Несмотря на сопротивление, бухгалтера бросили в каземат, где он просидел несколько часов. Затем его вызвал на допрос офицер. Он находился в комнате один. К удивлению Чубчикова, вёл себя офицер почти любезно. Пригласил к столу, угостил обедом. Завёл уважительный разговор. Оказалось, что звали его МГВГ, он был ярым филателистом. Вот и вызвал собрата по интересам для разговора на любимую тему.

– Но я же – шпион, даже – резидент, – несмело напомнил ему Чубчиков.

– Чепуха, вы такой же шпион и резидент, как и я! – весело махнул клешнёй МГВГ. – Мы же с вами всё понимаем, работа у меня такая: должен же был я вас в чём-то обвинить. Не обижайтесь: шпион – это стандартное обвинение для инопланетян, такие уж у нас порядки. Я же не знал, что вы филателист.

– Хороши же порядочки, – покачал головой землянин. – Скажите, а почему все сразу признавали себя виновными, все как один?

– Попробовали бы не признать! У нас такие мастера пыток и истязаний, что лучше не заводить с ними знакомства! Куда проще и легче отправиться на тот свет.

– Понятно, – вздохнул Чубчиков.

Между филателистами завязался разговор о марках. Бухгалтер рассказал о своей коллекции, которая осталась у него дома. Они вместе с офицером проглядели те, что имелись в походном кляссере. Затем МГВГ принёс и с гордостью продемонстрировал свои марки. Особенно землянина привлекла тематическая подборка, которая по-русски звучала страшновато – «Наши славные душители».

– Что это за «душители»? – поинтересовался он у собеседника.

– Душители всякой дисгармонии в обществе, – объяснил МГВГ, – они установили и поддерживают идеальный порядок в нашей стране Гармоничный Рай. Вот Клабс-1: он создал теорию Гармоничного Рая. Помогал ему Фехс-2. Они с ним первые душители всякой дисгармонии. Потом им на смену пришёл их племянник Уя, он претворил их учение в реальную быль. Наибольшую славу стяжал себе Смешь, двоюродный брат Уя: Смешь правил долго, твёрдой рукой поддерживая гармонию. В переводе на ваш язык его имя означает Металлолом: даже металлы он ломал, если в них не оказывалось гармонии. После него к власти пришёл племянник Смеша – Хрп. Вот его портрет.

Чубчиков разглядывал рачьи морды, похожие друг на друга, как и земные раки. Только постепенно приглядевшись, стал замечать мелкие отличия: кто-то более лысоват, кто-то имел усы длиннее обычных; третий был худ, четвёртый – полноват…

– Хрп сменил его внук Жней, этот душитель и правит нами сегодня. – При этих словах офицер встал и вытянулся во весь рост, гаркнув во всё горло: – Слава нашему отцу и великому душителю!

Чубчикова давно мучил вопрос: на какой части планеты он находится? Эта совсем не похожа на ту, в которую он намеревался попасть. Видимо, произошла ошибка. Он решил это выяснить.

– Ваш душитель правит всей планетой?

– Нет, ещё не всей, Адское Пекло не желает устанавливать гармонию в своём государстве: там царит полная анархия, каждый делает совсем не то, что ему предписано, а то, что сам пожелает. А сие крамола! – Последние слова МГВГ произнёс шёпотом. – Они даже своего правителя сами выбирают…

Тут с шумом распахнулась дверь и в комнату ворвалась толпа солдат во главе с другим офицером. МГВГ страшно растерялся, сделался маленьким и жалким. Чубчикову стало страшно: чем всё это кончится?

– Вы обвиняетесь в том, – загремел новоприбывший офицер, – что…

– Виноват! – Закричал МГВГ. – Во всём виноват!

– Расстрелять! – последовала команда.

МГВГ повели к двери.

Воспользовались тем, что на него не смотрели, позабыв о нём, наверное, бухгалтер бочком-бочком продвинулся к двери 0-камеры, не забыв по пути прихватить свой кляссер. Он запомнил, что прибыл сюда именно через неё. Потом протиснулся внутрь камеры, дальнейшее уже сделала автоматика…

Через минуту он оказался на другой планете за много парсеков от гармоничного Рая с его душителями. Здесь даже не нашлось переводчика, все говорили на совершенно непонятном ему языке. Похоже, всё дальше и дальше он удалялся от родной Галактики. Бухгалтер совершенно пал духом.

Затем он побывал ещё на десятке планет, совершенно ему неизвестных, где и он сам не был никому известен. Наконец оказался на планете контрабандистов. Здесь обитали те, кто откровенно не считался с законом. Контрабандисты были отъявленными личностями, избороздившими вселенную вдоль и поперёк. Они имели форму кристаллов и мыслили с субсветовой скоростью, как компьютеры.

Землянин долго рыскал по планете, пока его не свели со старой призмой, которая побывала во всей обозримой части вселенной.

– Ежели не она, то больше тебе никто помочь не сможет, – заверили Чубчикова.

Призма дико развеселилась при виде столь странного существа, каким ей показался бухгалтер, и даже выразила сомнения насчёт его разумности. В её сознании никак не укладывалось, что такое нежное и хрупкое создание способно мыслить. Выслушав же просьбу, задумалось на секунду, что явилось делом неслыханным, учитывая скорость интеллектуальных процессов призмы. Потом она сказала:

– Я никогда не слышала ни о Солнечной системе, ни о планете Земля. Вероятно, она находится все досягаемости полётов наших кораблей. Подобных тебе существ я также не встречал, даже сейчас с трудом верю своим глазам. Мне думается, что подобных не сыскать во всей вселенной. Но ты передо мной и от этого факта не отмахнёшься.

Чубчиков был задет, обижен и пылко заявил, что является представителем высокоразвитой расы, которая заселила не одну звёздную систему и весьма уважаема в своей галактике, известна в Великом Кольце.

Старая призма покачала головой, но спорить не стала.

– Что же делать? – совсем растерялся Чубчиков.

– Если желаешь, то могу довезти до ближайшего маршрута межгалактической трассы, а там сам добирайся, как знаешь.

Чубчиков готов был обнимать старую призму:

– Это же мне и надо, а то я мотаюсь по окраинам, периферии, где о Земле и слыхом не слыхивали!

Трак! Бухгалтер пошатнулся от резкого толчка в грудь, под самое сердце. Отскочил на шаг назад. Но что это? На пол упало изображение кинодивы, а сам значок остался на груди, но странно изменился…

Дрожащими руками Чубчиков отстегнул его от пиджака. О Боже мой! Это был бесподобный Фантомус-прима, вставленный в рамку обычного значка! Та самая уникальная, неповторимая марка-раритет с Альдебарана, которую похитили из местного музея. Филателист сразу узнал радужные переливчатые узоры, загадочные почтовые знаки таинственной цивилизации.

Как заворожённый смотрел он на Фантомус-приму, забыв обо всём на свете. Так вот почему итальянец столь дорожил «значком», под изображением которого хитроумно спрятал украденную марку, прежде переведя её в двухмерное состояние. Вот кого искал Космопол на Бетельгейзе и Кубыр-виыр, – Маццолу! То-то он вёл себя столь странно, избегал прямого взгляда в глаза, юлил, давал уклончивые объяснения, как это делают люди с тёмной совестью. Тогда бухгалтер итальянца не раскусил. Увы.

А тот в самый последний момент смекнул, как ему избавиться от марки, всучил её Чубчикову под видом «подарка». Сейчас же одна из острых граней призмы надавила на ту единственную точку Фантомус-примы, которая переводит его в иное измерение – он стал объёмным, отбросив прикрытие, картинку с киноартисткой.

– Я вижу, ты не в себе, – сварливо заметила старая призма. – Нет, странней существа я ещё не встречала! Решительно не встречала! Ну, что ты нашёл в этой чепуховинке? Так идём же, а то улечу, не буду ждать.

– Идём, показывай, куда? – откликнулся бухгалтер, укладывая драгоценную марку в карман, испытывая беспредельную радость: он обладает самой ценной маркой во вселенной! Какое-то мгновение у него было искушение никому не говорить об этом, оставить у себя и тайно владеть ею, но потом передумал, решив: сдам Космополу, так будет честнее. Да и за находку обещано хорошее вознаграждение плюс сотня марок из богатой коллекции Альдебарана. Эта мысль несколько утешило филателиста. Эх, только бы добраться до Земли!..

Звездолёт контрабандиста оказался старой, вконец разбитой колымагой на фотонной тяге с гиперонным усилителем. Помятый, обшарпанный корабль держался на честном слове, которое, судя по тому, что он ещё был способен передвигаться самостоятельно, оказалось неплохим крепёжным материалом: этот музейный экспонат вполне годился для полётов в космос.

Чубчиков вошёл в него с немалой опаской. Он привык к удобным камерам 0-транспортировки, которая практически мгновенно переносила пассажира в любую точку вселенной и при этом ещё наделяла иммунитетом против иноземных болезнетворных микроорганизмов.

Взлёт неприятно повлиял на бухгалтера: чудовищная перегрузка пригвоздила к креслу, к горлу подступила тошнота, от свирепой тряски внутренности бились друг о друга, как в камнедробилке… Наконец корабль лёг на намеченный курс и принялся равномерно ускорять своё полёт.

Теперь положение пассажира стало сносным, хотя звездолёт по-прежнему немилосердно трясло. «Расцентровались двигатели», – пояснила старая призма. Бухгалтер чувствовал себя помещённым на вибростенд и никак не мог избавиться от ощущения, что звездолёт вот-вот развалится на составные части.

Старой призме были чужды страдания человека.

– Если бы не ты, – с нескрываемым презрением процедила она, – то я бы запустила двигатели на полную катушку. Но нельзя, иначе от тебя останется только плёнка мокрой слизи на стенках рубки. Да, кстати, собрат по разуму, тебе пора заправиться горючим – то, что ты именуешь едой. Иди, прими своё топливо… Эх, до чего же несовершенное создание! Вот тебе синтезатор, изготовь, что сам пожелаешь. Лично я заряжаюсь на ходу, подключившись к электросети. Легко и просто. Не то что ты, несчастный!

Чубчиков привык к автоматическим синтезаторам, а этот оказался с ручным набором. Он долго маялся, набирая нужный код, всякий раз блюдо выходило столь отвратительным на вид, что о вкусе речи уже не шло. Глядеть на комок гадкой, вонючей слизи не хотелось! В конце концов он сварганил нечто вроде омлета, кислое, отдававшее гарью. Последняя особенность была вдвойне странной.

После обеда Чубчиков направился осматривать чудовищно огромный корабль. Большую его часть занимали пустые ангары. Для чего они, землянин понять не мог. Вернулся в рубку, чтобы пообщаться со старой призмой. Но разговора у них не получилось, слишком велика оказалась разница в скоростях мышления собеседников.

– Задав тебе вопрос, собрат по разуму, я могу выспаться, прежде чем получу ответ, – съязвил контрабандист. – Да-да, именно выспаться! До чего же ты несуразен и нелеп!

– Всё относительно, – попытался было отстоять своё достоинство Чубчиков, задетый за живое. – С нашей точки всё наоборот!..

Но старая призма его уже не слушала, её лицо осветилось гримасой растерянности и даже страха, перешедшего в настоящий ужас.

– Мы погибли, погибли! – вскричала она. – Нас выследили зуляссиане! Мы погибли! Спасения нет!

Внутри у Чубчикова всё похолодело: неужели он больше никогда не увидит милую Землю?!.

– Это наши исконные враги! – причитала старая призма. – Зуляссиане повсюду охотятся на нас, а поймав безжалостно ликвидируют! Меня отправят на тот свет, к электронному богу! Против них я бессильна! Может быть, удастся убежать. Говорят, иногда такое удавалось…

На круговом экране виднелась маленькая точка, с каждой минутой увеличивающаяся в размерах. Контрабандист с неимоверной быстротой принялся нажимать кнопки и клавиши, передвигать рычаги, тумблеры… Загрохотали двигатели. Корабль, словно пришпоренная лошадь, прыгнул вперёд. Бухгалтера отбросило назад и, несомненно, покалечило бы, но на своё счастье он угодил прямо в кресло пилота. Оно тут же автоматически подстроилось под его тело, приняв нужную форму, помогая переносить перегрузку.

Звездолёт понемногу заворачивал влево, стараясь уйти от погони. Рёв фотонных моторов всё нарастал… То, что недавно пережил при старте бухгалтер, теперь ему показалось лёгким неудобством по сравнению с нынешними мучениями. Корабль несся сквозь бездны космоса, но преследователь не отставал, наоборот, приближался с каждой секундой. Неумолимо, как кара, неотвратимое возмездие! И вот уже большую часть экрана занял овальный силуэт корабля зуляссиан.

Тут начались чудеса: несмотря на работающие в полную мощь двигатели, звездолёт старой призмы стал замедлять свой безумный бег сквозь пространство. Приборы показали, что вокруг него образовалось силовое поле неизвестной природы, которое и затормозило корабль. Преследователь приблизился вплотную, развёрзлась гигантская пасть и заглотнула звездолёт…