Весёлые мудрецы

Анекдот – литературный реликт

Анекдоты – самая народная часть народного творчества (национального фольклора) всякого народа. Своими корнями анекдоты уходят в глубь веков. Никто не знает автора первого анекдота и никто не узнает творца последнего. Анекдоты стары, как мир, и вечно молоды, как народы, которые их рассказывают. Они всегда жили, живут и будут всегда жить, пока на Земле существует человечество.

Владимир Даль коротко и верно передал суть анекдота: «Анекдот – короткий по содержанию и сжатый в изложении рассказ о замечательном или забавном случае» («Толковый словарь живого великорусского языка»).

В «Толковом словаре русского языка» Дмитрия Ушакова (2012 г.) сказано следующее: «АНЕКДОТ, анекдота, м. (от греч. anekdotos – неизданный). вымышленный, короткий рассказ о смешном, забавном происшествии».

«Большая советская энциклопедия» (1969—1978 гг.): «Анекдот (франц. anecdote, от греч. anéкdotos – неизданный) – короткий рассказ о незначительном, но характерном происшествии из жизни исторического лица. В современном словоупотреблении (с середины 19 в.) под А. понимается также небольшой устный шуточный рассказ с неожиданной и остроумной концовкой. В первом значении термин «А.» был впервые применен к сатирической «Тайной истории» Прокопия Кесарийского. Позднее А. стали называть малые повествовательные жанры шуточного характера, нередко с острым политическим содержанием (в западноевропейской литературе – фаблио и фацеции, получившие особое развитие в эпоху Возрождения, например «Фацеции» Поджо Браччолини). В России А. получил распространение со 2-й половины 18 в. (сборники Н. Курганова, П. Семенова и др.). А. распространён в современном городском фольклоре».

Образно и ёмко дал определение анекдота Карела Чапека: «Анекдот – это комедия, спрессованная в секунды».

Он же утверждал: «Беру на себя смелость заявить, что никто ещё не застиг анекдот в момент его рождения. Тот, от кого мы его услышали, в свою очередь слышал его от кого-то, кто его тоже от кого-то слышал, и так до бесконечности. У анекдота нет автора, у него есть только рассказчик. Нам не известно и историей не установлено ни одного имени автора анекдота. Я лично считаю, что все истинные анекдоты необыкновенно стары, возможно даже, никогда не были новыми. История позволяет говорить об известной периодичности в появлении анекдотов: некоторое время анекдот циркулирует, потом исчезает, а через ряд лет всплывает словно с иголочки новый».

(Как сие происходит в наши дни, показано в статье «Бессмертная коза», включенной в данный сборник.)

Известна давняя головоломка: что появилось на свет первым – яйцо или курица?

– Яйцо! – утверждают одни.

– Но какая-то курица должна же была его снести! – возражают оппоненты.

– И она вывелась из какого-то яйца! – парируется их аргумент.

Не будем гадать, кто прав, замечу лишь, что большинство всё-таки ратуют за яйцо. Недаром говорится: «начать с яйца», то есть, с самого начала.

Мне хочется поговорить о другом. Вы никогда не задумывались, а из чего вышли все жанры и виды современной литературы? Не бросали ретроспективный взгляд сквозь толщу столетий, не рылись в пыльных пластах обветшалых и пыльных веков, чтобы посмотреть на курицу, снёсшее драгоценное яичко, из которого проросло ветвистое древо современной литературы? Давайте заглянем туда вместе!

Предположим, что мы обладаем таким острым взором или пользуемся магическим кристаллом и тогда, продравшись сквозь мутную пелену времени, обнаружим, что первоосновой всему, этаким яйцом, был… анекдот. Да, незаслуженно обойдённый вниманием простенький анекдот. Конечно, простенький на первый взгляд. Хотя многие, скажем, Карел Чапек, отдавали анекдоту должное. В своей статье «О природе анекдота» он написал: «Эта область (анекдоты) гораздо сложнее и удивительнее, чем принято считать».

Именно так, соглашусь с ним и добавлю от себя, что анекдот можно назвать литературным реликтом, живым ископаемым, вроде всем известной латимерии, которую считали вымерший миллионы лет назад, а затем внезапно обнаружили в наше время. Анекдот дошёл до нас, как «водопровод, сработанный рабами Рима». Правда, анекдот безусловно намного-намного древнее.

Анекдоты возникают в самой гуще народной жизни. Им присуще свойственное всем народам неистребимое веселье, грубоватая насмешливость, злая ирония, острая сатира или мягкий юмор и, очень часто, мудрая наблюдательность.

Несомненно, он родился из бытовых, охотничьих, любовных баек и рассказиков, которые передавались из уст в уста, постепенно утрачивая индивидуальность и конкретность, так сказать, нивелируясь. Впоследствии место действия, время, имя героя и другие подробности рассказчиком опускались по вполне понятным соображениям, и так, из достоверного случая, рождалась беллетризованная байка – анекдот.

Рассмотрим сие на вымышленном примере.

Представим, первобытный охотник наткнулся на волка, вступил с ним в поединок и в тяжелейшей борьбе всё же одолел хищника. Затем с облегчением утёр лоб и сел на ядовитую змею…

Охотнику, понятно, не до смеха, тем более, что очевидцы разнесли эту историю по свету. Она стала передаваться от одного человека к другому, из племени в племя, из народа – в народ. Минули годы, десятилетия и уже никто не интересовался героем родившегося анекдота, местом произошедшего события, не шла речь и о времени-дате. Последней назывался текущий или какой из прошедших дней.

Зачастую все эти подробности опускались или изменялись по воле рассказчика, порой по тем или иным соображениям он сознательно шёл на вымысел. Да и сама история передавалась не со стенографической точностью, а трансформировалась, видоизменялась, приспосабливалась к местным условиям, к индивидуальности рассказчика, который находил новые изобразительные краски, средства и детали, живописуя анекдот в соответствии со своими способностями. Менялась, так сказать, одёжка, но суть оставалась неизменной.

Героями анекдотов могли служить совсем иные персонажи. Например, вместо волка и змеи могли рассказать о медведе и дикобразе, леопарде и тигре, крокодиле и льве. Вполне достоверно, что кто-то мог рассказать эту историю так: некто, спасаясь от слона, панически вскарабкался на дерево, где сидел голодный леопард или после схватки с гиеной горе-охотник уселся на дикобраза…

Постепенно из множества подобных баек образовались циклы анекдотов, которые увязывались, как шашлык шампуром, единым сюжетом, героем или местом действия и т.п. Имена героев анекдотов в ходе контаминации слились с именами родственных им персонажей, оттесняя в забвение одних и неразрывно сливаясь с другими, теряя индивидуальные черты и превращаясь в фольклорных лиц.

Лишнее забывалось, случай превращался в анекдот, а сами анекдоты группировались вокруг какого-то имени, обычно, реального лица. Например, русского шута Балакирёва, араба Джухи, туркменского поэта Кемине, таджикского поэта Мулло Мушфики, вьетнамца Нгуен Куиня, индийского визиря Бирбалу, немца барона Мюнхаузена, фламандца Тиля Уленшпигеля, современников легендарного халифа Гаруна аль-Рашида – поэта Абу-Новаса и гуляки Бахлула, узбекского поэта Алишера Навои, а также много иных, имена которых просто до нас не дошли. Как, к примеру, те, кто явился предтечей монументальной фигуры шутника-острослова всех времён и народов, каковой является Ходжа Насреддин, созданный в результате коллективного творчества огромного числа народов Востока. Все они, конечно же, при жизни и не подозревали, какая огромная посмертная слава их ожидает.

За ними закрепляются многочисленные бродячие истории, которые они никогда не совершали, анекдоты, шутки и остроты. Усложнялись и поднимались на новую ступень, превращались в сказки, легенды, былины, новеллы, баллады, повести, а впоследствии – в романы и целые эпопеи.

Таков, разумеется вкратце, путь от анекдота к жанрам современной литературы. Само собой, что он протекал гораздо сложнее, чем это изложено мной, и на протяжении очень длительного периода времени – многих веков или даже тысячелетий.

Анекдоты с особой выразительностью и непосредственностью передают национальные особенности характера и духовного склада каждого народа, всю пестроту бытовых деталей и антуража. Они живо откликаются на самые злободневные и животрепещущие вопросы.

Известный советский фольклорист Борис Привалов говорил: «Тематические богатства анекдота беспредельны. Это вся жизнь народа».

Его слова понимаются лучше, если вспомним, как много значит в литературе анекдот. Не перечесть все произведения, в которых они встречаются в своём «чистом» или в переработанном виде. Это – «Тысяча и одна ночь», «Калила и Димна», «Мудрость вымысла» Сулхан-Саба Орбелиани, «Барон Мюнхгаузен» Рудольф Эрих Распе и других авторов, «Повесть о Ходже Насреддине» Леонида Соловьёва, «Декамерон» Боккачио, «Гептамерон» Маргариты Наваррской, «Пантагрюэль и Гаргантюа» Франсуа Рабле, «Дон Кихот» Сервантеса, «Весёлый мудрец» Бориса Привалова, а также огромного сонма прочих произведений.

Кем, если не беллетризованными анекдотами, являются современные юморески многих писателей? В этом жанре работают многие современные мастера весёлого цеха, в том числе и автор данных строк.

Высоко ценим анекдот многими классиками мировой литературы. К примеру, Проспер Мериме как-то заметил: «В истории я люблю только анекдоты».

Карел Чапек сказал: «Я читаю их (анекдоты) с особым удовольствием».

Несколько работ о анекдоте написал М. Горький, любивший и высоко ценивший шутку.

Анекдоты мы встречаем даже у таких серьёзных писателей, как Плутарх, Светоний, Цицерон и других.

Анекдоты использовались писателями всех времён и народов. Их циклы служили основой для создания больших повестей и романов. Вам, конечно же, известно, что Шарль де Костер писал своего Тиля Уленшпигеля, черпая из богатейших залежей народного юмора.

Тоже самое делал в своей работе наш Леонид Соловьёв, создавший самобытный и колоритный роман «Повесть о Ходже Насреддине», лучший из всех написанных об этом супермене остряков.

Интересна история появления на свет барона Мюнхаузена. Его имя принадлежит историческому лицу – Мюнхгаузену (обратите внимание на небольшую разницу реального человека и литературного персонажа), который отличался, мягко говоря, хвастливостью и часто, принимая гостей, живописал о своих необыкновенных подвигах. Кто-то, чьё имя осталось известным, записал его байки, приукрасил, чтобы подчеркнуть хвастливость барона, и издал в виде сборника, состоящего из восемнадцати рассказов. На них обратил внимание немец Рудольф Эрих Распе, который жил в то время в Англии, хотя родился и вырос в Германии. Эрих Распе перевёл эти рассказы на английский язык, но не механически: он связал все эти истории в одно целое и написал ряд новых анекдотов, доведя их общее число до двадцати семи. Эту книгу Эрих Распе раздал анонимно, видимо, «стыдясь» этого пустячка, который, кстати, пережил все остальные произведения писателя.

Год спустя произошёл редчайший в литературе случай – произведение национальной литературы вернулось на родную почву в переводе с другого языка. Возвратил – репатриировал – Мюнхаузена в Германию Готфрид Август Бюргер. Воспользовавшись английским изданием, он существенно трансформировал образ «самого честного человека на Земле». Специально для этой книги Готфрид Бюргер написал ещё семь историй.

Так что у барона Мюнхаузена аж четыре папаши: реальный барон Мюнхгаузен, неизвестный слушатель его рассказов, который опубликовал их, а также – Эрих Распе и Готфрид Бюргер. И всё же, несмотря на это, творцом этой книги в весьма большой степени можно считать народ, ибо большинство этих историй ходили в виде анекдотов задолго до рождения даже реального барона Мюнхгаузена, не говоря о прочих. Сие не удивительно, ведь именно народ «большой специалист по созданию шедевров», как метко подметил Алексей Толстой.

По большому счёту рассказы О’Генри – пространные беллетризованные анекдоты, на что указывают типичные концовки: неожиданные, часто парадоксальные, вызывающие смех или иные чувства.

Многих смутит, что рассказы О’Генри по объёму намного больше, тогда как анекдоты всегда предельно коротки, лаконичны. Но чуть ли не любой анекдот можно увеличить в объёме в разы, это способен чуть ли не каждый человек даже со скромными литературными достоинствами.

(Не раз я утверждал в разговорах со знакомыми писателями, что многие анекдоты можно развернуть в большой рассказ или даже повесть. Мне не верили, и однажды я решил это доказать: написал в присест несколько глаз, взяв за основу один кратенький анекдот. Не очень умный поступок, я замысел бросил, писать дальше не стал: да, я мог написать небольшую повесть по анекдоту, но зачем, смысл? Только для того, чтобы доказать свои слова? Не слишком умно!»

Признаюсь, что пару рассказов – именно по сюжетам анекдотов – я всё же написал. И один считаю весьма удачным, это – «Охота на зюзюку». Он неоднократно печатался, порой читатели узнавали анекдот, о чём мне сообщали…

Могу заметить, что нередко писал рассказы по своим оригинальным сюжетам с гораздо меньшим трудом. Тут же вместо анекдота в десяток строк был написан рассказ в четыре с лишком страниц стандартного печатного текста. В анекдоте охотились на медведю, а я героя-астронавта столкнул со страшной зюзюкой, обитающей на далёкой планете в космосе. Как получилось – судите сами, рассказ включён в данный сборник…)

«По сочным лугам анекдотов можно прогуливаться до бесконечности», – написал Карел Чапек. Поэтому на этом я остановлюсь. Справедливо сказано: «Слово – серебро, а молчание – золото… сомнительной пробы».

Несомненно одно, именно простенький анекдот, коротенький рассказик с неожиданной, оглушающей концовкой, следует называть прапрапра… дедушкой литературы. И глядя на него и зная шедевры золотого фонда мировой литературы, никак не подумаешь, что именно он породил столь могучих и разнообразных внуков.

Анекдот – это живое ископаемое наших дней. Он здравствует по сей день и не думает умирать. Вне всяких сомнений анекдот будет жить вечно, ибо он самая народная часть творчества всех без исключения народов и может иссякнуть только вместе с ними.

Ходжа Насреддин – султан острословов

Во всех нас живёт необъяснимая тяга к юмору, улыбке, смеху. Потому буквально у каждого народа имеется свой любимый весёлый герой: острослов, шутник, насмешник, неунывающий балагур, враг творящих зло и несправедливость, защитник правды и обиженных.

Это – русские (великороссы) Иванушка-дурачок и шут Балакирёв, озорной белорусский мужик Нестерко, индус Бирбала, арабы Джуха и Бахлул, турок Бекри Мустафа, казахи безбородый Алдар-Косе и Жиренше, узбеки Мирали и Майсара (между прочим, последняя – один из немногих женских образов в этой специфической сфере), таджик Мушфики, карел Кумоха, язвительный туркмен Кемине, уморительный дуэт молдаван Тындале и Пэкале, каракалпак Омирбек, немец Тиль Уленшпигель, бурят Будамшу, болгарин хитрый Пётр…

Всех не перечесть!

Но во всём мире, от Индийского океана до Карского моря, от Гренландии до Камчатки нет более известного персонажа юмороносного фольклора, чем прославленный Ходжа Насреддин. Он выделяется в сонме весёлых героев словно этакий суперменом на фоне обычных людей, настолько монументальна эта впечатляющая фигура, созданная совместными усилиями многих восточных народов, народностей и племён. Судя по обилию остряков, шутников и балагуров, Восток – дело весёлое…

Кстати, 1996 год был объявлен ЮНЕСКО годом Ходжи Насреддина. В различных странах ставились памятники ему и его неизменному спутнику ослику. Сложно представить кого-то, кроме Ходжи Насреддина, кто мог бы выглядеть уместно в такой композиции.

Где родился Ходжа Насреддин

За право называться родиной великого Гомера спорили семь городов Греции. Но этот гениальный слепец скромно отошёл бы в сторону, узнав, сколько городов претендуют на Ходжу Насреддина – султана всех острословов, шейха насмешников, эмира балагуров, бека весельчаков, хана шутников, шаха проказников и падишаха хитрецов. Куда там города – многие народы считают его своим, и с немалым на то основанием! Спроси араба, какой национальности Ходжа Насреддин, и он ответит – араб, турка – турок, иранца – иранец, таджика – таджик, туркмена – туркмен, азербайджанца – азербайджанец, татарина – татарин, узбека – узбек…

Споры идут очень давно. Оппоненты приводят самые пространные доводы, а в ответ звучат не менее убедительные возражения.

Во внушительном пласте турецких анекдотов местом рождения Ходжи Насреддина обычно называется город Саврихисар. По другим сведениям он родился в деревне Хорту. Кстати, известный муфтий Хасан в 80-х годах 19-го века перерыл местные архивы и заявил, что Ходжа Насреддин родился в 605 году хиджры (1208 год по европейскому летоисчислению). Назвал имя его отца – уважаемый имам Абдулла. Учился Ходжа Насреддин в городе Конья, работал в городе Кастамон, а умер в городе Акшехир в 683 году хиджры (1284 год), прожив около 76 лет. Для полной убедительности даже показывают его гробницу, на коей указан 386 год хиджры. Видя подобную несуразность в цифрах – смерть на века опережает рождение?! – исследователи решили, что эти даты – последняя шутка, на кои был весьма горазд остроумец, и предложили читать их в обратном порядке. И сия дата – 683 год хиджры – стала считаться годом смерти Ходжи Насреддина. В честь Ходжи Насреддина ежегодно 5-10 июня в Акшехире проходит фестиваль юмора.

Но далеко не все с этим согласны и оспаривают данное мнение, указывая на свой город. Обо всех таких городах говорить не буду, но на одном остановлюсь подробнее, ибо своё исконное право на Ходжу Насреддина с очень солидной основательностью доказывает Бухара-и-Шариф – Благородная, Царственная Бухара.

Бухарцы говорят так: Ходжа Насреддин, конечно же и несомненно, – наш земляк, и только наш! И высыпают ворох аргументов. Во-первых, окончание имён «дин» присуще именно Бухаре – Зайниддин, Сайфиддин, Нажмиддин, Сироджиддин и так далее. Во-вторых, здесь много людей с именем Ходжа. Причём, заметьте, в других городах это имя идёт вторым – Ахмед Ходжа, Пулад Ходжа, Карим Ходжа, но лишь в Благородной Бухаре, да ещё в Самарканде и Карши, говорят наоборот – Ходжа Ахмад, Ходжа Пулад, Ходжа Карим…

Аналогичного мнения придерживался и известный писатель Леонид Соловьёв, который прожил в Средней Азии немалую часть своей жизни. В его популярном романа «Повесть о Ходже Насреддине» местом рождения этого народного героя указана Блистательная Бухара.

Под эту версию подвели «материальную базу» архитектор Константин Крюков и скульптор Яков Шапиро: в результате их творческого содружества появился на свет памятник самому известному острослову всего Востока, возмутителю спокойствия – Ходже Насреддину.

Каждый раз, когда я оказывался в Бухаре, то обязательно приходил к знаменитому Ляби-хаузу, возле которого установлена эта скульптура, как на свидание с Ходжой Насреддином. Шутник восседает на своём верном осле, на его бронзовом лице радушная улыбка, одну руку он сердечно приложил к груди, а вторую вскинул, как бы приветствуя жителей Благородной Бухары: «Селям алейкум, земляки! Вот и снова я вернулся в свой родной город после длительных странствий…»

К слову, статуи главному шутнику всех времён и народов имеются во многих городах планеты. Добрался Ходжа Насреддин на своём верном сером спутнике и до Москвы: сошёл с него он у станции метро «Молодежная», где 1 апреля 2006 года застыл в бронзе памятником с книгой в одной руке и с поводком осла в другой. Весит эта дружная парочка 750 килограммов. Сообщаю точный адрес: Москва, улица Ярцевская, 25 А. Сотворена композиция скульптором Андреем Орловым. Уши ослика быстро затёрли до блеска, возможно, надеются стать умнее, мудрее. А ежели произойдёт наоборот, учитывая известный уровень интеллекта серого и его упрямство? Детей тянет взобраться на спину ослика, что Ходжа Насреддин воспринимает благодушно с неименным спокойствием на бронзовом лице…