Закон престолонаследия Древней Руси

Предисловие

Все без исключения историки, чьей специализацией является история нашей родины, любят порассуждать о становлении Русского государства и путях его развития. При этом в качестве краеугольного камня таких рассуждений используется взгляд на события с позиций экспансии некой этнической группы на соседние территории, и связанной с этим, конфронтацией со всем окружающим миром. В упрощенном виде это выглядит как процесс создания некой банды, получившей в летописи название варягов, захватившей некое географическое пространство на востоке от Балтийского моря и стремившейся к расширению этого пространства до неких осязаемых пределов.

Исходя из таких взглядов, историки с упоением любят порассуждать о том, как выглядели все эти события, как они влияли на весь окружающий мир, о той роли, какую они оказали на весь ход исторического развития нашей матушки планеты.

Любят порассуждать они и о взаимоотношениях нашей страны с соседями. Да это и понятно, чего греха таить, есть о чем поведать нынешнему поколению, а ему, в свою очередь, есть чем гордиться, слушая и читая о деяниях и подвигах своих предков. Прошлое нашей страны и так полно событий, а вот если ко всему этому еще и добавить красок, то предлагаемая картина начинает играть всеми цветами радуги. И если к рассказчикам, повествующим о событиях недавнего прошлого, замечаний немного, то вот о том, как эти сказители излагают далекое прошлое, есть немало вопросов. Основной вопрос касается того, насколько полно отражают такие рассказы действительность? То есть, краски красками, но все эти красочные повествования, к сожалению, не приближают нас к пониманию того как, все-таки, шло формирования Русского государства, за счет чего и благодаря чему.

Еще больше вопросов по поводу того, как шло становление власти в государстве, и что эта власть из себя представляла? Нет ответа и на вопрос о том, кто являлся архитектором этой власти в стране? Где находится прообраз конструкции, которая легла в основу системы власти в Руси.

Не затрагиваются исследователями и вопросы отношений в княжеской семье.

Причина такого молчания, конечно же, понятна: рассуждать о том, как все это происходило можно только лишь оперевшись на информацию, содержащуюся в письменных источниках, ибо именно в них можно найти описание взаимоотношений, существовавших внутри правящего класса и правящего рода. Но письменные источники скупы на детали и много информации из них при обычном подходе не извлечешь.

Безусловно, что попытки охарактеризовать такие взаимоотношения, время от времени предпринимались, и отчеты об этом можно найти на страницах изданий. Вот только из всех этих отчетов невозможно понять насколько изложенная точка зрения соответствует реальным событиям. По большому счету, читая такие отчеты, мы все лишь знакомимся с мнением исследователя. Причина сомнений относительно достоверности изложенной информации, как всегда, проста – это отсутствие основы, наложив на которую все сказанное, можно было бы проверить, и потому, возникает вопрос, насколько такие рассуждения верны, а насколько ошибочны.

В поисках основы. Закономерен вопрос, а можно ли вообще такую основу найти и что ею можно считать? Как показали исследования, такая основа действительно существует, и в качестве такой основы выступают закономерности в произошедших событиях и их повторяемость. Говоря о событиях в Руси, в качестве первой такой закономерности следует назвать закономерность в порядке перехода власти от одного правителя к другому.

Вторая закономерность состоит в цикличности. В нашем случае речь идет о повторяемости процесса смены у власти правителей, которая характеризуется определенным промежутком времени нахождения князя у власти.

Третьей закономерностью следует назвать условия, при которых происходила смена правителя у власти.

Таким образом, основной закономерностью во всех событиях прошлого были условия, порядок и процедура перехода власти от одного правителя к другому. Именно смена власти и есть та основа, которая и позволяет многое понять из того, как и почему события на территории нашей страны развивались именно так, а ни как-то иначе.

Именно этой самой основе (комплексу закономерностей) и посвящена эта книга.

Поскольку прошлое нашей страны, и особенно начальний период, достаточно объемно и в одну книгу его поместить не только проблематично, но и не целесообразно, автор все свои наработки решил изложить в нескольких томам. Тем более, что каждый такой том является ключом ко всем остальным темам. По этой причине, читателю предлагается первый том, который следует рассматривать как основу понимания становления Древней Руси.

Обоснование. В академической науке утвердилось мнение о том, что в истории Руси существовало два способа передачи и наследования власти в княжеской семье, которые отчетливо укладываются в два временных периода. Первый способ существовал в период с 862 по 1055 год. В это время власть в стране передавалась от отца старшему сыну. В научной литературе такой способ перехода власти получил название майоратного.

Второй способ существовал в период с 1055 по 1250 год. В этот период, власть в стране передавалась в соответствии с законом, получившим название “лествичного”¹. По этому закону власть передавалась не от отца к сыну, а старшему по возрасту в правящей семье. По крайней мере, на этом сходятся все историки и другого мнения не существует. В научной литературе такой способ получил название сеньоратного. Повествование о том, какой бардак в стране творился в этот второй период, мы из повествования упускаем, как упускаем и весь комплекс событий, связанный с ним. Причина проста; этот период описан достаточно хорошо и лишний раз останавливаться на этом нет никакой необходимости.

А вот первый период, в отличие от второго, в отечественной литературе вообще не описан никак. Видимо, все посчитали, что там описывать нечего, там и так все ясно и понятно, а значит и заниматься там нечем. Но, как оказывается, именно в этот самый период как раз и наблюдаются упоминавшиеся нами закономерности в порядке наследования власти, условиях и процедуре перехода власти от одного правителя Руси к другому. По этой причине и предлагается сконцентрировать внимание именно на этом этапе развития нашей страны.

Для того чтобы избежал путаницы и двоякого толкования о порядке перехода власти от одного правителя к другому, порядок преемственности, процедуру передачи власти, порядок наследования власти и особенности смены у власти тех или иных лиц княжеской семьи, назовем законом престолонаследия.

Казалось бы, а стоит ли ворошить весь этот перечень событий? На наш взгляд, стоит. При более детальном рассмотрении такого порядка наследования власти, оказывается, что в первый названный нами период с порядком престолонаследия было не все так гладко и однозначно. По этой-то причине порядок престолонаследия, в указанный нами период истории Руси, и привлекает повышенное внимание исследователя. Именно порядок наследования власти, существовавший до 1055 года, становится путеводной нитью в начальной истории Руси, позволяющей «вытянуть» на свет божий самые темные и запутанные события того далекого времени.

Однако, для того, чтобы читатель мог ознакомиться с существовавшим порядком, оказывается недостаточно затронуть только одну эту тему. Стоящая задача оказалась комплексной и очень прочно увязанной со всеми остальными событиями в жизни Руси. Да и не мудрено, элита русского государства жила не в замкнутом пространстве, отделенном от населения не только русского государства, но и соседей этого государства: она была интегрирована в эту жизнь и была частью окружающего ее мира.

Структура тематики. Поднятая нами тема изложена нами в нескольких разделах.

В первом разделе, названном нами Нитью Ариадны, показаны закономерности, которые как раз и можно назвать ниточками, ухватившись за которые, можно распутать весь клубок нужной нам информации.

Во втором разделе нами затронуты вопросы межэтнических отношений внутри Русского государства. В этот же раздел нами включены и международные отношения, в которые оказались втянутыми не только княжеская семья, но и население Руси. Кроме того, пришлось вкратце затронуть и тему о том, каким именно был окружающий Русь Мир.

В третьем разделе нами показаны взаимоотношения, существовавшие внутри правящей княжеской семьи. Правда, здесь пришлось ограничиться рассмотрением всего лишь одной стороны таких взаимоотношений, что продиктовано темой, поднятой на страницах этой книги.

Еще один раздел (четвертый) посвящен причинам принятия Русью христианства и тому, как все это происходило.

И, конечно же, есть пятый раздел, который посвящен истокам формирования Русского государства.

Нить Ариадны. Начать, пожалуй, лучше всего с изложения закономерностей. Первая такая закономерность прослеживается в персоналиях: датах их рождения, датах прихода к власти и датах отстранения от этой самой власти. Без фиксации таких закономерностей с мертвой точки в данном вопросе сдвинуться будет просто невозможно. Начать, конечно же, лучше всего с Олега.

Олег. Вещего Олега, того самого, который получил власть после смерти Рюрика, взрастившего Игоря и передавшего ему правление Руской Землей², вслед за Рюриком, можно считать одной из самых загадочных фигур в истории Руси. В чем проявляется эта самая загадочность? Да, прежде всего, в отсутствие ответов на вопросы: кем приходился Олег Рюрику? Что заставило Рюрика доверить своего малолетнего сына именно ему, а не кому-то другому? Почему в летописи ничего не сообщается о детях Олега? Складывается такое впечатление, что у Олега детей вообще не было. Кроме того, в летописи слишком запутан вопрос о дате рождения этого князя.

Конечно, можно предположить, что Олег отказался от детей и семьи ради возможности занимать княжеский стол на протяжении долгих 33 лет. Допустим. Но, во-первых, как и чем это подтвердить, а во-вторых, неизвестно, как стали бы развиваться события, произойди с Игорем какой-нибудь несчастный случай (например, болезнь со смертельным исходом). Если Олег и давал Рюрику какие-то обязательства, то после этого он от них автоматически освобождается. Что было бы, если бы сам Олег погиб в одном из походов? Неужели Рюрик был таким наивным? Вопросы, вопросы, вопросы.

Но, оказывается, многое становится понятным, если найти ответ на вопрос о том, кем Олег приходился Рюрику? В "Повести временных лет" сообщается только лишь о том, что Олег был Рюрику "отъ рода ему суща"³. Но и здесь не все понятно, какое значение вкладывал летописей в это выражение? Означает ли это, что Олег был родственником Рюрику по крови или же он был только лишь членом его семьи? Летопись об этом умалчивает. Чтобы разобраться с этим вопросом, попробуем проанализировать родственные связи.

Брат Рюрика? Мог ли Олег быть Рюрику братом (родным или двоюродным)? На наш взгляд, нет, не мог! Ответ на этот вопрос помогает найти возраст. Допустим, Олег с Рюриком были одногодками. В этом случае, если предположить, что Рюрику в момент прихода к власти было хотя бы лет 45, то к моменту смерти должно было бы исполниться хотя бы 62 года. В таком случае Олегу на момент своей смерти должно было бы исполниться 95 лет (к 62 годам Рюрика нужно добавить 33 года, которые Олег правил Русью). Если же вспомнить о дате смерти Олега, которая содержится в «Новгородской первой летописи младшего извода», то есть о 922 годе⁴, то ему вообще должно было бы быть 105 лет. Беда в том, что ни одна русская летопись не упоминает о таких возрастах представителей княжеского рода.

Во-вторых, будь Олег с Рюриком братьями, то об этом обязательно осталось бы упоминание все в той же "Повести временных лет", а в ней сообщается лишь о том, что у Рюрика было только двое братьев: Синеус и Трувор. То есть, родным братом Рюрику Олег быть точно не мог.

Мог ли Олег Рюрику быть двоюродным братом? И ответ на этот вопрос опять будет звучать отрицательно. Даже если допустить, что Олег был младше Рюрика лет на 15, то все равно Олегу на момент смерти в 922 году должно было исполниться не менее 80 лет. Уже одного этого достаточно для того, чтобы усомниться в том, что Олег мог приходиться Рюрику братом, пусть даже и двоюродным: смог ли бы он дожить до таких лет? Раз уж этот вопрос волнует нас, то, наверное, он не мог не волновать и Рюрика: доживет ли Олег до совершеннолетия Игоря? Хотим мы того или нет, но вывод из всего этого рассуждения таков: к 879 году (к моменту прихода к власти) Олег был относительно молод и полон сил.

Теперь рассмотрим еще одну степень родства. Мог ли Олег быть братом жены Рюрика Ефанды, как об этом пишет В. Н.Татищев, то есть, шурином⁵. Как оказывается, шурином Рюрику Олег тоже быть не мог, ибо срабатывал все тот же возрастной фактор, рассмотренный нами несколько раньше.

Гадать, кем Олег доводился Рюрику можно до бесконечности, но совершенно очевидно, что ответ на данный вопрос невозможно получить без определения даты рождения князя Олега. Но имеется ли такое сообщение в летописях? Оказывается, что имеется!

Как известно, "Повесть временных лет" датой смерти Олега называет год 912. При этом в ней он показан еще довольно-таки крепким и здоровым человеком, незадолго до этого совершившим поход на Византию. В определении возраста придется учитывать и сообщение "Новгородской первой летописи", которая датой смерти Олега называет не 912, а 922 год. Но, даже если за точку отчета брать дату смерти, названную "Повестью временных лет", то все равно придется признать, что на момент своей смерти Олег был еще крепок и полон сил.

Теперь попробуем посчитать количество лет, которое ему могло быть в 912 году. Для ориентира возьмем такое же количество лет, какое было Игорю на момент смерти – в 945 году: (945–879 = 66 лет).

Следовательно, Олег вполне мог дожить и до 922 года, когда ему должно было исполниться 76 лет. В этом возрасте из жизни уходит немало людей, но все-таки, как нам кажется, возраст 66 лет больше подходит для нашего повествования. Исходя из сказанного, подсчитаем количество лет, которое могло быть Олегу в 879 году (912–879 = 33 года). Таким образом, получается, что Олег власть получил уже в зрелом возрасте.

Зять Рюрика? Теперь вновь обратимся к "Повести временных лет", в которой найдем следующую запись: "отъ перьваго лета Михаила до перваго лета Олгова, рускаго князя, летъ 29"⁶.

Казалось бы, перевод этой фразы нужно понимать не иначе как: "от года правления императора Михаила до первого года правления Олега, русского князя, лето 29 (двадцать девятое)". Учитывая то, что датой правления этого императора "Повестью временных лет" называется год 852, то получается, что датой начала правления князя Олега следует считать год 881. Однако все та же "Повесть временных лет" таковым называет 879 год.

Что-то тут не так. В каком же году Олег стал князем: в 881 или в 879? Неужели летописец неверно назвал дату "начала Рускои земли"? Может, ее нужно уточнить и назвать таковой 850 (840) год? Еще раз обратимся к летописи, в которой прочтем следующее: "отъ перваго лета", то есть, от первого года. Вот он и ответ! Ни для кого не секрет, что у каждого человека первым годом считается год его рождения. Годом рождения императора Михаила как раз и есть 840 год (в летописи он соответствует 850 году)⁷. В таком случае, за точку отчета следует брать именно эту дату, после чего перевод будет иметь следующий вид: "от года рождения Михаила (а это именно 840 год – А. Л.) до первого года Олега – русского князя (т.е. до года, когда он стал князем – А. Л.) прошло 29 лет". В этом случае, годом начала правления Олега оказывается та же самая дата, что и указанная в летописи, то есть 879 год (850 + 29 = 879 год).

Но, нас-то интересует не дата вступления Олега на престол (мы ее и так знаем), а дата его рождения. Можно ли ее узнать? Оказывается, что можно. Поможет в этом опять-таки летопись, в которой содержится еще одна запись: "отъ перьваго лета Олгова, понележе седе в Киеве, до перваго лета Игорева, лет 31"⁸. Казалось бы, переводить ее следует не иначе как: "от года, когда Олег сел в Киеве, до начала правления Игоря – 31 год". И впрямь, если к 881 году прибавить 31 год, то получится дата 912 год. И хотя датой начала правления Игоря летопись называет год 913, возникшее расхождение можно объяснить тем, что Олег занял Киев в конце года, а Игорь стал князем впервые месяцы нового. Однако отвергнуть такую трактовку заставляет принцип идентичности, то есть, если в первом случае словосочетание "отъ перваго лета" переводилось как "с дня рождения" (с года рождения), то таким же перевод должен быть и во втором случае. Значит, перевод будет иметь следующий вид: "со дня рождения Олега, с тех пор как он сел в Киеве, до дня рождения Игоря прошел 31 год". Что-то не так. Выходит, что Олег родился на два года позже Игоря. Как быть? Выход один – найти правильную трактовку. Дело в том, что с 850 года по 881 год, прошло то же самое количество лет, что и с 881 по 912. В таком случае, перевод должен быть таким: "С года рождения Олега, до первого года, когда он с Игорем утвердился в Киеве, прошел 31 год".

Получается, что князь Олег и император Михаил, по данным летописи, были ровесниками? Более того, фраза «понележе седе в Киеве» лишь вводит читателя в заблуждение, но с причиной, по которой летописей вставил ее в текст, предстоит еще разобраться.

В таком случае, нам остается сопоставить между собой возраст Рюрика и Олега в 879 году.

Если допустить, что Рюрику в 879 году было, приблизительно, 62 года, а Олегу 29 лет, то нельзя не заметить того, что между ними находится промежуток времени, величиной в целое поколение. Если Рюрик был женат уже в возрасте 28–30 лет, то можно предположить, что у него к 879 году уже должны были быть взрослые дети и Олег с ними был, приблизительно, одного возраста. Но, в таком случае, Олег для Рюрика должен был быть родственником второй возрастной группы: или племянником, или мужем одной из его дочерей – зятем. Для сопоставления заглянем в соотношение возрастов: отец (Рюрик) – Игорь – Святослав, двоюродные братья (Володиславль, Кары).

Не трудно заметить, что раз у Святослава были двоюродные братья (Володиславль, Кары), то у Игоря должны были быть родные братья (или сестры). Но в том-то все и дело, что в летописи об этом умалчивается и сообщается лишь о том, что вскоре после рождения сына (Игоря) Рюрик умирает. С одной стороны, получается, что Игорь вроде бы и единственный сын, а с другой – у него есть братья или даже сестры.

На основании того, что между Рюриком и Олегом может уместиться целое поколение, а также того, что Олег Рюрику "отъ рода ему суща", мы вправе сделать предположения о том, что отцом Игоря следует признать… именно Олега, а отнюдь не Рюрика, который Игорю доводился дедом. Подобное могло произойти в том случае, если бы у Рюрика не было сыновей, а были лишь одни дочери. Тогда Олегу, для того чтобы занять место Рюрика, достаточно было стать мужем одной из дочерей князя, то есть, зятем и дождаться рождения у себя сына.

Рюрику же для того, чтобы передать власть своему потомку и представителю своего рода – нужно было назвать Игоря своим сыном, то есть, признать его продолжателем своего рода. При такой трактовке устраняется попытка посягательств на истинность утверждения летописи: "Умершю же Рюрикови, предасть княжение свое Олгови, отъ рода ему суща"⁹, ибо Олег, даже не будучи потомком (сыном) Рюрика и не принадлежа изначально к его роду, с рождением сына таковым становился.

Имя Олега и его истоки. В связи с этим становится интересным происхождение и значение самого имени Олега. Обычно, имя Олега сопоставляют с таким древнескандинавским именем как Хельги (Healgi), которое на русский язык обычно переводится как «святой», хотя, точнее такой перевод звучал бы как «светлый». Такая трактовка перекликается с записями Ибн Руста о славянах, в которых сообщается о том, что «глава их (славян) коронуется, они ему повинуются и от слов его не отступают… и упомянутый глава, которого они называют «главой глав», зовется у них свиет-малик»¹⁰. (может быть «свет-князь», светлый князь). Сопоставление интересное, вот только Ибн Руста описывал не славян, а саклабов, проживавших в верховьях Дона. Кем были эти саклабы до сих пор не понятно, как не понятно и то, насколько обосновано сопоставление этих саклабов со славянами, а, значит, не понятно, насколько обоснован перенос титулатуры с одного народа на другой.

Ни один исследователь внятного ответа на все эти вопросы не дает, тем более непонятно как совместить географию Верховьев Дона с утверждением о происхождении княжеского рода на Руси из Скандинавии.

Норманнисты же на все это внимания не обращают, лишь настаивая на том, что варяги – это именно скандинавы и факт того, что княжеский род на Руси происходит из Скандинавии, обсуждению даже не подлежит.

Однако, мнение и факт – это далеко не одно и то же. Поскольку, доказательств того, что княжеский род происходит из Скандинавии, нет, то и перевод (значение) имени князя с одного из германских языков может быть ошибкой. В таком случае нам остается предоставить на суд читателя альтернативную точку зрения о происхождении имени Олег. И такая точка зрения имеется.

Для начала обратим внимание на то, как имя князя написано в летописи. Там мы найдем имя князя в именительном падеже в двух вариантах.

Первый вариант: «Поиде Олгъ»¹¹ (Пойдет Олго(а)), «и увиде Олгъ»¹² (и увидел Олго(а)), «и рече Олгъ»¹³ (и сказал Олго(а)).

Второй вариант: «И седе Олегъ¹⁴ (и сел Олего(а)), «се же Олегъ»¹⁵ (этот же Олего(а)), «и рече Олегъ»¹⁶ (и сказал Олего(а)).

Как видим, первое и более раннее упоминание имени Олега отображено в форме Олгъ (Олго), в то время как более позднее написание отображено в форме Олегъ (Олего). Все это указывает на то, что изначально имя Олег и писалось, и звучало именно как Олгъ, что означает, что значение имени следует искать именно в этой форме, а отнюдь не в виде Хельга.

В связи с этим, внимание следует обратить не на Скандинавию, а на Дунайскую Болгарию, в которой использовался такой титул как Олг. Сам титул «олг» воспроизводится от тюркского слова «оглу» – сын, наследник, а изменение написания и произношения следует увязывать с особенностью славянской фонетики. Если сопоставить сказанное с ситуацией, возникшей на Руси в переходные времена от Рюрика к Олегу, то Олега действительно можно назвать Наследником. Но только в этом случае мы будем иметь дело не с именем, а с титулом. Хотя, противоречий, тут ни каких нет – Олег, в самом деле, является наследником Рюрика.

Но может быть и второе значение имени: «олгъ» может более древней формой слова «улуг» (великий), которое так же происходит из степной полосы Евразии.

То, что имя Олег совсем не скандинавского происхождения, может служить надпись, содержащаяся на двух пограничных колоннах, найденных в окрестностях Фессалоник в 1858 оду: «Здесь находится граница между Ромеями и Болгарами, в летом Божием 904ом, при Семионе, волею Господа верховный правитель Болгарам». Событие это случилось при участии «Теодору Олгу Таркану» и «Дристру Комиту»¹⁷.

Как справедливо было отмечено болгарскими исследователями: «Трудно предположить присутствие норманнского элемента в тогдашней Болгарии»¹⁸.

Есть еще одно слово, схожее с именем Олго – это слово «алга», которое с татарского переводится как «вперед». В этом случае, имя Олг может переводиться как «первый». Сразу же приходит желание сравнить слово «олго» с термином «принцепс»¹⁹.

Во всем этом остается другой интересный вопрос, как и каким образом это слово, происходящее со степной полосы Евразии, попало на Север (в Поильменье)? Ответ на этот вопрос автор статьи оставит читателю «на закуску».

А вот в Иоакимовской летопис найдем утверждение о том, что Олег приходился Рюрику шурином – братом жены Ефанды, дочери князя Урмaнскoгo, которого приверженцы норманнской теории относят к скандинавам. Так, где же, правда?

Если углубиться в топонимику Руси, то становится ясно, что урманом называли густые дебри на юге страны. Топоним «урман» до сих встречается на картах Причерноморья. В словаре Д. Н. Ушакова «урман» означает «хвойный лес»²⁰.

Из статьи историка Л. П. Грот «О летописных урманах и о титуле «князь Урманский»²¹, мы можем узнать, что во времена Вещего Олега на землях современной Польши и Пруссии, рядом с владениями славян-ободритов, существовало древнее славянское княжество Вармия (Warmia; на латыни – Varmia, на старопрусском – Wormjan). Самым древним названием княжества было Урмия (Ormland) и правили в нем «урманские» князья.

Святослав. Внимание к Святославу привлекают два события, которые никак не стыкуются между собой. Первое событие – это дата свадьбы Игоря и Ольги, которой летописец называет 903 год. Второе событие – это дата рождения у этой четы сына Святослава, которой летописец называет 942 год. Сопоставляя между собой эти даты, приходишь к выводу в том, что рождение ребенка произошло спустя 39 лет после свадьбы. Что смущает во всем этом? Конечно же, возраст супругов при рождении сына, ибо Игорю на тот момент должно было исполниться 62–63 года, а Ольге, по некоторым данным летописей, даже 64–65 лет, что исключает рождение ребенка. Очевидно, в летописи содержится какая-то ошибка: то ли не точно указана дата свадьбы, то ли неверно указана дата рождения Святослава, то ли и то и другое одновременно.

Правда, следует отметить, что существует еще одна точка зрения относительно даты рождения Святослава, высказанная еще В. Н. Татищевым, который, опираясь на какой-то, не дошедший до нас источник, утверждал, что Святослав родился в 920 году.

Какая из этих двух дат верна, поможет узнать обычная арифметика.

Если бы у супругов сын появился пять лет спустя после свадьбы, то есть, в 908 году, то в 942 году у него (у тридцатичетырехлетнего) у самого уже должен был родиться сын, а возможно, что даже еще и не один.

При поиске ответа на указанный вопрос не следует игнорировать и дополнительные источники. К примеру, "Летописец Переяславля-Залеского" сообщает о том, что сын Святослава Владимир Красное Солнышко, умерший в 1015 году, прожив 73 года. А это говорит о том, что датой рождения Владимира является тот самый 942 год, который "Повестью временных лет" и назван датой рождения Святослава. Да и Титмар Мерзебургский сообщает о том, что Владимир "дожил до преклонного возраста… отягченный годами"²². Если сопоставить между собой теперь уже эти факты, можно однозначно говорить о том, что год 942 – это год рождения Владимира. Ну, не мог же сын родиться одновременно с отцом!

Теперь еще раз заглянем в "Повесть временных лет", в которой прочтем следующую запись: "отъ перваго лета Святославля до перваго лета Ярополча летъ 28"²³. Но, если датой рождения Владимира является год 942, (а он был младшим из сыновей Святослава), то Ярополк (первый сын Святослава), вполне мог родиться в 940 году, то есть, на два года раньше рождения Владимира.

Да и в самом деле, родись Святослав, как об этом сообщает "Повесть временных лет", в 942 году, то Ярополк должен был бы появиться на свет в 970, а это значит, что он никак не мог быть «посажен» Святославом для правления в этом же году в Киеве, а Владимир – в Новгороде. Какой прок в новорожденном как в правителе? К тому же восьмилетний отрок (Владимир) не мог иметь и ребенка в 980 году («Володимиръ же залеже жену братьню Грекиню, и бе не праздна, отъ нея же роди Святополка»²⁴). И уж тем более не приходится говорить об Олеге с Владимиром, которые в 970 году еще и родиться-то не могли успеть. А летопись говорит о том, что и им отцом (Святославом) были переданы в управление города!

Становится совершенно очевидным, что для того, чтобы у Святослава появился наследник, он сам должен был достичь детородного возраста. Осталось определить этот самый возраст.

Безусловно, что приблизительную дату рождения Святослава можно определить, взяв для этого количество лет, которое было Игорю в 941 году, поделить на два и, таким образом, определить возраст, когда женились мужчины в ту пору (А)941–879 = 62:2 = 31. (Б)879 + 31 = 910 г. Добавив сюда год на вынашивание плода, можно было получить 911 год.

В таком случае, Святослав вполне мог родиться в 912 году. Так верна ли дата рождения Святослава, названная летописью? Как видим, нет!

Еще одним аргументом в пользу того, что Святослав не мог родиться в 942 году, служит следующая запись в летописи, в которой княгиня Ольга обращается к Святославу: «В лето 6463… «азъ сыну, Бога познахъ и радуюся; аще и ты познаеши Бога, то радоватися начнеши». Онъ же не внимаше того, глаголя: «како азъ хощю законъ одинъ принятии? а дружина моя сему смеятись начнуть»²⁵. – (В год 955. «я сын Бога познала и радуюсь; (вот если) еще и ты познаешь Бога, то (и ты) радоваться начнешь». Он же, не воспринимая того, отвечает: «Как же я могу принять закон один? а дружина моя с этого смеяться начнет»).

Что же тут такого необычного? Необычного тут то, что если стоять на позициях того, что Святослав родился в 942 году, то в 955 году, когда Ольга и завела с ним такой разговор, ему исполнилось всего лишь 13 лет. Но, какая может быть у подростка в этом возрасте дружина? Кроме того, в этом возрасте у ребенка еще не сформировалось мировоззрение, чтобы ему объяснять сложные материи. Если же исходить из содержания приведенного текста, то ответ Святослава выглядит как ответ взрослого человека с полностью сформировавшимся мировоззрением. Как не крути, но перед нами взрослый мужчина, который в состоянии оценить любую идеологическую парадигму.

Но можно ли определить дату рождения Святослава, основываясь на данных летописи?

Оказывается, что и это сделать можно. Внимательно читая первоисточник, найдем следующую запись: "отъ перваго лета Игорева до перваго лета Святославля летъ 33… отъ перваго лета Святославля до перваго лета Ярополча летъ 28"²⁶. Если все написанное выше перевести в привычный порядок цифр, то получится:

879 + 33 = 912 -год рождения Святослава

912 + 28 = 940 -год рождения Ярополка

942 -год рождения Владимира

Вот они, долгожданные даты рождений Рюриковичей.

Но, о чем говорит дата 912 года?

После того как установлены даты рождения Олега и Святослава, пришло время обратиться к теме престолонаследия. По этой причине подведем первые промежуточные итоги.

При внимательном чтении "Повести временных лет", той ее части, где сообщается о переходе власти от одного князя к другому, обнаруживается одна интересная Закономерность. По этой причине проследим за этой закономерностью на примерах.