Йога Слова вошла в мою жизнь с того момента, когда люди стали обращаться ко мне за целительской помощью. Мне едва исполнилось четырнадцать лет, но уже тогда я понял, что без выверенной, гармоничной, проникнутой состраданием и любовью речи не существует искусства целителя. Тогда же я осознал всю глубину мысли великого врача древности Авиценны (Абу Али ибн Сины), высказанной им в «Каноне врачебной науки»: «Три оружия есть у врача – слово, растение и нож». С этих пор целительная мощь слова стала для меня объектом непрестанного наблюдения и изучения. Авиценна поставил слово на первое место, лекарственные препараты – на второе, и хирургические инструменты – на третье. В искусстве Эзотерического Целительства используются и другие посреднические элементы, например, визуализация, взгляд, дыхание или пассы, совершаемые руками над больным органом. Но слово – сказанное или неизреченное, живущее в мысли, обращенной к Человеку, или возносящееся к небу как молитва, написанное на бумаге или звучащее в уме и сердце – всегда останется самой мощной целительной силой.

Одного слова бывает достаточно, чтобы мы почувствовали себя несчастными и лишенными надежды, но другое слово может нас одарить вдохновением и счастьем. Человек приходит в этот мир с первым криком, с болью произнося свое первое слово – звук «А». Человек уходит из этого мира, произнеся свои последние слова, а затем – испуская из легких последний вздох. Так, слово – материализованное дыхание – находится в начале и конце нашего жизненного пути, оно есть «альфа и омега» человеческой жизни.

Мы встречаемся и взаимодействуем с энергией слова каждый день. Господь вложил его в нас, как кристаллизацию Своего священного Света, и, материализуясь, этот Свет принимает форму вибрации, звука, речи и образа. И хотя нам дан такой волшебный инструмент, мы свыкаемся с ним, переставая ценить с раннего возраста, как постепенно перестаем ценить и другие важнейшие блага: воздух, воду, хлеб или любовь…

Речь – ведущий инструмент в процессе роста и формирования личности. Сегодня психологи признают, что примерно 70 % того впечатления, которое мы производим на окружающих, зависит от тембра нашего голоса, от интонации и, конечно, от смысла того, что именно мы говорим. «По одежке встречают, провожают по уму». Действительно, нас встречают «по одежке», но одежда, в которую облечена сама человеческая личность и которая делает личность доступной для восприятия окружающих, соткана из энергии речи. Воистину, нет более могущественной силы, наделяющей нас столькими возможностями, – и в повседневной жизни, и в духовном развитии, – как умение сознательно владеть этой энергией.

Существует множество форм речи, используемых мистиками.

Например, произнесение некоторых слов подобно сечению золотых монет, когда каждое слово падает точно на свое место, обладая особым блеском, плотностью, тяжестью и ценностью. Такими словами хорошо начинать высказывание и формулировать отдельные важные мысли. Конечно, подобным «сечением золотых монет» нельзя пользоваться постоянно; эта речь требует максимальной концентрации чувств и ума.

Есть также и углубляющая речь, быстро овладевающая вниманием слушателя; медитативная речь, расслабляющая сознание и удаляющая препятствия к восприятию слов; речь, подобная мягкому, теплому целительному бальзаму; речь, льющаяся, словно гулкий искрящийся ручей; речь, звучащая, как молитва, мантра или магическое заклинание…

Однако какой бы формой речи мы не пользовались, она должна быть объектом непрестанной концентрации воли, внимания и чувства, вследствие чего она превращается в магическую силу, становится подобной дыму, поднимающемуся от жертвенника при воскурении благовоний. Жрецы Египта говорили, что о Священном Слове («Меду Нетер») следует думать, как о благоуханном дыме, который возносится от жертвенника сердца к трону Предвечного Амена.

«Я воспеваю тебя, Отче, энергия моих сил; я воспеваю тебя, Боже, сила моих энергий. Слово Твое воспевает Тебя из уст моих, прими все в Слове – как словесную жертву», – свидетельствует об этом Гермес Трисмегист в своем «Тайном Гимне».

Главная задача этих бесед – дать ясное и точное знание о том, как превратить нашу речь в созидательную силу, меняющую нашу жизнь к лучшему на духовном, эмоциональном и физическом уровне. Ежедневное применение подобного знания ведет к самым быстрым гармоничным изменениям как в душе и сознании, так и во «внешних» обстоятельствах жизни, поскольку от качества речи непосредственно зависит осуществление всех наших желаний и целей.

Пора объяснить, почему мы вводим именно этот термин – «Йога Слова» – для определения искусства, которое ранее считалось привилегией узкого круга жрецов и посвященных.

«Йога Слова» означает исцеление и восстановление личности через наблюдение, осознание и управление энергией речи.

Здесь – три уровня в Йоге Слова: наблюдение, осознание и управление.

Сначала мы учимся не упускать из внимания то, о чем говорим, а также, как именно мы произносим отдельные слова.

Затем стараемся произносить только осознанные слова, наполненные любовью и разумом.

И как окончательный результат, как драгоценную награду за усилия – мы получаем умение оживлять свою речь, наполняя ее подлинно магической силой и превращая в инструмент материализации Намерения и Мечты.

«…и слово Мое, которое исходит из уст Моих, – оно не возвращается ко мне тщетным, но исполняет то, что Мне угодно, и совершает то, для чего Я послал его», – так говорит об этом Искусстве пророк Исайя.

Четыре камня алтаря

Представим себе Учение о Слове в виде величественного храма и воздвигнем его алтарь из четырех мистических текстов, которые введут нас в саму сущность Йоги Слова.

«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все через Него начало быть, что начало быть, и без него ничего не начало быть, из того, что начало быть. В нем была жизнь, и жизнь была светом человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его».^[1]

Это слова, в которые с преклонением углубляюсь каждый раз, когда мне предстоит выступить с лекцией или говорить с людьми о важных вещах; и никогда полученное от них вдохновение не ослабевает. Здесь в наиболее сконцентрированной форме передана наука об энергии речи. Вслушайтесь: «И свет во мраке светил, и мрак не объял его». Какой частью Евангелия руководствовался апостол Иоанн? Очевидно, той, где Иисус говорит: «И когда зажигаете светильник, не закрываете его колпаком, но так, чтобы светил всем в доме. Так и свет ваш да светит открыто пред человеками…» Апостол Иоанн продолжает эту мысль уже космогоническим откровением: «И свет во тьме светит, и тьма не объяла его».

Еще за 600 лет до Христа, словно ведя диалог во времени с Иисусом и апостолом Иоанном, Пифагор изрек: «Не произноси слова без света».

Следующий текст представляет речь юноши по имен Елиуй, в которой он изобличает пророка Иова за ропот против Всевышнего и неуважение к Закону кармы. Мы объединяем здесь слова Елиуя из 32, 33 и 34-й глав. В его обращении к пророку Иову с подлинно мистической силой и ясностью передано состояние Человека, сознательно владеющего энергией речи. Каждое слово юного «Елиуя, вузитянина, сына Варахиилова», подобно невидимому аккумулятору, заряжено совершенными магическими качествами: духовным знанием, искренностью, щедростью, непреклонной решимостью и сдержанной страстью.

Очевидно, Елиуй прошел через специальное духовное обучение – говоря, он сознательно опирается на нижние энергетические центры тела и подает изреченное слово, как плотную, вполне осязаемую энергию.

…то и я отвечу со своей стороны, объявлю мое мнение и я, ибо я полон речами, и дух во мне теснит меня.

Вот, утроба моя, как вино неоткрытое: она готова прорваться, подобно новым мехам.

Поговорю, и станет мне легче; открою уста мои и отвечу.

На лице человека смотреть не буду и никакому человеку льстить не стану, потому что я не умею льстить: сейчас убей меня, Творец мой.

…Итак, слушай, Иов, речи мои и внимай всем словам моим.

Вот, я открываю уста мои, язык мой говорит в гортани моей.

Слова мои от искренности моего сердца, и уста мои произнесут знание чистое.

Дух Божий создал меня, и дыхание Вседержителя дало мне жизнь.

…Продолжал Елиуй и сказал: выслушайте, мудрые, речь мою, и приклоните ко мне ухо, рассудительные!

Ибо ухо разбирает слова, как гортань различает вкус в пище.

Этот уникальный текст из «Книги Иова»^[2] преподносит нам бриллиант Йоги Слова – «Утроба моя, как вино неоткрытое». Концентрация, с которой Елиуй вынашивает свои слова, глубокое чувство, с которым он всматривается в то, что желает сказать, делает его речь прекрасной иллюстрацией к следующему закону. Назовем его «Законом концентрации психической энергии».

Всякое позитивное качество, энергия или состояние возрастают в своей интенсивности, насыщенности и плодотворности, когда мы ограничиваем их экспансивность.

Это значит, что, прежде чем быть выраженными в слове или действии, наши идеи должны достигнуть необходимой степени концентрации. Сдерживая чрезмерно бурные внешние проявления даже наиболее позитивных наших состояний, давая им более тонкое, гармоничное и мягкое выражение и одновременно внимательно наблюдая за их внешним проявлением, мы многократно увеличиваем их силу и плодотворность.

«Вот, я открываю уста мои, язык мой говорит в гортани моей…»

Елиуй чувствует и осознает, как слово уплотняется на энергетическом уровне, прежде чем будет произнесено, и как после этого, уже воплощенное, продолжает работать на физическом уровне. В Библии не указано, откуда молодой Елиуй владеет таким чистым знанием, но в истории можно найти некоторые следы.

Ессейский орден, иначе называемый «орденом целителей», существовал задолго до прихода Христа. Первые ессейские общины состояли преимущественно из молодых людей, воспитанных на принципах и таинствах Каббалы с детства. В те далекие времена мистическое знание изучалось детьми подобно тому, как в современных школах изучают общеобразовательные предметы.

Если обучение законам Вселенной и тайнам человеческой природы начать с наиболее восприимчивого возраста – скажем, с трех-четырех лет, то уже в двенадцать – четырнадцать лет воспитанники будут обладать оформленной платформой личности, глубокими знаниями и замечательными психическими способностями.

Обратим особое внимание на стих «Ибо я полон речами», поскольку он означает, что совершенное слово, обладающее самой большой энергетической мощью и воздействием на слушающего, рождается в состоянии глубокой концентрации и самоотождествления с тем, о чем предстоит говорить. Иными словами, необходимо чувствовать свою речь духом, душой и телом. Необходимо ее выносить и пережить. Об истинных вещах – например, о любви, страдании или смерти – нельзя говорить невразумительно или запинаться.

Что мы скажем умирающему, особенно если знали его долгие годы и пришло время прощаться? Неужели мы станем говорить с ним о ценах на недвижимость, или о том, как провели отпуск? Что скажем тому, кто смотрит на нас с надеждой и упованием? А когда наш ребенок заплачет от боли или просто потому, что тоскует и ему не хватает любви, поверхностными и сухими словами ли утешим его?

«Ибо я полон речами, и дух во мне теснит меня». Состояние говорящего подобно расширяющемуся шару – дух расширяется изнутри, стремясь излиться словом, ему тесно в нас… Истинные духовные состояния настолько объемны, что одного астрального, или ментального, тела бывает недостаточно, чтобы вместить «вино мудрости».

«Вот, утроба моя, как вино неоткрытое». Здесь сразу можно увидеть перекличку с Халилем Джебраном: «О, как тяжко обременена душа моя собственными моими созревшими плодами. Неужели не найдется кто-нибудь сострадательный, кто придет и соберет их?»

Третий «камень», который мы заложим в алтарь Учения о Слове, представляет собой текст из книги пророка Исайи, мы уже касались его.

Как дождь и снег нисходит с неба и туда не возвращается, но напояет землю и делает ее способною рождать и произращать, чтобы она давала семя тому, кто сеет, и хлеб тому, кто ест, – так и слово Мое, которое исходит из уст Моих, – оно не возвращается ко мне тщетным, но исполняет то, что Мне угодно, и совершает то, для чего Я послал его.^[3]

Так говорит Бог Исайе. И здесь нам дается понимание того, что наши слова действуют подобно Божественному Слову – ибо мы богоподобны.

Это послание Исайи отправлено именно к Человеку, к нашей жизни, чтобы мы осознали, что, произнося слово, действительно изменяем себя и окружающий мир. Истинные слова, напоенные любовью и гармонией, – живые крылатые существа.

У поэта Александра Руденко читаем:

…Чтоб на исходе дня —

от сердца не слепого,

но зрящего уже, его не торопя, —

как голубя, свое дыхание и слово

ты в ночь послал…

и – ночь услышала тебя…

Как белые голуби-вестоносцы, слова срываются с наших уст и летят в пространство, преодолевая расстояния и времена. И слова великих людей летят от поколения к поколению, от земли к земле, над морями и континентами, связывая людей различных стран и эпох. И они не возвращаются обратно «тщетными», но исполняют то, за чем посланы.

Сущность слова представлена пророком Исайей как живое существо, обладающее собственной душой и разумом. Поскольку слова, если их произнести сознательно – с волей, верой, воображением, любовью и осторожностью, действительно превращаются в живых существ и живут вечно. У таких слов бессмертные души.

Большинство наших слов возвращаются к нам пустыми, потому что, произнеся их, мы тут же забываем о сказанном; часто вообще не осознаем, что говорим; а иногда пытаемся отказаться от своих слов. Говорим, не щадя людей, не любя их; произносим пустые, мертвые, ранящие или ничего не значащие слова. Карма злословия и празднословия создается легко, но очиститься от нее трудно.

Есть прекрасная болгарская сказка о дровосеке и медведе. «Рана от топора уже зажила, но рана, которую ты мне нанес своими словами, никак не заживает…» – говорит медведь своему другу дровосеку. Мудрая сказка о плодоносной и кармической энергии речи. Смысл сказки не только в том, что словом можно убить человека. Медведь – большое, мохнатое, сильное, грубое животное – выбран в качестве персонажа, который… ранен словом. Вещи не всегда таковы, как они выглядят. Если можно ранить словом и самого сильного, большого, мощного Человека, насколько же внимательнее нужно следить за своими словами, когда мы говорим с более нежными и тонкими душами!

«Господь Бог дал мне язык мудрых, чтобы мог я словом укреплять изнемогающих. Каждое утро он пробуждает меня от снов моих, пробуждает ухо мое, чтобы слушал я, подобно учащимся»^[4], – говорит пророк Исайя о целительной мощи слова. Превратим эти вдохновенные слова библейского пророка в четвертый камень алтаря. Воистину, древние мудрецы и мистики не только уделяли исключительное внимание речи – они преклонялись перед словом как перед воплощенным и осязаемым олицетворением Божественной Сущности.

Исайя показывает нам, как рождаются самые глубокие и мудрые слова. Хотим мы того или нет, но на этой земле все мы – ученики, и сознательная ученическая позиция – один из важных ключей к энергии речи. Сначала мы учимся внимательно выслушивать других, потом говорить. Медитативное слушание и восприятие – практическое условие концентрации и освобождения этой энергии. В классическом тибетском буддизме духовное обучение разделяют на три части, которые, как три нити, сплетены вместе: слушание, размышление, медитация. Мы слушаем учения, принимая их, как воздух, в наши легкие и душу. Впитывая учения, мы размышляем о них еще в процессе слушания; мы медитируем над ними, слушая их с полным сознанием и вниманием.

Пророк Исайя словно ведет диалог с древнеегипетским жрецом Интефом, который говорит: «…утешаю плачущего словами, которые вдыхают в него веру…»

Исайя говорит: «Каждым утром он пробуждает меня от снов моих, пробуждает ухо мое, чтобы слушал я…» Утром мы особенно чувствительны к истине. Состояние между пробуждением и абсолютно ясным сознанием, так же как состояние между бодрствованием и наступлением сна, называется «гипнагогией». Пробуждаясь, Человек каждый раз проходит через фазу младенчества – он снова способен ощутить ту совершенную детскую чистоту, от которой отдалился, взрослея. За считанные секунды до полного пробуждения мы переживаем свою давно забытую и ничем не омраченную нежность, открытость и доверие к миру, свободу от личностных оберток, наносных элементов и масок. Так, рожденные из утробы ночи, подобно ребенку, рожденному из материнской утробы, мы пробуждаемся к новой жизни в наступающем дне.

Каждое утро мы проходим через состояние младенчества, но не замечаем этого. Знающий переживает утреннюю гипнагогию сознательно. В эти мгновения или непосредственно перед тем, как уснуть, мы имеем уникальную возможность посеять в своей душе семена, которые потом прорастут и будут плодоносить словами мудрости. В течение нескольких минут между состоянием сна и бодрствования, еще лежа в постели, нужно очень мягко и спокойно сосредоточить свой ум на какой-то важной идее или на определенных, насыщенных особой энергетической силой словах: молитве, мантре, целительной формуле. Эта сила священных слов, задействованная во время утренней или вечерней гипнагогии, потом раскроется особенно щедро и плодотворно. Если Человек знает это, он воистину впитывает энергию целительного изречения, как младенец – своей кожей, клетками, всеми обостренными органами чувств.

Человек, знающий, что происходит в момент пробуждения, запишет свой сон и свое состояние. Сосредоточится на нескольких вдохновляющих словах или поучениях. Произнесет вдохновляющую его молитву или многократно повторит одну мантрическую формулу – например, древнеегипетское священное Имя Бога «АМЕН», и это даст ему значительно большую силу, чем та, которую можно получить, практикуя при полном бодрствовании. Когда мы в начале своего духовного пути овладеваем какой-то практической системой, волевое усилие обычно перевешивает, и, стараясь «все сделать правильно», мы мешаем самим себе. Но практика, выполненная в состоянии гипнагогии – при пробуждении или засыпании, значительно мягче и естественнее; энергия ума скользит по нашим тонким каналам, как лодка по спокойным озерным водам.

Первые слова, произнесенные нами утром, часто определяют, как будут развиваться события дня: гармонично, спокойно, динамично, или, наоборот, без настроения и сил. Лишь несколько слов, сказанных определенным образом при пробуждении, могут дать нам силы справиться с любой трудностью, преодолеть многие препятствия, – об этом надо помнить.

Эзотерическая мудрость в ораторском искусстве

Какой смысл говорить, если мы не переживаем сказанное? Какой смысл изучать, если мы только рассуждаем, но не осознаем и не чувствуем вкуса предмета? Ученый может рассказать все известное ему о каком-либо экзотическом плоде (каковы его цвет, семена, состав сока, содержание микроэлементов и т. д.), но, может быть, сам он никогда его и не пробовал…

Внимательное наблюдение за речью – наиболее удобный и легко применимый в повседневности медитативный ключ, открывающий нам тайны бытия здесь и сейчас. Осознание энергии речи в сущности приближается к просветленному состоянию. Начиная осознавать эту энергию, вы уже почти на пороге просветления, поскольку слово в своей чистой форме содержит самые просветленные энергии из тех, к которым можно прикоснуться на пространстве жизни. Это путь Бодхисаттвы. Именно поэтому в тибетском буддизме, когда практикуется гуру йога – йога отождествления с умом Учителя, делается различие между его просветленным умом, который как бы струится к тебе в виде белого или золотистого света, речью Учителя, символизирующей высшую астральную и душевную природу, и сердцем Учителя. Дух, речь, сердце, тело. Это иерархическое дифференцирование существует во всех учениях.

В чем состоит принципиальное различие между экзотерическими, или внешними, формами ораторского учения и эзотерическими?

Экзотерические формы ораторского искусства концентрируются на внешних проявлениях речи: артикуляции – искусстве правильной организации физического процесса речи; дикции – искусстве ясного произнесения слов; образном высказывании – это уже более тонкое умение облекать слова в образные, зримые и яркие формы; красноречии – искусстве говорить и образно, и экспансивно; и на сценической речи. Одна знакомая рассказала мне о своем экзамене по сценической речи в театре. «Кричите громче, – сказали ей, – чтобы вас было слышно в задних рядах». Правильная речь не начинается с крика. Ей должны были сказать: «Говорите яснее и с большей концентрацией». Не звук, а именно ментальная концентрация и энергетическая насыщенность являются определяющими в жизни слова.

Эзотерическое ораторское искусство рассматривает слово значительно глубже. В магии слова изучается и правильная артикуляция, и правильное дыхание, и правильная дикция. Какой-нибудь ученик может повторить известную практику древних ораторов с мелкими камешками или зернами фасоли во рту. Затем, освободив от них свой рот, он почувствует себя прекрасно, и его речь будут звучать звонче. Но эзотерическое искусство речи начинается с того, что все внимание и сознание Человека концентрируется на том, что он произносит. Прежде всего, практик учится молчать. К сожалению, молчание вообще не изучается в сценической речи, а также в театральном и певческом искусстве. Преподаватель актерского мастерства скажет вам: «А вот сейчас сделайте красноречивую паузу». Однако великие актеры понимают, что такая пауза не может быть создана никакой внешней позой, будь то поза преклонения, восхищения или внимания… Это невозможно; необходимо определенное внутреннее состояние! Но Человек не может им овладеть, если не умеет молчать, поскольку молчание есть плод духовной практики и матерь нашей речи, ее плодоносящая и вынашивающая энергия. Однако существует пропасть между истинным молчанием-безмолвием и пустоголовым «ничегонеговорением». Поэтому, чтобы говорить правильно, необходимо приблизиться к духу безмолвия и научиться осознанно молчать.

Поэтому чистое слово, плодоносное слово рождается в молчании и соединяет Человека с вечностью. Медитируйте над этим: «Чистое слово рождается в молчании и соединяет Человека с вечностью».

И хотя мать слова – молчание, именно слово открывает нам самый короткий путь к Небу. В некоторых древних трактатах и даже в современной поэзии можно встретить определения: «…и слова возносились, как дым…», «…лились, как воды ручья…», «…воды реки…», «…были подобны грому и молнии…» Все эти энергии присутствуют в слове, ибо оно вбирает в себя звуки природы: крики птиц, голоса зверей в лесах, рокот катящихся камней – все это присутствует в речи.

Недостаточно петь чарующим голосом, обладать приятным тембром или «хорошо подвешенным языком». Научиться говорить, как это ни странно, значительно труднее, чем научиться петь. Пение, в немалой степени, – техническое искусство. «Поставить» голос за несколько лет занятий не так уж сложно. Но, чтобы научиться говорить, используя возможности Йоги Слова, речь нужно выносить в Духе и сердце, она должна созреть, как созревает молодое вино.

Например, работая со страдающим Человеком, я мысленно разговариваю с ним Духом, осознавая движения рук и дыхание как слово, наполняя и сопровождая их потоком терапевтической речи, звучащей в сознании. Так, слово оживает в другом своем качестве – ментальной и астральной вибрации.

Самое трудное в пении – произвести гармоничный, обертонально насыщенный звук, и самое простое – крик. Помню одного прекрасного вокального педагога, который говорил своим студентам: «Молодые люди, громко и осел может… Вы чисто спойте». Но задумываемся ли мы, что часто своими действиями мы производим одни лишь громкие и диссонансные звуки – поднимаем шум, гам, а в словах, при помощи которых общаемся, нет чистой интонации. Человек шагает по земле, не думая о том, какой резонанс и какие последствия будут иметь его действия в духовном пространстве. Мы вызываем огромное количество вибраций ежедневно – своими мыслями и чувствами, действиями и жестами, интонацией и даже мимикой… Тот, кто теряет самоконтроль, начинает говорить гневно и импульсивно, защищаясь, пытаясь внушить страх другим, чтобы не испугаться самому. Все это противоречит самой сути Йоги Слова.

1. Евангелие от Иоанна. Ст. 1–5.

2. Библия. Книга Иова. Гл. 32, 33, 34.

3. Библия. Книга пророка Исайи., Гл. 55:10–11.

4. Библия. Книга пророка Исайи. Гл. 50:4.