Капитал. Как сколотить капитал, как его не потерять, и почему нам его так не хватает

Само собой, звёзднополосатые в обмен на предоставляемые ими деньги строили базы и размещали свои вооружённые силы. Чтобы в будущем иметь возможность достучаться до тех, кто ещё не согласился на великодушную американскую помощь и поддержку.

Глава 8
Гегемон на золотых каблуках

Нужно признать, что некоторое время система работала вполне неплохо. Если до 1950 года средние темпы роста глобальной экономики составляли всего 1.8 % в год, то уже с 1950-го по 1973-й показатель вырос до 5.3 %. Об этом говорится в исследовании британского историка-экономиста Ангуса Мэддисона [82]. По информации в базе статистических данных ООН по торговле [83], в 1938 году объём мирового экспорта составлял $23 млрд. А всего за несколько лет действия Бреттон-Вудской системы объём вырос в 3 раза и в 1950 году достиг $61 млрд. К 1960 году он увеличился ещё в 2 раза – до $127 млрд. Стабилизация курсов влияла на торговлю положительно, потому что можно было легко прогнозировать ситуацию: все примерно представляли, сколько будет стоить тот или иной товар. Для торговли это важно. Особенно для международной.

А что США? А США получили беспрецедентную свободу в достижении своих международных целей. Огромный торговый профицит позволял Америке содержать мощнейшую армию – причём за пределами страны – в виде авианосных ударных группировок (АУГ), боевая сила которых превосходила (и до сих пор превосходит) все флоты всех стран мира, вместе взятых. Почему?

Потому что доллар функционировал не только как компас, но и как барометр, и как аккумулятор для мировой экономики. Экспорт товаров на гигантский внутренний рынок США стал – и по сей день остаётся – мечтой для всех развивающихся стран мира. И для развитых тоже.

Бреттон-Вудская система была устроена так, что страны в любой момент могли получить золото в обмен на доллары. Но делать это было необязательно. Зачем переводить свою валюту в доллары, потом в золото, рассчитываться по контракту с уважаемым зарубежным партнёром, а потом обратно? Зачем держать в центробанке страны золото, когда можно держать доллары? Какой глупый вопрос!

К чему же мы пришли? Всего через 10 лет весь мир стал и рассчитываться, и копить в долларах. Но золото всё ещё торговалось на открытом рынке. Чтобы система работала, США должны были удерживать цену около 35 долларов за унцию. Поначалу это было несложно. Первый раз золото скакнуло до $40 только через 20 лет после Бреттон-Вудса – в 1962 году – во время Карибского кризиса. Администрация Кеннеди в ответ резко снизила налоги, чтобы дать очередной пинок американскому производству и поддержать экспорт. Заметьте, насколько далекоидущее действие – в СССР об экспортно-ориентированной экономике тогда особенно не задумывались.

Кто-то пишет, что тот скачок цен произошел раньше – на Лондонской бирже в октябре 1960-го. Тогда он был вызван опасениями об избрании президентом Джона Кеннеди. Американское казначейство предприняло ряд мер, чтобы отбить желание менять доллары на золото. Например, они надавили на немцев, что амеры выведут свои войска из ФРГ, плюс вроде как объединили запасы золота 8 банков ФРС, чтобы удержать цену в районе $35 за унцию [84]. Вообще фигура Кеннеди, его ум, дружелюбие и даже, если можно так выразиться про вражеского президента, благородство вызывают огромное количество вопросов. Возможно, если бы его не убили [85] так быстро (он прослужил президентом менее трёх лет), мир был бы иным – гораздо лучше, чем сейчас. На похоронах был даже зампред совета министров СССР Микоян (единственный из всего соцлагеря).

Немцы согласились не покупать золото в США, а вместо этого держать доллары. При этом атаки британских колоний на фунт – в плане обналичить его – случались несколько раз. Давление на бумажные валюты нарастало. Всем^[17] потихоньку становилось понятно, что долларов американцы печатают гораздо больше, чем у них есть золота.

В 1965 году произошла та знаменитая история с кораблём. Шарль де Голль объявил, что накопил 1.5 млрд бумажных долларов, которые требует обменять по официальному курсу 35 долларов за унцию [86]. И это был не прикол! Француз прям по-олдскульному нагрузил корабль баксами и отправил его в США. В теории и по правилам США должны были передать Франции 1300 тонн золота. Но на такой обмен они соглашаться не захотели.

Америка упорно сопротивлялась предложению генерала де Голля, но после продолжительного каломятия Франция и Германия таки вывезли целых 3000 тонн золота из США – не сразу, а за 2 года. Больше американцы не захотели менять желтые железяки на доллар и в 1968 году им даже пришлось закрыть публичные лондонские торги драгметаллами: реально, позвонили туда из администрации президента и сказали: «Стоп, больше нельзя!» В ответ по миру стали расцветать закрытые золотые биржи, где драгметаллы можно было купить – а главное, продать! – по реальной цене. Чёрный рынок, слыхали о таком?

Ситуация начала выходить из-под контроля. Но рептилоиды не спали. Вы пока плохо их знаете. Ухудшающийся внешнеторговый баланс, резкий рост благосостояния американцев, растущий из-за Вьетнама госдолг плюс эмиссия, которую только начала осваивать ФРС, привели к явной переоценке бумажного доллара. В итоге те, кто это понимал, вполне могли начать – да и начали – покупать золото у США, продавая его на полусвободном рынке за те же самые доллары, но дороже. К 1970 году бакс был обеспечен золотом всего на 22 %, а доля Америки в мировых запасах металла упала с 70 % до – сюрприз! – 16 %.

Кое-кто чувствовал, что дефицит американского бюджета уже не восполнить. Никогда. К тому же трудолюбивые немцы и японцы всё ещё не могли конкурировать с американскими товарами из-за адски высокого курса дойчмарки и иены. Это их дико бесило. Ведь США продавали чуть ли не половину мировых товаров, тогда как и производство, и золотовалютные резервы Европы и Японии были уже на уровне.

И вдруг в 1971 году президент Никсон основательно дал рынкам просраться (событие так и называется – Nixon shock): взял да и перестал менять доллары на золото! Сейчас мало кого удивляет, что США нарушает свои договоренности, а тогда это всех просто ошарашило [87]. Люди верили в мировой капитализм, честную конкуренцию и саморегуляцию рынков. К тому же Никсон одновременно заморозил зарплаты, цены на продукты плюс ввёл дополнительные 10 % импортные пошлины. ВТО тогда ещё не существовала, хоть какое-то облегчение, ей-богу.

Самое прикольное, что ни МВФ, ни МБРР Никсон предупреждать не стал. В итоге странам тогдашней G-10 (это США, UK, Япония, Бельгия, Голландия, Швеция, Германия, Франция, Италия, Швейцария, – заметьте, никакого Китая, Индии, Бразилии и СССР, даже Испании нет) пришлось экстренно собираться и опять дуть в дырявую американскую дудку.

Сначала золото стало стоить $38 за унцию с коридором в 2.25 %. В 1973-м ФРС объявила об очередной девальвации на 10 %. По данным NY Times, унция в этом же 73-м году стоила уже $64.90. А на графике за 100 лет очень четко видно [88], когда Никсон вышел и сказал: «Галя! Отмена!»

В ответ Япония и ЕЭС (тогда ещё не ЕС) хором отвязали свои валюты от доллара, что и послужило началом конца Бреттон-Вудской системы. В 1976 году было заключено новое – Ямайское – соглашение, а в 1980 году все развитые страны перешли на плавающий курс. Основные валюты стали фиатными. Кто-то называет эту систему «Бреттон-Вудс II». Но логичней было бы называть его «Американ херс».

Новые формы монетарной взаимозависимости привели к невиданной глобализации капитала. Во время Бреттон-Вудской системы странам было нелегко изменять обменный курс: мало того, что это был серьёзный политический риск (США сделает а-та-та), но и какие-то промышленные группы внутри страны будут в любом случае недовольны. Грубо говоря, экспортёры всегда будут за девальвацию, а импортёры и туристы – всегда против.

Никогда не забуду норвежских туристов в Таиланде в начале 2010-х. Они не могли понять, как футболка, массаж или татуировка может стоить в 20 раз дешевле, чем дома. Ну в 2, ну в 3, ну в 5 раз – ещё куда ни шло. Но в 20?

При Бреттон-Вудсе такого не было!

Глава 9
Ямайский дым – он трудный самый

Первое Бреттон-Вудское соглашение (1944–1971) было подкреплено золотом, второе (ямайское, с 1971 г. по нынешнее время) – американскими гособязательствами («внутренними» деньгами, мировой резервной валютой). Следующая монетарная система, видимо, будет подкреплена «внешними» деньгами, то есть золотом и другими товарами или какой-то корзиной валют. Думаю, что рано или поздно мы начнём измерять все цены либо в калориях, либо в киловатт-часах, а вовсе не в концентрированном доверии к великой демократии с АУГ^[18].

Что вообще такое денежная система? Это механизм, по которому в экономике появляются новые деньги. Зачем нужны новые деньги? Банально они требуются социуму, когда он увеличивается в численности. Было 2 индивида, через 18 лет плюс 9 месяцев их уже 3. Этому номеру 3 тоже нужны купюры в кармане. Мы не можем совсем без этого обойтись, без выпуска новых денег в экономику, честное слово, иначе дети будут бить родителей. Большее количество денег в обращении нужно просто по мере того, как общество развивается и богатеет!

Новые деньги во всех денежных системах действительно печатают. Не всегда физически. ЦБ нарисовал где-то там на электронных счетах банков какие-то циферки, они на них купили правительственных бондов, бюджет полученные бабки тут же освоил, а те далее зачисляются уже людям, организациям и разного рода иждивенцам. И все, даже никакого движения бумажек не нужно! Принципиальный вопрос – эти новые деньги печатаются совсем от балды по желанию участников процесса (банкиров и их клиентов) или есть какие-то ограничения.

 

Старые денежные системы были устроены таким образом, что ты не можешь напечатать больше, чем у тебя есть золота. Причем неправильно думать, что это был некий общемировой порядок, old world order. Если открыть стандартный учебник по истории денежного обращения, то мы узнаем, что Парижская и Генуэзская денежные системы были приняты международным масонством сообществом, запротоколированы, ратифицированы и тому подобное [89]. На самом же деле на Парижской конференции в большей степени обсуждался проект денежного союза вокруг Франции, на Генуэзской – вещи, связанные с долгом распавшейся Российской империи [90]. Золотые стандарты, существовавшие в те годы в развитых экономиках, развивались скорее независимо.

Дальше золотые системы постепенно развалились. Почему? Первая мировая война поспособствовала. А конкретнее? Ведь запасы золота сами по себе никуда не делись – ни в хранилищах, ни под землей. Один из первых звоночков был таким: после Великой Депрессии в Соединенных Штатах прекратился прием банкнот в обмен на золотые монеты. За что Бен Бернанке получил Нобелевку? Что-то про то, что в кризисы прошлого, в частности во время Великой депрессии, не хватало нормальных денег, с которыми можно пойти купить молоко, бензин или корм для фермы – а не красивых золотушек [91]. Чувствуете связь? Денег нужно столько, сколько нужно экономике, а не столько, сколько позволяет запас блестящего металла или какой-то еще условности. Сами деньги – условность, так зачем создавать лишнюю сущность? Так до людей стало доходить, что золото не нужно!

Вот и после Бреттон-Вуддса и Ямайки с эпохой золотых денег стали прощаться. На Бреттон-Вуддсе уже не шла речь про «подкрепление золотом». Договорились, что курс золота фиксируется в баксах, курсы других валют фиксируются тоже к баксу, но все параметры этой конструкции могут меняться. Система все-таки стала гораздо гибче. Ну а на Ямайке вообще отменили всё, относящееся к золоту. Просто договорились, что больше никаких фиксированных курсов, никаких золотых стандартов – ничего. Эти встречи уже больше походили на мероприятия, на которых устанавливается new world order. И да, американские рептилоиды действительно подтолкнули мир к переходу на формально ничем не обеспеченные деньги.

Плохо ли это? Деньги должны возникать в экономике по мере необходимости, а не в зависимости от каких-то условий. Как же это всё стало работать? Как определить, сколько денег нужно экономике?

Очень просто. Деньги создаются через кредит. Бюджет хочет потратить 1 лишний рубль сверх собранных налогов? Выпускаем казначейки, занимаем, тратим. Хочешь однушку в хрущевке на краю города для любовницы? Бери ипотеку. Надумал построить новый завод? Привлекаешь файненсинг от инвестмент бэнкинг.

Современные деньги – это кредит [92]. На смену золотым стандартам и девизам пришла кредитная денежная система. Откуда берётся кредит? Из ниоткуда. Новейшие денежные системы выстроены таким образом, что банки сами создают новые деньги в экономике, выдавая кредиты государству и частному сектору. Эта мысль может показаться странной или даже вредной, но это истинно так [93]. Центральные банки в этом процессе помогают, но в целом их роль заметно поблекла.

Но постойте, разве такая система не будет вся построена на чём-то несуществующем? Нет, в том-то и дело, что каждый заёмщик перед выдачей кредита проинвентаризирован банком, да и сам боится встрять на пени и суды. Все эти якобы дутые денежные средства на самом деле обеспечены экономической деятельностью и желанием участников продолжать ей заниматься [94]. Покуда мы верим, что будет существовать человеческая цивилизация, кредитные деньги имеют смысл. Как и с золотом, это вопрос веры и условности, только в случае кредитных денег мы верим в нечто большее, чем просто в редкость золотых самородков, – в то, что будущее вообще есть.

Поэтому деньги не подкреплены ничем только формально. Возьмем тот же американский доллар. Чем он подкреплён? Формально ничем. Практически? Всей экономикой Соединенных Штатов. Пускаться в рассуждения о том, что она вся – мыльный пузырь и вообще стоит на плечах детей-рабов в развивающихся странах, не будем. Тут речь про капитал, а не про серый и скучный производственный сектор, до которого уважающему себя финансисту дела нет. Так же это работает в Великобритании, в Еврозоне, в Швейцарии, даже в Китае. И в России тоже.

Если кто-то думает, что у нас деньги настоящие, потому что обеспечены нефтью и газом, а у капиталистов-спекулянтов они нарисованные, для него есть чудесные новости. Можно посмотреть хотя бы на картинки от Центрального банка России [95] – в основном денежная масса в российской экономике создается кредитованием, то есть из ничего, и фискальными операциями, то есть опять из ничего. Вместо того чтобы плакать и тревожиться за заговор банкиров, лучше порадоваться: каждая экономика, в том числе российская, теперь сама (независимо от золота, валютного курса или погоды) рисует себе столько бабок, сколько надо, и всё получается. Естественно, лучше, когда в этом процессе участвуют относительно образованные персонажи. И когда деньги создаются массой банков разного калибра, а не одним эмиссионным центром. Тогда риски распределены, а деньги подбрасываются в топку всеми по чуть-чуть, без перелётов и волюнтаризма.

Что же дальше? Да ничего. То есть ничего нового. Я категорически не разделяю мысль автора, что новая монетарная система может быть основана на газе, водороде, постах Маска или социальном рейтинге среднего китайца. Если по какой-то причине что-то подобное и произойдёт, это будет очевидный шаг в прошлое. Чем выпуск денег исходя из наличия каких-то товаров-эталонов или других дополнительных условий лучше, чем золотой стандарт? Да ничем, я бы даже сказал, что принципиально ничем не отличается. Другое дело, могут ли технически меняться финансовые системы?

Да, конечно. Мы видим признаки того, что есть запрос на изменения – появились криптовалюты, центральные банки обещают забрать все деньги себе в цифровые кошельки, а выдача кредитов может быть отдана на откуп искусственному интеллекту. Означает ли это, что нам надо будет вернуться к обеспеченным деньгам, снова привязываться к каким-то сущностям более низкого порядка, как ресурсы или ракушки? Разумеется, нет. Эти вещи совсем не связаны между собой, просто из разных плоскостей.

С другой стороны, многие сейчас шутят, что мы живем в новом Средневековье. Так что – почему и нет. Могут и ввести теслодоллар. Или евро, привязанный к индексу прав человека.

Михаил Ариев, макроэкономист

Вернёмся к доверию. Институт политики Чикагского Университета провёл опрос тысячи американских избирателей [96]. Выяснилось, что 2/3 республиканцев и 51 % независимых избирателей считают правительство коррумпированным и настроенным против рядовых граждан. Каждый третий из недовольных (то есть каждый шестой гражданин) считает, что против правительства, возможно, придётся выступить с оружием в руках. При этом 70 % республиканцев и столько же демократов считают друг друга отморозками, навязывающими свою позицию собеседнику. Половина всех избирателей и вовсе уверены, что их оппоненты дезинформированы фейковыми новостями. Похоже, американцы перестали доверять друг другу и с надеждой смотреть в будущее. Но так было не всегда!

Научный прогресс был важнейшим фактором успеха США на международной арене. Когда американцы высадились на Луне, респектнул весь мир (даже СССР) – и записал это в достижения всего человечества. Причём многие составляющие того успеха появились благодаря войне: международная телефонная связь, микроволны, повсеместное использование радио, телевидение – всё это повлекло мощнейший рост стандартов жизни.

Но сейчас вопрос в том, что у нас будет до зарплаты в гамбургер-часах?

Бывший сотрудник ФРС (и МВФ, и Минфина США), а теперь стратег Credit Suisse Золтан Пожар пишет [97], что США ждёт жестокий товарный кризис, который станет причиной нового монетарного миропорядка и уж точно снизит роль доллара в мировой экономике, – чего уж говорить об американской мечте, которую инфляция теперь сделает абсолютно несбыточной.

Кризис назревает не меньше никсоновского. Все, мягко говоря, офигели, когда Никсон отвязал доллар от золота в 1971 году – в результате сильного падения торгового сальдо США и скупки металла за доллары на независимых биржах. Кроме того, в США в 70-х был разгар нефтяного кризиса: это когда у народа глаза на лоб полезли от цен на бензин (совсем как сейчас).

А случилось это потому, что у самих амеров нефть, как они тогда думали, закончилась, и надо было срочно договариваться с любителями кальянов – ОПЕКом. Тогда еще – ОАПЕК. Притом что арабы просто сказали америкосам и европейцам: «хер вам, а не наша нефть». Почему? Потому что Запад тогда поддержал Израиль в войне против арабов. Тогда Запад знатно удивился, ведь на них смогли давить те, кому они еще недавно помогли эту самую нефть найти и добыть. Сейчас всё будет ещё интересней, ведь теперь у нас есть крипта, а экономика за юанем стала не меньше американской.

С 1994 по июль 2005 юань был жёстко привязан к американскому доллару с явно заниженным обменным курсом 8,28:1. Сейчас юань заметно укрепился – за доллар надо отдать чуть больше 6 юаней, на что, собственно, и давили амеры, когда просили китайцев дать им доступ на финансовые рынки Поднебесной в виде покупки банков и страховых компаний.

Хотя пока в системе SWIFT доля юаня занимает меньше 3 процентов (а рубля – меньше 0.2 %). У доллара и евро примерно по 40 %. Но это пока. К тому же американцы внутри страны тоже используют СВИФТ, что резко повышает его долю в транзакциях.

«Это и есть конец нынешнего (ямайского) монетарного режима, – пишет Золтан Пожар. – В день, когда страны G7 заморозили ЗВР России, считавшийся безрисковым актив внезапно стал очень даже рискованным. И дело оказалось не в кредитном (околонулевом) риске, а в новом, невиданном доселе риске тупой конфискации».

Вам не нравятся наши деньги? Ну ок, кому-то могут не понравиться ваши. Китайцы не дебилы и, разумеется, этот риск постепенно снижают. У Народного Банка Китая есть две опции: продавать американские трежеря, которых у него чуть ли не на триллион долларов, и закупать сырье – в том числе и российское, или самим пойти на QE: попросту печатать юани, чтобы покупать что-то у РФ. Заметьте, что у Индии такого варианта нет: на рупии нам просто нечего купить, и это проблема.

Оба сценария провоцируют и рост доходностей американского госдолга – его же будут продавать, – и рост инфляции на Западе – потому что занимать у мира станет дороже. Разумеется, зависимость РФ от Китая тоже резко вырастет, поэтому ура-патриотам не стоит перевозбуждаться.

Возвращаясь к тому же Рэю Далио, до всем известных событий ситуация в мировой экономике была любопытной, но ожидаемой: США демонстрировали признаки падения гегемонии, Китай показывал себя как будущая сверхдержава с юанем в качестве резервной валюты, а гипотетический замес за Тайвань выглядел как та самая точка перелома. Однако специальная военная операция спутала карты как чиновникам в высоких кабинетах, так и рядовым рептилоидам со скромным миллиардиком под подушкой.

Золтан Пожар пишет и о биткоине, который выиграет от этого процесса, но только в том случае, если продолжит существовать. «Если продолжит». Спасибо за пояснение, Золтан! Но есть и другие мнения, их собрала Ольга Кувшинова из экономического блога Эконс [98].

Хосе Шейнкман из Колумбийского университета пишет: «Альтернатив доминированию доллара пока не видно: остальные международные валюты – евро, иена, швейцарский франк, британский фунт – эмитируются демократиями, и страны, опасающиеся санкций со стороны Запада (как набора институтов и ценностей, а не географического местоположения), ограничены золотом, криптовалютой и юанем».

Анил Кашьяп из Чикагского университета соглашается с ним и пишет: «Доллар всё равно остается “самой чистой грязной рубашкой”».

Юань может стать новой резервной валютой, а может и не стать – ушлые аналитики еще не определились. «Отход от доллара уже происходит, поскольку превращение финансов в оружие является элементом международной политики уже много лет», – считает Ян Питер Кранен из Франкфуртского университета им. Гете. А кто-то пишет [99], что использование доллара как оружия, наоборот, «подрывает уникальные позиции американской валюты».

 

Роберт Шимер из Чикагского университета считает, что отход от доллара коснется только России и Китая. «Юань не является полностью конвертируемой валютой», – отмечает Шарль Виплош из Женевского института международных исследований. «Юаню предстоит долгий путь до статуса полноценной международной валюты», – согласен Патрик Хонохан из дублинского Тринити-колледжа.

По другую сторону покерного стола сидит мудрый Си – нефритовый стержень – со станком для производства юаней. ВВП Китая в 2001 году был 1.3 трлн долларов, а в 2021 году – 18 трлн. Чувствуете разницу? Пока на постсоветском пространстве сносили памятники конфедератам, а в США – Ленину… В общем, пока мир занимался всякой чепухой, китайцы неистово развивали экономику.

Самое главное: давайте признаем, что дилером в новой раздаче карт всё равно остаются США. Остальные – просто игроки. С одной стороны, отказ от импорта российской нефти привёл к росту цен на топливо, а за ним подтянется себестоимость и всех остальных товаров. С другой стороны, за пару лет США могут наклепать терминалов для экспорта сжиженного газа, а Европа – терминалов для импорта. Тогда дедушка Байден станет спасителем Европы и основным поставщиком газа в ЕС, благодаря которому в Штаты польётся новый поток долларов вперемешку с новыми рычагами влияния. История повторяется.

Но в США, кстати, всерьёз обеспокоились идеей Китая сделать цифровой юань, который может превратить банковскую систему в комсомол. Это цифровая валюта, которая обеспечена мощью китайской экономики, но и управляемая напрямую государством. Проще говоря – обычный электронный кошелёк, с которого в случае аврала можно быстренько затариться на Алике.

Согласитесь, звучит не настолько странно, как посылать корабли с баксами. На родине можно нарваться на лютые комиссии или запрет на обмен крупных сумм, а за рубежом так и вообще получить люлей по праву рождения. Но есть нюанс: всеведущий Си сможет выключить цифровые юани когда угодно и у кого угодно, и не выходя из дома. Шикарно ведь, да?

Однако у Китая есть две проблемы: во-первых, китайские ученые пока не смогли разработать кошкожену для каждого трудящегося, а во-вторых – Evergrande и компания. Кто не в курсе, это крупнейший китайский застройщик, акции которого в 2021 году упали на 90 %, а сам он оказался на грани банкротства. Компания продавала дома на этапе котлована, на вырученные деньги достраивала уже запущенные проекты, а на новый дом брала деньги, продавая ещё не существующие дома следующим партиям лохов. Этакий МММ в кисло-сладком соусе с нотками Леман Бразерс. Естественно, бесконечно это продолжаться не могло, и боссы компании побежали в Пекин за помощью.

Нефритовый Си отправил девелопера к местным властям. А так как местные власти не могут вводить локальные подоходные налоги, провинции и города начали печатать облигации и брать у китайских работяг в долг. Отличный план, надёжный, как китайские часы. Когда же стало понятно, что выплатить долги по МММ с помощью создания Mǐ-Mǐ-Mǐ – такая себе идея, весной 2023-го застройщик предложил инвесторам вместо выплаты по бондам получить новые бонды, с запахом свежей краски. Инвесторы поскрипели зубами, но согласились [100]. Иначе вместо обещаний в портфеле будет только глава корпорации (для бросившихся гуглить – Hui Ka Yan). Но это лишь одна сторона медали.

Другая же сторона заключается в том, что Китай теперь может покупать газ и нефть по сниженным ценам: если баррель нефти Urals на бирже стоит 100$, то на Восток он продаётся за 65$. Уход России с западных рынков открывает возможности для еще большей экспансии сырьевых китайских компаний. Санкции открывают возможности для наращивания экспорта в Россию, а военное присутствие США в Европе позволит Си немного выдохнуть насчет ядерных подлодок Австралии в рамках AUKUS.

Если не доллар или юань, то кто? За последние 20 лет доля доллара в глобальных валютных резервах сократилась до 60 %, но лишь четверть из этого сокращения перетекла в юани. Остальное ушло в швейцарский франк, шведскую крону, доллары Австралии и Канады. Все они свободно торгуются, но все их эмитенты поддержали санкции в отношении России: и хочется, и колется.

За столом остаётся еще несколько игроков поменьше. Например, ЕС, который в новых экономических реалиях может мутировать из кучки относительно независимых государств в Соединенные Штаты Европы, а может и развалиться. Или CANZUK – теоретическое объединение Канады, Австралии и Новой Зеландии с Великобританией. Этакая перезагрузка Британской империи, но без колоний и с левосторонним движением страусов. И с Карлом во главе.

Кстати, если эти ребята таки объединятся, они станут третьей экономической системой мира и вторым по величине поставщиком песка. Обычного строительного песка, который в мире заканчивается и на котором завязана четверть экономики Китая. Еще и Индия в конце стола проглядывается, радостно уплетающая гнусные баррели со скидкой. А ведь есть слухи, что индийцев стало больше, чем китайцев, ещё пару лет назад, просто Си не готов был это признать. Правда, в 2023 стало официально, и нефритовый стержень кажется уже не таким большим, как прежде [101].

Забавный (нет!) факт подметил уважаемый чернолебедолог Нассим Талеб. В своём Твиттере он безапелляционно (как и всегда) написал [102], что доллару ничего не грозит, пока в посольства Китая, Ирана, Бразилии и России не стоит очередь из молодых учёных, желающих туда (то есть сюда) эмигрировать.

Ну а главную закономерность выявил наш любимый рептилоид Рэй Далио. Он выложил краткий пересказ своей новой книги про мировой порядок, как менялись лидирующие державы за последние 500 лет. Например, про то, как Голландия уступила Великобритании, а потом Британия уступила Америке [103]. Так вот: по Далио все переходы были связаны с внезапной девальвацией главной валюты и привязки её к золоту по новому курсу. Что же ждёт нас, товарищи?

Да неважно! Мы в любом случае будем с интересом смотреть в будущее, прикупать – уже с новыми знаниями – юани, золото, крипту, виски и Lego. Ну и про акции забывать не стоит. Вдруг больше не упадут.