Модель тотального размножения

Предисловие

Год 1978. Субботнее утро. Прохладный ветерок обдувает множество людей на поле. Все они приехали на свои участки копать картошку. Маленький мальчик лет пяти грязными ручонками на меже у дороги среди пожелтевшей травы хватает за плечи девочку примерно того же возраста и целует её в губы.

– Пашка! – грозно кричит симпатичная женщина, его мама, и показывает ему кулак, – а ну бегом деду помогать!

Мальчишка отпускает довольную смазливую девчонку, широко улыбается, обнажая ряд белоснежных зубчиков, и бежит по тропинке на поле. Он ловко перепрыгивает ямы, в которых ещё часа 3 назад росли крупные розовые и жёлтые клубни картофеля.

Его крепкий статный отец вместе со своим старшим братом докапывают последние метры участка, а мать и тётя собирают урожай в вёдра. После этого они ссыпают картошку в большую кучу в центре поля, рядом с которой сидит его дедушка и сортирует картофелины по размеру. Самые маленькие безжалостно откидываются им за спину, наиболее крупные попадают в кучку слева, средние – справа.

– Деда! Деда! – кричит мальчишка, подбегая к своему старенькому, но всё ещё крепкому и сухому дедушке.

– Ну что тебе, Пашка! – ворчит тот, – иди, помогай мне, а то бегаешь с утра по полю, да всё без толку!

Мальчонка подбегает к дедушке, хватает из кучи большую картошку и кидает её в кучу слева.

– Деда, а можно я на Верке женюсь, когда вырасту?

Верой зовут ту самую маленькую девочку, которую он целовал, минуту назад. Её семья – соседи Пашкиных родителей по пригородному участку. Сегодня они тоже приехали выкапывать свой урожай.

– А как же Машка из садика? – спрашивает его, подобрев, дедушка. – Уже разлюбил её?

– И на Машке женюсь! – тут же отвечает ему бойкий мальчишка.

– Эх, ты какой шустрый! – смеётся дедушка и треплет по плечу внука.

– Верка красивее, – продолжает Пашка и кидает среднюю картофелину в правую кучу, – у неё волосы белые и глаза большие!

К куче подходит мама с полным ведром и высыпает картошку.

– Ты чего там бегаешь?! – строго спрашивает она у сына, – опять с Веркой в папки–мамки играете?

– Это жена моя будет! – с вызовом отвечает ей мальчишка, – я её люблю!

Мама улыбается и смотрит на дедушку:

– А Машка как же? Ты же её любишь!

– Он и на ней женится тоже, – смеётся дедушка.

Мама протягивает руку и с любовью гладит по голове своего глупенького сынишку:

– Эх ты, бабник мой маленький! Помогай дедушке, скоро уже заканчиваем.

Она берёт пустое ведро и уходит. Мальчишка смотрит на деда и спрашивает:

– Деда, а почему одни девочки красивые, а другие страшные? Почему все красивыми не рождаются?

Дедушка ухмыляется:

– А ты иди к папке, пусть он тебе выкопает куст картофельный – скажи, дедушка просит – и принеси его, я тебе и объясню всё понятно.

Мальчишка бежит к отцу и через 3 минуты приносит деду свежевскопанный куст. На нём, покрытые землёй, густо сидят 10 или 12 клубней.

– Вот видишь, внучек, – начинает говорить дедушка, – люди – это те же самые картошки.

Он отрывает с куста крупную круглую розовую картошку и показывает её Пашке:

– Вот эта родилась большой розовой и красивой!

После он отрывает с края того же куста маленькую и невзрачную картошку уродливой формы и снова показывает внуку:

– А вот эта некрасивая и маленькая! А ведь висят на одном кусте!

Пашка задумчиво смотрит на дедушку, который продолжает:

– Вот так и в жизни, Пашка, от одних родителей разные дети. Один красивый ребёнок, а второй – страшненький. И девочки поэтому такие – одна случайно королевой родилась, а вторая – случайно ведьмой! И тут ничего не поделаешь, нельзя угадать! Да и не нужно это природе делать! Мы для неё все одинаковые дети – и красивые и некрасивые! Все мы равны перед Богом. Это сейчас ты один со своей сестрёнкой у мамки с папкой. А вот у меня пятеро детишек было – папка твой, дядя Гриша, – дедушка указывает внучку на мужчину, копающего рядом с Пашкиным отцом, – тётя Галя, тётя Клава и дядя Петя покойный, пусть земля ему будет пухом. А у моего отца и того больше – восемь нас в семье было, кто успел съесть то, что мамка на стол напекла, тот и сытый, а кто опоздал к обеду – тот голодный ходит!

– Голооодный?.. – задумчиво протягивает Пашка

– Голодный, – кивает дедушка. – Так что радуйся, что всегда сытый ходишь, да мамка с папкой глаз да глаз за тобой имеют. А мы сами по себе росли. Раньше всё не так было: и семьи большие были и работали с утра до ночи всем миром, а не как сейчас люди глупостями всякими занимаются от нечего делать! Раньше детишек полон дом был, и обязательно кто-нибудь умным вырастал. Из десяти картошек – половина, да и уродятся большими и красивыми, а остальные на корм поросятам пойдут! А так как сейчас, когда в семье двое или и того меньше детей – кто же умным то будет?! Хорошо если один, а если никто, тогда что?! Учись Пашка, и жену себе правильно выбирай, а то дети твои будут как те картошки за моей спиной… на корм поросятам…

Часть I
Глава 1. Детство

Виктор смотрел на красный сигнал светофора, откинувшись на сиденье Nissan Note. Рядом слева стояла серебристая Лада Гранта, водитель которой активно жестикулировал руками, показывая непонятные Виктору фигуры и движения. Может быть, он рассказывал своим пассажирам об аварии, которая вчера потрясла город, когда автомобиль Ford Focus на скорости 160 км/ч вылетел с трассы на крутом повороте. Его крутило и вертело по земле, словно это был шар для боулинга, а через 200 метров его остановила бетонная плита непонятно зачем и непонятно кем вкопанная в поле. Из клубов дыма никто не появился. Умерли все, кто был в автомобиле. Все 5 человек. 1 девушка и 4 парня.

Виктор не знал предыстории этой трагедии, но даже если бы и знал, это ничего бы не изменило. Он не испытал бы каких-либо эмоций по этому поводу. Жизнь сделала его бесчувственным и холодным к чужим печалям и радостям. Точнее работа превратила некогда веселого и задорного мальчугана в сухую депрессивную луковицу.

Ну умерло 5 человек, ну и что, ну завтра родятся ещё 5 таких же, сами виноваты. Примерно как-то так думают люди подобные сегодняшнему Виктору. Моя хата с краю, вот девиз, который двигает их вперёд по жизни.

Таких людей больше занимают не чужие трагедии и победы, таких людей больше занимают чужие автомобили. Вот и сейчас на этом перекрёстке Виктор думал о том, зачем жестикулирующий в машине слева водила напичкал свой таз, как он любил выражаться о машинах отечественного автопрома, всяким дерьмом типа спойлеров, крыльев и т.п.

Загорелся зелёный свет, и Виктор плавно тронулся с места. Слева он услышал резкий шум резины, и через секунду лада гранта пронеслась вперёд. Виктор проводил удаляющийся силуэт таза взглядом и про себя наградил хозяина гранты словом «ДОЛБОЁБ».

Ещё 2 перекрёстка и потом налево. Улица Советская. Дом номер 56. Второй подъезд, квартира 17. Так сказал Паша. Его одноклассник, с которым Виктор не виделся уже 10 лет. Тогда они были лучшими друзьями, сидели за одной партой, играли на улице, хулиганили и влюблялись в девчонок. Виктор ехал, с теплотой вспоминая эти чудесные детские годы.

Пашка был не просто его одноклассником, Пашка был почти что братом, с которым всё было общее. Не было слов «Твоё», «Моё», было слово «Наше».

Виктор улыбнулся, вспомнив как в 6 классе он без ума влюбился в девочку из параллельного класса, и однажды на перемене поделился этим секретом с Пашей. «Она же дура!», – сказал тогда Пашка, и Виктор стукнул его кулаком в плечо. «Не говори так о ней!» – крикнул он в ответ и убежал в раздевалку. А Пашка покрутил пальцем у виска, глядя на то, как быстро удаляется спина убегающего друга.

А на следующий день Пашка взял Виктора за руку и потащил знакомиться с той девчонкой. Она стояла с подругами и весело щебетала возле полки с цветами.

– Наська! – позвал её Паша, подойдя к девичьей компании.

– Чего тебе? – огрызнулась белокурая девочка, которая явно была краше своих подружек.

– Пойдем, отойдём, разговор есть, – сказал Пашка.

Девочки затихли и выжидающе стали смотреть на мальчишек с параллельного класса.

– Ну, говори, – нагло сказала Наська. Виктор после этих слов сжался как побитый котёнок и ему захотелось скорее убежать прочь, чтобы Настя не разозлилась и не стукнула его балбеса за то, что он согласился на уговоры Пашки, обещавшего прям сейчас доказать что она тупица и не стоит его.

– Это секрет! – настойчиво сказал Пашка.

– Какой такой секрет? – сменила Наська наглый тон на заинтересованный.

– Твои подруги не должны знать об этом! Только ты!

– Врёшь, – сказала Наська, но как-то неуверенно.

– Идём, расскажу, – настаивал Пашка, – боишься что ли?

– Тебя что ли! – вырвалось у Насти, и она пошла к мальчикам.

Ей не хотелось казаться трусихой перед подружками, к тому же Пашка явно заинтриговал её, сказав, что это секрет.

Школьники отошли к умывальникам, рядом никого не было.

– Знаешь что, Наська, тут такое дело, друг мой в тебя влюбился.

Виктор от этих слов съёжился и хотел провалиться сквозь пол в подвал школы. Даже сейчас, сидя за рулём автомобиля, он слегка покраснел, вспоминая тот ужасно глупый и неловкий момент своего прошлого.

– Ну! – с голосом победительницы протянула девочка, – и чё?

– Хуй через плечо! – вдруг довольно грубо и резко сказал Пашка.

Наська только и смогла открыть рот и распахнуть от неожиданности глаза, из-за чего стала выглядеть немного по-идиотски. Виктора тоже передёрнуло от сказанных слов друга, но увидев глупое лицо девочки, он невольно улыбнулся.

– Да ладно тебе, чёколка, не прибьём, – смягчил тон Пашка и хлопнул девочку ладошкой по плечу. – Влюбился в тебя, а ему и говорят подружки твои, что ты, мол, глупая!

– Я? А… глупая? – стала заикаться девочка.

В этом момент Виктор первый раз посмотрел на неё как на обычную девчонку, а не как на королеву красоты.

– Я не глупая! – наконец вырвалось у Наськи, – просто они мне завидуют!

А Пашка продолжал:

– А ещё моему другу говорят, что ты плакса и дятел, стучишь классухе каждый день после уроков. Чего, говорят, тебе с дятлом делать? Как с ней гулять за ручку, все пальцами в спину будут тыкать!

Виктору оставалось только поражаться наглой лжи друга и наблюдать, как краснеет лицо Наськи.

– Неправда всё это! Я не стукачка! – взвизгнула девочка

– Они говорят, ты жалуешься постоянно классухе на мальчишек, – Пашка тоже повысил голос, – и говорят, когда ты ешь в столовой, у тебя крошки летят изо рта! Вот как мой друг будет с тобой в гости ходить, если ты даже кушать не умеешь?!

– Это неправда! – Наська зафыркала как ужаленная иголкой кошка и приготовилась к ответной атаке, но тут Виктор выдал.

– А ещё говорят, ты пукаешь!

– а… – слова застыли у Насти в горле.

– Опять что ли пукнула? – сморщился Пашка и посмотрел на Виктора, – чувствуешь?

Виктор засмеялся, а Настя покраснела как помидор и пустилась бежать прочь.

– Вонючка! – крикнул ей вслед Пашка, и они с другом засмеялись, схватившись за животы. До того нелепа и комична была Настя.

– Вот видишь, дура какая! – сказал Пашка, и Виктор, всё ещё смеясь, кивнул головой в ответ.

Сейчас он ехал в машине, вспоминая эту историю и его сердце, холодное и бесчувственное, стало понемногу просыпаться. Он почему-то вспомнил случай, когда Пашка классе в 7-ом надрал лобковых волос и подложил их однокласснице Аньке, которая сидела за партой впереди. Виктор зажмурился и засмеялся, припоминая подробности той истории, в результате которой они оказались на ковре у завуча школы.

– Ну, бесстыжие, рассказывайте, чья это была затея? – грозно вопрошала завуч, не сводя строгих глаз с Пашки и Виктора.

Он вспомнил сейчас даже страницу Анькинова блокнота, в который Пашка вложил пучок курчавых молодых волос с лобка. На ней были нарисованы цветы и снизу аккуратно выведена красной ручкой надпись «БУКЕТ ИЗ ЯРКИХ РОЗ ДОСТОЙНА КАЖДАЯ ДЕВОЧКА!». Тогда Пашка, дождавшись перемены, когда девочки убежали в коридор, взял чёрную ручку и ниже в блокноте подписал «НЮХНИ СНАЧАЛА АРОМАТ МОРСКОГО ПРИЧАЛА!» и высыпал волосы в блокнот.

На глазах у Виктора выступили слёзы, и в этот момент на дорогу выбежала чёрная кошка. Виктор резко надавил на педаль тормоза, услышал характерный звук трения шин об асфальт и с облегчением увидел, как черная кошка перебежала улицу словно бешенное привидение.

Виктор облегченно вздохнул. Судьба кошки волновала Виктора куда больше чем судьба 5 человек из Ford Focus, ведь она была в его власти. Виктор очень хорошо знал, что такое зона ответственности. Семейная жизнь и his fucking job выработали в нём чуть ли не благоговение перед словом «ОТВЕТСТВЕННОСТЬ». Но сейчас он не хотел вспоминать о грустном. Жена, начальник, суки, суки, суки… и жена сука, и начальник сука. Виктор сжал скулы и снова тронулся с места.

«К счастью!», – подумал он, вспоминая о чёрной кошке. В России считается, что когда чёрная кошка перебегает дорогу, то произойдёт какое-то горе или беда случится. Но Виктор знал, что в Италии картина прямо противоположная. Чёрная кошка, перебегающая дорогу, принесёт человеку удачу. Виктор верил в это правило. Он вообще любил правила и считал, что жить по правилам, значит жить правильно. А то, что это в Италии, а не в России такое правило, его мало заботило. Все мы Homo Sapiens и дом у нас один – планета Земля. Так что удача случится с ним сегодня обязательно, хотя предстоящая встреча с Пашкой уже большая удача для него.

После 10 лет разлуки, он снова увидится со своим старым добрым другом, который в школе для него был чуть ли не братом. Выпускной школьный вечер стал для друзей последним. Виктор снова улыбнулся, вспоминая как это было: счастливые глаза одноклассников и гордость на лицах родителей, поздравительные речи учителей и эстрадные номера учеников младших классов, шикарный банкет в столовой родного учебного заведения и последняя дискотека от музыкального руководителя школы.

Они были молоды и имели большие планы на будущее. Тогда им казалось, что невозможное возможно и даже сам факт существования невозможного их удивлял. Они верили, что принесут этому миру свою любовь, и мир наградит их ответной любовью. С каким умилением он сейчас вспоминал, как его одноклассники и ребята из параллельных классов рыдали, предвкушая разлуку с любимыми учителями, клялись не расставаться друг с другом и признавались в любви всем подряд, даже тем, кого вроде бы как недолюбливали во время учёбы.

А Пашка не был тогда так сентиментален, вспоминал сейчас Виктор. Тогда 10 лет назад он не плакал на плечах одноклассников и не распахивал объятия для любимых учителей. Вместо этого он занимался вещами более практичными: избил пацаненка из соседнего класса, ещё у одного отнял деньги и уже ночью, когда все любовались на берегу реки рассветом, трахнул в кустах ту самую Настю, в которую влюбился Виктор, будучи шестиклассником.

Виктор снова улыбнулся, вспоминая, как в туалете школы Пашка бил в живот чуханёнка из параллельного класса за то, что тот подарил Насте цветы на глазах у всех одноклассников и после этого красный от волнения убежал из актового зала.

– Хули ты на магилах обзывался? – грозно спрашивал у него Пашка, встретив его часом позже в туалете.

– Я не обзывался, – оправдывался бедный мальчуган.

– Подтверди, – обратился тогда Пашка к Виктору.

– Да, обзывался, – подтвердил Виктор, и Пашка сразу ударил чуханёнка коленом в живот с коротким резким придыханием – хэ!

Мальчишка осел, и Виктор, следуя непонятному внутреннему инстинкту, подбежал к нему и ударил ногой по голове.

– ЧМО! – сказал Пашка и плюнул на голову чуханёнка, который, выпучив глаза, ловил ртом воздух.

И они 2 друга гордо вышли тогда из туалета и вернулись в актовый зал, где шло представление по поводу прощания с дорогими одиннадцатиклассниками.

А потом Виктор наблюдал, как Пашка зажал Наську под лестницей и пытался засунуть свою руку ей под школьное платье. Виктор стоял на стрёме и вертел головой то в сторону коридора, то под лестницу. Настя отбивала наглые атаки его друга, пыхтела сквозь зубы, но шёпотом:

– Отвали! Что ты делаешь! Перестань! Ну хватит! Ну Паша! Не надо! Мне больно!

А Пашка в ответ на эти причитания, тоже шёпотом цедил:

– Да ладно! Хули ты! Давай уже! Хорош ломаться!

Вдруг Виктор увидел шагающую по коридору училку русского языка.

– Атас! – крикнул он Пашке.

– Заткнись, дура! – сказал Пашка и зажал рукой рот бедной девочке.

Парочка застыла под лестницей. Правая рука Пашки пропадала где-то под платьем Насти, соответственно её правая рука держала руку Пашки, преграждая ей путь в молодое девичье лоно. Тогда ребята знали, что Наська уже трахалась с ребятами постарше, и те, кто её попробовал, говорили, что дело это она любит. Знакомый их знакомого имел её прямо в подъезде, пока она, перекинувшись в окно меж этажами, курила сигарету. «Слаба на передок!» – так тогда говорили про неё ребята.

– Что это у вас тут? – спросила учительница, подойдя к напуганному Виктору.

– Ничего, – тихо ответил мальчик и потупил глаза в пол.

В этот момент Настя, что было мочи, дернулась, вырвалась из лап Пашки, и как ошпаренная убежала прочь, молнией пролетев мимо Виктора и учительницы по русскому языку.

– Тааааак, – протянула училка, – и что это у нас тут происходит?!

Виктор вспоминал как потом, когда ребята были на берегу реки и ёжились в тёплые свитера, а галантные мальчишки нежно обнимали своих одноклассниц, Пашка всё же дожал Наську в кустах и словно кабель, трахающий суку, неистово двигал тазом, пронзая хрупкое тело девочки. Виктор смотрел на них, ожидая своей очереди. Они были похожи на парочку собак перепихивающихся в подворотне. Настя стояла на четвереньках, издавая слабые поскуливания после каждого толчка Пашки. Платье на ней было задрано, а колготки приспущены.

– Иди, дай в рот ей, – сказал вдруг Пашка, обернувшись к Виктору.

– Я не буду сосать! – возмутилась вдруг Настя.

– Заткнись, сука! – рыкнул Пашка и схватил её за волосы.

– Уууммм, – протяжно издала стон Настя и более активно задвигала жопой, насаживаясь на член Паши.

Виктор покорно подбежал к Насте и расстегнул брюки.

– Не буду! – Наська оттолкнула его рукой и попыталась вырваться из железной хватки Пашки.

В этот момент Пашка издал что-то наподобие рычания и сильно притянул девочку к себе.

– Сууука! – протянул он и схватил её за маленькие сиськи.

– Ты чё! В меня кончил??? – взвизгнула Наська.

– Заткнись! – сказал Пашка и перевёл взгляд на Виктора.– Чё встал? Еби давай!

Виктор совсем растерялся и стоял с расстегнутыми штанами, словно вкопанный столб.

– Козёл! – выдала Настя, вскочила на ноги, одним движением натянула колготки с трусами, отряхнула коленки и побежала из кустов.

– Шлюха! – крикнул ей вслед Пашка и тоже стал подыматься на ноги.

– Ты что, в неё кончил? – спросил его Виктор.

– Да похуй, – устало протянул Пашка, застёгивая ширинку. Видя, что такой ответ не устроил испуганного друга, он добавил – подмоется,.. шлюшка…

А Виктор стоял с расстегнутыми штанами и думал что всё это как-то не по-человечески что ли, как то не так всё. Как такая красавица как Настя могла опуститься до такого скотства? Ведь в неё была влюблена практически вся школа. А то, что болтали там про неё всякое, Виктор слабо верил. Но сейчас он своими глазами видел, что это правда. «И хуй наверно сосала», – подумал тогда Виктор, и так ему сделалось тошно на душе, что захотелось разрыдаться от жалости к себе и своему бессилию. Ну почему же так? Почему так плохо когда растаптывают то, во что ты веришь!

И вот сегодня, когда, казалось бы, весь мир от него отвернулся, Виктор нашёл Пашку. Он сидел в машине, на коленях у него лежал новый Ipad. Сайт odnoklassniki точка ru рассказывал ему о новостях в жизни его друзей. И вдруг в ленте событий, он увидел, что Анастасия Петрова добавила в друзья Пашу Кирилова. Да-да, та самая Наська из параллельного класса, которая стала жертвой его друга в далёкие школьные годы. Сегодня, именно благодаря ей, он – Виктор Муравейкин, подружился с Пашей Кириловым в международной социальной Internet сети.

Анкета конечно у Пашки была необычная – это сразу отметил Виктор. Всего 4 фотографии:

Первая – в стильном кожаном пальто на фоне чёрного мерседеса с Vacheron constantin на правой руке;

Вторая – в гавайской рубашке и соломенной шляпе с тропическими коктейлями в руках на пляже, полного золотистого песка и загорающих в бикини девушек;

Третья – в маскарадном костюме на танцполе огромного ночного клуба.

Последняя четвёртая фотография понравилась Виктору больше всего: Пашка сидел, в чём мать родила, укутанный снизу в огромное бархатное полотенце, на просторном мягком диване. На ногах у него лежала голова королевского дога, чьи преданные глаза были устремлены в объектив профессиональной фотокамеры. Выражение лица друга олицетворяло собой торжество уверенного спокойствия и самодостаточности.

Статус, установленный Пашей в анкете на сайте, ещё больше подчёркивал его высокий ранг в социуме. «НАС МАЛО – НА ВЕРШИНЕ УСПЕХА» гласила посетителям его страницы надпись. Никакой личной информации и куча друзей, среди которых полно красивых девушек и солидных мужчин с целеустремлённым взглядом – вот, пожалуй, и всё. Да! ещё страница Пашки была закрыта. Какое счастье, – думал Виктор, – что он был on-line.

Сегодня, когда он в очередной раз поссорился со своей женой, Виктору просто жизненно необходима была поддержка близкого человека. А таких в его жизни уже не осталось. Куда делись люди, которые его понимали? – Виктор не знал. Просто в один из дней он это понял, понял, что не с кем разделить душевные проблемы. Коллег по работе его личная жизнь не интересует, равно, как и его не интересует личная жизнь коллег. Друзья, с которыми видишься всё реже и реже, погружены в собственные семейные дрязги. Их уж точно не заботят его внутренние семейные конфликты, своих по ходу хватает. Родители? ну что же ехать сейчас к ним и рассказывать, какая у него плохая жена? Неее, не вариант. Виктор знал, чем всё это закончится: отец даже слушать его не будет, а мать начнёт утешать, и постепенно вывернет всё так, что Виктор почувствует себя ещё и виноватым.

А Пашка – это же совсем другое дело! Пашка его точно поймёт, – думал Виктор. Да и вообще к чёрту это понимание! Просто увидеть его, обнять, узнать как он и что, чем живёт, чем занят, женат – не женат? У Виктора в голове было столько вопросов, которые он хотел задать своему школьному другу!

Он вспоминал, как они расставались. Виктор поступил в институт, а Пашка уехал в тот год вместе с родителями в другой город, где его отцу предложили новую работу. Они обещали друг другу видеться, приезжать в гости, писать письма. Но этому не суждено было сбыться. Виктор погряз в учебном процессе. А Пашка… а чем же всё это время был занят Пашка? – думал Виктор, – почему он снова здесь? почему вернулся?

С такими мыслями Виктор заезжал во двор новой пятиэтажки, на которой висел огромный плакат «ГАЗПРОМ – мечты сбываются!». Во дворе дома было на удивление аккуратно. Виктор осторожно припарковал машину в специально отведённом для парковки закутке и направился ко второму подъезду. На чёрной железной двери подъезда красной краской жирными буквами было написано «КАТЯ! Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ» и нарисовано огромное сердечко пронзённое стрелой Амура.

Виктор сплюнул, вспомнив о своей жене Кате, из-за ссоры с которой он сейчас стоит здесь, и набрал на домофоне число 17, затем нажал кнопку «Вызов». Домофон запикал, и через некоторое время из динамика донёсся голос детства:

– Витяй, ты?

– Открывай Паш, я это! – ответил Виктор, и через мгновение раздался протяжный высокий звук домофона. Виктор потянул тяжёлую железную дверь подъезда с романтическим признанием в любви на себя и зашёл внутрь.