Читать книгу: «Продаётся ворвань!», страница 3

– Понятно. – Кристина окинула Ставра внимательным взглядом. – Как твой отец, держится? Я знаю про твою маму, мне папа рассказывал… Я очень сожалею, Ставр! Такая трагедия!

Девушка обняла Ставра и прижалась к нему, таким образом отдавая дань памяти его погибшей матери.

– Спасибо, Тина, – Ставр отвернулся, чтобы никто не смог увидеть выступившие вдруг у него на глазах слёзы. – Я… спасибо…

– Не стоит стыдиться своих чувств, молодой человек, – услышал он голос спутника Кристины. Ставр повернул голову и встретился со спокойным взглядом тёмно-серых глаз незнакомца. – Особенно по таким поводам. Терять родных всегда тяжело. Увы, я это знаю по собственному опыту. Но не будем заострять внимание на печальных моментах. Вы, стало быть, и есть тот самый знаменитый репортёр с Лорна?

Ставр шмыгнул носом, отёр глаза ладонью, и с интересом посмотрел на незнакомого господина.

– И чем же я знаменит, позвольте узнать? – поинтересовался лорнианец. – Планету я не покидал, и все мои репортажи ограничиваются именно Лорном… господин Хаас, я правильно понимаю?

Аналитическими способностями Дух Космоса Ставра не обделил, так что вывод, сделанный им на основе собственных наблюдений, был вполне логичным. Майлз Уилкокс отправил свою единственную дочь учиться в Солнечную Систему, на Марс. Аристофан Хаас был писателем как раз с Марса – что это могло означать? Скорее всего, Кристина узнала о нём именно в Марсопорте и пригласила его посетить Лорн… гм, посетить Лорн – но для чего именно? Так-таки написать о планете книгу? Возможно, что так и есть, ведь в Федерации множество весьма необычных миров, и Лорн далеко не самый необычный, по сравнению, скажем, с окутанным вечными льдами и снегом Иртром с его «снеговиками»², относительно которых ксенологи и ксенобиологи до сих пор не пришли к каким-либо однозначным выводам, или с туманным Денелом-VI, на котором обитала странная аборигенная раса дендроидов³, находящаяся по своему уровню развития примерно на уровне земной цивилизации IX-XII веков Доатомной Эры, и на котором находилась рудодобывающая колония Федерации. Может быть, Аристофан Хаас и вправду является писателем, а издаётся он под псевдонимом – или же Аристофан Хаас и есть его псевдоним. И Кристина пригласила его на Лорн для того, чтобы он написал о планете книгу или главу в своей книге, тем самым привлекая внимание со стороны деловых – и, возможно, правительственных – кругов Федерации к Лорну.

Однако, подумалось Ставру, а если Хаас не имеет никакого отношения к писательскому ремеслу, а является, скажем, представителем компании, интересующейся ворванью? Конкурент «СинТеха», допустим? Вряд ли на такой высокоразвитой планете, как Марс, не было подобной «СинТеху» корпорации. Но тогда… тогда как точно рассчитано время прибытия Хааса на Лорн! Или он собирается выступить на собрании Кооперации и объявить о том, что монополии «СинТеха» наступает конец, и что цена на ворвань будет пересмотрена в справедливую сторону?

Но если эта версия правдива, то Хаасу, не исключено, грозит серьёзная опасность. Волленховен вряд ли так просто выпустит Кооперацию из своих цепких ручищ, да и Манев, не исключено, мог раскусить Хааса за те двенадцать дней, за которые лайнер шёл от Земли до Лорна. Хоть на «Константинополе» и находилось девятьсот сорок три пассажира, но Манев вполне мог видеть Хааса, скажем, в ресторане, или на прогулочной палубе. Вероятность такого нельзя было исключать.

Между тем смуглокожий незнакомец, беседующий с Бергером (на самом деле этот пассажир космолайнера не был человеком, а являлся представителем родственной землянам расы с Арктура-IV, о чём Ставр, по вполне понятным причинам, знать не мог), передал Никанору какой-то небольшой предмет, который Ставр не успел рассмотреть в подробностях. Предмет этот, оказавшись в руках Бергера, тут же исчез во внутреннем кармане его куртки из псевдолатекса. Обменявшись со смуглокожим ещё несколькими фразами, Никанор пожал тому руку, развернулся на сто восемьдесят градусов и, не обращая более ни на кого внимания, зашагал к выходу из пассажирского зала космопорта. Смуглокожий же, постояв на месте несколько секунд, двинулся ровно в противоположную сторону, причём стоявшие у входа в буферную зону полицейские «Доков и Верфей» не обратили на него абсолютно никакого внимания. В принципе, в этом не было ничего необычного, поскольку смуглокожий являлся пассажиром лайнера, но что-то в его поведении заинтриговало Ставра. Особенно тот предмет, который он передал Бергеру.

– Если вы думаете, что про вашу планету в Федерации никто не знает, то вы сильно ошибаетесь, молодой человек! – усмехнулся Хаас. – Время от времени в федеральных новостях мелькают репортажи с миров, подобных Лорну, а ваш репортаж, посвящённый непростой экономической ситуации на планете, в прошлом месяце попал в «Галактическое Обозрение»⁴. Именно тогда я и узнал о вашей чудесной планете, и у меня возникло желание слетать на Лорн и увидеть всё своими глазами.

В дальнем конце зала появились Матиас Ван Волленховен и Йенс Рийпстра, сопровождаемыми тремя угрюмыми типами шкафоподобного вида, по виду – безоружных. Скорее всего, так оно и было, поскольку правила «Доков и Верфей» не допускали никакого оружия на территории космопорта. Исключений не делалось ни для кого – даже сотрудники планетарной полиции не имели права заходить на контролируемую одинцами территорию с оружием. Миновав идущего к выходу Бергера, на которого никто из них не обратил никакого внимания, они остановились перед невысоким среднего телосложения мужчиной в строгом деловом костюме, купленном однозначно не в обычном магазине одежды. Румен Манев, выходец с Венеры, пройдоха и мошенник, представляющий на Земле интересы «Лорнианской Кооперации», то есть Волленховена. Обменявшись меж собой несколькими фразами, они все трое заспешили в обратном направлении; дуболомы последовали за ними с грацией обожравшихся бегемотов.

– Что ж – возможно, вы и не прогадали, господин Хаас, – произнёс Ставр, вынимая из футляра камеру. – Но, поскольку я, как вы верно заметили, являюсь репортёром «Всепланетных Новостей», то я просто обязан взять у вас интервью, которое попадёт в вечерний выпуск новостей.

– О, разумеется, молодой человек, разумеется! – улыбнулся Хаас. – Готов ответить на все ваши вопросы, если только они не будут касаться моей личной жизни и связанных с моей профессией профессиональных секретов.

Заметив, как нахмурились Итан и Майлз Уилкокс, Ставр мысленно удивился, но внешне ничем этого не показал. Неужели эти двое имели какие-то свои планы на писателя с Марса? И писателя ли?

Впрочем, рано или поздно, но все возникшие у Ставра вопросы так или иначе разрешаться. Поэтому он включил свою видеокамеру и направил её на Хааса. Интервью началось.

Для начала Ставр попросил Хааса разъяснить зрителям, что именно подтолкнуло его к тому, чтобы прилететь на Лорн, и о чём именно он собирается написать книгу. Только о Лорне или о подобных ему малоизвестных широкой публике мирах Федерации?

Хаас объяснил, что прилететь на Лорн он решил после просмотра сюжета в «Галактическом Обозрении». Решение его окончательно оформилось, когда к нему обратилась Кристина Уилкокс, объяснившая Хаасу, что написанная им книга, возможно, привлечёт внимание федерального правительства к проблемам Лорна. В Федерации десятки тысяч планет, и власти просто не в состоянии всем подтирать носы. Но если подробно описать те сложности, с которыми сталкиваются лорнианцы, возможно, власти Федерации обратят своё внимание на Лорн. Да и своими глазами увидеть легендарных охотников на цератозухов тоже было весьма интересно.

В процессе интервью Ставр всё же нашёл подтверждение своим подозрениям насчёт Аристофана Хааса. Он не смог назвать имя своего издателя, не знал, кто его литературный агент, а когда дело дошло до воспоминаний о его журналистской деятельности, то Хаас постоянно употреблял выражение «новостная служба». Ничего необычного, но дело в том, что профессиональные журналисты говорят «пресса», а не «новостная служба», особенно в разговорах между собой. Этот термин возник ещё в Доатомную Эру, когда газеты печатались посредством весьма громоздких типографских устройств на целлюлозной бумаге, а тираж размножали с помощью специальных прессов, таких же огромных, как двигатели кораблей-охотников. Не как сейчас, когда печатная продукция изготовлялась на пласт-папире с помощью высокоскоростных квантовых принтеров, но всё равно термин «пресса» по-прежнему находился в обороте.

Интервью длилось двадцать минут, и всё это время Итан Моррисон и Майлз Уилкокс проявляли явное нетерпение, чем всё больше подтверждали подозрения Ставра о том, что Аристофан Хаас вовсе не писатель. Впрочем, Борецкий-младший не подавал виду, что он о чём-то таком догадывается, просто вёл своё интервью к логическому завершению.

Хаас объявил о том, что будет вполне логично, если в качестве места своего пребывания в Порт-Сарнаке он выберет офис «Всепланетных Новостей», и новость эта явно выбила из колеи Итана и Майлза Уилкокса, да и Кристина была несколько обескуражена. Ставр же, сделав невозмутимое лицо, сказал, что персонал ВПН будет весьма польщен выбором знаменитого писателя и что он сделает всё, чтобы господин Хаас чувствовал себя там, как дома. Объявив о том, что интервью закончено, Ставр выключил камеру, убрал её в футляр и сказал, что он готов отвезти марсианина и его багаж в офис ВПН на служебном джипе, на котором он прибыл в космопорт.

Итан и Майлз Уилкокс выглядели явно расстроенными, однако Кристина, похоже, с таким поворотом событий вполне смирилась. Во всяком случае, она с готовностью вызвалась помочь Ставру сопроводить господина Хааса в офис новостной службы и помочь ему там обустроиться, а после можно будет посидеть за чашкой кофе и поболтать о том, о сём.

Против такого поворота событий Ставр нисколько не возражал.

По пути к лифтовым кабинам Хаас принялся расспрашивать Ставра об аспектах жизни на Лорне, особое внимание уделив её экономической составляющей. Его интересовало буквально всё – сколько и какие именно товары импортируются на Лорн с других планет Федерации, самодостаточна ли планета в плане обеспечения собственного населения продовольствием, что ещё, кроме ворвани, планета может предложить для экспорта, как устроены добыча руды и лесозаготовки, но особое внимание он уделил охоте на цератозухов. Если он всё-таки и был писателем, то его книга, которую он собирался писать, скорее всего, могла быть трудом на тему экономики. К тому же Ставр обнаружил во время этого разговора, что Хаас знает довольно много как о цератозухах, так и о ворвани.

Спустившись на лифте на Главный Городской Уровень, Ставр и Хаас, сопровождаемые Кристиной и охотниками, направились к тому месту, где был припаркован служебный антигравитационный джип. Заметив в некотором отдалении садящихся в бронированный аэролимузин Волленховена, Рийпстру и Манева, Ставр немного замешкался, чтобы проследить за ними, хотя и так было понятно, куда они направятся отсюда. А тем временем Итан, Майлз Уилкокс, Хаас и Кристина свернули за самоходную антигравитационную грузовую платформу, которую кто-то припарковал на стоянке для транспорта. Проходя мимо неё, Ставр увидел, что на платформе лежат тюки с ворванью, которые явно везли на склад для последующей отправки на Землю на борту «Белфаста». Тюки представляли из себя квадратные упаковки из тарпалина⁵, перетянутые пластиковыми лентами, помеченные клеймами «Ганимеда» – корабля-охотника Уилкокса. По всей видимости, ворвань эта транспортировалась на склад Кооперации, который находился на Третьем Городском Уровне Порт-Сарнака, а сюда платформа прибыла, скорее всего, потому, что её водитель решил посмотреть на космолайнер.

Свернув за платформу, Ставр увидел стоящих подле неё Хааса и Майлза Уилкокса, которые о чём-то оживлённо разговаривали, при этом марсианин стоял к платформе вполоборота и время от времени поглядывал на упаковки с ворванью. Итан и Кристина стояли чуть поодаль, беседуя о чём-то своём, а немного поодаль от них Ставр увидел Никанора Бергера, сидящего на каком-то пластиковом ящике и разговаривающим с одним из сотрудников службы безопасности космопорта.

При приближении Ставра Хаас и Майлз Уилкокс приветливо улыбнулись, однако от этой улыбки за сотню парсек несло фальшивостью. Борецкий-младший лишь кивнул им обоим и, миновав их, направился к виднеющемуся в нескольких метрах служебному джипу ВПН.

Внезапно лицо сотрудника службы безопасности космопорта стало похожим на лицо человека, увидевшего привидение. Что-то несвязно выкрикнув, он схватил Бергера за плечо и принялся энергично тыкать в сторону грузовой платформы.

На лице Никанора не отразилось ничего, но он тут же вскочил на ноги и в его правой руке возник, словно из ниоткуда, бластер армейского образца.

– Хаас – стой на месте! – выкрикнул Бергер, направляя бластер в сторону грузовой платформы. – Не двигайся, если тебе жизнь дорога!

Челюсть Хааса при виде бластера отвисла, но больше никак марсианин не успел на происходящее отреагировать. Бластер Никанора выстрелил трижды, после чего Бергер опустил своё грозное оружие стволом к дасфальту и быстро зашагал в сторону Хааса.

Ставр перевёл взгляд туда, куда перед этим ушли три смертоносных заряда термоядерной энергии. Буквально в полуметре от левой ноги Аристофана Хааса на дасфальте лежало на боку сожжённое бластером существо, похожее на гибрид рака и скорпиона, чьи длинные усы-антенны, расположенные по бокам уродливой головы с устрашающего вида жвалами всё ещё продолжали слабо шевелиться, испуская наружу тёмно-серую маслянистую жидкость.

– Вот же зараза! – вырвалось у Ставра. Существо это называлось сухопутным ракоскорпионом, и обитало оно снаружи города, а сюда попало, по всей видимости, привлечённое теплом. Собственно, в этом не было ничего необычного – сухопутная живность частенько заползала в город, что довольно часто приводило к увеличению числа пациентов городской больницы Порт-Сарнака, поскольку большая часть этих самых сухопутных обитателей была ядовита и опасна для людей. Как тот же ракоскорпион, чей яд был раз в двадцать токсичнее тетродотоксина. Одна десятая миллиграмма этого яда у вас в крови – и привет, Проводник Душ, я к тебе!

Лицо Итана Моррисона смертельно побледнело, у Майлза Уилкокса и Кристины вид был не лучше. Ставр лишь мог надеяться на то, что он сам выглядит немного получше, чем его спутники.

Когда Хаас увидел, что именно хотело с ним «подружиться», Ставр готов был поставить на кон килограмм рутения⁶, что писатель с Марса прекрасно знаком с фауной Лорна, так как его волосы буквально встали дыбом. Из чего выходило, что Хаас обладал информацией определённого рода касаемо родной планеты Ставра.

Ставр внимательно осмотрел Хааса. Тот не был, к счастью, ужален ракоскорпионом, иначе он бы уже не дышал, однако на правой брючине виднелись два жёлтых пятна. Велев марсианину стоять спокойно, Ставр достал из футляра для видеокамеры силовую бритву, включил режущее поле и, оттянув брючину так аккуратно, как это только было возможно без специальных средств защиты, то есть перчаток, отрезал забрызганный ядом кусок ткани.

Хаас начал было что-то лепетать про то, что он, дескать, мог отдать брюки в химчистку, но подошедший Бергер сурово прервал марсианина:

– Никто не возьмётся чистить ваши брюки, господин Хаас, но даже если их кто-нибудь и возьмётся чистить, то там всё равно останется какое-то количество яда. Когда-нибудь, не приведи Дух Космоса, вы поцарапаете ногу да ещё и попадёте под дождь, вот тогда Ставр сразу сможет приступить к сочинению одного из своих великолепных некрологов, а вы отправитесь прямиком в городской крематорий.

Затем он повернулся к сотруднику службы безопасности космопорта, который что-то бубнил в микрофон своего комлинка:

– Вызови «скорую», Пётр. Возможен случай отравления ядом ракоскорпиона. – Посмотрев на ногу Хааса, Бергер добавил: – Опусти «возможен».

На коже ноги Хааса появилось маленькое пятнышко цвета сырой печени. Яд не попал в кровь марсианина, но того количества, которое просочилось сквозь ткань, было вполне достаточно, чтобы Хаас серьёзно заболел. Сотрудник службы безопасности космопорта что-то ещё произнёс в комлинк, после чего усадил Хааса на опустившуюся рядом с ним антигравитационную тележку с его багажом. Вдали уже слышался вой сирены машины «скорой помощи».

Ставр сказал Хаасу, что его багаж он отвезёт в редакцию, марсианин в ответ лишь рассеянно кивнул. Было совершенно очевидно, что это маленькое происшествие серьёзно расстроило его планы. И не только его. Итан Моррисон и Майлз Уилкокс выглядели весьма расстроенными, словно Аристофан Хаас должен был в процессе сбора материала для своей книги – если таковая вообще планировалась, в чём Ставр уже сильно сомневался – опираться сугубо на их сведения. Да и Кристина тоже выглядела расстроенной.

Откуда здесь, на парковке, взялся ракоскорпион, никто не знал, но в том и не было ничего мистического. Тёплый воздух, выходящий из городских вентиляционных каналов, привлекает животных с поверхности, которые проникают в город через эти самые каналы и остаются активными в течении круглых суток. Обычно ракоскорпионы и им подобные твари выбирают какого-нибудь раззяву и быстро вступают с ним в контакт. Последний похожий случай произошёл ровно две недели назад на складе запчастей и оборудования Кооперации, когда один из работников склада попался на глаза улитке-кузнечику и был ею ужален. Парня удалось спасти, но он всё ещё находился в больнице, проходя курс восстановительной терапии.

Антигравитационный экипаж «скорой» опустился на дасфальтовое покрытие стоянки рядом с джипом службы новостей. Водитель и санитар оказали Хаасу первую помощь – обработали место, куда попал яд ракоскорпиона, антисептиком и заклеили его специальным пластырем, дали марсианину выпить какой-то медицинской гадости и отвели его в машину.

«Скорая», распугивая сиреной встречные и попутные транспортные средства, унеслась в направлении одного из транспортных штреков, а Итан и Майлз Уилкокс всё так же смотрели ей вслед. На лице Кристины тоже отображалось крайнее сожаление по поводу того, что Аристофан Хаас на некоторое время выбыл из строя, а вот Никанор Бергер, казалось, был ничуть не обескуражен происшествием со знаменитым писателем с Марса. И у Ставра возникло стойкое ощущение того, что Бергер прекрасно знает, что произойдёт в Порт-Сарнаке в ближайшие несколько часов. Хотя для этого не нужно было быть провидцем или эф-аналитиком – и так было ясно, что сегодняшнее собрание в офисе Кооперации обещает быть весьма интересным.

А это значит, подумал Ставр, что ему обязательно надо там присутствовать. Из всего того, что там произойдёт, может получиться сногсшибательный репортаж. И если он попадёт в «Галактическое Обозрение», то наверняка привлечёт к Лорну внимание общественности Федерации – и, возможно, Галактического Патруля.

Но для того, чтобы этот репортаж вышел в свет, Ставру Борецкому нужно будет постараться уцелеть в той заварушке, которая однозначно должна была произойти на собрании. А значит, нужно к этому как следует подготовиться.

¹ Столица терраформированного Марса.

² Обитающая на планете Иртр жизнеформа, по поводу которой до сих идут дискуссии и споры в среде ксенологов – стоит ли считать эту полукристаллическую форму жизни разумным видом или же просто высокоорганизованными животными.

³ Раса существ, имеющих растительное происхождение, иными словами – разумные растения.

⁴ Программа Федерального Агентства Новостей, знакомящая жителей Солнечной Системы с галактическими новостями и событиями, транслируется по Первому Федеральному каналу стереовидения.

⁵ Тарпалин – брезентоподобный материал, используемый, в том числе, и для производства упаковок.

⁶ Рутений – редкоземельный минерал, используемый в молектронике и космическом кораблестроении, а также ряде других отраслей промышленности Федерации. Килограмм рутения на товарно-сырьевых биржах Федерации стоит шесть с половиной тысяч солов.

Глава 4.

Ставр оглядел своих спутников внимательным взглядом. Итан Моррисон и Майлз Уилкокс по-прежнему выглядели так, словно у них отобрали мешок, в котором была, как минимум, пара миллионов солов, да и Кристина тоже не выглядела довольной происшедшим. Никанор Бергер задумчиво глядел вслед уносившейся к транспортному штреку «скорой», но по выражению его лица невозможно было догадаться о том, какие мысли его в данный момент обуревают.

– Вот ведь какая неприятность, – произнёс Ставр, привлекая к себе внимание остальных. – И что теперь вы собираетесь предпринять?

Итан и Майлз Уилкокс взглянули на Борецкого так, словно перед ними из ниоткуда материализовалась хатканская скальная обезьяна и заговорила с ними на чистом стандартном языке¹.

– С чего ты решил, Ставр, что мы что-то собираемся предпринять? – неспешно проговорил Майлз Уилкокс, с прищуром глядя на Борецкого. – Ты, похоже, выдаёшь что-то за… э-э… что-то другое… или просто переработал…

– Майлз – ты, по-моему, считаешь, что я, в силу своего возраста, недостаточно опытен в делах такого рода, – усмехнулся Ставр. – Может быть, но здесь не надо быть великим сыщиком, чтобы понять, что этот чёртов ракоскорпион вам все планы спутал.

– Какие планы, Ставр, ты вообще о чём? – сделал простодушное лицо Итан.

– Вряд ли странствующий по малоизвестным широкой публике мирам Федерации писатель, пусть и с Марса, вызвал бы у вас интерес, – последовал ответ молодого журналиста. – Вы, уж простите за прямоту, кроме технических справочников по кораблям-охотникам и всякой технической литературы, касающейся антиграв-двигателей и прочей машинерии, и не читаете. Ну, разве что ещё труды по экономике и межзвёздной торговле. Так что либо ваш интерес к Хаасу зиждется на том, что он будет писать экономическое исследование Лорна, либо Хаас интересует вас потому, что он представляет компанию-конкурента «СинТеха». Какой из этих двух вариантов верен?

– Э-э… ну… в целом, как бы и…

Это было всё, что оказался способен произнести после этих слов Ставра Майлз Уилкокс. Итан же вообще, казалось, впал в ступор. Зато Кристина посмотрела на Ставра долгим и внимательным взглядом.

– Отлично сказано, Ставр! – хохотнул Бергер, показывая Борецкому поднятый вверх большой палец правой руки. – Уел ты этих двоих, что есть – то есть! Ну, господа заговорщики – и что вы на это скажете? Что не так с этим вашим «писателем с Марса»?

Ответила Кристина Уилкокс.

– С Аристофаном Хаасом всё так, – она уважительно-оценивающе взглянула на Ставра, – он действительно с Марса, но к писательскому ремеслу имеет самое опосредованное отношение, тут Ставр прав. Если он что-то и написал, то максимум – эссе на экономическую тему или ряд статей о проблемах межзвёздной торговли.

– То есть он нисколько не писатель? – полуутвердительно произнёс Ставр.

– Ну… да. Он представляет интересы компании «Марсианская Торговая Гильдия», слышали о такой?

– «Марсианская Торговая Гильдия»? – Ставр хмыкнул. – В последнее время МТГ серьёзно наступает на пятки Большой Тройке², а в прошлом году они даже сумели обойти «Комбайн», заполучив выгодные торговые контракты где-то на западе Галактики. Значит, «Марсианская Торговая Гильдия»… А какой у них интерес к ворвани? Они же торговая компания, они никак не связаны с химической промышленностью или медициной. Или я чего-то не знаю?

– Может, и не знаешь…

Кристина вопросительно взглянула на своего отца. В ответ Майлз Уилкокс пожал плечами и состроил неопределённую гримасу – дескать, решай сама, говорить или не говорить.

– Дело в том, что ворвань цератозухов очень сильно интересует многих потенциальных клиентов из-за своих свойств, однако «СинТех» не горит особым желанием делится со всеми подряд. В настоящий момент именно они держат монополию на ворвань, и это служит большим препятствием для работы с другими клиентами. «СинТех» поставляет ворвань только нескольким своим партнёрам, два из которых – инопланетные, это сирианцы и арктурианцы. С компанией с Проциона-VI «СинТех» прекратила сотрудничать – проционцев не устроила цена, которую «СинТех» установил на сырьё. Проционцев ворвань интересовала с медицинской точки зрения – она, как оказалось, содержит некий ингредиент, который у них называется «три-цикло…», впрочем, не буду утомлять терминологией. Этот ингредиент способствует быстрому заживлению повреждённых тканей, и он, кстати, используется и в аналогичных препаратах фармацевтической промышленности Федерации. Но «СинТех» – не торговая компания, а химическая, часть ворвани они используют для своих нужд, производя различные составы и препараты, а остальное перепродают, и с этой перепродажи Кооперация ничего не имеет. Может, Манев и Волленховен имеют какой-то процент, но пока никто не видел никаких файлов, это подтверждающих. Здесь без помощи Патруля точно не обойтись.

– Чтобы этими прохиндеями заинтересовался Патруль, – проворчал Итан, – мы должны располагать неопровержимыми доказательствами финансовых махинаций Манева и Волленховена. А где их раздобыть? Вся документация, которая ведётся в Кооперации – пшик, ширма. По ней всё чинно-гладко, комар носа не подточит. Должны быть другие файлы, но где их искать? Не в домашнем же компьютере Волленховена?

– А вы пробовали? – спросил Бергер.

Итан взглянул на него, как на человека, спрашивающего, почему вода мокрая.

– Ты, похоже, пересмотрел шпионских триллеров, – неодобрительно проворчал младший Моррисон. – Ты думаешь, что влезть в чужой компьютер так просто?

– Ну, как тебе сказать, Итан…

Бергер неопределённо пожал плечами.

– Ты не прав, Итан, – возразил Ставр. – Хорошего… мм… программиста и на Лорне можно найти. Взять хотя бы Елисея Гордеева. Купите ему последнюю версию «Галактического изгоя»³ – и он вам любой сайт взломает за пять минут!

– Но это противозаконно, – возразил Майлз Уилкокс.

– Как будто Волленховен законно ведёт свои дела!

– Народ – давайте не будем выяснять, у кого бластер круче и кто быстрее всех пролетит по Дуге Двадцати Парсеков,⁴ – успокаивающе произнёс Бергер. – Лучше вернёмся к нашему «писателю». Аристофан Хаас работает на МТГ, это понятно. Чего он хочет?

– Когда МТГ узнала о ворвани, – снова заговорила Кристина, – там поняли, что на этом можно не только заработать, и неплохо, но и поспособствовать развитию некоторых отраслей науки, в частности – медицины. МТГ не просто торговая компания – они ещё и крупные меценаты и спонсируют ряд весьма значимых федеральных программ в области здравоохранения, образования и колонизации. Тем более, что к ворвани проявляют интерес довольно крупные игроки, такие, к примеру, как «Синтетик Инсайтс» с Марса и «БиоМед» с Меркурия. Но «СинТех» не проявляет желания с ними работать – не исключено, что здесь мы имеем дело с картельным сговором. Но без доказательств, опять-таки, мы не можем обратиться даже в Торговый Арбитраж, я уж не говорю про Патруль. Меня ведь папа не только с целью получить образование на Марс отправил – я должна была ещё и прозондировать почву для поиска потенциальных покупателей ворвани, более подходящих для Кооперации, нежели «СинТех». Таким образом я и вышла на Хааса. МТГ знает о Лорне давно, лет семь примерно, и теперь, похоже, они серьёзно настроены на работу с Кооперацией. Но пока ею руководит Матиас Ван Волленховен, не думаю, что у МТГ что-то получится.

– Хаас должен был сегодня выступить на собрании охотников? – полуутвердительно спросил Ставр.

– Да, а что?

На лице Борецкого возникла понимающая ухмылка.

– Тогда всё встаёт на свои места.

– Что ты имеешь в виду? – не понял Майлз Уилкокс.

– Ворвань, которая складирована на территории грузовой компании Яромира Поста. Ни одна упаковка её не промаркирована клеймами Кооперации. Значит, вы знали, что на лайнере прибудет некто, кто собирается выступить на собрании и предложить новую, адекватную, цену на ворвань. И именно поэтому вы не спешили сдавать ворвань Кооперации. Я прав?

Итан и Майлз Уилкокс переглянулись меж собой, затем капитан «Ганимеда» криво усмехнулся.

– Тебе надо работать сыщиком, а не репортёром, Ставр, – произнёс он. – Впрочем, для того, чтобы прийти к таким выводам, не нужно быть детективом Смирновым⁵. Да, мы знали, что на «Константинополе» прибудет человек от МТГ под личиной путешествующего писателя, и подготовились к этому. Однако, этот чёртов ракоскорпион нам спутал все карты.

– Собственно, когда из организма Хааса выведут токсины, я могу взять у него интервью уже как у представителя МТГ. Думаю, что через час можно будет позвонить в больницу и узнать о его состоянии. Если всё будет нормально, я сгоняю туда и возьму у него интервью, запишу его на диск и потом крутану его на собрании. Посмотрим на реакцию Вана.

– А это не спровоцирует негативные… гм… последствия? – спросил Уилкокс.

– Майлз – как ты думаешь, что будет, когда Волленховен и Манев объявят об очередном снижении цены на ворвань? – вопросом на вопрос ответил Бергер. – Или ребята из команд охотников просто так в Порт-Сарнак с оружием заявились? Похоже, что вы обо всём давно знали, я про Хааса говорю, и подготовились. Только всё ли вы просчитали?

– То есть? – не понял Уилкокс.

– Городская полиция однозначно выступит на стороне Рийпстры и Вана, а это означает – фактически – гражданскую войну. Знаешь, что такое гражданская война? Плохая штука, скажу я тебе. Сорок лет назад процветающий до того момента Матвар ступил на эту дорожку – полтора миллиарда погибших от термоядерных бомбардировок. Корпоративная война. Федерация вмешалась, но с запозданием – увы, федеральное правительство не вездесуще и не может всем жопы вытирать.

– У нас нет ядерного оружия, – возразил Итан.

– Нет. Зато всего остального туева хуча. Поэтому здесь важно не наломать дров.

– Ну, стрелять без разбору мы не станем, – сказал Майлз Уилкокс, – но и спокойно сидеть тоже не будем, если гестапо Рийпстры нас начнёт прессовать.

– Это понятно. – Бергер посмотрел на Ставра. – Однако, я полагаю, будет лучше, если Ставр навестит Хааса и возьмёт у него интервью. Если марсианин будет в состоянии его дать. А потом поглядим, что будет дальше.

– А тебе-то что со всего этого? – пожал плечами Итан.

– Ну, я как бы здесь тоже живу! – усмехнулся Никанор.

– Да мы уж видим!

– Так, давайте не будем переходить на личности, – вмешался Ставр. – Нор прав – гражданская война Лорну совсем ни к чему. Вы лучше вот что скажите – как вы собирались вывозить ворвань, которая хранится у Поста, с планеты? Полагаю, что вовсе не на «Белфасте». Или я чего-то не догоняю?