Читать книгу: «Как бы протест Манекена», страница 4

Если происходит иначе, то это несправедливо. В принципе, пока на планете Земля ни в прошлом, ни в нынешнем времени ни одну страну нельзя назвать социалистической. Правда, попытки были, но они с треском провалились. Справедливость и, как таковая, демократия потерпели фиаско. Причина проста. Просто кому-то хочется подгрести под себя всё, что возможно.

– Да у вас, господин президент в речи ярко выражена точка зрения ярого коммуниста, – выразил недовольство Дамиан Мур. – Сплошная утопия.

– Ничего подобного, господин надсмотрщик за действиями первого лица государства, – возразил Вуди Брукс. – Здесь просто мои представления о том, каким должен быть настоящий социализм, не карикатурный.

– Ты хочешь, Вуди, разрушить привычный уклад? – сказала Аманда Кокс. – Но это невозможно в СРАМе.

– Такая попытка чревата последствиями, – в очередной раз поддержала её Грета Холл. – Прольётся много крови.

– Сейчас её прольётся гораздо больше, – заметил президент. – Мы стоим на грани гражданской войны, которая может стать и третьей мировой. Результат наглой и неразумной международной политики СРАМа.

Собеседники и помощники Вуди Брукса не ожидали от него, президента, в сущности, жалкого Манекена такого протеста. Но им ничего не оставалось делать, приходилось слушать то, что он говорит.

Замахнувшись на кардинальные перемены в государственном устройстве страны, Брукс не просто задумал лишить представителей крупного бизнеса и теневой экономики доходов, но и ликвидировать жирующих бандитов и барыг физически или устранить до конца их ничтожной и жалкой жизни. Пусть не сразу, но всё получится. СРАМ должен стать по-настоящему справедливой и демократической страной, примером для всех остальных. Образование и медицина для всех станет бесплатной, благоустроенное жильё тоже. Все блага для доведённого до крайности, обманутого и зомбированного народа.

В конце концов, государства – это не мерзкая куча эксплуататоров и мироедов, а народ. У власти должны находиться его представители, а не чёрт знает. В стране истиной народной демократии не должно существовать никаких политических партий. Это явная клановость, которая по странным и непонятным причинам, процветает во всём мире. Конструктивными переменами должны заниматься профессиональные союзы, но настоящие, а не такие, которые состоят на службе «частной лавочки».

– Ты сумасшедший, господин Брукс! – закричал Мур. – Но тебя остановит пуля!

– Но, прежде всего, она остановит тебя, Мур, – уточнил президент. – Благодаря стараниям представителей крупного капитала, народ вооружён до зубов. Кроме того, каждый третий из бунтующих находится под действием наркотиков. Не только для народа вы вырыли глубокую яму, но и для себя, особенных и неповторимых.

По-прежнему слышались человеческие крики, вопли и стоны. Но пока ситуация находилась под контролем.

Но в такой ситуации президент, не имел возможности, выйти на балкон и произнести свою короткую, но эпохальную речь. В воздухе СРАМа, как утверждал Брукс, и на самом деле пахло гражданской войной.

Президент обязан был сообщить своему помощнику и секретарям, что происходит в настоящее время. По его словам, вооружённые до зубов бравые ребята из службы безопасности уже находились в президентском кабинете. Они, не принимая никаких возражений со стороны Вуди Брукса и его помощников, поспешно посадили в лифт и проводили под бдительной охраной в специальный, просторный и отлично оборудованный подземный бокс. Туда, по заверениям президента, в срочном порядке эвакуировали, переместили всех, кто находился во дворце. Здесь вполне можно надёжно укрыться.

Но, вряд ли, через два-три часа всё успокоится. Бунтующую толпу, наверное, уже окружает не только полиция, но и специально подготовленные для подавления народного волнения вооружённые подразделения. Правда, в справедливом гневе находится вся страна.

В полголоса отдав важные распоряжения начальнику президентской службы безопасности, продолжил беседу со своими помощниками. Брукс заверил их, что когда всё немного успокоится, то он непременно обратиться со своей речью к народу, но не с балкона. Для этого существует телевидение, радио, Интернет… А сейчас пока им беспокоиться не о чем. Под дверями уютного кабинета в бункере их спокойствие охраняют надёжные вооружённые люди. Но потом он не ручается за их жизнь…

В самом крайнем случае, по подземной автомобильной дороге можно будет почти всем выехать за пределы Башенктона. Президент не оставлял надежды, что народ, всё-таки, его поймёт и примет его короткую, но конструктивную речь по срочному переустройству государства.

– Всё-таки, Вуди, я не ожидал таких кошмарных событий, – признался Дамиан Мур. – Мы не ожидали… Что-то упустили.

– А что ты ещё хотел, господин куратор и смотрящий? – сказал Брукс. – Вы довели страну до такого состояния. Мало вам награбленного не только в своей стране, но и во всём мире? Так и пожинайте плоды своей ненасытности и наглости!

– Не корчи из себя святого, господин Манекен, – осадил президента. – Ты такой же миллиардер, как и мы. Узурпатор!

Но Вуди Брукс заверил своего помощника, что все свои сбережение отдаст в казну нового и справедливого государства. Ему, вполне, хватит самого необходимого, без чего нельзя обойтись, и также его семье, которая сейчас находится в другом, специальном отсеке надёжного подземного убежища.

Эти слова не порадовали Аманду и Гретту. Они, представители процветающих семей, не согласны стать частью массового быдла и довольствоваться только самым необходимым. Лучше уж и не жить на свете. Кому нужно такое жалкое существование?

– Не пытайтесь меня переубедить, господа, – сказал Брукс. – Моё решение окончательное и бесповоротное. Пусть я – Манекен, президент под присмотром мафии и прочей шпаны, но я, пока ещё президент. Не надейтесь на то, что я стану чьей-то марионеткой. Тем более, сейчас, когда Соединённым Республикам Американского Мира грозит полный распад и даже уничтожение.

Но надо отдать должное помощнику президента и его дамам-секретарям. Они стояли на своём. Никаких перемен и послаблений для народа не должно быть. А все эти толпу, сорвавшиеся «с катушек» должны ответить за свою смуту. Пусть до гроба мечтают о свободе и справедливости в тюремных камерах или перед казнью.

Собеседники Брукса не совсем верили, что в стране назревает нечто ужасное. «Да как посмела эта чернь своё мнение, требовать для себя каких-то прав!». Пусть радуется тот, кто пока ещё жив. Разве этого мало?

Но президент не сдавал своих позиций, продолжал пророчить большую беду зажравшимся политиканам и олигархам. Многим за свои злодеяния предстоит подыхать в придорожных канавах или болтаться на столбах и деревьях в петлях. От некоторых останутся только чёрные обугленные кости и медные пуговицы. Негодяям, чудом оставшимся в живых со своими капиталами и бежать-то будет некуда. Может по всей Земли пойти такая цепная реакция, что всем чертям тошно станет.

– Мне кажется, Вуди, ты позволяешь себе слишком уж много в своих суждениях, – сказала Аманда Кокс. – Я считаю СРАМ свободной страной и горжусь тем, что я – родственница самого первого президента.

– Все мы тут, если глубоко копнуть, родственники, – заметил Брукс. – Подобные кланы процветают. Они обогащаются, властвуют и убивают беззащитных и невинных людей. При этом считают, что ничего не происходит. Разве не так, Аманда?

– Не так, – от гнева Кокс сжала кулаки. – Мы – благодетели и цвет особой нации!

– Я состою в родстве с третьим президентом, – сообщила Грета Холл. – Мы родились свободными, богатыми и счастливыми и такими же умрём.

– Да и я ведь тоже, – пробормотал Мур. – Среди моих предков…

– Заткнись, лупоглазый господин! – осадил его Вуди Брукс. – В родословной пиратов-разбойников ничего хорошего нет.