Три царицы – Три Анны. Первый полицейместер

6. Земской Собор и победа немецкой партии

Полагают, что Верховный Совет в лице Голициных пригласил Анну Иоанновну на трон и 15 февраля 1730 года ей присягнули на условиях соблюдения «Кондиций». 1 марта 1730 года вторично принесли присягу императрице Анне Иоанновне на условиях полного самодержавия. Анна распустила Верховный тайный совет, заменив его в следующем году Кабинетом Министров, в состав которого вошли А. И. Остерман, Г. И. Головкин, А. М. Черкасский. Кабинет приобрёл право издавать законы и указы, что делало его похожим на Верховный тайный совет.

1730. Марта 4. Манифест. Об уничтожении Верховного Тайного Совета, и Высокого Сената, и о возстановлении по прежнему Правительствующего Сената.

1730. Марта 16. Манифест. О короновании Ея Императорскою Величества. (ПСЗРИ. Т.8. 5510, 5517)

Однако историки не объясняют, почему Верховный Совет, контролировавший армию и казну, уступил иностранной герцогине.

Большая императорская корона Анны Иоановны

Американские сведения дают на этот вопрос ясный и логичный ответ. Власть Верховного Совета, состоявшего из петровских генералов, настолько оказалась несносна для элиты, что единодержавие выглядело на их фоне предпочтительнее. Как в 1956—57 году коллективное руководство партии было устранено на Съезде и пленумах ЦК, и власть перешла к иноземцам, так и в 1731 году прошел Земской Собор, и так же их участники обманулись в своих надеждах.

«Произвольное и согласное разсуждение и мнение собравшагося шляхетства Российскаго о правлении государственном в 1730 году. Этот акт подписан 4 Февраля 1730 года 288 лицами, в том числе и Татищевым; целью его было устранить от России бедствия олигархии, которыми угрожал ей Верховный Тайный Совет, при избрании императрицы Анны». (Н. Г. Устрялов. Т. 1)

«Таким образом, Великая Хартия со всеми их возвышенными положениями казались натурализованными на русской земле. Homo liber на нормандской латыни в английской хартии означало практически то же самое, что и слово „благородный“ в документе Высшего секретного совета. Итак, с берегов Темзы Раннимид пересаживали на берега Невы. 24 нормандских барона, которые вынудили короля Иоанна покориться, через 515 лет снова жили в восьми русских лордах, добившихся согласия Анны. Неприкосновенность личности и собственности, habeas corpus, суд присяжных до сих пор монополия далеких английских островитян теперь была гарантированным правом славян. Славянская империя, больше не автократическая, имела конституцию. Объявление этой конституции было встречено всеобщим возмущенным протестом. Под суровым наказанием Высший совет запретил людям собираться, где бы то ни было, но они не могли разойтись и заставить замолчать толпу, которая собралась по всей России и осудила новую систему. Царицу поставили под стражу, и подходить к ней позволяли только сторонникам нового порядка. Таким образом, совет надеялся, что может лгать, не обращая внимания на нарастающую волну народных чувств. И все же совет оказался бессильным, несмотря на то, что он прочно владел правительством, несмотря на ранг, богатство и личное влияние его члена. 25 февраля 1731 г. в Москве осмелились созвать земский собор. Восемьсот избранных депутатов принадлежали к дворянству, духовенству, мещанам и профессиям, а также к сословию крестьян. Они составили формальную единицу единодушного протеста против конституции. Царица вошла в зал и была встречена бешеными криками. „Мы не позволим законам ограничивать нашу царицу“ „Пусть наша царица будет самодержцем, как и ее предшественники“ Царица утихомирила шум и закрыла собрание. На следующем заседании восемьсот голосов проголосовали за восстановление самодержавия. Совет растаял. Самодержавие снова воцарилось, как и во все дни со времен Рюрика. Так закончилась первая, если не единственная, попытка генералов создать либеральное правительство в Московской империи. Это важнейшее, самое знаменательное событие в истории России». (Dr. Edwin A.)

Москва. 1841

Сведений о Земском соборе 4 Февраля 1730 года или 25 февраля 1731 в других источниках нет. Нельзя связывать его с Уложенной комиссией. Уложенная комиссия 1730—42 была создана для систематизации указов и распоряжений, изданных после 1649 состояла из 40 депутатов, а в Соборе было восемьсот избранных депутатов.

Но Петр II назначил для изменения Уложения избрание депутатов на Собранием всероссийских сословных представителей. Собрание всероссийских сословных представителей 1767—74, созванное Екатериной II после «Революции 1762 года», в составе 580 избранных, депутатов должно было утвердить самодержавие, то есть монархию, не ограниченную ничем, кроме закона. Оно легализовало правление Софии Ангальт-Сербской, и преподнесло ей титул «Екатерина (Вечно непорочная, Геката) Великая, Премудрая, Мать Отечества».

Естественно перед лицом такого всеобщего возмущения Верховный Совет, как и Президиум в 1957 году, утратил свои позиции, и был распущен, часть его членов перебежали на сторону победителей. Документы Собора были уничтожены после 1742 года.

От г. Маньяка, Москва, 2 февраля 1730. «…говорят, старый князь Голицын, член верховного совета, принял это дело на себя. Уверяют, что этот министр намеревался:

1) ограничить власть царицы лишь внутренним управлением своего двора и возложить всю верховную власть на собрание верховного совета, состоящего из 10-ти членов, которые одни будут располагать должностями и войском;

2) образовать, кроме этого совета, 3 других трибунала, а именно: сенат, состоящий из 36 членов, дворянскую палату из 200 человек и, наконец, третью палату, составленную из городских депутатов, по 2 от каждого города. Но некоторые представители мелкого дворянства (которым неминуемо грозила бы гибель при таком изменении старых государственных порядков) намекнули, как говорят, под рукой, что, когда дойдет дело до приведения к присяге в верности новой Царице, как это обязаны делать русские подданные при наступление нового царствования». (СИРИО. Т. 74.)

От г. Маньяна. Москва, 16 марта 1730. Я имел честь уведомить вас, неделю тому назад, о возстановлении самодержавия в здешнем государстве и о деятелях, при помощи которых был произведен этот крупный переворот; мне остается еще в частности прибавить по этому поводу сегодня, что все мелкое дворянство чувствует, по-видимому, непримиримую ненависть к двум родам – Голицыных и Долгоруковых, приписывая им планы, пагубные для отечества, так-так они желали незаконно овладеть верховной властью; это обстоятельство, как уверяют, и составляло главный предмет опасений мелкого дворянства; к этому не замедлил присоединиться и тот еще предлог, что украинские казаки непременно захотят воспользоваться столь благоприятным случаем для освобождения себя от гнета русского владычества; все это вместе и побудило мелкое дворянство соединиться и просить Царицу, чтоб она соблаговолила возстановить в своем лице снова самодержавную власть, что и было сделано ею.

Чтобы скорее склонить к этому Государыню, более 800 лиц из дворянского сословия явились в этот день ко двору в полном вооружении…». (СИРИО. Т. 74)

К. Рондо лорду Таунсгенду. Москва. 19-го января 1730. «Позвольте уведомить ваше превосходительство, что Его Царское Величество скончался 8-го января между двенадцатью и часом утра. Пред самой кончиной его, Алексей Григорьевич Долгорукий, отец невесты государевой, предложил повенчать его с дочерью, но бракосочетанию этому воспротивился барон Остерман, сказав, что необходимо подумать о наследнике, по вероятиям более угодном народу. К мнению барона присоединились фельдмаршал князь Долгорукий, фельдмаршал князь Голицын и многие другие лица. После долгих препирательств вспомнили о старой императрице Евдокии Федоровне, но она отказалась от престола ввиду преклонных лет. Тогда решено было собраться сегодня в пять часов утра в Кремле (так называется городской дворец). Не успели съехаться, как член верховного совета, князь Дмитрий Михайлович Голицын, в длинной речи, выразил, печаль по утрате, понесенной со смертью Его Величества, прибавил, что, по его мнению, наиболее правильно было бы передать престол Анне Иоанновне, герцогине курляндской, второй дочери царя Иоанна, старшего брата Петра 1-го. Весь верховный совет присоединился к этому предложению, и немедленно сообщил о своем решении генералитету, собравшемуся в передней комнате, приказал ему в тоже время возвестить о совершившемся избрании солдатам и народу, что и было исполнено. Пока, кажется, будто все вполне довольны.

Слышно, что важнейшие представители русской знати озабочены изменением существующей формы правления; уверяют даже, будто составлены статьи, ограничивающая власть императрицы, и ей предлагается подписать их, с предварением, что, в случае отказа, престол передан будет другому лицу. Василий Лукич Долгорукий, Михаил Михайлович Голицын (брат фельдмаршала) и генерал-мaйop Леонтьев отправились в Митаву известить герцогиню об избрании и просить ее о скорейшем прибытии, дабы воспрепятствовать всяким интригам, которые бы могли быть направлены против нее.

Это великое событие конечно разрушило всё надежды голштинской партии, которая пыталась возвести на престол сына герцога или великую княжну Елизавету Петровну. Думали также о старшей сестре ныне, воцарившейся Императрицы герцогине мекленбургской, и она, вероятно, была бы преемницею покойного Царя, но русские не любят ее супруга.

Барон Остерман с самого дня смерти Царя притворяется больным, как говорят с целью устраниться от мер, принимаемых верховным советом к ограничение права государей бить кнутом, ссылать, казнить дворян по одному подозрению, не давая им возможности оправдаться, или даже узнать в чем они обвиняются. Если русские воспользуются настоящими обстоятельствами, им, пожалуй, действительно удастся освободиться от установившегося рабства. Со времени кончины Его Величества, фельдмаршал князь Долгорукий и Голицын заняли место в верховном совете.

Не могу пока в точности изложить вашему превосходительству какую форму правления русские думают установить, но молва идет, будто,

1. Императрице назначена будет определенная сумма на расходы по двору; она не будет заведовать никакою частью войск, кроме частей гвардии, содержащих караул в ее дворце;

2. Учрежден будет новый верховный совет из 12-ти знатнейших вельмож, которому вверится управление всеми важнейшими делами: объявлением мира и воины, заключением дружественных союзов и т.п.; назначен будет государственный казначей, обязанный давать верховному совету отчет в расходовании государственной казны;

3. Учреждается сенат из 36 членов, разсмотрении которого важнейшие дела

подлежат до внесения их в верховный совет;

4. Учреждается собрание из 200 лиц низшего дворянства для oxpaнeния прав

его в случае, если бы верховный совет покусился нарушить их;

5. Учреждается еще особое собрание частью из дворянства, частью из купечества; собрание это обязано будет наблюдать, дабы народ не подвергался притеснением.

Фельдмаршал князь Иван Юрьевич Трубецкой, родственник его князь Алексей Черкасский, и генерал-лейтенант, полковник Преображенского полка Семен Солтыков, опасаясь чрезмерной власти, которая могла выпасть в совете на долю Долгоруких и Голицыных, дав им, пожалуй, возможность предписывать законы остальному дворянству, тайно составили сильную партию из «шляхетства» (подозревают, что в этом деле скрыто участвовали барон Остерман и канцлер Головкин), и однажды поутру, прежде, чем Долгорукие успели вполне осведомиться о ее действиях, гвардейские караулы были удвоены по распоряжению Солтыкова, а Трубецкой с Черкасским во главе трехсот дворян, явились в Кремле с ходатайством к Императрице от имени всего русского дворянства, в котором всепокорно просили Ее Императорское Величество «принять самодержавство таково, каково славные и достохвальные предки ее имели» по всякому праву, и уничтожить новую форму правительства, направленную к вящему ущербу Государыни и всего государства. Канцлер Головкин, по должности своей хранивший документ, подписанный Царицею в Митаве, не забыл в то же утро привезти его во дворец еще до прибытия депутации, и держал его в кармане; когда же Ея Величество самодержавие привяла, разорвал его на клочки в присутствии верховного совета. Так мы видели только зарю драгоценной свободы, которою мечтали спокойно насладиться хотя бы некоторое время; она померкла внезапно, мелькнула сновидением.

Дворяне, присоединившиеся к предложению ограниченного правления, держатся очень спокойно, но не преминут повести между собой интригу в пользу великой княжны Елизаветы Петровны, к которой значительное число офицеров очень расположено независимо даже от привязанности их к памяти Петра первого. Главная цель этой интриги принудить ныне царствующую Императрицу при жизни еще утвердить наследство за великою княжной, хотя сама она желала бы передать его племяннице; своей, дочери герцогини мекленбургской». (СИРИО. Т. 66)

Малая корона Анны Иоанновны

От г. Шевелена, хранителя печатей, г. Маньяну. Версаль. «Потом Царица, сочтя нужным устроить свое государство таким же образом, как оно было устроено покойным царем Петром I, учредила сенат, состоящий из 21 члена, избранных вчера Царицей; из числа сенаторов исключен князь Алексей Григорьевич Долгоруков отец невесты покойного царя.

Вот список членов: канцлер граф Головкин, фельдмаршалы: князь Голицын, князь Долгоруков и князь Трубецкой, князь Димитрий Голицын, князь Василий Лукич Долгоруков, вице-канцлер барон Остерман, князь Ромодановский, генерал Ягужинский, князь Черкасский, генерал Чернышев, генерал Ушаков, генерал Мамонов, генерал князь Юсупов, князь Юрий Трубецкой, князь Барятинский, князь Урусов, генерал Сукин, статский советник Новосильцов, граф Михаил Головкин – сын канцлера, князь Шаховской». (СИРИО. Т. 74.)

«Марта 17 ее величество составила свой двор, и все удивились, что она назначила обер-гофмейстериною жену фельдмаршала Голицына и камергером – сына его да князя Куракина, зятя его, тогда как князь Голицын со своим братом были явными поборниками власти верховного совета; и стояли за образование управления – нечто в роде республики; но очень скоро я узнал причину этого.

При дворе была партия немецкая, пользовавшаяся всею доверенностию государыни, и ее составляли: барон Остерман, камергер Бирон, любимец ее величества, и граф Левенволд, которого она пожаловала в обер-гофмаршалы. Они, как иностранцы, видя, что имели нужду в подкреплении своей партии кем-либо из русских вельмож, велели сказать фельдмаршалу Голицыну, что ежели он пристанет к ним, то они введут его опять в милость, а от него желают только того, чтобы он поддерживал их и жил с ними в согласии. Голицын, от природы гордый, упорствовал несколько дней, но, наконец, сдался и присоединился к немцам, кои потом заступились за него так, что ее величество пожаловала жену, сына и зятя его в вышесказанные чины, а ему самому – бриллиантовый перстень в пять или шесть тысяч ефимков». (Герцог Де Лириа-и-Херика)

«Остерман, оказавшись, таким образом, во главе всех дел, прекрасно понял, что нужно заполнить ту пустоту, о которой шла речь, и так как императрица питала ко мне большое доверие, Остерман попросил меня предложить ее величеству сформировать Кабинет, который мог бы заниматься важнейшими государственными делами и посылать указы ее величества в Сенат и другие присутственные места, а назначить туда кроме Остермана только князя Алексея Михайловича Черкасского, которым он надеялся руководить. Я взял на себя это поручение. Ее величество одобрила предложение с условием, как она сказала, что я тоже стану членом Кабинета. Именно таким образом в Москве в 1730 году сразу после восшествия на престол императрицы Анны был сформирован Кабинет, который и просуществовал до конца ее дней, то есть до 1741 года…

Мы видели, что разрыв, существовавший между самодержавной властью государыни и властью Сената, был восполнен кабинет-министрами графом Остерманом и князем Черкасским, но этого было недостаточно, так как эти два министра были полностью подчинены великому канцлеру герцогу Бирону и не делали ничего, что не нравилось бы этому фавориту. Именно так из империи были вывезены огромные суммы на покупку земель в Курляндии, на строительство там двух дворцов, не герцогских, а скорее королевских, и на приобретение герцогу друзей в Польше, сверх тех нескольких миллионов, которые были истрачены на покупку драгоценностей и жемчугов для семейства Бирона, и не было в Европе королевы, которая имела бы их столько, сколько герцогиня Курляндская; и не злое сердце государыни, а ее стремление к покою, дававшее министрам возможность удовлетворять свои амбиции и действовать в своих интересах, явилось причиною пролития крови Долгоруковых и Волынского и дало возможность при иностранных дворах говорить о том, что императрица Анна велела отрубить головы тем, кто возвел ее на престол.

В Сенате в ее царствование присутствовали только два лица: кригс-комиссар Новосильцев и Сукин, который был обвинен в лихоимстве за то, что взял десять тысяч рублей с поставщиков провианта для персидского похода. Если фельдмаршал Трубецкой время от времени и приезжал в Сенат, то лишь по своим личным делам или чтобы выказать свое полное ничтожество; другие сенаторы, недовольные Кабинетом, вовсе не ездили в Сенат. Остермана же и Черкасского устраивало то, что в Сенате присутствовали лишь лица, не имевшие веса.

Поэтому легко можно судить о том, насколько образ правления и Кабинет императрицы Анны были не только не совершенны, но даже вредны для государства». (Дневник Мюнниха)

Anna I. Wedekind

От г. Маньяна г. Шовелену. Москва, 19 июля 1731. «Некоторые лица говорят, что Царица намерена учредить свою резиденцию в Риге; эта мысль внушена обер-камергером, которому легче будет вернуться в Курляндию, в случае, если замыслы его врагов восторжествуют». (СИРИО. Т. 75)

Именной указ Сенату о выдачи из штатст. – конторы годовых пенсий герцогине Елизавете – Софии, герцогине Элеоноре-Шарлоте и марграфини Марии – Доротеи. Указ Нашему Сенату.

Указали Мы определенную годовую пенсию, апреля с 8-го числа прошлого 1732 г. по апрель же месяц нынешнего 1733 г., матери блаж. памяти преставившегося Нашего супруга, светлейшего герцога Курляндскаго Фридриха-Вильгельма, Елизавете-Софии, вдовствующей герцогини Саксен-Мейнунгской, десять тысяч рублев, да сестрам его-ж, преставившегося Нашего супруга, герцогини Элеоноре-Шарлоте, герцога Брауншвиг-Бевернскаго Эрнста-Фердинанда супруги, двенадцать тысяч рублев, да преставившегося маркграфа Бранденбургскаго Альбрехта-Фридриха вдовствующей супруге, маркграфине Mapии – Доротеи, октябри с 1-го числа прошлого 1732 по октябрь же месяц сего 1733 г., по прежнему указу, десять тысяч рублев, всего тридцать две тысячи рублев отпустить из штатс-конторы в коллегию иностранных дел, для отдачи, кому от них, приказано будет, без замедления. И повелеваем Нашему Сенату учинить о том по сему Нашему указу, Анна. Января 8 дня 1733 г. (СИРИО. Т. 105)

«Анна Иоанновна… Князья. Что касается самого дворянства, то оно в этой стране очень многочисленно и отчасти древнее, хотя за последние столетия много семей польского и литовского происхождения были пленными привезены туда и натурализованы. Князья – наиболее знатные; все они (за исключением Меншикова, пожалованного в князья и фюрсты Германской империи в нынешнем столетии) происходят от мелких независимых государей у старых русских и татар, которые были либо покорены царями, либо добровольно отдались под их защиту, подобно тому как – мы видели это в наши времена – поступили малые независимые цари Мелитецкий и Грузинский. Титулы – графские и баронские – в России появились при Петре I, и несколько графов – Головины, Головкины и т. д. – были пожалованы графами Германской империи». (Берк К. Р.)

Историки пишут, что Анна Иоановна особым указом 17 декабря 1731 года восстановила «Устав о наследии» 1722 года, что развязало ей руки при назначении наследника. До этого наследницей трона считалась Анна Леопольдовна, в 1732 году Анна Иоанновна объявила, что трон наследует потомок по мужской линии её племянницы Елизаветы-Екатерины-Христины, дочери Екатерины Иоанновны, герцогини Мекленбургской.

Локателли писал о правлении Анны Иогановны: «В России все важные дела находятся в руках иностранцев, которые очень ревниво относятся к своей власти» Сенат, напротив, свою власть утратил. Коллегии являются марионетками в руках министров-иностранцев. Губернаторы ничего не делают без указки сверху. «Московиты находятся под игом иностранцев». (Мезин С. А. Взгляд из Европы)