Первый шаг в Армагеддон. Серия «Бессмертный полк»

Безучастный пофигизм и вольфрамовый холодок

Перед началом войны в РККА имелось более 25 000 танков. Для понимания консолидированной цифры и, чтобы вы не впали в ступор, поясню, что это всё равно больше, чем во всех армиях мира вместе взятых.

В невероятно сказочное число входили старые танкетки Т-27, которые представляли собой раритетные образцы для учебного боя. Для реального боестолкновения, они не годились. Тем не менее, именно они в первую очередь и были сожжены, раскурочены в первые же дни войны. Лёгкие танки Т-26, Т-28, БТ разных серий выпуска тоже можно было легко поджечь из немецкой противотанковой пушки 37 мм. Этих пушек в передовых частях противника было, как грязи. Поэтому, повальное количество наших танков были уничтожены противником в первые же месяцы войны.

Сложнее агрессору было с лучшими танками того времени: БТ новых модификаций, БТ-5, новенькими Т-34, КВ-1.

Однако, согласно официальным данным в ходе оборонительной операции в Прибалтике с 22 июня по 9 июля 1941 года было потеряно 2 523 танка, в ходе оборонительной операции в Белоруссии за тот же период было уничтожено 4 799 танков. Всего, таким образом, за первые 2—2,5 недели войны оказались потерянными безвозвратно 11 703 боевых машины (официально).

По всему получается, что катастрофа первого периода войны произошла никак не из-за плохой броневой защиты передовых рубежей СССР. Всему виной был всеобъемлющий беспорядок, хаос, отсутствие по настоящему умных и грамотных командиров для организации противостояния. Вследствие колоссальных ошибок Жуковского Генштаба РККА было потеряно колоссальное количество танков.

Главной и основной причиной поражения в начальный период войны было отставание Красной армии в мобилизации и развёртывании на первой линии обороны. Специалисты сходятся во мнении, что именно эта причина послужила провальному началу войны.

90% армии того времени составляла пехота. Остальные рода войск должны были составить гармоничное дополнение к единому целому РККА. Однако, упреждение в мобилизации и развёртывании войск откровенно желало лучшего.

Красная армия располагалась в трёх разорванных между собою оборонительных рубежах.

Первый эшелон-пограничные и приграничные войска.

Второй-глубинные военные округа.

Третьей реальной силой рассматривалась поддержка, которая ещё не прибыла на передовые рубежи, но подтягивалась из западной Сибири, из-за Забайкалья и Северо-Кавказского военного округа.

Между эшелонами существовал в лучшем случае территориальный разрыв от 100 до 300 километров.

Таким образом, Генштаб под руководством Жукова в первые дни войны не смог организовать высокоэффективную оборону.

Резервный, глубинный рубеж воспринимал войну на передовых рубежах, как нечто далёкое. Нереальное. Канонада и всё. А может быть, это небеса грохотали, Зевс со своей грозой да сверкающими молниями распоясался? А что до помощи то, как её было оказать за столько вёрст разрыва.

Не эта ли причина стояла у тотального разгрома Красной армии в начальный период войны? Почему первая линия обороны, сдерживая героическими усилиями натиск Вермахта, оказалась без подкреплений? Не предательство ли в Генштабе РККА имело место быть? Для понимания сложившейся ситуации в тот момент и эту версию рассмотрим в следующей главе нашего повествования.

Военная разведка противника прекрасно подготовилась и нашпиговала необходимой информацией свои передовые части. Поэтому противник наши округа бил и громил поочерёдно. Потому, как у них были фантастически сильные первые эшелоны и крайне слабые последующие.

Внимание!

На втором рубеже атак у наступающего противника войск было на Западном и Прибалтийском направлениях в 3 раза меньше.

На Центральном и Северном в 7 раз.

На Южном в 6 раз и так далее.

Эх, если бы Жуков у Луцка, Дубно и Ровно одержал свою победу, а Тимошенко у Сенно и Лепеля отличился со своей викторией? По всему получается, что уже в августе генералы Красной армии могли накрывать столы для того, чтобы отпраздновать победу в поверженном Берлине. Но не случилось.

Или не дали осуществиться великому русскому блицкригу?

Что, Суворова в наших рядах не было или предатель в Жуковском генштабе помешал?

Ведь именно начальник военной разведки Третьего рейха адмирал Канарис рекомедовал Гитлеру поставить своего высокопоставленного агента управляющим оказавшихся в оккупации русских земель. Русским новоявленным царём.

Ну да ладно. Что там о высоких материях. Поговорим о проблемах, существовавших на поле боя.

Для подавления и уничтожения советских танков, имеющих на театре военных действий колоссальное преимущество у противника имелись скорострельные противотанковые пушки 37 мм.

На пехотную дивизию Вермахта их полагалось целых 74 штуки.

Именно эти «дверные молотки» располагали на передовом рубеже, для встречи с русской броневой силой. Удивительно сейчас, но именно эти пушчонки составляли главную оборонительную силу оккупантов при наступлении танков Красной армии.

Не верится, но подбить они могли, практически любой советский танк. Надо было просто правильно выбрать место на броне для наиболее эффективного поражения.

Небольшие бронебойные подкалиберные снарядики диаметром 37 и длиной 90 мм имели в своём чреве небольшое количество взрывчатки. Когда они с лёгкостью пробивали броню, само-собой получалось, что следовал взрыв, от которого внутри танка начинался пожар, следовала детонация боекомплекта. При таком раскладе экипажу, как уж, повезёт в живых остаться.

Для сравнения скажу, что наше советская противотанковая пушка 45 мм была сделана по образцу немецкой, только у неё был увеличен калибр. Проблема заключалась в том, что на вооружении отсутствовал сверхпробивной противотанковый боезаряд с вольфрамовым сердечником.

В результате, в противотанковых боестолкновениях она не сыграла во время войны достаточно серьёзной роли. Хотя перед войной их насчитывалось в РККА до 14 000 штук. И не смотря на такое громадное количество, они полностью отсутствовали в механизированных соединениях.

Наша оборона не нашла достойного противоядия в отношении убийц советской брони «дверных молотков». Так и промучились всю войну с проблемой, сжигая пачками на поле боя бронированные монстры.

Предполагалось, что пушки 37 мм необходимо было уничтожать артиллерией. Всё бы хорошо и, казалось бы, командирами принято правильное решение. Но вы же знаете русское авось, небось и, как повезёт.

Вот и получалось, что лошадей в упряжи поубивало от налёта «Юнкерсов», либо не было тягачей, либо они были, но до смешного мало. Но, это ещё что! Когда пушки оказывались на огневой позиции, вдруг, выяснялось, что на каждый ствол имелось всего по 3—5 снарядов. И что прикажите делать в такой ситуации, ведь приказа никто не отменял?

Вот и получалось, что свора советских танков поочерёдно и безуспешно контратаковала позиции агрессора. Раз за разом шли в атаку обречённые броневые чудовища Красной армии.

Но это только на первый взгляд они были страшными. Для немцев они были потенциальными бензиновыми зажигалками. Поджигай, «не хочу» сколько сможешь.

Исторический факт, что одна немецкая пушка могла «приголубить» в течение одного боя 10-15-25-30 танков РККА.

Многие говорят, что это не касалось новейших и неуязвимых Т-34 и КВ 1941 года. Однако, скажу вам, что это скорее всего миф, чем правда.

Немцы основательно подготовились к своему «блицкригу». В их распоряжении имелось супероружие или «Вундерваффе» на их изъяснении.

Это были, в том числе, подкалиберные снаряды.

Снаружи у них был обтекатель из твёрдой пластмассы, по другому небольшой баллистический наконечник. Внутри металлического корпуса-поддона катушечной формы находился бронебойный вольфрамовый наконечник «хардкёрн» (вольфрам имелся в изобилии из Африки и Португалии), а в хвостовой части располагался небольшой трассер.

Попадая в броню, катушечный корпус сминался, а снарядик своим относительно небольшим твёрдосплавным сердечником с лёгкостью пробивал броню.

Эффект получался, как у разрывной пули стрелкового оружия, где как известно, что входное отверстие в голове человека 7,62 мм, а выходное 80 мм. И здесь было тоже нечто подобное.

Входное отверстие в броню наблюдалось 37 мм, а на выходе все 150 мм с тучей раскалённых осколков и шныряющей в замкнутом пространстве раскалённой болванкой.

После колоссальной силы обжатия она сама разваливалась на расплавленные брызги.

Поджигалось всё, что было горючим внутри танка.

В первую очередь, это путепроводы гидравлики, горючее двигателя, боекомплект.

Внутри танка полыхала доменная печь.

Выгорало всё.

А под конец от взрыва ещё следовал фейерверк с отрывом башни от основного корпуса. Эти моменты вы могли воочию наблюдать на архивных фотоснимках.

Со снарядом от другой немецкой противотанковой пушки 50 мм PzGr40 происходило то же самое.

В войска Вермахта была отправлена инструкция с техническими характеристиками поражающей силы «дверного молотка», относительно брони противостоящего танка и расстояния до него.

На схемах убедительно показывалось, что пушка 50 мм ПАК-38 была даже гораздо эффективнее зенитного орудия 88 мм, которое позднее было установлено на супертанке Т-6, «Тигр».

В телеграмме Группе армий «Центр» от 24 июня 1941 года штаб ГА (Группа армий) «Север» сообщал: «Тяжёлый русский танк КВ пробивается снарядом противотанковой пушки калибра 5 см. Уязвимое место под стволом орудия».

Имелось ввиду то, что броня, танка, защищавшая противооткатное устройство пушки была крайне слаба.

Для того, чтобы определить наиболее уязвимое место немцам потребовалось всего лишь 3 дня с начала войны.

В телеграмме инспектората подвижных войск (Schnelle Truppen) от 30 июня 1941 года говорилось о борьбе с «50-тонными русскими танками» (КВ-1).

«50 мм ПАК-38 способна поразить тяжёлый танк КВ с 400 м, 50 мм танковая пушка KWK/L42 „окурок“ с 200 м, 47 мм чешская пушка с 200 м, 88 мм зенитка с 1000 м».

Теперь о Т-34.

Одно из самых слабых мест этой новинки советского танкопрома было расположено, как это ни странно, на самом видном и неприлично переднем месте. На наклонном лобовом листе.

Эта укосина была хороша только для того, чтобы снаряд мог срикошетить. Однако, именно в нём располагался эвакуационный люк. Он вминался в голову механика водителя от попадания даже 37 мм снаряда. Что уж тут говорить о более мощных калибрах.

После начала боевых действий конструкторы эту проблему быстро заметили и попытались устранить, либо до крайности её нивелировать.

Тем не менее, эта проблема у Т-34 просуществовала до конца его жизни массового производства.

Ещё хуже, обстояло дело, когда снаряд от рикошета по лобовому листу попадал в основание башни. Её без вариантов заклинивало.

Ко всему прочему вся боковая броня легко пробивалась, баки загорались, траки с ленивцами лопались. Экземпляр массового производства априори не мог быть гарантировано безопасным танком. И на этом скажите спасибо, что к началу войны подготовили боевую машину.

Стоить заметить, что абсолютно все танки осваивались в частях с трудом и большим скрипом. Подготовка кадров не успевала за поставкой военной техники в войска. Но всё равно, обученные до войны люди в профессиональном отношении были куда более подготовлены, нежели «пушечное мясо» середины войны.

Упомянем здесь эпизоды танковых сражений Красной армии в 1941 году, которые вошли в учебники мировой истории.

Прибалтика: Алитус, Расейняй, Остров.

Белоруссия: Гродно, Зельвянка, Сенно-Лепель.

Украина: Радзехов, Войница (Александровка), Львовский выступ, Дубно-Броды-Луцк, Бердичев, Умань.

В Прибалтике самые жестокие бои с применением танков случились у Рассеняя. Здесь, против одной советской танковой дивизии, оснащённой тяжёлыми танками КВ-1 и КВ-2 в количестве 50 единиц, принимали участие 1 и 6 танковые, а так же пехотная дивизия немцев.

Почему-то случилось так, что преимущество врага по технике было 4-х кратным. И куда смотрел перед войной Генштаб РККА?

По всему выходило, что где-то от танков был сверх переизбыток, а где-то, как бы специально оставлены бреши в передовой линии для удачного наступления противника.

Впоследствии, именно с этого направления возникнет главная угроза Ленинграду. Опять же, что это было, предательство из Генштаба?

На Белоруссию обрушился главный стратегический удар немцев. 4-я полевая армия насчитывала более 400 000 человек.

Если эту количественную составляющую нападающего противника сравнивать с чем-либо, то она превосходила весь Западный особый военный округ. Плюс вся группировка противника была разбита на несколько эшелонов, чего в советских войсках отродясь не бывало.

Против сверхграмотного построения фашистов наши захваленные перед войной командиры противоядия так и не смогли найти.

А дальше случилось совершенно для нас неожидаемое, чудовищное по своей драматичности головотяпство. Нами же самими была созданна рукотворная катастрофа. Апокалипсис.

До неприличия просто сходящимися ударами противник окружил части Западного округа в 2-х мощных котлах: Белостокском и Новогрудском. Сюда же попали ещё части армии оборонявшей Минск.

Таким образом, основная масса войск Красной армии здесь и была уничтожена.

А случилось это потому, что руководством Западного округа было принято ошибочное решение штурмовать Гродно.

У меня естественно возникает вопрос, что не Павлов всему виною. Чёткий, ясный и безаппеляционный приказ он получил из Москвы, из Генштаба РККА. Но почему-то именно его и его штаб расстреляли под скорую руку. Чтобы не болтал лишнего и чтобы замести следы?

Но именно сюда, под Гродно 24—25 июня бросили на штурмовку конно-механизированную группировку Болдина совместно с 6-м механизированным корпусом.

Это было ошибочное и бездарное решение. Преступное по своей сути. Предательское. Потому как априори, это было второстепенное, не судьбоносное направление.

Красными командирами была совершена очевидная роковая ошибка. Гигантской силы раздолбайство. В это время Вермахт прилагал все усилия для осуществлении своего «блицкрига» в направлении Минска.

Сам собою напрашивается вопрос: «Что ж вы наделали, товарищи командиры? Мы вам доверили Родину защищать, а вы даже разведку толковую не сумели организовать? Это же ваша родная земля, где вы обязаны были знать каждый кустик, каждую лощинку, каждый ручеёк».

Как я уже говорил, что жертвенники были известны заранее. Впоследствии всё руководство Западным округом, включая генерала Павлова, были расстреляны.

Однако, 28—30 июня части Красной армии сделали попытку вырваться из котла под Гродно у городка Зельва, через речку Зельвянку.

Из Москвы от начальника Генштаба РККА Жукова поступил приказ и Павлов отправил оставшуюся танковую группу на помощь Минску (?).

Из донесения немецкого штаба Группы армий «Центр»: «Использование 55-тонных танков КВ и продвижение их друг за другом в 8—10 рядов показывает, что противник через Слоним намерен выйти из окружения по наилучшим дорогам в направлении на юго-восток».

Вы можете представить себе, пусть даже в кошмарном сне группировку танков по 10 единиц в ряд, по 50 тонн каждый?

Это что, от безысходности, глупости, тупости командиров?

Или командиры заранее определили смертников?

Что это было и с какой целью сделано, для чего?

Танк не кавалерия, чтобы галопом по 10 жеребцов в ряд скакать по пересечённой местности.

Результат был очевиден и закономерен.

Прорыв, броневая атака была без шансов.

В действительности же получилось так, что и другая часть отступающих передвигалась по лесам, вдоль путепроводов.

Большое, основное количество танков израсходовала запасы горючего и, не имея подкрепления мёртвыми памятниками замерла по обочинам дорог.

В небольшой городишко Слоним, что в нескольких десятках километров от Зельвы, ворвались только 3 советских танка (!).

Правда, и они учудили. Не смогли стать в одиночестве героями. Тяжёлый КВ-1 застрял при форсировании через речку, а 2 боевых Т-34 были легко уничтожены фашистами вместе с танкистами прямо на улицах населённого пункта.

В свою очередь, Гудериан развернул 2 дивизии на сдерживание прорывающихся из окружения частей. В результате, вся лавина обречённых советских танков была уничтожена.

Спасшаяся часть людей ушла через Припятьские леса к удаляющейся линии фронта.

Кто-то смог спастись и вышел из окружения живым, но это были единицы.

Кого-то пленили, это была большая часть личного состава.

А кого-то закопали в лесах белорусской пущи.

Единственное добавлю, что противник ни на секунду не сбавлял темпа хода частей Вермахта в основном направлении, на Минск. В этих боях принимали участие только специально выделенные подразделения для отвлекающего боестолкновения.

Такой общевойсковой манёвр, на ходу выдумать и осуществить просто невозможно. Нереально.

По всему выходит, что приказ Павлову толкнуть группировку на Гродно был умышленным. Косвенно, это подтверждается тем, что немцы были готовы к такому развитию событий. У них никаких колебаний по этому поводу не было. Вермахт и Абвер (военная разведка) поработали на славу. И здесь надо отдать им должное. Гитлер вчистую переиграл Сталина. Или агент Абвера из Генштаба РККА помог?

Ещё большая трагедия постигла Красную армию при организации контрудара в районе Сенно-Лепель.

На тот момент командовал войсками Западного фронта накануне направленный на передовую бывший нарком обороны Тимошенко.

Суть операции заключалась в том, чтобы силами 5-го и 7-го мехкорпусов необходимо было ударить в тыл наступавших на Витебск немцев и заставить их остановиться.

Однако, опять произошло обратное и нечто странное. Немцы сдержали вялый удар РККА и сами зашли в тыл советской группировке, при этом окружив её полностью.

В июле при попытке выйти из окружения был пленён командир гаубичной батареи 7-го механизированного корпуса Яков Джугашвили. Старший сын вождя всех народов Сталина. Впоследствии Иосиф Виссарионович откажется выменять его на немецкого генерала и судьба Якова в дальнейшем будет неизвестна.

На Украине всё вершилось немного иначе.

Здесь немцы не обладали количественным и качественным превосходством. У них была одна танковая группа против огромного количества бронетехники Красной армии, в том числе новейших танков Т-34 и КВ.

Против танков Клейста имевшего 800 танков было брошено почти 4000 машин. Однако у немцев на передовой сложилось численное превосходство.

На переднем рубеже атаки немцы расположили более 150 000 человек, а в резервах находилось, только представьте себе, в 6—7 раз меньше. Это примерно 20—25 000 человек или 1,5 дивизии!

Фактически, противник наступал в одну линию и, по всему, получается, взял наших оборонцев, как говорят в народе «на понта». Или немцы знали заранее о нашем отступлении?

Первый танковый бой случился здесь 22 июня у небольшого городка Радзехов.

Сюда для разведки выдвинулись передовые части 2-х советских мехкорпусов. В свою очередь им навстречу двигалась часть группировки 11-й немецкой танковой дивизии. Другая, не отвлекаясь от поставленной задачи, продолжила крестовый поход для завоевания новых территорий Советского Союза.

Из немецкого донесения: «Танковое сражение у Радзехова в общем завершилось к 12.30. Противник достоверно потерял 33 из 50—60 своих танков, в том числе сверхтяжёлых. Собственные потери значительны: 7 танков потеряны безвозвратно, убиты 3 офицера и 10 нижних чинов, ранено 50 нижних чинов (в том числе в подразделениях, подчинённых танковому полку). Погиб командир 5-й зенитной батареи «Генерал Геринг».

Что здесь случилось? Как всегда, для борьбы с танками немцы кроме своих противотанковых пушек широко использовали свои 88 мм зенитные установки.

Особенностью боя было то, что противником, как никогда, хорошо использовался рельеф местности. Когда атаковавшие советские танки переваливали холм и обзор их видимости у подножия резко сокращался, в дело вступали расположенные у основания горы зенитки и танки Т-3. В этом случае, вариантов на спасение не было. Отсюда такая пропорция жертвенности. Опять и, как всегда, были виноваты командиры?

Следующее танковое боестолкновение случилось 24 июня под Войницей, Александровкой.

Здесь «поле смерти» сплошь было усеяно подбитыми советскими танками Т-26. По словам штабистов 14-й немецкой танковой дивизии потери красных составили: «158 танков, 40 противотанковых пушек, 8 артиллерийских батарей».

Трагично закончилась судьба батальона радиоуправляемых «телетанков» Т-26, которые входили в состав 19-го мехкорпуса. Они управлялись по радио и были без экипажей. Впоследствии, большая часть из них, сгорела.

В дальнейшем немцы рассредоточились и щёлкали советские танки, как орехи. Известен случай, когда только за один бой было потеряно 9 тяжелых, сверхновых КВ-1 15-го мехкорпуса, которые выдвигались против 297 и 9 панцердивизий.

Лёгкие танки здесь, тем более, не имели никаких шансов на перспективу. Под Лопатиным почти 200 машин выдвигались единовременно и, как всегда, безуспешно.

А дальше, больше и хуже. Вот что говорят об этом ветераны. На то время член Военного совета 8-го мехкорпуса Николай Кириллович Поппель (впоследствии член ВС 1-й гвардейской танковой армии, которая штурмовала Берлин), Архипов.

26 июня в географически небольшом районе, треугольничке ограниченном населёнными пунктами Броды-Дубно-Луцк войска Красной армии попытались силами 8 (через Броды), 19 (через Дубно) мехкорпусов худо-бедно ударить во фланги наступающему противнику.

В районе Берестечко у нас даже существовал шанс захватить в плен всё фашистское руководство 57-й панцердивизии.

Но, не случилось.

В результате немцы удержали это наступление и в соответствии со своей тактикой не задерживались в своём продвижении вглубь советской территории ни на секунду. Одни части Вермахта сдерживали удар, а другая армада спокойненько вгрызалась в глубины исконно русской земли.

На следующий день 27 июня случилась абсурдная и вообще-то криминальная история.

Генерал Пуркаев дал правильный приказ 8-му мехкорпусу отойти от Берестечко на Броды и перегруппироваться.

Однако, прибывший на место сражения начальник Генштаба РККА Георгий Константинович Жуков отменил этот приказ и двинул 8-й мехкорпус по чистой и свободной от основных сил неприятеля панцеррокаде на Дубно. Аккурат между 57-й и 16-й немецкими панцердивизиями.

И что вы думаете? Не встречая на своём пути никакого сопротивления части Красной армии лихо, вплотную подошли к Дубно. Но войти в город им помешали (предупреждённые?) подготовленные части Вермахта в составе 111-й панцердивизии.

А за спиной беспрепятственно наступающих воинов захлопнулась мышеловка. Мехкорпус в полном составе под Дубно и под Сасово был окружён.

Два котла сопротивления сражались отважно. Но силы были неравны, а предательство было очевидным и достигло своей роковой цели. Все части были разбиты, личный состав пленён. Остатки разбежались и почти месяц по лесам пробирались до линии фронта.

Опять предательство Жуковского Генштаба?

Язув Стары «Много раз возникала ситуация, когда экипаж советского танка не видел удачно установленное на позиции орудие, вплоть до дистанции 10 метров»

Немцы отмечали на львовском направлении умелые и храбрые действия 4-го механизированного корпуса генерала Андрея Андреевича Власова: «На угрожаемых участках противник немедленно ставит заплатки небольшими моторизованными группами».

В журнале боевых действий 17-й армии констатировалось: «Командование противника, судя по принимаемым мерам, вполне адекватно ситуации». Однако сражавшиеся без поддержки пехоты советские танки были изначально обречены. И не важно, в какой город на встречном ударе врывались танки РККА: Могиров, Немиров, Жовкву.

Документы позволяют сделать выводы, что танки либо погибали в бою, либо были оставленными вследствие технической неисправности и не имели возможности быть восстановленными в мастерских, либо попросту были брошенными без горючего на дорогах.

Танкисты умудрялись даже доставлять их до железнодорожных платформ. Но впоследствии они всё равно были брошены на железных дорогах вследствие хаоса, либо были разбомблены «Юнкерсами».

Если сравнивать наши потери в танках в 1941 году в пропорциональном отношении с противником в 1943 году, у немцев было почти то-же самое.

Смотрите сами. После провала немецкой операции «Цитадель» и, как раз перед советским наступлением на Курской дуге состояние сверхновых «Пантер» на 20 июля 1943 года оценивалось следующим образом.

Здесь только 25% от численного состава боевых машин оставались на ходу и были боеспособны. 25% было потеряно безвозвратно. А 50% находилось в ремонте. Эти сверхсовременные танки немцы так и не успели восстановить. В результате брошенными, либо умышленно взорванными оказалось 75 САУ (самоходная артиллерийская установка), «Пантер». А это, как ни крути почти 2 панцердивизии.

Если проводить аналогии и производить какие-либо расчёты, то приходится делать вывод, что все поражения у любого противника в сравнении выглядят абсолютно одинаково.

Гудериан в докладе фюреру 27 марта 1944 года писал: «Под Уманью, около 300 танков попало в руки противника. Группа армий „Юг“ со всей ответственностью докладывает: ремонт оставшихся в Умани повреждённых танков был абсолютно невозможен вследствие недостатка запасных частей». При отступлении на станции Потаж были брошены на платформах танки Т-6 «Тигр» в количестве 21 единицы.

Со своей стороны только замечу, что ситуация на фронте стала сравнительно равной только к середине войны. Это как раз к тому моменту, когда перестали действовать подарочные бонусы Генштаба РККА первого периода войны. Или у вас иное мнение? Ну-ну…

Помимо основных факторов, влиявших на успехи одних и неудачи других, были так же второстепенные. Тем не менее они так же оказывали воздействие на ход боевых действий, усугубляя и без того тяжёлую ситуацию.

Проблема заключалась в том, что в Красной армии не было тракторов и тягачей, которые могли бы по скорости соперничать с танками. И это было ой, как остро необходимо. Противотанковые пушки были, чуть ли не основной составляющей противотанкового боя в начале войны. А, как и чем их было перемещать?

Вот что докладывал на совещании в декабре 1940 года командир 4-го мехкорпуса М. И. Потапов: «Наша артиллерия, которая входит в состав механизированного корпуса, имеет такой трактор-СТЗ-5, который не успевает в своём продвижении за танковыми частями, поэтому требуемого взаимодействия мы не получаем. Этот трактор необходимо снять с вооружения механизированного корпуса и заменить его более мощным и вездеходным». Поясню читателям, что всю войну «головастик» СТЗ-5 был всегда мечтой командира стрелкового соединения и головная боль танковых командиров.

В свою очередь немцы, ещё с 30-х годов производили мощные и маневренные полугусеничные тягачи. Командир 11-й танковой дивизии генерал Крювель оценил их, как «ценнейшие». Они могли легко прихватить на буксир тяжёлую 150 мм гаубицу SdKfz8, да ещё весь артиллерийский расчёт с обслугой до 12 человек и двигаться вслед за своими танками. Они же виртуозно с разворота устанавливали на позицию любое орудие, которое было готово немедленно вступить в бой.

Если подводить итоги сказанному, то отчётливо высвечиваются причины поражения летом 1941 года.

Первое, это отсутствие упреждения в мобилизации и развёртывания войск.

Второе, это отсутствие полноценных и манёвренных мехсоединений.

Третье, это существовавшие проблемы с выучкой войск и подготовкой новых и новых кадров так необходимых для фронта, нехватка командирского состава и подавляющее отсутствие инициативы на местах.

Четвёртое, а, может быть, и определяющее: отсутствие непроблемной техники. Танки Т-34 и КВ были далеко не лучшего качества. Будучи ещё «сырыми» они сходу попали в бой и в нечеловеческие условия эксплуатации.

Пятое, и наиболее обескураживающее. Возможное наличие предательства в Жуковском Генштаве РККА (документы засекречены даже спустя 76 (!) лет).

Фактически, танки стали живым щитом пехоты. Как следствие действия железного щита Красной армии является тот факт, что страна смогла выдержать в мясорубке войны и выиграть.