Беседы с ангелом Ъ

БЕСЕДЫ С АНГЕЛОМ Ъ

***

в зелёных прожилках сердце твоё – подорожник,

я прикладывал его, когда было невозможно

терпеть, когда прощались по телефону,

чтоб не смотреть на эту форму

пустоты, ставшую мной,

когда память – бухой

водитель сбивала меня на переходе,

когда не оставалось родин,

где было бы мне хорошо,

и жизнь становилась talk-show

с жёваным сюжетом.

я шагал в твоё лето,

и под босыми

стучали маленькие твои, богасыньи,

пыльные листья,

детские истины,

жалкие как Паулюс

посреди русской зимы:

бог есть любовь плюс

электрификация тьмы.

***

Мне показалось у той, что

обнимала меня, были твои

руки и лицо. Твой взгляд,

избегающий моего взгляда.

И шарф, пахнущий осенью и

простудой делил её/тебя

на две части: ту, что принадлежала мне

и ту, что производила слова.

Ничего страшного не произошло.

Просто вышел ресурс у поездов,

курсирующих между нами.

Просто выпал зеро. И я забрал свои вещи.

От человека остаётся страница в сети.

И она не вечна…

***

С любовью, как с морем – скинул одежду и ныряй,

доверяй волне, руке, напряженной мышце,

не верь глазу и мыслям

о расстоянии. Услышишь голос,

колокол, крики береговых чаек –

не оборачивайся.

Дыши легко, отдыхай, уставясь в небо.

По венам пусти спокойную волю.

Соль морскую выплёвывай.

Никогда не жалей, что покинула сушу.

Чёрной, пенной, как Guinness, громады воды штормом вздыбленной

не бойся.

Растворись в ней, возьми её свойства:

плотность, вес, запах; способности: проходить сквозь сеть,

принимать любую форму и пропускать свет.

Оно того стОит, поверь. Однажды,

молекулы аш два о

вздрогнут, предчувствуя встречу.

Море, накатив на берег, обретёт речь

и скажет своё «ша»,

глянет глазом триремы,

и тебе останется только, не спеша

влиться в прибой и афродиться из пены…

***

Она думала, что время – стрелки и цифры,

в крайнем случае – морщины.

Именно так говорили все.

Время было старой собакой,

дрыхнущей возле метро,

расколотым глобусом, на котором смешались меридианы.

Однажды (это было внезапно)

время обрело звук – смех чужих детей за окном.

Время стало длиной в сигарету и, чтобы продлить его

приходилось прикуривать от первой новую.

Время обрело форму открытого шкафа, отражённого в зеркале,

и сваленных на подушку платьев, мятых упаковок от таблеток,

мелочи на маршрутку во всех карманах – словом, чего-то знакомого и повседневного.

Время устроило дом – между переносицей и затылком,

отчего глаза стали похожи на рассохшиеся окна.

Время изменило запах кофе на горький, мужских волос на одинаковый.

Время перевело недовольство в набедренный жир,

а людей (тех, кто с яйцами) в варианты семьеустройства.

Время заговорило разом десятками знакомых голосов «пора бы»,

истёрло феньки, постригло волосы на «тебе идёт»,

снарядило полки модными книгами, альбомы – фотографиями,

на которых все показывают как им хорошо.

Время придумало много ответов на «почему так?»,

много подробных умных ответов, очень много…

Она отворачивается к стене, закрывает глаза.

Когда же всё изменилось?..

***

Барселона

Барселона – город без острых углов,

где морская пена переходит в кружево балконов,

где платан нужней, чем Платон, потому как даёт тень,

где мотороллер рифмуется с мини-юбкой,

где собор-сталагмит построен ради шутки (спешыл фо ю)

как бы для Бога (у бородатого своё чувство ю…)

Город, где хочется раскинуть не мозги, но руки,

монеты, спустить паруса и брюки,

зарыться в песок крабом,

сжаться в точку,

можно с бабой, можно в одиночку.

Где турист, почёсывая муди, тыкает в Гауди,

и произносит «надо ж…» или «эка…»,

чем доказывает происхождение своё от человека.

Где лень делит день на две части:

до сиесты и после,

где ослик – символ Каталуньи и Барсы,

а бык – испанского государства,

мать его итить (тут принято его не любить)

А любить тут принято футбол, rebajas-скидки,

беседы вечером в кафе за кофе

или другим (спасибо бывшим колониям) напитком,

детей, собачек и прочих производителей говна и визга,

а также счастья…

Город, где комплекс недостолицы переходит в стремленье доказать,

что мы не хуже,

когда удачно, когда неуклюже,

хоть в целом король, конечно, голый

(за исключеньем футбола).

Город красив, сытен и полон калорий –

брошенная мужем-

Римом одна из его любовниц-колоний,

не стремящаяся уже

ни к браку, ни к связи

про причине возраста, шумных внуков, желания пожить для себя,

сохранить statusquo,

не вспоминая про Него.

Старый имперец оставил здесь

кусок солдатского ремня крепостных стен,

пару обглоданных костей-колонн, пустую котомку форума

и смятый плащ побережья,

на коем любил туземку, чем

вызвал гнев праотцов и радость потомков.

Ничего не осталось от его руки,

скользящей по её загорелому плечу,

кроме «почти» языка и развалин,

подтверждая тем самым, что слово и камень

чуть долговечней нас с вами.

В этом отсутствии добра и смысла

есть что-то святое.

Перетекание прибоя

во вдох/выдох вызывает эффект слиянья:

с морем, пальмой, небом, прочим штуками мироздания,