Молодые боги

Дела семейные

Когда мы вышли на улицу, новоявленная супруга сразу устремилась по переулку в сторону порта. Мои рабы, увидев ее повелительный жест, дружно кинулись следом – даже карлик поспешил за всеми после секундного раздумья.

Несмотря на свалившиеся на меня события последних часов, я про себя возмутился – рабы ведь мои, почему они повинуются ей?! Нет, это дело так оставлять нельзя, как только будет свободная минутка, надо…

– Стоять! – подняла руку Юлия, замирая. – Туда, – показала она Рексу и близняшкам в сторону причала, – последняя галера у пирса, называется «Молодой Орел». Скажете, что вы рабы Аквилы.

– Да, госпожа, – эхом выдохнули рыжеволосые с поклоном. Рекс только кивнул и, развернувшись, двинулся по деревянному настилу пирса, коротконогий карлик едва-едва за ним поспевал. Рабыни побежали следом.

– Пойдем, еще одно дельце в таверне, – поманила меня за собой Юлия.

Быстрым шагом, придерживая полы плащей, мы почти забежали в темный зал портовой таверны. В лицо дохнуло густым чадящим смрадом, запахом рыбы, кислого вина; и тягучее впечатление было приправлено гомоном собравшихся посетителей. Впрочем, увидев на пороге знатных граждан, присутствующие притихли.

В напряженной тишине мы с Юлией направились к лестнице на второй этаж, где располагались комнаты для постояльцев. Когда оказались на галерее второго этажа, гомон в зале вновь набрал силу – нам вслед посматривали, но первое удивление от лицезрения подобных гостей прошло. Судя по осклабившимся лицам некоторых пьянчуг, без сальных шуточек в нашу сторону не обошлось.

Остановившись у одной из дверей, Юлия задумалась ненадолго и, вздохнув, резко отворила дверь. Легким движением плеч сбросив плащ, перекинула его через локоть – и, лишь глянув на меня странным взглядом, шагнула вперед.

Интересно, даже очень. Ночь, таверна, гостевая комната – сразу после бракосочетания. А не последует ли сейчас чарующее предложение?

В комнате светильников не было. Зайдя следом за неожиданной женой, я принялся вглядываться в темноту, разгоняемую лишь скудным светом из приоткрытой двери. Юлия двинулась в глубину комнаты – шагнул было следом, но в этот момент кто-то сзади схватил меня в удушающий захват. Отпустив меч, я машинально вскинул руки, пытаясь освободиться – и упавший клинок загремел по полу. Я попытался крикнуть, предупредить Юлию, но она в этот момент испуганно охнула сама. Рванувшись, я попытался высвободиться из чужих рук, но хватка была крепкой. В этот момент ярко вспыхнул светильник. Мне даже пришлось прищуриться – глаза от пронзительного света тут же заслезились.

Меня удерживал высокий и широкоплечий амбал – его руки в обхвате были толще, чем мои ноги. Юлию скрутил, судя по размерам, его брат-близнец. Девушка болезненно морщилась – ее руки были заведены за спину, сама она стояла на коленях.

Третий неизвестный, находившийся в кабинете, между тем зажег второй светильник. Поставив его в изголовье широкой кровати, он уселся на стоящий рядом сундук.

– Вот скажи, как ты вообще мог на ней жениться? – поинтересовался у меня незнакомец. На первый взгляд можно было подумать, что это совсем юнец, но глядя в его глаза, я подумал, что такой взгляд мог принадлежать и глубокому старику.

По незнакомцу сразу можно было понять, что он гость в этом мире: узкие, практически обтягивающие штаны с заклепками, белая растянутая футболка с красными черепами и черные кеды с синими шнурками. Прическа также выдавала в нем чужака – с деланым беспорядком взъерошенные и уложенные гелем острые локоны черной, с вкраплением седины тщательно созданной прически никак не могли быть работой местного цирюльника.

Юлия попыталась что-то сказать, но мощная лапа грубо закрыла ей рот – девушка глухо замычала, извиваясь в крепких руках и пытаясь кусаться. Незнакомец плавным движением соскочил с сундука и танцующим шагом направился к девушке. Коротким жестом он велел амбалу убрать ладонь с ее лица.

– Ты чего кричишь, красотка? – произнес он с бархатными нотками в голосе – так взрослые разговаривают с нашкодившими детьми. Присев, запустил руку в волосы девушки, заставляя ее поднять голову.

– Я что-то делаю не так? – игриво поинтересовался он с безмятежным выражением, склонив голову к плечу.

Юлия ощерилась, хотела было что-то ответить, но смолчала, со злостью глядя на незнакомца. Парень вдруг ухмыльнулся и впился ей в губы крепким поцелуем. Юлия замычала, пытаясь освободиться, начала безуспешно брыкаться, но незнакомец отпрыгнул с громким возгласом. На пару мгновений он потерял весь свой лоск и нарочитую невозмутимость, но почти сразу вновь принял отстраненный вид.

– Ах ты ж… – зло дернув верхней губой, он сплюнул вместе с густой кровью ругательство. А потом еще раз.

Юлия смотрела на него снизу вверх, по ее подбородку текла кровь. Парень вновь подошел к ней и махнул ладонью. Амбал споро поднялся, заставив пленницу болезненно вскрикнуть, а странный пришелец резким рывком разорвал на ней тунику.

– Ты сегодня прекрасно выглядишь, – похлопал он ее по щеке и повел было пальцем вниз по шее к груди, но почти сразу получил кровавый плевок в лицо.

– … крашеная, – скомканное ругательство, когда парень утирался рукавом, прозвучало как комплимент. С видимым удовольствием сорвав с Юлии остатки туники, он отошел на два шага, хозяйственно осмотрел нагую, напряженную фигуру девушки и, будто вдруг потеряв к ней всякий интерес, направился ко мне.

– Привет, – коротко выдохнул он, оказавшись совсем рядом.

Последовала долгая пауза, во время которой мы смотрели друг другу в глаза.

– Какой невоспитанный, – отвел он взгляд первым. – Слушай, у меня есть к тебе предложение. Эй! – после паузы он щелкнул пальцами у моего лица. – Ты говорить-то можешь?

Говорить я мог, но не находилось слов.

– Короче, друг мой, – потерял терпение незнакомец: – Как ты относишься к тому, что я сейчас отведу тебя к этой девушке… Ее же Катя зовут, да? У-ух ты, наконец-то эмоции на лице! – обрадовался незнакомец. – Вижу, положительно относишься. Итак, мое предложение: мы сейчас уходим отсюда, идем к нотариусу, разводим тебя с этой… – он обернулся к Юлии, подбирая слова, – прекрасной сеньоритой. Сеньорой уже, прошу прощения, – сделал он шуточный реверанс. – А после я отвожу тебя на виллу дядюшки Гая Юлия, и ты воссоединяешься со своей девчонкой.

– В каком качестве? – сипло произнес я – горло мое по-прежнему было в крепком захвате.

– Воу, вот это деловой разговор. В качестве свободных граждан, конечно! Еще и на бедность подкину, на дачку за городом хватит. Ну как, вижу, ты согласен?

Амбал, повинуясь короткому жесту, отпустил меня. Я покачнулся и машинально схватился за шею, пытаясь отдышаться.

– Все нормально? – поинтересовался незнакомец. На его узком лице неожиданно растянулась широкая белозубая улыбка торжества. – Подожди тогда пока за дверью, мне с Юлечкой кое-что обсудить надо.

Плотоядно ухмыльнувшись и не обращая на меня внимания, странный парень развернулся на носках – так что скрипнули резиновые подошвы на деревянном полу. Одновременно с его движением на плечо мне легла широкая лапа стоящего позади амбала.

Кроме дизайна и античной истории у меня было еще одно увлечение. С одиннадцати лет я занимался боксом – поселковый тренер дядя Коля являлся достаточно авторитетным персонажем в нашем маленьком социуме, поэтому в занятиях было гораздо меньше искреннего желания, чем холодного расчета: занимаясь у него, я мог уделять время античной истории и не задумываться о возможных проблемах со сверстниками. Но шлифовать приобретенное умение качественно бить в голову другим людям мне неожиданно понравилось, и в Красноярске, когда появились первые приличные деньги, я начал посещать класс по смешанным единоборствам. Всего два раза в неделю, и спаррингов по минимуму – делая упор на общую физическую подготовку.

Это я все к чему – разворачиваясь, в удар вложился всей душой – такие пропускать нельзя. Маленькие глазки на удивительно широком, мясистом лице остались открытыми, но было видно – на ближайшее время проблем не доставит. Казалось, весь дом вздрогнул, когда амбал рухнул на пол; я этого уже не видел, присев, схватил меч и взвился в прыжке, уходя в сторону.

Вовремя! Свистнул рассекаемый воздух, и в миллиметрах от моего лица пронеслось широкое лезвие, матово горящее красным огнем. Машинально я ткнул мечом вперед, с оторопью ощутив ладонью через рукоять, как клинок, пробившись в щель между ребрами, входит в живую плоть. Глаза странного пришельца расширились, и он отшатнулся, взмахивая своим диковинным оружием с изогнутым и широким светящимся лезвием на длинном древке. За удивительно краткий миг я понял, что это конец – ни уклониться, ни отпрянуть уже не успевал, как вдруг раздался противный лязг: глефу незнакомца остановила Юлия, отбив ее не своим широким, менее удивительным мечом. Следующим ударом, вложившись всем телом, она располосовала чужака, едва не разрубив на части и в последний момент успев отпрянуть от брызнувшего фонтана крови.

Ошалелыми глазами я смотрел на происходящее. Держащий до этого Юлию амбал замер в странной позе – живые так не лежат. Под ним расплывалось густое бордовое пятно. Странный незнакомец был еще жив – глядя на меня широко открытыми глазами, он пытался что-то сказать. Юлия, как мне показалась, сдержалась, чтобы не пнуть его. Она порывисто прошла мимо и резким ударом пригвоздила нокаутированного мною верзилу к полу.

Меч у нее очень странный, я теперь смог рассмотреть виденное еще на вилле Джонса оружие: длинная прямая рукоять, гарда в виде крылатого черепа с горящими синим глазами, утолщающийся и изгибающийся к навершию неестественно широкий, кажущийся несоразмерно огромным для такой хрупкой девушки клинок. Его металл, казалось, впитал в себя синий отблеск – мягкое свечение было заметно даже при ярком свете.

– Ты в порядке? – машинально спросил я, увидев лицо девушки.

Из одежды на ней остались только золотые браслеты и греческие сандалии до колен. Держа на отлете свой странный, фантазийного вида меч, она шальными глазами оглядывалась по сторонам – а я смотрел на ее грудь и живот, по которым широкой кляксой размазалась кровь.

Часто и глубоко дыша, Юлия сглотнула и, брезгливо дернув губой, отошла в сторону, отодвигаясь от растекающейся из-под трупа лужи.

– Ты в порядке? – повторил я вопрос.

Она была совсем рядом. Взгляд мой остановился на ее карминовых, приоткрытых губах.

– А? – странно вздохнув, произнесла девушка. Взгляд ее опустился ниже – все же набедренная повязка неплотно обтягивала мое тело, не скрывая крайнее возбуждение: я и не думал, что мне нравятся забрызганные кровью нагие девушки – пусть и с идеальной внешностью.

Юлия совершенно неожиданно шагнула вперед и впилась мне в губы жадным поцелуем, одновременно срывая с меня плащ и тунику. Нас обоих захлестнуло странное безумие – не контролируя силу объятий, я схватил ее, и мы рухнули на кровать. Первый раз в жизни у меня был такой яркий и безудержный секс – и первый раз в таких странных обстоятельствах. Как у Юлии, не знаю – может, она часто занимается любовью после кровавого убийства, но исступление захватило и ее – кричала она так, что дрожали стены.

Через некоторое время, когда мы лежали на широкой кровати, сплетенные в объятиях, я понемногу приходил в себя, размышляя, как действовать и вести себя дальше. И на втором плане мыслей, конечно, стучалась в сознание мысль о Кате – ведь этот незнакомец, он ведь мог…

– Все, встаем, встаем! – воскликнула Юлия прежним голосом и резко соскочила на пол. Накинув плащ, она прошла по комнате и подобрала свой странный клинок. Одним движением убрала его, пряча в складках плаща – миг – и оружие исчезло, а руки у нее оказались свободны.

Скинув ноги с кровати, я деловито накинул тунику – загадок вокруг хватало и без фокусов девушки. Кстати об оружии. Стараясь не смотреть на труп странного чужака, я подобрал с пола его глефу. Несмотря на массивные размеры – метровое древко и длинный изогнутый клинок шириной в ладонь, – глефа была практически невесома. Металл, как и на мече Юлии, светился изнутри приглушенным алым огнем. В том месте, где клинок переходил в древко, в центре гарды было шарообразное пустое пространство, и в нем, удерживаемый неведомой силой, находился немалый – размером с грецкий орех – светящийся красный камень.

– Возьмешь себе? – с неподдельным интересом спросила Юлия, кивнув на глефу. – Правда, Саян обидеться может…

При этих словах Юлия посмотрела на тело незнакомца.

– Обидится и ладно, – скользнул я взглядом по черным кедам, стараясь не поднимать глаза выше. Шагнул к кровати, подняв отброшенное недавно покрывало, и принялся заматывать странный клинок.

– Ты что делаешь? – удивленно спросила Юлия.

– А как я его понесу? В руках?

Фыркнув, девушка быстро подошла ко мне и, сняв с клинка ткань, забрала у меня глефу. Подобрав мешок, она неожиданно засунула в горловину клинок, надавила – и почти двухметровая глефа исчезла в сумке, в которой мой ноутбук бы с трудом поместился.

– Как?

– Вот так.

– А…

– Бэ.

– Он говорил насчет Кати, – кивнул я на труп заблудившегося в мирах чужака.

– Ты ее увидишь, я обещала. Скоро, – Юлия очень странно посмотрела на меня. Это взгляд был похож на… жалость?

– Что вообще происходит? Где я, как сюда попал? Ты знаешь?

– Конечно.

– Так скажи, и…

– Некогда объяснять. Сейчас тебе надо как можно быстрее попасть в академию, после встретимся и поговорим.

Юлия протянула мне перевязанный изящной лентой свиток. Я машинально дернул за шнурок, свиток раскрылся, но ладонь Юлии легла мне на руку, не дав взглянуть.

– Внимательно послушай сейчас. То, что произошло, ты должен забыть. Понял? И никому, никогда…

– Ты про убийство?

– Какое убийство! Я про… – вздохнув, Юлия многозначительно покосилась на скомканную кровать.

Наморщив лоб, я сделал вид, что натужно вспоминаю.

– А, ты про это… Да могла бы не напоминать, я уже давно забыл.

Прежде чем девушка отвесила звонкую пощечину, я увидел, как ее щеки залило ярким румянцем. Удар у нее хороший: хлесткий, резкий. А вот с чувством юмора не так здорово, как с умением бить людей.

Хлопнула настежь распахнутая дверь – и вбивая в ступени раздражение, по лестнице дробно застучали каблучки. Прежде чем побежать следом, я все же глянул в свиток, где каллиграфическим почерком было выведено приглашение прибыть в академию «Транснаполис».

«Внимание!

Настоятельно рекомендованное время прибытия в Академию для вас через 07:45:55»

Горящие на свитке цифры секунд бежали вместе с течением времени.

Вопрос реальности

Юлия ушла не прощаясь. Уже на пирсе, когда мы подбежали к сходням, она указующе махнула в сторону корабля, а через мгновение, оглянувшись и убедившись, что поблизости никого нет, активировала блеснувший голубым портал и исчезла в нем. Чудес за последние несколько часов со мной произошло столько, что я уже устал удивляться невиданному и немыслимому.

«Молодой Орел» оказался сильно потрепанным торговым судном. Его хмурый капитан расположился на корме рядом с матросами, управляющими массивными рулевыми веслами. Ветер был попутный, и на нижней палубе воцарилась тишина – гребцы бездействовали, а трое неприятного вида надсмотрщиков расселись под мачтой.

Глянув в последний раз на удаляющиеся огни города, я отвалился от борта и направился в отведенную мне крохотную каюту. Спускаясь по трапу, услышал сзади характерное шорканье – карлик увязался за мной. Как там его?.. Радамант? Нет, уже Радагаст.

Остановившись, внимательно оглядел своего спутника, обдумывая его имена. После некоторого осмысления у меня практически не осталось сомнений, что уродливый карлик – такой же гость из чужих миров, как Юлия или недавно убитый Саян.

– Может, познакомимся наконец? – поинтересовался я у спутника.

Карлик прижал пухлый палец к изуродованным шрамом губам и передернул плечами, показывая, что и хотел бы ответить, но не может. Ладно, подумаю обо всем этом позже – развернувшись, я двинулся в каюту. Усевшись на переборке и прислонившись к стене, положил на колени сумку.

Ну-с, начнем. Раскрыв широкую горловину, попытался заглянуть внутрь. Не видно ничего – как будто в кожаном мешке густится мрак. Но стоило протянуть руку, как в глубине сумки, в темном мареве внутренностей, возникло несколько небольших объемных изображений. Как ярлыки в окне операционной системы – пришло мне на ум сравнение.

Всего их было четыре, каждый размером со спичечный коробок: трофейная глефа, массивная книга, свиток карты и сумка матроны, подобранная мною в доме Джонса.

Не удержавшись, коснулся миниатюрной глефы – но запустив руку в горловину сумки, почувствовал, что обхватил древко уже реального размера. Потянув на себя, вытащил из пространственного кармана смертоубийственный предмет. Отложив котомку в сторону, перехватил непривычное оружие обеими руками. Как лопату – к этому инструменту я привык в огороде, и навык вроде не потерялся.

Несколько раз ткнул вперед, попробовал махнуть как алебардой, но вышло неубедительно: изогнутый клинок не был предназначен для откровенно прямых колющих ударов.

За спиной послышалось покашливание – едва не подпрыгнув от неожиданности, я обернулся и встретился взглядом с единственным глазом Радагаста. Качающейся походкой, перебирая неуклюжими ножками, он подошел ко мне и легким поклоном попросил прощения. После, жестом попросив внимания, передвинул мои ладони на древке и заставил чуть склониться. Змеиная стойка, в которой я в результате оказался, наверное, выглядела стильно, но я даже не знал, как из этого угрожающего на первый взгляд положения нанести осмысленный опасный удар. Вновь первым нашелся карлик – несколькими движениями он показал мне выход из стойки двумя разными способами. Стоило последовать наставлениям, как глефа зажила своей жизнью, потянув меня следом. Радагаст предупреждающе замычал, а я, сделав два взмаха с пируэтом, с трудом остановился – хватило ума понять, что сейчас могу выйти из каюты не через дверь, а через дыру в обшивке.

«Поздравляем с изменением имущественного статуса!»

«Вы приобрели свой первый предмет эпического класса!»

«Внимание! Уровень предмета “Красная судьба” слишком высок!»

«Уровень предмета: 317. Уровень развития: 86».

«Внимание! Использование предмета может быть опасно для вашего первого отражения!»

Я посмотрел на глефу – загадочное оружие теперь не только манило, но и вызывало чувство опаски. Перевел взгляд на карлика, а тот с неопределенным выражением глядел на меня. Отвернувшись и покряхтев, уродец неуклюже сел на пороге и принялся рассматривать ногти на левой руке.

– Ты знаешь, что такое первое отражение?

Радагаст поднял взгляд и неопределенно пожал плечами, приняв несколько виноватый вид.

– По-русски вообще понимаешь? – машинально задал я дежурный вопрос, думая о другом. Вновь неопределенное пожатие плечами, как и в первый раз.

– Говоришь по-английски? – вдруг осенила меня догадка – ведь карлик был пленником Джонса, который к славянам близкого отношения явно не имел.

Единственный глаз карлика блеснул, и я понял, что не ошибся.

– Ты можешь говорить? – спросил на английском.

В ответ лишь извиняющийся жест и палец, вновь прижатый к изуродованном рту. Ладно, хоть стало понятно, что он не знаток русского языка.

Кивнув Радагасту, я вновь устроился на переборке, положив сумку на колени. И задумался, выбирая между картой и книгой. Начал с карты. Развернув широкий свиток, в удивлении вскинул брови: карта была интерактивной – на плотном пергаменте ясно видно, как от линии побережья удаляется наш корабль. Детализация изумительная, а вот с остальным не особо – размытые очертания города на побережье скрыты под темной пеленой.

Коснувшись пальцами карты, понял, что изображение можно как приближать (вполне реально рассмотреть бороду капитана), так и отдалять. Но стоило уменьшить масштаб, как стали понятны слова Юлии, когда она говорила про покупку информации. Четко на карте отображался лишь мой маршрут из усадьбы Павла Лаэртского до рабского рынка, особняка Джонса и храма Анубиса в закоулках порта, но все эти места были скрыты сейчас туманным маревом полога, закрывающим картинку реального времени. Глянув на храм и вспомнив про ритуал, я невольно передернул плечами. Засунув карту в сумку, достал книгу, оказавшуюся неожиданно тяжелой.

Не знаю, чего я ожидал, открывая фолиант. Но точно не того, что в столь массивном томе не будет страниц – вообще. Как шкатулка, только цельная. И всего одна надпись: «Первое отражение». Буквы на желтой поверхности складывались в объемное слово будто бы в виде единственного пункта меню. Еще не веря своей догадке, я прикоснулся к надписи. И тут же передо мной возникло изображение проекции человеческого тела.

– Ух ты, – не выдержав, протянул я ошарашенно, разглядывая четкую модель. – Да ты как живой, дружище!

Протянув руку, хотел коснуться изображения, но оно отдалилось. Когда возвратным жестом убрал ладонь, вновь приблизилось. Покрутив кистью, заставил модель повертеться. Лицо у аватара было неуловимо знакомое – до своей смерти часто похожее в зеркале видел.

Так, надо немного успокоиться. Вот это вот все: бездонная сумка, системные сообщения, порталы, фэнтезийное оружие, интерфейс – явно намекает на мир компьютерной игры. Игры ли? Я потер кожу под ухом – там, где должно было быть выжженное клеймо. А его и не было.

Так, хорошо. Клеймо исчезло – наверняка после инициации у Анубиса, но память о боли при его нанесении осталась. И все произошедшие за последние часы события – вплоть до стоптанных в кровь ног, когда шагал под палящим солнцем на рабский рынок – были пугающе реальны.

Ладно, вопрос реальности отложим в сторону – приняв происходящее за действительность, решил я. Правда, тут же ущипнул себя за руку – ну а вдруг? Нет, по-прежнему больно, и следы от ногтей на коже остались. По дереву постучал. Тут почувствовал внимательный взгляд карлика, но стоило обернуться, как тот опустил глаза, вновь делая вид, что рассматривает ногти.

Помотав головой, отряхиваясь от ненужных мыслей, я вернулся к проекции фигуры. Она, кстати, не исчезала – в отличие от надписи системных сообщений. А ну-ка, захлопнул книгу – ну да, проекция скрылась. Открыл, нажал кнопку – появилась. Закрыл – исчезла. Поиграв в ослика Иа еще некоторое время, все же вернулся к реальности. А именно, к интерактивной модели своей фигуры.

Это был не я. Ну, вернее, я, вот только черты лица были видоизменены. Зато теперь понял, почему сенатор Орлов назвал меня Антиноем – при общем сходстве черт внешность моего аватара на проекции можно было сгоряча назвать и смазливой: черты лица стали тоньше, глаза крупнее. Слегка изменились и пропорции фигуры, осанка опять же. Не знаю, насколько реальна действительность вокруг меня, но вот изображение наверняка отредактировано. Проведя ладонью по лицу, еле сдержал порыв бежать и искать зеркало. Успеется, да и не влияет ни на что особо моя внешность. Пока.

«Сенатор Орлов?!» – вдруг осенило меня: фигура аватара была спроецирована на постаменте, за которым на полупрозрачном фоне выделялось угловатое изображение раскинувшего крылья орла. Как я раньше-то внимания не обратил – оттянув подаренную Юлией фибулу на плаще, присмотрелся к знаку орла на ней. Схематический выгравированный рисунок точь-в-точь повторял тот, что был на фоне проекции.

Юлия Александра Аквила. Юлия Александровна Орлова – «аквила» в переводе с латинского «орел». Они родственники? На щитах телохранителей-преторианцев сенатора был такой же орел – ну, или очень похожий, – только красный. Ведь не бывает подобных совпадений…

Еще один важный вопрос в копилку к тем, на которые нет ответа.

Пока размышлял над возможностью невозможного, легкими движениями руки задумчиво вертел волчком фигуру. Когда скорость вращения аватара стала неприличной, остановил его легким движением и только сейчас заметил интерактивные пункты меню по сторонам. Всего три: параметры, прогресс, визуализация. Коснулся пальцем надписи «параметры», и аватар потерял человеческий облик – теперь это была объемная проекция тела, схематически окрашенная в цвета от желтого до светло-зеленого, с многочисленными показателями: артериальное давление, частота ударов сердца, параметры крови и невероятное множество других данных. Изменившаяся и дополненная картина аватара сейчас для меня по восприятию была сродни той, которую видит человек впервые глянувший на интерфейс персонажа онлайн-игры, настроенный часто рейдящим игроком. Но в то же время изображение фигуры было отдаленно похоже на… медицинский сканер?

Абстрагировавшись от нагромождения данных, я всмотрелся в изменившуюся схематическую каркасную фигуру. Над головой был указан уровень физического развития – «86». За показатель «100», видимо, взят хорошо натренированный и поддерживающий форму, питающийся здоровой пищей и не имеющий хронических заболеваний – вплоть до насморка – человек. Это мои догадки, но, весьма вероятно, очень близкие к истине.

Это что же надо сделать, чтобы соответствовать уровню глефы? Стать биороботом?

Закрыв параметры, я посмотрел «умения» – фигура многократно уменьшилась, превратившись в совсем небольшую иконку. И четыре варианта умений на выбор: физические, технические, тактические, психологические. И снизу два подпункта: «фильтры», «настройки». Нажимая каждую из кнопок, я наблюдал, как из иконки моего аватара отходят многочисленные ответвления дерева умений. Большинство из них были неактивными, пока закрытыми. Но встречались и подсвеченные активацией – основные умения, если судить по дизайну отображения. Движением руки приблизил эти ветки. Здесь у нас – лишь поверхностно прошелся я по изображениям – сила, скорость, быстрота, выносливость, устойчивость, ловкость, гибкость, телекинез, телепатия, эмпатия, гипноз… И каждое из них разветвляется на многочисленные дополнительные показатели – ветка силы только по направлению физиологии расходилась на показатели максимальной силы, скоростной силы и силовой выносливости, а этот показатель, в свою очередь пересекался с просто выносливостью, пройдясь по древу которой более глубоко, я посмотрел уровень своей статистической, динамической, координационной, локальной, глобальной, анаэробной и аэробной выносливости. И каждое ее направление подразумевало как минимум несколько ответвлений, а уж от локальной и вовсе отходили сотни направлений показателей по каждой отдельной группе мышц. И это я рассматривал только ветку выносливости – физической, – а была еще психологическая, ментальная, экстрасенсорная, болевая.

Что странно, смотрел я все это дело мельком, но заметил, что редко какие показатели имели значения меньше девяносто пяти. А общий уровень у меня – восемьдесят шесть. Отжав обратно все кнопки и очистив экран, я задумчиво посмотрел на подпункт с фильтрами. Разбирался недолго, корректируя отображения дерева умений, и догадка оказалась верной – уровень считался по самому низкому показателю, а у меня были проблемы с гибкостью и психологической устойчивостью. Надо устранять.

Не хотел даже себе признаваться, но очень манила степень владения глефой. Неясное, еще несформировавшееся желание, которое я пока даже сам себе не мог описать. Ладно, «Автокад» освоил и с интерфейсом умений и аватара тоже разберусь. Со временем. А там и до триста семнадцатого уровня недалеко.

Последний пункт «настройки» ожиданий не оправдал. Несколько незначительных позиций, из которых только одна принесла немного пользы: в параметрах визуализации я убрал функцию оповещения, и теперь меня не будут отвлекать появляющиеся постоянно перед глазам интерактивные надписи. Из предложенных вариантов системных оповещений выбрал небольшой шарик, загоравшийся на периферии зрения, который можно было активировать одним движением руки. Закончив и захлопнув книгу интерфейса, засунул ее в инвентарь, как уже мысленно называл свой мешок.

Остался еще один интересный предмет. А именно, трофейная сумка матроны. Принцип действия аналогичен той, что дала мне Юлия. Открывал я ее с некоторым стеснением – мало ли какую неожиданность можно обнаружить в дамских сумочках. Но ничего предосудительного в ней на первый взгляд не было – одну за другой я достал пять матовых статуэток, выкладывая их на пол у ног, и плотный дорожный плащ с фибулой (пряжка была в виде вставшего на дыбы белого единорога). Кроме этого в сумке находился свиток – я собрался было его взять, как вновь почувствовал на себе пристальный взгляд.

Карлик подходил мелкими шажками и практически не отрываясь смотрел на небольшую фигурку дракона у моих ног. Когда он поднял единственный глаз, я даже вздрогнул – столько в нем читалось обреченной тоски. Взяв статуэтку в руку, я осмотрел ее – дракон как дракон, ничего необычного. Материал статуэтки только вот странный, приятно шершавый и будто теплый изнутри.

– Ты на него так смотришь? – поинтересовался я у Радагаста.

Карлик кивнул, мне даже стало неловко от его жалкого вида.

– Хочешь себе взять? – протянул я ему статуэтку.

Дрожащей рукой приняв у меня фигурку дракона, карлик неожиданно присел на одно колено и склонился в низком поклоне, приложившись лбом к моей ладони. Быстрым подпрыгивающим шагом он доковылял до двери каюты и вновь низко поклонился, прежде чем уйти. Проводив его недоуменным взглядом, я все же достал свиток и принялся его разворачивать.

Справа моментально загорелся значок оповещения.

Свернув обратно свиток, я посмотрел его.

«Поздравляем с изменением имущественного статуса!»

«Вы приобрели свой первый предмет класса “Легендарный артефакт”!»

«Вы приобрели свой первый уникальный предмет: “Карта Хаоса”!»

Очень, вот очень интересно – открывая карту я готовился увидеть что-то… этакое. Но ничего этакого, на первый взгляд, не было. Обычное схематическое изображение множества планов. Напоминало структуру девяти миров из скандинавской мифологии – только здесь планов несоизмеримо больше. Мелькали знакомые названия: Асгард, Геенна, Элизий, Мидгард, Хельхейм, Нифльхейм, Аркадия, Арборея, Технополис, Лимб, Панденомиум… так, а вот и Империя, машинально принялся я приближать изображение движениями пальцев.

Когда сквозь живые облака увидел силуэт Италии, невольно сглотнул. Сразу различил характерный изгиб побережья у Неаполя – только сейчас здесь были подписаны города Помпеи и Геркуланум. Несколько секунд поиска по морю – и вот я уже вижу с расстояния нескольких метров бороду нашего капитана, который по-прежнему стоит на мостике. На надстройке полубака, едва выглядывая над планширем, осматривается карлик – я даже заметил фигурку дракона у него в руке. Отодвинув изображение, вернулся на улицы ночного города – и никакого эффекта, скрывающего местность, как на той карте, что мне дала Юлия, не было и в помине.