Каторжник

– Вам запрещено покидать данную систему! – Ожил канал связи.

– Я и не собираюсь, по системе попрыгаю, – соврал я, нажимая кнопку прыжка.

Прыжок.

Привычный полёт по привычному, туманному и каждый раз новому, коридору гиперперехода.

Выход у звезды – первой в серии из шести, до конечной – нейтральной системе звезды класса «Т».

Вышел, развернулся для пополнения баков и тут снова ожил канал связи.

– Значит, нарушаем? Законы нам, благородным, значит, не писаны, да?

Смотрю на экран – о как! Меня окружает пятёрка кораблей. Быстро вызываю левый вспомогательный экран – что бы убедиться, да – полицейские.

– Так, Лорд. Переходим в обычный полётный режим и готовимся принять абордажную группу. И не пытайтесь от нас скрыться – мы знаем, куда вы можете прыгнуть, во всех системах, в радиусе вашего прыжка силы охраны правопорядка приведены в повышенную боеготовность. Эй, Лорд, вы меня слышите?

– Да. – Отвечаю внезапно пересохшими губами.

– Это хорошо. Не усугубляйте.

– Хорошо, подчиняюсь. – Отвечаю им, пытаясь найти выход. Эх… И Аришу не вытащить и Александер – с Бродяжкой зря меня ждать будут. Не справился. Подвёл я своих. Надо бы курс до той системы стереть, а то ведь эти проверят – зачем я туда летел. Может у Александера хватит мозгов сообразить – когда я не вернусь – что что-то пошло не так? Деньги у них есть, купят Гадюку и полетят куда по дальше. Скарабеев парочку купят – будут ресурсы собирать. Ресурсы…

Какая-то мысль начала оформляться, но меня с неё сбил всё тот же полицай.

– Переходи в обычный космос. Или принудительно вытащим. А это – сопротивление властям! Ещё лет пять накрутим. Не дури, тебе и так долго сидеть уже.

– За что? – Спрашиваю, пытаясь выгадать время и додумать смутную идейку.

– За угон. В особо крупных размерах. За контрабанду.

– Какую контрабанду?! Тут нет ничего!

– Значит будет! Зря мы что ли в такую даль, за тобой, пёрлись?! Не дури…

Но я уже не слушал его.

Вот оно!

Ресурсы! В такую даль! Синтезатор!

В соответствии с последним, нет – предпоследним Указом, а последним был тот, что послужил причиной начала этих гонений, так вот – предпоследним Указом было предписано оборудовать все корабли Империи – синтезаторами.

Выскакиваю из кресла, успев толкнуть рычаг газа в ноль – пусть думают, что я подчиняюсь, и бегу к нему, на ходу доставая пакетики с собранными крошками редких ресурсов.

Вот! Вот нужные – для повышение дальности прыжка на пятьдесят процентов. Высыпаю столь ценные крошки руды в приёмный зев аппарата и жму кнопу запуска.

Бегом возвращаюсь в кресло пилота.

– Ну, чего телишься? Выходи в нормаль! Последний раз говорю!

– Всё, всё, уже выхожу. – Торопливо перепрокладываю курс, установив режим прыжков на повышенный форсаж.

– Всё, сейчас выхожу! – Выжимаю газ до максимума и жму клавишу активации прыжка.

Ну сейчас… Или я прыгну почти на двадцатку – против обычной дюжины и распрощаюсь с ними или… О втором варианте мне даже не хочется думать.

– Эй! Куда?! Стой гад! Держи его! – Несётся мне в след, но бортовой комп уже начинает последний отсчёт и поля их модулей перехвата бессильно соскальзывают с моего корабля.

Прыжок!

Я задерживаю дыхание… Ну?

Корабль выскальзывает из гипера.

Радар чист.

Тут меня не ждут.

Вырвался!

Глава 4

Оторвавшись от преследования я сделал ещё несколько прыжков, надеясь запутать и сбить со следа возможную погоню. Прыгал я хаотично – просто тыкал на карте в ближайшую приглянувшуюся систему. Заправлялся от местного светила, устанавливал курс на любую из имевшихся планет и выскакивал в обычное пространство в произвольный момент движения. Там я висел или двигался куда-то некоторое время, всё время ожидая появления на радаре отметки преследователей и, не дождавшись таковой уходил в новый прыжок – с следующую систему.

Сменив таким образом с десяток систем я решил сделать перерыв – перекусить и выспаться, благо прорыв со Станции и последующие манёвры утомили меня изрядно.

Перейдя в обычное пространство в очередной системе я оперативно перекусил сухпаем, убедился, что отметок на радаре нет, выставил курс в пустоту и направился в каюту, намереваясь следующие минут так 600 предаться борьбе с подушкой.

Проблемы начались когда я уже завалился на койку и начал проваливаться в блаженное состояние засыпания. Уверен, что все хорошо знают этот момент – когда сознание истончается и ты ещё вроде и не спишь, но уже и не бодрствуешь, проваливаешься в сон, ощущая это скольжение уже не имея ни сил ни желания шевелиться или каким либо иным способом нарушать это скольжение.

Вот тут-то всё и началось.

Вместо того, что бы провалиться в сон я провалился… Трудно сказать куда. С одной стороны я всё ещё ощущал щекой подушку, а с другой стороны я чувствовал в руке тяжесть сабли. И жажду. И жару. И многое другое – с трудом совместимое с ощущением подушки под головой.

Внезапно в меня влились, втекли ощущения человека, в чьём теле я оказался – бойца 237 полка, направленного на данную планету для защиты производственных мощностей. Солдат чуть повернул голову и я, или он? Мы увидели стоящего в паре шагов от меня, или всё же нас, человека, замотанного в какие-то рваные плащи или тряпки.

– Джеллаба, – сказал или подумал солдат, – бандиты из свободных всегда носят их поверх стилсьютов.

Один из свободных что-то хрипло произнёс, неразличимое из за натянутой на лицо маски. Недовольно зарычав он откинул её, отрывая смуглое, бородатое лицо и повторил.

– Твоя вода будет моей! – При этих словах он вытащил из ножен длинный нож, чей клинок блеснул молочно белым поймав солнечный свет.

Тело действовало абсолютно вне моего контроля. Выпад в голову, перевод клинка в горизонталь и попытка чиркнуть по горлу противника. Тот резво отпрыгивает.

– Не так быстро, убийца, не так быстро! – Слышу я его слова. – Я ещё не наигрался с тобой. Ха! – наш противник делает резкий выпад и я отступаю, закрываясь своей саблей.

Вот же влип! – Проносятся наши мысли. А всего-то пошёл в дальний дозор. Добровольцем. Да и кто мог тут, тут – неподалёку от защитной стены а не в глубокой пустыне ожидать подобной встречи. Мы же к ним – к свободным из глубокой не лезем. Мы тут, они там. Мы их не трогаем, они – нас. Что случилось такого, что они из своей пустыни полезли?!

Он снова идёт в атаку, не прекращая что-то говорить и мы сосредотачиваемся на защите. Он быстр. Очень быстр – я с трудом успеваю отступать, блокируя его выпады. В какой-то момент наши сознания сливаются воедино и теперь уже я – и именно я отступаю по гребню песчаного бархана, с трудом сдерживая атаки бородатого.

– Ха! – Я не успеваю среагировать и молочно белый клинок с неприятным скрежетом оставляет глубокую зазубрину на моей нагрудной пластине. Ещё пара таких ударов и броне конец.

– Ха! Ха! Ха! – Он обрушивает на меня серию ударов и я отпрыгиваю назад. – Тебе конец! Я выпью тебя досуха, баггиз!

С запозданием вспоминаю о полуполе защиты и активирую его. Теперь моя правая половина защищена от резких ударов. Он делает очередной выпад и его клинок вязнет в поле – моя очередь атаковать.

Выпад! Бородач отступает, отмахиваясь и оставляя за собой запах давно не мытого тела.

Выпад и переход в вертикальный рубящий удар! Он подставляет свой кинжал под саблю, надеясь провести моментальное блокирование, но я наготове и перевожу рубящий удар в укол. Мой клинок неприятно визжит, скользя лезвием по поверхности кинжала, но я всё же успеваю кольнуть противника. Он отшатывается.

– Я твою воду… – не даю ему договорить, проводя удар по ногам. Бородач подпрыгивает, но неудачно – нога увязает в песке и я достаю его.

– Аррргхх! – Он падает и в падении выставляет свой клинок надеясь блокировать мой рубящий удар, но я без затей провожу укол ему в кисть, сжимающую оружие.

– Ты сдохнешь! Шай Хулуд покарает тебя! – Его кинжал падает на песок. Делаю шаг к нему и провожу укол в шею. Его тело вздрагивает и обмякает.

Отбился!

Поднимаю с песка его кинжал. Белое лезвие отделено от простой костяной рукояти широким кольцом зелёного метала. Знакомый метал… Очень знакомый. Я точно его где-то видел. Только где? Как и положено сну – я точно знаю ответ, только вот не могу его сформулировать.

Внимание отвлекает негромкий треск – будто где-то поблизости заработала вольтова дуга. Оглядываюсь и… О чёрт! Неподалёку из песка бьют в воздух молнии. Память услужливо подаёт кусок инструктажа.

– Никогда! Слышите, вы, тупицы! Никогда находясь в пустыне и не имея скалы рядом – не включайте защитные поля! Подманите червя – они всегда приходят к работающему полю!

Торопливо вырубаю защитное полуполе.

Поздно! Червь засёк меня – моё поле и движется прямо ко мне. Бежать бесполезно – эти твари очень шустры. Были бы гранаты – отвлёк бы, но их, увы, нет. На глаза попадается труп бородатого. А вдруг? Падаю на колени и переворачиваю его тело. Какие-то крючья, пулевой маула пистоль, фляга – редкость для пустынника, им обычно хватает воды костюма.

Вот! Есть!

Вытаскиваю из ремённой петли невзрачную, толстую и короткую палку – тампер. Теперь свернуть ей головку – тампер начинает ритмично биться в моих руках. Бум… Бум… Бум…

По-хорошему его надо бы засунуть в песок поглубже – но времени нет. Широко размахнувшись отбрасываю его в сторону и замираю. Тампер отлетает почти на три десятка шагов и косо втыкается в гребень соседнего бархана. Несколько долгих секунд червь не реагирует на него, но потом, нехотя меняет свой курс к новому источнику беспокойства. Он проходит мимо совсем рядом – шагах в десяти, и я вижу, что это совсем молодой экземпляр, не более шестидесяти шагов. Хотя мне бы и такого хватило – проглотил бы меня и не подавился б. Почти достигнув подошвы бархана он уходит на глубину, чтобы через пять секунд свечой взмыть вверх, заглатывая тампер. Ещё пару минут червь кружит вокруг злополучного бархана и всё это время я так и стою на коленях у тела бородатого, боясь проявить себя хоть малейшим движением. Наконец он уходит и когда бьющие то ли из него, то ли в него, молнии перестают быть различимыми я поднимаюсь с колен.

Пронесло. Я буду жить! Жить, назло всем дикостям этой планеты. Оглядываюсь и приметив около горизонта чернеющую массу скал начинаю осторожно и медленно, не ритмично, как и учил инструктор, пробираться к ней.

Из сна меня выбросило, когда до скал оставалось не более двух тысяч шагов. Я некоторое время сидел на кровати, тупо уставясь на свои ноги и пытался осознать – что это было. Всё было слишком… натурально. Реалистично. Вонь никогда не мытого тела бородатого, его выпученные и залитые синевой глаза, молочно белый клинок и жажда. Ощущение дикой, выматывающей жажды. Я даже провёл рукой по губам – во сне они были сухие и потрескавшиеся. Но тут с ними всё было нормально.

Приснится же такое…

Бортовой комп бодро отрапортовал, что за прошедшее время других кораблей обнаружено не было, нас ни кто не сканировал, не облучал – короче полнейшая тишина. Наскоро перекусив и водрузив кружку с кофе в держатель на подлокотнике пилотского кресла, я начал прокладку курса к той нейтральной системе, где меня ждали Бродяжка с Александером. До них было недалеко – всего где-то чуть более семи десятков световых лет. Четыре, ну пять прыжков на моей Анаконде.

Увы – Корвет прыгал гораздо хуже. После того как я ознакомился с предложенным маршрутом мне стало грустно – более десяти прыжков! Добираться придётся кружным путём – дистанции между звёзд в этом секторе слишком часто превышали допустимые 12 светолет. Но – деваться было некуда, я выровнял корабль по предложенному курсу и запустил процедуру прыжка.

Последовавшую серию прыжков можно было охарактеризовать как «нудную». Ни кто не пытался перехватить, ни кто не выходил на связь – тихо, спокойно и очень скучно.

Едва корвет замер на плитах космодрома как я вызвал Александера.

– Привет. На месте. Как Бродяжка?

– Привет! Добрался? Успешно? Как всё прошло? – Засыпал он меня вопросами.

– Да всё норм прошло. Были ну, шероховатости, но уже всё. Не совсем, но более-менее. Что с Бродяжкой?

– Расскажешь. Интересно же! А с ней… Не здорово. Я уж и так и сяк… Ни в какую! Плотно сидит на своей легенде – что мол это всё вокруг – гипноз. Ну я ей говорю – мол, какой нахрен гипноз?! Мы уже вон сколько времени тут сидим!

– А она?

– А что она… – он шумно вздохнул. – Типа это гипноз и моё воображение. И даже в койке – тож самое. Хорошо, хороший гипноз и всё!

– Какие идеи?

– Нет идей. Да что я говорю, сейчас приедем – сам увидишь.

– Лады. Жду.

Они появились на моей платформе спустя час. Надо признать, что Бродяжка сильно изменилась – увы, только телесно. Посвежела, пропали круги под глазами… Но вот сами глаза всё так же и оставались какими-то пустыми, грустными. Как у голодной собаки, которую поманили вкусной косточкой, а когда она подошла – её, кость то есть, демонстративно сами сожрали.

– Привет, Бродяжка! – Бодрым, полным оптимизма голосом начал я.

– Здравствуй.

– Смотри, чего я урвал, красотища, а? – Я показал рукой на возвышающийся за моей спиной корвет. – Уверен! – всё так же бодро продолжал я. – Ты такого не видела.

– Не видела, – повторила она изображая безжизненное и безразличное эхо.

– Это Федеральный корвет! Новьё!

– Корвет? – В её голосе проскочила искорка слабого интереса и я поспешил раздуть её.

– Да! Корвет! Только с месяц как со стапелей. Ты же раньше не видела корвет?

– Не видела, – снова эхо, но уже более заинтересованное. – Вот! И представить его не могла!

Она задумчиво нахмурилась, встревожив меня своей гримаской.

– Ты чего?

– Пытаюсь представить его внутри.

– И как?

Бродяжка неопределённо передёрнула плечами.

– Не получается. – наконец призналась она.

– Вот! Не можешь! А что это значит? – Произнёс я тоном фокусника, готовящегося достать из цилиндра не кролика а нечто большее – крокодила например.

– Что? – она уставилась на меня.

– А то! Что! Это всё! Не! Гипноз! – Провозгласил я, стараясь скопировать спортивного рефери на ринге.

Её симпатичную мордашку снова обезобразила маска мучительного мыслительного процесса.

– Ну… – неуверенно начала она. – Наверное ты прав. Хотя, я же могу построить конструкцию, не имея данных по ней? Или не могу?

Она растерянно захлопала своими огромными ресницами – надо было ломать её установки и я безжалостно начал добивать её.

– А ты можешь представить себе живой организм, скажем на кремне метановой основе? Ну, быстро опиши? На планете с шестикратной гравитацией? Быстро-быстро!

– Ну… оно должно… – я не дал ей договорить и снова перебил.

– Не можешь! Мозг человека, даже такого как ты мощнее любого вычислителя. А ты не можешь! А скажи мне, что находится под креслом штурмана в этом корвете? А потом мы зайдём и проверим. Это же гипноз – всё выдумано тобой. Вот и скажи – что ты там выдумала? А? Под креслом?

– А там что – есть кресло штурмана?

– Снова промах! Ты не можешь придумать то, что ты не видела!

Бродяжка вдруг зажмурилась и выпалила.

– Там под креслом или ничего или пыль или… или…

– Не знаешь! – Я торжествующе ухмыльнулся.

– А ты знаешь? – Она открыла глаза и посмотрела на меня.

– Знаю! Но – не скажу.

– Ну скажиии… – она преображалась на глазах, появилось любопытство, прорезались просящие нотки.

– Нет! – Я сложил руки на груди.

– Ну пожалуйста… Ну скажи… Ну что же там?!

Нужно было что-то срочно придумать и я быстро перебирал возможные варианты. Сказать ничего? Проигрыш. Окурок? Она и так знает, что я курю. Коробка шоколадных конфет? Банально. Букет? А где я сейчас его достану? И тут не иначе чёрт дёрнул меня ляпнуть.

– Презерватив.

– Что?!

– Ну… Так получилось, понимаешь…

Теперь передо мной стояла не любознательная, сгорающая от любопытства девушка. О, нет! Это была богиня ярости и негодования, фурия и глубоко оскорблённая женщина.

– Меня… Там! Пытали! Мучили! Издевались надо мной, а он?! – Она растопырила пальцы и наверное бы вцепилась в меня, если б не Александер, успевший обхватить её сзади и сдержавший её рывок ко мне.

– Пусти! – Она яростно выдиралась из его объятий. – Я там… А он… Гад! Да пусти ты уже меня! Он там с девками крашенными!

На всякий случай я отошёл на несколько шагов назад, морально готовясь рвануть вверх по трапу – если она всё же вырвется.

– Бродяжка, ну, ты успокойся, – я примирительно поднял руки вверх. – Я пошутил. Шутка.

– Шутка?! – он рванулась и почти было вырвалась из рук напарника. – Шутка?! Да я тебе сама всё оторву, кобель проклятый! Мы значит – страдаем, а он! На наш корабль баб водит?!

– Не было ни кого! Честно! Пошутил я! – Я продолжил пятиться и уже стоял на нижней ступеньке трапа.

– Честно?

– Честно! Ну, правда, никого! По вам скучал… И страдал. Да мы оба страдали! На пару!

– Ты страдал? – Она повернула голову обращаясь к Александеру и тот энергично закивал, впрочем не спеша выпускать её из своих объятий.

– Страдальцы! Тоже мне! – Она фыркнула, но уже куда менее агрессивно. – Отпусти. Не буду бить… вас. Хотя стоило!

– А ты точно не будешь? – Спросил Александер, выпуская её из кольца своих рук.

– Не буду, не буду. Вот только сначала корабль проверю. Кобели!

Спустя час мы пили чай в небольшой и тесноватой кают компании корвета. Бродяжка досконально проверила все закоулки корабля и, не найдя ничего компрометирующего, успокоилась. Так что наше чаепитие с попутным примирением и составлением планов по вызволению Аришы проходило мирно, спокойно и конструктивно.

– Скажи, – я отхлебнул из чашки и поставил её на блюдечко. – Бродяжка, ты же придуривалась? Я про твой типа гипноз. Играла? И давно?

– Ну… – протянула она, внимательно вылавливая ложечкой чаинки. – Ну… Когда охранника у решётки увидела.

– И молчала?

– Я не молчала. – Теперь она пристально разглядывала выловленную чаинку. – Я же разговаривала. С вами.

– Ага! Дурила нас. – Подключился к обсуждению столь интересной темы Александер.

– А мы… Я. Так старался тебя из гипноза вывести. И деликатесы, и цветы! Даже ванну шампанского организовал. Со свечами!

– Это было так мило… – она наконец перестала изучать несчастную чаинку и мечтательно уставилась на потолок кают компании. – За мной же никто ещё не ухаживал, это было…

– Не ври! – Наверное излишне грубо прервал её я. – Я пыль с тебя протирал! Когда ты тем цилиндром была. Оранжевым.

– Фи! – Она недовольно наморщила носик. – Грубиян. Эх… как ты, – она потянулась к Александеру и чмокнула его в щёку. – Красиво ухаживал. И даже ночью…

При этих словах мой напарник начал быстро краснеть и надолго приник к своей кружке с чаем.

– Мне и сейчас кажется, что это всё вокруг, какое-то наваждение, гипноз какой-то.

– Во! – Я протянул в её сторону кулак. – И даже не думай!

– Всё же грубый ты. – Она вздохнула, впрочем без обиды, глотнула чая и сменила тему. – Вы уже придумали, как Аришу вытаскивать будем?

Мы с Александером переглянулись и я ответил.

– Кое какие мысли у нас есть, в общих чертах, так сказать.

– А давайте я угадаю? – Она поёрзала на диванчика, устраиваясь по удобнее. – Вы планировали на этом корвете ворваться в тихую обитель стреляя направо и налево, разогнать старушек монахинь и вынести Аришу на руках из горящих обломков монастыря? Да?

Мы с напарником переглянулись.

– Ну… – Неуверенно протянули мы хором.

– Всё с вами ясно. Мужланы. – Подвела итог нашего планирования она. – Никакого изящества и полное отсутствие фантазии.

– А что? – Набычившись произнёс Александер. – Неплохой же план. Был. Вон и корвет боевой достали.

– Там же бабушки. Старушки. – прервала его Бродяжка.

– Старушки. – Передразнил её я. – Ты бы видела как эти старушки лихо стволами крутят.

– Вот поэтому ваш план никуда и не годится. Неужто не поняли?

– Не-а. – снова, практически хором, ответили мы.

Она вздохнула и печально покачала головой, явно недовольная нашими умственными способностями.

– Ба-буш-ки. Старенькие. Скучают. Ну?

– Ну… На внуков мы не потянем. Разве что угнать школьный шатл, ну, экскурсионный. И к ним прилететь. Типа мы вам деток, вы нам Аришу? – Неуверенно предположил я и получил в ответ тяжёлый, полный разочарования вздох. Судя по нему мой рейтинг IQ перевалил нулевую отметку и начал движение вглубь отрицательных значений.

– А может мы им типа концерт устроим? – Предположил Александер. – Ну там, споём, под фанеру, спляшем. Я в детстве жонглировать умел. – Он помялся и добавил. – Немного, жонглировал то есть. И фокусы делал – из набора «Юный волшебник».

За своё предложение он был так же вознаграждён – правда не вздохом, а смехом. – К-клоуном будешь. – Отсмеявшись проговорила Бродяжка. – Зв-звездой станешь. Точно.

Александер обиделся, буркнул что-то неразборчивое и принялся мрачно пить чай, ожесточённо вгрызаясь в печеньку.

– Ну вы головой подумайте! – Она забросила попытки навести нас на конструктивные мысли и решила поделиться своим планом. – Бабушки. Старенькие. Они не одного Императора пережили. А реформ всяких-разных сколько?

– Ну и?

– И? И трава раньше зеленее была и вода – мокрее? Ну, дошло?

– Не.

– Великий Творец! – она всплеснула руками. – И зачем я только с вами связалась?! Старых хранительницы старых же традиций! Да они будут счастливы с вами поговорить о былых временах. Тем более, – она прищурилась на меня и по моей спине побежали первые мурашки.

– Тем более, если к ним, за умом-разумом прибудет целый адмирал с адъютантом. Теперь-то дошло?! – Она окинула нас довольным взглядом и, с видом полководца, только что одержавшего нелёгкую победу, откинулась на спинку диванчика. Воцарилась тишина.

– Скажи, – я решился первым нарушить молчание, благо моему IQ терять уже было нечего. – И как ты себе это представляешь? Мы с ними что? Чай пить будем? Вот, выходим мы вдвоём из корабля… – меня прервал Александер.

– Ага, я так и вижу – выходит, значит Контр Адмирал и его адъютант, целый Полковник и… – начал было он, но, в свою очередь тоже был прерван Бродяжкой.

– С тортиком.

– С чем?!

– С тортиком. Диетическим. Йогурнтно-бисквитным. С розочками.

– Зачем?

– Ох… Как же с вами тяжело… За кружкой чая вы попросите Хранительниц уделить вам толику их мудрости. Они не откажут – вы только смиренно просите.

– Да пошлют они нас! – заявил Александер и я с ним согласился. Что бы Империя с кем либо делилась? Да бред же!

– Не пошлют. Если вежливо попросите. Да сами подумайте! Им там скучно. А тут – прилетает боевой корабль и два военноначальника, не самого низкого звания, кстати, смиренно просят их – да, да, их – Великих Хранительниц Древних и Единственно Правильных Заветов, поделиться своей мудростью. Не откажут!

– А, если…, – начал было я.

– Никаких если! Садимся. Просите. Слушаете и набираетесь мудрости. Это вам точно лишним не будет.

Я не стал реагировать на её очередную подколку и перешёл к главному вопросу.

– Ну, допустим. Чай этот попьём, тортиком закусим, пыльные байки послушаем. Хорошо. Может даже и поумнеем.

– Это, конечно, вряд ли. – Не замедлила пустить очередную стрелу наша подруга.

– Но, – продолжал я, стараясь не вестись на её провокации. – Аришу-то! Как Аришу мы вытащим!

– Элементарно, мальчики! Вы попросите Мудрых показать вам результат перевоспитания – по их методикам. Они вам покажут. Вы ещё попросите. Они ещё покажут. А потом, вы, как бы невзначай, обмолвитесь – мол это всё хорошо, но вот в Инквизиции вроде как особые методики ментальных тренингов и что их – Инквизиторов-то такой технологией не того.

– И?

– Они, естественно, возмутятся – вашему, точнее твоему – адмиральскому недоверию. Ты тогда извинишься, мол так и так, спасибо за мудрость и всё такое. И откланяешься – со слегка недовольным видом.

– Ну и пошлют они меня.

– Не пошлют! Им гордость не позволит. Уверена! Приведут Аришу.

– Ну а мы их тут всех и перестреляем, да? Я гранат возьму. Термальных! – С воодушевлением продолжил за Бродяжку Александер.

– Нет! – Она даже рукой повела, в корне пресекая зачатки обсуждения подобного сценария.

– Вы тогда сошлётесь, что она, инквизиторша бывшая, такая покорная только в их присутствии. Бабки снова возмутятся, но согласятся отпустить её с вами – что бы вы могли убедиться в верности их Учения. Вы идёте на корабль и всё! Ну как?

– А как взлетим, можно я их монастырь того? А? – С надеждой спросил Александер.

– Я чуть-чуть. Пару залпов из спарки плазмы? Ну хоть разочек, а? Ну пожалуйста…