Отвергнутая невеста дракона. Хозяйка ведьминского сада

Глава 1

– Не надо, прошу вас! – упираюсь ладонями в грудь посла волчьего рода, который неожиданно застал меня в читальне.

– Девка, ты меня не зли. Еще скажи, что я все не так понял, и что это не ты мне глазки строила, – с опасным звериным прищуром он делает еще один шаг ко мне.

В груди холодеет от страха, и я бросаю взгляд на окно и дверь в надежде, что кто-то войдет и вмешается.

– Что вы, – еле выдавливаю из себя я и пячусь. – Как вы могли подумать! Я невеста князя Драгомира…

Шаг… Шаг… Еще шаг… И я оказываюсь в западне, зажатая между лавкой и столом.

– Девка она и есть девка, – кривая ухмылка обнажает острые клыки. – Подумаешь, невеста. Таких как ты в вашем роду вон с десяток изб. Да и посочнее, полакомее есть. Нужна ты больно своему князю: заменит и не расстроится. А я тебя с собой возьму. Наложницей.

Вкладываю всю силу, что у меня есть, чтобы оттолкнуть посла, но где уж там! Его смрадное дыхание касается моего лица, а к горлу подкатывает ком тошноты.

– Нет, прошу, у меня жених…

Треск рубахи кажется громче грохота грома, и окатывает меня отчаянием. Колочу кулаками по его плечам, когда резко распахивается дверь, а ворвавшийся поток воздуха приносит аромат дубовой коры и липы.

– Драгомир! – изо всех сил кричу я.

Посла сносит с меня и откидывает к стене невероятная сила. В его глазах, направленных на вошедшего князя, появляется мстительный звериный огонь, но Драгомир смотрит только на меня.

Широкоплечий, высокий, он едва не достает до потолка избы. Длинные русые волосы, как обычно, стянуты кожаным ремнем, а голову венчает тонкий золотой обруч – единственный признак, отличающий его от остальных витязей.

Ни одной деталью одежды – ни кожаным нагрудником, ни наручами с рунами на сильных мужественных руках, ни простой льняной одеждой, скрывающей тренированное тело, он не отличается от своих воинов. Но Драгомира окружает такой ареол власти и силы, что ни одному из витязей не придет в голову ослушаться.

За его спиной появляется высокая темноволосая девушка с косой, уложенной вокруг головы и острым, пронзающим, как копье, взглядом и два воина.

Первоначальная радость от того, что я спасена, сменяется пониманием того, как вся ситуация выглядит со стороны.

– А я тебе говорила, что твоя невестушка шашни с послом иноземным водит, – следом слышится язвительный голос Варны, названной сестрицы моего жениха, подтверждая мои опасения. – Сама слышала, как они договаривались тут встретиться. Змею пригрел… Чуть в жены не взял…

Каждое слово словно ножом по сердцу. Дрожащей рукой поправляю порванную рубаху, пытаясь прикрыться от осуждающего взгляда, и качаю головой.

– Нет, нет! Все не так! – голос срывается на шепот. – Драгомир, я…

Хочу сказать, что все это наговор, что у меня и в мыслях не было, но князь перебивает.

– Предлагаешь не верить своим глазам, Дарина? – его низкий пробирающий голос гремит, заполняя собой всю читальню.

– Да что ее слушать, эту… – начинает Варна.

– Молчать! – рычит Драгомир так, что девушка замирает.

Только вот на звук сбегается народ. И если через двери не увидишь из-за широкой спины Драгомира, то уж в окна глазеют от всей души.

– Как ты объяснишь все, Дарина?

С надеждой смотрю в любимые голубые, словно весеннее небо, глаза, сейчас мечущие молнии, пытаюсь найти слова, но все не находятся…

– Драгомир, ни словом, ни делом я не предавала тебя! Веришь ли?

– Да что ты ее слушаешь? – снова подает голос Варна. – Вон любой тебе подтвердит, что она вчера с ним у речки…

Ох… Вчера у речки он на камнях сидел, пока я ракушки для украшения собирала. Всю ночь потратила, чтобы Драгомиру оберег сделать.

– Вы встречались на берегу, Дарина? – чуть опустив подбородок, спрашивает Драгомир.

Я качаю головой, но он все читает по моим глазам. Глубокая хмурая складка над прямым, немного заостренным носом становится еще глубже, а на высоких скулах начинают играть желваки, когда посол подает голос:

– А хороша девка-то, князь, – он поднимается с деревянного пола и тыльной стороной ладони вытирает кровь в углу рта. – Попробовав раз, уж и останавливаться не хочется.

Кажется, в избе становится жарче, когда Драгомир переводит взгляд на посла.

– Передай своему княжичу, что я отклоняю все его предложения. Почему – будешь объясняться сам, раз язык такой длинный.

Посол предпочитает не спорить с князем и уходит, а следом за ним, с ехидной улыбкой, победно вскинув голову, выходит и Варна. Сердце разбивается на мелкие осколки, когда любимый жених произносит:

– Ты знаешь, какое наказание грозит изменнице? – Драгомир не угрожает, но в каждом звуке его голоса – обвинение в предательстве.

Пальцы холодеют, а грудь будто стягивает кожаный жгут. Знаю: смерть. Если пожалеют – быстрая. Если же нет… Быть привязанной к бешеным коням…

– Но я не… Выслушай!

– Увести ее в темницу, пока я не разберусь…

Глава 2

Просыпаюсь от дикой головной боли и покалывания в затекших руках и ногах.

Какой идиотский сон. Все из-за этой дурацкой кровати в старом деревенском доме бабушки, куда я сбежала от своей боли, обиды и отчаяния.

Отличный праздник, счастливая свадьба и увлекательное романтическое путешествие. Только не у меня.

Как сейчас в ушах звенит голос несостоявшейся свекрови:

– Неужели, милочка, ты думала, что он женится на такой шалаве как ты? – цокая своими шпильками по мраморному полу зала ЗАГСа, фыркает она. – Ну посмотри на себя.

– Жанна Филипповна, где Владик? – растерянно спрашиваю я, поглядывая на часы и сжимая в руках маленький свадебный букетик.

– Как где? – она смотрит на свои золотые наручные часики и отвечает: – Уже в самолете в Ниццу. В свадебном путешествии с Оленькой, очень умненькой и воспитанной дочкой моего партнера.

– Как?… в свадебном…

Я настолько растеряна и потеряна, что не знаю, какому факту больше удивляться. Тому, что мой жених, с которым я должна была расписаться вот-вот, женился на другой, или тому, что он уже улетел с молодой женой, а мне ничего не сказал.

– Ну Дарина, ну пораскинь немного своими куриными мозгами. Чем ты могла его удержать? Ведь только одним же местом, верно? И мне ничего не стоило сделать доказательства того, как ты этим же местом удовлетворяла другого.

Вот тут был удар ниже пояса. У меня никогда и ничего ни с кем не было. Я чиста и невинна. Только теперь не в глазах своего жениха. Бывшего.

– Короче, милочка, – деловито говорит она, достает из своей брендовой сумочки пачку крупных купюр и протягивает мне. – Очень советую тебе сделать так, чтоб Владик тебя больше не видел. Никогда. Иначе… Ох… Давай без этих банальных угроз. В общем, тебе не понравится.

Она кладет деньги на мой белый нежный букет и приторно улыбается. А у меня внутри закипает злость. Такая ярость, что, кажется, цветы в руках сейчас загорятся. Я хватаю пачку и швыряю ей в лицо, глядя, как купюры разлетаются в воздухе и медленно оседают на пол.

– Да идите вы, Жанна Филипповна!

Букет тоже летит куда-то в стену, я ловлю на себе жалостливые взгляды, а внутри как будто ежа посадили. Паспорт с собой. Кошелек с собой. В этом гребаном городе мне делать больше нечего.

Беру такси и, несмотря на цену, бьющую по карману, называю адрес старого домика в пригороде, куда я давно хотела доехать, но все никак не получалось. Время пришло.

Вот так я и оказалась здесь…

Медленно поднимаюсь и разлепляю глаза, пытаясь понять, почему же мне так плохо. Только вот понимания-то как раз и не наступает. Я теряюсь, скользя взглядом по обстановке, которую я не узнаю от слова совсем.

Точно не бабушкин домик.

Земляной пол, толстые, плохо отесанные бревна с плесенью и паутиной. Где-то под самой крышей пара узких щелей-окон, сквозь которые виднеется темнота ночи.

Из всего освещения – масляный светильник в углу около двери, который едва ли дает рассмотреть помещение. Да, собственно, и рассматривать-то нечего, потому что кроме лавки, на которой я спала, больше ничего нет.

Кажется, что должно пахнуть деревом, а пахнет отходами человеческой жизнедеятельности. Фу…

Какого черта? Где я?

Я вместо домика попала в какую-то хозяйственную постройку? Или меня похитили? Жанна решила не ждать и сделать что-то со мной?

Тру лицо руками и понимаю… что это не мои руки! И одежда не моя. И волосы… Ох, черт…

А, знаю! Это просто продолжается тот сон, а мне только приснилось, что я проснулась! Щипаю себя и… блин, больно!

– Ты смеешь спорить с княгиней? – через крохотные отверстия под крышей слышится зычный женский голос. – Пусти меня к ней, иначе твое будущее тебе не понравится.

Меня передергивает от знакомой фразы, а в груди поселяется тревога. Я не помню, как я добралась до домика бабушки. Я должна была достать ключ из-под крыльца, приподнять дверь, иначе замок клинит. И я этого всего не помню.

Черт… Что произошло?!

Глава 3

Слышится грохот, а потом дверь открывается, и в полумрак помещения входит статная женщина в длинном, до самых пят, сарафане. В отблесках пламени блестят яркие орнаменты, вышитые золотыми и серебряными нитями, украшающие подол и рукава ее одежды.Поверх сарафана надет плащ с массивными золотыми застежками в виде драконов.

Судя по тому, что я слышала, это и есть княгиня? Богато, статусно. Прямо как Жанна…

Женщина скрещивает на груди руки так, что свет бликует на тяжелых металлических браслетах, охватывающих запястья княгини, и многочисленных кольцах.

Она смотрит на меня свысока, как на мелкую мошку, скользит взглядом по мне, как будто оценивая, потом хмыкает.

– Что ж, Дарина, – наконец, произносит она. – Не буду скрывать, мой сын в гневе…

Княгиня проводит по длинным волосам, уложенным в сложную прическу, украшенную жемчужными нитями и тонкими золотыми цепочками.

Так… Я все еще Дарина, и это хорошо. Но ее сын в гневе, и, похоже, это плохо. И как мне на это реагировать? А вот кто знает?

Вместо реакции из меня вырывается неопределенный “м-м-м”, и я немного ерзаю на лавке.

Если откинуть версию сумасшествия – ну не могла я тронуться умом из-за разбитого сердца и надежд, то… остается откидывать версию переселения души. Потому что я же не с ума сошла в это верить?

Рассматриваю свои-не свои пальцы. Тонкие, длинные, но не изнеженные, загорелые. Явно к какой-то работе да приученные. Тело все болит от сна на лавке, но движения приятно-тягучие, наполненные силой. И совсем не мои.

Так. Дарина, держи себя в руках. Вот выйдет эта княгиня, тогда и будешь предаваться панике и недоумению.

Смотрю на черный земляной пол и сосредоточенно пытаюсь выловить в словах женщины то, что даст мне хотя бы какую-то подсказку.

– Но, согласись, такое невозможно простить… Он выбрал тебя, дал тебе шанс, – княгиня нахваливает своего сына за то, какой он щедрый, а я понятия не имею, о чем она. – А ты променяла его на какого-то посла!

В голове, как лампочка, загорается осознание. Посол. Князь. Измена. Сон!

Дышать резко становится нечем, я судорожно втягиваю воздух и едва сдерживаюсь, чтобы не чертыхнуться вслух. Если все так, как я предполагаю (хотя верится с трудом), то меня не поймут и, чего доброго, еще в чем-то обвинят.

Княгиня расценивает мою реакцию как признание своей ошибки и тяжело вздыхает:

– Я рада, что ты это понимаешь, дитя мое, – продолжает она. – И то, что ты не была ему парой. Женой князя должна быть сильная, гордая женщина из соответствующего рода.

Эм… Что? Жанна дубль два? Интересно, а князь тоже уже успел жениться?

Почему-то повторение ситуации кажется больше комичным, чем раздражающим. Если допустить (да, я уже начинаю свыкаться с этой мыслью), что я попала в чужое тело, то насколько же я должна быть “везучей”, чтобы снова пройти унижающий разговор с несостоявшейся свекровью?

– Но, милая моя, мое сердце кровью обливается от мысли, что ты можешь попасть под горячую руку моего сына и быть казненной такой молодой! – она притворно охает и кладет руку, наверное, неимоверно тяжелую от огромного количества перстней на грудь.

Верю. Охотно. Особенно, после того как ты сказала, что мне (то есть этой девушке, которой я стала) не место рядом с твоим сыном.

Делаю самый несчастный вид и глаза кота из мультика, показывая, что надеюсь только на ее милость. Ну… искренне говоря, на казнь мне тоже не хочется, я только сюда попала – мне еще разбираться, как обратно попасть. А если тот сон был частью реальных событий, то… участь у меня действительно незавидная.

– Я помогу тебе сбежать, – громким шепотом говорит княгиня, сверкая черными, как два уголька, глазами. – Но ты должна исчезнуть, как будто тебя и на свете не было. Поняла меня?

Медленно киваю, но сама всеми фибрами души чувствую тут грандиозный подвох. И мне сейчас главное – его найти.

– Через пять минут будет смена охраны, – продолжает она шепотом. – Тебе откроют дверь. Бежишь направо, до самых ворот. Там садишься в телегу и прячешься под соломой. Тебя вывезут до южных границ родовых земель, а дальше все будет зависеть только от тебя.

Звучит прекрасно. Если не брать в расчет два фактора: то, что она несостоявшаяся свекровь, и то, что внутри меня словно мигает лампочка “опасность!”.

– Ты чем-то недовольна? – удивленно-возмущенно спрашивает княгиня. – Я не слышу благодарности.

Она ждет. Я туплю, не понимая, что должна сделать.

– Благодарю… – делаю паузу. – Матушка.

Кажется, ей это нравится, потому что она кивает и покидает мою тюрьму. Засов за ней закрывается. Пять минут пошло.

И я уже собираюсь думать о том, что я буду делать дальше, когда сбегу, как до моего слуха доносится то, от чего на меня словно ушат ледяной воды выливают:

– Увезите на телеге подальше, дело сделайте и позаботьтесь, чтобы тело не нашли.

Глава 4

Ну какая же прелесть! И что, моя предшественница в этом теле спокойно отнеслась бы к этому и воспользовалась помощью этой дамы? Хотя… Сдается мне, что она могла бы вообще никуда не побежать и осталась бы дожидаться приговора.

А этот женишок вообще о чем думает-то? Просто вот так раз, и поверил? А как же поговорить словами через рот?

Потягиваюсь, разминая спину, которая все еще ноет от лавки, и морщусь. Это я сейчас такая умная и рассуждающая. А где были мои мозги и глаза, когда я поверила Владику и ждала его в ЗАГСе? Что-то с ним мы разговорами ни о чем не договорились. Вон его мама и то больше мне сказала, чем сам Владик.

В топку его. У меня теперь, похоже, проблемы поосновательней. Надо подумать, что мне сделать, чтобы выйти и ноги отсюда унести, и живой при этом остаться. Конечно, меня дико раздирает от любопытства, что за интриги здесь плетутся, но сейчас вообще не до них.

Тихие военные команды, похоже, время смены караула пришло. Так. Учитывая, что оставаться тут я не намерена, значит, пока что подыграю своей недосвекровушке. Не думаю, что те, кого она наняла для грязного дельца, прямо сразу решат его выполнить. Наверняка же отвезут подальше, а там…

А там просто не обнаружат меня в соломе.

Сложно сейчас придумать, что я буду делать дальше. Мира не знаю, местности не знаю, обычаев тоже. Но одно моя интуиция подсказывает точно: бегом подальше отсюда.

“Шурх”, – сдвигается засов. Ага. Пора.

“Направо до самых ворот, и в телегу”, – повторяю про себя я инструкции княгини и приоткрываю дверь.

Темно, хоть глаз коли. С одной слышатся шаги и тихие разговоры. Оттуда же падает неровный золотистый свет. Видимо, от костра.

В воздухе висит прохлада летней ночи, запах дыма и едва уловимые ароматы разнотравья. Хотела за город? Получи, распишись. Впрочем, сейчас не до этого.

Выскальзываю на улицу и бесшумно закрываю дверь, чтобы ни скрипа, ни стука. Направо. Поднимаю руки и соображаю, где правая. Черт возьми, всегда у меня с этим проблема. Хотя, говорят, что это женская особенность.

Бегу в противоположную от костра сторону, стараясь двигаться вдоль стен. Под ногами, обутыми в мягкую обувь с тонкой кожаной подошвой, очень хорошо ощущается мягкая сочная трава, временами, когда я пересекаю дорожки и тропинки, переходящая в сухую, немного каменистую землю.

Бегу по прямой, пока не заканчиваются бревенчатые домики. Ни в одном из них света не было. Наверное, сейчас уже глубокая ночь.

В итоге я оказываюсь на открытом дворе перед высокими воротами между массивными стенами из бревен. Посреди двора стоит запряженная телега. Тусклый свет звезд и луны мягко очерчивает ее контуры, отбрасывая причудливые тени.

Лошадь чует меня, фыркает, мотает головой и переступает с ноги на ногу, позвякивая упряжью. Нервно оглядываюсь. Никого. Даже ворота никто не охраняет? Княгиня хорошо все продумала, однако.

Колеса высокие, поэтому мне приходится поднапрячься, чтобы подняться в кузов. И тут я готова радоваться тому, что хозяйка тела была одета в достаточно свободное платье без лишних кринолинов, корсетов и прочей ерунды. Потому что я гарантированно в них запуталась бы и вообще бы не добежала.

В телеге навалена огромная куча приятно пахнущего сена. Удивительно, но этот аромат согревает и даже как-то успокаивает, пробуждая полузабытые детские воспоминания. Я, совсем городская девчонка, в детстве обожала бегать на поля, где мужики из деревни косили сено. Бабушка ругалась на чем свет стоит, а я все равно бегала.

Закапываюсь, как мне и сказала княгиня, в сено и замираю, потому что слышатся мужские голоса.

– Князь сегодня, как с цепи сорвался, – сетует один. – Если он узнает, что мы по своей глупости пост оставили, точно в следующую смену отправит на границу.

– Еще бы. Не каждый смог бы удержать дракона, когда узнал, что нареченная Высшим Волхвом с чужаком легла, – хрипит второй.

Прекрасно. Обо мне теперь всякий бред рассказывают. И главное, как уверенно! Разобрались бы сначала, а потом бы языками мололи. Хотя кто будет разбираться? По-моему, всегда было так, что если мужик пристает, то это, конечно же, его женщина спровоцировала.

Даже вон князь разбираться не стал, хотя девушка-то вроде как невеста ему.

– Говорят, он этого посла сначала мариновал два часа, а потом взашей выгнал…

– Да не… Не стал бы. Нам сейчас союз с волчарами нужен, вон на границах опять неспокойно. О, вы чегой-то тут?

– Приказ князя, – хмуро и коротко отвечает новый глухой голос. – До рассвета нам надо быть уже на дороге в Зеленые горы.

– Не слышали ничего, – отвечает хриплый.

– Хочешь ослушаться? Мало тебе того, что сегодня Драгомир и так лютует?

Даже перестаю дышать. А если не выпустят? Хотя, нет княгиня стопроцентно действует наверняка.

И точно, после минутного колебания охранников, раздается грохот засова и неровный скрип петель. Телега качается дважды (ага, моих сопровождающих двое), щелкают вожжи, и меня дергает.

Тронулись.

Надо же, они даже не проверили, на месте ли я. Следили? Видели, что я залезла? Вполне возможно. Главное, чтобы не заметили, как вылезу.

Ехать в старой деревянной телеге ночью по бездорожью – та еще радость. Колеса скрипят, потрясывает, да еще трава колется. Конечно, это не в такси по тарифу “комфорт”. И все же… Доехала я до деревни или не доехала?

Может, я просто попала в аварию и все это мне снится, пока мое несчастное тело лежит в коме? Можно держать это предположение в голове, но все равно бороться за свою жизнь.

Тишина вокруг почти осязаема, нарушаемая лишь тихим поскрипыванием деревьев и редкими шорохами в траве или хлопаньем крыльев ночной птицы. Похоже, едем по лесу. Удачно – спрятаться будет проще.

Время будто замедляет свой ход, а я старательно борюсь со сном. Засну – мне точно конец.

– Думаю, пора, – говорит один.

Второй не отвечает, но явно слезает с телеги. Стоп! Погодите! Я еще не успела сбежать!

Глава 5

Сердце подскакивает к горлу, а я не знаю, что делать. Прямо сейчас сигануть с кареты и побежать в лес? Да меня тут же догонят. Мало того, из меня бегун никакой, так еще и обувь с такой тонкой подошвой, словно босиком бежишь. Думай, Дарина, думай!

Тот, что слез, что-то возится. Шагов не слышу, зато слышу шорох у переднего края кареты. Выбирает, чем меня того? Надо было, пока я бежала, хоть палку какую-то достать.

О! А, может, вскочить сейчас и заорать: “Пасть порву, моргала выколю!” И пока они будут обалдевать от этого представления, у меня получится сбежать?

Мыслей много мелькает, но по сути проходит не больше трех ударов сердца, хотя оно бьется сейчас как крылья у колибри. Я начинаю откапываться от сена, но понимаю, что не только сено сверху: на телегу накинут словно прозрачный полог.

Я его даже ощупать могу – он как пленка или поверхность воды. Пытаюсь надавить, но не получается. Этот полог не двигается ни на миллиметр! Ох ты… Вот это технологии! Или это… магия? Час от часу не легче. Но сейчас мой мозг готов принять что угодно, только бы придумать, как сбежать.

Мысли мечутся как зайцы, пытаюсь вылезти, встать. Но, кажется, слышу смешок со стороны оглобли. Княгиня предположила, что я могу

Где-то завывает волк, телега дергается, видно, лошадь пугается.

– Тпру! – глухо командует тот, что остался в телеге. – Волки тут…

– Быстрее от тела ничего не останется, – произносит второй голосом, от которого мурашки по телу бегут.

Раздаются шаги. Я группируюсь, чтобы рвануть в тот самый момент, когда полог скинут, но внезапно волчий вой становится ближе, а следом практически сразу, раздается рычание.

Если мне до этого было страшно, то теперь уровень адреналина в крови подскакивает до таких значений, что я готова макушкой эту магическую штуку пробить. Но пугаюсь не только я!

Первый раз лошадь просто дернулась, а в этот сорвалась окончательно. Чувствительная натура попалась! И я ее понимаю!

– Тпру, сивая! – орет тот, что остался в телеге.

Что-то нечленораздельно-нецензурное слышится вслед от второго. Рычание удаляется от нас, словно волки и не собираются нас преследовать. Что ж… Тому, второму, нужно пожелать удачи.

Испуганная лошадь мечется из стороны в сторону, её копыта отбивают бешеный ритм по ухабистой лесной дороге. Телегу подкидывает на кочках, кидает из стороны в стороны. Меня тоже, и я в этот момент даже немного радуюсь наличию этого странного полога, который не позволяет мне вылететь из телеги и наверняка сломать себе что-то.

Тот первый, что остался, отчаянно борется за управление, изо всех сил натягивая поводья, но лошадь и слышать ничего не хочет. В темноте ночи слышны её пронзительные ржания, заглушающие треск ломающихся веток.

Кажется, что дорога становится все уже, я над собой начинаю видеть не только небо, усеянное россыпями звезд, но и кроны деревьев. Ветки царапают бока телеги, с глухим стуком пробиваясь сквозь её деревянные бока.

Черт! Если я в такси в аварию не попала, что тут мне такими темпами точно не миновать ее. И никаких подушек безопасности не предусмотрено!

– Куда ты, дура! – крик первого, который тщетно пытается остановить и успокоить лошадь, прерывается на внезапной резкой кочке, телега подпрыгивает, и я подлетаю.

Мир на мгновение словно переворачивается вверх ногами, а потом возвращается обратно.

Что ж… Кое-какие подушки безопасности тут есть – сено хорошо смягчило все удары.

С кряхтением пытаюсь сесть, и, к моему удивлению, это выходит. Что это получается? Этот полог был работой того, что лошадью правил? Ну потому что иначе я никак объяснить эту всю чертовщину не могу.

Сердце до сих пор бьется так, что уши закладывает. Вскакиваю так быстро, как могу, и трачу от силы пару секунд, чтобы осмотреться. Кроме меня, тут никого нет. Даже лошади нет.

Похоже, смогла вырваться и сбежать. Главное, чтобы тем волкам не попалась. На дорогу выйдет – ее там непременно кто-то да заберет себе.

От телеги остались рожки да ножки. В смысле, кузов почти развалился, из трех колес целое только одно, четвертого вообще не наблюдаю.

Хочу рассмотреть дорогу, по которой мы сюда приехали, чтобы выбраться ближе к основному тракту, но… Дороги я тоже не наблюдаю.

Вокруг плотными рядами стоят темные стволы деревьев, а над головой виднеется лишь маленький участочек неба среди густых крон. Как мы сюда доехали?!

Прикрываю ладонью глаза и тру виски. Локти саднят – похоже, содрала. На колене стопроцентно будет синяк. В голове гудит, дышать все еще сложно.

Я хочу верить, что я не сошла с ума. Все слишком невероятно и абсурдно. Хотя… оказаться в чужом теле тоже невероятно.

Мой мозг, привыкший искать вполне приземленные объяснения на самые необычные события, кажется, сейчас откажется мне помогать и пойдет куда-то погулять.

Так, стоп. Лес. Ночь. Чаща. Темно. Почему я могу хорошо разглядеть то, что вокруг? Распахиваю глаза и осматриваюсь еще раз.

Из-за деревьев ближе ко мне начинают слетаться маленькие золотистые огонечки. Светлячки?

Они плавно кружатся и мерцают, словно маленькие звезды. С каждой секундой их становится все больше, и от этого кажется, что это звездное небо спустилось в лес и окружило меня.

Нежное свечение рассеивает ночную темноту, заставляя невольно любоваться завораживающей картиной. Я даже на пару секунд забываю, в каких проблемах я по уши, как в соломе.

А потом весь рой светлячков начинает двигаться куда-то вглубь леса. Он улетает шагов на десять и останавливается. Немного возвращается, а потом снова летит в ту сторону.

Хм… Интуиция подсказывает, что нужно следовать за ними. Конечно, это бред. Но, учитывая все происходящее, я просто беру и иду за этим светящимся облачком.

Тишину нарушает лишь тихое потрескивание веток под ногами, когда я осторожно пробираюсь между стволами и через кустарники. Отличный массаж стоп, но я бы предпочла свои старые любимые кроссовки для таких путешествий, потому что сейчас ноги просто горят. Пару раз ловлю на себе паутину и слышу треск своей одежды, которая цепляется за ветки.

Все мое поле зрения – это золотистый шар и от силы пару метров от него, потому я очень поздно замечаю, что деревья редеют, а потом мы выходим на полянку: там намного светлее от света звезд и луны.

На последнем шаге я подворачиваю ногу, от неожиданности чертыхаюсь вслух и, как мешок с картошкой, падаю на землю. Еще и ладони теперь поцарапала…

– Ну и долго ты тут отдыхать планируешь? – раздается надо мной недовольный старушечий голос.