«С многочисленными опасностями и стихийными бедствиями человек упорно борется тысячелетиями, но в результате этой борьбы изменилось само человечество, а не природа. Её капризы, её агрессивность остались теми же, что и сто, тысячу, десять тысяч лет назад». Людмил Оксанорич, 1978 год.

6 октября 2018 года исполняется 70 лет со дня Ашхабадская катастрофы. Она произошла в ночь с 5 на 6 октября 1948 года с огромным материальным ущербом и большими человеческими жертвами. На тот период времени данных о сейсмической опасности этого района практически не было. Однако за год до землетрясения профессор Георгий Горшков исходя из собранных им данных о геологии и тектонике Ашхабадского района отметил: «Проявление здесь даже VIII – IX балльных землетрясений не будет неожиданностью. Но вместе с тем мы не имеем права в данный момент именно этими цифрами характеризовать официальную сейсмическую опасность для города: мы не знаем здесь пока таких землетрясений».

Последующими исследованиями было установлено, что разрушительные землетрясения в Ашхабадском районе происходят не случайно. В прошлом они возникали достаточно часто и, по крайней мере, происходили трижды.

Ашхабадское землетрясение 1948 года в бывшем СССР оказалось наиболее изученным и для этого были веские политические, экономические и научные причины.

1. За всё время существования СССР стихия впервые привела к тотальному разрушению одной из столиц союзных республик. Жертвы исчислялись десятками тысяч, а экономический ущерб оказался чрезмерным для мирного времени.

2. Страна только восстанавливалась после Второй мировой войны и нуждалась в новых методах строительства, а достаточного опыта возведения сейсмостойких сооружений практически не было. На послевоенной повестке стояли вопросы освоения Сибири и Дальнего Востока, где не раз происходили мощные землетрясения. Сильные землетрясения были известны на освоенных территориях Семиречья (Алматы), на Каспии и Кавказе. Для стратегически важных регионов Камчатки, Сахалина и островов Охотской дуги помимо землетрясений дополнительную угрозу создавали частые цунами.

3. Масштабы Ашхабадской трагедии заставляли задуматься о выработке мер по предотвращению или снижению ущерба от природных катастроф на территории страны. Все столицы республик СССР в Центральной Азии располагались на сейсмоопасных территориях. В 1946 году произошли землетрясения с разрушениями и гибелью людей в Киргизской, Туркменской и Узбекской ССР.

4. После землетрясения центральная власть в Москве недопустимый для сталинской системы управления период времени находилась в неведении о масштабах бедствия. Это сигнализировано о системной проблеме, об отсутствии структуры способной обеспечивать сбор, оперативный анализ и бесперебойную передачу информации о природных катастрофах в центральные органы страны. Политическим моментом стало и то, что о трагедии первыми сообщили масс-медиа иностранных государств, а не советские СМИ. Зарубежные учёные без явочного присутствия смогли быстро и точно дать оценку масштаба катастрофы.

5. Само по себе землетрясение представляло значительный научный интерес. В его эпицентральной зоне целиком оказался важный административно-политический центр, где находились основные коммуникации, промышленность, культурные и научные структуры союзной республики. К тому же, само по себе изучение сейсмического воздействия на сооружения и коммуникации, масштаб поисково-спасательных работ и оказания медицинской помощи пострадавшим не имели прецедентов в СССР. Это могло дать ценный материал для специалистов, тем более что остро стоял вопрос строительства надёжных гражданских и военных сооружений на Кавказе, в Центральной Азии, Сибири и на Дальнем Востоке.

6. На тот момент времени знания о природе землетрясений были поверхностными, а вопрос их прогноза даже не обсуждался. Масштаб потерь в Ашхабаде ставил задачу выработки методики определения силы, места и времени возможных сейсмических ударов на территории СССР.

Всё это привело к тому, что почти все советские сейсмологи того и последующего периодов времени занимались изучением Ашхабадского землетрясения. В 1949 году под руководством академика АН СССР Григория Гамбурцева ГЕОФИАН разработана научная программа по исследованию процессов подготовки землетрясений. Была образована Единая система сейсмических наблюдений (ЕССН) просуществовавшая вплоть до распада СССР в 1991 году, бессменным руководителем которой долгие годы была профессор Н.В.Кондорская.

Одним из следствий Ашхабадского землетрясения стало возложение в 1949 году на сейсмическую станцию «Москва» обязанности по оперативному сбору и обработке данных о сильных землетрясениях на территории СССР и срочное донесение этой информации правительству страны.

Ашхабадская катастрофа стимулировала постановку сейсмических исследований в различных регионах Советского Союза. С 60-х годов прошлого века в Таджикистане в районах Гармского (1941 год), Хаитского (1949 год) и Ашхабадского землетрясений Институтом физики Земли им. О. Ю. Шмидта АН СССР совместно с национальными научными учреждениями начали проводиться крупномасштабные исследования сейсмических предвестников и опробоваться методы прогноза землетрясений. На полигонах были собраны уникальные научные данные и положено начало многолетним наблюдениям за геофизическим состоянием недр Земли.

Особое место Ашхабадская катастрофа занимает в истории советской сейсмологии ещё и потому, что это был первый опыт комплексного изучения её причин – от геологических, геофизических и исторических изысканий до инженерного анализа характера разрушений.

Во избежание путаницы с текстами опубликованных до приобретения независимости республикой (1991 год) в книге используются прежние наименования населённых пунктов. Она продолжает научно-популярную серию «Катастрофы в природе» (2016—2018) включающую рассказы о землетрясениях, вулканах, городах, гравитационных перемещениях вещества, водной стихии. Она будет интересна всем тем, кто интересуется исследованиями в области наук о Земле.

Батыр Каррыев
Доктор физико-математических наук
E-mail: mweb2016@mail.ru
https://sites.google.com/site/2017sibis/

Ночь с 5 на 6 октября 1948 года

«За 10 секунд в зоне землетрясения погибло и смертельно ранено почти столько же людей, сколько погибло туркменистанцев на полях сражений Великой Отечественной. Таким образом, в результате землетрясения Туркменистан за 40-е гг., по сравнению с соседними республиками, понёс демографический урон, равный потерям за годы войны». Шохрат Кадыров «Ашхабадская катастрофа», 1990 год.

В ночь с 5 на 6 октября 1948 года на столицу Туркменской Советской Социалистической республики город Ашхабад обрушился удар подземной стихии. Магнитуда землетрясения составила 7,3 по шкале Рихтера. Его очаг находился на глубине 18 км – почти прямо под городом. В эпицентральной зоне интенсивность сотрясений достигала IX – X баллов по шкале MSK-64.

Заведующий отделом сейсмической службы в Ашхабаде В. Т. Архангельский вспоминал: «Сопровождаемое каким-то шумным гулом, началось сильное сотрясение с резкими рывками вверх-вниз. Казалось, что я очутился на гигантской телеге, помчавшейся со страшной скоростью по булыжной мостовой… На фоне сильного гула слышался треск разрушающихся стен; в хаотическом беспорядке, дрожа и подскакивая, задвигались мелкие предметы и мебель… Лампочка, раскачиваясь и мигая, ещё горела, когда по штукатурке чёрными молниями побежали трещины, превращая стены в разрозненные куски и глыбы, которые, расшатываясь, друг на друге, ещё удерживали готовый обрушиться и уже накренившийся потолок. И в это мгновение ярко сверкнула вспышка короткого замыкания электропроводов.… На счёт три я выскочил уже из двери, и в это мгновение сильный толчок отбросил меня в сторону так, что, падая в темноте, я уже вылетел во двор, ударившись о ствол дерева, росшего в трёх метрах от дома. Это вступила поперечная волна. Послышался ещё больший шум падения стен, потолка, кровли.… Сильные горизонтальные толчки буквально сбивали с ног, бросая из стороны в сторону… десять – пятнадцать секунд и сильные толчки постепенно стали утихать, переходить в ослабленные содрогания».

Сообщение ТАСС. Газета «Правда» от 7 октября 1948 года (№281).

Колебания почвы были настолько сильными что люди не могли удержаться на ногах. Первым же толчком рабочие ночной смены тепловозного депо были сбиты с ног и не могли подняться. Стоящие в депо тепловозы опрокинуты, а около станции Гяурс (30 км восточнее Ашхабада) с рельс скинут состав товарного поезда с тепловозом. Спящие люди сбрасывались с кроватей, а пытавшиеся выскочить из помещений из-за завалов и деформированных дверных проёмов не могли покинуть здания.

«Страшный удар, грохот падающих стен, вывели меня из глубокого сна. Запах гари, и пыль не давали дышать. Комнаты уже не было, стены рухнули, потолок осел на кучи кирпичей. В доме была железная кровля и деревянный потолок. Поэтому между потолком и полом оставалось небольшое пространство, которое позволило мне выбраться на осевшую крышу». П. Фёдоров, 1948 год.

Над городом густой пеленой повисла густая пыль усилившая мрак безлунной ночи. Большой город, столица республики, оказался полностью изолирован от внешнего мира и дезорганизован. Положение усугубило то, что землетрясение произошло глубокой ночью, когда большая часть жителей находилась в своих постелях. Непрочность построек и невозможность уловить признаки приближающегося землетрясения привели к тому, что почти никто не смог заблаговременно покинуть помещение. В один момент десятки тысяч жителей города оказались под обломками собственных жилищ.

«В наступившей кромешной темноте несколько секунд слышался грохот разрушающихся зданий, треск ломающихся балок, грохот железа. Глухой шум, подобный глубокому вздоху пронёсся по городу и, тотчас же наступила мёртвая тишина. Воздух наполнился густой удушливой пылью. Ни одного звука, ни криков о помощи, ни звуков животных, – как будто бы под развалинами погибло абсолютно всё живое. Только спустя некоторое время появились первые признаки жизни – крики о помощи, стоны раненых, детский плач, причитания о засыпанных, погибших родственниках». Дмитрий Наливкин «Воспоминания об Ашхабадском землетрясении 1948 года», 1989 год.

Размер катастрофы был ужасен. В Ашхабаде полностью разрушено 95% всех одноэтажных зданий, а 85% двухэтажных строений из обожжённого кирпича с элементами сейсмостойкости разрушены или непоправимо повреждено. Пригодные к эксплуатации здания насчитывались единицами, но только после капитального ремонта.

Электрическая сеть, телефонная связь и телеграф полностью выведены из строя. Разрушены мосты и засыпаны обломками строений дороги. Сильно повреждены водопроводная и ирригационная сети. Городской железнодорожный вокзал превратился в груду обломков, а аэропорт не мог функционировать из-за трещин на взлётно-посадочных полосах. Обрывы электропроводки и опрокидывание бытовых керосиновых приборов привели к семи крупным пожарам.

Заместитель министра здравоохранения СССР, главный санитарный инспектор Минздрава СССР, подполковник медицинской службы Тихон Болдырев вспоминал: «Ничто не предвещало совершившейся катастрофы. Стояла тёплая, тихая и ясная южная ночь. Сильнейшие колебания почвы, сопровождавшиеся сильным подземным гулом и завершившиеся вертикальным толчком огромной силы, что не только мирно спавшие люди, но и те, кто бодрствовал дома или находился на работе в ночную смену, были застигнуты врасплох. Многие тысячи спавших людей оказались засыпанными обломками своих жилищ. Сотни рабочих ночных смен погибли под развалинами своих предприятий. Погасло электрическое освещение».

В момент землетрясения в Ашхабаде находился академик Дмитрий Наливкин, приехавший на совещание по заливу Кара-Богаз-Гол. Заседание проходило в здании ЦК Компартии Туркменистана 5 октября 1948 года.

Во втором часу ночи стали расходиться, но первый секретарь ЦК КПТ Шаржа Батыров задержал академика, чтобы обсудить вопрос открытия туркменского филиала АН СССР: «Стали прощаться – вдруг страшный удар потряс всё здание. Посыпалась штукатурка, и всё замолкло. Только и успел подумать: «И кому это надо взрывать туркменское ЦК…», как дом начал качаться. Я обрадовался: значит, простое землетрясение. Через мгновение моя радость исчезла, качание дома стало ужасным, устоять на ногах было трудно, и я бросился к окну.… Спустя несколько дней после первого толчка мне пришлось летать на военном самолёте над городом и изучать аэрофотоснимки. Квартал за кварталом одна и та же картина. Смотреть было жутко и тяжко. Число человеческих жертв осталось точно не подсчитанным, но цифра была ужасающей».

Бесплатный фрагмент закончился. Хотите читать дальше?