Марина Павлычева

Сейчас его потребность в ней была более глубокой, более непреодолимой. Потому что он любил ее. Он целовал ее страстно, и эта страсть проявлялась и в его дыхании, и в биении его сердца. Он приникал губами то к ее щеке, то ко лбу, то к уху и при этом шептал как молитву: – Люси, Люси, Люси… Он хотел ее. Он нуждался в ней. Она была для него воздухом. Пищей. Водой. Его губы скользнули вниз, к ее шее, а потом опустились к кружевному вырезу корсажа. Ее кожа

Мелкий позор ведет нас к большому.

Я принес тебе попить, диди. Всегда помни об обезвоживании. Сесили рассмеялась, устыдившись своей реакции. Она и не подозревала, насколько взвинчена, порадовавшись тому, что Галден сосредоточен на том, чтобы не расплескать чай в чашке, – возможно, он ничего не заметил. – Диди? Но меня зовут Сесили… – Диди на моем языке означает «старшая сестра». Ты на горе. Мы одна семья.

«ПО ТЕЧЕНИЮ ПЛЫВЕТ ТОЛЬКО ДОХЛАЯ РЫБА».

дыхание. Все по большей части молчат. За многие годы Эв уяснила, что в подобных обстоятельствах лучше говорить как

Жизнь – это приключение, это союзник, а не противник.

канализации. – Мы с вами вращаемся в разных кругах. Но оказались вместе на одной вечеринке. – Немедленно переправьте