Великая Отечественная война отняла и искалечила множество жизней. Эта война застала моего деда, четырнадцатилетнего Коняева Петра Степановича в Севастополе. Его мать погибла при бомбардировке, а отец до войны был расстрелян, как враг народа. На этом след моего деда обрывается.

Имя деда вновь всплывает на страницах истории – в 45-м в конце второй мировой войны он конвоирует пленных японцев. К этому моменту дед успел прочитать роман Шолохова – «Тихий дон», который ему очень понравился. Теперь дед является однофамильцем известного русского писателя и нобелевского лауреата – Шолоховым Петром Степановичем. Где и когда он поменял фамилию, и что его на это сподвигло остаётся загадкой.

Эта история – небольшая страничка в биографии моего деда. Небольшая, но такая судьбоносная. Ведь я Шолохов, только потому что мой дед прочитал «Тихий дон», хотя возможно, что, если бы не этот роман, меня вообще не было. Сам же я за мою жизнь не прочитал ни одного произведения этого писателя.

Меня зовут Александр Шолохов, так в паспорте написано, но я не имею никакого отношения к роду Михаила Александровича. У меня нет никаких писательских регалий, пока нет, но мне нравится писать, фантазировать и сочинять разные истории.

Всё у меня впереди

Интервью

– Поделитесь секретом: как это вам удаётся писать такие интересные статьи?

– Надо периодически расслаблять мозги, причём расслаблять до настолько аморфного состояния, чтоб каждый червячок растекся, тьфу ты, в смысле извилина до пределов вселенной.

– Расслаблять?.. Как это?

– По-разному, я например: весь вечер и всю ночь где-нибудь играю в покер, попивая виски или ром с колой и/или покуриваю кальян. Прекрасно зная, что к обеду ждут готовый материал, а он не написан.

– Как же так?

– А что вас удивляет?

– Но, как же? Мало того, что вы вредите здоровью или вы полагаете, что ром и кальян безвредны? Так вы ещё и в покер играете, вместо того, чтоб над статьёй работать. Какое же это расслабление?

– Самое не на есть прямое. Всё это приносит наслаждение, а наслаждение расслабляет мозги.

– И часто вы так своих червячков доводите до аморфного состояния?

– Иногда раз в полгода, а иногда и два-три раза в месяц. Как только понимаю, что дальше уже всё, так сразу.

– Как?

– Знаешь, бывает: так умаешься, что создаётся ощущение, будто бы вместо головы чугунок с пригоревшей кашей, в такие моменты не о какой работе и речи быть не может. Вот тогда и надо расслаблять содержимое черепушки. А что касается вреда здоровью – никто не вечен.

– Ну если умаялся, ляг и поспи. Зачем покер, виски и прочее?

– Поспи? Да на утро, чугунок-то останется, только каша будет слегка помешана и не будет так сильно пригорать. А так мозги расслабил, каша глядишь ушами и вытекла, а потом чугунок и стряхнуть можно. А вот с рассветом можно лечь и поспать пару часиков, чтобы дурман скинуть. А когда проснешься, со свежей головой, можно и за статью сесть.

– Со свежей? Да, если всю ночь травить себя алкоголем, башка трещать будет, как лёд весной на реке и так же тронется.

– Трещать будет, если бухать, не зная меры, опрокидывая в глотку горючую жидкость со скоростью и мощью Ниагары. Я же вам говорю не об этом. Виски- и ром-содержащие напитки надо поглощать медленно, растягивая удовольствие и тогда, сколько бы вы не выпили, голова не будет болеть.

– А покер? Это азартная игра, а под хмельком человек расслабляется и проиграть не только деньги может.

– Для меня покер это обычная настолка, как элиас или манчкин, вот только под элиас и манчкин виски с кальяном не очень смотрятся. А что касается проиграть? Я фишек беру на тысячу, не больше, а там как карта ляжет. Игру тоже растягиваю, упиваясь каждой раздачей. А если вдруг фишки кончились, я не считаю, что проиграл. Я к этому отношусь как к плате за приятно проведенное время.

– И это всё?

– Да. Когда мозги свежие и не забиты всяким хламом, тогда и слог бьёт ключом и журчит как речка по камушкам.

Утро пятницы

Будильник прозвенел, как обычно, полвосьмого утра. Спустя десять минут я нехотя встал и потянулся за своим телефоном. Индикатор заряда батареи показывал всего один процент, хотя с вечера я ставил его на зарядку. Наверное, провод за ночь отошёл, но что об этом сейчас думать, смартфон не заряжен. Я поправил контакт и пошёл в душ. В это утро в контакте не посидишь. Да и про игрушки, установленные на моём не убиваемом кирпиче, можно забыть. На пяти процентах, до этого значения, пока я собирался на работу, моя труба успела зарядиться, сильно не поиграешь. Я пошел на работу и тут в лифте вспомнил, что забыл почистить зубы, но ведь не возвращаться домой, тем более на работу немного опаздываю. Утро только начиналось.

Дальше было ещё интереснее. Без двадцати девять я сел в автобус и стал по карманам искать деньги, но кроме семнадцати с половиной рублей в карманах ничего не было. Я вчера портмоне забыл на работе и сейчас мне нечем было заплатить за проезд, и пришлось выйти из автобуса на следующей остановке.

На работу я уже конкретно опаздывал, но ничего не поделаешь. Сейчас быстро снимем денег и сядем на следующий автобус. Ага, сейчас, как же. Я обошел три банкомата, два из них вообще не работали, а возле третьего была очередь, в начале которой какая-то женщина кричала, что ей банкомат не довыдал две тысячи рублей. Я не стал вникать и пошел дальше. Подходя к дому, я подошёл к ещё одному банкомату, в котором и снял деньги.

Было уже девять часов, автобусом, да и вообще на работу, можно не ехать, директор всё равно будет чехвостить на чем свет стоит. Но ехать то надо, день рабочий. Бомбил, которые обычно стоят на остановке, сегодня как на зло не было. Вызывать такси, я говорил, что телефон у меня разряжен почти в ноль, поэтому звонить куда-то вроде бы бесполезно, но на такие случаи я в рюкзаке таскаю пауэр-банк.

Чёрт. Да, это что сегодня такое. Моя внешняя батарейка тоже практически разряжена, но её заряда хватило вызвать такси. В итоге получасовое опоздание на работу.

В офисе первым делом включил чайник и пошел выслушивать, какой я пунктуальный работник. Но что же вы думаете, когда я, через пятнадцать минут, пошел пить чай, чайник оказался холодным и мне пришлось включать его заново.

Так начиналась пятница, моя пятница тринадцатое.

Домик охотника

Эта история произошла в июле прошлого года. Мы с друзьями рванули на дачу в Пугачево к Сашке Коняеву. Июль, жара, градусник за тридцать шкалит. К шести вечера мы все собрались, сидим в покер шпилим, самогон глушим. Я крепкое не пью, развожу с соком, где-то один к десяти. Но не в этом суть. Было уже часов девять, когда Сашка, давно проигравший все фишки, выдал:

– А давайте на озеро? Правда до него километров двадцать топать, по узкой тропинке. Порыбачим, покупаемся. У меня и палатка большая тут есть.

Спальники у нас были свои, мы знали, что с постельным на даче у Сашки туго.

– А д-давай – все согласились, хотя некоторые из нас были уже под хмельком и изрядно.

Собрав вещи, еду на пару дней, мы выдвинулись в сторону озёра, было светло и до наступления темноты ещё пару часов где-то. Весь самый ценный скарб, включая палатку пришлось тащить мне, как самому трезвому.

Тропинка извивалась между деревьев. Но вскоре, после того как стемнело… Толи мы свернули не туда, то ли ещё что, в общем она исчезла.

– Сусанин бля. Ты куда нас завёл?

– Спокойно, ребята, ща отыщем тропинку – мы его чуть не убили, весь алкоголь как рукой сняло. – так, а что это за овраг? Не помню его в этих местах.

– Чё? Он ещё и оврага не помнит. Ну сссука, ну ты Саня, Сусанин блин.

– Что делать будем? Тропинку искать?

– Не давайте до утра обождем. А там глядишь и найдём выход.

– Смотрите в овражке, что это?

На дне оврага, в тени раскидистых крон деревьев стояло не большое строение с покосившейся крышей. Было уже темно и, если бы не яркая полная луна, мы бы вообще не заметили, что там что-то есть.

– Давайте посмотрим – я быстро спустился – тут домик, давайте сюда, заночуем в нём.

В домике была одна комната: в правом углу стояла железная печка, возле которой стоял массивный комод, в центре комнаты большой деревянный стол круглой формы, у противоположной от входа стены раскинулись два ряда нар – человек на пятнадцать, на которых были разложены шкуры лис и медведей, единственное окно выходило на ту же сторону, что и дверь.

– Походу этот домик использовался, когда-то охотниками.

– Почему использовался? Шкуры то вроде свежие.

В комоде, помимо вороха всяких шкурок пушных зверьков, мы нашли пару столетних свечей, толщиной с руку, спички у нас были свои, не первый раз в лес собираемся. После того как затопили печь и зажгли свечи, в комнате стало относительно светло, и мы раскидали на нарах свои спальники, после чего уселись за стол, обдумать дальнейшие действия.

Жуткие тени плясали по стенам. Спать не хотелось. Мы стали травить страшные байки. Долго рассказывали, Кинг бы позавидовал, тому, как красочно и ловко мы закручивали свои истории. Мы с Сашкой сидели спиной к окошку и периодически поглядывали на нары, тени там особо завораживающе и пугающе плясали. В друг Саня застучал зубами и стал показывать в сторону нар, я поднял глаза в том направлении, куда он показывал, а вскоре и все обернулись. Крайний спальник на нижних нарах зашевелился и поднялся, как будто кто-то в нем сел. Через мгновение мы разглядели мертвенно-бледное лицо ребенка, смотрящее на нас.

– Папа?.. – донеслось до нашего слуха – кто вы? И что делаете в нашем домике?

Мальчик стал тыкать спальники слева и вскоре все наши спальники пришли в движение. Десять пар глаз смотрели на нас. Дети тянули к нам руки. Свечи и огонь в печи погасли. Температура в доме резко упала. Пар валил изо рта. Мы от страха сбились в кучу и стали пробираться к двери. С улицы доносились глухие удары, как будто кто-то валит лес. Дверь не открывалась, хотя никаких замков и засовов на ней не было. Я схватил палатку и кинул её в окно, раздался звон бьющегося стекла. А сам рванул следом за ней.

Я оказался на улице, по пояс в сугробе. Метель заметала дом. Вой ветра напоминал мужские басистые голоса и лай собак. Друзья один за одним вслед за мной вылазили через окошко. Последним был Сашка:

– Пацаны, меня схватили. Помогите.

Мы схватили его за руки и стали тянуть. Первый раз в жизни я видел, как человек седеет за несколько секунд. Так поседел Сашка, пока мы его тащили. Как только все оказались снаружи, мы бросились бежать и бежали пока не рассвело.

Снова было лето, а мы шагали по шпалам железной дороги. Сашка прихрамывал на левую ногу. Ту, за которую схватили. А на лодыжке прорисовывались два следа, похожие на детские ладошки. К обеду жутко уставшие вышли к станции Колягино и сели на электричку до города.

Субботняя прогулка

Суббота. На работу не надо. Я вытащил свой велосипед, смазал цепь, звёздочки, подкачал колёса и поехал кататься. Хотел выехать на остров Татышева, но Октябрьский мост, кротчайший путь на остров, ремонтируют, его ещё в прошлом году разобрали, теперь по нему не то, что машина, человек не пройдет. Поэтому я поехал по Шахтеров. Спустился в центр, а там по парку вдоль Качи поехал в сторону Большого концертного зала.

На площади возле БКЗ я подъехал к Вантовому мосту. И вот те на – на мосту шлагбаум и табличка:

Пешеходы: 50 рублей;

Роллеры: 75 рублей;

Скейтборбисты: 75 рублей;

Гироскутеры: 75 рублей;

Велосипедисты: 100 рублей;

Нахождение на острове Татышев: 100 рублей в час с человека.

Вообще обнаглели. Но я заплатил двести рублей и поехал на остров. На острове, с другой стороны вантового моста, снова шлагбаум. Но, так как я оплатил час нахождения на острове, меня пропустили. Проехав шлагбаум, я оглянулся, и там возле шалгбаума такая же табличка, то есть сто рублей – это за то, чтобы по мосту проехать.

До вечера я рассекал по острову в принципе не быстро, километров двадцать пять – тридцать в час, хотя ограничение скорости для велосипедистов семнадцать километров. Когда стало смеркаться, я повернул в сторону Вантового моста. Как буду рассчитываться и сколько мне насчитают, я не думал.

Уже давно должны были включиться уличные фонари, но они почему-то ещё не горели. Я ехал без шлема, хотя он вот уже два года как обязателен, но с включенной фарой и всеми габаритными огнями, и был похож на новогоднюю ёлку, не заметить меня невозможно. Видимость хорошая, фара мощная, но на перекрестке возле Октябрьского моста я сбил роллера, точнее это он влетел мне в переднее колесо. Роллер был в черной толстовке, без светоотражающих элементов, поэтому я его и не заметил, но сразу после ДТП он надел светоотражающий жилет. Я этот маневр заснял на свой смартфон и вызвал сотрудников ГИБДД, лучше б я этого не делал. Они приехали спустя полчаса, с ними была бригада скорой помощи. Сейчас на все ДТП, полицейские и медики обязаны выезжать вместе. Сбитый роллер сидел на обочине и держался за живот, которым напоролся на руль.

–

Сержант Петренко. Предъявите ваши документы и расскажите, что тут произошло?

–

Я катался на роликах и этот…

–

Ролики зарегистрированы? Права, страховка имеются?

–

Да, всё есть, смотрите.

Роллер протянул полицейским свои документы.

–

Так, хорошо. И что говорите тут произошло, гражданин Игнатов?

–

Он на меня наехал.

–

Как быстро вы ехали?

–

Не знаю, сейчас посмотрю, у меня наручный шагомер – роллер посмотрел на свой гаджет и стал нажимать какие-то кнопки – вот, получается я двигался со скоростью три с половиной километра в час, можете убедиться. – и роллер протянул свой шагомер сотруднику полиции.

Полицейский обратился ко мне.

–

А вы что молчите? Документы где?

–

Нет, права дома забыл, а страховки отродясь не имел.

–

Как зовут? Велосипед зарегистрирован?

–

Зовут Коняев Александр Анатольевич. Велосипед не регистрировал, не вижу смысла, а то потом окажется, что все обвесы, не предусмотренные конструкцией, надо на учет в ГИБДД ставить.

–

А вы не знали, закон об этом был принят месяц назад и вступил в силу на прошлой неделе. Теперь за каждый обвес штраф в размере двух тысяч рублей. А вы, к тому же без прав и страховки, на незарегистрированном велосипеде, сбили пешехода.

–

Роллера, и не сбил, а он сам на меня налетел.

–

Не суть. Вы управляете средством повышенной опасности, а значит должны были заметить его и пропустить.

–

Как тут заметишь? Он был без светоотражающих элементов.

–

Я вижу, что он одет в светоотражающий жилет.

–

Он его надел сразу после ДТП, у меня видео есть на смартфоне.

–

Вот как? А вы получали в ФСБ разрешение и лицензию на средства фото- и видеозаписи?

–

ЧТО? Какое разрешение? Впервые слышу.

–

Без этого разрешения и лицензии вы не имеете права предъявлять куда бы то ни было запись и выкладывать её, а мы имеем право конфисковать ваш смартфон.

–

Беспредел.

–

Тише, тише, Голубчик, а то ещё и оскорбление офицера при исполнении впаяем.

–

С каких пор сержант считается офицером?

–

Волошко, – сержант обратился к своему напарн6ику – ты всё там заполнил? Гражданин Коняев, ехавший без шлема, с превышением скорости, думаю, камеры это докажут, без документов и на незарегистрированном, возможно угнанном велосипеде…

–

Велосипед мой.

–

Чем докажите? У вас документов на него нет, а это штраф десять тысяч и конфискация транспортного средства. И так, Волошко, на чем я остановился? Ах да, ехал на велосипеде, на котором установлено десять… нет, пиши пятнадцать, непредусмотренных конструкцией транспортного средства обвесов, сбил пешехода…

–

Роллера.

–

Не перебивайте, гражданин Коняев. Роллера мы имеем право приравнять к пешеходу, если он двигался не быстрее четырёх километров в час. Так что вы сбили пешехода. Вместо того, чтобы оказать сбитому помощь, он стал снимать его на видео, не имея разрешения и лицензии ФСБ. В ходе дознавания оскорбил сотрудников ГИБДД. Всё записал?

–

Всё.

–

Отлично.

Петренко подошел к своему напарнику, взял какую-то бумагу и вернулся ко мне.

–

Держите, гражданин Коняев, постановление суда. Вы обязаны оплатить штраф в размере семидесяти тысяч рублей, ваши велосипед и смартфон конфискованы. Также вы обязаны оплатить лечение гражданина Игнатова. Будете подавать апелляцию?

–

Да, буду.

–

В апелляции отказано. Пеня за апелляцию

—

пять тысяч.

Спорить было бесполезно. Я взял постановление. Полицейские имели право вынести судебное постановление по административным делам до полумиллиона рублей, и они этим правом с удовольствием пользовались, ведь за каждое постановление сотрудник полиции получал премию.

Домой я шёл пешком. Тысяча рублей, которую я должен был заплатить за катание по острову, казалась такой мелочью на фоне заработанных штрафов. Не успел я свернуть в тень Качинского парка, как:

–

Сержант Тимшевич.

Бесплатный фрагмент закончился. Хотите читать дальше?

Байки с поехавшей крыши

С этой книгой читают