. Авторов тоже.

Итак, мною открыто существование Автономных Музыкальных Быдляческих Подсознательных Комплексов в составе коллективного бессознательного.

Путаное рассуждение о стиле

Стиль влияет на убедительность содержания. В некоторых жанрах стиль определяется степенью дурости, присущей коллективному бессознательному. Давным-давно, когда я прилично знал немецкий язык, я покупал гэдээровский аналог нашего «Крокодила» – «Уленшпигель». Там фигурировал такой же, как у нас, раздел «Нарочно не придумаешь». Но ничего смешного в нем не было. Восточные немцы довольствовались мелкими опечатками: пропущена или переставлена буква, что-то повешено вверх ногами, и так далее. А от нашей рубрики я катался и хрюкал.

Впрочем, это не совсем случай стиля. Вот лучше: я сейчас читаю «Английские привидения» Акройда. Там много закавыченных цитат, начиная века с шестнадцатого. Возможно, Акройд их причесал. Но так или иначе, изложено это с таким учтивым достоинством, что к сообщениям о призраках относишься уважительно и начинаешь думать, что дыма без огня не бывает. Совсем другое дело – современные свидетельства с ТВ-3, после которых кажется, что спятила бухгалтерия фабричной столовой.

Между прочим, есть удивительное обстоятельство. От темного Средневековья, помешанного на всяком ведьмовстве, уместно было бы ждать доверчивого отношения к рассказам о привидениях. Ан нет. Эти истории наталкивались на такое же недоверие. А то и на большее. Из этого напрашивается вывод, что тогдашняя Инквизиция была ближе, например, к современному отечественному законодательству, чем может показаться. Она не столько ловила чертей, сколько обеспечивала государственность.

Сам я трижды сталкивался с деятельностью привидения, но сообщать об этом не стану, ибо не обладаю художественным слогом достаточной силы.